Слёзы на его лице.

Пять дней назад маленький мальчик Такахаси Мисаки переехал в квартиру начинающего новеллиста Усами Акихико из-за потери своей семьи. Два дня назад они ездили на их похороны, на которых Мисаки рыдал, и даже хотел броситься в могилу к своим родителям, но Акихико его остановил. Мальчик смотрел, как гробы его семьи закапывают в землю, и от этого он чувствовал ужасное чувство удушья. Ему было страшно. Он стал бояться всего вокруг. После похорон он полностью замкнулся в себе, и перестал разговаривать. Акихико пытался развязать мальчику язык, но ничего не выходило. Мальчик молчал как партизан. Акихико вызвал врача, чтобы узнать, что происходит с его маленьким сожителем. Доктор сказал, что у Мисаки обычное шоковое состояние, и что оно скоро должно пройти. Акихико очень надеялся на это. Спустя ещё пару дней, Акихико отправил Мисаки в школу, понадеявшись, что тот сможет заговорить, но когда пришёл забирать мальчика, то не увидел изменений в его состоянии. Тогда он решил поговорить с его учительницей. - Как он вёл себя сегодня на занятиях? - Вёл себя хорошо, но вот только он всё время молчит, ни с кем не разговаривает. Он просто смотрит на всех ужасно болезненным взглядом и всё. Все дети стали его сторониться. – покачала головой женщина. - Ясно. А вы не пытались поговорить с ним? – спросил Усами. - Пыталась, но он просто стоит и смотрит на меня пустым взглядом. Такое ощущение, что это не тот, Мисаки который был когда-то: весёлый и озорной задира. Он совсем замкнулся в себе, и ни кого не хочет пустить в свой мир. - Ясно. Спасибо за информацию. – студент поклонился и вышел из аудитории. Он видел, как за Мисаки беспокоится его учительница, и хотел сделать хоть что-нибудь для того чтобы его малыш заговорил. *** - И вот понимаешь, он всё время молчит. И я не знаю, что мне с ним делать. – положив голову на руку проговорил Акихико. - Ну, я не знаю, как ему помочь…. – вздохнул его кареглазый собеседник. - Хироки. Но ты же был в таком состоянии, когда умер твой отец. Как ты выкарабкался? Студент вздохнул. - Нужно было только время. – пробубнил студент. - Время? – переспросил начинающий писатель. - Да. Со временем всё пройдёт, и он вернётся к нормальной жизни. Пойми, у него сейчас трудные времена, и поэтому лучше просто находиться рядом с ним, следует просто поддерживать его. – парень вздохнул. Он помнил, как ему было тяжело когда погиб его отец. - Возможно, ты прав Хироки. – Акихико глубоко вздохнул. *** - Я вернулся! – проговорил Акихико заходя в квартиру. Ответа ему не последовало. Он зашёл в комнату Мисаки, и увидел того сидящим в углу. Мальчик поднял взгляд на вошедшего, но тут же опустил его в подушку. Его плечи дрожали, а из-за подушки слышались всхлипы. Студент глубоко вздохнул, и подойдя к мальчику присел рядом с ним. - Мисаки. Скажи, что тебя так тревожит? Ответа не последовало. - Мисаки, ты меня слышишь? Опять мальчик не ответил. Он лишь громче заплакал. Акихико не мог больше на это смотреть, и взяв мальчика на руки посадил к себе на колени. Вырвав подушку из его рук, он погладил мальчика по волосам. - Мисаки, прошу, не молчи. Расскажи мне, что тебя тревожит. Возможно, я смогу чем-нибудь тебе помочь. Мисаки поднял глаза на студента, и спросил: - Ты можешь вернуть мне папу, маму и братика? – впервые за несколько дней он хоть что-то сказал. Он посмотрел заплаканными глазами на парня с какой-то маленькой и хрупкой надеждой. - Извини, но я не могу этого сделать. – покачал головой писатель. Мисаки опустил глаза вниз. Снова на его глазах появились слёзы. - Мисаки. Пожалуйста, не плачь! Хватит терзать себе душу. От твоей замкнутости никому лучше не станет. Ты только сам себя погубишь! – Акихико повернул лицо мальчика к себе, и проговорил это всё, немного повысив тон. Глаза мальчика расширились. Он не ожидал ничего подобного услышать от этого человека. «Что? Он беспокоится за меня? Но почему? Я ведь всем безразличен. Я ведь… я ведь никому не нужен. Тогда почему он беспокоится за меня? Из-за того что я брат его лучшего друга? Это самое явное оправдание. Да. Я не нужен ему. Он говорит это лишь для того чтобы я перестал молчать, и вёл себя как раньше. Нет. Я знаю что не нужен ему. Я знаю что я теперь всегда буду один.» - размышлял Мисаки. Своими размышлениями он терзал своё сердце, оставляя на нём глубокие порезы. - Мисаки. – он прижал мальчика к своей груди и нежно жалел по голове. - Пустите меня. – прошептал мальчик. - Что? – не понял писатель. - Я говорю, отпустите меня! – крикнул мальчик, высвобождаясь из объятий Акихико. - Мисаки. – мальчик высвободился из рук студента. - Прекратите! Прекратите, прекратите! Оставьте меня в покое! Вы разве не понимаете, что мне ужасно больно и страшно?! Мне очень страшно! Я боюсь продолжать жить без родителей! Прошу, прекратите обо мне заботиться, и просто убейте! – мальчик кричал не сдерживая горьких слёз. Акихико был в шоке. Он даже не думал, что восьмилетний ребёнок может думать о собственной смерти или суициде. Он не знал что на всё это ответить. Он стоял истуканом смотря на страдающего мальчика. Тот плакал, и не мог остановиться. Акихико подошёл к нему, и погладив по голове проговорил: - Я не могу прекратить о тебе заботиться. Я просто не могу тебя бросить. Это не, потому что ты брат Такахиро. Просто за эти несколько дней ты стал очень дорог мне. Я не могу просто смотреть на то, как ты терзаешь себя. Да, мне не понять твоей боли, но я уверен, что смогу помочь пережить все беды, которые свалились на твою маленькую бедную голову. Поэтому прошу, подпусти меня к себе, и я смогу сделать тебя счастливым! – Акихико поцеловал мальчика в уголки глаз, высасывая солёную влагу. Мальчик вздрогнул. - Что вы делаете? – испуганно спросил мальчик. - Помогаю тебе успокоится. – он погладил мальчика по волосам, и улыбнулся. Мисаки прикрыл глаза и обнял писателя. Слёзы снова потекли по его глазам. Вдруг, Мисаки почувствовал облегчение. Ему стало проще дышать после слов Акихико. Он плакал и плакал, а Акихико жалел его по голове, успокаивая. - Хватит плакать. Всё хорошо. - Да. – кивнул мальчик. Мальчик, наконец успокоился. - Пойдём Мисаки. Ты вроде как ещё не ужинал? – заботливо проговорил Акихико. - Да. – кивнул школьник.