Culmination

— У тебя остался час. Давай. Или через тридцать минут я сделаю тоже самое, но с применением силы. Ты хочешь этого? Она отрицательно мотает головой, облизывая губы. Влад стоял прямо перед ней, смотря сверху вниз. Он оказался ещё больше, чем она думала. Хотя чем она думала? Мозга же нет. Вместо него ебучая пустота. Вакуум. Сердце гулко бьется, больно отдаваясь в мизинце. Она в сотый раз закатывает глаза, и пытается проглотить противно-склизкий ком. В любой другой ситуации, сделать это — без проблем. Сейчас — легче умереть. Руки в который раз тянутся к нему, застывают и возвращаются обратно между губ. — Ну? — Его терпение заканчивалось. Как оказалось, она смелая только когда в крови бушуют смертельные дозы адреналина. Она противна ему. Зачем выбрал? Тоже не знает. В голове что-то ёбнуло и вот она стоит перед ним, утирая сопли с слезами. Терпеть подобное не его. Покладистая нимфа тоже в утиль. Желание пробуждают строптивые, колкие, непослушные, но покладистые в нужный момент. Чего ждет она? Не ясно. Мясистая рука тянется к затылку девушки, обхватывая его. Она вздрагивает, раскрыв рот словно рыба на суше. Он притягивает её к себе. Уговор есть уговор, так? Нажимая рукой на плечи, опуская девушку еще ниже. Уровень гормонов в её крови резко подскакивает, затмевая все мысли и сомнения. Да, она сделает это. Точно. — Стой! — Хватается за его руку, — я сама. Окей? Мужчина одобрительно кивает и смотрит на ее дальнейшие действия. Саша касается его груди рукой, медленно опускаясь ниже. Чувствует его расслабленное тело, торс. Помедлив секунду, ухватывается за пуговицу на джинсах. Расстегивает молнию и опускает штаны. В последний раз взглянув на дементора, она убеждается в его непоколебимости. Ну же сука скажи, что это просто шутка. Дурацкая шутка. Ха-ха, тебя разыграли. Ну же скажи. Прошу. Она подгибает ноги и становится перед ним так унизительно на колени. Убого. Глаза вновь начинают слезиться, а к горлу поступает ком. Ей страшно. Противно. Рука тянется к его члену. Сквозь ткань она сжимает его, двигая вверх-вниз. Плоть затвердевает как камень, меняя положение. Девушка закрывает глаза и опускает боксеры. Каждый раз как в первый. Она медленно открывает рот и подается вперед, проводит языком от головки к корню, от корня к головке. Противна сама мысль. Ей хочется отвернуться и блевать, как после ночной пьянки. Хочется встать и плюнуть ему в лицо, и уйти гордой походкой, заявив, что она не шлюха, и пусть он трахает кого-то другого. Саша неохотно поднимает взгляд, боясь, что он стоит с телефоном и снимает её, а после крикнет, что это ебучий розыгрыш и пошла она нахуй. Как пять лет назад. Но он стоит сосредоточенно сведя брови к переносице, одним взглядом намекая на продолжение. Девушка опускает взгляд вниз на член и отпустив его рукой, обхватывает губами. Заскользили первые слёзы, оставляя мокрые полоски. Она двигается вперед-назад, заглатывая поглубже. Он стоит, упершись руками в бока, наблюдая за движением ее губ. Она причмокивает, ухватив его за ягодицы. — Молодец, — Мужчина издает сдавленный стон, уложив руку ей на затылок. Он удерживает ее голову, имея в рот. Чувствует каждый изгиб узкой глотки, её сопротивление, слышит сдавленные хрипы. Отпускает, давая шанс вдохнуть и снова натягивает пафосный рот. Закатывает глаза, ощущая как близок к разрядке. Всего пара движений и её глотка наполняется теплым. Мужчина вытаскивает изо рта член и коснувшись её разгоряченной щеки, оставляет едва весомый поцелуй. — Можешь остаться здесь. Я лягу в соседней комнате. Он уходит, оставив Сашу наедине с мыслями. Хуже быть не может. Она поднимается и шаткой походкой едва доходит до кровати. Падает на неё, сворачивается в комочек. Ей мерзко. От него, от себя. В груди заныло. Такая тупая, удушающая боль, от которой что на стену