История Иккинга (ориг. Hitchups)

— Сожми колени вот тут, прямо перед суставами… Ага, так ты сможешь лучше чувствовать изменения в движении его крыльев. Древоруб попробовал несколько раз взмахнуть крыльями, пока предельно сконцентрированная Астрид пыталась угнездиться между ними. — О… О, вот так? Так правильно? — Да, — улыбнулся Иккинг, — Хотя тебе стоит немного наклониться вперёд, иначе ты свалишься. Астрид сразу принялась подбирать позицию на спине Древоруба, экспериментируя с балансом. Она уже почувствовала разницу между пассажиром и наездником. У неё теперь было больше контроля, более глубокая связь с драконом и с небом, которую ей предстояло испытать на собственном опыте. — Готова? — спросил Иккинг. Похоже, её положение на Древорубе уже было довольно устойчивым. Он знал, что лучше будет просто поднять её в воздух, иначе она найдёт миллион причин этого не делать, и они так никуда и не сдвинутся. Астрид неуверенно кивнула. Иккинг видел, как она пробежалась глазами по своим ногам, седлу, Древорубу, убеждаясь в очередной раз, что всё безупречно. — Медленно начинаем, — проинструктировал Иккинг, запрыгивая на Беззубика. В отличие от Астрид, на свою амуницию он даже не взглянул. Его руки сами по себе продели ремень в карабин, а ноги инстинктивно скользнули в стремена. ::Ты слышал?:: — переспросил Беззубик у Древоруба, — ::Держись у земли:: ::Слышал!:: — прошипел тот в ответ. — Слейся с ним, расслабь тело, — сказал Иккинг, когда оба дракона приготовились взмыть в воздух, — Ты сможешь почувствовать, что он делает, если будешь внимательной. Астрид только кивнула, поджав губы. Иккинг забеспокоился было, что если она будет так серьёзно к этому относиться, у неё никогда не получится что надо. Полёты управляются чувством, а не совершенными навыками. — Ладно… Полетели! Беззубик оторвался от земли первым, но оба юноши помнили, что не надо гнать во весь дух. Иккинг не отрывал глаз от Астрид. Она так вцепилась в луку седла, что у неё побелели пальцы. Она колебалась между попытками сохранить позу, в которую её усадил Иккинг, и движениями вверх-вниз синхронно со спиной Древоруба, когда тот набирал высоту. — У тебя всё отлично, расслабься! — крикнул он. Он видел, как двинулись её губы, почувствовав ветер. Видел, как медленно разжались и вернули нормальный цвет её пальцы. Она, похоже, говорила сама себе, одну и ту же фразу, всё громче и громче, пока Иккинг не услышал, как она кричит: — Я лечу! Я лечу! Она по-прежнему низко пригибалась над спиной Древоруба, но оторвала руки от седла, пробуя силу воздушных потоков. Иккинг рассмеялся, увидев счастье на её лице — выражение детского экстаза, которое вернуло ей молодость, преобразовало её у него на глазах. Иккинг и себя почувствовал легче, чем когда-либо со времени возвращения на Олух. Она сделала это. Скоро он не будет единственным наездником. — Йухууу! — заорала Астрид, рискнув немного выпрямиться и почувствовать давление ветра всем телом. Иккинг радовался вместе с ней, разделяя её энергию. — Можно попробовать выше! — предложила Астрид, взглянув в небо. Улыбка Иккинга стала успокаивающей. — Ну… давай не будем торопиться. Но Древоруб, конечно, поддержал идею. — ::Да! Нам нужно лететь выше!:: Беззубик закатил глаза: — ::Иккинг сказал нет …:: ::Она этого хочет!:: ::Меня не волнует —:: — Давай сначала попробуем повороты, — крикнул Иккинг, перебив Беззубика. — Просто наклонись, и он последует за тобой. Астрид прикусила губу, с энтузиазмом восприняв эту идею теперь, когда они были в воздухе. Она перенесла вес на правое бедро, и Древоруб последовал за ней. — Воу! — Всё в порядке? — поинтересовался Иккинг, быстро перелетев через неё и уравняв высоту с другой стороны. Астрид ничуть не выглядела обеспокоенной. — Ага! — крикнула она. — Я скорее чувствую мускулы в его шее, когда он летит, чем в его крыльях. Иккинг не ожидал таких подробностей. — Правда? Он внимательно посмотрел на Древоруба. У него, конечно, была длинная шея, но в полёте он старался группироваться в более компактную форму. — Ага, — повторила Астрид. — То есть, я чувствую это в его крыльях, но шея намного более… отзывчивая. С этими словами она принялась почёсывать согнутую шею, к вящему удовольствию Древоруба. Скоро вибрации от его мурчания читались в каждом движении пальцев. — Интересно, — пробормотал Иккинг. Это не помешало бы записать. У Беззубика была такая короткая шея; вся его сила шла от спины и груди. Возможно, товарищество с таким крепко сбитым драконом оставило Иккинга в неведении относительно драконов с другими типажами тела. Его взгляд скользнул по Астрид, которая продолжала восхищённо глазеть на молодого Древоруба. Даже в своих мальчишеских фантазиях Иккинг не мог представить такого нежного выражения на её лице. — Готова увеличить высоту? — спросил Иккинг, сожалея о разрушенном моменте. К счастью, и Астрид, и Древоруб отнеслись к этой идее с большим энтузиазмом. Иккинг усмехнулся в ответ на их совпадающие выражения лиц. — Сядь немного назад, но пригнись ближе — да, именно так. Астрид и Древоруб медленно набирали высоту, а Иккинг с Беззубиком с лёгкостью поддерживали их темп, страхуя со спины. Иккинг благодарил богов за идею добавить к ещё не доделанному седлу Астрид крюки для удержания в нём. Тор упаси их от повторения его первого полёта… Иккинг глубоко вздохнул, наблюдая, как Астрид осваивается с более тонкими элементами полёта. Прохлада на их высоте приятно скользнула в лёгкие. Именно этого ему и не хватало. Боги, как же он любит летать… ::Нам надо почаще это делать:: — предложил Беззубик, возможно, испытывая те же ощущения. Человек полностью согласился: — Ага, я уже начал забывать, какими чокнутыми мы становимся, когда недостаточно забавляемся в небе. Они легко обогнули по дуге Астрид и