Дети угасшей эпохи

Экберт помнил – тогда, у озера в Саду Тёмных корней, он отошёл от остальных, пока Рамильда говорила с Киран. Поднявшись на пригорок, где Солер нес свое дежурство, бальдерец коротко кивнул солнечному рыцарю. – Вы в порядке, сир Солер? Кажется, последние пережитые нами события дались вам труднее, чем иным из нашего отряда. Солер кивнул, но ответил не сразу. – В порядке, сир Экберт. По правде сказать, не очень хочу говорить об этом сейчас. Но я в боевой готовности, если вы об этом спрашиваете. – В этом я не сомневаюсь. И хорошо понимаю ваше нежелание говорить о прошедшем. – Экберт перевел взгляд в сторону, где расположились остальные. – Но не стоит держать всё в себе. Не только те из нас, проклятых, кто потерял цели и смыслы своего существования, становятся опустелыми. Отчаяние, смятение, тяжесть на душе – всё это подталкивает нас ближе к концу. Посему важно уметь отпускать прошлое, извлёкши пред тем из него урок. Солер вздохнул. – Я ценю вашу заботу, сир Экберт. Но, как мне видится, чтобы извлекать уроки, нужно обстоятельно подумать о том, что произошло. А это место хоть и красивое, едва ли для такого подходит в нынешних… обстоятельствах. У меня ещё будет время. Но не волнуйтесь, сир Экберт, – могло показаться, что под шлемом он слабо улыбается. – Однажды я уже отпустил минувшее. – Что ж, как скажете, – он понял, что рыцарь Солнца не скажет ему ни о чём – не сейчас. Экберт присел рядом и, достав из-за поясной сумки несколько исписанных листов бумаги, начал их задумчиво рассматривать. – Скажите, сир Солер. Что вы думаете о леди Киран? Вам не кажется странным её появление? То, как она держит себя? – Разве что слегка, – Солер пожал плечами. – Едва ли она самозванец, особенно после всего, что мы видели. А её появление… знаете, у меня впечатление, что силы, стоящие за ней… не очень хотят распространяться о своём присутствии. И у них есть на то причина. – О слишком многом она не хочет говорить. И хотя я могу понять, почему она держит себя отстраненно – она ведь тысячелетний воин, а мы – простая нежить – мне не даёт покоя то, что сейчас происходит в Анор-Лондо. Веками оттуда не было никаких вестей. В мои времена поговаривали, что царство Гвина опустело… И вот, мы встречаем одну из его прославленных рыцарей – которая ни слова ни говорит о том, что же происходит там, за стенами. Экберт покачал головой, и достав перо с чернилами, начал что-то чертить в свете тёмного солнца и переносной лампы. – Да, – кивнул Солер. – Это очень странно. Если у меня и есть какие-то подозрения на этот счёт, то лишь такие, что её молчание как-то связано с пророчеством, которому мы пытаемся следовать. Это… беспокоит меня немного. Если задуматься, там может происходить что угодно, в городе солнца. Возможно, где-то там до сих пор остался последний бастион богов, и они денно и нощно сдерживают натиск опустелых и каких-то иных врагов, почти как Дориан в Нижнем городе. Но это так, всего лишь предположения. Знаете, в Лордране я то и дело слышал о синих фантомах, которые идут, как правило, по следам красных и пытаются защищать людей от них. Один раз даже встречал такого. По слухам, они называют себя Клинками Тёмной Луны. Я даже слышал, что некоторые люди как-то вступали в их ряды, но синие фантомы фактически не разговаривают и вообще хранят какой-то секрет, поэтому неясно, как к ним вообще можно присоединиться. Говорят, будто у них всюду есть глаза. Человек может расхаживать среди своих, и они могут даже не подозревать, что он – из Клинков. В какой-то мере они куда большая тайна для всех, чем Алые. Как знать, может, они служат тем же силам, что и леди Киран? Это… хорошо бы укладывалось в их постулат о том, чтобы «карать грешников». – Должен признать, в мои дни мало что было слышно про этих фантомов, будь то красных или синих. Мне кажется, словно спустя век Лордран стал более оживлённым, – Рыцарь криво усмехнулся. – Верю, сир Солер, нам удастся докопаться до истины о том, что там, в городе солнца, происходит… Миледи Киран обмолвилась, что служит её высочеству принцессе Гвиневер. Кто знает, может быть нам представится возможность получить ответ на терзающие нас вопросы у самой принцессы солнца? – Хотелось бы надеяться. При этом во всей этой картине ещё остаётся цитадель Шена... Знаете, меня, подобно Рамильде, подмывает задать вопрос «Почему?». Почему непременно нужно идти этим путём, вместо того чтобы леди Киран позволила нам пройти вместе с ней, раз уж мы всё равно повстречались… Но, наверное, раз от нас хотят испытания, то ничего не поделаешь. Герои, как-никак, должны себя доказывать, да? – он невесело усмехнулся. – Такой уж век на нашу долю выпал. – Цитадель Шена... – Экберт недовольно поморщился и крепко сжал зубы. – Взгляните на эту схему, сир Солер, – он передал один из исписанных листов бумаги солнечному рыцарю. – Два узких моста, один проходит над другим, а под ними – пропасть, падение в которую едва ли удастся пережить. Эти линии поперёк мостов – лезвия наподобие обоюдоострой секиры. Созданные и приведённые в действие извращённым гением Шена, они раскачиваются, словно маятники. Кроме того, нижний мост почти целиком простреливается с верхнего. Что думаете насчет этого? Как нам лучше будет пройти это препятствие? Солер задумчиво взглянул на схему, подняв шлем. – Лучше обсудить в присутствии остального отряда, я считаю. Но если спросите меня, то, наверное, создать кордон у нижнего моста, выбить стрелков с верхнего и под прикрытием своих стрелков пытаться пройти мимо этих… «секир». У них ведь есть какой-то ритм, я полагаю? – Есть. – Экберт забрал чертеж обратно. – Нам пришлось непросто на этом участке. В отряде Таркуса было лишь двое стрелков и вообще не было магов. Двое воинов погибли от этой ловушки… – Рыцарь тяжело вздохнул и указал на свёрток исписанных бумаг, – На этих листках – всё, что мне пока удалось вспомнить о цитадели Шена. Возможно, после того как я поглощу собранную нами человечность, мне удастся дополнить уже написанное… Хотя я смею полагать, что одна или даже две смерти не опустошат меня, будет лучше, если кто-то будет знать о моих записях. Потеря сестры Габи и собственное погружение в глубины этого озера напомнили мне о том, что путь проклятых всегда пролегает по грани забвения. – Это… очень ценно, сир Экберт. Но будьте уверены, мы вас не дадим в обиду, – Солер положил ладонь ему на плечо. – Как и вы нас. Знаете, ведь на вашем месте легко мог оказаться я. Вы на удивление ловко бросились наперерез той голове. Я, пожалуй, должен извиниться. Я ведь, дурак, подбежал для того, чтобы вас прикрыть, чтобы гидре пришлось отвлекаться, а в итоге сделал только хуже. – Спасибо, сир Солер, и не стоит извинятся. – Экберт мягко улыбнулся. – Старые привычки. Увы, я многое не помню из своей жизни, но в голове всплывают воспоминания о том, как раз за разом мне приходилось прикрывать щитом одного своего друга. Не могу вспомнить, кем именно был тот рыцарь, но без сомнения, такой горячей головы было поискать… Солер глухо посмеялся. – Что ж, надеюсь, мою голову это купание охладит. Знаете, с удовольствием послушал бы ваших историй потом. Когда вы… восстановите часть своей памяти. У вас, должно быть… очень много есть рассказать. Нам, молодым. – Надеюсь, сир Солер, надеюсь. Сейчас во многих воспоминаниях словно бы чего-то не хватает, самых важных кусочков мозаики. Впрочем, я опасаюсь, что воспоминания о моей жизни принесут не только хорошие истории… Экберт поднялся и, развернувшись, собрался уходить. Взгляд бальдерца упал на одну из бумаг, и, немного подумав, он передал её Солеру вместе с пером и чернильницей. – Знаете, сир Солер… Я неплохой воин, но явно не лучший поэт. Вам же лучше высказать на бумаге то, что вы не успели сказать Габи, когда было время. На могиле павшего героя должны быть слова от тех, кто его знал – камень сохранит память на долгие века. Солер не ответил. Только кивнул Экберту, поджав губы.

***

На штурм собирались без лишних слов – уверенно и рутинно. Осматривали оружие, плотно укладывали по сумкам боевые принадлежности, подгоняли ремешки доспехов. Одно радовало Рамильду больше всего: она не чувствовала подспудного ощущения обречённости в действиях и движениях друзей. Отряд собирался на приступ цитадели, намереваясь задать жару – такого, какого крепость не видела уже столетие. То и дело она поглядывала на Экберта, для которого этот приступ должен был стать вторым. Бальдерец не выказывал ни единого признака напряжённости. Она и не сомневалась в стоическом рыцаре – скорее сказывалась привычка смотреть за всеми товарищами, отслеживая перемены в настроении. Когда со сборами почти закончили, она обратила внимание, как Экберт извлёк серебряную фибулу, некогда принадлежавшую Железному Таркусу. Он смотрел на неё некоторое время, будто колебался. А потом, сжав её в ладони, накинул свой пурпурный плащ и застегнул его на левом плече этой самой фибулой. Рами не могла не улыбнуться. Она надела саллет с красным пером и застегнула ремешок на подбородке. Ксендрик перепроверил, быстро ли открывается подсумок с зельями. Экберт, проверив мешок с большей частью ядер, повесил на себя бомбарду – с волшебным кольцом Хавела и без того могучий воин поистине мог показывать чудеса силы. Солер, взяв в руки щит, слегка встряхнулся, заканчивая разминку. Беатрис схватила посох, прислонённый к стене, и с улыбкой кивнула остальным. Рю вышел вперёд, держа ладонь на рукояти меча, и оглядел отряд. – Готовы? Выдвигаемся. Держим строй, прикрываем друг друга – и цитадель будет наша. Вперёд. Он кивнул уверяюще – всем и никому в частности – и взялся за лук, пропуская Рамильду вперёд. Обнажая клинок, рыцарь Асторы шагнула к мосту. Экберт последовал за ней, вытягивая из-за пояса булаву. Беатрис, Солер и Ксендрик зашагали следом, вытягиваясь в цепочку. Кацумото оглянулся на кузнеца, провожавшего отряд в бой, и последовал в арьергарде. Их шаги сливались воедино. Шестеро пилигримов шли ровной, уверенной поступью навстречу своей судьбе, навстречу тайнам и ответам – шестеро умертвий, готовые узнать свою судьбу. И пружинистый шаг не оставлял сомнений, что они готовы были смести любые преграды. Они пересекли мост и ступили под своды цитадели. Большой зал за воротами встретил их давящей полутьмой, но не было ни малейшего признака близости врага, словно бы в издёвку развесившего масляные светильники по стенам мрачного зала. В глухих стенах не было ни единого окна, ни единой бойницы. Широкие ступени привели их к узкому проходу наверх, по бокам от которого молчаливыми стражами стояли две статуи Серебряных рыцарей. Отряд скорым шагом взбежал наверх. Ещё на лестнице они заслышали ритмический лязг и скрежет каких-то механизмов, доносившийся из-за стен. Не составило труда догадаться, что это было: они все помнили о маятниках-секирах, упомянутых Экбертом. Если верить примерным наброскам цитадели, они были уже близко. Отряд оказался в узкой комнате, которая, судя по карте, предваряла проход в огромный зал, грозивший стать первым препятствием на пути к голему. Лязг маятников стал отчётливым. В углу комнаты валялся истлевший труп в ржавой кольчуге и со сгустком души на иссохшей ладони. Отряд даже не притронулся к нему, опасаясь ловушки. Они застыли на месте, построившись в колонну. Рамильда и Экберт впереди, Ксендрик и Беатрис в середине, Рю и Солер сзади. Заряженную бомбарду и мешки со снарядами оставили у прохода: они планировали преодолеть этот зал без помощи пушки и прибегнуть к ней только в крайнем случае, чтобы поберечь заряды. Рами заранее приготовила чёрную бомбу и обменялась кивками с Ксендриком, в руке у которого тлел фитиль. – Рассчитывайте на то, что нас будут простреливать со всех сторон, – сказал Рю. – Пока не снимем большую часть стрелков, к маятникам не суёмся. – Зачаровываю твои стрелы, – негромко произнесла Беатрис, сплетая заклинание. – Дальше по ситуации. – Отлично. Вперёд! Со щитами наизготовку отряд пришёл в движение. Миновав проход, они попали в огромный, высокий зал с балконами вдоль стен – и тут же были встречены залпом стрел и змеиным шипением со всех сторон. Они оказались на узкой площадке, за которой весь зал обрывался вниз на добрых тридцать футов, к едва различимому в полумраке дну. На другую сторону вёл единственный узкий мостик без перил, на который мог втиснуться лишь один человек. Над ним в грозном ритме раскачивались четыре массивных маятника-секиры, напоминавшие корабельные якоря. Ещё один мостик с таким же набором маятников протянулся наверху, крест-накрест с нижним, от крытой галереи до прохода в соседний зал – именно туда им предстояло прорываться. Проход на мостик им преграждали пять фигур, ощетинившиеся копьями. Это были не опустелые, даже не люди – настоящие химеры с человеческим телом и головой змеи, сидевшей на массивной, вытянутой шее. Мощные мышцы бугрились под кольчугами, кожа была покрыта змеиной чешуёй, а в раскрытых шипящих пастях извивались длинные раздвоенные языки. Их сородичи на крытой галерее поливали отряд стрелами. Двое змеев метнули дротики – Рамильда и Экберт приняли их на щиты, продвигаясь вперёд, пока Солер прикрывал магов от стрел сбоку. Из прохода наверху появилась ещё одна фигура – существо с четырьмя руками и шеей кобры. Сложив руки вместе, оно выпустило в Экберта заряд молнии, но рыцарь лишь слегка пошатнулся, прорычав от боли. Кобра укрылась за углом, прежде чем стрела Кацумото её настигла. – Воронка! – крикнул Ксендрик, наколдовывая заклинание. Молния Солера сразила одного из воинов-змеев, и он свалился с платформы вниз. Сразу следом Рами швырнула огненную бомбу. Воин в переднем ряду поймал её на щит, но пламенеющая жидкость обильно расплескалась на его соседа, поджигая одежду, и тот бросился назад по мосту. Трис тут же воспользовалась этим, убив его стрелой души. Щитоносцы не двигались с места, прикрывая магов от дождя стрел. Одна из них прошла в опасной близости от Ксендрика, и Кацумото тут же сразил лучника ответным выстрелом. Ещё два дротика полетели в сторону отряда, вонзившись в щиты. Рамильда с большим трудом удерживала защиту, выжидая момента, чтобы выдернуть дротик. Чародей бросил воронку, и змеи попросту не успели отступить, изрешечённые заклинанием. Кобра сверху появилась снова – Солер уже ждал её появления. Он зажёг большую, яркую молнию – ту самую, которую подарил ему Лотрек, и метнул в заклинательницу. Громовое копьё прорезало полумрак, и кобра резко отступила, закрываясь руками. Молния угодила в неё, разорвавшись в яркой вспышке, и заклинательницу швырнуло на площадку. Еле встав и разминувшись со стрелой Кацумото, она успела доковылять до укрытия, фактически свалившись за угол. Она и сама, однако, успела выпустить заряд, когда Солер швырнул свою молнию. Рыцарю ничего не оставалось, кроме как прикрыть Ксендрика щитом и телом – его всего перетряхнуло. Чародей немедленно направил на него посох, сплетая чары: нежно-голубоватый свет окутал Солера на мгновение, исцеляя рыцаря – заклинания, найденные ими в Чумном городе, наконец пошли в ход. – Шагом вперёд! – скомандовал Рю, отпуская тетиву. – Прикрываем магов и вычищаем стрелков! Избавившись от застрявших дротиков и сомкнув щиты, плотный строй двинулся вперёд, к мостику. Стрелы продолжали барабанить по дереву и металлу. Кластерная стрела полетела на галерею, убив двоих змеев, ещё двое пали от стрелы Кацумото и трёх колдовских шаров Беатрис – два продолжали висеть над головой колдуньи, угрожающе мерцая. Получив столь яростный отпор, оставшиеся змеи зашипели и попрятались в укрытие – не иначе, решив подпустить отряд ближе. Впереди их ждали смертоносные маятники. Два раскачивались в противоположные стороны над первой третью моста, и ещё два – подальше, с промежутком посередине. – Вглядывайтесь в ритм, как на тренировке! – крикнул Экберт. – Рами, будешь первой! – скомандовал Кацумото. – Солер, Ксендрик – за ней! Экберт и Трис следом! Пошли! Сердце у Рами бешено заколотилось, когда они приблизилась к маятникам. Раскачиваясь в смертоносном ритме, они рассекали воздух со страшным свистом, и ноги против воли наливались свинцом. Рука со щитом не желала сдвигаться с места, как будто бы он мог спасти от гибельных лезвий. Она сосредоточила взгляд на движении маятников и поняла, когда ей нужно бежать. Два шага вперёд, глубокий вздох – Рамильда поймала момент, когда маятники разошлись на очередном взмахе, и сорвалась с места. Она безукоризненно пробежала опасный отрезок, оставив маятники позади, лишь только они качнулись в обратную сторону. Застыв под верхним мостиком, она закрылась щитом и глянула через плечо. – На месте! – крикнула она. Солер и Ксендрик выждали момент и побежали следом. Наверху тут же появилась фигура четырёхрукой кобры. Беатрис не дремала: прежде чем заклинательница успела выпустить молнию, ведьма сразила её последними двумя шарами. Кобра упала замертво. В этот же миг лучники на галереях выскочили из укрытий, выпуская стрелы. Две врезались Солеру в щит, но третья вонзилась рыцарю в правую голень, пробив кольчугу – и в тот самый момент, когда он пробегал мимо второго маятника. Рыцарь дёрнулся от боли и чуть не споткнулся, катастрофически потеряв в скорости. Ксендрик затормозил, чуть не налетев на него, и остался на маленьком участке между двумя маятниками, но Солер уже не успевал уйти. Рамильда с ужасом наблюдала, как он закрылся щитом от лезвия, летевшего ему