Творец чужих жизней

      Через пару дней Дамблдор начал обучать Пэнси заклинанию Адеско Файр. Разумеется, ничего толкового не выходило. Пэнси затрачивала силу и энергию, но у неё не получалось создать и маленького костерка. Профессор подбадривал её, правда, особого эффекта это не оказывало. Девушка работала на износ: изводила себя ради Адского пламени, выкладывалась на тренировках по квиддичу, по-прежнему делала домашку за себя и Северуса и помогала ему с прорицанием и подготовкой к вступительным экзаменам.       Будь она магглом, то давно бы сошла с ума. Но Пэнси была волшебницей, и довольно неплохой. Конечно, не Гермиона Грэйнджер, однако в способностях они могли бы посостязаться. К тому же ей здорово помогало то, что она уже прошла седьмой курс в своём времени.       Правда, со сном выходило сложновато: постоянно находились какие-нибудь обстоятельства, которые мешали Пэнси нормально высыпаться. Вот и сейчас она возвращалась после очередной встречи с директором, мечтая о моменте соприкосновения головы с подушкой, как в поле зрения появился Петтигрю с мешком за плечом.       «И куда это ты собрался на ночь глядя?»       Пэнси отправилась вслед за ним. Шаг за шагом, поворот за поворотом Петтигрю вывел Паркинсон из замка и привёл на задний двор. А потом он исчез. Поскольку Пэнси знала, что Питер вместе с друзьями является Мародёром и создателем карты с тайными ходами, она направилась к Гремучей иве. Пэнси было известно и о специальном сучке, нейтрализующем дерево и открывающем подземный путь к Визжащей хижине. Но воспользоваться этими знаниями она не успела. Она уже почти подобралась к сучку, как услышала голоса и поспешила спрятаться. Это оказалась когтевранская парочка.       «Умалишённые что ли? — возмутилась Пэнси. — Чего они в полночь разгуливают?»       И «разгуливают» было очень подходящим словом. Парочка еле передвигала ноги. И совсем в неправильном направлении. Пэнси сидела за большим камнем и перебирала варианты, как заставить их уйти отсюда как можно быстрее. И ничего, кроме как напугать, в голову не приходило.       Внезапно раздался глухой отдалённый вой. Через пару секунд ещё один, но уже ближе. Пэнси с ужасом взглянула на небо. Полнолуние. Пазл сложился.       — Твою мать! Люпин! — прошептала девушка.       Разумеется, она знала о секрете профессора З.О.Т.И. В конце третьего курса декан Снейп даже собрание созвал, чтобы предостеречь своих студентов. Теперь, когда Пэнси увидела их отношения воочию, она начала думать, что за действиями Снейпа стояли ещё и старые счёты.       В этот момент из-под Гремучей ивы выскочил монстр. Пэнси окатила ледяная волна. А тем временем оборотень заметил парочку и устремился к ним. Парень и девушка с воплями побежали в сторону замка. Девушка споткнулась и упала, выронив палочку. Парень даже не обернулся, предпочтя бросить подругу.       — Хорош рыцарь, — процедила сквозь зубы Паркинсон и вылезла из укрытия.       — Инкарцеро! — выпалила она, и всё тело оборотня обвили верёвки, что обрушило его на землю.       Паркинсон подбежала к девушке и помогла ей подняться.       — Беги к профессору Дамблдору. Ни к кому другому, слышишь? И не дай своему приятелю разболтать про это кому-то. Ты всё поняла?       Девушка стояла и молчала, словно в оцепенении. Пэнси тряхнула её за плечи.       — Ты всё поняла? К кому ты сейчас бежишь?       — К Дамблдору, — пролепетала она, а потом пронзительно закричала.       Пэнси обернулась и увидела, что Люпин разорвал верёвки.       — Ваддивази! — в монстра полетел камнепад. — Беги!!!       Когтевранка со всех ног помчалась к замку. Камни продолжали бить Люпина.       — Римус, успокойся. Ты сильнее проклятия.       Это лишь разозлило зверя. Не обращая внимания на камни, он бросился на слизеринку. Она успела увернуться, и на Люпина обрушились ветки ивы.       — Римус, пожалуйста, — взмолилась Пэнси. — Не вынуждай меня.       Оборотень уже поднялся и предпринял новую атаку.       — Ступефай!       Не допрыгнув до цели, зверь отключился и грузно рухнул на землю.       — Простите, профессор. Я, правда, не хотела.       Послышались голоса. Пэнси мгновенно юркнула в убежище за камнем. Из-под ивы появились Джеймс, Сириус и Питер.       «Да, ребята, молодцы, очень вовремя. Что ж не утром появились?».       