Древоруба, поддразнивая их простейшими акробатическими приёмами. Возмущённый крик Астрид заставил Иккинга рассмеяться. — Мне стоит это попробовать? — спросила Астрид — к ужасу Иккинга, совершенно серьёзно. — Ни в коем случае! — крикнул он навстречу ветру, всё ещё ухмыляясь. — Думаю, мне сначала надо рассказать тебе обо всех наших крушениях, прежде чем ты попробуешь что-нибудь безумное. Беззубик фыркнул под ним: ::Их было не так то уж и много:: — Да ладно? Помнишь наш первый полёт? — напомнил ему Иккинг. ::Ну ладно, это было —:: — Или когда мы пробовали летать с завязанными глазами? Бесчисленное количество крушений. ::Убедительно:: — сдался Беззубик, хотя он и не разделял юмора Иккинга. Теперь он вспомнил все эти падения. Он вспомнил, как узнал, насколько хрупкий Иккинг, и про эти отметины, которые люди никогда не могли полностью убрать с тел… Астрид рассмеялась где-то сзади. Иккинг обернулся и увидел, как она качает головой. Её взгляд был решительно критическим. — Ты такой странный, — сообщила она. В её голосе были привязанность и любопытство. Иккинг повернул лицо против ветра, чтобы немного остудить щёки. — Я говорил тебе, что мы понимаем друг друга, — сказал он, отчасти защищаясь. — Это я поняла, — заверила она, — … Вроде бы. Но это не… Это сложнее, чем я могу понять, так ведь? Иккинг кивнул, прикусив губу — он некомфортно себя чувствовал под таким допросом. — Всё очень сложно, — сказал он. Слишком сложно. Он сам и не понимал всего. — Много чего происходит, и я не уверен, что все остальные готовы это узнать — оно всё связано, и… И просто… Я лучше не буду сейчас вдаваться в подробности. Нам надо сосредоточиться на войне и… Астрид подняла руку. — Ты скрываешь какую-то информацию, которая могла бы помочь нам выиграть войну? — настойчиво спросила она. Иккинг несколько мгновений смотрел на ней, ошарашенный такой резкостью. — Эм, нет. Это никак не связано с войной… Разве что с тем, как я о ней узнал. — Она продолжала пристально смотреть на него, пока он не добавил. — Я уже рассказал о ней всё, что знал сам. Правда ведь? Ну отлично, теперь он беспокоился, что неосознанно скрывает информацию. Астрид, казалось бы, вышла из приступа внезапной агрессии и расслабилась. — Мне надо было просто удостовериться, понимаешь? — сказала она в свою защиту. — Всё развалится на кусочки, если ты просто исчезнешь, как… — Ей хватило самообладания не сказать «Как в прошлый раз». Им не стоило снова соскальзывать на эту дорожку. — В общем… Ты можешь просто исчезнуть. А нам придётся жить с тем, что осталось. — Я понимаю, — ответил Иккинг тихо, что она едва услышала. — Я не улечу, пока Олух не будет в безопасности — сколько бы времени это не заняло. Он не знал, откуда взялись эти слова, и когда они стали для него правдой. Теперь это было не только ради спасения драконов — потому что не только драконы нуждались в нём. Олух нуждался в нём. Она просила его о помощи. А Иккинг просто не мог отказать прямой просьбе о помощи. — Ты обещаешь? — спросила Астрид. Иккинг видел мольбу всей деревни в её глазах, которые смотрели в его. Под покровом из агрессии и уверенности лежало всё то же беспокойство, которое одолевало всех остальных жителей деревни. Он повернулся в сторону Олуха, который с такого расстояния был различим только контуром на фоне неба. Олух был домом и для Гудрид, осознал он, и она любила его. Она осталась там и защищала его, как знала. Она направляла и любила каждое поколение жителей, также, как направляла и любила его. — Я обещаю, — поклялся Иккинг. Астрид это вполне устроило. — Так когда я смогу попробовать также вертеться в воздухе? Губы Иккинга сложились в улыбку, и он вернул внимание обратно к блондинке рядом с ним. — Не всё сводится к одним только трюкам. — Я знаю, — вздохнула она. — Но я думаю, что они могут быть… тактическим преимуществом! Иккинг приподнял брови и шире улыбнулся. — Например, вот так? Они быстро перекувырнулись через неё, плавно выровняв высоту с другой стороны. Астрид рассмеялась. — Да! Именно так! Иккинг откинулся в седле. Воздушные потоки обвивали его кожу, будто верёвками, заставляя голые руки покрываться мурашками. — Всё зависит от вас двоих, — ответил он, окинув жестом недавно сформированную парочку. — Просто продолжайте вместе летать, и через какое-то время вы научитесь достаточно чувствовать друг друга, чтобы это было совершенно естественным. Он перещёлкнул хвост, и они с Беззубиком снова быстро перевернулись — в этот раз под брюхом Древоруба — прежде чем взмыть высоко над головой Астрид. Она провожала их взглядом, усмехаясь над их трюками. ::Это было бы веселее, если бы мы делали это не ради смеха женщины:: Иккинг легонько шлёпнул Беззубика по уху ладонью. — Не в этом дело, — пробормотал он, — Это демонстрация. ::Демонстрация — шмемонстрация:: Иккинг вздохнул. — Ты даже не знаешь, что это — ::Если хочешь повыпендриваться перед ней, так бы и сказал:: — Что — Иккинг почувствовал тепло, движение мышц в шее Беззубика, понял состояние его тела за мгновение до того, как дракон выпустил снаряд плазмы. — Проклятье, Беззубик! — вскрикнул он, переворачивая их вверх ногами как раз вовремя, чтоб увернуться от огненного шара, через который они в другом случае точно пролетели бы. Вернувшись в вертикальное положение, он успел услышать самодовольное ворчание Беззубика и смех Астрид до того, как кровь окончательно отлила от его головы. — Даа! Так держать, Беззубик! — кричала она. Дракон весь аж раздулся от гордости. ::Эта самка и вполовину не так плоха:: — О, ну и кто теперь выпендривается? — прошипел Иккинг в затылок Беззубику. Он потянул за один из более длинных головных отростков, и Беззубик сразу накренился в эту сторону. ::Осторожнее!:: — Теперь уже не так весело — ай! — Иккинг прижал руку к глазу, по