лезь, что вены вскрывай. Права была бабка из соседнего подъезда, когда говорила, что быть проституткой — мой потолок. А что скрывать то? Десяток парней, десяток членов, алкоголь, распутная жизнь. Сейчас так хуёво, будто всего этого и не было. Саша закрыла глаза и уткнулась лицом в подушку. Рыдает. Но разве это имеет какое-то значение? Ночь проходит отвратительно. Она беспрестанно просыпалась, плакала и вновь засыпала. Ночные кошмары никогда не оставят. Едва посветлело, как наволочка промокла насквозь. Саша вновь открыла глаза. Черепная коробка разрывалась от боли. Глаза горели только им видимым пламенем. Подниматься не хотелось вовсе. Как было приятно забыть такое дикое чувство пустоты, которое выедает изнутри каждую секунду. Оно вгрызается в кости, ломает их, пытается прорваться сквозь кожу и выбраться наружу, оставив после себя еще большую дыру. За окном шел проливной дождь, громко ударяясь об стену-окно. Этот день вряд ли войдет в список лучших. Девушка спустила ноги вниз, морщась от прикосновения к холодному ламинату. Нехотя медленно пошла вперед, оглядывая то, что не увидела вчера. По сторонам коридора светлые большие двери. Открывать их не было желания. В квартире царит полная тишина, и будить этого мудака, хочется меньше всего. Может, пока он спит удастся улизнуть? Смешно будет оказаться в холод на улице в одной футболке и с размазанной тушью. Вряд ли ей вновь поверят. На стене висит фотография молодого человека и девушки. Он обнимает её на фоне Пизанской башни. Они оба улыбаются, кажется, счастливы. Девушка красивая, рыжеволосая с веснушками и карими глазами. Такая естественная. Саша получше вглядывается и узнает в парне героя её личного фильма ужасов наяву. Смотреть на них расхотелось мгновенно и она пошла дальше. Рядом с кухней коридор сворачивает налево. Виднеется коричневая железная дверь. Неужели, сука, всё так просто? Девушка прибавляет шаг, буквально летя на крыльях к своему спасению. Между ней и дверью возникает здоровенная, шумная тень. Она лает, приближаясь все ближе. Саша вскрикивает, зажимая ладонью рот. Отступает назад, не оглядываясь. Собака идеально подходит хозяину. Такая же здоровенная, злая и черная. В её темных глазах явно читалась готовность разодрать девушку. — Маленькая мышка попала в западню. Что же ей делать? Саша оборачивается, рвано вздыхает, заметив обнаженного парня. Чёрт. Он стоит в тренировочных штанах облокотившись о стену. Глазами жадно шарит по блондинке. спросонья не успевая выдать что-то колкое. Она кажется ему забавной. Черт возьми, вся ситуация выглядит забавной. Сейчас девушка начнет оправдываться или вновь грубить. Слишком предсказуемая. Его верный друг осыпает её с ног до головы лаем, пугая до безумия. Зато в следующий раз она не вздумает улизнуть, пока он спит. Стоило её запереть. Или лечь вместе. Владислав улыбается, изрекая: — Ну и чего мы тут делаем? — Я искала, где у тебя ванная, — она врёт и получается неубедительно, от слова совсем. Каждый возглас собаки вызывал новую головную боль. Саша слегка прикрывала глаза, стараясь справиться от навалившихся неприятностей. Мужчина не стесняясь смотрел на неё. Поднять взгляд ему в глаза казалось невозможным. Так стыдно. Отвратительно. Стоило только задуматься, как в голову лезли постыдные моменты вечера. Ей никогда не везло. Что в картах проигрывала, что мужиков выбирать не умела. Вчерашний вечер тому подтверждение. Неудачница. — Что же ты сразу не сказала? — Влад касается плеча девушки, — Марти, место. Собака тут же замолкает, доставляя облегчение голове. Саша вздрагивает, уставившись на парня. По телу словно пробегает электрический разряд. Ужас охватывает её. Разум отключается как по щелчку пальцев. Неужели он поверил? Её ожидает самое большое в жизни огорчение, когда вместо милой улыбки его лицо освещает