История Хичоля

Долгий звонок в дверь заставил хозяина квартиры недовольно фыркнуть. Отложив карандаш, молодой человек с тяжелым вздохом поднялся из кресла и неторопливо направился к двери. Больше всего на свете он не любил, когда его отрывали от работы, как сейчас, в то мгновение, когда его мысли начали складываться в рифму. Раздражение нарастало, так как гость не убирал руку со звонка. Очевидно, это был кто-то из друзей, так как знал, что в это время дома, а так же он должен был знать, что сейчас огребёт не малое количество красочных эпитетов, которые уже готовил хозяин, открывая дверь. – А, это ты, – обреченно тихо проговорил молодой человек, и отвернувшись, вернулся в комнату на ходу бросив безразличное, – проходи. Гость убрал руку со звонка и прошел в переднюю, небрежно скинув обувь, прошаркал за хозяином. – Ты что-то забыл? – спросил хозяин дома, забираясь с ногами в свое любимое кресло, и не обращая внимания на гостя, вернулся к записям в блокноте. Посетитель уселся в кресле рядом со столиком, на котором стояла, тускло горевшая лампа, единственное пятно света во всем доме, выкрадывая у темноты лишь небольшой клочок стола, где лежал блокнот, и немного освещая руки хозяина, в которых крутился карандаш. Обычно, гость начинал ворчать о том, что мало света и квартира совсем непохожа на дом, а еще одна студия, но хозяин всегда пропускал все замечания, соглашаясь или бросая короткое «да-да». Но сегодня он не начал со своей обычной тирады, и даже как будто не расслышал вопроса хозяина. Гость молчал. Его взгляд застыл, на привычно улыбчивом лице отразилось недоумение и разочарование. Пауза затянулась, и лишь только звук карандаша по бумаге нарушал тишину этой «берлоги», как иногда хозяин называл свой дом. Через какое-то время его рука замерла, и он повторил вопрос: – Ты что-то забыл? Но гость по-прежнему смотрел перед собой, превратившись в статую. Выдохнув, хозяин квартиры медленно поднял голову на нарушителя его парящей тишины. Несмотря на движения, которые как бы давались ему с трудом, его глаза горели и искрились прыгающими в них чертиками-огоньками. Пробежавшись цепким взглядом по гостю, сидевшему рядом, он немного оживился и уже более настойчивее спросил: – Ты же сегодня сказал, что заглянешь через пару дней. Что случилось? Но продолжая смотреть в одну точку, гость лишь глубоко вздохнул. – Да говори уже?! – поторопил его хозяин. От этого вскрика тот лишь грустно улыбнулся, и не меняя своего застывшего положения, тихо проговорил: – Я встретил её. Легкая паника в глазах владельца дома тут же потухла, и он опустил голову к листкам. Теперь должна последовать история о новом увлечении гостя и всех тех подробностей о ее красоте, характере, фигуре и другим мелочам, что обычно кружили голову этому олуху. Как ни странно, но именно под такие "красочные повествования" он писал еще лучше и это нисколько ему не мешало, а даже наоборот, он как будто впадал в транс слушая восторженные дифирамбы друга. Карандаш скользил по бумаге, слова складывались в рифмы, взгляд горел, гость молчал. Сегодня все было по-другому. Как он только не понял это сразу? Обычно, этот ловелас звонит, прежде чем завалиться к нему домой. Непривычный, настойчивый звонок, вместо условного такта. Потухший взгляд, печальная улыбка, вместо искристых шуток и тихого смеха, и это молчание… от которого у хозяина дома прошли мурашки по спине. Бросив быстрый взгляд на друга, он только утвердился в своих подозрениях и отложил карандаш в сторону. – И что с ней не так? Гость нехотя пожал плечами, продолжая смотреть перед собой. Откинувшись на спинку кресла, полностью погружаясь в темноту, хозяин дома уже более внимательно посмотрел на друга и покачав головой, недовольно поцокал. Работу придется отложить, что его весьма не радовало, но апатичное поведение гостя сильно раздражало. Он привык видеть своего друга-весельчака жизнерадостным, подставляющим плечо, поддерживающим в трудную минуту, пускающего легкие или язвительные шуточки, способного вызвать улыбку на любом лице, но видеть обратное явление в нем самом было пугающе и требовало принятия срочных мер. Подхватив блокнот и карандаш, отложил их на полку, и быстро прошагал на кухню. Включив свет, достал пару стопок, бутылку соджу зажал подмышкой. В холодильнике выудил что-то из закуски