которому Беззубик от души хлестнул другим «ухом». Во время их перебранки Древоруб подобрался к ним сбоку, и Астрид теперь снова была справа от Иккинга. — А сколько раз вы через них пролетали? — спросила Астрид, всё ещё посмеиваясь после происшествия с огненным шаром. — Слишком, слишком много, — пробормотал Иккинг себе под нос. Древоруб, заметив, как довольна Астрид, приготовился сам так попробовать. ::Не делай этого:: — приказал Беззубик, — ::Она не готова:: — Да, приятель, подожди пока, — поддержал его Иккинг, заметив те же признаки. Астрид встревожено посмотрела на дракона под собой. ::Ты должен следить за её эмоциями:: — продолжал наставления Беззубик. Древоруб в ответ щёлкнул на него пастью. ::А я что делаю:: Беззубик тихо зарычал и резко взревел в конце. ::Не следишь!:: Астрид наблюдала за этой перепалкой широко раскрытыми глазами. — Что случилось? — спросила она, — Они ругаются? Иккинг усердно потёр макушку Беззубика. — Да нет, они просто время от времени трут друг друга против чешуи. Астрид ощутимо расслабилась и некоторое время смотрела на Иккинга, приподняв брови. — Хмм, каковы люди, таковы и драконы, да? — Что? — Он не сразу осознал, что она имеет в виду их — по крайней мере, их прошлые отношения. Иккинг надул щёки и с шумом задумчиво выпустил воздух через зубы. — Нет, нет. Тут нужно действительно их слышать. Этот древоруб немного моложе Беззубика, так что они нервируют друг друга в некоторых вопросах. Например, Беззубик говорит Рубу (1), что делать. Я лично думаю, что он просто напоминает Беззубику его более молодые годы… ::Я развернусь. Прямо сейчас:: — Ладно, ладно! — рассмеялся Иккинг, поглаживая его голову. — Ты же знаешь, что я просто шучу. Астрид продолжала наблюдать за этой парочкой, за их взаимодействием, за тем, как синхронно они начинали и переставали хулиганить. Как одно величественное создание. — Тебя не было на похоронах, — упомянула Астрид, вспомнив наконец, зачем вообще его искала. При этом она искоса на него взглянула — собиралась попытаться прочитать его выражение лица, если он снова начнёт увиливать от ответов. — Ты знал о …? Иккинг вдохнул свежий, солёный воздух Севера. — Да. Я знал. Астрид кивнула, и больше ничего не говорила по этому поводу. Одна из вещей, которые Иккингу нравились в Астрид — она никогда не допытывалась до деталей, если только вопрос не касался непосредственно безопасности деревни. — А, да, — Иккинг сам только сейчас что-то вспомнил. — Ты не поверишь, что Сморкала сегодня учудил. *** Астрид распахнула дверь Медового зала ударом ноги. Ноге было больно — дверь всё-таки тяжёлая — но это привело к желаемому эффекту: драматическому появлению. В Зале было довольно людно для времени между приёмами пищи. Несколько кучек викингов были разбросаны тут и там, парочка засидевшихся выпивох обнимались со своими кружками, а будущий вождь подкреплялся остатками ужина после того, как просидел большую часть ночи в совете. Заметив его, Астрид сразу яростно двинулась к своему ничего не подозревающему другу. Он успел приподнять голову как раз тогда, когда она грохнула кулаками по столу. — Ты вызвал Иккинга на Хольмгангу? — рявкнула она. Поднимать голос смысла не было — наверняка уже вся деревня об этом знала. Она просто хотела, чтобы её мнение по этому поводу было понятно. Викинги за ближайшими столиками сразу взяли свои напитки и пересели подальше. Сморкала выпятил грудь, дерзко смотря в глаза опасности. — Ну да, вызвал. — Почему? — спросила она, и затрясла головой. В её голосе была нотка слабости. Усталости. — Почему он тебя так пугает? Он не захватит власть! Лицо Сморкалы потемнело. — Они пустили его в деревню. Это первый шаг. Астрид оттолкнулась от стола и закатила глаза. Её взгляд на полную кружку мёда, оставленную неудачливым посетителем, и ей пришлось подавить желание схватить её. Долго она тут оставаться не планировала. — Он помогает нам, идиот, — сказала она равнодушно. — Правда? Он бросил нас, Астрид, — напомнил Сморкала, нахмурившись. — Он… — Да, я знаю, «он вернулся», — насмехался Сморкала, — а что заставит его не исчезнуть снова, как только дела обернутся плохо? — Он обещал, — тихо сказала ему Астрид. Как и ожидалось, Сморкала рассмеялся. — Обещал? — повторил он, его улыбка стала более кислой. — И ты ему поверила? Боги, Астрид, что с тобой случилось? Её брови взлетели. — Что со мной случилось? — непонимающе переспросила она. — Ты была такой… Такой классной. А теперь ты… Ты… Он никак не мог подобрать правильное слово. Астрид вздёрнула подбородок: — А теперь я что? — Посмотри на себя! — почти закричал Сморкала, — Посмотри, что на тебе надето! Она так и сделала. На ней была пробная упряжь для полётов, которую Иккинг для неё сделал. — Ты защищаешь его, — гневно продолжал Сморкала, — ты убегаешь с ним при каждой возможности — — А тебе то что? — перебила его Астрид. — Всё, что я сказала, было правдой, всё, что он говорил, оказалось правдой — — Откуда ты знаешь? — сдавленно спросил Сморкала. — Ты не знаешь! Ты можешь только поверить ему на слово. Думать, что драконы вдруг стали такими невинными — это чересчур. Это… После всего, что случилось, как ты можешь их защищать? Лицо Астрид смягчилось. — Так страшно думать, что мы всё это время ошибались? — спросила она. Сморкалу это нисколько не успокоило, наоборот. — Так ты думаешь, что мы ошибались, защищая наш — — Я не это имела в виду, —отрезала она. — Я имею в виду, что… Может, тут и вправду действует другая сила, и мы никогда раньше не видели сущности драконов. Я видела, как они ведут себя… иначе. Послушай, чтобы понять это и правда надо увидеть, просто дай Иккингу шанс — Сморкала продолжал качать головой и смотреть на неё так,как будто это у неё тут мозги отсохли. — Ты как будто забыла всё, что случилось после