***
Взмах рукой, еще раз, попытка вновь и вновь. Ее черное одеяние почти сливалось с наступающими сумерками, полностью поглощая. Только резкие движения, похожие на скачки лани, выдавали здесь чье-то присутствие. Она упорно дралась с невидимым врагом, представляя себя в очередной битве. Поворот вокруг себя. Резкое головокружение. Не удерживает равновесие и приземляется прямо на сырую траву. Круговое движение палочкой, мысли сосредоточены, мышцы напряжены до предела. В голову налетел разный хлам, унося в другую сторону. Она с опаской произносит заклинание, запрокидывая палочку вверх. Но ничего не происходит. Растеряно смотря на свое окружение — разочаровывается и разжимает пальцы, расставаясь с палочкой, которую считала предателем. С тяжелым ударом она падает в шуршащую траву. «Не понимаю в чем проблема! Не понимаю! Не понимаю!», — вцепилась себе в волосы, не в силах контролировать нахлынувшую ярость. — «Все постоянно указывают. Уроды. Бесит!». Опускает ладонь в воды Черного озера, чувствуя обжигающе холодную влагу. От необычности закрывает глаза, отдаваясь блаженству. Яростно распахивая веки, оглядывая сумрак недовольным взором, отряхивает свою руку. Моросящим дождем капли разлетелись в разные стороны. Влажная рука начала дрожать от холода, казалось, что какой бы студеной не была вода в озере, потом она ощущалась теплее чем воздух. Полная самонадеянности и уверенности, Реддл подбегает к своей одиноко лежащей палочке и взмахивает ею ввысь, вырисовывая круг, прочно продумывая картину у себя в голове. — Экспекто патронум! — злобно произносит. На кончике палочки появился маленькая точка яркого белого света. Маргери взмахивает ею снова, как бы пытаясь стряхнуть свечение. В этот момент, напоминающий лунный свет, словно пламя, энергия просочилась ввысь, разрастаясь над волшебной палочкой. Реддл распахнула свои глубоко удивленные глаза, не веря, что наконец-то ей удалось справиться. Белоснежно-серебристая святящаяся энергия, похожая, скорее, на северное сияние, повисла над ней. Та лишь почувствовала, что камень с ее души свалился, давая вздохнуть полной грудью. — О чем ты подумала? — напугал голос сзади. Резко отпускает все мысли, видя, как облако света рассеивается, покрывая окружение привычным мраком. Встречает директора, который стоял позади. — О хорошем, — улыбнулась. — О том, что принесло бы мне удовлетворение. Не видя лица в темноте, ей показалось, что Дамблдор как-то странно хмыкнул, но это лишь догадки. В голове гуляла лишь гордость собственными возможностями, ведь это значит, что она не так уж бездарна, как говорили все вокруг. — Вы сдержите обещание? — осторожно поинтересовалась, хватая палочку обеими руками. — Должность твоя, — сухо произнес он. — Но у меня есть одно условие, — замолчал он. — Сними эти черные магловские шмотки с себя. Профессору не подобает ходить в подобном, — скрылся в чертогах Запретного леса. Она еще долго стояла неподвижно, прокручивая его слова вновь и вновь, от чего начала старательно искать в каждом сказанном словце скрытый смысл.***
— Вы получили должность, о которой так мечтали? — мужчина в белом халате искренне улыбался. — Ой, я сама до сих пор не верю. — Почему? — Как-то Дамблдор уже отказал моему брату, аргументируя, что тот слишком молод для подобного. Почему-то я считала, что меня ждет провал вслед за Томом. Хотя я прожила довольно долгую жизнь в магловском мире, и считаю, что у меня достаточно практических и теоретических знаний. — А на какую должность метил ваш брат? — Защита от Темных искусств, — поправила волосы. — Интересный разброс. Даже не представляю вас работающих вместе. Это прямо как небо и земля, — усмехнулся мужчина. — Вы о чем? — прикинулась дурочкой. — Маргери, у меня к вам вопрос, — сел он поудобнее в кресло, — почему вы не вышли замуж? Этот вопрос явно разозлил. Прищурилась, а ее яркие губы искривились в тонкую линию в какой-то пренебрежительной манере. — Что за вопросы? Как это относится к моему здоровью? — сложила руки на груди, показывая свой недовольный профиль. — Напрямую. Вам пятьдесят шесть, но несмотря на это, ваш облик просто прекрасен. Уверен, так многие считают. У меня у самого жена и двое детей. Я помню, как мы поженились и как мы были счастливы, когда родился наш первый ребенок. На тот момент ей не было и двадцати, а мне двадцати двух. Неужели за всю свою долгую жизнь вам не хотелось простого семейного счастья? Вы же женщина. У меня сложилось такое впечатление, что единственным мужчиной в вашей