Ты - моё предназначение

Ламберт встал и ушёл. За столом остались Ана и Весемир. — Деточка, скажи честно из какой ты школы? — Дракона, я уже говорила этому засранцу. — Мы никогда не слышали о такой. Расскажи подробнее. — Сколько школ вы знаете? — Хм…шесть. — Подождём его. Не хочу рассказывать дважды. — Хорошо, идём я провожу тебя. Ты взяла вещи? — Нет, сейчас вернусь, — она вернулась через две минуты, — можно идти. Весемир довел её до места и ушёл. Девушка разделась и залезла в налитую бадью. Помывшись, девушка одела чистую одежду. После стольких дней проведённых в лесу было приятно ощутить чистоту. На душе стало сразу легче, Ана направилась обратно. В дверях она столкнулась с Ламбертом. — Я быстро, не думай, что ты отделаешься от рассказа, — он захлопнул за собой дверь. Девушка вернулась к Весемиру. Ана села напротив него. Старый ведьмак сидел задумчивый, его взгляд был устремлён в пол. Позу он так и не поменял. Неужели он полчаса сидел так? — Ламберт вернулся, — он заметил, как она вошла. — Я знаю, столкнулась с ним по дороге. Ламберт вернулся через десять минут, уселся рядом с Весемиром. — Давай рассказывай, принцесса. — Ламберт, перестань, ты же понял, что ей это не нравиться. — На это и весь расчет. — Не обращай на него внимание. — И что вы хотите знать? — Всё, дочка, похоже ты знаешь больше нас, поэтому — всё. — Школ было двенадцать. — Двенадцать?! — Весемир был крайне удивлён. — Да. — Какие школы вам известны? — Волка, кота, змеи, медведя, грифона, мантикоры. — Есть ещё школы: дракона, ворона, крысы, саламандры, гидры и цикады. Четыре последних полностью исчезли, ворон остался последний, а вот про медведя и мантикору трудно сказать, но скорее всего их уже тоже нет. — Деточка, откуда ты это знаешь? — Во первых из книг «Ведьмаки и их школы» Лиара Гова, а во вторых я лично бывала во всех этих школах. — А медальоны у тебя откуда? — Ламберт сложил руки на груди. — Рылся моих вещах? — Нет, сумка упала. — Знаешь, можно вежливо попросить отлить их. — Волк у тебя тоже есть? — Весемир даже не поднял глаз. — Нет, но вы же не будить против если я попрошу отлить себе один? — Для чего они тебе? — Ламберт ждал ответ на этот вопрос с самого Новиграда. — Медальоны нужны ни для того, чтобы накладывать знаки, они нужны для того, чтобы обращаться. Во время мутации ведьмакам закладывают гены двенадцати существ, для того, чтобы обратиться в одно из них нужен соответствующий медальон. Раньше этому учили, но после погромов ведьмачьих школ, на это перестали делать ставку и просто учили сражаться. — Можно ли научить этому сейчас? — Вполне, но для активации нужны либо сильные эмоции, либо максимальная сосредоточенность. — Нас лишают эмоций, ты же помнишь, принцесса? — Да, нильф. Но гнев тоже эмоция, а у тебя его на десятерых. — А ты можешь сделать это? — Да, но давно не практиковалась. Ламберт встал и ушёл в сторону кухни. — Ана у тебя остались эти книги? — Да, могу дать, если хочешь. — Да. Ламберт вернулся с бутылкой чего-то явно спиртного. Весемир покачал головой. — Ты правда ей веришь? — Да, Ламберт, сколько всего мы потеряли во врем погромов. Тебя тогда ещё вообще не было. Они сидели в тишине. Каждый обдумывал сказанное. Тишину прервал Весемир. — Ты можешь использовать магию. Но как такое возможно? — Я была рождена чародейкой, только потом прошла мутации. Любой ведьмак может развить свои магические способности. Знаки это лишь лёгкая магия, но это уже начало магического потенциала. Ламберт хмыкнул, встал, забрал бутылку и ушёл. — Ты тоже считаешь, что я вру? — Нет, он тебе