его ухода, — сказал он странным шёпотом. — Все эти битвы, то, как мы пережили рейды и зиму, как многие из нас погибли в их когтях, в их огне — Её глаза сверкнули в свете факела. — Я ничего не забыла, — прошипела она, снова наклоняясь вперёд. — Поэтому я это делаю. Я остановлю эту войну, я больше не позволю Хулиганам погибать, даже если для этого придётся оседлать дракона — — Тебе нравится летать на драконе! — не выдержал Сморкала. — Нравится! Тебе нравится быть похожей на него — — Ой, да ладно тебе! — Я не забыл, что он сделал — и я защищу деревню, от него. У него больше нет здесь места — нет права — Астрид снова грохнула руками по столу, так, что прядь волос вывалилась из её косы. — Речь здесь только о твоей гордости, и не смей этого отрицать! — Я… — Нет! — отрезала она, устав от его голоса, его отношения. — Тебе надо воспринимать ситуацию серьёзно. Это теперь наша действительность — наша война. Не наших родителей, наша. Так что я рекомендую тебе проглотить свою гордость и присоединиться к плану, иначе останешься позади. Она развернулась и пошагала в сторону своего дома, может быть даже более злая, чем когда шла сюда. — Я всё равно буду драться с ним! — крикнул Сморкала ей в спину. — Он согласился! Она становилась и повернулась к нему в профиль. — И что ты подтвердишь, победив его? — хитро спросила она. Сморкала подобрал свою индюшачью ногу, и свисавшее с кости мясо выражало ничуть не больше, чем его лицо. — Что я законный наследник, — ответил он, пожав плечами. Мгновение Астрид выглядела так, будто ей больно. — Он нужен нам, — прошептала она. Сморкала удивил её насмешкой: — Это я знаю. Я просто хочу убедиться, что он улетит отсюда, когда закончит свои дела. Ни больше, ни меньше. *** Наступил зондаг (2). Иккинг был так занят, что почти потерял счёт времени. Но последние несколько дней были очень продуктивными, так что он оставался в хорошем расположении духа. Теперь, когда на душе было поспокойнее, Иккинг спал. С рассвета примерно до полудня он забирался под крыло Беззубика, и они вместе отдыхали после приключений прошлой ночи, чем бы они ни оказались. Днём он частенько наведывался в кузницу к Плеваке. Беззубик обычно сворачивался рядом с горном, пока Иккинг работал в своей комнате. Один за другим чертежи воздушных фильтров покрывали стену, как распространяющаяся инфекция. Плевака помогал с техническими деталями, Рыбьеног с теорией, но именно Иккинг тестировал их в деле. Его еженочные прогулки вокруг и внутри гнезда показывали ему, какие материалы работают лучше всего, какие ткани наиболее эффективны, сколько нужно слоёв для нормального дыхания… На его здоровье этот опыт практически не сказался. При первом признаке кашля Беззубик сразу выносил их обратно на свежий воздух, независимо от согласия Иккинга, так что болезненной слабости человек не испытывал. Астрид теперь подолгу летала на Древорубе, хотя Иккинг всё ещё совершенствовал седло с учётом её бесценных советов. Дизайн сёдел был его вторым большим делом в кузне, но тут опыт Плеваки очень существенно ему помогал. Ещё семь драконов были освобождены их совместными с Астрид усилиями. Стремительный Рвач (3) выбрал Забияку. Задираке ещё предстояло найти себе дракона, как и Рыбьеногу — хотя они регулярно посещали Безопасный остров. Теперь у Иккинга было и больше добровольцев. Постоянная его поддержка со стороны Астрид и остальных потихоньку склоняла общественно мнение в его пользу. Помогало и то, что время от времени он проводил вечера в обществе старшего поколения, узнавая от них о жизни больше, чем от отца за всю свою жизнь, и распространяя своё влияние. Отец соблюдал своё обещание по вовлечению других кланов. Письма были отправлены Черепоголовым, Безбашенным, Болотным Грабителям, Адским Псам и даже Мясоголовым. С племенем Убивающих не связывались из-за очень неспокойной и сложной истории их отношений с Хулиганами. Племя Берсерков тоже оставили в покое: хотя Иккинг был относительно безумен и проектировал безумные планы, Стоик и многие другие были убеждены, что только здравомыслящий может за исполнение таких планов браться. Мясоголовые должны были прибыть через два дня, пятерых других добровольцев надо было доставить на остров и представить драконам сегодня. Ещё Иккингу надо было обсудить с Плевакой новые варианты формы фильтра, облегающего рот. И всё это пришлось отложить из-за прихоти его кузена. Иккинг хотел получить поддержку Сморкалы. Сморкала будет вождём, и если Иккинг собирался поддерживать со своей родной деревней сколько-нибудь дружественные отношения, ему надо было заставить Сморкалу принять себя. Но Сморкала отвечал на силу, и только силу. Так что Иккингу придётся применить другую тактику общения с викингами — которую он выучил в Миклагарде. ::Я думаю, твой удар в живот был слабоват — я легко его предсказал:: — сообщил Беззубик, когда они начали свой путь по Олуху. Деревня выглядела таинственно пустой, так что Иккинг предположил, что все оставили свои повседневные дела ради зрелища. — Ты не Викинг, — защищался Иккинг. — Конечно он не сработает на драконе — твоя чешуя как… вообще не мягкое железо. ::А ты не выкладывался по полной:: — заметил Беззубик. — Конечно нет, — фыркнул Иккинг, — Я не собираюсь пытаться тебе навредить. ::У меня есть очень плохое предчувствие, что ему ты тоже будешь пытаться не вредить:: — Посмотрим… Иккинг нахмурился, глядя на полуденное солнце. Теперь, когда хольмганга была прямо на носу, он задумался о своих реальных шансах на победу. У Сморчка была сила и мощь, которых не было у Иккинга… Он ежедневно тренировался,и у него был впечатляющий список побед. Но Иккинг дрался против Халвдана и Харальда и, конечно, они были намного опытнее Сморкалы. С другой стороны, они знали, что это тренировка, и никогда не