Sum up

И была ночь. И был Готэм. И была крыша. И даже горгульи ничего не видели, потому что не умели поворачивать свои уродливые головы. Но если бы и умели, вряд ли смогли бы разглядеть Бэтмена, расположившегося в тенях за их спинами. Никто не мог разглядеть затаившегося Бэтмена, пока не становилось слишком поздно. Супермену пришлось сжульничать, чтобы его найти. Как и предыдущей ночью, как и ночью ранее, как и во все ночи на протяжении последних пяти месяцев. Конечно, Бэтмен заметил, что Супермен приближается к нему. Опять. Конечно, он не был рад его видеть. – Супермен. Супермен уже знал, как звучит его настоящий голос, но Бэтмен не был настолько любезен, чтобы сделать ему приятное и отключить модулятор. Ещё он знал, что Бэтмен опустил окончание фразы: «и чего ты опять припёрся на мою голову?» И хорошо, что Бэтмен не любопытен или хотя бы не склонен демонстрировать свой интерес открыто. Он всё равно не смог бы ему объяснить: это потребовало бы уровня честности, к которому он ещё не был готов. – Бэтмен, – прошептал он и пристроился рядом, не дожидаясь приглашения. Он бы никогда его не дождался. – Тебе нечем заняться нынче ночью? – Каждой ночью с тех пор, как ты воскрес. Супермен молча пожал плечами, плащ прошелестел, как птичьи крылья. Плащ Бэтмена никогда не издавал никаких звуков. И на крыше воцарилась тишина. Если бы Супермен верил хоть в какого-нибудь бога, он бы молился, глядя в темноту, чтобы все преступники Готэма нынешней ночью решили, что заслужили выходной. Молился бы о том, чтобы Бэтмен так и просидел с ним рядом до рассвета, ни о чём не спрашивая. Потому что, задай Бэтмен прямой вопрос, ему пришлось бы ответить. Потому что готовый сорваться с языка ответ его пугал. – Почему ты здесь? – Потому что мне спокойно рядом с тобой. Мне только рядом с тобой теперь и спокойно.