издевательская насмешка. Он ведет её перед собой, удерживая за плечо. Открывает дверь, заталкивая внутрь. — Надеюсь, маршрут ты запомнила. В следующий раз так вовремя не появлюсь. Поняла? — Да, — она скатывается по двери вниз, закрывая лицо руками. Ванная комната оказалась довольно крупной по размерам. На полу и стенах по пояс — салатовый кафель, круглый тёмный ковер, зеркало над раковиной, огромная ванна, скорее всего предназначенная для двоих. Он еще и здесь это всё практикует? Извращенец. По спине пробежал холодок. Я ни за что я не вернусь сюда с ним. Урод. Интересно, сколько здесь было до меня? Девушка прошла вглубь, разглядывая себя в зеркале. Растрепанные светлые волосы, ужасные черные разводы от туши, опухшие красные глаза, закусанные в кровь губы. Явно не богиня красоты. Прохладная вода приятно пощипывает щеки, смывая весь ужас прошлого вечера. — Завтракать будешь? — а он стоит такой белоснежно терпкий. И смотрит не на неё. Не в неё, а сквозь. И она ощущает спазмы в грудной клетке, там где однажды сломалось и видно не так срослось. — Так просто? И что я не должна упасть перед тобой на колени и умолять о снисхождении, господин? Бессонная ночь не прошла незаметно, она оставила свои скверные полосы. Саше хотелось пуще прежнего закричать, нагрубить. Сдерживать себя, казалось невозможным, как вернуться назад. Так же абсурдно, как засмеяться на похоронах. — С полным ртом ты мне нравишься больше, — Мужчина отпивает кофе, и поднимает нахальный взгляд. Девушка чувствует подлый укол боли. Мерзко, гадко. Как он смеет издеваться? Она не покажет, что её задело. Только не ему. А он и так знает. Увидел мимолетную скорбную мину на её лице, как она нервно покусывала большой палец. — Мило, — Блондинка с театральной наигранностью садится напротив мужчины и прогибает спину. Чертовски хорошая актриса. — Может теперь расскажешь, кто ты нахрен такой? И что тебе нужно? Владислав смотрит в панорамное окно, изредка моргая. Удивительно спокойно. В голове десятки раз прокручивается сцена, он кричит, спрашивает ну сколько можно говорить об одном и том же. Размахивается, стакан бьется на миллионы осколков, девушка вздрагивает, едва горячие капли касаются её кожи. Почему ты блять такая тупая? Сжимает её скулы ладонями, вглядываясь в два серых круга. — Игра. Мне нужна игра, — Так спокойно и самоуверенно. Саше становится не по себе. Он пугает ее. Будто живой труп. Никаких, блядь, эмоций. Словно его надменную ухмылку залили воском и она застыла. Ну же, покажи хоть что-нибудь другое. — Мозги, видимо, тоже. Я просто не понимаю, каким нужно быть уебаном, чтобы придумать подобное? — Богатым. — Что? — Нужно быть богатым уебаном, чтобы придумать подобное, — то как он смотрит на неё. Унизительный, доминирующий взгляд. В нем читается: неужели так сложно было догадаться? Какая же ты тупая. Девушка поникла, прикусив губу. Мысли пачкали мозг, так сложно сконцентрироваться. Ей нужно подумать, но она не может. Берет рукой вилку и принимается за еду под его внимательным взглядом. Саша чувствует, как он улавливает каждое движение, и невольно краснеет. Его только забавляет подобное. Маленькая, робкая мышка, так отчаянно пытается показаться смелой кошкой. Влечет её румянец на щеках и неловкие движения тела. — Тебе жарко? Что блять? Жарко? Я заживо сгораю от твоего пытливо-изучающего взгляда. Мудак. — Ну знаешь, на меня не каждый день пялится какой-то псих, от тона которого хочется петлю на шею вязать. И тут он срывается на смех. Громкий, сексуальный с нотками хрипотцы. Он смеётся и хватается за живот, будто в жизни не слышал шутки лучше. Она глядит на него, умалишённого, сверлит стеклянными глазами. Безупречная улыбка, как и думала. — Меня ведь будут искать, — ей плевать на его смех и отстраненность. Самое время выяснить хоть что-то. — Ты же