просто не доверяет. Ты слышала о Лео Бонарте? — Да, и только потому, что у меня есть медальоны я становлюсь похожей на этого урода? Я сама получила от него отметину, которую я буду скрывать всю жизнь, и, если бы я могла его убить, не сомневайся, убила бы. — Не держи зла на Ламберта, Ана. Он обижен на всё и всех, а ты просто попалась под руку. — Я устала, спокойной ночи, Весемир. — Спокойной ночи. По дороге в комнату Ана всё-таки успела разглядеть один гобелен. На нём был изображён ведьмак, сражающийся с грифоном или драконом, а может это была мантикора, понять было трудно из-за его ужасного состояния. Когда она подошла к комнате, её ведьмачий слух уловил сердцебиение. Войдя в комнату, она увидела Ламберта, лежащего на кровати. — А теперь правду, принцесса. Сказками корми Весемира, — он отхлебнул из бутылки. — Я сказала правду, — девушка попыталась вырвать бутылку из его рук, — отдай. — Нет, — Ламберт убрал руку. — Отдай. — Нет. Ана села Ламберту на бёдра и всё же достала бутылку. Самогон жёг горло и разливался приятной теплотой по телу. — Ваше величество, как распутно. — Ещё слово и ты труп, нильф, — Ламберт забрал бутылку и сделал несколько глотков. — Как ты узнала, что я нильфгаардец? — По лицу, у тебя весьма характерная внешность, свойственная нильфгаардским дворянам, — Ана сделала ещё глоток. — Много дворян знаешь? — Знала. Бутылка быстро пустела. Спиртное развязывало языки и руки. Ламберт бесстыдно положил руки девушки на бедра. — Откуда в твоей фамилии приставка «аэп»? — От матери, она была знатнее, этого урода. — А вот твоей фамилии я не знаю, да и полного имени вспомнить не могу. — Аника Людовика Адалия Францеска. А фамилии у меня нет из-за знатности рода, -девушка начала расстёивать пуговицы на его рубашке. — Что ты делаешь? — он прекрасно понимал. — На что похоже? Он рванул её рубашку, пуговицы посыпались в стороны, он снял её и швырнул в сторону. Ана расправилась с пуговицами на его рубашке, она отправилась следом. Он припала к её губам, она ответил на поцелуй с пылкостью. Ведьмак повалил девушку на кровать, устроился между её ног. — Чёртовы штаны. Ему пришлось отстраниться, чтобы стащить оставшуюся одежду, так сильно мешающую в этот момент. Первые толчки казались мягкими, нежными, это вызвало у девушки стон. Его губы целовали её шею, её руки царапали его спину. После же движения его стали грубее и жёстче, животную страсть разбавляли лишь поцелуи, жгучие и страстные. Его губы изучали её шею и ключицы, руки сжимали тонкую талию. На его спине оставались красные полосы, которые напомнят ему утром о том, что было этой ночью. Их стоны разрушали тишину этой комнаты. Этим стенам не были чужды эти звуки, как и звуки старой скрипучей кровати, что вторила в такт их движениям. Наслаждение пришло вскоре, оно заставил наконец забыться и расслабиться. Ламберт перевернулся на спину. С минуту они лежали молча, переводя дыхание. Ана повернулась на бок к нему спиной. Ламберт провёл пальцами по свежему шраму, только сейчас он заметил, что на её спине их было много. Самыми заметными были три параллельных линии от чьих-о когтей, они шли по диагонали через всю спину. Было много маленьких, но всё равно чуждых для девушки отметин. — Что ты делаешь? — Зачем тебе это? Зачем ты рискуешь собой? — Это моя профессия. — Это не профессия, это — проклятие, — Ана развернулась, легла ему на плечо. — Ты не против, если мы поговорим об этом завтра. Я устала. — Хорошо. Ламберт укрыл их одеялом. Приятная усталость заставила быстро заснуть, крепким сном, которого они так давно не ощущали.