в лицо. Маятник с лязгом врезался в щит рыцаря и столкнул его с мостика. – Солер! – крикнула она. Беатрис тут же подбежала к краю площадки, вскидывая сучковатый посох – она осуществляла их запасной план, который мог спасти Солеру жизнь. Несколько голубых искр вырвались из маленького дупла в навершии. Ведьма немедленно стала целью для лучников – Экберт дёрнул её за плечо, утянув за свой щит за мгновение до того, как в неё угодила стрела. Рамильда увидела, как за несколько футов до поверхности падение Солера замедлилось, и он плавно приземлился на ноги в настоящем ворохе зеленовато-голубых огоньков, просев на раненую ногу. Внизу, в полумраке, шевельнулась огромная тень. В отсветах светильников возникла каменная глыба о двух руках и с одной ногой, волочившая за собой длиннющий хвост. Её безликая шея была увенчана двумя огромными каменными рогами, напоминавшими щипцы – как и оружие на длинном древке, которое эта глыба несла в правой руке. Она волочилась по полу в направлении Солера, помогая себе левой рукой, и могла вот-вот достать до рыцаря своим массивным оружием. Рамильда больше не медлила. Загнав меч в ножны, он отступила на несколько шагов, к добежавшему Ксендрику. Присев на колено, она полностью закрылась щитом слева и полезла в поясную сумку. – Прикройте! – бросила она остальным. – Солер, сюда! Она достала моток верёвки с крюком, наблюдая, как Экберт с Беатрис бегут через маятники – за громадой бальдерца никакие стрелы не грозили молодой ведьме. Пока Солер отступал, волоча простреленную ногу, Кацумото выстрелил в чудовище – стрела попросту сломалась об его каменную кожу. Ксендрик не стал размениваться на мелочь и выпустил копьё души. Смертоносный снаряд рассыпался, прошив монстра насквозь, но тот даже не дёрнулся. Он совершенно неостановимо надвигался на Солера и, несмотря на кажущуюся медлительность, нагонял солнечного рыцаря. В какой-то момент он весь вытянулся и выбросил руку в стремительном выпаде. Навершие-ухват ударило Солера в подставленный щит, и рыцарь опрокинулся от силы удара. Рамильда заслышала шаги: два воина-змея вышли на мост и направились в её сторону. Она поспешила закрепить крюк на краю моста и сбросила верёвку вниз. Экберт, воспользовавшись маленьким пространством на мосту, которое у них оставалось, поменялся с Ксендриком и крикнул ей: – Я втащу его, леди Рамильда! Задержите их! – Хорошо! Солер, быстрее! – крикнула она вниз с замиранием сердца. Стрела срикошетила от её шлема. – Ти-ише, тише, старая глыба, – процедила Беатрис, доставая горсть волшебной пыльцы из мешочка. – Рыцаря тебе не видать! Она резко махнула рукой, рассыпая пыль в воздухе, и зашептала слова заклятия, сплетая знакомые чары, пока остальные накрывали лучников наверху. Рамильда кивнула Экберту и обнажила меч. Перед тем как шагнуть навстречу змеям-воинам, она успела заметить, как по слову Трис засветилась желтоватая дымка, окутавшая каменного монстра, и его движения стали скованными. Он попытался достать Солера грозными щипцами и не сумел – рыцарь поднялся на ноги и отбежал прочь. – Тащу, сир Солер! – крикнул Экберт, берясь за верёвку. Рамильда поймала щитом удар копья, встав на пути у воина-змея. Укрываясь от его ударов, она пыталась медленно наступать, оттесняя противника к двум маятникам впереди, но змей крайне упрямо держал позицию, продолжая осыпать её ударами. Удачно отведя очередной укол, Рами пошла в атаку, поднимая меч, и в следующий же миг в её правое плечо вонзилась шиловидная стрела, аккурат под малым наплечником. Поморщившись от боли, Сванн простонала и поспешила отступить. – Рамильда! – окликнул её Ксендрик. – Сюда, я помогу! Она плавно отступала, отражая удары. Беатрис помогла ей, выпустив стрелу-ищейку в змеиного воина – тот отшатнулся, машинально закрываясь щитом. Рыцаршу окутало знакомое синеватое свечение, и она снова стиснула зубы, простонав от боли: края раны срастались, подвластные целебным чарам, и буквально исторгнули стрелу из её тела. Рами снова шагнула вперёд, вставая непреодолимой преградой между змеями и товарищами. Экберт наконец поднял Солера наверх и помог ему забраться на мост, втащив за руку. – Уф… Спасибо, сир Экберт! – выдохнул солнечный рыцарь. – Ну и дела! – Прикройте магов, – сказал тот, доставая булаву. – Я помогу Рамильде. – Потерпите, уважаемый, сейчас будет больно, – Ксендрик выдавил из себя ухмылку, принимаясь за своё заклинание. – Леди Рамильда! – крикнул Экберт, приближаясь сзади. – Меняемся! Я их продавлю! Рамильда молча отступила, приближаясь к левой стороне узкого моста. Голова слегка закружилась от осознания высоты, когда она глянула вниз. Встав боком, они протиснулись мимо друг друга, и поспешный выпад копейщика не пробил их щитов. Сверху просвистела стрела, намертво положив одного из лучников – Рами обратила внимание, как странно она летела. Глянув назад, она поняла, что Рю забрался на верхний мостик при помощи собственной кошки и теперь накрывал лучников оттуда. Экберт двинулся на противника неумолимой глыбой и размашистым ударом сломал ему шею, спихивая с моста. Второй воин, весь облачённый в чешуйчатую броню и с гребнем на шлеме, поспешил отступить за маятники. Очередная молния полыхнула над головой, добив раненого лучника наверху – это был последний. Воин в чешуе поджидал Экберта сразу за маятниками, не иначе рассчитывая толкнуть его под свистящие лезвия. Взмах смертоносных секир – и Пурпурный Плащ побежал в атаку, закрывшись щитом. Змей шагнул ему навстречу, выбрасывая копьё – наконечник соскользнул по краю закрытого шлема, не задержав бальдерца ни на мгновение. Он налетел на воина и почти сбросил его вниз, но змей вовремя отступил – даже стрела-ищейка его не задержала. Он отступил под прикрытие колонны на нижней галерее, застыв у самого выхода с моста – это был последний рубеж. Тут же у него под ногами вспыхнула пурпурная пентаграмма – ведьмовские чары ослабили его доспехи. Рамильда бросилась через маятники без капли страха. Она заметила, как её клинок окутался синим сиянием – поддержка Беатрис и Ксендрика в этом бою была бесценна. Пока Экберт теснил змея в чешуе, осыпая его ударами, ещё один воин бежал с лестницы слева, грозя всадить копьё в спину бальдерцу. Рамильда влетела в галерею, преграждая ему путь, и всадила меч в брюхо змею – зачарованный клинок прошёл через кольчугу, как нож сквозь масло. Расширив рану, Рами повалила его толчком щита и добила следующим ударом. Остальное было делом времени. Звуки битвы утихли, и остался лишь шум качающихся маятников. Теперь, когда вокруг не свистели стрелы, отряд преодолел их без всяких проблем. Экберт забрал бомбарду и быстро воссоединился с отрядом. Переступая через тела убитых змеев, Рамильда не могла избавиться от мысли, насколько беспричинной и ненужной была вся эта бойня: погибшие отнюдь не были нежитью. Боги поместили их сюда без права на выход, без права даже на голос – сделали живых, разумных существ не более чем препятствием для «избранных», живой преградой на пути к неизвестной цели. Она не могла не сочувствовать этим существам. Но война есть война – и если волей богов змееголовые воины стояли между их отрядом и избавлением от проклятия, то так тому и быть. Её рука не дрогнет. Когда отряд вышел к верхнему мостику, где их ждал Кацумото, навстречу самураю из дальнего прохода вышел совершенно внезапный силуэт. Это был красный фантом – раздетый по пояс, в оплечье с капюшоном и с клеймором на плече. Юле из Карима. Они с Рю уставились друг на друга через качавшиеся маятники. – Прекрасно, – произнёс безумный оракул. – Просто прекрасно. Толстяк в луковичном шлеме, заточённый глупец, ищущий ответов… и вот, наконец, банда отчаянных. Закинув лук за спину, самурай молча обнажил катану. Юле засмеялся. – Как это поистине прекрасно. Я знал, что вы здесь окажетесь. Я даже надеялся, что ты будешь первым, – он вытянул клинок в сторону Рю. – Ты ведь так хочешь взять реванш. Тебе, гляжу, пригодилась та штука?.. Ха-ха-ха… Ну что же… я удовлетворю твоё желание. Тем более что здесь стало тухло. Эти маятники… добавляют пикантности ситуации, не так ли? – Может быть, – ответил Рю, удерживая стойку. – Начнём? – Нет смысла тянуть. Потанцуем. – Нашли время! – крикнул Ксендрик. – У нас тут есть дела поважнее, знаете ли! – Пускай дерутся, – выдавила Рамильда. – Это их дело. Костёр недалеко. Поединщики слегка поклонились друг другу. Всё так же удерживая клеймор на плече, Юле расслабленно двинулся в сторону самурая. Тот отодвинулся на несколько шагов, чтобы между ним и ближайшим маятником оставалось пространство для Юле. Каримец вызвал к жизни волшебный огонь и провёл им по клинку – он вспыхнул рыжим пламенем. Маятники разошлись и, перехватив клинок обеими руками, Юле бросился вперёд. Рю тут же шагнул вперёд, занимая освобождённое было пространство, однако пророк оттеснил его яростным натиском. Клеймор рассекал воздух, оставляя за собой огненный след. Парировав очередной удар, самурай крутанул клинок и резко ударил сверху, нанеся Юле резаную рану. Ухмыльнувшись, он снова пошёл в атаку с безумным хохотом – как только Рю парировал, он ударил фальш-лезвием, и самурай еле успел защититься. Самурай рванул вперёд и ответным взмахом задел Юле по щеке самым кончиком катаны. Тот отступил, парируя следующий удар, и Рю пнул его ногой в грудь. Этого хватило, чтобы оттолкнуть Юле на пару шагов – ровно под возвращавшийся маятник. Смертоносная секира снесла фантома с моста, и он улетел вниз, к самому дну большого зала, разбившись насмерть. Рю стряхнул кровь с клинка и вложил его в ножны. Обернувшись на остальных, он молча им кивнул и, пробежав через маятники, стал ожидать их на той стороне. Ксендрик, переглянувшись с Рамильдой, со вздохом покачал головой. Откупорив бутыль с карминовой водой, он выпил примерно половину. На той стороне, у прохода в помещение, Экберт протиснулся мимо Рю и замедлил шаг – как будто что-то вспомнил или усиленно пытался вспомнить. Он понял свою ошибку в следующий миг, когда на очередном его шаге раздался щелчок. Пурпурный плащ тут же выставил щит перед собой, упираясь в него всей массой тела, и прокричал: – Пригнитесь! Вся цепочка следом за ним последовала совету. Три громких щелчка раздались один за другим – и трижды лязгнул металл на щите Экберта. Он даже не сдвинулся от ударов. Когда всё стихло, рыцарь обернулся на остальных. – Не двигайтесь. Он шагнул вперёд, и щелчок раздался снова. Теперь все увидели, что это было: совершенно неприметная нажимная плита в полу, которая вернулась в позицию. Экберт на всякий случай указал на неё шестопёром. Рядом с ней валялись три оперённых дротика, вылетевших из отверстия в стене как раз напротив прохода. Они означали бы верную смерть для всякого, кто не носил латных доспехов. Цитадель Шена не уставала напоминать своим гостям, что опасность поджидала на каждом углу. Аккуратно перешагнув через плиту, отряд двинулся дальше вглубь крепости. В следующем, сравнительно небольшом зале, они снова оказались на мостике – на этот раз без маятников. По лестнице в конце зала можно было спуститься на нижний перекрёстный мост, куда более широкий. В стене слева зиял большой проём, уходивший по диагонали куда-то вверх. Посередине него явно прослеживался желоб, как будто по нему долго катали или таскали нечто тяжёлое, а по бокам от него вверх уходили ступеньки. Справа, в свою очередь, стояла глухая стена, но была в ней одна любопытная деталь. Она выглядела так, будто совсем недавно в ней заделывали огромную дыру – кладка в этом месте была грубая и непрочная на вид, будто её можно было развалить, приложив должную силу. Весь отряд почти без слов понял друг друга, глядя на этот фрагмент стены. – Все ведь это видят, да? – спросил Рю, указав на кладку. Ему покивали. – Я думаю, по этому желобу катают огромные булыжники, – высказал мысль Ксендрик, оборачиваясь на ту сторону. – Они и проламывают дыру в стене. Что-то мне подсказывает, что если мы пойдём дальше, в нашем распоряжении точно появится огромный булыжник. – Другой вопрос, можем ли мы разломать кладку сейчас, – заметил Экберт. – И нужно ли нам это. – У нас есть пушка, – сказал Рю. – Если мы не хотим возвращаться через полкрепости, можем проделать дыру прямо сейчас и посмотреть, что на обратной стороне. – А ты думаешь, оно того стоит? – спросила Беатрис. – Я лично думаю, что нет, – усмехнулся Ксендрик. – Но артиллерист здесь не я. – Возможно, там более короткий путь, – сказал самурай. – …Либо, ну, скажем, взвод лучников, который только и ждёт момента, чтоб нас перестрелять, – покивала Трис. – Да, был бы интересный сюрприз, – посмеялся Ксендрик. – И всё же стоит проверить, – сказал Экберт. – Со взводом лучников мы и до этого справлялись. Уверен, что справимся и с более неприятными сюрпризами. – Ну что ж, пусть решает большинство, – чародей пожал плечами. – Я думаю, что здесь определённо скрыта ловушка, но вот какая?.. Что ж, посмотрим. – Ну, заряды у нас есть, так что почему бы не использовать их там, где будет полезно? – произнёс Солер. – Если мы заранее что-то обнаружим, нам же будет проще, я думаю. – Давайте посмотрим, – согласно кивнула Рамильда. – Быть может, оно того стоит. Юле упомянул каких-то людей – может быть, тут есть пленники?.. – Хороший довод, – согласился Солер. Экберт приготовил бомбарду, Рю насыпал затравочного пороха, прицелился и произвёл выстрел. Ядро проделало обстоятельную дыру в кладке – оставалось только чуть расширить её, чтоб можно было протиснуться. Перед этим Кацумото спустился вниз по верёвке – на всякий случай, чтобы его могли быстро поднять, если булыжник прикатится. Он заглянул в дыру и обернулся на остальной отряд: – Мостик продолжается на той стороне. Там подвешены какие-то клетки, и дозорный только что скрылся за углом. – Я же говорил, – повёл рукой Ксендрик, глянув на остальных. – В одной из клеток кто-то есть. Я не смог разобрать, кто, но у него очень большая шляпа. Чародей тут же изменился в лице. – Ах, ну-у-у, в целом у нас есть версия, кто бы это мог быть. Если у нас есть кто-то, кто умеет вскрывать замки, то я бы предложил, конечно, помочь этому несчастному. – У кого-то из змеев может быть ключ, – высказала мысль Рамильда. – Ну, это, так сказать, очевидный выход. – Можно попробовать выломать решётку, – предложил Экберт, – но не уверен, что у нас хватит времени, если на нас попытаются что-то спустить. – Да, – кивнула Рамильда. – Если там был дозорный, он очень скоро оповестит остальных, и тогда нас просто задавят камнями. – Да, я в этом тоже не сомневаюсь, – согласился Ксендрик. – В таком случае нужно поспешить и встретиться с господами змеями чуть пораньше. Возможно, у них будет то, что нам нужно. – Мгм. – Поспешим, – кивнул Рю, возвращаясь назад. Выйдя из зала, они пересекли короткий коридор и очутились на свету, под сенью высоких стен. Напротив высилась скала, к которой почти примыкала цитадель, и верхушки деревьев, растущих в окружающей низине. Тут же слева донеслось эхо громкого удара, и по длинной лестнице, уходившей кверху, на них покатился огромный камень в форме шара. Отряд поспешил отступить в укрытие. Дребезжа по камням, булыжник прокатился мимо и свалился с обрыва. Снова выглянув за угол, они поняли, что за лестницей есть скальный выступ, на котором не было ничего построено, и они могли укрыться от булыжников там. – Рами, со мной – разведаем, – сказал Рю. Раздался очередной удар. Они подождали, пока булыжник прокатится мимо, и выбежали наружу. Выше по лестнице они увидели боковую пристройку, где в алькове под потолком стояли две четырёхрукие кобры. Навредить они пока не пытались, и Рамильда с Кацумото подбежали к краю ступенек, чтобы осмотреть скальный уступ. К их удивлению, прямо на нём оказался человек. Он сидел на краю обрыва, свесив ноги, и задумчиво смотрел вниз. Он носил слегка вздутые гофрированные латы с широкой талией, а закрытый шлем более всего напоминал луковицу. Рядом с ним на скале лежал двуручник, а более короткий меч покоился в ножнах на поясе. По форме доспехов Рамильда мгновенно узнала в нём катаринского рыцаря. Он совершенно не заметил их присутствия и продолжал пялиться в пропасть с крайне задумчивым видом. Из-под шлема доносился низкий басистый голос: – Хм… Хммм!.. Хммм… Как же быть с этими булыжниками?.. Прежде чем Рами успела его окликнуть, сверху донёсся удар. Они с Рю переглянулись и кинулись назад. Оказавшись в безопасности, Рамильда повернулась к остальным: – Там катаринский рыцарь. Живой, судя по всему. Не возьму в толк, что он делает здесь. – Он тоже из какого-то ордена? – спросил Кацумото. – Да – в Катарине есть свой, как у нас, в Асторе, только у нас почти полноценная армия, а они сравнительно малочисленны. Мы с ними дружим орденами. – Тогда надо бы с ним ближе познакомиться, – покивал Ксендрик. – Ну что, теперь все вместе? – Да, – подтвердил Рю. – Будьте аккуратны. Пропустив очередной булыжник, они выбежали всем скопом и спрыгнули на уступ, оказавшись позади рыцаря. Только теперь он повернулся к ним, взявшись было за меч, но как только увидел, что они не собирались атаковать, то так и остался сидеть. – О-хо! Прошу прощения – я был так погружён в мысли, что не заметил бы и виверны. – Это было бы весьма прискорбно, – ответил Ксендрик. – Тем не менее, добрый… день? – И правда, – рыцарь поднялся на ноги, щёлкнул задвижкой забрала и откинул верхнюю часть луковицы. Он оказался мужчиной средних лет с