Sum up

– А этот? Шрам почти незаметный, крошечный и явно старый. Так, лёгкая шероховатость под кончиками пальцев. Брюс не вздрагивает, когда Кларк до него дотрагивается, хотя с «болезненными» шрамами такое порой случается. Сейчас же Брюс тихо смеётся, поняв, о какой отметине Кларк спрашивает, – вот такого не случалось ещё никогда, и Кларк в изумлении смотрит на него. Брюс сползает ниже, чтобы оказаться с ним лицом к лицу: – Упал с велосипеда, когда мне было семь. – Да не может такого быть! – Что тебя так удивляет? – Я не... – Кларк на секунду подвисает. – Иногда я забываю, что ты не всегда был Бэтменом, – бормочет он, и Брюс снова смеётся. – Я тоже. Это произошло на подъездной дорожке, прямо перед особняком. Отец стоял на ступеньках. То ли он меня окликнул, и я неудачно развернулся, но он точно наблюдал моё падение от и до... – Брюс прочищает горло и укладывается на спину, прежде чем продолжить: – И запаниковал. Маме и Альфреду пришлось успокаивать его, утешать меня и оказывать мне первую помощь, а ведь это папа был врачом. Мама потом рассказывала про это происшествие знакомым, и он каждый раз смущался. Кларк молча прижимается щекой к его плечу, надеясь на продолжение. Брюс так редко говорит о чём-то, касающемся его жизни с родителями, что Кларк боится неосторожным словом разрушить хрупкий мостик, протянувшийся в прошлое. – Знаешь, я столько лет хранил это воспоминание как курьёзное... пока Дик не сорвался с крыши у меня на глазах. В этот миг до меня дошло, почему папа не смог сделать то, что умел делать так хорошо. – В тот момент он не был врачом, он был твоим до смерти перепуганным отцом, – шепчет Кларк, и Брюс порывисто его обнимает. – Когда Дик летел вниз... я вдруг перестал быть Бэтменом.