Слёзы на его лице.

- Мисаки… Неприятные ощущения сковали всё мужское тело, и ему было тяжело шевелиться. - Мисаки, стой! В уголках глаз появились слёзы, а зубы стиснуты изо всех сил. - Не уходи! Дыхание сбилось, а кулаки смяли простынь. Утробный крик – и новеллист очнулся от страшного сна. Сев на кровати, он нервно потёр свой вспотевший лоб. «И что это, простите, было?» - злился про себя новеллист. Опустив ноги с кровати, он встал на них и, опираясь о рядом стоящую тумбочку, подошёл к своему столу и взглянул на календарь. «23 августа… и чё? Опять самый обыденный день!» - подумал Акихико, почёсывая собственную задницу. Выйдя из комнаты, он спустился на первый этаж своей огромной элитной квартиры и зашёл на кухню. Если честно – там был разгром. И нет, там ничего не горело, не было ничего сломанного и заляпанного, там просто были разбросаны бутылки от спиртного по всему полу. «Откуда столько бутылок? Я что, пил?» - и он напряг свои и то пустые мозги. Четыре дня назад он отмечал, какой-то праздник… нет, не отмечал, он просто бухал и орал что-то на всю квартиру. Возможно поздравления, а может и просто матерился. На следующий день он припёрся к своему университетскому другу в полутрезвом состоянии и ещё там безбожно бухал с этим другом целый день. Потом он вернулся домой и всё… белый лист. Значит, он проспал два дня. Тупо! Проспал! Ну и ладно. До сроков сдачи рукописи всё равно месяц… он успеет. Наверное. Цокнув языком, он залез в свой холодильник и посмотрел на полки. Да. Мышь тут давно повесилась. Что ж, ничего не сделаешь – придётся звонить в ресторан. Закурив сигарету, мужчина подошёл к стационарному телефону и набрал номер ресторана, который ему давно поставляет вкусные завтраки… обеды… ужины… -«Алло. Ресторан «Якитори» слушает вас!» - прозвучал молодой девичий голос. - Момо-тян? Это Усами, - хмыкнул новеллист, выдыхая ядовитый сигаретный дым из лёгких. -«О, Усами-сан. Это снова вы? Вам всё как обычно?» - девушка сразу же узнала звонившего, как только услышала что её назвали по имени. - Да. Пожалуй, всё как обычно. -«Хорошо. Ваш заказ прибудет через двадцать минут». - Хорошо. Жду. И он отключил телефон. Вдохнув в лёгкие дым, он тут же выпустил его в атмосферу. Повеял запах никотина вперемешку с мятой. Послышался звонок в дверь. Усами повернул голову в сторону двери, ведущую в прихожую, и удивлённо вздохнул. «Не уж-то мой завтрак уже доставили?» - подумал он и пошёл открывать входную дверь. Но вот только на пороге его ждал не курьер, а странный молодой юноша хулиганской наружности в чёрной кожаной куртке, тёмно-синих джинсах и в чёрных кедах. А вот личико у него было приятным: такие мягкие и нежные изгибы, пухлые губки, аккуратный носик, яркие зелёные глаза, немного прикрываемые каштановой чёлкой. Да и шевелюра была растрёпана. Усами охватило странное чувство дежавю. - Вы кто? – хрипло произнёс он. Юноша, осмотрев мужчину с головы до пят так сказать, удивлённо распахнул глаза. - Ух, ты. В таком виде встречаешь гостя? – мальчишка ухмыльнулся, когда увидел, как странно осматривает себя Акихико. – Ну, здравствуй, Усаги-сан. Усаги-сан. Усаги… эта кличка. Его так называл лишь… - Мисаки? - Дошло, наконец! Как твоё ничего? Может, впустишь в квартиру, или так на всю площадку труселями светить будешь? – на прямую издевался Мисаки. Акихико, немного шокированный, впустил юношу в квартиру и закрыл входную дверь. Такахаси, сняв обувь, пролепетал: «Извините за вторжение», и вошёл в гостиную. Осмотрев её, он кинул взгляд на кухню и удивлённо свистнул. - Да. Я смотрю, ты тут совсем разошёлся, когда меня в детдом отправил, - нет, сказать что Мисаки злился на Акихико, значит не сказать ничего. Мальчишка не держал зла на мужчину, просто он хотел удостовериться в том, знает ли он что провернула его мать. - Я? Тебя? В детдом? Но разве ты не сам сбежал? - Что? Я? Да, после того случая было бы разумно так поступить… но я бы никогда не оставил бы такого разгильдяя как ты одного. Ведь сразу видно, как ты себя запускаешь, когда за тобой нет присмотра. - Но ведь… - Что?! Твоя мамаша наплела тебе о моём побеге? ПФ. Ага. Верь