Ведьмачка в мире северных ветров

      Над болотами стояла тихая тёплая ночь, чей покой нарушал лишь хор квакающих лягушек и плескающиеся в поисках добычи голодные утопцы. Словно одинокий маяк во тьме, горел наш костёр, а ему с небесного шатра вторили тысячи звёзд. Я вдыхала дым и слушала, как успокаивающе потрескивали поленья.       Он сидел на пне, а я на траве у его ног. В свете огня я отчётливо видела его седую голову, бледную кожу, кошачьи глаза и тонкую улыбку. И от моего внимания не ускользнул новый шрам у глаза, которого у него прежде не было.       — Как ты, Цири? — спросил он, не отрывая от меня задумчивого взгляда.       — Мне тяжело, Геральт, — откровенно призналась я. — Дикая Охота дышит мне в спину ледяным дыханием смерти.       — Ты всегда была сильной, Цири. Ты справишься. Я в тебя верю.       — Я устала бежать и… здесь я лишилась своих способностей. Геральт, я больше не могу перемещаться между мирами. Я… стала обычной ведьмачкой, Геральт… Ведьмачкой в мире северных ветров.       — Лишилась? Точно? — спросил он, выделив интонацией последнее слово.       — Да… То есть нет… Постой, будь я проклята! Велимир! У меня ведь получилось телепортироваться, когда ему грозила смерть. Тогда я собралась с силами и прорвала этот барьер, что не даёт мне применять способности. Я смогла. Значит…       — Сможешь ещё раз… Ты сможешь, Цири.       — Но как, Геральт? У меня вышло всего один раз и то… всего лишь на короткое расстояние.       — Ты сама поймешь, Цири, — ответил он, поднялся с места, кивнул мне и направился в сторону густых зарослей кустарника. — Только не злоупотребляй этим.       — Ты куда, Геральт? — закричала я ему вслед.       — Возвращаюсь в Вызиму, — бросил из-за плеча ведьмак. — Мне ещё нужно излечить от ликантропии возлюбленного одной проститутки.       — Постой! — вскочила я и пошла за ним следом. — Побудь со мной ещё немного… Я так соскучилась по тебе и Йеннифэр.       — Ищи Древо, Цири, ищи Древо, — произнёс на прощание ведьмак и скрылся в зарослях кустарника.       Я бросилась бежать, чтобы догнать его, обнять, прижаться напоследок. Ведь я так скучала. Я вбежала в заросли, но Геральта там уже не было, он словно испарился.       Мой медальон вдруг начал судорожно дрожать. Я уловила ухом грозное рычание. Рука потянулась к мечу, но я не успела схватится за рукоять. Раскрыв слюнявую пасть с огромными клыками, на меня выпрыгнул оборотень. Волосатое чудовище сбило меня с ног и вонзило в моё тело острые когти. Спугнув стаю воронов с деревьев, над болотами разнёсся мой протяжный крик…       Крик. Я проснулась с криком и подскочила, дрожа от пережитого во сне, будто всё это произошло со мной в реальности. Я судорожно огляделась по сторонам, опасаясь нападения, и до меня, наконец, дошло, что это уже не сон.       Вокруг стояла такая же тихая ночь. Тёмное небо блестело звёздами, а я всё ещё находилась у горящего костра. Только теперь меня окружали не болота у Вызимы, а один из тёплых южных лесов Эвриклидского полуострова. Рядом со мной уже не Геральт, а мои новые друзья — Марк и Велимир.       — Кошмар приснился? — услышала я беспокойный голос Велимира. — Ты в порядке, Зеленоглазая?       Чародей сидел у костра, грызя желтую соломинку, и вглядывался в огонь. На другой стороне громко храпело тело Марка Севира, который отреагировал на мой крик лишь невнятным бормотанием, а затем продолжил храпеть, внушая ужас всем окрестным животным.       — Да, кошмар… — сказала я, потерев глаза.       — Расскажешь, что приснилось? — поинтересовался Велимир.       — Я видела близкого человека, а затем на меня напал оборотень… Не знаешь, ещё долго до рассвета?       — Хм… Время за полночь, — ответил Велимир, вглядываясь в луну.       — А почему ты не спишь? — поинтересовалась теперь я.       — Уснёшь тут под эти «фанфары», — указал чародей на спину кентуриона. — Ну, сказать по правде, я мало сплю… Люблю вот так вот посидеть у костра, поразмышлять и насытиться энергией огня.       — О чём же ты думаешь?       — О жизни и предназначении человека… чародея в этом мире. Ведь неспроста мы научились магии. В этом есть чей-то замысел… предназначение, если хочешь.       — Предназначение? Да уж, это мне знакомо. Всю мою жизнь меня ведёт Предназначение… Но куда и зачем? Я пока не знаю… И я была ребёнком-предназначением для одного ведьмака.       — Геральта?       — Да… а откуда ты знаешь?       — Ты громко бормочешь во сне. Несколько раз с твоих уст срывались имена: Геральт, Йеннифэр и ещё другие… Я всё не разобрал. Как я понимаю, все эти люди живут в ином мире? И это не Навимир, параллельная реальность духов, к которой мы, местные чародеи, уже давно привыкли.       — Да, они все живут в другой реальности… в моём мире, где я родилась и росла, пока мои родители… Это долгая история. Думаю, сейчас не самое лучшее время, чтобы вспоминать об этом.       — Но ты ведь мне всё расскажешь, Цири? Я бы с удовольствием послушал о других мирах… Знаешь, всё это показалось бы мне сумасшествием, если бы я не видел то, что видел… По правде говоря, мне приходила мысль, что, помимо нашего мира и соседнего Навимира, существуют иные миры и их гораздо больше, чем мы можем себе представить.       — Непременно расскажу, но только когда мы будем в относительной безопасности.       — С нетерпением буду ждать этого момента. А теперь, спать…       — Постой, Велимир, можешь ответить мне на один вопрос?       — Валяй, Цири, тебе я готов отвечать хоть до утра.       — Ты случайно не знаешь, где можно найти некое «Древо»?       — Случайно знаю, как и все разумные существа Родномира. Кроме тебя, но ты ведь не отсюда… Древо Жизни, Цири, оно же Мировое Древо — сильнейший магический источник и символ мироздания. Многие чародеи утверждают, что именно Древо дало нам магию и сблизило нас с Навимиром, откуда мы можем черпать магическую энергию в первозданном виде… или вызывать монстров, кому что в голову взбредёт.       — И где оно находится, это Древо?       — На севере Лукоморья. Вокруг него с незапамятных времён стоит город чародеев и алхимиков — Доброград. Очень необыкновенное место, которое пропитано магией. Я был там, но всего один раз, когда отец приезжал на съезд чародеев и брал всех детей с собой.       — Похоже, мне нужно туда попасть, Велимир, — прошептала я, умоляюще. — Понимаешь?       — Понимаю. Нам как раз больше некуда идти, кроме Лукоморья. Как по мне, там единственное место, где меня сейчас не захотят убить за измену княжеской присяге… Путь неблизкий, предупреждаю. Нам придётся пройти почти половину континента. И я сильно сомневаюсь, что мы поспеем до начала зимы, а возможно даже и весны.       — Значит, ты отведёшь меня туда? Только не спрашивай зачем… По правде говоря, я сама не знаю… Знаю только то, что мне нужно там быть.       — Отведу, Цири, отведу. Слово чародея! — поклялся Велимир, прикладывая руку к груди. — А теперь, давай, баиньки. Завтра с утра в путь. Покинем Каллоское княжество, а дальше будет поспокойней… Хотя расслабляться никогда не стоит.       — Мне кажется, я больше не смогу сегодня уснуть.       — А я тебя помогу, Цири.       Велимир потянул ко мне свои губы и прошептал на ухо:       — Тиховати соние.       Я мгновенно заснула, оказавшись в объятиях снотворного заклинания.                   ***       Моё путешествие по миру северных ветров продолжалось.       Медленно передвигаясь от привала к привалу, охотясь, добывая пищу, стараясь не попасться на глаза княжеским дружинам, мы благополучно покинули цветущий Эвриклидский полуостров.       Во время многочисленных стоянок я рассказывала своим новым друзьям о себе и о том мире, из которого прибыла. Мои рассказы о ведьмаках, жутких монстрах, чародейках, королях, краснолюдах, эльфах и прочих обитателей моего мир вызывали у Велимира и Марка неподдельный интерес. Особенно у Велимира. Чародей всё время пытался вывести разговор на тему моей личности и невероятных способностей, которыми я обладала, но теперь лишилась. Марка Севира, как истинного военного от мозга до костей, интересовали рассказы о войнах Северных Королевств и Нильфгаарда. Кентурион без сомнений выразил поддержку Нильфгаарду, и сказал, что император Эмгыр всё делает правильно. У моего родного отца появился кумир в этом мире.       