короткими, щетинистыми каштановыми волосами, крупным носом, усами и лёгкой щетиной вокруг улыбчивого рта. Голубые глаза смотрели из-под густых бровей с лёгким прищуром. Он отвесил поклон, и луковое забрало опять захлопнулось. Рыцарь охнул, распрямляясь, и со смешком откинул его снова. – Сигмайер из Катарины – к вашим услугам! – Ксендрик из Винхайма – к вашим. Остальные представились в свою очередь – учтивый рыцарь каждому пожимал руку. – Что ж, рад встрече! – сказал Сигмайер с улыбкой. – Я, признаться честно, просто-напросто упёрся здесь в стену. Нашла коса на камень, понимаете, ну или… на булыжник. Боюсь, я слегка полноват, чтоб бегать наперегонки с этими штуками. Они их так быстро скатывают! Так что, как видите, я тут оказался в весьма пикантном положении, – он почесал затылок. – Взвешиваю варианты, так сказать. – И какие есть? – поинтересовался Ксендрик. – Хм… – он скривил губы и покачал головой. – Честно говоря… не знаю, – двое чародеев сдержанно посмеялись при этих словах. – Я думал, что можно, наверное, попытаться откатываться в сторону от этих штуковин, но у меня от такого голова пойдёт кругом! – Сигмайер указал на лестничную кладку, в толще которой оказался проход. – Я тут разыскал костёр. Провёл тут уже… даже не помню, сколько я здесь провёл – уже несколько дней точно. – Костёр? – переспросил Ксендрик. – Это хорошая новость. – Ну, если бы не этот костерок, я бы определённо ещё пробегал через этот… страшный зал с маятниками – уф! В моих доспехах с этими маятниками просто сущая морока. А ещё эти два… или три? Да, три змея пытались преградить мне дорогу. – Три? – удивилась Рамильда. – Нас атаковало больше дюжины. – Наползли, бестии, по всему видать. – Они подстраиваются под наше количество, – предположил Ксендрик. – Занятно. Что ж, по крайней мере, вы пробились. – И то верно. Но здесь, как видите, я совершенно не знаю, что делать. – Я думаю, что, прежде всего, стоит прикрепиться к костру, – улыбнулся маг. – А что касается нашей проблемы, то, может быть, если бы мы смогли в этот отрезок времени проскочить наверх и разобраться с тем, кто устраивает камнепады, то вы бы запросто поднялись по лестнице. – Я с этим согласен. Понимаете, я сам думал этим заняться, но всякий раз, когда я пытался забежать туда, наверх, меня начинали забрасывать молниями две кобры, которые стоят там, на вершине этой маленькой пристройки. А ещё и в единственном проходе, в который можно, понимаете, в моих доспехах уткнуться, стоит, э-э… живая преграда. А если я их вовремя не подвину, там прилетит булыжник – и… Ах, чёрт с ним, не обращайте внимания – то всё моя клятая нерешительность. – Интересно, интересно… Тут нужно подумать. – Стрелки, о которых вы говорили – они над лестницей? – спросил Экберт. – Да. Там в этой пристройке сверху альков, в котором они стоят, а по крыше как раз булыжник скатывается. Вот такая вот беда. – Ну, что касается атаки, – заговорил Ксендрик, теребя бороду, – можно попробовать себя обезопасить… Возможность такая у нас есть… – он задумался и принялся листать томик с заклинаниями, не иначе пытаясь сообразить, что можно было применить в этой ситуации. – Скажем так, если бы мы могли выйти на лестницу и оттуда увидеть наших противников, и кто-то бы меня прикрыл от стрелков… я бы мог попробовать их… ну, скажем, прогнать. – Каким образом? – спросил Кацумото. – Способы есть, – уклончиво ответил чародей. – Тогда я или Экберт можем тебя прикрыть, – сказала Рамильда. – А как только камень покатится, мы уберём тебя с лестницы. – Попробовать можно. Дело, конечно, рискованное. – Надо ещё понять, как нам бежать до промежуточного прохода. Если я правильно прикинула интервал между камнями… всей толпой нам туда забежать не получится, так что бежать нужно, наверно, по двое или по трое. Когда первые трое расчистят проход, побегут остальные. – Тогда если у Ксендрика получится их разогнать, побежите вы двое и Экберт, – сказал Рю. – Он в любом случае продавит проход. Если появятся кобры, я смогу вас прикрыть снизу. Следом Солер с Беатрис, а потом мы с Сигмайером. Трис – ты зачаруешь щиты, чтобы можно было отражать молнии. – Поняла, – кивнула ведьма. – Хмм… – протянул катаринец. – Что ж, похоже, у нас может получиться. Тогда позвольте мне идти с вами впереди. Считаю, риск – достойная плата за то, что вы мне столь своевременно помогли. – Как скажешь, – кивнул Рю. – Тогда кто останется с нами? – Лучше я, – сказал Экберт. – Боюсь, если мы пойдём с сиром Сигмайером, в узком проходе мы можем попросту не разминуться. – К тому же, на вас ценный груз, – прибавил Ксендрик, недвусмысленно кивнув на бомбарду, и немного нервно поправил перчатки. – Тогда, получается, план готов? – Да, – кивнул самурай. – Не станем тянуть. Привязываемся к костру и начинаем. – Ну что ж, тогда осталось только идти вперёд, к подвигам! – провозгласил Сигмайер с иронией. – Отрадно видеть ваше рвение, сир Сигмайер, – Рами не смогла сдержать улыбки. – Открою большой секрет, леди Рамильда, – рыцарь из Катарины подошёл ближе и заговорщицки улыбнулся. – В славной компании и помирать не страшно. Так-то. Он весело подмигнул ей и опустил забрало луковичного шлема. Когда отряд вновь собрался, Рю оглядел лица товарищей и дал отмашку. Беатрис зачаровала щит Рами, и в следующий миг Рамильда, Сигмайер и Ксендрик запрыгнули на ступеньки и побежали вперёд, привлекая внимание змей на пристройке. Как только они остановились, и чародей начал колдовать, те не замедлили ответить, принявшись разжигать молнии. Рю, выбежавший следом, попал стрелой в одну из змей, прервав её заклинание – Рамильда приняла вторую молнию на щит. Сверху донёсся знакомый звук удара. Вокруг навершия посоха Ксендрика сгустилось чёрное облачко, подобно тому, как это происходило у Беатрис. Затем прямо в ней вспыхнуло несколько ярких красных огоньков, которые по витиеватой траектории полетели вперёд. Они врезались в змей, вспыхнув ещё ярче, и те внезапно бросились наутёк, вглубь пристройки, словно охваченные первобытным ужасом. Ещё два огонька залетели за угол, в тот самый проход. – Пошли! – крикнул Ксендрик. Рами с Сигмайером только этого и ждали. Глядя на выкатившийся камень, они с Ксендриком побежали назад и спрыгнули на спасительный уступ. Не медля ни секунды, они вернулись к товарищам и, как только булыжник пронёсся вниз, снова оказались на лестнице. Подхватив Ксендрика под локти, они что есть мочи побежали наверх, к боковому проходу. Они оказались на месте, когда очередной булыжник только выкатывался наружу – в проходе остался единственный змей, вооружённый копьём. Рамильда влетела в проход первой, взяв копейщика на таран. Она без труда блокировала его удар и налетела на змея, но тот не поддался – выдержав натиск, он бросил копьё и рванул из-за пояса тесак. Парировав щитом её клинок, он яростно зашипел в лицо Рамильде, брызжа слюной. – С дороги, змий! – прогремел Сигмайер сзади. Взявшись за рикассо двуручника, он налетел следом и прямо из-за спины Рами вонзил клинок в змеиную шею. Рамильда толкнула врага щитом, и умирающий змей рухнул на пол. Из-за угла выбежал ещё один воин – не иначе, тоже стоявший в заслоне и обращённый в бегство чарами Ксендрика. Прежде чем он успел набежать на них, чародей убил его наповал мощной стрелой души. – Зови остальных! – крикнула Рами. – Сюда, все сюда! – прокричал Ксендрик, выглядывая из прохода. Они с Сигмайером заглянули в соседнюю комнату и убедились, что она была чиста. По пути назад они услышали стон снаружи – это кричала Беатрис. Рамильде захотелось тут же выбежать и помочь, и она насилу удержалась, понимая, что только помешает. Булыжник сверху уже покатился, и через несколько мгновений Экберт влетел в коридор с раненой Трис на руках – валун пронёсся мимо как раз за их спинами. Рыцарь аккуратно посадил ведьму на пол, прислонив её к стене. – Спасибо, – выдавила Беатрис, простонав от боли. Видимых ран не было заметно – по всей видимости, в неё попали молнией. Она откупорила флягу с эстусом и опрокинула в себя пару глотков. – Простите, что не сумел прикрыть. – Это я виновата, – улыбнулась она в ответ. – Высунулась ненароком. А вы не корите себя попусту, Экберт. Вскоре Солер и Кацумото присоединились к ним. Протиснувшись в тесную комнату, в следующем, коротком переходе они встретили очередной заслон – цитадель заставляла их драться за каждый камень. Пока Экберт прикрывал тылы от возможной атаки, Сигмайер отважно двинулся на змея за проходом, когда Ксендрик удержал его: – Стоять, ловушка! – воскликнул он, указывая на пол, и катаринец вовремя остановился. Рамильда заметила очередную нажимную плиту, а потом повернула голову и увидела, что бойница с дротиками находилась в стене комнаты, прямо за спиной Сигмайера. – Беатрис, щит на меня! – окликнула она ведьму. – Я перекрою стрелы! Та кивнула и немедля зачаровала её щит. Рамильда уже готовилась вставать в позицию, когда поняла, что за спиной змея-воина стоит кобра с огненной бомбой в руке. Следом за волшебной стрелой Ксендрика Сигмайер перемахнул через плиту и пошёл в атаку, но бомба уже летела в беззащитного чародея. Рамильда только и успела, что оттолкнуть его в сторону, и приняла бомбу на себя, машинально закрывшись рукой. Ей опалило лицо, шею и всю правую руку, а синий плащ загорелся. Крича от боли, рыцарша упала на пол и покатилась, пытаясь сбить пламя. Подбежавший Солер силился ей помочь, отчаянно хлопая по руке. Положение спасла Беатрис: она метнула свои ледяные кристаллы, бросила заклинание, и ледяная пыль осыпала Рамильду, потушив огонь. Рыцарша скорчилась и присела у стены, глубоко дыша. Ксендрик подошёл к ней с крайне обеспокоенным лицом, что само по себе было необычно для чародея. – Ты в порядке? – спросил он с тревогой в голосе. – Сейчас буду, – через силу улыбнулась Рамильда. – Спасибо, Трис. – Сейчас помогу, – сказал Ксендрик, выставив вперёд посох. – Поберегите силы, Ксендрик, – вскинул ладонь Солер. – Сейчас я всех вылечу. Сир Сигмайер! У вас всё хорошо? – Уф, – выдавил возвратившийся рыцарь. – Я их оттеснил… но этот четырёхрукий аспид меня приложил. – Все раненые ко мне! Солнечный рыцарь достал из-за пояса талисман и заученным, экспрессивным речитативом выдал слова исцеляющего чуда. Рамильда облегчённо вздохнула, чувствуя, как уходит боль. Хотелось возблагодарить богов за Солера – и за чудеса Габи, чья невидимая рука всё ещё поддерживала их. Благополучно миновав очередную ловушку, отряд протиснулся в следующую комнату. Змеи уже не пытались их сдерживать и отступили – не иначе, заманивая их куда-то. Подозрения вскоре оправдались: за следующим проходом их ждала лестничная клеть, и стоило Экберту аккуратно высунуться, как справа сверху в него прилетела стрела, звякнув по шлему. Затем раздался удар – куда ближе на этот раз – и оттуда же выкатился булыжник. Экберт отпрянул назад, и валун прокатился вниз по приплюснутым ступеням. – Что там? – спросила Рамильда. – Ниша в стене, в ней сидит лучник. Перед ней выкатывается камень и катится вниз. Если кто-то отважится рискнуть, можно успеть пробежать наверх в перерыве. Следом за первым валуном пошла нескончаемая череда камней – каждый с одинаковым интервалом. – Можно попробовать прорваться к той нише и поменяться местами с лучником, – предложил Ксендрик. – Либо, пока камня нет, я могу выйти со щитом и прикрыть кого-то из наших стрелков, – кивнул Экберт. – Здравая идея, – кивнул Кацумото, проходя вперёд. – Прикрой меня. Пусть маги берегут силы. – Для гарантии позвольте лучше мне, – сказал Ксендрик. – Я сделаю то же, что и в прошлый раз. Просто… прикройте меня, сир Экберт. Рамильда глянула на него искоса. Она не могла припомнить, когда Ксендрик в последний раз нервничал – именно поэтому лёгкая нервозность была ей заметна. Она не вполне могла понять, отчего Ксендрик испытывал подобное. Было ли это как-то связано с заклинанием?.. Она точно не видела ничего подобного прежде, но списала это на то, что подобным трюкам его могла научить Беатрис. Дальше поток мыслей попросту прервался – в такой обстановке не было времени раздумывать. Под прикрытием Экберта Ксендрик выглянул наружу, и всё повторилось, как в прошлый раз – только с одним красным огоньком. Стрела звякнула об щит Экберта, и чародей крикнул остальным: – Готово! – Экберт! – продолжил Рю. – Занимай нишу и оставь бомбарду там! Они заскочили обратно, пропуская валун. Как только опасность миновала, Рю хлопнул Экберта по спине и крикнул: – Пошёл! Рыцарь сорвался с места, убегая наверх. Прошло несколько напряжённых мгновений, очередной валун вскоре прокатился мимо, и Рамильда увидела, как Рю обменивался жестами с Экбертом, который, по видимости, засел в нише. Повернувшись к остальным, самурай заговорил: – Четверо за проходом наверху, возможно больше. Оттуда выкатывается валун, так что, как только ворвёмся, сворачиваем в сторону, чтобы не подставляться. Сигмайер, Солер – вы первые, тяните Экберта за собой. Дальше Рами и Ксендрик. Беатрис, ты со мной. – Поняла, – кивнула ведьма. – Солер, Рами, я зачарую вам клинки. Они выстроились в нужном порядке и выждали какое-то время. Ещё один смертоносный валун – и Рю дал долгожданную команду: – Вперёд! С громогласным боевым кличем Сигмайер сорвался вперёд, скрывшись из виду, и Солер рванул следом за ним. Рами и Ксендрик вышли на их место, слыша, как раскатистый клич катаринца уносится выше. Положив руку на плечо мага, Рамильда глянула на него: – Давай сначала в нишу – иначе есть риск, что не успеешь. – Так и сделаю, – заверил чародей. Сверху донёсся звон стали и громкое шипение. Сигмайер то и дело что-то выкрикивал, и Рами насилу держалась на месте – её товарищи были там одни и могли быть ранены в это самое мгновение – даже убиты. Звук удара, грохот катящегося валуна – камень прокатился мимо прохода, и долгожданный миг настал. – Вперёд! Рами рванула с места и побежала вверх, что есть сил, перемахивая через ступени. Родительский клинок засиял голубым. Чувствуя, как заходится сердце в предчувствии смертоносного валуна, рыцарша сделала пару глубоких вздохов, успокаивая себя – у неё был запас времени. Она добежала до верха и свернула вправо, в большой зал, где перед ней предстала картина боя. Она увидела в этот самый миг, как Солеру вонзили в бок копьё. Он оказался один справа от прохода, прижатый копейщиком и двумя кобрами, стоявшими позади. Экберт и Сигмайер рубились справа против троих воинов, один из которых, облачённый в чешую, носил шлем с пышным плюмажем. Одного взгляда хватило, чтобы понять, почему так вышло: прямо в центре зала стоял огромный постамент, на который сверху, из отверстия в потолке, на глазах Рами свалился новый камень. Какой-то сумрачный механизм выталкивал камни с постамента прямо в проход из зала, на лестницу. Решение было самоочевидным: она бросилась направо, на помощь Солеру. Кобра с одноручными фламбергами в двух руках уже бежала на раненого Солера, и Рамильда влетела в неё, сбив с ног щитом. Копейщик, пытавшийся повалить солнечного рыцаря, осознал опасность, выдернул оружие и отступил на пару шагов, ударив Рами на упреждение – оба укола ушли в щит. Воспользовавшись шансом, Солер, превозмогая боль, рванул на противника. Рами атаковала в унисон с ним, копейщик слишком поздно начал отступать, и Солер, прорвав его оборону, перерубил ему шею. Развернувшись, рыцарша еле успела защититься от выпада кобры, и второй клинок тут же пронзил ей бедро. Простонав от боли, Рами отступила, защищаясь от града ударов – наплечник спас её от потенциально смертельного укола. Кобра без труда отбила ответный выпад, и двое рыцарей встали спина к спине, обороняясь от четырёхруких. – К постаменту! – услышала Рамильда голос Ксендрика, показавшегося в проходе. – Копьё! К постаменту! Они оба поняли, чего добивался чародей. Оба чуть развернулись и отступили, прикрывая друг друга. Копьё души прошило обеих змей насквозь, разбрызгивая синие искры. Первая упала замертво, но вторая всё ещё пыталась подняться, не выпуская клинки из рук. Подбежавший на помощь Рю добил её решительным ударом. Рыцарша глянула вбок, наблюдая, как Экберт добил воина с плюмажем на шлеме. Оставшийся копейщик попросту убежал наверх, и его не стали преследовать. Переглянувшись с Солером, Рами кивнула ему, и тот возвратил жест. Приподняв топфхельм, он потянулся за эстусом. – Снизу бегут ещё! – крикнул Рю. – Рами, вращаем рычаг! Он указал на большой деревянный рычаг, прикреплённый к подвижной плите в постаменте. Не задавая вопросов, Рамильда бросила оружие и подбежала к самураю, пока Беатрис выпускала кластерную стрелу в соседний проход – тот самый, где начинался большой желоб, и по которому шло подкрепление. Поднажав на рычаг вместе, они протолкали его на четверть оборота, и что-то наверху щёлкнуло. – Трис, в сторону! Ведьма поспешила убраться, и очередной валун упал через дыру в потолке. Только теперь Рамильда подняла голову и осознала, как работал механизм: чьи-то гигантские руки опускали камни через отверстие, а четыре огромных бревна работали, как кувалда, выбивая гигантские булыжники в одну из четырёх сторон. Несколько мгновений спустя, одно из этих брёвен пришло в движение и отправило камень в полёт – прямо на спешившее подкрепление. Змеи бросились врассыпную, устремляясь к боковым проходам. Камень скрылся из виду, снизу послышались крики, и Рамильда поморщилась. Боль в ноге дала о себе знать, и она глотнула эстуса, переводя дух. Очередной