Pax Americana / Американский мир

      Шерлок потянулся через сидение, чтобы взять Джона за руку.       - Хочешь поговорить об этом? - небрежно спросил Холмс.       Джон шумно выдохнул, и только после выдоха он понял, что все это время задерживал дыхание. Его грудь опустилась; он молился, чтобы его глаза были не на мокром месте.       - Джон? - Шерлок озабоченно взглянул на дока. - Джон? Что случилось?       - Не знаю, смогу ли я объяснить.       - Странно, - отозвался детектив. Уголки его губ дернулись. - Обычно это ты всегда обо всем хочешь поговорить.       Они подъезжали к отелю Хадсон; Шерлок потянулся ко внутреннему карману пальто, отпустив руку Джона, чтобы достать деньги за такси. Он снова взял дока за руку будучи уже внутри отеля, когда эскалатор вез их вверх к лобби. Из лобби до их номера было недалеко; в этот раз Холмс не отпускал руку Джона до того момента, пока дверь номера не закрылась за ними и они не сели на диван друг напротив друга.       Шерлок сел так, чтобы мочь продолжать держать руку доктора, а другой рукой иметь возможность гладить его по волосам.       - Воспоминания нахлынули? - озабоченно спросил Холмс. Он еще никогда не успокаивал Джона во время такого наплыва воспоминаний. Нет, это не так, поправил себя Холмс. Было один раз, когда же это было? Март того года, когда они начали жить вместе. Я пришел домой поздно - позже, чем обычно - Джон кричал в своей комнате. Картина: его тело, свернутое калачиком меж простыней, пыталось избавиться от волны воспоминаний, качаясь взад и вперед, пока я не обнял его, успокаивая теплом своего тела. Он казался таким живым и теплым подо мной; не мог поверить, что еще пару минут назад его терзали ужасы воспоминаний. Когда он очнулся и отпрянул от меня, то, смущенный, начал кричать, чтобы я убирался из его комнаты, хотя еще пару минут назад я был тем, кто его успокоил.       - Не воспоминания, Шерлок, - ответил Джон, закрыв глаза и оперевшись на спинку дивана.       Холодные пальцы Шерлока мягко касались его волос и кожи, успокаивали, хотя это было немного непривычно. Обычно он использовал пальцы, чтобы погрузить их, зажать, вторгнуться куда-то или сжать; но сейчас, неожиданно для Джона, они дарили покой.       Нет, не так уж и неожиданно, подумал Джон, вспомнив, как Холмс успокаивал Сару в ту ночь, когда их похитила китайская банда. Он видел Холмса в режиме "успокоения" много раз, но Джон не воспринимал это всерьез, считая, что он просто прикидывается, так как ему была поручена роль "спасателя". Но теперь, когда пальцы Шерлока скользили по его волосам, воспоминания унесли Джона в ту ночь, когда они всего два месяца жили вместе на Бейкер-Стрит: Джон проснулся среди ночи от кошмара и обнаружил, что его обхватили конечности Шерлока, а его торс прижимался к спине Джона.       Он знал, как успокоить меня, подумал Джон. А я его оттолкнул, испугавшись присутствия. Я был непробиваемым, но никогда не чувствовал себя более уязвимым, чем в тот момент. Шерлок будто видел меня насквозь: мой страх, отчаяние, злость и пробуждение. Я не мог его простить за это и потому оттолкнул, обругал его, а он выбежал из моей комнаты. Мы никогда не говорили о том случае. И все еще не поговорили.       - Шерлок?       - Да, милый? - у Джона перехватило дыхание от этой фразы.       В улыбке Шерлока была толика грусти.       - Да, я помню, Джон. Я тоже сейчас думал о той ночи.       - Хм, - Ватсон провел пальцами по костяшкам детектива. - Я тебя недооценил. И с тех самых пор недооценивал. Шерлок удивленно поднял бровь. Ватсон продолжил. - Той ночью ты пытался мне помочь. Я понимал твои намерения: прижать меня к полу, чтобы страх отступил и я не навредил себе в процессе.       - В то время ты еще хромал.       - Да. Хромал. И плечо болело. Я был сломлен. А ты держал меня, как запеленованного ребенка, черт побери!       - В разных культурах - в глубине Монголии, например, или у народа кечуа в Перу и Боливии - младенцев пеленают, чтобы приблизить их ощущения к нахождению в утробе. Младенцев это успокаивает.       - Именно об этом я и говорю. Ты знал, что нужно делать!       - Конечно, - он взглянул на доктора, слегка наклонив голову в изумлении.       - Я такого не ожидал от тебя. Либо же я верил в то, что ты знаешь эту информацию, но никогда не станешь применять на практике. Но тут-то я ошибался. Вот это я пытаюсь объяснить. Ты знал, как успокоить Сару, когда спас нас от Мадам Чан. Знал, что делать, когда нашел меня, едва не обосравшегося в клетке в Баскервилле. Ты знал, как вернуть меня к реальности после кошмара, не заставив меня тебя прибить. Ты все это знал, Шерлок, а я никогда этого не понимал!       - Джон, - Шерлок подался вперед и коснулся своим лбом лба Джона. Руки детектива обхватили лицо доктора и, прежде чем тот успел что-то сказать, коснулся своими губами его губ. Ватсон углубился в поцелуй, вцепившись в рукава пальто детектива, когда тот опрокинул доктора на спину, переплетя их ноги между собой.       - Черт, ботинки! - сказал Джон, рассмеявшись. Шерлок смог снять с себя ботинки, задействуя только ноги, а доктор повторил за ним. Обувь упала на пол вместе с носками. Они продолжили целоваться; Холмс навалился весом всего тела на своего любовника, их нарастающие эрекции соприкасались друг с другом через ткань брюк.       - Сейчас ты меня тоже пеленаешь, Шерлок? - с дерзкой улыбкой на лице спросил Джон, разорвав поцелуй, чтобы взглянуть детективу в глаза. Спутанные волосы, алые, припухшие и потрескавшиеся губы.       - Так с младенцами не обращаются, - отозвался Шерлок, плотней прижавшись бедрами к Джону.       - Верно, но я ощущаю это так же, как и в ту самую ночь во время кошмара. Боже, Шерлок, ты вообще знаешь, как сильно напугал меня, когда вот так лег сверху?       - Я думал, что помогаю, - Холмс наклонился к шее доктора, начав медленно покрывать ее поцелуями. Его губы нарисовали дорожку от уха до кадыка Джона. От Ватсона пахло дезинфицирующим средством, ночным воздухом и шампунем с ароматом сосны. Шерлок расстегнул верхние пуговицы на пальто Джона, а затем расстегнул молнию       - Господи, ты бы мне куда больше помог, - начал Джон, - если б не был таким чертовски привлекательным.       Шерлок сбросил с плеч пальто и повесил его на спинку дивана. Затем он вновь наклонился к шее доктора и начал посасывать тонкую кожу под подбородком. Проведя языком вверх, Шерлок снова поднялся к губам Джона, и тот почувствовал волну жара от соприкосновения их языков.       Шерлок горячо поцеловал доктора; он кусал и оттягивал губы Джона, параллельно скользя руками по его груди, вслепую пытаясь нащупать края джемпера. Вытащив заправленные края джемпера и рубашки из брюк, Шерлок скользнул руками под одежду доктора, холодными пальцами чертя дорожку вверх по торсу.       - Снимай... уже... одежду, - пробормотал Шерлок, заставив Джона сесть и дать ему возможность стянуть с него джемпер. Обхватив руками лицо доктора, он снова повалил его на диван, дрожащими пальцами расстегивая пуговицы на рубашке Ватсона. Затем он снова заставил его сесть, стянув рубашку с плеч и оголив торс, и повалил доктора обратно. Шерлок навалился на Джона, пропустив его ноги меж своих бедер.       Шрам привлек его внимание, собственно, как и всякий раз, когда они были вместе. Когда они вернутся на Бейкер-Стрит, Шерлок, возможно, попросит Джона завести привычку ходить по дому топлес. Если Джон будет спускаться на кухню - Холмс фантазировал, что всегда будет вставать раньше него - в одних тапочках и пижамных штанах, это будет прекрасным началом дня. А сам Шерлок будет сидеть за столом, листая газеты, притворяясь, будто не замечает дока, пока тот не подойдет к холодильнику. Затем Шерлок бы проскальзывал за спину Джона, обхватывал руками его торс, целовал в шею и прижимал бы его к столу, двери или холодильнику, потянувшись руками, чтобы развязать его пижамные штаны, пока...       Но сначала он уделит немного внимания шраму Джона. Как он и собирался.       