Во время одной из ночных стоянок, Велимир с помощью магии изменил цвет наших плащей с фиолетового на тёмно-серый, чтобы нас не приняли за людей князя Мирона, и случайно не убили его недоброжелатели.       Покинув Эвриклидский полуостров, мы перешли по заснеженным перевалам живописных Озёрных гор, вышли к тёплым голубым берегам Дугового залива, снова свернули на северо-восток, пересекли одно из беримирских княжеств и достигли Южного Лукоморья.       Этот путь был долгий и таил в себе множество опасностей, но всё это меркло перед тем, что ждало нас впереди.       Лукоморье встретило нас пасмурной, дождливой погодой. Мы ехали по лесной дороге, идущей по густой дубраве, размеры которой я не могла себе даже представить. Не хватало взора, что объять тот лес, что начинался за рекой Смородиной, которую мы успешно пересекли вброд. Всюду от горизонта до горизонта простирались деревья: ясени, яворы, клёны, липы, грабы, но господствовали здесь могучие дубы. Их голые ветви с опавшей листвой тянулись к небу, окутанному свинцовыми тучами. Этот лес очаровал меня своей загадочностью, словно я вновь попала в Брокилон и вот-вот из-за деревьев покажутся дриады. Полагаю, весной он становился ещё прекраснее.       Чем дальше мы удалялись на северо-восток, тем яснее ощущали на себе эхо грядущей зимы. По словам Велимира, здесь, в Южном Лукоморье, настоящей зимы никогда не бывает, исключая редкие аномально холодные зимы, которые среди простых людей считались предвестниками бед. Но зато осень тут должна была длиться до самой весны.       Нам пришлось ехать по раскисшей от дождя лесной дороге, где наши лошади по колено утопали в грязи. Здесь уже не было тех удобных дорог, что выложены камнем в Террениуме и на Эвриклидском полуострове. И такое положение вещей сильно раздражало Марка Севира.       — Куда ты завёл нас, магик? — проворчал он, укрывая плащом голову от дождя. — Глухомань ебаная! Тут хоть люди где-нибудь живут?       — Должны, раз дорога есть, — ответил Велимир, обводя коня мимо огромной лужи, но тот всё равно копытами провалился в грязь.       — Дорога? Ты это называешь дорогой? На дороге, выложенной из засохшего дерьма, было бы ехать удобней, чем здесь… Если бы у нас были такие дрянные дороги, то наша империя никогда не завоевала бы Атлантирею… Теперь понятно, почему легионы не смогли до конца захватить этот край: они просто по яйца утопали в этой жиже. Отсталый регион, ничего не скажешь…       — Ты всё сказал? — обиженно произнёс Велимир.       — Да, вроде бы всё, — иронично ответил кентурион.       — Тогда слушай, террен. Во-первых, здесь есть нормальные мощенные дороги, только не в такой глуши, а по основным торговым направлениям, там, где они необходимы. Во-вторых, именно ваши хваленные терренские дороги послужили быстрому завоеванию вашей империи варварами. Они просто проехались по вашим трактам, пожирая одну провинцию за другой… Здесь же враг быстро не пройдёт, даже если сильно этого захочет.       — Ага, достойное оправдание, — саркастично произнёс Марк, презрительно улыбаясь. — Не улучшать собственные дороги, чтобы не дать пройти врагу… Тьфу! Правду говорил мой предок про Гиперборею: «Semper in excremento, sole profundum qui variat» (Всё время в дерьме, только глубина меняется)       — Извини, но местные жители не имеют у себя орду послушных рабов, чтобы заставлять их выкладывать камнем каждую лесную тропу. Не говоря уже об огромных затратах на подобное строительство.       — Вот поэтому вы и отсталые…       — Зато живые, — снова уколол по больному чародей, — в отличие от одной зазнавшейся империи, которая считала себя центром мира, а теперь лежит в руинах. Её земли топчут чужаки, а города обращены в пепел.       