валун улетел в сторону длинного спуска. Больше змеи атаковать не пытались. – Экберт, бомбарду сюда! – приказал Рю, махнув катаной. – Мы взрываем этот механизм! Всем в коридор! – Одно мгновение, – произнёс Экберт обшаривавший тело змеиного командира. Мгновением позже он поднялся и продемонстрировал обнаруженный им предмет. – Ключи! Видимо, от клеток. – О, это можете смело бросать мне, сир Экберт, – отозвался Ксендрик. Рыцарь бросил ему связку ключей, и чародей ловко поймал её. Они перевели рычаг в такое положение, что камни выбрасывались теперь в пустое пространство, улетая в пропасть. Как только Рю с Экбертом зарядили пушку, все поспешили убраться в коридор. Нацелившись наверх, в сердце механизма, самурай поднёс пальник к затравочному отверстию. Грянул выстрел, и ядро разбило механизм вдребезги – шестерни, цепи и одна из кувалд с грохотом посыпались на пол. Валун остался лежать на постаменте, и кто бы ни опускал камни сверху, перестал это делать. – Похоже, справились, – выдохнул Кацумото, прочищая ствол банником. – Надо обследовать помещения на том спуске внизу – не люблю оставлять врагов в тылу. – Нам поскорее следует вытащить того несчастного, что заперт в клетке внизу, – отметил Ксендрик. – Тем более что булыжники наверняка доделали за нас работу. – Да, верно, – поддержала Рамильда. – В этом лабиринте вообще чувство такое, что при желании змеи могут выйти нам в тыл при любом раскладе. – Не исключено, – кивнул самурай. – Все раненые в порядке? – Похоже на то. – Тут есть ещё одна несчастная душа? – спросил Сигмайер откидывая забрало. – Боги правые, да здесь становится тесновато, ха-ха! Я уж думал, что я один такой безумец. – А как вы здесь вообще оказались, сир Сигмайер? – спросила Рами. – И почему пошли сюда? Вас тоже ведёт пророчество? Рыцарь застыл на мгновение, явно сбитый с толку. Скривив губы, он простецки пожал плечами. – Да наверно и нет. Я… я просто посчитал, что бросить вызов неприступной крепости, про которую все так говорят, было бы достойным подвигом, – он беспечно улыбнулся. – Рыцарю на лаврах почивать нельзя, тем более когда ты умертвие – этак и со скуки можно опустеть! А потом… вдруг у меня получится, и я правда узнаю, в чём дело с Анор-Лондо? Рамильда не сдержала усмешки. – Подвиг достойный, это точно. И вы правда отважились в одиночку? – Ну да. И вот, поглядите, чем это обернулось! Сижу я, понимаете, как дурак, и раздумываю, как быть, когда приходят настоящие герои и вытаскивают меня из переплёта! – Не стоит так говорить, сир Сигмайер, вы нам тоже весьма помогли. – Только тем отплатить и могу. Не всё же мне бездну созерцать, право слово! Спасибо вам. – И вам тоже, – улыбнулась Рами. Спускались не спеша, проверяя помещений сбоку от длинной лестницы. Одно из них, судя по всему, служило для змеев оружейной: стойки с копьями стояли полупустыми, а в опустевших тубусах оставались ещё стрелы. Там же обнаружился волшебный посох, похожий на старый каталист Ксендрика – и не иначе, принадлежавший пленнику цитадели. В нише в стене располагалась платформа на цепях, похожая на лифт и обильно заляпанная пятнами засохшей крови. На неё благоразумно не стали вставать, посчитав смертельной ловушкой. Если на этих уровнях и оставались живые защитники, они отступили вглубь цитадели какими-то своими путями. Всё их поведение было не вполне похоже на то, как следовало бы защищать крепость – они дрались яростно и храбро, дрались за каждый клочок цитадели, но почти не пытались досаждать отряду, как только их вытесняли с очередного уровня. Экберт рассказывал, что тогда, в первый раз, всё было похоже в первые пару дней штурма. Змеи были осторожны и пытались подловить их отряд на мелких разделениях, на узких пространствах. Агрессивную охоту они начали потом, когда отряд Таркуса не выдержал и раздробился. И тогда живые позавидовали мёртвым. Несмотря на маленькие победы, Рамильда не питала иллюзий: на верхних уровнях их могло ждать что угодно. Очередная комната тоже оказалась не без сюрпризов. В ней обнаружилась пара сундуков, один из которых был доверху набит кусками титанита. Малое их количество отряд мог позволить себе унести – сейчас от титанита не было пользы, но в будущем он мог сослужить им добрую службу. Пока рыцарша помогала Солеру складывать их в отдельный мешок, Экберт склонился над вторым сундуком и открыл его. Уже в ту секунду, уловив боковым зрением нечто странное, Рамильда поняла, что что-то не так. Но она в жизни не успела бы среагировать на такую неожиданность: полость сундука ощетинилась рядами острых зубов. Две огромных руки выскочили изнутри и, схватив Экберта, опрокинули его внутрь сундука, сомкнув челюсти – острые зубы клацнули о доспехи. – Мимик! – воскликнула Беатрис, отшатнувшись от сундука. Экберт забарахтался, напрасно пытаясь освободиться – зубы не могли прогрызть его доспехов, но и рыцарь не мог вырваться из мёртвой хватки. Схватив меч, Рамильда ринулась на помощь. Мимик попытался пристроить Экберта так, чтобы прогрызть ему менее защищённую шею, и Рами, взявшись полумечом, загнала клинок прямиком в разинутую пасть. Мимик пронзительно заорал и отпустил Экберта – рыцарь наконец вырвался и потянулся за булавой. Стоило Солеру подоспеть к ним на помощь, как мимик выпустил наружу свои ноги – очень длинные и мощные, так что до сундука было теперь не достать. Из пасти высунулся отвратительный длинный язык. Монстр словно и не заметил волшебную стрелу Беатрис. Рассмеявшись гулким смехом, он отпихнул Солера ударом ноги и врезал Рамильде кулаком в грудь. Рыцаршу швырнуло на пол, и весь воздух вырвался из лёгких. Ни на кого не обращая внимания, мимик прыжком бросился на беззащитную Беатрис. Распластавшись на полу, он схватил отступавшую ведьму сильными ручищами, разинул пасть, и Рамильда бросилась к нему уже не раздумывая. За мгновение до того, как челюсти чудища сомкнулись на шее Трис, Рами фактически впрыгнула в его пасть, вытянув руки. Острые зубы насквозь пронзили ладонь и левое предплечье, и рыцарша вскрикнула от боли, но она успела сделать главное – воткнуть меч в его пасть, как распорку. Навершие упёрлось в нёбо, а остриё в язык, и мимик почувствовал, что если сомкнёт пасть, то может убить сам себя. Одной рукой он попытался вышвырнуть Рами, но та упёрлась ногой в нижнюю челюсть и чуть глубже вогнала клинок, зажмурившись от боли. Подоспевший Экберт врезал чудищу по руке, и оно окончательно выпустило Беатрис. Помогая Рамильде, он вогнал свой щит в разинутую пасть очередной распоркой и сам полез внутрь, круша булавой зубы чудища. Поняв, что дела его плохи, мимик поднялся на ноги, пытаясь вышвырнуть Рамильду – та и не стала сопротивляться. Высвободив прокушенную руку, она оттолкнулась ногами и бухнулась на пол. Она скорее слышала, чем видела Беатрис, ползавшую рядом в попытках отдышаться. Раскрыв глаза, она приподнялась на локте и увидела, как мимик мощным ударом ноги врезал Солеру в грудь, и тот отлетел к стене с коротким стоном. Но теперь инициатива была на их стороне. Следом за стрелой души Ксендрика в монстра влетел Рю, подрезав мимику ногу. Экберт обрушивал на сундук один удар за другим, ломая челюсти, а потом рванул из ножен меч и вонзил его глубоко в пасть мимику. С протяжным смертельным хрипом отвратительное чудище упало ниц. Рамильда, поморщившись, потянулась за эстусом. – Спасибо, – выдохнула Беатрис, присаживаясь рядом. – Глотни лучше моего – у меня больше. – Не стоит расходовать эстус, пока мы можем расходовать карминовую воду, – улыбнулся Ксендрик, подойдя ближе. – Я помогу. Рамильда просто кивнула с тяжёлым вздохом. Пока целительные чары древней потерянной школы делали своё дело, она глянула на Трис. – Ты как? – В восторге! – ведьма описала глазами круг и нервно засмеялась. – Почти побывать в пасти у мимика так возбуждает! У-уф… Спасибо, правда. Теперь мы, кажется, квиты на сегодня, да? Она дружески улыбнулась Рамильде, и та возвратила жест. Их добычей стали два кольца, нашедшиеся под языком у мимика – отрядные маги сразу определили их как магические и договорились изучить из позднее, на отдыхе. Вскоре они все наконец спустились к тому месту, где были ранее – теперь на месте заделанной стены зиял просторный проход. Отряд немедленно проследовал к клетке, подвешенной у мостка, в которой сидел, скрестив ноги, человек в огромной остроконечной шляпе, которая скрывала его голову из вида. Он был одет в расшитую жёлтую рясу с широкими коричневыми рукавами и золотистой окантовкой, а также тёмную мантию бледно-зелёного цвета. Подходя к клети, Ксендрик громко поцокал языком и с улыбкой произнёс: – И как же вы умудрились забиться в такую маленькую клетку? Пленник повернул к ним голову, и только теперь они увидели его лицо за изгибом полей шляпы. Это был мужчина лет пятидесяти, гладко выбритый и с седыми волосами средней длины – возможно, выглядевший младше своих лет. Он глянул на них совершенно невозмутимо, как будто оценивая. – О, да у меня посетители – ещё и в ясном уме. Редкая вещь в наше время. Это ведь вы здесь устроили грохот? – А вы здесь, простите, от змей прячетесь? – Ксендрик саркастически улыбнулся, встав напротив клетки. – В некотором роде. Позвольте представиться: я Логан из Винхайма, также известный как Логан Мегенбергский, но это детали. Я здесь немного заперт, как видите. Ксендрик рассмеялся, доставая связку ключей. – О, я думаю, вы в представлении не нуждаетесь. Логан наклонил голову и слегка прищурился. – Почему мне кажется знакомым ваш голос? – О, ну, мы немного пересекались, я думаю. Мэтр Ксендрик к вашим услугам. С этими словами он вставил ключ в замочную скважину и отворил клетку, раскинув руки в театральном жесте. Логан несколько мгновений смотрел на него с непроницаемым лицом, а потом и сам рассмеялся. – Что ж, похоже, у богов всё-таки есть чувство юмора. – Определённо! – посмеялся Ксендрик. – Сколько лет, сколько зим, должен я сказать! С последнего вашего письма минуло лет… пять, наверное. – Пожа-алуй, да, – покивал чародей с саркастичной миной. – Лет пять. – Я слышал весьма неприятные вещи о вашей судьбе, мэтр Ксендрик. – Ну… я умер. А вы? Логан усмехнулся и покачал головой, продолжая сидеть в клетке. – Как бы вам сказать, мне повезло чуть больше. Напрямую я не умирал, но однажды я понял, что на моём теле образовалась… пятно. – Ну что ж, добро пожаловать в клуб! Ха-ха-ха-ха! Мы здесь все такие. – И действительно, – прославленный волшебник распрямился. – Подайте же мне руку, милый друг, иначе я рискую низвергнуться к весьма нелепой кончине. – Сию минуту, досточтимый мастер. Ксендрик отвесил шутливый реверанс и протянул ему ладонь. Логан чинно сошёл на мостик и обнял старого друга, похлопав его по спине. – Ох… – вздохнул он. – Это место плавило мне мозги. Безделье – убийца хуже всякого ассасина. – Но всё же, как вы там оказались? – Очень просто, – деловито принялся рассказывать Логан. – Я вошёл в цитадель; змеи, не сумев меня убить, по какой-то причине решили взять меня в плен и поместили в одну из этих клетей, – он указал рукой на соседние клетки. – Вон в тех двух вы можете наблюдать экземпляры скелетов двух таких же несчастных, как я – видимо, пришедших сюда, м-м, много лет назад. – Я бы сказал, что они более несчастны чем вы, – покачал головой Ксендрик, иронически нахмурившись. – Определённо. К сожалению, без своего каталиста я был бессилен отсюда выбраться. Да и даже с ним не особенно бы у меня вышло сломать клетку магией души. По крайней мере, мне оставили эстус. – Где же вы потеряли ваш посох? – Я сам сгораю от нетерпения задать тот же вопрос господам, повязавшим меня! Где-то в пределах этой крепости, я полагаю. – Ну, я думаю, вот это сослужит вам некоторую службу. С этими словами он вручил ему найденный посох. Логан, комично скривив губы, удивлённо взглянул на предложенный каталист. – Хм, как удобно! Вы всегда носите с собой два посоха? – Вы знаете, да. – Ха! Очень предусмотрительно с вашей стороны. В иных обстоятельствах я бы подумал, что это очередная насмешка богов. – Я думаю, всё наше путешествие – насмешка богов. – Пожалуй, – Логан взял в руки посох и легонько стукнул им об камень. – Ну что же. Вы меня вытащили из клетки, с собой у меня нет ничего ценного, так что отплатить я вам смогу лишь своими знаниями. К слову, признателен вам, мэтр Ксендрик, что моё известное заклинание вы оценили по достоинству. Я рассчитываю, что у нас ещё будет возможность пообмениваться опытом. – Было бы очень приятно. Предлагаю, дабы не испытывать судьбу, пройти к ближайшему костру и там передохнуть – нам всем надо восстановить силы. – Прекрасная идея, всячески поддерживаю. Ведите, друзья. И благодарю за спасение, – он поклонился остальному отряду. – Вас искал ваш ученик – Григгс, – продолжил Ксендрик, когда они двинулись. – Григгс? – Логан выглядел озадаченно. – Григгс… Одну минуту… А! Этот юноша. Честно говоря, я думал, что он не настолько талантлив – похоже, я ошибался. – Как минимум, он остался в живых и сумел сюда добраться. По вашим же подсказкам, если верить его словам. И… вы же бывали в общине в Нижнем городе? – Да, я заходил туда, Дориан оказался весьма любезен ко мне. – В общем, ваш юный знакомый сейчас у него. – Учтено. – Давно ли вы… странствуете? – Давно ли я странствую? В какой-то мере можно сказать, что всю жизнь, – Логан усмехнулся, – но… в это путешествие я отправился не далее года назад. Мне не составило труда выдавать себя за живого, а в Лордране я уже порядка… двух месяцев. – Ну что ж, несмотря на то что нас здесь свели не самые счастливые обстоятельства, я всё же очень рад этой встрече. – Это взаимно. Особенно учитывая обстоятельства. А вы, позвольте спросить, что делаете в этой крепости, да ещё и с такой свитой? Ксендрик посмеялся. – Ну как «что». Конечно же, исполняем пророчество! А вы как думали? – Ах, это дело! Да, я слышал, здесь все сходят по нему с ума. – Модная тема! Вот мы и решили присоединиться. – Я думаю, вы тоже будете смеяться, Ксендрик, когда я вам скажу, что оказался здесь по схожим обстоятельствам. Пророчество я исполнять, конечно, не собирался, но, зная мою натуру, вы догадаетесь, что я посчитал своим долгом разобраться в этом деле и понять, что за всем этим стоит. – Да, сомнений нет. – Поэтому в один прекрасный момент я пришёл к выводу, что альтернатив, кроме как попасть в Анор-Лондо и найти ответы там, у меня нет; Дориан оказался слишком большим упрямцем – я сразу понял, что он на кого-то ещё работает, и ровно поэтому не может говорить всего, а на мои уговоры не поддался. – Дориан, скажем так, не любит рисковать. Это… довольно логичное умозаключение. – Вполне себе. На его месте я бы тоже тщательно фильтровал информацию и то, кому я её выдаю. – Конечно, – посмеялся Ксендрик. – Особенно – если он часть всего этого заговора, который они тут пытаются сплести. – Ах, какая мутная история! Какая мутная история… – каримец посмотрел в сторону. – Честно говоря, мы узнали немногим больше. Нам удалось даже переговорить с первобытным змеем, что само по себе уже «большая честь». – С первобытным змеем, – эхом повторил Логан. – Верно. – Неплохо. Позвольте полюбопытствовать, а при каких обстоятельствах вы с ним… встретились? – Ну, я бы сказал, что после того как мы прозвонили в оба колокола, он нас нашёл. – А, то есть, прозвонить в колокола – это всё-таки была не совсем сказка? Хм. – Да, колокола есть, и мы даже в них позвонили. – Ну да, просто мне этот шаг показался абсолютно излишним, поэтому я и отправился сразу в цитадель. Подумал – раз у меня нет рычагов давления на Дориана, хотя бы посмотрю, что там творится, и вдруг мне повезёт. – И она была открыта? – Нет. У меня нашлись иные способы пробраться сюда. Я в течение недели обследовал скалы вокруг крепости и нашёл удобное место, чтобы воспользоваться одним полезным заклинанием Тишайшего ковенанта, которое в этой цитадели просто-таки необходимо. Как раз вон там, куда мы направляемся. А потом просто спрыгнул со скалы. – Могу представить. Ну… ха-ха, и видимо, здесь не очень любят жуликов. Оба волшебника рассмеялись. – Это точно. Меня спеленали почти сразу, как я оказался здесь. Самоуверенность, как видите, тоже играет злую шутку с людьми. – А я говорил! – сказал Ксендрик и с лёгкой улыбкой переглянулся с Рамильдой, как бы отсылая к давнишнему разговору. – Так вот, после того как мы прозвонили в колокола, ворота открылись, и нам… явился наш прекраснейший древний змей, который представился, ни много ни мало, как Фрампт. – М! Тот самый Фрампт, который был советником Гвина? – Верно. Он нам это подтвердил, – Ксендрик усмехнулся. – Других слов, кроме его собственных, у нас, конечно, нет, но пока что у меня нет причин в них сомневаться. – Ну, надо отдать Лордрану должное, как минимум, в одном – здесь нет недостатка в… – …Увеселениях? – Точно! – чародеи снова посмеялись. – Ну и в разных курьёзах. – Пожалуй. Здесь много интересного. Возможно, даже стоило умереть, чтобы сюда попасть. Ха-ха-ха! Хотя… Ах, ладно, не будем об этом. Это всегда самая грустная часть жизни – её отсутствие. – Н-да. А вы, я так понимаю, собираетесь продолжить свой маленький штурм? – Пожалуй. Я, разумеется, предложил бы вас проводить, если, конечно, вы не желаете к нам присоединиться. Что-то мне подсказывает, что с нами вам будет безопаснее, чем в одиночку. – Почему бы и нет. Я не в лучшей форме, но в этом есть резон. Что ж, давайте восстановим силы, а там видно будет.