Со стороны замка замаячили огни, которые становились всё ближе. Гриффиндорцы, не говоря ни слова, затащили товарища в тайный проход. К тому моменту, когда у ивы оказались профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл и мадам Помфри, дерево уже вновь колотило ветвями воздух.       Пэнси наблюдала за происходящим из своего укрытия, но даже на расстоянии она чувствовала пронзительный взгляд Дамблдора. Она знала, что он знает о её присутствии. Оставалось лишь гадать, что он теперь предпримет.       А предпринял он то, что она никак не ожидала. На следующий день на завтраке на глазах всей школы директор сделал выговор студентам Когтеврана с угрозой отчисления и лишил факультет тридцати баллов. А затем, повернув всё так, будто Пэнси выполняла его поручение за пределами замка, наградил её двадцатью пятью баллами за необычайную смелость и хладнокровие.       Слизеринцы отреагировали неоднозначно. Большинство радовались прибавлению к общему счёту. Но были и те, кто заподозрил неладное. Впрочем, такие нашлись на каждом из факультетов. Ну, ещё бы: слизеринка, рискуя собой, бросается на защиту незнакомых людей. Бездумное геройство, скорее, качество гриффиндорцев, а никак не представителя Слизерина.       Пэнси сидела в окружении первых. Они хвалили её и поздравляли, хотя сквозь хвалебные песни до неё всё равно доносились презрительные отзывы со стороны Ивис Клиффорд и её приспешников. Но гостье из будущего было плевать.       — Поздравляю, — тихо обратился к Пэнси Северус. — Теперь ты под тройным прицелом всеобщего внимания.       — В смысле «под тройным прицелом»?       Снейп выставил вперёд руку.       — Забила три из пяти мячей в квиддиче, при том, что в твоей старой школе такая игра не существует, — загнул он палец. — Вынудила Блэка раскошелиться на подарок, что ни одной девушке не удавалось, — загнул он второй. — Защитила слабых, что ни один бы слизеринец не сделал, — загнул он третий. — Кто-то учится в Хогвартсе семь лет и выпускается невидимкой, ты же за полтора месяца стала новой знаменитостью. И, похоже, тебе это нравится.       — Ты кое-что забыл, — Северус вопросительно приподнял брови. — Я — родственница Дамблдора.       — Определённо, нравится, — усмехнулся юноша, на что Пэнси рассмеялась.       «Простите, профессор Дамблдор. Не ту девушку Вы просили не высовываться»       Паркинсон была слишком поглощена собственным чествованием, что долго не замечала, как её сверлит пронзительный взгляд. В какой-то момент девушка, наконец, почувствовала его силу и, подняв глаза на стол Гриффиндора, увидела его обладателя. Он сидел в компании своих друзей. И неотрывно смотрел на Пэнси. Сегодня он не был похож на себя обычного. Всё тело было напряжено, словно натянутая струна, а тревога переполняла настолько, что слизеринка даже на расстоянии смогла её заметить. Она поняла, что он догадался. Подняв бокал, Пэнси ему улыбнулась.       — Она знает, — обречённо выдохнул Римус.       — Кто и что знает? — поинтересовался сидящий по правую руку Джеймс.       — Что? — не понял Люпин.       Некоторое время он пребывал не в реальности, а в своих мыслях, в воспоминаниях о последнем превращении. Точнее, о том, что ему рассказали Мародёры. Он чуть с ума не сошёл от чувства вины, когда узнал, что едва не покалечил людей. Джеймс всё утро успокаивал его тем, что директор вовремя успел остановить его, поэтому никто не пострадал и тайна осталась тайной. А на завтраке вдруг выяснилось, что Дамблдор тут совсем не при чём. У Римуса перехватило дыхание, он, сдерживая нарастающую панику, уставился на Пэнси и не сводил глаз, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из ночи.       — Ты сказал: «Она знает», — пояснил Джеймс. — Ну, кто и что?       — Что за тема? — спросил Сириус, поглощающий пирожное с малиновым джемом.       — Какая-то она что-то знает, — пожал плечами Поттер.       — Кто она и что знает?       — Сам пытаюсь выяснить.       И оба воззрились на Лунатика.       — А, неважно, забейте, — отмахнулся тот, решив ничего им не говорить. По крайней мере, пока.       — Точно? — уточнил Джеймс.       — Ты какой-то бледный, — заметил Сириус.       — Всё в порядке, — заверил Римус и украдкой вновь обратил взор на Пэнси.       Она больше не смотрела на него, она смеялась, беспечно болтала со Снейпом… Словом, ничего не выдавало, что ночью ей пришлось встретиться с настоящим монстром. И Римус не мог понять: она на голову больная или видела ужасы похуже этого.