жизни был и остается ваш исчезнувший брат. Вы можете говорить о нем часами, не уделяя секунды себе. От этого и попытки суицида. Вы не живете своей жизнью, вы живете воспоминаниями и попытками встреч с ним. Главная причина, по которой вы не совершили повторное самоубийство — надежда на последующую встречу с Темным Лордом, не так ли? — уставился он на нее. — Вам ведь все равно на то, кем он вас считает. И вы знаете куда больше, чем говорите, но я понимаю ваше нежелание. Вы вступили в ряды Ордена потому что он вам так сказал? — Не забывайтесь, — смерила его недоверчивым взглядом, — ваши провокации — полная глупость. В Орден я не вступала, а просто помогала им, так как хотела, чтобы… — замолчала она, теряя нить событий и загадочно посмотрела на доктора. — Вы хотели, чтобы он не думал, что его сестра не может дать отпор? — она кратко кивнула в ответ. — Ну что ж, думаю, вы чувствуете себя, да и выглядите, намного лучше. Моя работа подходит к концу, мисс Реддл. Я так и не понял вас, — посмотрел ей глаза. — Но все же задумайтесь, может, вам стоит жить в прекрасном магловском мире? Выйти замуж, воспитывать детей и забыть о глупой борьбе? Начните с себя. — Никаких детей, доктор! Прошу, прекратите говорить на эту тему, — махнула рукой, кладя ногу на ногу.***
Хогвартс 1991 год.
Весь педсовет носился в этот день как угорелый, ведь после каникул снова, как, в принципе, каждый новый учебный год, потоком льют первокурсники, вокруг которых так много внимания. Дамблдор нанял новый персонал. По непонятным причинам мадам Галатея ушла с должности профессора ЗОТИ. Следом добродушный и очень ироничный Аргус Филч поспешил напомнить о жутком проклятие, которое ждет любого преподавателя этого факультатива. — Какой вздор! — крикнула ему в спину мисс Реддл. Сгорбившийся неопрятный мужчина немедленно повернулся к коллеге лицом и смерил устрашающе сатиричным взглядом. Его губы изогнулись в неком подобие улыбки, которая, скорее, вызывала ужас, ежели радость. Он был в половину моложе Реддл, но выглядел так, словно заключенный, сбежавший из Азкабана, которому ни с кем не приходилось общаться, разве что с вонючими крысами. Она не скрывала своего вульгарного пренебрежения такой персоной, как этот гадкий Филч. Считала, что данный фрукт сам себе на уме, а вот что за ум таился в его голове, стоило только гадать. — Что здесь за собрание? — недовольно завернула в длинный коридор Макгонагал, завидев какое-то напряжение коллег. — Мисс Реддл, что-то случилось? — окинула она ее беглым взором. — Да нет, ровным счетом ничего. — Она спрашивала про проклятье преподавателей ЗОТИ, — с гадкой усмешкой выдал Аргус, поднимая фонарь перед самым лицом Маргери, заставляя ту зажмуриться. Минерва закатила глаза и посмотрела на Филча, отправляя заниматься своими делами. — Это все ваш брат! Много-много лет назад, — захохотал сквиб, убираясь прочь. — Не стоит верить слухам, — посмотрела на нее заместитель директора. — Отправляйтесь лучше к себе. Чересчур сильное волнение по всякому поводу отражается на вас так, словно вы действительно застряли в пубертатном возрасте. Не спеша, облаченная в длинное белоснежное платье, она направилась в учительскую, где по плану должно проводиться вводное собрание. — За прошлый год произошло немало происшествий, но по сути, ничего страшного. Это очень хорошо, — проговорил Дамблдор, осматривая всех сидящий профессоров. — Братья Уизли немного подпортили главный зал, но мы обязательно выставим счет их родителям. — уставился директор на Маргери, видимо вспоминая ту самую дыру в полу. Она тут же прикрывает лоб рукой, выдавая свое глубокое разочарование этим происшествием. — Проклятые Уизли! — укоризненно протянул Северус. — Я считаю, что за такие неслыханные дерзости их стоит исключить из Хогвартса. — Нет, Северус, вы слишком критичны, — начала Макгонагал. — Изломали мне все метлы! — грубо взмахнула рукой Роланда Трюк. — И это при том, что Гриффиндор в прошлом году умудрился снова завоевать победу, профессор Дамблдор, не находите ли вы это нечестным? Всегда открытая и безумно прямолинейная Роланда в лоб могла высказать все, что посчитает нужным. Общественная жизнь учеников ни коим образом не трогала, если только не случаи жестокого обращения над метлами, которые профессор лично закупает. Среди коллег образовывались негласные команды, которые яро поддерживали определенный факультет. Самым смешным и избитым стала тема тотализаторов, когда весь педсовет в тайне от Дамблдора ставил на выигрыш