Завтра меня уже не было

      В следующие десять дней моего жалкого существования я находился в невылазном запое. Коньяк и водка стали лучшими друзьями, а сигареты, которые я раньше не курил, не успевали пролежать на столе и десяти минут. Институт я послал далеко и надолго. Один раз, не помню, каким образом, всё-таки сходил на пары, но так как мой вид оставлял желать лучшего, меня благополучно отправили домой, так сказать, на лечение. Слухи о случившемся ходили всякие. Начиная от аварии вследствие алкогольного опьянения и заканчивая обыкновенной неисправностью автомобиля. Версии были разные, однако подлинной так никто и не знал. Наши с Софией однокурсники ходили мрачные, как ночь, но если их состояние сравнить с моим, то они, можно сказать, еще цветочки. Виктория пару раз звонила мне, чтобы сказать, какой я урод, а потом сбрасывала трубку.       Спустя около двух недель после самого ужасного дня в моей жизни провели похороны. Людей было много. Дальние родственники, однокурсники, наши близкие друзья, знакомы… Все скорбили, говорили, чтобы я принял их сожаления. А я стоял, как идиот, и не слышал ни единого слова. Всё было, словно в тумане. Звуки еле-еле доносились до слуха, как будто из старого телевизора, у которого вечно присутствуют всем надоедливые помехи. Я смотрел на пустой гроб и чувствовал точно такую же пустоту внутри. Чёрная дыра пожирала всё живое во мне, оставляя гнить в собственных мыслях. Мне было больно. Очень больно. Я потерял самого дорогого человека. Я потерял любовь. В тот день умерла не только Соня, в тот день умер ещё я. Самое обидное было в том, что я даже не мог объясниться, хотя мои объяснения здесь ни к чему. Я хотел извиниться перед Соней, сказать, как сильно сожалею о своем поступке, но ничего исправить было нельзя. Мёртвый не услышит, не поймёт, не простит. Эта жестокая правда крепким кулаком сжимала все мои внутренности, заставляя выть от боли.

***

      Я вздрагиваю, когда слышу очередной нежданный звонок от Виктории. Закатив глаза, уже мысленно зная, что на меня будут выносить тираду, я взял трубку, но, на удивление, Вика звонила совсем не по этому поводу. -Миш, мою квартиру хочет осмотреть милиция, так как они считают, что машина не могла так сильно взорваться, -на другом конце провода кричала девушка. -Знаешь, я тоже так считаю. -Ну, а мне-то что делать? -Пропустить их в дом, -устало, без энтузиазма ответил я. И тут меня внезапно озарило. -Или у тебя есть какие-то секреты? -Что? Нет, конечно же, нет, -хм, довольно странная реакция. -Пока. Я пожал плечами и вновь принялся за бутылку виски. За окном уже было темно, отчего в моей комнате стало так мрачно, что захотелось куда-то сбежать. Свет я не включал. Зачем, если электричеством не зажечь погаснутое навсегда сердце? Телефон снова зазвонил, но на этот раз высветился незнакомый номер. Хмыкнув, я поднял трубку. -Здравствуйте, Михаил, мы с Вами разговаривали около двух недель назад, когда… разбилась ваша девушка, -он на секунду запнулся. -Сейчас я нахожусь в квартире лучшей подруги погибшей и прошу срочно приехать сюда. -Зачем? -Сами увидите.       Через полчаса я уже был у Виктории дома. Она была вся в слезах и что-то кричала, но её крепко держали за руки. На полу лежала карта. Сказать, что я был поражен, ничего не сказать. -На этой карте, я так думаю, совсем недавно отмечали карандашом, -начал коп. -Посмотрите. Я взглянул на карту, на которой красовались разные стрелочки, но одна из них выделялась. Красная стрелка. Она из России проведена прямиком в Америку. Я задумался, но, конечно же, не допёр. Куда мне, пропившему всю башку, что-то понимать! -И что? -Ну, Михаил, подумайте! -Я же говорю, у вас паранойя, -вдруг подала голос до этого сидевшая мирно Вика. -Если бы была паранойя, то Вы бы так не отреагировали! -и тут снова обратились ко мне. -Миш, вы понимаете, что это значит? Я непрерывно смотрел в одну точку, а потом еле слышно промямлил, -Вы хотите сказать, что… -Да, такое возможно… Я думаю, нужно проводить расследование, что-то тут не чисто. Я ошарашенно пялился на мужчину, а Виктория где-то совсем рядом так тяжело вздохнула, что казалось, будто сейчас у нее начнется истерика.