выкладывались в полную силу — по крайней мере, редко. Так что на самом деле вопрос должен был быть такой: насколько серьёзно воспримет ситуацию Сморкала? Остальные, с кем он раньше учился, выглядели беспокоенными. — Я буду сражаться вместо тебя, — сказал ему Задирака вскоре после того, как встретил Рвача, которого его гений изобретательности назвал Рватиком. — Это разрешено. Сморкала… Он… Он крепкий, знаешь ли. Иккинг был восхищён и немного тронут этим предложением. Но больше всего его удивило, кем же его считают люди, если думают, что придётся сражаться в его битвах вместо него. Естественно, он отклонил предложение Задираки и уверял всех сомневающихся в его способностях постоять за себя, что всё просто прекрасно. Иногда это даже немножко раздражало, несмотря на их светлые намерения. ::Тебе надо отнестись к этому серьёзно; Это может повлиять на то, останешься ли ты со своей стаей на оставшуюся жизнь:: — предупредил его Беззубик, семенивший рядом. Иккинг знал, что Беззубик в предвкушении. Когда он объяснил дракону сущность хольмганги, тот воспринял это как особо увлекательный спорт и заодно главное событие в жизни мужчины. В конце концов, сражения были неотъемлемой частью культуры драконов и их иерархии. Немного подумав, Иккинг заключил, что к людям это тоже относится. — Я буду серьёзен, — пообещал Иккинг. — Я ведь не хочу проиграть, или что-то в этом роде. — Он уже был изгнанником, но стыд его положение уже утих. Поражение в этом поединке очень сильно ослабит его позиции на Олухе. — Но если я выиграю, я не хочу давать им повод считать меня будущим вождём. А я почти уверен, что в этом для них вся суть. Он так и сказал, «за титул вождя». ::Хммм:: — Беззубик задумался, поскольку хотел видеть Иккинга вождём даже меньше его самого. — ::И как мы выберемся из этого положения?:: Иккинг тяжело вздохнул и устремил взгляд вперёд. — Я надеялся, что ты что-нибудь придумаешь. Беззубик дёрнул ухом в его сторону. — ::Нет, нет… Это твоя работа. Ты придумываешь все что-нибудь:: — Ага, а ты обычно занимаешься драками. Так что, боюсь, в этот раз нам придётся поменяться местами. Беззубик фыркнул. — ::Если мы меняемся местами, то ты сегодня добываешь еду:: — Если мы меняемся местами, то я ожидаю, что меня будут баловать. Дракон взглянул на Иккинга почти оскорблённо. ::Что? Баловство? А это когда было?:: Губы Иккинга изогнулись в хитрой улыбке. — Каждый раз, когда ты выпрашивал почесушки. То есть — каждый день. ::… Да как ты смеешь:: — Эй, Иккинг! — Беззубик с Иккингом оба взглянули вперёд и обнаружили Рыбьенога за углом фермерского дома. — Вот ты где. И почему ты всегда опаздываешь? Иккинг рассеянно взглянул на солнце. — Разве? Рыбьеног вздохнул и махнул им, чтобы поторапливались. — Пошли, все уже ждут. Беззубик оглянулся вокруг при упоминании «всех», потому что деревня казалась на редкость пустынной. ::Куда мы идём?:: — На Ринг, — ответил Иккинг с кислой усмешкой. Он знал, что Беззубик последует туда за ним, а единственная вещь, которую он не хотел видеть никогда в жизни — Беззубика на этом ринге. Независимо от обстоятельств. Рыбьеног оглянулся и замедлил шаг, чтобы они не слишком оставали. — Да, они сделают из этого огромное событие, — сказал он, очевидно считая, что Иккинг обращался к нему. — Превосходно, — проворчал Иккинг, хотя он и подозревал нечто подобное с момента своего согласия. Некоторые люди хотели посмотреть, насколько далеко он зайдёт, а другие, несмотря на собранную им поддержку за своё короткое здесь присутствие, хотели бы наказать его за то, что он изначально ушёл. Теперь можно было расслышать звук беседы сотен викингов, чьи голоса тяжело смешивались на ветру. Их небольшая группа обогнула холм, сразу за которым раскинулся Ринг. Перед их глазами предстала стена широких спин и океан тел, отделявших их от пункта назначения. Иккинг едва мог разглядеть железную клетку Ринга, возвышавшуюся надо всеми. — Странно, — произнёс Рыбьеног где-то неподалёку. — У нас не было налётов вот уже почти неделю. Я ожидаю, что следующий начнётся с минуты на минуту. Что-то в его словах зацепило внимание Иккинга, так что он отвлёкся от перспективы продираться через толпу. — Они днём когда-нибудь случались? — спросил он. Рыбьеног, который осматривал облака так, будто действительно ожидал появления оттуда драконов в любой момент, вернул внимание на Иккинга. — Нет, я о таком не помню. ::Огонь Ночных Фурий сильнее в свете луны:: — добавил Беззубик рядом. Иккинг в шоке задержал взгляд на нём, потом вернулся к Рыбьеногу. — Этому может быть причина, — спокойно заметил он. Рыбьеног кивнул, его внимание вернулось обратно к земле, чтобы не оступиться. — Да, я подозревал, что она есть. Но я не слишком об этом задумывался, учитывая, сколько всего происходило. — Иногда… Драконы становятся сильнее при определённых обстоятельствах, — побавил Иккинг, вопрошающе посматривая глазами на Беззубика. Дракон кивнул. Рыбьеног посмотрел куда-то между Иккингом и Беззубиком, будто заметив скрытое общение. — Ты так думаешь? — Ага, — кивнул Иккинг. Они уже подошли вплотную к толпе. — Я бы присмотрелся к драконам, предпочитающим ночь — это может навести нас на какие-нибудь мысли. Иккинг знал, что ему лучше думать о делах насущных — но прямо сейчас он просто хотел поговорить с Рыбьеногом о возможности того, что у демона ночью есть особая сила… И что, возможно, лучше атаковать её днём. Конечно,в этом случае и Беззубик будет далеко не на пике своей силы. Рыбьеног первым раздвинул толпу, нежно отодвигая руками людей в стороны и запугивая своим размером тех, кто осмеливался возражать. Иккинг оставался строго позади него, пользуясь преимуществом размера блондина. Но люди, которые его замечали, в любом случае отступали назад с угрюмыми лицами. Затем они замечали