Дневники проститутки

9 января, 2018

      «У всех бывает первый раз. И мы все бываем первым разом для кого-то. Первый друг, первый враг, первый любовник…       Я нечасто раздавал свои визитки за годы работы, потому что это казалось мне неэффективным способом поиска клиентов, которых, кстати, и так хватало. Поэтому, когда раздалась трель рабочего телефона, на дисплее которого высветился неизвестный номер – происходящее показалось мне странным.       Я был дома, уже темнело, и я смотрел какую-то дораму по SBS, обнимая подушку, когда телефон на столике завибрировал. Я дотянулся до трубки, недоуменно рассматривая незнакомые цифры на дисплее.       – Да? – несколько настороженно произнес я, тапая на зеленую трубочку.       – Эм… Здравствуйте? – голос был крайне неуверенным, дрожал и чуть срывался. Я напрягся – он показался мне смутно знакомым, но вспомнить я не мог.       – Добрый вечер, сладенький, – на автомате выдал я. Издержки профессии.       – Вы… дали мне визитку в кафе… – кажется, парень на том конце уже был на пределе, – господи, зачем я это затеял…       – Подожди… Так ты тот молоденький красавчик? – необдуманно, ошарашенный догадкой, выпалил я, но тут же, кашлянув, взял себя в руки. – Ты все-таки решил поиграть со взрослым дядей, сладенький?       – Я… да, – звучит несколько обреченно, и мне даже стало жалко его.       – Милый, я обещаю, что тебе понравится, – мурлыкнул я, – вот только... тебе есть 19?       – Да, мне есть, – стушевался парень. Я чуть ли не физически увидел, как он почесал шею, – вот только я… у меня еще… не было…       – Ну, детка, это поправимо, – сам себе ухмыльнулся я, – назначай время, малыш…»       Сокджин сидит на лавочке, отчаянно замерзая, но упорно не идет в кафе. Он дует на пальцы, окоченевшие даже в перчатках, и отогревает застывшую пасту в ручке.       У него мало времени.       «Этот вызов был на дом, оно и понятно, откуда у ребенка деньги на аренду номера. Я зашел в дом, обаятельно улыбнувшись тетушке-консьержке, и поднялся на нужный этаж. Дом явно не был новым, но и запущенным его сложно было назвать. Я остановился перед дверью, позвонив. Какое-то время мне никто не открывал, я старался успокоить себя, перепроверив все даты и время, и позвонив еще раза три. Я опустил взгляд вниз, когда электронный замок неожиданно пиликнул, и дверь открылась. Сначала я скользнул взглядом по голым ногам с красиво очерченными спортивными икрами, упираясь в край белого полотенца, обмотанного вокруг бедер, затем прессу и груди, с четко выраженными мышцами и россыпью капель воды, довольно красивое тело, и испуганно-ошарашенное лицо со стекающими капельками, распахнутыми глазами и мокрыми, взъерошенными волосами. Я сглотнул, и кажется, я был готов взять его прямо в коридоре его же квартиры.       – Эм, привет? – закусив нижнюю губу, сипло сказал он, и его рука, придерживающая полотенце, дернулась. «Только не отпускай!» – мысленно взмолился я, этот белый кусок ткани служил последним оплотом моего самообладания.       – Здравствуй, сладкий. Может, впустишь? – я улыбнулся ему, пока просто открыто, стараясь не спугнуть.       – Конечно, входи, – он суетливо толкнул дверь шире, сам же отступая назад, – просто я не ожидал, что ты придешь раньше…       – Раньше? – удивился я, проходя в небольшую и темноватую прихожую. – Я вовремя.       – Ты пришел на 30 минут раньше… – на его щеках выступил румянец, делая его сексуально-трогательным, он потер шею, а пальцы, сжимающие полотенце у бедер, побелели в костяшках.       – О господи… – я резко развернулся, доставая телефон из кармана, на котором было всего на 10 минут больше установленного, – часы неправильно идут… Но, думаю, это лучше, чем ты бы сидел и накручивал себя.       – Наверное… я не знаю… – его кожа покрылась мурашками, но я списал это на то, что он просто замерз.       – Если хочешь, я могу погулять, – я пожал плечами, ставя мысленную пометку по минимуму связываться с девственниками в будущем, и направился обратно к двери.       – Нет, стой! – выкрикнул он, упираясь рукой мне в грудь и опустив голову, – проходи.       Он развернул меня, и, упираясь руками в мою спину, «провел» в комнату. Это была типичная квартира-комната, которую так любят студенты и одинокие люди, да я и сам жил в подобной, только чуть большей по размерам. В жилой комнате было чисто, но как-то аскетично, практически ничего, что могло бы рассказать мне о моем клиенте, а около одной из стен стояли нераспакованные картонные коробки.       – Я… только недавно въехал, – парень взял небольшое полотенце с кровати и накинул на голову.       – Поздравляю с самостоятельной жизнью, – улыбнулся я, скользя ладонью по краю кровати, психологически настраивая его на продолжение, а он лишь громко сглотнул, – кстати, как я могу тебя называть? Ты можешь взять никнейм, если не хочешь раскрывать имя.       – Меня Чонгук зовут, – чистосердечно выпалил он, вытирая волосы, и даже как-то сомнений не возникло, что это его реальное имя…»       Сокджин дышит на замерзшие пальцы. Вообще, на улице не так уж и холодно, но перчатки сосут, и он продолжает страдать, стараясь записать все, что он хотел, как можно быстрее.       «Нужно было дать ему привыкнуть ко мне, поэтому я подошел к нему, проведя ладонью по груди, снизу вверх.       – Не зажимайся, детка, – я отобрал у него полотенце, сам растирая уже почти сухие прядки, он же выглядел совсем как ребенок, хотя и едва не перегонял меня в росте.       – Мне неловко, – он снова закусил губу, и это я видел не однажды за этот день.       – Я понимаю. Хочешь секрет? – я лукаво улыбнулся, щелкнув его по носу.       – Да, – он немного улыбнулся в ответ. Все-таки, он был чертовски красив.       – Я еще ни разу ни у кого не был первым, – я наклонился к нему, прошептав это в тут же покрасневшее ухо, – так что я тоже немного волнуюсь, но все будет хорошо, – я коснулся губами хрящика, делая голос максимально интимным.       Он выдохнул мне в шею, обжигая, а я скользнул рукой по кромке полотенца на его талии, привлекая ближе к себе.       – Знаешь, такой себе секрет… – смешок, и это очень хороший знак. Его подрагивающая ладонь оказалась на моем плече, и мы словно танцевали.       – Я сделаю все, что ты захочешь, – снова прошептал ему на ухо, подталкивая к кровати.       – Я хочу… быть… – я прикусил кожу на его шее, и он сбился с мысли, – о господи… снизу…       – Как скажешь, – я оставил маленький поцелуй под его линией челюсти, и он послушно запрокинул голову, – поцелуи? Метки?       – Все, что угодно… – хрипло прошептал он, падая на кровать. Чонгук откинулся на руки, закусив губу, следя, как я снимал легкую куртку и стягивал футболку. Он буквально пожирал меня взглядом, облизывая глазами каждый оголяющийся сантиметр.       – Ты раньше хотя бы видел голого мужчину? – я расстегнул ремень на джинсах, пуговку и молнию, не спеша идти дальше.       – Журналы считаются? – ухмыльнулся Чонгук, дерзко вскидывая голову и пожевывая губу. Я тоже ухмыльнулся, смотря ему прямо в глаза, начал снимать джинсы. Его взгляд метался от моего лица к паху, Чонгук с каждой секундой краснел все больше. Я решил не травмировать его психику вот так сразу.       – Ложись, – я кивнул на кровать, и Чонгук, смешно отталкиваясь пятками, заполз выше, ближе к изголовью, в глазах же страх уже сменился интересом, и они чуть поблескивали. Я вздохнул, залезая к нему на кровать и склоняясь над ним, заглядывая в лицо.       – Готов? – мягко спросил я, ведя ладонью по его бедру, немного задирая полотенце (и на чем оно вообще держалось?!), носом скользя по его шее, немного прикусывая дернувшийся кадык.       – Нет, – он запрокинул голову, запуская пальцы в мои волосы.       – Значит, готов, – я улыбнулся, спускаясь короткими поцелуями к груди, оттягивая зубами затвердевшие соски. Чонгук тихо застонал, вскидывая бедра, и я двинулся ниже, обводя языком кубики пресса, о да, хорошо сложенные тела моя маленькая слабость. Я втянул в рот нежную и тонкую кожу внизу живота, пуская мурашек по его телу, оставляя пару ярко-розовых следов прямо под правой грудью, и провел пальцами по границе с полотенцем.       Я развел его ноги, поглаживая, стараясь успокоить, и медленно начал распутывать узел на махровой ткани. Он наблюдал за моими действиями, опираясь на локти, и, кажется, стараясь запомнить мое мельчайшее движение. Я откинул одну сторону полотенца, и Чонгук тут же покраснел, когда его полустоящий член немного качнулся.       Член был действительно красивым, не очень большим, но аккуратным, с четкими венками, и естественно-необрезанный. Я улыбнулся ему, оттягивая рукой крайнюю плоть, оголяя головку и широко мазнув по ней языком. Я снова на свой страх и риск нарушал правила про «несмешение жидкостей тела», но мне было без разницы. Моему собственному члену уже становилось тесно в джинсах, и я поправил его рукой.       Его руки подкосились, и он упал на кровать, комкая покрывало в руках, когда я вобрал его член в рот, двинув головой и помогая себе рукой. Я специально делал все медленно, максимально давая прочувствовать каждое движение моего языка, с силой надавливающего на ствол, моих пальцев, ласкающих член и мошонку и поглаживающих сжатое кольцо мышц. Чонгук всхлипнул, по его телу пробежала дрожь, и я отстранился, под его блестящим взглядом вытирая уголок рта.       – Приступим к десерту, – я облизнулся, поглаживая его по бедру, чуть сжимая ягодицу в ладони. Поднявшись с кровати, я достал из небольшой сумки, принесенной с собой, бутылочку со смазкой и ленту презервативов. Судя по распахнувшимся глазам Чонгука, который инстинктивно свел вместе колени, до него только сейчас дошло, что все по-настоящему.       – Похоже на оружие пытки… – он сел на кровати, подтягивая колени к груди и обнимая их руками.       – Чонгук, детка, это не страшно, – мягко сказал я, медленно продвигаясь к нему. Он дернулся, стоило мне положить руку на его колено, чуть надавливая в сторону, – ну же, малыш, я тебе нравлюсь?       – Определенно… – выдохнул он, пока я отцеплял его пальцы от его же ног.       – Тогда иди ко мне, детка, – я надавил на его ноги, опуская их на матрас, и нырнул в кольцо рук, оказываясь лицом к лицу. Он несмело улыбнулся, когда я чмокнул его в нос, а потом поцеловал. Его губы были довольно сухие, немного царапающие, но я списал это на его привычку вечно кусать их, поэтому я скользнул языком по его губам, смачивая их. Чонгук ответил мне, прикрыв глаза, а реснички так мило подрагивали, что я невольно улыбнулся в поцелуй.       – Чт... – он открыл рот, и я тут же просунул язык ему в рот, затыкая и притираясь ближе, спускаясь рукой по его торсу к немного опавшему члену, проводя по нему. Он схватился за мои плечи, простонав в поцелуй, сжал челюсти, прикусив мой язык, что заставило застонать уже меня.       – Аккуратнее, детка, – прошептал я, покрывая поцелуями его шею и не прекращая двигать рукой на его члене, – я бы хотел уйти целым.       – П… прости… – он горячо выдохнул в мое плечо, убирая руки вниз и опуская голову.       – Нет-нет-нет, – я перехватил его запястья, устраивая раскрытые ладони на своей груди, – ты можешь трогать меня.       – Ты очень красивый… – прошептал он, неловко водя подрагивающими пальцами по моей коже, немного царапая ногтями.       – А ты красивый и безумно милый, – я притронулся кончиком носа к его носу, коротко целуя, – больно не будет, только немножко неприятно. Просто доверься мне.       Я вновь развел его ноги, выдавливая прозрачный гель на пальцы, согревая его. Чонгук настороженно наблюдал, как маленький волчонок, и у меня даже промелькнула мысль о каком-то особенном виде изнасилования. От первого прикосновения холодного и скользкого пальца он вздрогнул, но, закусив губу и прикрыв глаза, стоически перенес первый, погруженный наполовину.       – Видишь, это не так уж страшно… – шептал я ему на ухо, иногда обрисовывая ушную раковину кончиком языка, – зато потом будет чертовски хорошо…       Я ввел второй палец, раздвигая их ножницами, стараясь мелкими поцелуями хоть немного отвлечь парня. К его чести, держался Чонгук вполне прилично, изо всех сил стараясь не сжимать мои пальцы в нем, но то, как он чуть хмурил брови, жмурился, закусывал и жевал губу, отзываясь на малейшее мое прикосновение, его трогательная неопытность нехило заводила…»       Несколько снежинок падают на тетрадь, и Сокджин отвлекается от записей, удивленно поднимая голову и разглядывая красиво планирующие снежинки, переливающиеся в новогодних иллюминациях. Несколько секунд он просто смотрит вверх, наслаждаясь мгновениями сказки, и снова возвращается к дневнику.       «Я прихватил кожицу на его шее, оставляя засос, а потом еще парочку, с полной уверенностью, что еще долго при взгляде в зеркало он будет покрываться милым румянцем. Такие клиенты всегда вызывали у меня особый трепет, такие сильные, взрослые снаружи, а внутри – милые зайки.       – О господи-и-и… – мне удалось найти его простату довольно быстро, и я тут же надавил на нее, Чонгук выгнулся, сползая ниже и оказываясь совсем подо мной.       – Всего лишь Ким Сокджин, – не подумав, выболтал я настоящее имя, собирая стоны с его губ, прикусывая их сам, немного оттягивая.       – Может, уже пора, Всего-лишь-Ким-Сокджин? – в зрачках приоткрытых глаз блеснула дерзость с долей лукавства, чем он невольно удивил меня.       – Нет, малыш, еще рано, – и хотя три пальца в нем двигались вполне свободно, но в этом случае рисковать не стоило, доставив малышу максимум удовольствия. Я накрыл его член губами, резко двинув головой, пропуская в горло, несмотря на слезы, выступившие на моих глазах. Его пальцы несмело коснулись моих волос, запутываясь в них, потянув за несколько прядок. Я оказался на уровне его лица, резко двинув пальцами в нем, жестко проезжаясь подушечкой среднего пальца по простате, под его громкий вскрик, который я поймал губами. Руки Чонгука соскользнули ниже, впиваясь короткими ногтями в плечи, он зажмурился, закусив губу, и тяжело дышал, а на лбу выступили бисеринки пота.       – Чего ты хочешь? – я широко мазнул языком по его острой линии челюсти, потираясь жесткой джинсой об его сочащийся член. Травмоопасно, но эффектно…       – Я… хочу… – он густо покраснел, хотя казалось бы, куда уж больше, – твой член. Во мне. Сейчас!       Я только расплылся в улыбке, но однако, был весьма удивлен.       – Тогда тебе придется кое-что сделать, – я коснулся его губ в легком поцелуе, – догадываешься?       – Кажется, да… – Чонгук гладил мое лицо кончиками пальцев, однако, отводя взгляд, – но я не умею…       – Я здесь для того, чтобы научить тебя, – он робко улыбнулся, а я отстранился, протягивая ему упаковку презервативов. Пальцы Чонгука дрожали, пока он разрывал этот непослушный квадратик фольги, и он не поднимал взгляда выше моего живота. Чонгук слишком резко дернул краешек упаковки, из-за чего она выскочила из его рук и отлетела куда-то в сторону, на пол, с влажным звуком.       – П… прости… – Чонгук опустил руки и спрятал глаза за длинноватой челкой, кажется, собираясь заплакать, по крайней мере, создавалось такое впечатление.       – Я покажу, – мягко скользнув ладонью по его щеке, коснувшись кончика носа, – не волнуйся.       Он кивнул, стоя передо мной на коленях, вцепившись в мои расстегнутые джинсы. Я осторожно убрал его руки, снимая штаны, но когда я взялся за резинку белья, он остановил меня.       – Я сам, – глубоко вздохнув, он потянул мои трусы вниз, опасливо, но с интересом рассматривая мой член. Вообще, я ожидал другой реакции, испуга, брезгливости, но не теплых пальцев, практически невесомо коснувшихся головки.       – Смотри, – решив, что нужно поддержать его интерес, я подхватил еще один презерватив, легким движением пальцев вскрывая его, – это легко, на самом деле.       Я стоял перед ним на коленях, а он сидел, подобрав под себя ноги, едва ли не в ученической позе, не упуская ни одного мелкого движения кистей рук. Я приставил латексное колечко к головке, раскатывая его по стволу, как к моим пальцам присоединилась еще пара. Я вздрогнул, и Чонгук тут же попытался отдернуть руки, но я только убрал свои, мазнув по его волосам, приободряя.       – Видишь, просто же… – когда кромка коснулась моего лобка, я уложил его на спину, поощряя поцелуем, – ты заслужил награду.       Он обхватил ногами мою талию, скрестив их на пояснице, и на мою поднятую бровь буркнул что-то про «В порно видел…» и потянулся за поцелуем. Я не стал отказывать, сразу же проталкивая язык в его рот, сплетая их. Пальцами направляя член, я вошел в него, медленно, следя за реакцией. Он выдохнул в поцелуй, обвивая руками мою шею и притягивая к себе и запрокидывая голову, с громким чмоком отрываясь от моих губ. Я осторожно вошел до конца, покрывая его доверчиво подставленную шею поцелуями, не отказывая себе в удовольствии и от души оставляя россыпь засосов. Он судорожно вдыхает, немного подаваясь назад, и я толкнулся первый раз. Чонгук зажался, утыкаясь взмокшим лбом в мое плечо.       – Тише, тише… – я погладил его бедро, чувствуя, как мышцы немного расслабляются под моей рукой, и я чуть сменил угол, в следующем толчке проезжаясь головкой по простате. Чонгук гортанно застонал и всхлипнул, выгибаясь в моих руках, и с его искусанных губ слетело первое «Еще». Его член был зажат между нашими телами, размазывающий капельки смазки по нашим торсам.       Чонгук начал дышать быстрее, неосознанно подмахивая, как мне в голову пришла забавная мысль. Я вышел из него, и Чонгук недовольно и неудовлетворенно захныкал, разлепляя глаза и пытаясь сфокусироваться на моем лице, облизывая пересохшие губы.       – Теперь экзамен, детка, – я поднялся, стягивая использованную резинку и откидывая в сторону, – теперь ты сделаешь все сам.       Он непонимающе смотрел на меня, пытаясь восстановить дыхание, а я лег рядом, опираясь спиной на изголовье, протягивая ему последний презерватив из ленты. Все еще с недоумением на лице, он взял его, садясь на меня сверху. Его руки все еще тряслись, но он уже более уверенно вскрыл фольгу, и почти без ошибок раскатал его под мои подбадривающие "Молодец" и "Продолжай", вскинув взгляд на меня, в ожидании дальнейших указаний.       – Садись, – я кивнул на свой стоящий член, а Чонгук внезапно прыснул, тут же подбираясь выше. Он стал на колени, подхватывая мой член пальцами, направляя в себя, а взгляд метался от паха к моему лицу. Он аккуратно приставил головку ко входу, осторожно насаживаясь.       – Не убирай пальцы, – я нервно сглотнул, зрелище было слишком соблазнительным, – почувствуй его. Чонгук вскинул голову, и, смотря прямо мне в глаза, начал аккуратно насаживаться, скользя пальцами по стволу. Только мой профессиональный опыт помог мне в тот момент совладать с собой, не кончив позорно. Когда с тихим вздохом он опустился до конца, то нечаянно скользнул пальцами по моим яичкам, и от этого легкого, но неожиданного, касания мое тело прошило, словно током.       – О боже... – вздрогув, выдохнул я.       – Всего лишь Чон Чонгук, – он оперся руками на мою грудь…»       Сокджин снова дышит на пальцы, и в голову уже закрадывается крамольная мысль все-таки уйти в кафе, но он упрямо трясет головой, продолжая упорно писать. Снежинки падают на бумагу, и кое-где чернила немного плывут, а некоторые из кристалликов красиво застревают в волосах.       «Он оперся руками на мою грудь, медленно поднимаясь и опускаясь вновь. Я переложил его руки на свои плечи, прижимая его к себе, прислоняясь лбом к его, срывая судорожные поцелуи. Он всхлипывал, коротко отвечая на них, постепенно начиная двигаться все быстрее.       – Кажется, я скоро… – он прижался теснее, потираясь членом о мой живот, – можно?..       – Конечно, – прошептал я в его губы, – поздравляю, Чон Чонгук, вы сдали эту сессию.       Я обхватил его член пальцами, стимулируя и его, и Чонгук, дыша через рот, насаживаясь на мой член одновременно получал удовольствие с двух сторон, двигаясь неровно и рвано, со сбитым ритмом. Крупно вздрогнув всем телом, с громким стоном он излился в мою руку, сильно сжимая мой член в себе, и, пару раз толкнувшись в него, я тоже кончил.       Мы коротко целовались, что совсем не способствовало восстановлению сбитого дыхания, и он все так же сидел на мне верхом, трогательно обнимая за шею.       – Спасибо тебе, – он прижался ко мне, приникая всем телом.       – Иди в ванную, прими контрастный душ, а потом смажь все заживляющей мазью, – я прикоснулся губами к его виску, хлопая рукой по ягодице. Пошатываясь и кренясь в сторону, Чонгук поднялся на ноги, неровной и неловкой походкой топая в душ.       Я улыбнулся ему вслед, немного горько, этот парень действительно подкупил меня своей искренней трогательностью и неискушённостью. Превозмогая негу, я тоже встал с кровати, быстро натягивая на себя одежду. Выдрав листочек из валяющейся на столе тетради, я быстро накорябал на ней:       «Зайка, это было очень здорово. Продолжай экспериментировать и не забывай предохраняться. Целую, твой учитель».       Подхватив куртку и сумку, я вышел из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь. Впервые на душе было ощущение чего-то хорошего…»       – Сокджин, твою мать, ты с ума сошел! – парень вздрагивает, выныривая из своих воспоминаний, вскидывая взгляд на мужчину, остановившегося перед ним.       – Привет, Намджун, – Сокджин улыбается, и тот, кого назвали Намджуном, тут же чмокает эту улыбку.       – Ты же заболеешь, – Намджун тут же начинает разматывать шарф на своей шее, а потом скрупулезно и педантично закутывает в него Сокджина, стряхивая снег с его волос.       – Ты же согреешь меня? – лукавит Сокджин, поднимаясь с лавочки, тут же оказываясь в действительно теплых объятиях.       – Конечно, глупый, – Намджун берет его за руку и, вдыхая знакомый терпкий аромат парфюма от шарфа, Сокджин следует за ним.       – Ты, кажется, что-то оставил на лавочке, – Намджун коротко оборачивается, кивая на лавочку, где совсем недавно сидел его парень.       – Прошлое, – коротко и загадочно выдает Сокджин, и теперь сам увлекает Джуна в уютное тепло кофейни.       А на лавочке, припорошенной снегом, так и осталась лежать тетрадка в кожаном переплете, хранящая в себе несколько историй из жизни одного маленького человечка Ким Сокджина, теперь впервые в жизни уверенного в том, что он все сделал правильно.