***

Привал устроили в зале с разрушенным механизмом, как только Логан привязался к костру. Пока воины приводили в порядок снаряжение и следили за обстановкой, маги устроили своего рода консилиум, изучая найденные волшебные перстни. Один из них оказался из Винхайма – атрибутом некоей тайной кафедры, и скрадывал звуки шагов владельца. На неброской коричневой печатке свернулся в кольцо дремлющий дракон. Другое кольцо было с большой хризолитовой печаткой в виде распустившегося цветка – многочисленные зелёные лепестки шли в два слоя. Его, в конце концов, опознал Логан: по словам чародея, это было одно из так называемых хлорантовых колец, редчайших древних артефактов, чьё происхождение было окутано тайной. Магический эффект проявлялся в том, что кольцо усиливало выносливость носителя – он медленнее уставал, лучше сопротивлялся боли, даже ядам, и быстрее восстанавливал силы. Сигмайер со своей стороны прибавил, что оно очень пригодилось бы тому, кто носит доспехи. С общего согласия, винхаймское кольцо забрал себе Рю, а хлорантовое вручили Рамильде: прежде в их распоряжении не было ни одного магического предмета, а эффекты колец были обоим весьма на руку. Распределение добычи плавно перетекло в обычную беседу. Ксендрик поведал Логану о том, что происходило с отрядом в Лордране, а тот, в свою очередь, кратко рассказал о своих приключениях – подчас весьма опасных. Чародей из Мегенберга шутил, что с большинством проблем ему удалось справиться либо добрым словом, либо копьём души, хотя он и находил прискорбным тот факт, что ему часто приходилось прибегать к «чародейскому эквиваленту кувалды», как он называл собственное заклинание. – Могу только позавидовать вашей живучести, – сказал Ксендрик в какой-то момент. – Ничего особенного. Лордран по сравнению с этой крепостью так – прогулочка в летнем саду. – Ох, не все места, не все места, – покачал головой Ксендрик с лёгкой улыбкой. – О, я охотно верю, что в местах, которые затронуты пророчеством, они расставили долженствующую охрану. Как же иначе? Нужно ведь поддерживать видимость сказки, которую создаёшь. Больше всего я, признаться, был разочарован в том, что эмиссары герцога Сита занимаются обыкновенным… разбоем. Насколько я успел понять, они похищают людей, ни много ни мало. – Верно, – кивнул Ксендрик. – Они ставят над ними какие-то эксперименты, насколько я знаю. – Что ж, я подозревал, что герцог немного не от мира сего, но… – Возможно, вы его недооценили? – посмеялся чародей. Он, казалось, получал искреннее удовольствие от общения со старым однокашником. – Ситуация Сита Нагого была известна ещё в мои времена, – отметил Экберт. – Мы слышали про жертв похищений во время похода. – Прискорбно, – покивал Логан. – Как ни крути, а он всё-таки основатель нашей магической традиции. – Верно, – поддакнул Ксендрик. – Хотелось бы относиться к нему с большим пиететом, чем приходится. – И более того – когда я отправлялся в Лордран, я рассчитывал, что если мне удастся добраться до его владений, то у меня будет возможность воспользоваться его богатейшей библиотекой. – Ах, увы, – вздохнул каримский чародей. – Об этом можно только мечтать. – Да. Герцог Сит знатно огородился и никого не пускает. Подозреваю, что его душевное состояние ухудшилось слишком сильно, чтобы с ним можно было… договариваться. – Скорее всего. – Мэтр Ксендрик, – произнёс Экберт. – А вы не рассказывали мэтру Логану о нашем столкновении с гидрой? Чародей немного поморщился, потерев переносицу, будто хотел намеренно уйти от обсуждения этого вопроса в милой беседе с Логаном. – Нет, пока не довелось, – сказал он со вздохом. – У нас были более приятные темы для беседы, но, раз уж вы настаиваете… – Возможно, что-то из этой истории может заинтересовать мэтра Логана. – Вам довелось столкнуться с гидрой в Саду Тёмных корней? – спросил маг. – Нам довелось столкнуться не только с гидрой. Раз уж наше общее решение – рассказать вам эту прекрасную историю, то, пожалуй, в двух словах я вам её перескажу. Мы вот только что с вами говорили про пленников – так вот, довелось нам вызволить очень интересного пленника. – Кого же? – Принцессу Зарю. Логан чуть наклонил голову и задумался. – Я полагаю, речь идёт о Заре Улачильской. Она ведь жила более пятисот лет назад? – Да. Ну, насколько мы видели, она всё ещё здравствует, хотя мы помогали вызволять её из не очень приятного положения. Так что, возможно, всё ещё хуже, чем мы с вами думаем. – А кем же она удерживалась? А, – он тут же понял ответ на собственный вопрос. – То есть, вы хотите сказать, что люди Сита поместили её в одного из кристаллических големов? – Верно! Видите? Ничего сложного. – И вы её вызволили? – Ну, не сами, конечно – нам помогали. Вернее, мы помогали леди Киран, которая пришла её спасать. А потом вместе с ней она отправилась… домой. Полагаю, в Анор-Лондо. – Анор-Лондо, ну что ж, этого следовало ожидать, – покивал Логан. – Значит, принцесса Заря оказалась в плену, а один из рыцарей Гвина внезапно, после стольких лет молчания, объявился здесь. – Они, я думаю, прослышали – по крайней мере, леди Киран сказала нам именно так – что есть некая перспективная группа расходного ма… – чародей осёкся и улыбнулся, – смелых людей. – Не стоит так говорить про неё, – сказала Рами, чувствуя, как её ожгли эти слова. – Её приоритетом всё равно было спасение принцессы. Они сами на тот момент недавно узнали о том, что она в плену у Сита. – Ну что ты, про леди Киран я ничего плохого не говорю. Она всего лишь услышала, что есть некая группа смельчаков, которая будет способна помочь ей в этом деле. – Понятно, – кивнул Логан. – И она воспользовалась вами, как щитом, чтобы вызволить принцессу. – Ну, мы помогли, безусловно. – Довольно интересно. Полагаю, у них наверняка был запасной план. – Думаю, что да. Не могло не быть. – У меня есть подозрение, – вмешался Рю, – что всё это было попыткой посмотреть, насколько мы сговорчивы. И на что готовы. – Возможно, – согласился Ксендрик, – возможно, и нет. Гадать можно бесконечно, потому что, в конце концов, сама леди Киран сообщила нам немного. – Не стоит рисовать её обманщиком, – сказала Рамильда. Она знала, что в словах товарищей есть резон, но чувства всё равно заставляли её встать на защиту своей героини. – Она не стала бы пользоваться нашей помощью, если бы не была уверена, что мы справимся. – Да, уверен, что так и было, – улыбнулся Ксендрик. Рами глянула на него с почти не прикрытой обидой, пытаясь понять, уловила ли она иронию в его голосе. В такие противоречивые моменты она почти ненавидела чародея. – В любом случае, леди Киран не удостоила нас сколь бы то ни было подробными ответами, сказав, что не может об этом говорить. Но сказала, чтобы мы продолжали следовать путём пророчества – и тогда обязательно всё узнаем. – Что ж, понятно, – покивал Логан. – Значит, она тоже часть этого. Значит, эта мистификация действительно исходит из Анор-Лондо. – По крайней мере, кто-то определённо дёргает за ниточки. Н-да-а… Нас там ожидают неприятные сюрпризы. Помимо неизвестных, есть и известные неприятные сюрпризы, которые, впрочем, думаю, не будут особенно вам угрожать. – Что беспокоит меня в истории с Анор-Лондо, – заговорил Экберт, – так это то, что сто лет назад Таркус смог пройти через голема, оказался в Анор-Лондо, а потом его не стало, что подтвердила леди Киран. Но что именно с ним случилось?.. – Я бы предположил, что ничего хорошего, – сказал Ксендрик. – Потому что, когда случается хорошее, грех не рассказать. – Вы же знаете о том, что небезызвестными синими фантомами якобы руководят из Анор-Лондо? – спросил Логан. – Да, господин Освальд поделился со мной этой информацией. Я боюсь, что мне… известен человек, который в данный момент ими руководит. И-и-и… это неутешительные новости, к сожалению. Рамильда подняла на чародея голову. Эти «новости» оказались внезапными даже для них – ничего подобного Ксендрик не упоминал за все две недели подготовки. Весь отряд, как один, уставился на него. – Про какого человека ты говоришь? – спросила Сванн. – Ну, скажем так, мой старый знакомый… добился даже в посмертии больше, чем я, – с невозмутимой улыбкой сообщил Ксендрик, обведя товарищей взглядом. – Старый заклятый друг? – уточнил Рю, скрестив руки. – Я бы сказал, коллега. Мы вместе служили при дворе. Некоторое время – потом он, к сожалению, погиб, – маг качнул головой. – Ну, ему это пошло на пользу, судя по всему. – И как зовут этого человека? – спросила Рами, серьёзно глядя Ксендрику в глаза. Чародей поколебался и вздохнул. – Ну, впрочем, какая разница – вы это всё равно узнаете. Ансельм Эстерхази. – А! – воскликнул Логан. – Тот самый, да? – Верно, верно, – снова вздохнул Ксендрик. Выглядел он довольно удручённо. – Ну да, полагаю, политик и интриган сделает карьеру, где угодно. – Можно только позавидовать. Быть может, если бы я столько лет назад погиб, я бы тоже там уже оказался на высоком посту, кто знает. – В этом… сложно сомневаться, – слегка улыбнулся Логан. – Ха-ха-ха, вы мне льстите! Ну что вы, я до уровня мэтра Эстерхази не дотягиваю. Мы все это видим! – И тем не менее, вам удалось его изжить в своё время, как помню из ваших писем. – Ну что вы! Вы считаете, что я приложил к этому руку? – О нет, я всего лишь считаю, что вам удалось выжить там, где не удалось мэтру Эстерхази. – Ох! Атмосфера при дворе была крайне ядовитая. В общем… жизнь при дворе бывает тяжёлой. Нужны определённые навыки, чтобы там выжить – но видите? Я в итоге тоже не выжил. Логан из Мегенберга улыбнулся одними губами. Рами вздохнула и опустила голову, сцепив пальцы рук. – То есть, ты хочешь сказать, что из-за этого у нас могут быть проблемы? – У вас – не знаю, у меня – будут. – Если это твои проблемы, то и наши тоже, – заметил Рю. – Да, понимаю. Поэтому думаю, что сейчас самое время обо всём этом предупредить. Мы, конечно, ещё не дошли до Анор-Лондо, но не маловероятно, что Ансельм будет вам рассказывать про меня какие-нибудь гадости. Ну, знаете ли, интриганы! Они так делают! – маг усмехнулся. – Ему не понравится, что его старый коллега снова в деле, это точно. Придумывать гадости и приписывать их другим людям мэтр Эстерхази умеет, как никто, поверьте. Так что, я уверен, у него найдётся на меня масса обвинений. Достаточно, чтобы счесть меня просто… злом вселенского масштаба. – Ясно, – вздохнула Рами. – Ну хорошо. Так или иначе, пока с этим рано разбираться. – Да, безусловно. Я же не знаю, что он конкретно мне предъявит и в каком виде. Просто… пожалуй, действительно будет лучше, если вы будете предупреждены. А может, он наоборот сделает вид, что мы с ним прекраснейшие давние друзья! Такая вероятность тоже есть. – После чего попытается шантажировать и использовать, – покивал Экберт. – Верно! Тоже весьма вероятный исход. – Давайте не будем гадать, что же предпримет ваш коллега, – предложил Рю. – Бывший коллега. Бывший, – Ксендрик дипломатично посмеялся. – Ну да – боюсь, что… его зависть может пойти нам не на пользу. Рамильда помрачнела. Интриги были последним, что было нужно их отряду – особенно учитывая возложенную на них миссию. И тот факт, что Ксендрик рассказал обо всём с неохотой и почти походя, её несколько угнетал. Ничего хорошего эта ситуация не сулила. – Дворы, дворы, дворы, – вздохнул Экберт. – Я искренне рад, что в своё время король Рэндалл особо жёстко расправлялся с некоторыми… клубками интриг при дворе. – Как же? – улыбнулся Ксендрик, переведя на него взгляд. – Убивал всех причастных? – Некоторых лишал титулов. В случае, когда кто-то слишком грубо пытался им манипулировать, иногда эти люди лишались и головы. Он… очень просто подходил к решению некоторых вопросов. – Ну, это, конечно, имеет свои выгоды, но и свои недостатки тоже. Порой сложно добиться весомых успехов без хорошего союзника. – Это верно, но когда Рэндалл взошёл на престол, он был очень юн, и многие решили, что легко могут сделать из короля свою марионетку. Как вы понимаете, они его недооценили. – Могу понять. Могу понять… Эх, хотелось бы знать, что случилось с герцогом Арстором. Просто ли он погиб или, как мы, скитается сейчас где-нибудь?.. – Да, ещё одна загадка нашего столетия, – протянул Логан. – Впрочем, судьбы сильных мира сего сейчас волнуют меня немного меньше, чем судьбы мира. Какую бы мистификацию ни наводили вокруг проклятия нежити, всё происходящее действительно важно. – Безусловно. Нам тут рассказывали такие невероятные вещи… – в голосе чародея повсюду сквозил сарказм. – Наш новый знакомый, первобытный змей, сказал, что если мы докажем, что мы действительно сильны, то кому-то из нас выдастся честь возжечь первородное пламя. – Вот даже как? – усмехнулся Логан. – Увлекательно! – То есть, вот, значит, зачем звонить в два колокола. Кулисы раздвигаются, и вам радостно сообщают, что вы теперь, если пройдёте ещё одно испытание, удостоитесь высшей части. – Да, – кивнул Кацумото. – Роли дров. Чародеи сдержанно посмеялись. Рамильда бросила на самурая колкий взгляд, но ничего не сказала. Ей было не по себе от таких речей, но ссориться хотелось ещё меньше, чем всё это слушать. – Неплохо, – покивал Ксендрик. – Ну что ж, понятно, – констатировал Логан. – Понятно. Да, мне определённо будет о чём поговорить с высшими иерархами в Анор-Лондо, когда мы до них доберёмся. – И если нам, конечно, позволят с ними пообщаться. – Интересно, кто всем этим руководит. Уж сомневаюсь, что Ансельм настолько высоко забрался. – Нет, – покачал головой Ксендрик. – Конечно же он вряд ли стоит во главе. Я думаю, он, как обычно, играет роль советника и стоит немного в тени – очень в его духе. Леди Киран говорила нам, что подчиняется она принцессе Гвиневер. Почему-то она не называла её королевой – ну, пока что это всё, что нам известно. – Насколько я могу судить, – сказал Экберт, – принцесса выполняет задачу регента при навечно ушедшем короле. – Занятно, – кивнул Логан. – Это было бы логично предположить. Вдобавок, Гвин был не просто каким-нибудь монархом. Если уж такой король уходит, то ему полагается соответствующее почитание. – Верно, – улыбнулся Ксендрик. – Ну что сказать, мы были все ошеломлены той честью, которую нам собираются оказать. – Это всё хорошо, – заговорила Беатрис. – Но если мы слишком промедлим, то змеи вон там, наверху, могут оказать нам честь и зайти к нам на огонёк. – Ты, конечно, права, – вздохнул чародей, поднимаясь на ноги. – Но прошу простить: старики – они любят поболтать, погреть косточки у костра. – О, никаких претензий. В своём ковене я наслушалась старческих разговоров – и бредней – по самое некуда. Ваш разговор я бреднями, впрочем, не считаю, – прибавила она с улыбкой. – Ну что вы! Мы занимаемся исключительно высококачественными бреднями! – Вот именно! – Так или иначе, госпожа Беатрис права, – сказал Экберт, берясь за щит. – Нам пора выдвигаться. – Да, так и поступим. И не волнуйтесь, мэтр Логан, мы вас защитим. – О, нисколько в этом не сомневаюсь, мэтр Ксендрик. – Спасибо, что вы с нами, – сказал Рю, обращаясь к Большой Шляпе. – Жалею только, что с вами мэтр Ксендрик гораздо более откровенен, чем с нами всеми. – О-о-ох, это удар в самое сердце! – невозмутимо улыбнулся чародей. – Пойдём поговорим, – предложил Рю, кивком указав в сторону. – Да, я бы тоже хотела, – сказала Рамильда. – После меня, – отрезал самурай. Рыцарша просто кивнула. – Экберт, Солер, зарядите пушку картечью. Устроим им собственный сюрприз. Какое-то время они с Ксендриком тихо разговаривали