Беззубика, и они уже пытались отчаянно скрыться. — Он здесь! — С ним Ночная Фурия. — Он будет использовать дракона для нападения? — Мам, можно мне его потрогать? Можно потрогать дракона? Иккинг не знал, сколько именно времени они пробирались через толпу, но в тень ворот он вступил с облегчением, спрятавшись и от взглядов, и от солнца. В центре Ринга лежал огромный холст, весь потрепанный и исцарапанный, по меньшей мере три метра в диаметре. Двери вдоль стен все были открыты, камеры за ними — почерневшие и пустые, давно лишённые заключённых. Иккинг осознал, что его старый страх сейчас превратится в явь. Он с трудом подавил желание вытолкнуть Беззубика отсюда, увести его так далеко от этих людей и этих клеток, как он только мог. Олух был до этого времени неожиданно приветливым, и он продемонстрирует им свою веру в то, что они не навредят Беззубику. Викинги относились к данному слову очень серьёзно, а у Хулиганов было не меньше чести, чем волос. Сразу за воротами стоял вождь Стоик, и Сморкала рядом с ним. Казалось, что они только что окончили сложный разговор. — Удачи, — попрощался с ним Рыбьеног, когда Иккинг свернул на саму арену. Когда появились Иккинг с Беззубиком, Сморкала отступил на несколько шагов, уперев руки в боки для более устрашающего вида. Иккинг кивком поприветствовал кузена, но ничего не получил в ответ. — Иккинг, — сдавленно произнёс Стоик. Дракона он вообще проигнорировал — они с Беззубиком так делали при каждой их встрече. Иккинг не жаловался, поскольку любое другое развитие событий скорее всего привело бы конфронтации и крайнему напряжению. — Он, э… — Он останется в стороне, — пообещал Иккинг. Стоику не оставалось ничего, кроме как поверить ему на слово. Уже были споры о том, куда Беззубику можно ходить за Иккингом, но ультиматум оставался одним и тем же: абсолютно везде. — Иккинг, — произнёс Стоик очень тихо и с таким скорбным лицом, что парню было очевидно продолжение. — Ты не обязан этого делать — все знают, что всё, что ты делаешь для деревни, значит куда больше, чем этот поединок. Иккинг покачал головой, бегло взглянув на Сморкалу. Самодовольство его кузена так и светилось в изгибе его губ, в складочке на носу — он хорошо знал его и ненавидел. Но если посмотреть, можно было распознать, что он вырос. Были в нём спокойствие и расчетливость, несильные, но были. Иккинг не знал, что Сморкала вообще способен развить такие качества, но вот они — будь причиной война или просто взросление. — Нет, — также тихо ответил Иккинг, — это необходимо сделать. Стоик вздохнул. Иккинг разобрал усталость, сожаление и гордость в одном этом его вздохе. Затем вождь хлопнул мощными ладонями так резко, что Иккинг даже подпрыгнул. — Хорошо! — крикнул Стоик наблюдателям, среди которых было практически всё население Олуха. — Тот, кто вызвал оппонента, нанесёт первый удар! Поединщики не должны сходить с ткани! Только мечи! Сражение до первой крови! Он закончил своё выступление долгим, многозначительным взглядом на Сморкалу, а затем на Иккинга. Возможно, он в уме говорил Сморкале остановиться на первой крови, а Иккингу — что тот может её пустить. Затем Стоик отошёл в сторону, спиной вперёд — Иккингу казалось, что это заняло целую вечность. Теперь, когда его отец сдвинулся, пристальный взгляд Сморкалы ощущался особенно сильным. Этот крепкий, коренастый молодой человек заложил пальцы одной руки за ремень, а другой держался за рукоять своего меча. В молодости Сморкала называл его «Проблеск». Теперь он дорос до него, понял Иккинг. Они подходили друг другу — меч и владелец. Иккинг распознал его позу — Халвдан использовал её — и странно неуместная уверенность в своих силах снизошла на него. Круг наблюдателей превратился для него в потрескавшиеся бежевые сидения наблюдателей Ипподрома. Поднявшаяся пыль на истоптанной земле Ринга была на вкус такой же, как на Арене. Его собственная рука сомкнулась на рукояти сабли — которая бесчисленное множество раз сталкивалась с мечами, подобными Проблеску. Он помнил силу, с которой наносились те удары, вибрацию, передающуюся через рукоять и грозившую переломать ему пальцы… — Беззубик, — пробормотал Иккинг, когда его отец отошёл подальше от него. — Не вмешивайся. — Готовы? — взревел Стоик. ::Не буду:: — Начинай! Сморкала заорал при своём ударе — он извлёк меч из ножен и высоко занёс его практически в тот же момент, как Стоик просигналил о начале боя. Его шаги были тяжёлыми, довольно быстрыми для кого-то его размера, но всё же легко отслеживаемыми для Иккинга, который в подобных ситуациях полагался на скорость и лёгкий шаг. Сморкала ожидал, что Иккинг примет удар в блок, как поступил бы любой Викинг. Это было очевидно. Поэтому он не замедлился и не пытался контролировать равновесие. Иккинг резко ринулся вперёд, когда Сморкала повёл свой меч вниз, и нанёс парню крепкий удар в бок, одновременно извлекая своё оружие одним плавным движением. Он продолжал двигаться в том же стиле, так что когда Сморкала повернулся, ворча от дискомфорта, Иккинг был уже вне пределов его досягаемости. В некотором недоумении, Сморкала нанёс удар снова. И снова. Казалось, он каждый раз ожидал, что Иккинг примет удар в блок — а тот ускользал в самый последний момент. Не раз Сморкала практически слетал с расстеленной ткани. Каждый раз аудиенция шипела от напряжения. Иккинг увернулся ещё один, два, три раза — и тогда Сморкала перестал на него бросаться. Они смотрели друг на друга бесконечное мгновение, и только в эти моменты спокойствия до Иккинга долетали обрывки звуков. Насмешки за бездействие и пассивность долетали до него сверху. Иккинг нахмурился — скорее из-за изменения тактики Сморкалы, чем из-за реакции наблюдателей. Сморкала снова на него двинулся, но в этот раз медленнее. Его шаги были всё