***

      — Ты будешь писать мне? — спросила Пэнси Северуса. — Обещай, что будешь.       Они стояли у главных ворот Хогвартса и ждали, когда подъедет упряжка, которая должна была увезти Северуса на вокзал. Пэнси, с одной стороны, радовалась, что ему выпал шанс пройти стажировку, которая, возможно, повернёт его жизнь в иное русло; с другой же стороны, она совершенно не представляла, как будет месяц жить в Хогвартсе без него.       — Хорошо, обещаю, — заверил парень. Пэнси знала, что он не любит писать письма, и теперь ей стало интересно, выполнит ли он обещание.       — Всё взял?       — Да.       — Точно? Все свои книжонки, бумажонки, котелки, трубочки?       — Да, ты же сама помогала мне класть их в чемодан.       — Я клала в чемодан то, что ты говорил, так что… Ты бы проверил.       — Я уже проверял.       — Проверь ещё.       — Это лишнее.       — Эх, Северус, — печально вздохнула Пэнси, — бросаешь меня тут одну. Нет, я рада за тебя. Но с кем я общаться целый месяц буду?       — Ну, тут, думаю, как раз проблем не будет, — скрючив недовольную гримасу, заметил Снейп.       Разумеется, он имел в виду Сириуса Блэка.       — Ты опять?       — Сама подумай: раньше ты отговаривалась планами со мной. А теперь чем будешь? Квиддичем? Так он и до этого был.       Пэнси понимала, что Северус прав, что у Сириуса действительно появится больше возможностей для подкатов, и он непременно ими воспользуется.       — Будь осторожна, Паркинсон. У Блэка нет сердца. Не отдавай ему своё.       И тут Пэнси не выдержала. Она подошла к Северусу и крепко обняла его. В эту секунду для неё в нём слились и друг, к которому она сама не без труда нашла подход, и наставник, который смог раскрыть её. В любом случае перед ней стоял очень близкий человек. Снейп поначалу растерялся, а потом несмело всё-таки окольцевал руками её плечи.       — Карета подана, милорд, — с ехидством процедил подъехавший на упряжке Филч.       Молодые люди молча расцепились, Северус молча загрузил чемодан, молча сел в упряжку. Филч ударил вожжами, и повозка тронулась. Пэнси с грустью смотрела на уезжающего Северуса. Вдруг он обернулся, улыбнулся уголком рта и крикнул:       — Жди письмо, Паркинсон.       — Замётано, — рассмеялась девушка.       Она стояла и смотрела вслед упряжке, пока та не скрылась из вида, а потом в гордом одиночестве побрела к замку.       Во внутреннем дворике Пэнси заметил Сириус. Её появление мгновенно отвлекло его от разговора, который он вёл. А поскольку говорил в тот момент именно он, то, что он внезапно замолк, насторожило остальных. Поколебавшись пару секунд, он небрежно бросил: «Сейчас вернусь» и спешно направился за Пэнси, что в некоторой степени изумило присутствующих.       — Что происходит с Сириусом? — спросил Дин Мартин Джеймса.       Поттер и сам видел, что Бродяга творит не свойственные ему вещи, но менять репутацию друга без его ведома он не собирался.       — Как и всегда, — пожал плечами Джеймс. — Охота.       — Похоже, зверя он выбрал непосильного, — прохихикал Адам Коулман.       — Перед Сириусом ни одна не устоит. Он кремень, — вставил Петтигрю с иронией, заметной только ему. Он с удовлетворением наблюдал за действиями друга.       «Хотелось бы верить, Хвост», — подумал Джеймс, глядя, как Сириус перемахнул через перила и приземлился прямо перед Паркинсон.       — Проводила принца из трущоб? — задорно начал Сириус.       — Чего тебе, Блэк? — скрестив на груди руки, недовольно спросила Пэнси.       — Да так… узнать, как ты.       — Знаешь, не очень. Мало того, что друг уехал, так ещё ты достаёшь.       — В тебе столько агрессии ко мне. Почему?       — Наверное, из-за твоей репутации, — сказала девушка с намёком, что действительно виной всему репутация и никакое «наверное» не нужно. — Я терпеть не могу таких, как ты. У тебя нет сердца.       