снаружи, под открытым небом. Рамильда поглядывала в их сторону, но прислушиваться не пыталась – она вполне представляла, о чём говорил Рю, и имела подозрение, что и сама намеревалась задать те же вопросы. Когда, наконец, самурай пошёл обратно, он подал ей знак, и они произвели «смену караула». Подойдя к Ксендрику, Рами пристально, холодно глянула ему в глаза. – Ты давно всё это знал? – процедила она. – Нет, недавно. – И ты даже потрудился нам сказать? – Потрудился, как видишь – только что. Когда речь зашла. – Почему для этого нужно было появиться Логану? – Ещё раз говорю: зашла бы речь без Логана – рассказал бы без Логана, я обязательно бы вас просветил, прежде чем мы достигли бы Анор-Лондо. – Мне очень хочется в это верить. Но только о таких вещах следует говорить сразу, а не тогда, когда будет удобно. Потому что иначе можно запросто дождаться момента, когда будет поздно. – Слушай, ты правда считаешь, что я бы стал это утаивать? До конца. – Нет. Я не хочу в это верить. – Это просто глупо. – И тем не менее, выглядит странно. Ответь мне ещё на один вопрос. – Да, конечно. – Что это были за чары – там, на лестнице? – Не совсем обычные чары, – вздохнул Ксендрик. – Но для нас они безвредны, если ты об этом. Как и для меня. – Это не ответ, – сощурилась Рами. – Ты хорошо разбираешься в колдовстве? – Ксендрик задрал бровь. – Ты уходишь от ответа. – Нет, я хочу знать, как конкретно мне ответить тебе. – Мне можно объяснять вещи сложным языком – я знаю про колдовство достаточно, потому что сражаться нам приходилось в том числе с чародеями. – И как же оно бывает? – Ксендрик, прошу, ответь на вопрос. Чародей вздохнул. Он явно слегка нервничал. – Я тоже тебя прошу, – заговорил он с расстановкой, – давай ты немного успокоишься, и мы оба очень спокойно и конструктивно обсудим всё, что ты захочешь. – Отлично. Так вот ответь: почему эта магия не похожа ни на одно заклинание, сплетённое из силы души? Даже у Беатрис я ничего подобного не видела. – И тем не менее, многие чары Беатрис тоже ни на что не похожи. Приведу хорошую аналогию: красные фантомы, которые на нас нападали, эмиссары Сита – они использовали очень распространённую магию души. Но отнюдь не к нашей пользе. Важен не вид магии. Важно намерение, с которым ты её используешь – и то, как ты её используешь. – Может быть. Я не уверена, что это было – но я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. – Поверь: возможно, я лучше, чем многие, знаю, что делаю. Мне казалось, что время, проведённое нами вместе, должно было это доказать. Рамильда вздохнула и отвела взгляд. Прямого ответа она так и не получила. – Ну хорошо. Сейчас это в любом случае не так важно. Как и с Ансельмом. Только прошу, если ты узнаешь что-то подобное впредь, не медли с тем, чтобы рассказывать нам. Иначе это может вызвать ненужные вопросы. Мы твои друзья, Ксендрик. Мы поймём. – В любом случае, любую информацию нужно подать правильно. А на это иногда уходит время. Мне жаль, что я тебя этим огорчил, но поверь: всё было сказано в нужное время в нужном месте. – Хорошо. Идём, – она медленно развернулась и зашагала к остальным.

***

Шум качающихся маятников снова приближался. Рю подал знак ждать у прохода и осторожно выглянул за угол. Стоило ему показаться, как в проход сразу полетели стрелы – самурай отпрянул в укрытие. – Галерея с лучниками над мостом, – сообщил он, готовя пальник. – Видел кобру краем глаза. Маятники, как на первом мосту. Экберт, Рами, прикройте нас с Солером, пока мы ставим пушку, расходитесь по моей команде. Остальным не высовываться. Сигмайер, прикрывайте тылы. Пока Экберт передавал бомбарду в руки Солера и Рю, Беатрис спешно зачаровала щит Рамильды. По молчаливой отмашке Кацумото щитовики выбежали в проход. Рамильда сразу заметила стрелков на галерее – среди них выделялся один с цветастым плюмажем и массивным арбалетом в руках. Вскинув грозное оружие, он прицелился, выждал момент, когда рыцари закроются от других стрелков, и выстрелил. Сванн не успела перевести щит, и болт угодил ей в кирасу. Сломавшееся древко улетело в сторону, и рыцарша попятилась от силы удара, не удержавшись на ногах. Опрокинувшись на пол, она еле успела закрыться щитом от молнии, прилетевшей сверху. Один из лучников воспользовался этим и угодил стрелой в Рю – самурая защитил наплечник. Оправившись, Рамильда поднялась на ноги, прикрывая товарищей. – Готово, готово! – воскликнул Кацумото. – Солер, прикрывай! Экберт и Рами шагнули в стороны, являя взглядам змей бомбарду. Солер поднял щит с солнечным ликом, принимая на него стрелы, Рю сделал последнюю поправку прицела, поджёг запал и закрыл уши. Жерло пушки полыхнуло огнём, выплёвывая смертоносную картечь. Всю навесную галерею и стрелков на ней превратило в решето, а чудом уцелевшая кобра ринулась в сторону, скрываясь из вида. В воздухе повисло облако дыма. – Убрать орудие! – гаркнул Рю, доставая огненную бомбу. – Вперёд, пока они не опомнились! Экберт, я за тобой, готовься к бомбе! Рами и Ксендрик следом, пошли! Пурпурный плащ двинулся вперёд, через дым. Ускоряясь перед маятниками, он миновал каждую пару качающихся секир без заминки. На сходе с моста его уже ждал очередной воин в чешуйчатом доспехе и с перьями на шлеме, державший каплевидный щит – ростом он был никак не меньше Экберта. Три воина за его спинами ощетинились копьями. Змеи адаптировались – на этот раз они поставили заслон за мостом, а не перед ним, как в прошлый раз, когда они недооценили противника. Если бы не пушка, отряду пришлось бы туго. Уцелевшая кобра вернулась и запустила в бальдерца молнией – золотистые сполохи растеклись по его щиту и доспехам, замедлив рыцаря лишь на мгновение. Ксендрик выпустил кластерную стрелу в ответ – и снова изворотливому противнику удалось уйти из-под удара. Если наверху и оставались живые лучники, это их добило. Кобра огрызнулась очередной молнией, и Рами поймала её щитом, поморщившись от колючего напряжения в воздухе. Всё это время Беатрис что-то колдовала сзади, и в конце концов за колоннами на галерее разлилось густое коричневато-зелёное облако. Закашлявшись, четырёхрукое создание убежало прочь, скрываясь из виду. Чем бы ни было это облако, на время оно закрыло кобре доступ обратно. – Двинули! – бросила Рамильда. Они с Ксендриком безопасно достигли середины моста. Экберт перешёл на шаг, ожидая броска из-за спины, и Рю швырнул бомбу. Змеиный воин среагировал мгновенно: он замахнулся правой рукой, в которой держал метательный топорик, и швырнул его прямиком в летящий снаряд. Бомба раскололась, и горящая смесь расплескалась по мосту, преграждая путь Экберту. Остановившись, тот на мгновение перекинул булаву в левую руку и впервые на глазах у спутников призвал пламя, подаренное ему Лаврентием. Он дал огоньку разгореться, а потом сжал его в руке, и по всему его силуэту как будто прошла невидимая волна жара. Снова перехватив шестопёр, рыцарь ринулся в атаку прямо через огонь – языки пламени не трогали его плаща. Змеиный воин швырнулся вторым топориком и потянул из ножен тесак – метательный снаряд попросту отскочил от щита Экберта. Неостановимая громада бальдерца врезалась в змея, но тот подался лишь на шаг, устояв перед этим тараном. Копья пришли в движение, одно из них угодило бальдерцу прямо в смотровую щель шлема, и только своевременный отскок назад спас его. – Беатрис, готовь свой иней! – скомандовал Рю. – По моей команде! Засвистела кластерная стрела, пролетая над головами у змеев, и разорвалась внутри прохода. Осколки сразили двух копьеносцев и ранили третьего. Экберт снова попытался продавить змеиного командира – безуспешно. Рю попытался выстрелить со своей позиции, чтобы добить копейщика, но того спас наплечник – попасть в узкий проход из-за Экберта было очень сложно. Два великана обрушивали удары друг на друга. Просунув руку сквозь петли щита, змей схватился за щит противника и попытался вырвать его, но не сумел, и в итоге просто отпихнул Экберта, снова хватаясь за тесак. Яростно прошипев ему в лицо, он что-то выкрикнул на своём языке, и ещё двое копейщиков устремились к нему из темноты. Тут Экберт совершил немыслимое. Заткнув шестопёр за пояс, он закрылся башенным щитом, пряча руки из виду. Достав из сумки чёрную бомбу, он поджёг её волшебным огнём и снова двинулся на змея, ступая по языкам пламени. Копья и тесак забарабанили по щиту, и только теперь рыцарь открылся. Отодвинув наконечники копий щитом, он швырнул бомбу прямо в лицо змею. Снаряд взорвался, разбрызгивая пламя, и змеиный воин тут же закричал от боли, объятый огнём – стоявшие за спиной подались назад. Какую бы пиромантию ни применил бальдерец, она полностью защитила его от огня. Схватив заметавшегося змея, Экберт поднажал и скинул его вниз с моста, а потом немедля ринулся внутрь, закрываясь щитом. – Трис, давай! – прокричал Рю, выхватывая меч. Пока Экберт в одиночку схватился с тремя оставшимися змеями, Трис, стоявшая с остальными на середине моста, размахнулась и швырнула горсть кристаллов по дуге. Слово-ключ завершило заклинание, и льдистая пыль осыпала полыхавший участок моста, подобно дождю. Кацумото ринулся на помощь Экберту, качнулись маятники, и Рамильда с Ксендриком устремились следом. Всё закончилось очень быстро. Змеи сопротивлялись яростно – и до последнего. Один из них сумел даже ранить Экберта, всадив кинжал под мышку, но был тут же зарублен Кацумото. Кобра, вернувшаяся, лишь развеялось облако, была быстро убита чародеями. Как только с ранениями разобрались, отряд забрал бомбарду и двинулся дальше – вверх по лестнице. Когда они были на полпути наверх, Рамильда не сразу поняла, почему Экберт остановился около тела змеиного воина, лежавшего в углу лестничной клети. Только мгновение спустя она поняла, что это был не труп. Змеиный воин вжимался в угол, подобрав ноги и закрыв голову щитом. Он был легко ранен – судя по всему, его оцарапало картечью или осколками камня. Обе руки всё ещё сжимали копьё, и змей дрожал всем телом: его сковал первобытный страх – настолько сильный, что он был не в силах даже пошевелиться, чтобы защитить себя. Рами почувствовала, как сердце сжалось на мгновение. Она не могла вообразить ужас, который прямо сейчас испытывал змеиный воин. Неостановимый враг раз за разом сметал их оборону, и даже теперь усилия его товарищей ничего не стоили – они все лежали перебитые беспощадной нежитью. Рамильде подумалось, что он, должно быть, даже не решился прийти на помощь собратьям, когда их убивали там, внизу – настолько прочны были оковы ужаса. – Пошли отсюда, – сказала Рами, отвернувшись и зашагав дальше. – Не стоит оставлять недобитков в тылу, – заметил Рю. Рамильда остановилась и глянула на самурая через плечо без единого слова, буравя его льдисто-синими глазами, блеснувшими в свете каганцов. Тот не ответил, но меча поднимать не стал. Отряд молча двинулся дальше, оставляя змея позади. Они вышли к верхнему мостику – самому узкому из всех виденных в цитадели. Разминуться на нём не представлялось никакой возможности. По счастью, никто больше не пытался им мешать, но стало быстро понятно, что мост сам по себе грозил стать испытанием. Четыре маятника, качавшиеся над ним, были подвешены почти вплотную друг к другу, образуя короткий смертельный коридор, в котором попросту не было места, чтобы остановиться. Не было ни шанса на передышку, ни права на ошибку – коридор можно было преодолеть только одним рывком. – Похоже, тут только бежать насквозь, – озвучил общую мысль Ксендрик, глядя на маятники. – Может, собьём маятники из пушки? – предложил Солер. – Не выйдет, – сказал Кацумото, глядя наверх, на крепления секир. – Рискуем потратить все заряды, а даже если собьём маятник, я опасаюсь за целостность моста. – Нет, тут только бежать, – удручённо повторил Ксендрик. Рамильда, не задумываясь, сняла хлорантовое кольцо с пальца и, повернувшись к Ксендрику, вложила зелёный перстень ему в ладонь. – Держи. Тебе сейчас нужнее – пусть хоть на малую долю, но улучшит шансы. – Спасибо, – кивнул чародей, надевая кольцо, и нервно усмехнулся. – Ты ведь поймаешь меня, если что? – Даже не сомневайся. Прошло несколько томительных секунд, пока Экберт присматривался к движению маятников – они ходили в том же ритме. Приготовившись, рыцарь дождался идеального момента, взял разгон чуть загодя и пробежал аккурат через весь коридор вместе с маленькой бомбардой. Маятники взмахнули, и Кацумото вихрем пронёсся следом. Рамильда закинула щит за спину и изготовилась для бега, двигаясь на месте всем телом и помахивая руками. Она была уже готова сорваться, когда ей показалось, что она припозднилась, и рыцарша решила пропустить очередной взмах. Глубоко вздохнув, она проследила за восходом маятников и чуть пригнулась. Секиры со свистом разминулись, и она сорвалась на бег, без труда преодолев смертельный коридор. Шумно выдохнув, рыцарша освободила пространство за маятниками и повернулась лицом к Ксендрику. Она с замиранием сердца следила, как чародей готовился бежать. Как и она, он пропустил пару взмахов, прикидывая время в уме и просто справляясь с волнением. Маятники взмахнули, и маг несколько неуклюже побежал. Рами видела, что он успевает, но сердце защемило так отчаянно, что она не выдержала и шагнула навстречу, прямо к опасной черте. Вытянув корпус вперёд, она раскинула руки, готовясь принимать Ксендрика. – Давай! Маг прибавил изо всех сил, какие были в его ногах, и вбежал в её объятия. Тут же крепко сомкнув руки, Рамильда выпрямилась, прижав его к себе, и перенесла на другую сторону, прямо из-под летящего маятника. – Спасибо! – выдохнул чародей, снимая перстень из хризолита. – Ты меня спасла. – Всё хорошо, – выдавила Рами. Они отошла подальше, освобождая место остальным. Вскоре весь отряд уже был на другой стороне, благополучно миновав смертоносные маятники. Логан оказался на удивление прытким для своих лет, если считать, что Ксендрику он приходился ровесником. Отряд проследовал в коридор, в дальнем конце которого забрезжил свет, а в боковом помещении они обнаружили вожделенный костёр. – Больше не придётся бегать от этих проклятых маятников, – пробурчал Сигмайер, протягивая ладонь к витому мечу. – Ну, отдышаться – и дальше! – Да, передышка нам определённо не помешает, – устало произнёс Ксендрик, присаживаясь у костра. – Ну что, мэтр Ксендрик, годы дают о себе знать? – спросил Логан, устраиваясь рядом. Он и сам выглядел подуставшим, но бровью не повёл. – Ох, ещё бы! Куда уж мне до своих студенческих лет, мэтр Логан! – Не щадила вас жизнь при дворе, не щадила. А всё потому, что не было у вас целебного зелья магистра Иветты! Помогает с суставами, знаете ли. Ксендрик посмотрел на него с усмешкой и покачал головой. – Как ты? – спросил каримец, выбросив формальности. – Более или менее. – Не пожалел? – Отнюдь. Свежего воздуха здесь, конечно, мало, но зато с этими маятниками и лестницами точно не соскучишься. – Да уж! Сколько нам ещё осталось, сир Экберт? – Немного, – ответил бальдерец. – Голем уже близко. – Это хорошо, – вздохнула Беатрис. – А то я уже отчётливо вижу дно своей сумки. Держи, друг, – она протянула Ксендрику бутыль с карминовой водой. – У меня осталось ещё две. – Благодарю, – маг без промедления выпил содержимое. – Да, крепость, должен отметить, тянет очень много сил. Самое время начинать пить эстус. Сколько его у нас? – Примерно по половине у всех, – отозвалась Рамильда. – Должно хватить на голема. – Очень на это надеюсь… – Мы уже близко, – произнёс Рю. – Мы