и зелени, сложив всё на тарелку горой, вернулся в комнату, не забыв потушить свет, вновь превращая современную квартиру в уютную нору. Расставив "спасительные меры" на столике, дотянулся до центра и включил музыку, предварительно убавив звук. Ловко наполнил стопки и протянул другу. – Держи, – тот не спешил протягивать руку, но от созерцания невидимой точки на стене все же оторвался. – Ну же! – потребовал хозяин. Наконец-то он взял стопку, и они чокнулись. Гость быстро опрокинул жидкость. Зажмурившись, встряхнул головой, откидывая волосы с лица, и подцепив палочками нарезку, отправил в рот. Хозяину оставалось только ждать, когда его друг заговорит и, чтобы ускорить этот процесс налил вторую стопку и пододвинул ее к приятелю, который тут же ее подхватил и последовал тот же ритуал, что с первой. На этот раз гость отправил в рот лист салата и, сложив ладони вместе, зажал их меду коленями, качаясь из стороны. Закрыв глаза, он тихо стал подпевать под знакомую мелодию. Черты его лица смягчились и, расслабившись, откинулся на спинку кресла. Через несколько минут он приоткрыл глаза и посмотрел по сторонам. Взгляд стал живым и искрящимся, но всё портила какая-то нелепая улыбка, блуждающая по его лицу. – После обеда с тобой, – начал он, подцепляя палочками рис, – я направился по работе в Кванджингу. Закончив пораньше, решил зайти в мастерскую, чтобы сдать в ремонт часы, они что-то стали отставать. Нужно было подождать минут десять или пятнадцать, уже и не помню, – отмахнулся он, сморщив лоб. – И решил немного прогуляться по парку. Бывал там? – Нет, – буркнул хозяин дома, протянув руку к бутылке. – Там были какие-то палатки, и я пошел посмотреть, что в них интересного, – пояснил гость своему другу. – У одной из палаток, оторвалась связка шаров, и они взлетели в небо. Прохожие закричали и стали указывать вверх. А я же решил сделать фото и так увлекся, что не заметил девушку, сидящую на лавочке, и наступил ей на ногу. Хозяин квартиры скривил рот в усмешке. Более нелепого начала знакомства он еще не слышал. – Знаю, смешно, – продолжал гость, – девушка вскрикнула, вскрикнул и я. И тут началось то, что я сам до сих пор не могу понять. Я зачем-то упал перед ней на колени и стал дуть на ногу в ботинке, постоянно твердя какие-то извинения. Затем стал проверять её вторую ногу, спрашивая все ли в порядке с ней. Стараясь подавить ухмылку, хозяин дома вновь наполнил стопки. Вечер обещал быть интересным. А гость продолжал рассказывать, и в его словах стала появляться привычная яркая интонация. – Девушка заверяла, что с ней все хорошо и не стоит волноваться, но я как будто не слышал ее. Подскочив, приложил ладонь к ее лбу, спрашивая, как она себя чувствует и не кружиться ли голова. Она отрицательно помотала головой. А я продолжал нести какой-то бред с извинениями. Очнулся я тогда, когда девушка крепко сжала мои руки своими ручками и мягким, нежным голосом просила успокоиться. Знаешь, я как будто очнулся в тот момент, от её голоса, – ошалело смотрел на свои руки рассказчик. – А она вела себя совершенно спокойно: не испугалась, не закричала или убежала. Любая другая уже вызвала бы полицию, посчитав такое поведение за домогательство, но она же поступила наоборот. Нежно улыбнувшись, сказала, что с ней и ее ногой все в порядке, и попросила меня успокоиться и опять улыбнулась, – взглянул он на приятеля затуманенным взглядом, а затем глубоко вздохнув произнес, – а как она улыбалась… Хозяина квартиры уже было не остановить, он закатился от давившего его все это время смеха. – Пей! – кивнул он на стопку, когда немного успокоился и восстановил дыхание. – Да, – согласился гость и быстро, не чокаясь, выпил жидкость. Откинув рукой густые волосы со лба, он посмотрел на друга, который уже подперев лицо рукой, был готов внимательно слушать дальше. – Помню, как изучал каждый сантиметр ее лица. Вроде совсем непримечательная внешность, но что-то в ней было такое… она какая-то другая, – сделал паузу рассказчик, погрузившись в воспоминания. Его взгляд опять потух, и улыбка сошла с лица. – А что потом? – вернул слушатель к действительности друга. – Что-что? Я еще несколько раз извинился и она, попрощавшись, не спеша пошла по аллее. Гость опять замолчал, а в мыслях хозяина появилась какая-то несостыковка. Его друг стал участником