такими же тяжёлыми, но в этот раз он лучше их контролировал. Он взмахнул мечом — но не собирался бежать, а сделал выпад. Иккинг успел только парировать его — скрежет металла о металл был для него как встреча знакомого, которому не рады. Больше не было времени пользоваться неустойчивостью оппонента, когда тот сам перестал бездумно выбивать себя из баланса. Искорка страха пробежала по нервам Иккинга. Он осознал, что Сморкала должен был тренироваться с Астрид — Астрид, которая хотя и принимала удары напрямую намного лучше Иккинга, но обладала более лёгким телосложением, чем Сморкала. У Сморкалы был опыт в битвах против меньших противников. Иккинг не позволил себе отвлекаться. Сморкала был силён, но он был быстрее. Он видел траекторию ударов, когда они только-только начинались, и успевал переместить своё тело для парирования — но только едва. Ограниченное пространство начинало играть не на руку Иккингу. Ему требовалось оставаться за пределами досягаемости рук чтобы выживать и, время от времени, выигрывать битвы. Теперь, когда Сморкала начал думать о своих методах вместо того, чтобы тратить энергию и переть напролом, уже Иккингу приходилось стараться изо всех сил, чтобы перенаправить его удары. Иккинг поставил на предположение, что выносливости у него больше, чем у кузена. — Устаёшь? — прошипел Сморкала, будто почувствовав его оценку ситуации. Но Иккинг услышал, что и у него самого дыхание уже неровное. Он не успел ответить на эту провокацию, поскольку Сморкала снова атаковал. Притворившись, что собирается принять вертикальный удар, Иккинг скользнул вправо и резко ударил кулаком трицепс опускающейся руки Сморкалы. — Только мечи, — напомнил отец, но неожиданно громкий хор «Ооох» почти перекрыл его слова. Иккинг отмахнулся от этого замечания, зная, что «только мечами» он своего не добьётся. И Сморкала тоже это знал. Здоровяк потряхивал своей ведущей рукой, которую ещё покалывало от удара Иккинга. Он обнажил зубы, очевидно раздражённый тем, что не смог даже поцарапать Иккинга,и с криком ударил снова. Иккинг отпрыгнул назад, на самый край арены, и перенаправил выпад, более слабый, чем раньше. Воспользовавшись этим преимуществом, он перешёл в наступление и направил всю силу в свой следующий удар. Рука Сморкалы была ещё ослаблена, поток крови не полностью возобновился, и его плечо слегка просело в попытке защититься. На лице Сморкалы читались ярость и неверие. Иккинг сумел дотолкать его до самого края ткани, прежде чем он снова восстановил полный контроль над рукой. От рёва толпы было почти что больно ушам. Они продолжали обмениваться ударами в, казалось бы, нескончаемой битве — когда на самом деле она началась совсем недавно. Иккинг направлял все свои атаки от центра масс, и использовал сильный корпус, чтобы сохранять баланс. Иккинга было сложнее сбить с ног, чем ожидал Сморкала, он редко проседал под прямыми ударами. И Иккинг знал, что он очень удивил кузена, когда в рискованном приёме ударил его по ведущей руке так сильно, что тот чуть не выронил Проблеск. Иккинг уже знал, что он превзошёл все ожидания жителей Олуха, хотя и не знал, за кого они сейчас радуются — за него, или за Сморкалу. Один или два раза у Иккинга была возможность столкнуть Сморкалу с арены, хотя это и не самая достойная победа. Однажды он даже увидел возможность для смертельного удара. В течение битвы Иккинг продолжал размышлять над возможностью закончить это без поражения или победы. Это была небольшая помеха, но даже она играла свою роль. Как, например, сейчас, когда Сморкала ударил в блок Иккинга таким сильным ударом, что чуть не вышиб его за пределы арены, и Иккингу пришлось удерживать равновесие дёргаными движениями. Сморкала добавил второй удар, и у Иккинга не оставалось выбора, кроме как принять его. Он почувствовал своими костями. Это, конечно, был не Харальд, но ничего шуточного. Теперь Иккинг совсем потерял контроль, а Сморкала шёл на него с мечом. Иккинг знал, что он не выдержит ещё одного прямого удара — будьте прокляты эти ограничения — так что он нанёс свой удар, чтобы встретить меч Сморкалы со всей силой, что у него была. Клинки скрестились по диагонали и остановились по напором друг друга. С этого момента началось состязание силы. Под напором Сморкалы задняя нога Иккинга еле-еле удерживала их на месте. Его пятки были на границе ткани, и до него снова донеслись крики толпы. Он чувствовал, как его спина проседает под намного превосходящей силой. Сморкала усмехнулся, осознавая своё преимущество. Он налёг на меч ещё сильнее, несмотря на то, что уже тяжело дышал. — Просто сдайся. Ты недостаточно — Иккинг рискнул подвести меч к самой своей шее, так чтобы он смог ослабить хватку — ровно настолько, чтобы ударить головой Сморкалу в лицо. Сморкала отшатнулся, ощупывая рукой свою физиономию, на которой был написан абсолютный шок. — Второе предупреждение! — прогремел Стоик. Викинги продолжали кричать свои пожелания, и особенно выделялись среди них голоса близнецов Торстон, но всё больше и больше обсуждалось его безрассудство. — Ты сражаешься нечестно, — тупо заявил Сморкала, которому покалывание носа напоминало об упущенной возможности. — Я выгляжу так, будто собираюсь сражаться честно? — спросил Иккинг, окидывая себя жестом. Сморкала был как минимум вдвое его шире. Но Сморкала снова поднял свой меч. — Ты не хочешь хотя бы победить достойно? – его лицо так исказилось в замешательстве, что, казалось, все его черты лица собрались у одного носа. — Ни одного вождя не примут с меньшим, чем — — Я не хочу быть вождём! — закричал Иккинг. Ему приспичило запустить чем-нибудь в Сморкалу за все те разы, когда ему приходилось это говорить. Он не допустит, чтобы деревня снова его игнорировала. Не допустит. — Это всё бессмысленно, вне зависимости