почти справились. Последний рывок – и победа будет за нами. – Всё в порядке, – улыбнулась Рамильда, оглядев товарищей. – Сдаваться здесь никто не собирается, – она похлопала пушку по стволу. – Особенно наша бомбарда. – Ну уж если артиллерия не падает духом, то куда уж нам? – усмехнулся Солер. – Восславим солнце! Компания сдержанно посмеялась. – Скоро цитадель будет нашей, – сказала Рамильда. – Даже не сомневайтесь. Задерживаться они не стали: дав ногам отдохнуть и набрав те крохи эстуса, которые могли, отряд двинулся вперёд. Они оказались на большой залитой солнцем площадке. Стаи облаков неслись по небу в стремительном беге, как никогда близкие. Массивные квадратные башни цитадели возвышались над ними, соединённые мостами. Врагов заметно не было. Осмотревшись, Экберт указал шестопёром в сторону ближайшей лестницы, и отряд зашагал вверх по ней, на угловое укрепление цитадели – на другой стороне подъём продолжался вдоль куртины. – Теперь в центральную башню, – напомнил он. – Оттуда ведёт большой мост на площадку с големом и дальше – к заваленным воротам. Стоило им появиться на площадке, как они заметили колоссальный силуэт на верхушке центральной башни, с которой эта площадка простреливалась. Это был гигант – настоящий древний гигант, рост которого исчислялся десятками футов. Моментально приметив вторженцев, он взял шаровидный булыжник из большой кучи, лежавшей подле него, и обеими руками запустил в отряд. – Берегись! – крикнул Рю. Отряд рассыпался – кто-то рванул вперёд, к стене возвышения, за которой булыжник не достал бы их, однако арьергард, ещё не успевший подняться, остался позади, укрываясь за краем площадки. Экберт, оказавшийся в середине, побежал вперёд, но внезапно затормозил, призывая пиромантское пламя. Пока он на ходу делал себя огнестойким, булыжник упал за его спиной. И взорвался. Это оказалась огромная огненная бомба, разбрызгавшая вокруг пламя и осколки. Экберт опрокинулся от взрыва, и его накрыло огнём, Рамильда машинально упала, закрываясь щитом – осколки забарабанили по доспехам. Открыв глаза, она взглянула на Экберта – рыцарь был невредим, и огонь не причинил ему вреда. К великому счастью, бомбарда не была заряжена, иначе малейшая искра спровоцировала бы выстрел. Оправившись, бальдерец побежал к ним с Рю. – Сюда, быстро сюда! – махал рукой Кацумото. Они все сдвинулись дальше – к лестнице, ведущей на куртину. Остальной отряд побежал следом – Солер, чародеи и катаринский рыцарь. Сигмайер, зацепившись за торчавший булыжник, ойкнул и неуклюже споткнулся, покатившись и загремев латами. Рамильда, уже достигшая лестницы, с ужасом обернулась и увидела, как Солер рванул обратно, к катаринцу. – Осторожно! – крикнула она с замиранием сердца. В руке у Солера был его талисман. Остановившись возле катаринца, он обернулся к летящей бомбе и расставил руки в стороны, выкрикивая слова чуда. Рамильда даже увидела ударную волну, разошедшуюся от рыцаря, и на глазах у ошеломлённого отряда огромная бомба отскочила и улетела вниз с цитадели. Солер помог Сигмайеру подняться, и они оба ринулись к остальным, в укрытие. – Вот это да! – воскликнул Сигмайер. – Ну даёте, сир Солер! Сей рыцарь из Катарины сердечно благодарит вас за спасение. – Всегда рад прийти на помощь! – Заряжаем пушку ядром! – приказал Рю. Он указал пальцем наверх, в сторону моста. – Нам нужно выкурить этого гиганта! Займём позицию на мосту! Солер, нам нужен чистый прицельный выстрел – сколько ты сможешь так нас прикрывать? – На добежать и сделать выстрел меня точно хватит! Ещё на голема останется! – Отдам тебе карминовую воду в крайнем случае, – проговорила Беатрис. – Отлично, – кивнул Рю, присоединяясь к зарядке. – Я не знаю, чем они начиняют снаряды, но это не обычные огненные бомбы. Похоже на порох. Если у него там склад снарядов, и если удачно попасть… можно взорвать всё целиком. Рамильда, выгляни и посмотри, что за лестницей! – Есть! Сванн добежала до последних ступенек и высунулась из-за парапета. С куртины вверх, на мост, уходила очередная лестница, а вдоль отгороженной площадки к ним уже медленно волочились враждебные силуэты. Рыцари Бальдера в выцветших плащах, глядевшие пустыми впавшими глазами. Вверху, на лестнице, их ждал рыцарь с башенным щитом. – Опустелые! – окликнула Рами своих. – Это рыцари Бальдера! – Будем прорываться! – бросил Рю, прибив заряд шомполом. – Вперёд! Солер, следи за башней! Весь отряд взбежал наверх и изготовился к бою. Опустелые рыцари, завидев противника, вскинули оружие, ведомые проснувшейся выучкой, и бросились на них. Экберт, поднимая щит, процедил им в лицо: – Я принесу вам покой, братья. Кластерная стрела просвистела в воздухе, осыпая умертвий осколками, и отряды схлестнулись. Минуту спустя, бальдерцы уже лежали на камнях, навсегда упокоенные. Сигмайер и Рамильда, сойдясь с могучим рыцарем на лестнице, вместе повалили его, и катаринец добил его уколом двуручника. Теперь, когда они оказались на открытом пространстве, гигант на башне тут же швырнул в них бомбой – он брал эти шары из большой кучи, сложенной на башне подле него. Солер не замедлил прийти на помощь со своим чудом. Рами уже закрывалась рукой, когда бомба снова отскочила, как мяч, и взорвалась на углу башни. От этого зрелища Рамильде вдруг сделалось смешно, и она хохотнула, переглянувшись с Солером. – Вперёд! – командовал Рю. – Вперёд, все на позицию! Отряд вытянулся в цепочку по двое и побежал вдоль моста – к тому месту, где он раздваивался налево и направо. Отсюда они заметили, что на верхних площадках цитадели начали появляться небольшие группы змеев, которые начали движение в их сторону, не иначе планируя зажать отряд. С башни на них посыпались стрелы – щитоносцам пришлось перебросить щиты в правую руку, чтобы прикрыть товарищей. Добежав до развилки, Рю остановился и махнул рукой: – Здесь! Экберт поставил лафет с бомбардой и выставил щит, прикрывая самурая от стрел. Весь отряд сгрудился вокруг Солера, стоявшего с талисманом наготове. Два отряда змеев уже приближались к ним с двух сторон, оглашая воздух боевыми кличами. – Они идут в атаку, Рю! – предупредила Рами, поймав стрелу щитом. – Сейчас… – процедил самурай, насыпая затравочный порох. – Терпение. – Прикройте меня, – сказала Трис, спешно открывая мешочек на поясе. – Я перекрою им путь с тыла. С очередным выкриком Солер отшвырнул летевшую в них бомбу. В эти мгновения солнечный рыцарь казался нерушимым бастионом силы. Пока Трис под прикрытием Экберта рассыпала цветной порошок по поверхности моста, выводя чародейский рисунок, Рю тщательно наводил бомбарду для выстрела. – Приготовиться! – крикнул он, поднося пальник. Порох воспламенился, и самурай отвернулся, закрыв уши. Пушка громко выплюнула ядро и откатилась. Почти весь отряд напряжённо следил за полётом ядра – оно угодило прямиком в пирамиду из бомб. Вся куча взорвалась со страшным грохотом, и вершина башни расцвела огненным цветком. Гигант, раскинув руки, замертво свалился вниз, и весь отряд возликовал. – Щиты кверху! – предупредила Рами. Разлетевшиеся осколки осыпали отряд, но вреда не причинили – самый большой попросту пролетел мимо. Накрыло и змеев на мосту – кого-то из них зашибло камнем, ещё одному повредило руку. Они явно были в замешательстве после взрыва – пушка вообще явилась для них большой неожиданностью. В один момент она уничтожила их самый большой козырь, и по беспокойству змеев было заметно, что это их серьёзно насторожило. А этим преимуществом надлежало воспользоваться – и быстро. – Забирай пушку, Экберт! – бросил Рю, потянувшись за луком. – Прорываемся к башне! Трис, что там? – Готово! – ответила ведьма, становясь в центр рисунка. – Все отойдите за меня! Отряд перестроился, готовясь встречать группу врагов впереди. Беатрис стукнула посохом, выкрикивая заклинание, и колдовской порошок вспыхнул зелёным пламенем, оставив после себя светящийся сигиль. Сделав это, ведьма немедленно отбежала под защиту Экберта. Отряд, шедший на них с сзади, ринулся в атаку, и едва первые двое достигли ведьмовской печати, их с силой отбросило назад. Путь в тыл отряда был теперь отрезан. – В атаку! Сметём их! – крикнул Рю. С громким боевым кличем они кинулись в бой. Потрясённые гибелью гиганта змеи дрогнули, но пока отступать не спешили – Рами чувствовала, что осталось поднажать совсем чуть-чуть. Сигмайер первым вбежал в строй врагов, размахивая двуручником, Рамильда и Солер атаковали следом. Змеи валились один за другим, прогибаясь под яростным натиском, и отряд прорубал себе путь, перешагивая через тела умирающих. В конце концов, змеи поддались, и последние двое попросту убежали – одного из них Рю сумел достать стрелой. – Вперёд, вперёд, не останавливаться! – кричал он, подбадривая отряд. – Мы переломим им хребет! Они ринулись вперёд, под сень большого моста. Через его подбрюшье отряд попал в башню. Их снова пытались зажать на лестнице, осыпая стрелами сверху – бесполезно. Подхваченные боевой горячкой, они разметали заслон – даже отряды змеев, снова заходившие с тыла, не сумели их догнать. Чародеи не скупились на боевую магию – все, кроме Логана. Большая Шляпа не сплёл ни единого заклинания с тех пор, как вышел из клетки. Натиск отряда был таким яростным и устрашающим, настолько неостановимой казалась их атака, что в какой-то момент у змеев попросту сдали нервы, и как только первый рубеж сопротивления пал, остальное стало делом времени. Взбежав по лестнице, они достигли выхода на мост, закрытого двустворчатыми дверьми, и Рю приказал остановиться и как можно скорее зарядить пушку картечью. Змеи с тыла уже приближались – и, судя по шуму снизу, их было немало. Их шаги уже слышались на лестнице, когда Рю прибивал заряд. Они закончили как раз вовремя. Тени вражеских копий мелькнули внизу, и первые змеиные воины показались на изгибе лестницы. Направив бомбарду книзу, Кацумото выждал пару мгновений, позволив змеям набиться в проход, и поджёг запал. Дуло пушки полыхнуло огнём, и смертоносная картечь намертво положила авангард атакующих. Все стены в проходе стали испещрены дырами и сколами. Змеи попросту не решились атаковать дальше и отступили. Отряд наконец сумел выдохнуть. Погоня остановилась, змеи всё так же оставались внизу, и они все смогли перевести дух после изнуряющей атаки. Они почти достигли вершины, и оставался только последний рывок. – Какой план, Рю? – бросила Рами, глядя в проход. – Они скоро атакуют снова. Неизвестно, сколько их будет ещё, а на всех нам сил не хватит. – Ты права, – кивнул самурай, прочищая ствол от нагара. – Нам может не хватить ни сил, ни пороха. – И магии тоже, – прибавил Ксендрик. – Надо атаковать голема, – подытожил Кацумото, вставая и поворачиваясь к остальным. – Экберт! Они вмешивались в твою схватку с големом? – Нет. Но тогда их не было так много, а я был один и сумел пробраться в башню под покровом ночи. Охраны в ней почти не было, и я перебил их без шума. Нет гарантии, что сейчас они не попытаются нас атаковать. – Гарантии нет, – кивнул самурай. – Значит, нам нужен заслон. Здесь, на лестнице. – Я могу наколдовать ещё один сигиль, но надолго его не хватит, – сказала Беатрис. – Вдобавок… он требует больше сил, чем простые фокусы. – Господа, дамы, я буду вашим заслоном, – заявил Сигмайер, подойдя к Кацумото и положив руку ему на плечо. – Вы выручили меня с той лестницей, настало время мне возвратить вам долг. Пусть эти супостаты только сунутся – сей рыцарь из Катарины положит их всех! Клянусь на своём клинке, что лягу мёртвым, но ни одного змея к вам не пропущу. – Вы правда решитесь остаться один, сир Сигмайер? – спросила Рамильда. – О-хо-хо, ну конечно! У них нет ни шанса! – рыцарь говорил искренне, но с явной иронией, а потом резко переменил тон. – Это ваша битва, и вы в ней герои. Идите на голема – а я уж задам им жару. – Это вы настоящий герой, Сигмайер, – выдавила Рамильда с улыбкой, покачав головой. – Но мы должны кого-то оставить с вами. – Позвольте мне остаться с господином из Катарины, – сказал Логан, выступая вперёд. – Я не зря берёг свои силы. Думаю, моё скромное заклинание будет неплохим подспорьем господину рыцарю, – он глянул на Сигмайера и кивнул ему. – Место здесь подходящее. А в случае чего, я и вас смогу поддержать. – Так и поступим, – кивнул Рю. – Спасибо вам, Сигмайер. – Эй, глядите! – воскликнул Солер, и все головы повернулись к нему. Солнечный рыцарь указывал на светящуюся надпись, вспыхнувшую белым в углу помещения, где они находились. Рами в числе прочих приблизилась, не отрывая взгляд от сияющих букв. На старых камнях было выведено имя: Таркус. – Это он, – выдавил Солер. – Точно он – иначе и быть не может! Он сделал эту надпись белым мелком! Он знал, что за ним могут прийти другие, сир Экберт, понимаете? Это он… Бальдерец молча взирал на надпись, оставленную его старым другом. Подойдя к ней вплотную, он склонился и молча коснулся букв рукой. Несколько мгновений спустя надпись исчезла. Воздух над ней привычно подёрнулся рябью, и перед отрядом возник фантом последнего рыцаря Беренике. Рамильда замерла, взирая на призрак живой легенды. Широкоплечий воин огромного роста, облачённый в латы с птеригами, лучился белым сиянием. Лицо было спрятано за топфхельмом, а на плече покоился двуручный меч с огромным, массивным клинком – ни один человек, даже самый сильный на свете, не смог бы эффективно орудовать таким в бою. Он больше походил на толстый кусок стали, чем на клинок – и от этого образ Таркуса был ещё более внушающим. Здесь явно не обошлось без магии – той же магии, что позволяла Хавелу орудовать своей палицей, либо редчайшей, могучей души, которую рыцарь некогда поглотил, обретя свою силу. – Таркус… Ты узнаёшь меня? – спросил Экберт. Белый фантом не ответил. Вместо этого он поклонился – медленно и низко. А затем его рука указала на двери. – Да. Мы пришли следом, старый друг. Рамильда судорожно вздохнула. Она вдруг вспомнила про одну вещь, лежавшую у неё в поясной сумке. Она поспешно достала волшебный мелок, обмотанный золотистой лентой, и выразительно посмотрела на солнечного рыцаря. – Солер… Он понял её без слов и кивнул, достав собственный мелок. Проследовав к двери, они оба твёрдой рукой вывели по бокам от неё свои имена. Магические письмена ярко вспыхнули и стали медленно угасать, оставшись лишь отметинами на стене. Если им и предстояло сгинуть в этой схватке, теперь частичка их души навсегда оставалась здесь – чтобы помочь тем, кто придёт после. – Помните план, – произнёс Кацумото. – Зачаруйте щиты и оружие воинам – только так и копьями души пробьём голема. Беатрис – ослабь его броню, как тогда, в Саду Тёмных корней. Мы делаем выстрел и идём в атаку. – Будем ли заряжать второй раз? – спросил Солер, берясь за пушку вместе с самураем. – Да. Это может стать разницей между победой и поражением. Ждите возможности для удара и не подставляйтесь. Беатрис кивнула. Они с Ксендриком одновременно достали бутылочки с карминовой водой и посмотрели друг на друга. – Ну что, на удачу? – спросила ведьма, приподняв сосуд. – Да. Она нам точно потребуется. Чародеи чокнулись и осушили бутылочки. – Мы готовы? – спросила Рами, оглядев отряд. – Готовы, – решительно кивнул Кацумото. – Пошли! – Удачи, друзья! – воскликнул Сигмайер. Он повернулся к ним спиной и, изготовив меч, встал в позицию на лестнице. Фантом Таркуса кивнул и распахнул двери. Следом за призраком легендарного рыцаря отряд двинулся вперёд. Они увидели его сразу – колосса, закованного в чёрные