самой банальной ситуации, которая могла случиться с любым. Подобное происходит каждый день в метро, в автобусах, очередях. На что обычно не обращают внимания. Но больше удивляло, поведение друга, его растерянность, что редко происходило с ним, особенно когда он знакомился с девушками. Излучающий очарование и шарм, сегодня он выглядел полным придурком. Такое бывает только когда… Хозяин дома немного откинул голову назад и сощурил глаза, припоминая что-то знакомое из давно забытого прошлого. – Но это не все? – решил он подтвердить свою догадку. – Нет. На что он довольно кивнул. После стольких лет дружбы ещё бы он не знал этого проныру. Рассказчик тяжело вздохнул и продолжил: – Сам не знаю, почему и зачем, я пошел следом за ней. Веришь?! – вскинул он горящие глаза на хозяина дома, – никогда бы не обратил на нее внимание среди прохожих или выделил из других девушек. Серое пальтишко, черные ботинки, какой-то нелепый шарф на шее, волосы собраны в хвостик, руки она держала в карманах пальто. Ты же знаешь, какие девушки мне нравятся? – О, да-а-а, – протянул хозяин, понимающе кивая. Все романы друга не длились больше года. Каждый раз он безумно и бесповоротно влюблялся в какую-нибудь роковую красотку, и каждый раз говорил, что она его судьба. После скорого разрыва он клялся, что больше не влюбляется, а после начинал ныть, что ему не хватает любви и его жизнь не удалась, и всё повторялось сначала. – Поначалу я шел позади, затем поравнялся с ней. А дальше опять началось что-то мне не понятное. Может быть я заболел? – приложил он палец к артерии, проверяя пульс. – Не думаю, – помотав головой, прыснул хозяин дома. – Тогда ладно, – продолжил рассказ красавчик, запустив руки в густые длинные волосы. – Я как ненормальный что-то шутил, нес какой-то бред, на мои вопросы она не отвечала, а шутки не вызывали у нее улыбки. Впервые я почувствовал себя неловко и совершенно не знал о чем с ней говорить. После стольких знакомств я не знал, что сказать и просто плелся рядом, украдкой посматривая на нее. – Он опять замолчал, погружаясь в воспоминания, затем вдруг, рассмеявшись, откинул голову назад. – А иногда мелькал перед ней, перебегая дорожку, гримасничал как пацан. Представляешь?! Как пацан! – закрыл он лицо руками и помотал головой. – Мне 34, а я вел себя как прыщавый мальчишка. Знаю, что ей хотелось побыть одной, но я не мог себя заставить её отпустить. И улыбалась она, наверное, только из вежливости, – сокрушался он, массируя виски. – Девушка была задумчива, и её мыслям даже не мешало моё присутствие. Иногда она смотрела на небо, деревья, и глубоко вздыхала. Потом вдруг посмотрела на меня и сказала, что очень любит осень, и в это время года любить гулять в этом парке. Потом вдруг спросила, есть ли у меня любимые места, где я люблю бывать один. А я не знал что ответить, потому что у меня нет такого места. Единственно где я люблю бывать, это у родителей и тебя. Слушай, а у тебя есть такое место? – с интересом спросил Хичоль, облокотившись на стол. – Да. Здесь. Я люблю свой дом, – уверенно ответил Саймон, оглядывая комнату. Действительно, он любил свой дом. О нем он мечтал с детства. Рабочая обстановка в компании отличалась от целительной тишины его дома. Куда он сбегал от городского шума и суеты. И в эти минуты он был счастлив, особенно когда его в руках был карандаш. – А мне дома становится одиноко, – грустно сказал Хичоль, состроив жалобную мордашку. – Налей! – подтолкнул он стопку, многозначительно посмотрев на хозяина дома. Как только соджу заполнило ёмкость, приятели чокнулись и выпили, а красавчик продолжил рассказ: – Мы не спеша подошли к остановке, она попрощалась и, улыбнувшись напоследок, села в автобус. А я стоял и смотрел, как она уезжает. За все время, что был с ней, так и не узнал, как её зовут и где она живет, не спросил её номер телефона. Совершенно не понимаю что со мной такое, – закончил он, устало потерев глаза. – Ну и что ты скажешь? – вопросительно посмотрел Хичоль на друга, поджидая вердикта. – Сегодня произошло две вещи. Первая – ты вел себя как полный идиот, – серьезно, даже как-то строго проговорил Саймон. – Согласен, – кивнул Хичоль. – А вел ты себя так, потому что влюбился, и похоже по-настоящему. *** Я следовал за тобой, Не спуская с тебя глаз. Метался в поисках шанса пленить тебя!