ей больше! Это как раз таки она и сбагрила меня в этот детдом в Англии. - В Англии? И ты… жил четыре года с людьми, языка которого даже не знаешь? – Акихико был поражён. Как этот слабенький мальчишка смог выжить в другой языковой среде, да ещё и среди совсем незнакомых людей. - Как видишь – выжил. К тому же – это многонациональный детский дом, так что мне с лёгкостью удалось найти собратьев по нации. Юкико, Акаши, Цуки и Акира – эти четверо ребят всегда были рядом со мной, даже в те минуты, когда мне было невыносимо плохо… Тут юноша запнулся. Он вспомнил, что одного из его друзей убили. Это его подругу – Юкико. Она была его опорой и прекрасным советником во всех случаях жизни. Так, мы немного отвлеклись от основной темы... - Понятно. Это хорошо что ты был не один все эти долгие четыре года, - искренне был рад Акихико. - А ты? Как ты прожил эти четыре года? - юноша был поражён, что этот сильный, но в тоже время слабый человек, смог прожить так долго без должной заботы. - Друг детства и издательство не дали мне упасть в грязь лицом. Но ни что на свете мне не помогло забыть тебя. Я пытался забыть тебя, пытался зажить жизнью без твоей опеки и заботы... но не смог. Все четыре года я думал лишь о тебе, и искал тебя по всей Японии. Но у меня ничего не получалось, ведь тебя оказывается просто запихнули в детский дом очень далеко от меня. Прости что не предотвратил этого. Я даже и подумать о таком не мог. К глазам подступили слёзы. Он знал, что на данный момент Акихико искреннен. - Блин. Всё. Надоело из себя крутизну строить... - из последних сил произнёс Мисаки и зарыдал в голос. Вся накопленная боль за четыре года вырвалась наружу, стоило ему только оказаться рядом с последним дорогим человеком, хоть и однажды причинившему боль. Акихико опешил. Его на данный момент гость, рыдает на взрыд, лишь услышав несколько хороших слов. Усами ничего не оставалось, как подойти к мальчишке и легонько приобнять. - Не плачь, Мисаки. Теперь ты нашёл меня, мы нашли друг друга, и всё у нас будет по-другому! - крепче приобнимая мальчишку, произнёс писатель. Мисаки, услышав это, сразу отстранился и осуждающе посмотрел на своего бывшего опекуна. - У нас? Эм... прости конечно, но я умом ещё не тронулся. Не пытайся меня затащить в свой гейский испорченный мирок! - не сказать, что ему противно. После того случая четыре года назад он перестал в общем-то боятся всего этого "странного и не приличного". Но вот только он не хотел всё чувствовать на себе, да и вообще, он не собирался становиться геем. - Мальчик, а я и не на что не намекаю. Я просто предлагаю тебе поселиться в моей квартире и просто жить, ни в чём не нуждаясь, - снова приобнял юношу новеллист. - Просто жить? Здесь? С тобой? Снова? Знаешь, я как-то боюсь. А вдруг ты снова сорвёшься? Что если снова приставать начнёшь? - Мисаки терзали некоторые сомнения по поводу этого заманчивого предложения. - Не беспокойся. Всё будет нормально. Даю тебе гарантию на это! - приподнял одну руку вверх Усами и улыбнулся. - Вот как. Тогда ладно. Где мне располагаться? - В твоей комнате. Проводить? - усмехнулся новеллист, выкидывая давно потухший окурок в пепельницу-панду. - Спасибо, но я сам помню направление. А, кстати. Где кот, которого я приносил много лет назад? - осматриваясь, произнёс Такахаси. - У моего друга детства, так что не беспокойся, - закуривая новую сигарету, произнёс Усами. - Вот как. Понятно, - как-то грустно произнёс парнишка, поднимаясь на второй этаж. "Мисаки. Он ни капли не изменился. Конечно есть такое, что он строит из себя такого крутого мальчика... но он не изменился. Всё тот же по-детски наивный взгляд, то же красивое личико, и манера речи. Это мой мальчик Мисаки, которого я воспитал, - потушив почти целую сигарету в пепельнице, думал писатель. - И снова мне страдать рядом с ним. Он ведь не принимает такого рода отношения... мазохист вы, Усами Акихико. Не исправимый мазохист!" А вот и второй шанс на счастье. Как же наши герои поступят? Что будут делать со сложившейся ситуацией? Не знаете? А я тоже не знаю. Всё покажет странное и не предсказуемое будущее.