доспехи. Массивные, толстые, слегка гротескные пластины защищали всё его тело, а шлем без прорезей для глаз, увенчанный уродливым плюмажем из двух скрещённых железных колец, скрывал голову. В середине кирасы, похожей на кастенбруст, виднелась большая круглая выемка, а в руке гигантский голем держал грозный топор. Рамильда замешкалась и застыла на месте, чувствуя, как её пробирает ужас. Завидев отряд, голем медленно двинулся к ним через мост. В середине между ними мост расширялся, образуя круглую площадку, по бокам от которой высились колонны с изваяниями горгулий. Каменная мостовая на этом месте была испещрена выбоинами, а местами камни были свалены в небольшие груды. Именно здесь им предстояло принять бой. Шаги гигантских ног громыхали по камням. Отчаянно пытаясь стряхнуть с себя страх, Рами стиснула зубы, не представляя, как они вообще могут одолеть этого высоченного колосса. Он мог смести их с площадки одним ударом, мог схватить одной своей ладонью, мог просто-напросто раздавить, как букашек. Все инстинкты говорили ей бежать прочь, скручивая внутренности в тугой узел. Но она знала, что этого боя было не избежать. Ради друзей, ради клятвы, ради всего, что было ей дорого. И всё же ноги наотрез отказывались шагать вперёд. И не у неё одной – весь отряд оцепенел, поражённый устрашающим зрелищем. Насилу оторвав взгляд, Рами увидела, как Экберт слегка вздрогнул при виде голема, будто вспомнив старый кошмар. Старый ужас, перед которым отступил даже он. Таркус шагнул вперёд первым – без тени сомнения. И Рамильда вспомнила свои шаги на том, другом мосту – шаги в разверстую пасть цитадели. Страх был всего лишь иллюзией. Верный меч её отца прочно лежал в руке, а друзья стояли бок о бок с ней – и это всё, что имело значение. – Пошли! – что есть мочи крикнула она, сбросив оцепенение и двинувшись вперёд. Экберт зашагал следом. – Ставим пушку! – скомандовал Рю. – Начали! – Беатрис! – воскликнул Ксендрик, выбегая чуть вперёд. – Надо стрелять в выемку! Там у него сердцевина! – Поняла! – бросила ведьма. Она воздела посох, наколдовывая проклятие, и как только пушка была готова к выстрелу, под ногами у голема вспыхнула пурпурная пентаграмма. Чародейские миазмы поползли вверх по его броне. Рамильда увидела, как клинок, а следом и щит налились синим цветом от чар Ксендрика. Голем приближался, и сердце грозило ухнуть вниз, но грань уже была пройдена. Копьё души полетело прямиком в выемку в кирасе колосса, а следом за ним туда же угодила яркая молния. Голем лишь пошатнулся, но продолжил идти. Он уже замахивался топором, готовясь наброситься на нападавших. – Огонь! – крикнул Рю из-за спины. Трёхфунтовая пушка громыхнула, и ядро пронеслось над головами рыцарей. Оно угодило голему в грудь, пробив кирасу, казавшуюся неуязвимой. Раскинув руки, голем с грохотом опрокинулся на спину. Получилось! – А-а-а-а-а!!! – Рамильда разразилась боевым кличем и ринулась в атаку. Таркус и Экберт бежали бок о бок с ней. Набежав на поваленного стража, они принялись рубить его по бедру, под доспешной пластиной. Зачарованные клинки без труда вгрызались в ослабленную вязкую плоть, созданную древней магией. Отодвинув ногу и приняв сидячее положение, голем размахнулся топором. – Пригнитесь! – крикнул Экберт. Рамильда среагировала тут же, и смертоносный топор пронёсся у них над головами. А потом тяжёлый сабатон ударил её в щит – и даже защитная магия не помогла ей устоять. Поднимаясь на ноги, голем выдержал ещё одно копьё души и обрушил стремительный удар на Экберта. Приняв его на зачарованный щит, Пурпурный плащ отшатнулся и упал. Рамильда едва начала подниматься, как следующий удар полетел в неё. Не успев полностью поймать его щитом, она почувствовала взрыв боли в боку и отлетела в сторону. Шлёпнувшись об камни, она откатилась к парапету моста. В ушах нещадно звенело – до той степени, что хотелось выбросить шлем. Осознание пространства безнадёжно ушло, и Рами с трудом перевернулась на спину, хватая ртом воздух. Сломанные кости в боку мешали двигаться. Где-то в стороне звенели удары. Едва набравшись сил, чтобы встать, она вдруг увидела над собой лицо Ксендрика – и поморщилась от проснувшейся боли в боку. Маг подоспел со своими целительными чарами как нельзя вовремя. Кости срослись обратно, и Ксендрик протянул ей руку. – Спасибо, – прокряхтела рыцарша, поднимаясь на ноги. – Я подновлю тебе щит, – торопливо выдал чародей, сплетая новое заклинание. Она глянула в сторону голема – лишь чтобы увидеть, как очередным ударом он пошатнул Экберта. Следующий летел прямиком в Таркуса. Рыцарь выставил под него меч, упираясь в клинок второй рукой, и на удивление выдержал удар, лишь отшатнувшись на несколько шагов. Немедля оправившись, он атаковал голема, нанося могучие удары по ногам – такие, что голем и сам пошатнулся. Рамильда бросилась на помощь товарищам и тут услышала громкий шум сзади – шум пламени. Она застыла на месте, обернулась, и увидела, как опалённый Ксендрик отбежал прочь от мощного потока пламени, который вырывался прямиком из пасти бронзовой горгульи, украшавшей колонну за парапетом. Обожжённый чародей упал и тут же посмотрел на Рамильду, махнув рукой. – Я буду в порядке! – через силу выдавил он. – Беги к ним!.. Она резко кивнула и устремилась в атаку. Над головой пронеслись пять волшебных шаров Беатрис, рассыпавшиеся на броне голема. Лишь только голубая плёнка слетела со щита Экберта, как возникла снова. Проведя по булаве молниевой смазкой, бальдерский рыцарь пошёл в атаку, присоединяясь к Таркусу. Рамильда не успела даже приблизиться, как голем шагнул в сторону и обрушил на неё удар. Её снова швырнуло наземь, даже несмотря на удачный блок – сила колосса была неимоверной. Экберт и Таркус продолжали молотить по одоспешенной ноге, пытаясь снова повалить голема. Тот раз за разом обрушивал на них топор, отбрасывая рыцарей – и только Железный Таркус отказывался подаваться назад, без передышки парируя грозные удары и рубя в ответ. Снова вспыхнул пурпурный сигиль, ослабляя колосса. В очередной раз вдохновившись видом могучего рыцаря, Рами резко вскочила на ноги. Она забросила щит за спину и взялась за меч обеими руками. Разогнавшись, она взбежала на груду камней и прыгнула, рубанув прямо в воздухе. Клинок прошёл сквозь его бедро, и голем просел на раненую ногу. Приземлившись, Рами совершила кувырок и поднялась на ноги, потянувшись за щитом. Отступив на шаг, голем ударил наискосок – от удара рука со щитом онемела. Ещё один взмах топора – Рамильда подалась назад, и край массивного навершия ударил ей по одоспешенной голени. Коротко простонав, Рамильда свалилась наземь. Она еле успела закрыться щитом от очередного удара и почувствовала, как её будто вдавило в камень. Спина отозвалась саднящей болью. Экберт и Таркус пришли ей на помощь, оттянув голема на себя. Размахнувшись, голем обрушил удар на Экберта и повалил его, оставив отметину на его латах. Таркус один продолжил наступать без устали, пока остальные тяжело поднимались с мостовой, глотая эстус. Копьё души ударило в колосса, и тут сладкой музыкой грянул выстрел. Ядро из бомбарды врезалось в голема, снова пробив кирасу, и грозный противник упал. Рамильда кинулась к его ноге вместе с Таркусом, обрушивая клинок на израненное бедро – они наконец прорубились до кости. Размахнувшись, Таркус могучим ударом разрубил её надвое. – Так его! – вскричала Рами. Голем приподнялся на одной руке и отодвинул их обоих поперечным ударом. Очередное волшебное копьё прошило сердцевину гиганта, и следом ему на грудь залез Экберт. Рами мгновенно поняла, что он хочет сделать, и побежала фланкировать голема, удобно подставляясь под его удар. Он не замедлил махнуть топором, и рыцарша благополучно поймала его щитом. Экберт принялся изо всех сил молотить по круглой пластине, прикрывавшей выемку в середине кирасы голема. Охваченная золотистыми сполохами булава вминала пластину удар за ударом. Но покалеченный колосс не спешил поддаваться: лишь только Экберт попытался спрыгнуть, почувствовав опасность, как голем схватил его свободной рукой и со всей силы швырнул об камни. Экберт не поднялся – лишь болезненно пошевелил руками, силясь закрыться щитом. Он явно был дезориентирован. Рамильда со всех ног кинулась на помощь, чувствуя, как лёгкие полыхают огнём. Снова опершись на левую руку, голем обрушил на бальдерца топор, вбивая Экберта в камни – ещё одна отметина осталась на его латах. Он уже замахивался для удара, который мог стать для Экберта последним – Рамильда поняла, что не успевает. Таркус вырос горой между Экбертом и големом, приняв удар топора на свой двуручник. А потом сам полез на колосса, оттягивая внимание на себя. Рамильда застыла над Пурпурным рыцарем, на всякий случай прикрывая товарища щитом. – Именем Солнца, сгинь навеки! – раздался сбоку громогласный крик Солера. Солнечный рыцарь пронёсся мимо Рамильды и заскочил голему на грудь. Он зажёг большую молнию, подбежал к выемке и швырнул перун вплотную, в самую сердцевину. Золотые сполохи разлетелись в стороны в яркой вспышке, и Солер спрыгнул вниз, прежде чем голем успел его ударить. Таркус подбежал следом и вогнал двуручник в почти пробитую пластину. Поднажав, как будто рычагом, он вскрыл её, как будто крышку люка, обнажая сердцевину – из полости внутри лучился яркий свет. Собравшись с силами, Рамильда с яростным криком пошла в атаку. Голем пытался достать Таркуса топором, но могучий рыцарь отразил и этот удар. Размахнувшись в унисон, они оба вонзили клинки в светящуюся сердцевину. Голема перетряхнуло. Рамильда выдернула клинок и соскочила назад, чуть не потеряв равновесие – Таркус скатился следом. Финальным аккордом прямиком в сердцевину угодило копьё души. Она увидела, как пальцы колосса разжались, и он выронил топор. Корпус голема с грохотом опрокинулся навзничь. С облегчённым выдохом Рамильда упала на колени. На глазах у неё выступили слёзы. Они справились. Они победили, преодолели, смели последнюю преграду на своём пути. Они достигли минуты торжества – здесь, на вершине неприступной цитадели, измотанные и израненные, они водрузили свой флаг на последнем пике. С ликующим кличем Рамильда воздела меч кверху. – Мы победили, папа, – выдавила она сквозь слёзы. – Мы прорвались… Сванн поднялась, радостно обнявшись с подошедшим Солером, и с улыбкой обернулась на Экберта. Их товарищи уже подходили к месту событий. Приподняв шлем, бальдерец устало выдохнул и улыбнулся ей в ответ. А затем оба устремили взгляд на Таркуса. Опустив свой меч, фантом могучего рыцаря обернулся на них через плечо. Вдохновляющим жестом он выставил сжатый кулак в сторону, согнув руку в локте. А потом медленно рассыпался в пыль с налетевшим порывом ветра. Белые огоньки уносились в сторону, растворяясь на глазах. – Благодарю тебя, старый друг, – проговорил Экберт. – Твоя жертва не была напрасной. Устало вздохнув, Рамильда сняла шлем и повернулась к остальным, тряхнув рыжими волосами. Ксендрик кивнул ей с лёгкой улыбкой. Она увидела Сигмайера и Логана, шагавших к ним по мосту – судя по всему, у них тоже всё было в порядке. – Кажется, кончено, – выдохнула рыцарша. – Ха-ха-ха, справились, – облегчённо посмеялся Солер. – Вот это была битва… Таркус оказался поистине Железный! – Да… Не уверена, справились бы без него. – Ну, мы все вложились в эту победу, – заметил Ксендрик. – Да и пушка наша себя оправдала. – Держи, – Беатрис всучила чародею бутыль с карминовым зельем. – Это моя последняя. В Анор-Лондо, глядишь, пригодится. – За это всегда спасибо. Ты оказала нам неоценимую помощь. – Чего там, – плоско улыбнулась Трис. – Так, ведьмины штучки. – Я же говорил – герои! – провозгласил Сигмайер, откидывая забрало. – Ха-ха! Славная победа в славном бою – вот оно, счастье! Эх, был бы у меня с собой бочонок пива, я бы поднял за вас тост – и даже не один! Хе-хе, ещё раз благодарю за выручку. – Я бы за вас тоже выпила, – усмехнулась Рамильда. – Кто ещё тут кого выручил! – Полно вам перекладывать со здоровой головы, так сказать, на больную, леди Рамильда! – рыцарь из Катарины звонко рассмеялся. – Магия, молнии, а какая сила меча – век такого не видел! – Не нужно скромничать, мой друг, возрадуемся победе вместе, – с улыбкой предложил Солер. – И тому, что судьба нас так удачно свела. – Точнее и не скажешь, – поддакнула Рами. – Что собираетесь делать теперь? – Хороший вопрос, – рыцарь внезапно посерьёзнел и задумался. – Хммм… В конце концов, если ваша история правдива, почему бы не побывать в Анор-Лондо? Давно мечтал увидеть этот божественный город, а там уж… посмотрим. Хммм… – Все большие молодцы, – заявил Рю, присоединяясь к остальным. – Победа за нами. – Непонятно только… что теперь дальше, – произнесла Рамильда, бросив взгляд на древние ворота, запечатанные камнями. – Этот завал никакой пушкой мы не пробьём. – Таркус как-то попал наверх, судя по словам Освальда, – заметил Экберт. – А в те дни, когда мы шли на первый штурм, ворота уже были завалены. – Уверен, что-то вот-вот произойдёт, – сказал Рю. – Экберт, давай за бомбардой. Ксендрик, Рами, возьмите душу голема. Подозреваю, она отнюдь непроста. Они все побежали выполнять приказы. Душа голема, оставшаяся в сердцевине, действительно оказалась непроста – и Рамильда даже слегка удивилась тому, что увидела. Яркий сияющий сгусток отчаянно напоминал ей душу Разверстого. Если подумать, душа древнего дракона действительно могла обладать достаточной силой, чтобы напитать волшебством гигантского голема. И в этом свете его невероятная сила становилась понятной. Когда они вернулись, необычное наконец начало происходить. Беатрис, опасливо озиравшаяся вокруг, указала наверх, в небо: – Смотрите! Они все подняли головы. Сверху, от великой стены Анор-Лондо, к ним спускались крылатые силуэты. Когда они приняли разборчивые очертания, Рамильда не могла их узнать поначалу, но потом различила виденный однажды на гравюрах силуэт: судя по всему, это были крылатые демоны Изалита – вестники богов, поставленные на службу Гвином после войны с Хаосом. Худощавые, даже тощие человеческие фигуры с длинными ногами и перепончатыми крыльями, они выделялись вытянутыми изогнутыми рогами и длинным, тонким хвостом. Силуэтов насчиталось не меньше дюжины. – Кажется, эти гонцы по наши души, – произнёс Ксендрик. Беатрис при этих словах попятилась. Отходя от отряда, она махнула им рукой: – Что бы там ни случилось, удачи! Надеюсь, ещё увидимся! – Спасибо тебе. Береги себя! – отозвался Ксендрик. – Береги себя, – эхом прибавила Сванн. – Удачно выбраться! – пожелал ей Сигмайер. – Ну… Это что же теперь, нас прямо так понесут?.. – Сейчас всё увидим, – спокойно произнёс Логан, поигрывая пальцами на посохе. – Что-то любопытное вот-вот произойдёт. – Что бы это ни было… мы готовы, – произнесла Рамильда. Крылатые демоны зависли в воздухе над отрядом, образовав вокруг них кольцо. Один из них, с копьём в руке, спустился ниже и молча указал длинным пальцем наверх, к стенам Золотого города. Рамильда, не удержавшись, кивнула в ответ. Оставшиеся демоны тут же спустились к ним – по двое на каждого. Всех, кроме Беатрис и Логана, они схватили под руки – даже Сигмайера. Рамильду против воли передёрнуло, когда длинные, скользкие пальцы сомкнулись на её руке. Взмахнув крыльями, они подняли весь отряд воздух, и у Рами перехватило дыхание. Их уносили в верх, к городу богов. Цитадель Шена оставалась позади. Впереди ждал таинственный Анор-Лондо – последний предел и долгожданная цель на вершине мира.