Только когда прозвучало последнее слово, Пэнси поняла, что точь-в-точь повторила Северуса. И она задумалась: не слишком ли сильно он начинает влиять на неё. Любопытно, что именно снейповские слова неслабо задели Сириуса, ему стоило больших усилий, чтобы скрыть это и продолжить улыбаться. Его уже начинало бесить, как легко эта девчонка могла затрагивать за живое.       — А я думал, ты не из тех, кто верит слухам.       — Я и не верю. Если не вижу им подтверждения.       Незаметно улыбка всё же растаяла.       — Ты не знаешь меня.       — Согласна. Но я и не горю желанием тебя узнать.       Сириус несколько секунд молча смотрел на Пэнси. А потом так же молча ушёл, оставив в девушке некоторый осадок, но вместе с тем и мысль, что он больше не потревожит её. К собственному удивлению Паркинсон не очень-то этому обрадовалась.       Тем же вечером Пэнси ждал ещё один разговор. По степени серьёзности из всех разговоров в 1977-м сравнимый разве что с ночными беседами с Дамблдором.       Она шла по коридору, как вдруг кто-то схватил её за руку и потянул в сторону. Она оказалась в темноте между двумя колоннами лицом к лицу с Римусом Люпином.       — Если ты хотел познакомиться поближе, мог бы придумать что-то менее грубое, — воскликнула девушка.       Люпин быстро зажал ей рот рукой и толкнул её вглубь мрака к холодной стене. Пэнси со злостью отбросила его руку.       — Эй, полегче.       — Откуда ты знаешь? — со смесью злости и страха спросил Римус.       — Что я знаю?       — Ты прекрасно понимаешь, о чём я.       — Нет, я ни черта не понимаю. Уйди.       — Можешь не притворяться, я знаю, что тебе всё известно.       Пэнси пораскинула мозгами и сложила дважды два.       — Если ты о проклятии полнолуния, то да, мне о нём известно.       Римус изменился в лице и сделал шаг назад.       — Откуда? — выдохнул он.       — Какая разница? Я тебя не выдам, можешь не париться.       — С чего мне тебе верить?       — А у тебя есть выбор? — Он промолчал, понимая её правоту. — Твои друзья знают обо мне?       — Нет.       — Я думала, у вас нет секретов друг от друга, — с намёком проронила Пэнси.       — Погоди, ты и о них знаешь?       — Ты о чём именно?       — Что они анимаги.       — Они анимаги?! — округлила глаза Паркинсон.       — Святой Мерлин! — схватился за голову Римус. — Вот болван! Что же ты о них знала?       — Что они помогают тебе в полнолуние. Я видела, как они тебя затащили под иву, когда я тебя вырубила.       — Так это тебе я обязан шишкой на голове. Что ж, спасибо.       — Всегда пожалуйста. Слушай, а в кого они превращаются? Ну, Петтигрю, должно быть, в крысу. — Разумеется, Пэнси была в курсе прогремевшей на весь волшебный мир новости об осветлении имени Сириуса Блэка через разоблачение Петтигрю. — А Блэк и Поттер?       — Про крысу-то ты откуда узнала? — с отчаянием воскликнул гриффиндорец.       — Ты погромче ори, и об этом буду знать не только я.       — Я… я не понимаю. Ты учишься в Хогвартсе несколько месяцев, а знаешь столько, сколько и Дамблдор не знает.       — О, значит, моему дядюшке неизвестна твоя тайна? — Пэнси внимательно следила за собеседником и угадала ответ по его поведению. — Тайна твоих друзей? — Римус сглотнул. — Понятно: они незарегистрированные анимаги.       — Знаешь, Паркинсон, ты нравишься мне всё меньше и меньше. Ты хитрая и чересчур умная.       — Как когтевранка? — лукаво улыбнулась слизеринка.       — Хуже.       — Звучит как комплимент, спасибо.       Это несколько разрядило напряжённую обстановку.       — Ты, правда, никому не скажешь?       — Обещаю.       — Никому. Даже Снейпу. Нет, не так. Ни в коем случае Снейпу.       — Тебе поклясться на мизинчике?       Римус усмехнулся.       — Можешь на меня рассчитывать, Люпин.       — Посмотрим.