Ты - моё предназначение

Утро было солнечным. Снег лег ночью белым покрывалом и сейчас блестел в солнечных лучах. Было холодно и ветрено. В стенах старой ведьмачьей крепости гулял ветер, спорил с тишиной этих стен. В башне было тепло от огня или от страсти, что бушевала здесь ночью. Ламберт проснулся один в холодной постели. Приподнявшись на локтях он отыскал девушку. Она сидела на подоконнике в одной его рубашке, читала книгу. — Доброе утро, спящая красавица, — девушка закрыла книжку и устремила свой взор на него. — Слезь с подоконника, там дует, — он откинулся обратно на подушку. Девушка скинула его рубашку, осталась перед ним совсем нагая. Тонкая талия, он помнил, что хватил её вчера руками в кольцо, плавно перетекала в крепкие, пышные бёдра. Линия её плеч была прямая до неестественности, аккуратная грудь. Тонкая, изящная шея, слегка вздёрнутый подбородок. Что-то в ней было явно королевское. Тихими, аккуратными шагами она подошла к нему. Перекинула через него ногу и уселась на одеяло, лежащие на его бёдрах. — Чёртово одеяло. — Чёртово штаны, чёртово одеяло, у тебя есть нормальные вещи? — Да, те, что не мешаются. — Ну тогда я тоже чёртова женщина, — она хотела встать, он её остановил, обхватил её за талию. — С чего ты это взяла? — Ты сам мне сказал. — Когда? — Ана попыталась снять его руки. — Когда мы прибыли сюда, — он сжал руки сильнее. — Я был уставшим и злым. — Ты всегда такой, — они смотрели друг другу в глаза. — У тебя очень красивые глаза. — Отпусти мне больно. Она встала, оделась, взяла оружие, достала из сумки шкатулку и вышла. Он остался один на старой, скрипучей кровати, которая слышала ни первый скандал и ни первую страсть. Когда-то здесь ругались и занимались любовью Трисс и Геральт. Может дело в кровати, а может в этой слишком уютной обстановке, она требовала контраста. Ламберт ударил кулаком по кровати, та в свою очередь отозвалась скрипом. Он встал, оделся и вышел вслед за девушкой, но догнать её не смог. В большой зале он встретился с Весемиром. — Что-то случилось? Вы опять поругались? — Да…наверное. Куда она ушла? — Сказала на охоту, но мне кажется она просто хотела отсюда уйти. — Что насчёт меча? — На возьми, — Весемир протянул меч, — не такой, как прежний, но тоже хороший. Ты пойдёшь за ней? — Нет, пойду отолью медальон, — Он взял меч, вынул его из ножен. Не сказав больше ни слова, Ламберт направился к выходу. — На ваш счёт у меня два предположения: либо вы убьёте друг друга, либо вдвоём убьёте всех остальных. Сделайте так, чтобы правдой оказалось второе, — Весемир глядел на закрывшуюся дверь. Девушка шла по лесу, она следовала на зов магии. Круг стихий манил её к себе. Сила, что была заключена в нём помогла бы ей наконец прийти в себя. Юные ведьмаки испытывали здесь свои силы, до круга добирались не все, лишь те, что были достойны, были крепкими и сильными. Только они могли по праву считаться ведьмаками и продолжить обучение. Путь был труден, хранил в себе много опасностей. Она была слишком слаба, она не прошла бы этот путь. Рана давала о себе знать, ноющей болью под правой лопаткой. Она открыла портал и оказалась прямо у круга. Отсюда открывался вид на всю долину. Крепость казалась маленькой, игрушечной. Она была почти разрушена, как и все ведьмачьи крепости, что ей давилось видеть. Она помнила, как на её глазах убивали её братьев, сестёр, учителей, как сгорали в огне все секреты и знания. Она поставила шкатулку на алтарь, открыла крышку, зажгла огонь. Встала на колени, закрыла глаза, сосредоточилась. Магия четырёх стихий проходила через неё, она очищала, наполняла силами. В шкатулке лежали медальоны их было шесть: кот, змея, дракон, мантикора, грифон и ворон. Она не слышала, как он подошёл. Она услышала, как упал в шкатулку медальон в форме ощетинившейся головы волка. Она открыла глаза лишь на секунду. Встретилась с ним глазами, своими голубыми с его жёлтыми. Ведьмак сел на камень, устремил свой взгляд на долину. На крепость, что была такая ненавистная и родная. Она очнулась, но позы не сменила. Они смотрели на вековую долину, слушали песнь ветра, шёпот листьев, журчание воды. Слова были не нужны, они были лишними. Но всё же молчать вечно они не могли. — Ты хотела поохотится. — А ты хотел меня спросить, так ведь? — Совместим эти два занятия, идём, — он протянул ей руку. Она её не приняла, была слишком горда. Он знал, что она так поступит, они были слишком похожи. Ещё минуту они стояли смотря в даль, а после двинулись в путь.