Синдрия зачастую воспринималась людьми как лестница в огромный, необъемлемый мир свободы. Это была одна из немногих стран, где ты мог не обладать ни аристократическим гордым родом, ни потрясающими способностями воина, ни редчайшими талантами мага, но при этом стать хоть популярным, хоть богатым — лишь благодаря способностям, которые можно приобрести любому человеку с помощью честного труда и опыта. И Ами, бывало, ночами, когда удавалось поспать на мягкой постели с чистым бельем, мечтала о том, как однажды попадёт на корабль, прибудет в Синдрию, устроится на работёнку где-нибудь поближе к морю и будет спокойно жить, всегда имея крышу над головой, еду, которой можно заполнить желудок, друзей, верных и надёжных, а так же, если сильно-сильно повезёт, то и кого-нибудь, с кем можно было бы разделить постель по обоюдному желанию. Но мечтами всё и заканчивалось: то у неё не хватало денег на путешествие, то знакомые транжирили с неё долги, то просто-напросто её отказывались брать на корабль, а в иные дни у неё даже не было ни сил, ни желания заглядывать в порт.
И вот теперь, когда она уже мертва и не имеет возможности хорошенько улучшить свою жизнь, Синдрия предстала пред ней во всей красе — праздничная, нарядная, она встречала уважаемых гостей с Империи Коу, изволивших узреть своими глазами один из ежегодных праздников морской страны — день весеннего равноденствия. Но если говорить честно, то стоит особенно выделить, что гости именно что изволили явиться по приглашению на праздник; Империя погружена в военные заботы, разборы конфликтов как внешних, так и внутренних, а что касается представителей королевских кровей — так ещё и, соответственно подростковому возрасту, психологических. Ладно, следует выразиться более кратко — никто из имперского дворца не горел желанием приезжать на праздник, но проигнорировать приглашение от Синдбада было бы неслыханной грубостью, а потому те, кто в действительности вполне могли оторваться от дел, были вынуждены играть в существовавшую в стенах дворцах около десяти лет игру. Суть её заключалась в том, что в уговоренном месте каждый должен был оставить записку со своим именем, и тот, чьего имени в записках не находится на следующее утро, выполняет не желанное задание. В сей раз с запиской опоздал Джудал — признаться, он даже не знал о приглашении Синдбада, а день игры он простодушно провёл в захолустном пабе. Так что на утро его просто поставили перед фактом. Ой, вернее, прямо перед кораблём.
Путешествие ни капли не порадовало Маги. Ни на секунду. Ему уже удавалось побывать на синдрийских праздниках, так что парень был прекрасно знаком с атмосферой удушающего дружелюбия, оглушающей музыкой и пьяными речами короля Синдбада. Раздражение и гнев оракула сдерживали лишь мысли о хорошей выпивке и красивых женщинах, без внимания и поцелуев которых, конечно же, он с праздника не уйдёт.
Ами прекрасно знала, на какое зрелище ей придётся смотреть, если она решится ходить по празднику за Джудалом, а потому решила побыть немножко самостоятельной, излишне мечтательной и романтичной, и прогуляться по торжеству одной. Волноваться было абсолютно не о чем — в конце концов, она точно знала, на каком корабле, откуда и когда Джудал отправится обратно, а если вдруг его там не окажется, то он наверняка решил задержаться в Синдрии, чтобы приударить за очередной красивой задницей, которая наверняка будет крутиться вокруг дворца.
— Да и в конце концов, могу я себе иногда устроить отдых от этих по…кхм, пыток. Он ведь сам одна большая пытка для всего мира, а я ещё и зачем-то провожу с ним чуть ли не всё время.
Девушка задумчиво нахмурила брови, уже готовая окунуться в очередные философские рассуждения. Прикусила нижнюю губу, сложила руки на груди и…упёрлась взглядом на собравшуюся вокруг толпу. Нарядные, весёлые, люди пели и плясали, каким-то образом проходя мимо девушки так, что будь она жива, не задевали бы её — напротив, Ами уверенна, что будь она жива, они бы мигом завлекли её в чарующие танцы с безумным ритмом. Как и любую другую живую барышню, как и любого человека, оказавшегося здесь и сейчас.