от того, кто победит! И если победитель становится вождём, то я готов сдаться. Решение стало для него очевидным сразу, как только потребовалось его произнести. Он всё равно будет им помогать, в не зависимости от того, кем они его считают. Его доступ на Олух, кооперация Хулиганов… В конце концов, всё это было не более чем удачей. Неожиданной роскошью. Они с Беззубиком всегда могли действовать в тенях, работая над вопросом освобождения драконов и разгрома Демона. Да и что значит небольшое бесчестие в великом круговороте событий? Но он с удовольствием предпочтёт свободу поддержке одной деревни. — Я всё равно не собираюсь тут оставаться, — добавил он для тех, кто прислушивался к происходящему. В толпе поднялись удивлённые шепотки. — Что он говорит? — Он не может попросту снова нас бросить. — Я думал… после всего он просто… — Ага, для него имеет смысл — — О чём ты говоришь? — спросил Стоик, шагнув вперёд впервые с объявления начала боя. — О чём мы договаривались, — честно ответил Иккинг. — Мой статус изгнанника приостановлен до тех пор, пока я вам помогаю. «Временный союзник на время войны» — такие были твои слова. Иккинг мог воспроизвести их дословно. Он многократно повторял их у себя в голове, снова и снова, после того, как отец заговорил с ним впервые за долгие годы. Стоик дёрнулся, только сейчас осознав, сколько людей наблюдают за этим разговором, намного пристальнее, чем они следили за битвой. — Э… Ну, если мы победим в этой войне… В свете последних событий — заключений, если можно — более деликатным решением ситуации было бы разрешить тебе остаться несколько дольше, чем подразумевалось… При условии, что ты подтвердишь свои способности, что ты уже сделал… Страх Стоика неожиданно стал для Иккинга намного более ясным. Это следовало остановить — этот опасный мысленный путь. То, о чём ему раньше приходилось только мечтать, рисковало стать реальностью, которую он не мог принять. Иккинг немедленно отвернулся от отца и обратился к Сморкале, говоря достаточно тихо, чтобы зрители могли только понять его намерения. — Согласись на ничью, — предложил он, подняв меч остриём вверх, — И я поклянусь, что никогда не посягну на звание вождя Олуха. Среди аудиенции раздалось ещё больше шокированных вздохов и неразборчивых шепотков. Что-то прояснилось в лице Сморкалы. Иккинг практически видел, как вычисления медленно крутятся в толстом черепе его кузена, так что он терпеливо ждал решения. Никто из парней не решался посмотреть на Стоика из страха вызвать возражения вождя. В конце концов, такого конца они оба хотели. В конце концов, Сморкала поднял и свой меч в клятвенном жесте. — Просто не пытайся сместить меня. — Иккинг ухмыльнулся и слегка кивнул. Сморкала подошёл к нему, убирая меч в ножны. Иккинг повторил его движение, и когда они стояли лицом к лицу, напротив друг друга, никто из них не был вооружён. Иккинг первым протянул руку, которую Сморкала крепко и быстро пожал — их подгоняло близкое присутствие Стоика. — Это ничья, — объявил Сморкала Олуху после скрепления договорённости. По топле прокатился коллективный вздох из «Оооу» и «Эээ?». Некоторые Викинги наверняка ещё не понимали, когда и почему вдруг прекратилась битва. Иккинг чувствовал себя очень спокойным и уверенным — и не потому, что избежал ярости Сморкалы, а потому, что честно изложил деревне свои намерения. Это не составляло проблем раньше, когда он был не более чем изгнанником в поисках помощи. Но его возросшая популярность в деревне, такая же неожиданная и сокрушающая, как и два года назад, заметно изменила дело. Он повернулся к отцу, который смотрел на него строгим и горьким взглядом. — Думаю, нам стоит поговорить, — мягко сказал Иккинг. Люди наверху начинали расходиться, потому что смотреть уже стало особо не на что. Какая бы боль не скрывалась под этой бородой, её следы пропали в один момент. Сначала вождь, затем отец. — Сегодня вечером, — сказал Стоик надломленным голосом и пошёл прочь, махнув Плеваке и Шипастому следовать за собой. Без сомнения, скоро произойдёт совещание между ними тремя — на которое Иккинга не пригласили, поскольку он будет предметом обсуждения. В паре метров позади Иккинга стоял Сморкала, который не двинулся с места с того момента, как обезопасил свой титул. Он наблюдал, как вождь уходит прочь, а в уши ему что-то торопливо нашептывают Плевака и его отец. Иккинг двинулся следующим. Сморкала наблюдал, как худощавый человек подошёл к дракону и нежно положил ладонь ему на голову. Будто почувствовав его взгляд, Иккинг повернулся и встретил его глазами, единожды кивнув. В этот раз Сморкала ответил на кивок. Иккинг заслужил его уважение, и не странными трюками в воздухе или нетрадиционными методами войны. Иккинг подтвердил, что за ним стоит идти в бой. Возможно, решил будущий вождь, пора посетить этот остров, про который столько рассказывали его друзья. Возможно наступило время посмотреть на драконов новым взглядом, попробовать новые тактики, во имя спасения деревни. Сморкала знал, что некоторые сердились на него за дерзость вызвать Иккинга на поединок. Он знал также, что ещё кое-кто считал это неприличным. Он знал, что члены руководящей верхушки не были согласны с его выбором момента, но в целом поддерживали его стремление укрепить свою будущую позицию. Ещё несколько секунд Сморкала оставался на месте. Он наблюдал, как исчезли остатки толпы, и как его кузен вышел с арены бок о бок с драконом. Он поддержит Иккинга в этой войне, потому что Иккинг, осознанно или нет, согласился поддержать его как вождя по условиям их соглашения. А это, думал Сморкала с ощущением удовлетворённости собой, уже можно считать победой. Что-то защекотало ему нос. Сморкала чихнул и утёр лицо тыльной стороной руки, запятнав обмотку запястья первой кровью.