Частое напоминание о том, что его империи больше нет, всегда выводило кентуриона из равновесия. Старая рана вскрывалась, но вместо крови из неё выплёскивалась желчь. Я снова уловила знакомый рык разъярённого тигра, готового броситься на добычу.       — Опять вы за своё? — в очередной раз, уже сбившись со счёта, я вмешалась в их конфликт. — Я думала, что вы, после всего пережитого, наконец, перестанете гавкать друг на друга, как два дворовых пса, но теперь вижу, что кое-что измениться не может… Да ну вас к лешему! — плюнула я и погнала вперёд коня. — Уже не маленькие дети, разбирайтесь сами! А я хочу просто побыть наедине с природой!       — Как пожелаешь, Цири, — услышала я за спиной голос Велимира.       Я скакала вперёд, расплёскивая в разные стороны грязь, ловя губами капли дождя, а — волосами дуновения ветра. Лошадь несла меня между толстых дубовых стволов с голыми кронами по размытой грунтовой дороге, туда — в неведомые мне земли. Вперёд, к свободе! Только где находилась эта свобода? Её не было впереди: она находилась здесь и сейчас. Я неслась, слушая гром, звуки дождя, ощущала освобождение от оков и единение с природой.       Велимир и Марк остались далеко позади и потеряли меня из виду. Но меня это не особо тревожило: что могло угрожать ведьмачке в этом лесу?       И тут внезапно мой медальон задрожал…       Я натянула поводья, останавила лошадь прямо посреди глубокой лужи.       Впереди находилась развилка, где стоял указательный знак. Под самым знаком, погрузившись наполовину колёсами в жидкую грязь, застряла небольшая телега, заполненная ящиками, мешками и бочками. Тянула её всего одна лошадь. Под бранные крики погонщика, несчастное животное пыталось вытащить груженную телегу из западни, месило копытами грязь, но лишь сильнее погружало себя и свою ношу.       — Приветствую тебя, барышня! — поздоровался погонщик, заметив моё присутствие. — Не поможешь несчастному путнику?       На меня умоляюще смотрел полноватый мужчина средних лет с широким, открытым, добродушным лицом и полоской усов над верхней губой. Он был облачён в красный кафтан, на шее висел выцветший шерстяной шарф, а голову украшала чёрная крестьянская шапка с козырьком, из-под которой выглядывали чёрные полуседые кудри.       Я не ответила. Проведя взглядом по стволам деревьев, я напряженно пыталась найти причину беспокойства моего медальона. Лишь краем уха я услышала отдалённый волчий рык. Ведьмачье чутьё, как у Геральта, мне бы не помешало.       — Ну, так что, барышня, поможешь мне? — вновь обратился ко мне незнакомец. — Увяз я тут, как муха в навозе. Подсоби малость. А то скоро уже стемнеет… Вокруг волки снуют. Если засветло не доберусь до деревни, то сожрут меня. Точно сожрут.       Я не спешила помогать, опасаясь, что медальон может так реагировать и на самого незнакомца, а эта телега — просто приманка для тех, кто должен попасть в засаду. Моя рука машинально потянулась к рукоятке меча.       — Помилуйте, барышня! — заметил незнакомец моё движение и вытянул вперёд пустые ладони. — Я не опасен. Не стоит меня убивать. У меня нет оружия.       Я услышала звук копыт, ударяющих об грязь. Велимир и Марк догнали меня. Мокрые и с недружелюбными физиономиями, они появились за моей спиной. Один бородатый с длинными слипшимися светлыми волосами, развивающимися по ветру. Другой тоже небритый, заросший, с каменным выражением лица. Их вид испугал хозяина телеги. Возможно, он даже подумал, что мы разбойники. Я уловила по взгляду, что его больше всего взволновала чародейская роба, выглядывающая из-под задранного плаща Велимира. Как я успела заметить, здесь к чародеям простые люди относились с той же опаской, как и к ведьмакам в моём мире.       — Что, дядя, твой корабль сел на мель? — с усмешкой спросил Велимир, останавливая коня рядом со мной.       — Как видишь, молодой человек, тону в грязи, — разведя руками, ответил незнакомец. — В помощи нуждаюсь, иначе застряну здесь до утра, как жук навозный.       — А что? Грязевые ванны, говорят, полезны, — продолжил ухмыляться чародей. — Особенно для людей вашего возраста… К земле привыкать помогают… Однако, как я вижу, стоя на своей телеге, ты не больно то погружаешься в пучину, в отличии от своей бедной лошадки.       — Я думал, что она таки сможет вытащить телегу. Но не выходит никак. Старая она, Кикимора моя… Подсобите. Я вас вознагражу бутылкой отличного Буянского вина, виноград для которого вырос на солнечных склонах вулкана Огнегора.       — Вином? Вот это другой разговор, дядя, — Велимир выпрыгнул из седла, погрузившись по колено в жидкую грязь. — Только не надо нас вознаграждать. Мы люди бескорыстные, поэтому помочь человеку, попавшему в беду, для нас дело святое … Ты просто угости нас после своим вином. Выпей с нами за компанию, а то относительно недавно меня едва не угостили очень отвратительным вином… Я бы не хотел, чтобы это неприятная история вдруг повторилась.       — Что вы, что вы, молодой человек, я выбираю вино только качественных сортов.       — Верю, верю, — сказал Велимир, затем подошел к телеге, погрузившись ещё глубже, и начал её толкать.       Мы с Марком недолго думая спрыгнули в грязь и присоедились к чародею. Мои сапоги заполнились грязной вонючей жижей, пропитались штаны, а к кольчуге прилипли куски грязи. Схватившись за телегу, мы общими усилиями стали выталкивать её из западни, раскачивая вперёд и назад.       — И раз! И раз! Вперёд, Кикимора! — кричал незнакомец, подгоняя лошадь. — Еще немного осталось! Давай, родная! Давай.       Приложив все усилия, мы резким рывком вытолкнули телегу из ямы с грязью. Она проехала вперёд на десять шагов. Погонщик натянул поводья и захлопал в ладоши, обратившись к нам.       — Вы мне жизнь спасли, добрые люди! Кто знает, что могло случится со мной в этом лесу.       — Только вот чего это нам стоило, — огорчённо произнесла я, осмотрев свою пропитанную грязью одежду.       — Ага, блять, — кивнул с недовольством Марк, чей внешний вид тоже стал далёк от идеала.       — Да, вам следует привести себя в порядок… — проговорил быстро незнакомец. — Можете поехать со мной в деревушку, куда я направляюсь… Любовзор она называется. Там есть уютный постоялый двор с крепкой выпивкой, аппетитной едой и горячей баней для гостей… Едемте за мной, отдохнём там до утра. Я угощаю, ведь вы не бросили меня в беде, когда другие просто проезжали мимо.       — Хм. Неплохая мысль. Друзья, не желаете ли побывать в настоящей истопке? — спросил наше мнение Велимир. — Лично я истосковался по обжигающему пару, бурлящему кипятку и аромату можжевеловых веников.       — С удовольствием! — воскликнула я, забираясь обратно в седло, подальше от необъятной грязи. — Учитывая пройденный путь и наш плачевный вид, я бы сейчас не отказалась и от тазика горячей воды.       — А я уже отсидел всю жопу в седле, — проворчал Марк Севир. — Согласен на любой перерыв.       — Единогласно! — довольно потёр ладонями Велимир. — Только как тебя величать, дядя?       — Купец-бакалейщик Елизар Воронец из славного города Остромира, — представился хозяин телеги, снял шляпу и отвесил нам поклон.       — Рад знакомству. Меня зовут Велимир. А это мои друзья: Цирилла и Марк.       — Северянин? Говор у тебя борейградский, юноша, его ни с чем не спутаешь… А друзья у тебя заморские гости что ли?       — У тебя хороший слух, дядя… — ответил чародей, снова оказавшись в седле, и не ответив про меня и Марка. — Время идёт. Тащи вперёд свою телегу. Мы за тобой. Далеко ещё до деревни?       — Вёрст семь, не больше. Должны успеть до темноты… Вперёд, Кикимиора! Но, пошла!       Телега тронулась в путь, оставляя за собой колею из грязи. Наша вереница испачканных всадников последовала за ней. Вскоре последние капли дождя упали на землю, ветер стих. В лесу повеяло свежестью, запахом коры и мокрых опавших листьев. Солнце ненадолго показалось из-за туч, а затем, попрощавшись последними лучами, скрылось за покровом горизонта.       Короткий зимний день подошел к концу.