сама знаешь, что нет. — Его улыбка пропадает под привычной маской безразличия. — Ты убьешь меня? — девушка притягивает руки к лицу, замирая. — Посмотрим на твое поведение, — И он улыбается по блядски пошло. Как улыбаются старшеклассники, намереваясь потрахаться. Он явно взрослее них. — Почему я? — Не заставляй меня передумать. Просто закрой рот и ешь. Мужчина раздраженно поднимается, подходя к окну. У него нервно дёргается кончик губ. Девушка не должна заметить его слабость. Это неподдельное чувство ярости, что разгорается внутри. — Тебе не кажется, что ответить на пару вопросов проще, чем каждый раз меня затыкать? Мужчина резко разворачивается, ударяя ладонями по столу. Прогибает спину и зависает в сантиметровой близости от лица Саши. Впивается чёрными от гнева глазами, вдалбливая в пустоту. Его горячее дыхание обжигает щеки. Лицо перекосило от бурлящей внутри ненависти, он сжимает кулаки до побледнения костяшек. Нижняя губа энергично подергивается, обнажая сжатые зубы. На лице выступают красные пятна от невыносимого напряжения. Он с трудом держит себя в руках, чтобы не причинить вреда девушке. Плечи безжалостно заныли, пропуская дрожь. — А тебе не кажется, что проще заткнуться и не нарываться каждый раз? — не разжимая зубов прорычал Владислав. Он чувствовал, как вот-вот слетит с этих чёртовых катушек. Переступит ту невидимую нить самоконтроля. Она видела как нервно дергается его кадык. Белеют костяшки пальцев, представляла, как он вновь схватит за горло и в этот раз не отпустит, как вдолбит в убаюкивающую темноту. Казалось, время потеряло счет. Оскалиться или засунуть гордость в жопу и заправить трусы? Сердце билось на износ, умоляя о пощаде. Хотелось оттолкнуть его, и бежать не оборачиваясь, пока не упадешь без сил. По спине проползал леденящий холод, обезоруживая полностью. Желудок скрутило в плотный узел, она едва не закричала от внезапной боли. В голове щелкнул тумблер, приказывая расковырять его. А что она еще может? — Не кажется. Бум. В пламя подлили масло. Всего доля секунды, девять букв и он слетает с катушек. Летят в пропасть месяца, годы психотерапии и самоконтроля. Он вернулся к тому, с чего начинал. Резкий, агрессивный и разбитый. А вот и старая подруга бежит, раскинув руки для объятий. Боль. С разбегу запрыгивает в грудную клетку, устраиваясь как дома. Мужчина резко отрывает взгляд от Саши, подскакивает как ужаленный и отворачивается к окну. Ему хочется орать от ломающей кости боли. Хочется выжрать литры алкоголя. Лицо перекашивает гримаса отчаяния. Мясистой рукой поправляет упавшие на лицо волосы. — Пошла вон! — Он сам не знает, как смог что-то произнести. Понятия не имеет, как до сих держится и не ударил эту ебучую суку, как не превратил её череп в кровавое месиво с торчащими блондинистыми патлами. — Что? Ей страшно. Он, блядь, больной на голову. Мозг умоляет уйти, а тело непослушно расслаблено. Каждая клеточка организма содрогается от мощного разряда тока. Саша прикусывает большой палец, заинтересовано наблюдая за Владиславом. Инстинкт самосохранения давно напрочь отсутствует. С чего ты взяла, что если размахивать красной тряпкой перед лицом разъяренного быка, он не сделает из тебя ту же самую тряпку? Набитая дура. Он не хотел больше повторять. Она сама сделала свой выбор. Идиотка. Но рот предательски открылся и из глотки вырвалось: — Пошла. ВОН! — это был не просто крик, а вой, наполненный болью и отчаянием. Он прокусывает губу до крови, чтобы заткнуть самого себя. Саша выпучивает глаза и едва не падает со стула от неожиданности. Опускается на ноги и бежит, спотыкаясь об соседний стул, роняя что-то стеклянное. Она оборачивается, боясь увидеть его сзади. Забегает в комнату и хлопает дверью. Глаза истерично шарят по спальне в поисках чего-то тяжелого. Ей нужно закрыть дверь от него.