Его пальцы коснулись натянутой кожи рубца, бледной и неестественно гладкой. Джон дернул плечом, захотев одновременно оттолкнуть Шерлока и погрузиться в новые ощущения. В плече Джона была установлена пластина из титана, хотя его ключица уже давно срослась. Хоть Ватсон и обещал, что достанет эту пластину, но все еще этого не сделал; это очень интересовало Шерлока. Джон хочет ощущать металл в своем теле? Хочет носить эту пластину как знак гордости - инородный предмет в теле в память о нахождении заграницей? От раны все равно останется шрам и после удаления пластины. Почему же тогда Джон ее не удалит? Шерлок задался этими вопросы уже не в первый раз.       Шерлок знал, что под этой пластиной был пучок тонких нитей, соединяющих коракоидный отросток с лопаткой - линии, невидимые для пальцев и глаз. Он представлял, как это выглядело, когда хирурги вскрыли его плечо, чтобы достать пулю, и нашли осколки костей и разорванные сухожилия. И все же какой-то доктор все соединил обратно, просверлил винты, чтобы соединить пластину с ключицей, пока Джон спал под действием морфина. Кто-то выкатил его больничную койку из операционной в палату армейской больницы - возможно, медсестра или санитар. Внезапно ему захотелось быть тем, кто бы ухаживал за ним во времена восстановления - в те долгие и одинокие месяцы до отставки.       Шерлока сильно тревожил тот факт, что это произошло до их встречи. Будут ли когда-нибудь времена, когда я узнаю о тебе все? - задумался Шерлок. Или же я всегда буду наблюдать только твои шрамы и синяки и все инородные предметы, проходящие через твое тело и находящиеся внутри него?       Пальцы Шерлока задержались на плече Джона - он касался его легко, чтобы не вызвать нежелательную реакцию, которая, как он уже знал, могла запросто вызвать боль. Пару дней назад такое уже случалось - они лежали в кровати после секса, и Шерлок случайно слишком сильно надавил на шрам, отчего Джон выругался.       Сейчас же Джон, лежащий под Шерлоком, выглядел таким умиротворенным и уязвимым. Прежде у Холмса никогда не было тела - то есть живого тела в его распоряжении. Эта мысль его опьяняла, заставляла чувствовать себя могущественным и таким живым, едва он представлял, что сейчас этот добрый и скромный мужчина будет кончать от его рук и рта.       Шерлок потянулся пряжке и расстегнул ремень, открыв свободный доступ к "молнии". Член Джона уже был максимально напряжен под тканью трусов; Шерлок легко нашел отверстие в его трусах, просунул в него руку и обхватил налившийся кровью член доктора.       Джон резко вдохнул.       - Шерлок!       - Да, любимый? - пробормотал Шерлок. - Позволь мне сделать это для тебя. Ложись. Расслабься. Представь, если б я сделал так с тобой после того кошмара. Представь, как бы тогда закончилась та ночь.       - Она бы не могла так закончиться, - сказал Джон. - Слишком рано.       Шерлок накрыл губы Ватсона своими. Его рука скользила вверх и вниз по члену, найдя ритм, который был едва ли не метрономическим, но достаточным, чтобы довести Джона до неистовства.       - Дай пофантазировать, - выдохнул в поцелуй Шерлок. - Дай представить, как бы все могло случиться той ночью, если бы ты, вместо того чтобы выгнать меня из комнаты, раздвинул свои ноги. Да, Джон, снимай свои брюки. Да, вот так. И трусы тоже, - он отпустил член Ватсона, чтобы доктор мог раздеться.       - О чем ты там говорил, Шерлок? - спросил Джон. Он расставил ноги еще шире, открывая каждый сантиметр кожи на обозрение Шерлоку.       - Я говорил, мой дорогой доктор Ватсон, - продолжил Шерлок, - о том, что все могло бы быть по-другому, если бы ты не бесцеремонно прогнал меня, а пригласил к себе в постель.       - Ты об этом думал? - спросил Джон.       - А ты как думал?       - Ты... - Ватсон ахнул, когда пальцы Шерлока, влажные от слюны, медленно растягивал его крайнюю плоть. - Ты... шутишь...       - С чего бы мне шутить? - медлил детектив. Он провел подушечкой указательного пальца по головке, остановившись на наружном отверстии мочеиспускательного канала, из которого уже вовсю сочился предэякулят.       - Потому что ты хочешь трахнуть меня, - сказал Джон. Он накрыл своими руками руки детектива, желая остановить движения. Шерлок приподнялся, создавая небольшое пространство между телами, глядя то Ватсону в глаза, то на его промежность.       - И что это значит для тебя? - на выдохе спросил Шерлок.       - Я... Шерлок, ты же знаешь, я позволю тебе... но не сегодня. Не сейчас. Я...       - Ш-ш-ш, - произнес детектив, поцеловав доктора. - Я знаю, что ты собираешься сказать, и не хочу это слышать. Не хочу, чтобы ты говорил мне "нет", поэтому лучше молчи. Хочу, чтобы ты сказал "да". "Да" мне, моим рукам, ногам, лицу и другим частям тела - забирай меня всего. Todo lo que tengo, yo te lo entrego. Hasta la más médula de mi ser, hasta el dolor que llevo adentro, todo lo que es mío también te pertenece a ti. No me lo niegues*. Скажи "да" себе внутри меня, как той самой ночью. "Да" всему, и, прежде чем ты скажешь "нет"...       Шерлок сел, и Джон не успел и словом обмолвиться, как Холмс уже скинул с себя одежду и лег на доктора сверху, покрывая обнаженным телом каждый дюйм тела Ватсона, будто таким образом пытаясь переубедить Джона.       - Вот что я собираюсь сделать, Джон, - Шерлок глубоко вздохнул, глядя в глаза доктора. - Сейчас мы переместимся в спальню. Ты ляжешь на кровать, прямо как сейчас. Никак иначе. А пока ты лежишь, я принесу смазку и...       - Хватит! - зарычал Джон, пытаясь сесть. - Пошли уже в спальню! - он оттолкнул Шерлока, соскочив с дивана и направившись в спальню, оставив детектива, жадно пожирающего его глазами, позади.       Шерлок наконец и сам оторвался от дивана и поспешил за Джоном, который покорно исполнил просьбу детектива и лег на большую кровать, широко расставив ноги.       Открыв ящик прикроватной тумбочки, Шерлок извлек из него презерватив и смазку.       - Возьми только смазку, - сказал Джон, заметив, что держит в руках Шерлок. Тот вопросительно посмотрел на доктора.       - Но... я думал, что тебе не понравится... в конце может быть немного грязно.       - Мы оба чистые, разве нет? - спросил Джон. - Просто принеси полотенце.       Шерлок быстро сходил в ванную и вернулся в спальню с махровым белым полотенцем в руках.       - Вверх, - сказал Холмс, заставив Джона поднять бедра. Тот повиновался, и детектив расстелил полотенце под ним.       - Ты позволишь... позволишь мне кончить в тебя? - спросил Джон. Он волновался, что без презерватива он кончит слишком быстро. Все-таки, он был мужчиной определенного возраста. Не стоило бояться, эту встречу он точно выдержит.       - Да, - отозвался Шерлок, навалившись на Джона. Доктор уж и не думал, что может раздвинуть ноги еще шире, но руки Шерлока, его горячие губы, касающиеся левого яичка, и пальцы, ласкающие его анус, убедили Джона в обратном.       - Сейчас я вставлю палец в тебя - чувствуешь мои руки? - Джон потянулся вниз и коснулся рук Шерлока; они были в точности там, где, по его словам, и должны были быть: его промежности, скользя вниз.       - Р-р-р-р.       Джон готов был умолять Шерлока снова взять член в рот; хотел снова почувствовать влажные губы на своей коже. Но детектив продолжал покусывать кожу на яичках доктора, легко потягивая губами за покрывающие их волосы, одной рукой лаская его анус.       - Шер, это чертовски странно, я даже не знаю, с чем сравнить это ощущение, но я тебе клянусь, что, если ты остановишься, то я... - Джон почувствовал, как тугое кольцо внешнего сфинктера обхватило палец детектива, и странное ощущение о чужеродном теле в заднице захватило его. Но пальцы Шерлока были такими гладкими и настойчивыми, проникали так ритмично, что Джон, сам того не ведая, начал двигаться в такт, удивляясь новым ощущениям.       - Теперь выдави немного смазки на ладонь, - приказал Шерлок, в следующее мгновение обхватив член доктора губами. Джон застонал, но Холмс тут же отпустил член, издав характерный "чпок", и Ватсон повиновался, выдавив лубрикант на ладонь и ожидая дальнейших указаний.       - А теперь, - продолжил Шерлок, - я хочу, чтоб ты меня подготовил. Как раньше. Вот так, да-да-да. Господи, ДА, ДЖОН! Я... - Шерлок начал что-то бессвязно бормотать, ощущая палец Ватсона внутри себя. Ах, эти пальцы, эти чудесные, крепкие пальцы, подумал Шерлок. Да, мой дорогой, да, вот так, о да, крепкие пальцы, крепкий член, вот так. Ты так быстро учишься. Я не удивлен. Шерлок наклонился вперед, навалившись своей грудью на грудь Джона и опершись на предплечья, давая доктору возможность лучше изучить его сфинктер. Ватсон понял, что детектив наслаждается нахождением лишь одного пальца в своем заднем проходе, и решил добавить еще один палец. Холмс сначала удивленно отпрянул, но затем вновь прижался к доктору.       - Продолжай... - ахнул Холмс; на его лбу выступили капельки пота, - продолжай то, что делал... очень скоро я то же сделаю и с тобой.       Джон почувствовал, как его член дернулся в ответ на слова Шерлока.       - Лучше бы тебе поторопиться, - хрипло ответил Джон.       Прежде чем Джон закончил фразу, Шерлок извлек пальцы из его ануса; доктор почувствовал, как пальцы Холмса обвились вокруг его члена.       Джон испугался, думая, что Шерлок будет слишком узким внутри и не успеет сам насладиться процессом, но, когда Холмс опустился на член Джона, то он понял, что детектив слишком рьяно этого хотел. Во всяком случае, подумал Джон, прежде чем кровь отхлынула от его мозга, если он сдерживался из-за меня, чтобы не торопить события, мне все равно нужно привыкнуть. Эта дикость, эта невероятная близость. Все так внезапно обрушилось. А он привел меня, шаг за шагом. Вел меня за собой. Позволил мне...       Джон больше не мог думать, и, даже если он и думал вообще, то его мысли были лишь ощущениями, восприятием, невербальным общением без слов; Шерлок плотно обхватил член Ватсона своими тугими мышцами и, по всей видимости, не собирался останавливаться. Созерцание нависающего над ним Шерлока заставляло Джона двигать бедрами в такт; длинный член Холмса свисал меж ног и один только его вид едва не доводил доктора до исступления. Он чувствовал, как оргазм накапливается внизу живота, и он пожелал лишь на несколько секунд продержаться дольше, чтобы обхватить лицо Холмса обеими руками и взглянуть в его глаза - большие и возбужденные.       - Трахни меня, Джон, - взмолился Холмс.       Джон потянулся к члену детектива, обхватив набухший от крови орган рукой.       - Так?       - Вот так. Да, Джон. Черт, черт, черт...       Джон рассмеялся.       - Через пару мгновений ты зальешь спермой нас обоих, а я кончу внутрь тебя. Я такой дурак, Шерлок. Я люблю тебя, - доктор сделал еще одно движение бедрами, более нежное, чем до этого, чтобы не порвать Шерлока, но тому это не понравилось - он жаждал более твердых и решительных толчков.       - Ты сказал, что трахнешь меня, - низким голосом сказал Шерлок. - Так трахни меня уже. Трахни, как ты и обещал. Трахни так же сильно, как любишь меня.       - Я причиню тебе боль, Шерлок, - протестовал Ватсон.       - Нет.       - Ну, ты сам напросился, - одним решительным движением Джон подался бедрами вперед и, когда его член погрузился в Шерлока до самого основания, он схватил любовника за бедра и прижался еще сильней. Холмс шокированно посмотрел на Ватсона.       - Не ожидал, да?       - Нет, - выпалил Шерлок.       - Я тебя трахну, - повторил Джон, - как ты и просил. Жестко, - он сделал акцент на последнем слове с некой жестокостью в голосе, что заставила Холмса хныкнуть и повернуть голову вбок.       - Да, вот так, - ахнул Холмс. - Вот так. Не останавливайся, Джон... трогай меня, пожалуйста...       Джон потянулся к члену детектива и обхватил его рукой, начав двигать ею вверх и вниз, наблюдая, как его собственный член погружается внутрь Шерлока и так же легко из него выскальзывает. Это было очень впечатляюще - детектив, желающий быть подавленным волей доктора, и доктор, желающий сделать детектива своим.       Когда "маленькая смерть" настигла их - сначала Шерлока, а затем Джона, - они вспомнили о смерти, которую впервые познали вместе - первая ночь, когда Ватсон помог Холмсу раскрыть дело.       Все еще сплетенные между собой, они не обмолвились об этих мыслях. Они, скорее, еще сильней прижались к друг другу, желая продлить момент нежности, целуя и касаясь друг друга, до тех пор, пока оба не провалились в сон. _______________________________________________________ *Todo lo que tengo, yo te lo entrego. Hasta la más médula de mi ser, hasta el dolor que llevo adentro, todo lo que es mío también te pertenece a ti. No me lo niegues. - (испанский) Все, что я имею, отдаю тебе. До глубины моей души, до боли внутри - все, что мое, принадлежит тебе. Не отвергай меня.