Ами устало улыбнулась. Верно, мёртвых никто не приглашает на танцы.
***
Аладдин полной грудью вдохнул вечерний воздух, наполненный запахами. Вино, еда, костры, пот, цветы, море, люди. Все эти запахи сплетались в замысловатую картину, потрясающую, радующую сердце и заставляющую подрагивать уголки губ, складывая их в лёгкую умиротворённую улыбку. Маленький Маги упивался синдрийским праздником, вот только не хватало рядом и шумного Али-Бабы, и серьёзной Морджанны, которые предпочли обойти этот праздник как-то стороной. Мальчик всё прекрасно понимал, возможно, даже лучше, чем они сами. Лучше, чем шутники Яму и Шарркан или серьёзные Синдбад и Джафар. Но понимание всё же никак не могло отогнать навязчивую горькую нотку тоски.
Встряхнувшись, мальчишка в который раз за вечер принялся рассматривать разношерстную толпу и в который раз заметил розоволосую девушку, весело отплясывающую танец на равне с живыми. Что её привело на этот праздник и что продолжает держать её дух среди людей? Аладдин горел желанием узнать, но спросить прямо — вроде как и не вежливо, а просто подойти — не напугается ли, не сбежит?
Маги не решался на действия ровно до того момента, как взгляд медово-карих глаз не зацепился за него. В общем-то, действовать и не пришлось — Ами сама подошла к мальчишке, медленно, не отрывая взгляда от его глаз, с каждым шагом убеждаясь, что это не случайность и мальчишка смотрит именно на неё.
Как только девушка остановилась перед Аладдином, в его нос ударил терпкий запах миндаля, воска и яблок. Предугадав вопрос, он уверенно улыбнулся и кивнул.
— Да, я тебя вижу.
— Серьёзно? — полушёпотом спросила Ами, не в силах поверить в реальность происходящего. Получив в ответ утвердительный кивок и всё такой же прямой дружелюбный взгляд, направленный точно на неё, она с трудом сдержала всхлип, но была не в силах сдержать искренней радостной улыбки. — Да неужто… Ох, слава Соломону. Это ты, наверно, Аладдин, да? Я слышала о тебе, и, ох, я так рада! Наконец-то я хоть с кем-то разговариваю, хоть кто-то смотрит на меня! У меня столько вопросов, столько…
— Как минимум, впереди целая ночь. Надеюсь, я сумею тебе помочь.
Ами разрывала клокочущая внутри радость. Музыка, танцы, люди — всё вокруг вспыхнуло более яркими красками, оглушая девчушку своей красотой. Впервые за много лет жизни и полгода смерти она, пожалуй, имела право назвать себя счастливой.
***
Думая, что вино и девушки смогут подавить его недовольство от нахождения там, где он быть не хочет, Джудал ужасно ошибся. Дабы не переругаться со всеми и вся или как минимум ничего не разнести, оракулу пришлось напиться до третьего уровня (безудержное веселье) и постараться не перебрать как с самим весельем (ибо, видите ли, его понимание веселья резко отличается от понимания «нормальных людей»), так и с алкоголем, чтобы не дойти до четвёртого уровня — необъяснимой любви ко всем и вся. Удовольствием это было, конечно, весьма соблазнительным, но, благо, воспоминания о единственном разе, когда он позволил себе такую глупость, прочно застряли в его голове и время от времени отрезвяли. В общем-то, праздник вышел неплохой, и, устроившись в постели под утро, Маги самодовольно подметил, что наверняка со своей нежеланной миссией он справился на отлично (сомнения от приставаний к Яму, конечно, возникали, но быстро выталкивались из головы потоком других, более стремительных и важных на тот пьяный момент) и, прибыв домой, у него будет ещё один повод хвастаться перед Коухой и задирать милашку Когьёку. Бледные губы невольно дрогнули в усмешке.
Морально Маги был готов свернуть горы, и, пожалуй, это был весьма неплохой момент для обширных действий и мировых революций, но, к счастья или к горю для всего мира, физическая усталость брала своё и, глядя в потолок, пока отяжелевшие веки не опустились сами собой, парень сумел в очередной раз разглядеть настырную девушку с малиновыми волосами и маленькой родинкой под левым глазом.
«Вот же упёртая мёртвая зараза.»
