Творец чужих жизней

      На следующий день в перерыве между Историей магии и Трансфигурацией Пэнси сидела на снегу под деревом во внутреннем дворике и читала книгу о реликвиях Салазара Слизерина, в частности, о медальоне, который ей предстояло найти и уничтожить. Пэнси настолько погрузилась в содержание, что не заметила склонившегося над ней профессора Слизнорта.       — Патриотизм, достойный похвалы, — заметил он.       Девушка вздрогнула и подняла глаза.       — Здравствуйте, профессор, — поздоровалась она, поднимаясь.       — Что подвигло Вас взять в руки эту книгу?       — Патриотизм.       — Скажу по секрету, — профессор понизил громкость голоса, — я считаю студентов Слизерина самыми патриотичными в школе. Думаю, случись какая беда, Хогвартсу придётся рассчитывать именно на них.       Пэнси слушала его, мысленно закатив глаза. Когда случилась беда, слизеринцы первыми предали Хогвартс, а выпустившиеся слизеринцы и были этой бедой.       — Мисс Паркинсон, я хотел бы уточнить: известно ли Вам о Клубе Слизней?       «О, Боже! Только не это!» — взмолилась Пэнси.       На шестом курсе ей с трудом удалось избежать вступления в это сумасбродное сборище любимчиков. Птичка напела, что Слизнорт желает пополнить ею свою коллекцию, поэтому она постоянно была настороже: на уроках с головой погружалась в работу, а при появлении профессора вне урока поспешно ретировалась. Теперь удача от неё отвернулась.       — Эм…нет. Это место выращивания моллюсков? — не удержалась от подкола Паркинсон.       — Нет, — недоумённо возмутился Слизнорт. — Клуб Слизней — элитарное сообщество для одарённых людей, которые достигли или в скором времени достигнут больших высот. Видите ли, у меня дар распознавать потенциал, который я потом помогаю реализовывать.       Весь его надутый вид кричал, что Клуб является предметом его гордости.       — Как? — выпалила Пэнси прежде, чем сообразила, что сорвалось с языка.       — Что «как»? — Пэнси заметила, что Слизнорт выглядел очень забавно, когда что-либо не понимал.       — Как Вы помогаете реализовывать потенциал?       — Я свожу одарённых студентов с нужными людьми, по большей части, тоже моими студентами.       — Получается, Вы лишь посредник.       Пэнси отдавала себе отчёт, что говорит с преподавателем. Она уважала Слизнорта как специалиста по зельям, но его человеческие причуды считала полнейшей глупостью и не желала с ними мириться. К везению слизеринки, профессор не уловил сарказма ни в голосе, ни во фразе, ни в выражении лица.       — Верно, — добродушно улыбаясь, кивнул он. — И я вижу в Вас потенциал, Пэнси. Вы очень волевая личность, а с такими способностями у Вас впереди великое будущее. Я могу помочь на пути к величию.       «Бла-бла-бла. А реклама-то страдает».       Он подправился, принял максимально важный вид, чтобы официально сообщить:       — Мисс Паркинсон, я приглашаю Вас в наше сообщество. Собрание каждый второй четверг месяца в семь часов вечера.       «Поразительно. Даже не рассматривает вариант отказа. И что трагичнее: не понимает смехотворности так называемой элитарности. Интересно, кто-нибудь ходит туда не вынужденно?»       — Профессор, я польщена, но по четвергам у меня тренировки по квиддичу.       — Завтра как раз второй четверг месяца, — продолжал он, как ни в чём не бывало.       — Но собрание не будет обычным. Я планирую торжественный приём по случаю приближения Рождества. Стиль одежды — праздничный. Также необходима пара.       — Но я…       — Жду Вас завтра на приёме. Не забудьте про молодого человека. И да, его можно выбрать не из Клуба.       Пока Пэнси не успела возразить, отказаться, найти отмазки, что угодно, лишь бы не идти, Слизнорт поспешил оставить её и тут же заговорил с другими студентами.       — Блеск! Просто шикарно! Мне же заняться завтра больше нечем, — говорила сама с собой Паркинсон, сдерживая рвущиеся изнутри вопли возмущения.       Закатив глаза уже не мысленно и скрючив недовольную гримасу, она принялась осматривать двор.       «Ну и где мне найти парня? — подумала Пэнси. — По большей части меня не любят, либо не хотят знать».       На глаза попались парни с серебристо-зелёными шарфами.       «А, может, слизеринец? Нееет. Им известно, какой он нудный. Кто согласится на такую жертву ради той, кого в принципе не знает? Чёрт, может быть, зря я не общалась с кем-то, кроме Снейпа?»       Тут взгляд Пэнси натолкнулся на знакомую компашку. Несмотря на то, что Хогвартс был далеко не маленький, она постоянно где-нибудь их встречала. Словно сама судьба сводила её с ними.       Девушка ничуть не удивилась бы, если бы увидела, что на неё пялится Блэк, к этому она уже привыкла. Но смотрел на неё совсем другой Мародёр.       «Кто следующий? Поттер? Не дай Мерлин, этот склизкий Петтигрю, его я не вынесу».       Поняв, что его заметили, Римус быстро опустил глаза и сделал вид, что активно участвует в разговоре. Пэнси вдруг осенило. «Эй, а ведь я знаю твой маленький секрет, и ты знаешь, что я знаю. Кажется, за кем-то должок».       С этой мыслью слизеринка устремилась напрямую к Мародёрам.       — Компанией не ошиблась? — съязвил Сириус, когда она приблизилась.       — Да ладно, чего ты? — тихо обратилась Лили, после чего с любопытством стала наблюдать за Пэнси.       Сириус ничего не ответил. Он был всё ещё обижен на неё, хотя ему было приятно, что она сама подошла. Правда, недолго он радовался.       — Всем привет. Римус, мы завтра идём на вечер Слизнорта. Так что не строй планов. Или меняй, если уже построил.       — У кого-то, кроме Сириуса, будет свидание, надо же. Поздравляю, — воскликнул Питер, провоцируя Блэка.       Реакция остальных отличалась. Лили, пребывающая не в курсе ситуации Блэка, просто удивилась. А вот Джеймс заметно напрягся, предчувствуя грозу. И не зря. Сириус со злостью пожирал глазами Люпина, стараясь не переводить взгляд на Пэнси, чтобы ещё больше не выходить из себя. Римус же обескураженно уставился на Пэнси не в силах ничего сказать. А Паркинсон всем своим видом требовала капитуляции. Люпин не знал, что делать. С одной стороны, он не мог идти, потому что это означало бы вмешательство в охоту его лучшего друга, а Мародёры когда-то поклялись не встревать в личную жизнь друг друга. Но с другой стороны, он должен был идти, так как это задобрило бы Паркинсон, ведь парень ещё не рассказал товарищам о её осведомлённости. И вообще его сильно тревожил тот факт, что эта девчонка знает тайну, а доверять её заверению о молчании он не мог.       — Я же не состою в его убогом сборище.       — Эй, — возмутилась Лили, — вообще-то я член Клуба.       — Детка, — встрял Джеймс, приобнимая свою девушку, — ну, ты же вынуждена ходить на эти тухлые посиделки.       — Они не всегда такие. И не называй меня деткой, Джеймс Максвелл Поттер.       Лили резко скинула с плеча руку Джеймса.       — О-оу, — выдал Питер. — Опасность.       Пэнси недоумённо свела брови, но решила не вникать и вновь обратилась к Римусу:       — Начало в семь, так что давай встретимся без пятнадцати. Зайдёшь за мной?       — Пэнси, я не могу…       — Ау-у, — протянула слизеринка, имитируя вой оборотня, а потом хлопнула себя по плечу. — Меня что-то ударило. И кто знает, что.       На последней фразе она многозначительно посмотрела на Люпина. Он понял её намёк. Точнее, угрозу.       — Прости, я перебила. Ты не можешь что?       — Не могу тебе отказать, — наигранно улыбнулся Римус. — Конечно, я пойду с тобой.       — Отлично.       На этой прекрасной ноте Пэнси вдруг взбрело в голову позлить Блэка. За то время, что она пребывала в Хогвартсе, он достаточно попил её кровушки, и это не считая того, сколько лет он высасывает её из Северуса. Она быстро подошла к Римусу, быстро чмокнула его в щёку и, бросив «До встречи», так же быстро удалилась, пока остальные не успели отреагировать.       Римус достаточно быстро сумел отойти от некоего шока и взять себя в руки. Чего не скажешь о Сириусе. Хотя он и старался сдерживаться.       — Серьёзно? Пойдёшь туда? — процедил он.       — Почему нет? — отозвался Римус.       — Потому что это полная херня!       — Сириус! — возмутилась Лили, не понимая истинный смысл.       Блэк не обратил никакого внимания. Между ним и Люпином происходила зрительная дуэль. Буря эмоций против абсолютного спокойствия. Джеймс всерьёз начал беспокоиться. А Питер с огромным интересом следил за происходящим.       — Я уже пообещал, — сказал Римус.       — А ты же у нас никогда не нарушаешь обещаний.       — Верно. А ты что против?       — Разумеется, нет. С чего бы?       — Вот и я думаю.       Не говоря ни слова, Сириус покинул друзей.       Римус прекрасно понимал, что Бродяге небезразлична Паркинсон. Когда он выходил на охоту, всё вокруг на некоторое время теряло первостепенное значение, а теперь азарт подогревало ещё и пари с Питером. Сириус всегда умело избавлялся от всех препятствий, появлявшихся на пути к достижению цели. Сейчас целью была Пэнси и, к слову, весьма трудной, а препятствием становился Римус. И Лунатик задался вопросом: как далеко способен зайти Блэк, чтобы завершить задуманное? С каждым разбитым сердцем Римусу всё сложнее было забывать, что причина тому его лучший друг, а он сам пообещал не вмешиваться. Сейчас Блэк в кои-то веки встретил достойную противницу, и Люпин, несмотря на всю братскую любовь, отчаянно хотел, чтобы друг получил отпор. Так что у него было как минимум две причины идти на вечер Слизнорта.       — Эй, ты же знаешь, что делаешь, верно? — ткнул Люпина локтем в бок Джеймс, как только Лили и Питер разошлись по своим урокам.       — Конечно. Почему ты спрашиваешь?       — Потому что на всё, что связано с Паркинсон, Сириус бурно реагирует. А ты его провоцируешь. Зачем ты согласился идти с ней на вечер?       — Потому что меня достало, что Сириус постоянно использует девушек, — вспылил Римус. — Может, хоть раз получив отказ и тем самым подпортив репутацию, он, наконец, прекратит это делать.       — Мы же поклялись не вмешиваться, Рим.       — Да знаю я. Только не могу по-другому. У тебя есть Лили, и поэтому ты не замечаешь или просто не придаёшь значения. Питеру так вообще до фонаря, мне кажется, он живёт в какой-то своей вселенной. А эти девушки, Джеймс… в чём они виноваты, что западают на смазливое лицо и красивые ухаживания? Ты понимаешь, что не каждая может справиться с тем, как он с ними поступает? После таких травм люди становятся закрытыми и слабыми. И их легче сделать Пожирателями.       — Так, стоп, остановись, пока не ляпнул лишнего.       — Ты о Кейли, Джеймс?       — Не начинай, Римус, — предостерегающе попросил Поттер.       — Ты всегда задвигаешь разговор о ней. Предпочитаешь молчать и не вспоминать. Но после случая именно с ней ты перестал делать то, что продолжает делать Сириус. Хочешь, чтобы до него дошло таким же образом?       Поттер заговорил не сразу.       — Твоя правда, брат. Но мы обещали. Он должен сам понять.       Римус скептически усмехнулся.       — Меня интересует другое: почему сейчас? — продолжал Джеймс. — Почему ты психанул именно в случае с Пэнси? К тебе ведь обращались и другие девчонки Сириуса, но ты держал нейтралитет.       Римус понял, что пора раскрывать карты. Он вздохнул и стал уводить Джеймса за пределы школы. «Римус собирается прогулять урок? — промелькнуло в голове Поттера. — Похоже, дело серьёзное».       — Она знает, — выдал Люпин, когда они остались совершенно одни.       — У тебя со вчерашнего дня пластинку заело?       — Пэнси знает, кто я. Это она вырубила меня в ту ночь.       — Эта девчонка?! — не своим голосом воскликнул Поттер.       — Это не всё. Я случайно сболтнул, что вы анимаги.       Шок и ужас смешались в Джеймсе. Он подыскивал слова, чтобы точнее описать свои эмоции и не мог их подобрать.       — Прежде, чем ты начнёшь орать, — виновато заметил Римус, — скажу, что это дело не исправит. Единственный способ: стереть память, но я не знаю заклинания, которое стирает память выборочно.       — Эта девчонка? — обескуражено повторил Поттер.       — Она пообещала молчать.       Джеймс рассмеялся.       — Слизеринка и о таком молчать? Когда ты стал таким наивным, Рим? А она ещё и якшается с Нюниусом. Ты хоть представляешь, что будет, если он узнает?       — Но я всё ещё здесь.       Сохатый недоумённо сдвинул брови.       — Если бы Пэнси хотела рассказать, то уже бы это сделала, и меня не было бы в Хогвартсе.       — Зачем от тебя избавляться, если можно использовать. Вынудить идти к слизнякам, например.       Римусу нечем было возразить.       — Как это ни прискорбно, — продолжал Джеймс, — но теперь мы все с ней связаны. Не только тебе придётся дружить с Пэнси Паркинсон. Чёрт, а я думал, после игр Сириуса мы с ней распрощаемся.