определенного факультета. Этим-то и занималась Трюк, однажды в шутку предложив этакую игру еще в совсем недавнем 1989 году. Она даже не ожидала, что подобное развлечение так прочно укрепится в стенах Хогвартса, становясь особым ритуалом. Сумма собиралась за весь год разная, преподаватели доносили ее кто по частям, кто сразу вывалит, но забрать ставку было уже моветоном. И вот, раз за разом гневные проигравшие не только деньги, но и веру, учителя начинали грызться по любому поводу в свободное время. Пренебрежение определенных профессоров к определенному факультету лишь только росло. Маргери точно знала, что Снейп и Филч всегда ставят на Слизерин, а Макгонагал и Рубеус (естественно, в тайне от директора) подкидывают факультету Гриффиндор, яркая Помона Стебель не покидает надежд на победу Пуффендуя, а так же Септима Вектор и Сивилла Трелони были преданны Когтеврану. Реддл считала, что сам Дамблдор ведет нечестную игру, подтасовывая баллы, ведь у того всегда находились любимчики, даже среди такого большого разнообразия кадров. — П-п-простите, — ввалился какой-то мужчина в странном одеянии, привлекая к себе всеобщие взгляды. — О, Квиррелл, входите, — взмахнул рукой директор, а затем повернулся к совету учителей. — Это наш новый профессор защиты от Темных Искусств. Маргери тут же поймала заинтересованный и немного сканирующий взгляд мадам Трюк, которая тут же начала изучать вошедшего коллегу. Видимо, она пыталась включить индукцию и выяснить по мелким признакам и с большей долей вероятности угадать, к какому же факультету неровно дышит Квиринус Квиррелл. Начинающийся саботаж по поводу какой факультет лучше вызывал у Реддл лишь насмешки, но принимать должное участие в этом было как никогда интересно. Будучи ученицей, даже и подумать не могла, как живет педсовет. Опоздавший мужчина тут же начал извиняться, затем Дамблдор стал рассказывать ему длинную речь о том, как Хогвартс важен, и что тот обязан выложиться на все сто, особенно в этом году. Сидевшая все это время достаточно тихо мисс Реддл не выдержала, так как последняя фраза режет слух уже не первый раз. — Директор, позвольте спросить, — начала она, чувствуя всеобщее внимание к своей персоне и дождавшись, когда сам Альбус к ней повернется, уверенно продолжила, — что в грядущем году такого особенного? — оглядела она весь состав, всматриваясь в их глаза, она читала такое же непонимание. «Опять Дамблдор что-то мутит». — Отличный вопрос, мисс Реддл, — бросил на нее свой мрачный взгляд Северус. — Вы, как всегда, не можете сдерживать своих глупых порывов. Как вас вообще взяли в профессора? — Снейп, прекратите! — одернула его Макгонагал. — Да она же сестра предателя, ей тут не место, — заворчал голос стоящего в углу завхоза, который нервно гладил свою кошку. — Филч, вы бы рот-то свой прикрыли! — была резка в своих словах мадам Трюк. — В Азкабан ее! Пусть отсиживает вместе с дружками своего братца! — выкрикнула Аврора Синистра. — Это возмутительно! — всплеснула руками Трелони. Началась громкая дискуссия, из которой учителя начали переходить на личности. От обсуждения действительно важных дел их заносило глубокое желание высказать всем своим соработникам накопившееся. Директор стоял посередине, медленно оборачиваясь на непрекращающуюся ругань между профессорами. — П-п-пожалуйста, д-давайте не будем с-судить о человеке за поступки его семьи, — неожиданно произнеся лишь одну фразу, Квиррелл буквально заставил всех замолчать и посмотреть на себя. Удивленные и немного обескураженные лица профессоров на секунду застыли, прекращая балаган. Словно именно его слов, слов третьего лица, не хватало для полного упокоения бесящихся и рвущихся голосов. Абсолютно бесстрастный и достаточно тактичный, он быстро пресек желание вообще что-то сказать. — Спасибо, Квиринус. Очень странно, что мы вообще поднимаем подобную тему, — угрожающе посмотрел на каждого директор, складывая пальцы в замок. — Мисс Реддл, — обратился к ней Альбус, — ваше негодование кажется мне понятным. В этом году к нам поступает Гарри Поттер. Волна шушуканья сразу озарила всю учительскую. Она тут же вспомнила Северуса, который когда-то горевал о своей школьной любви, затем Лили и Мародеров в школьные годы, ну и конечно же, последнюю битву, в которой Орден чуть было не упал в грязь лицом. Тогда не скрывался тот факт, что на земле живет человек, выживший после смертельного заклятья. Потеряв счет времени окончательно, мисс подпирает голову, начиная копаться в таких долгих и муторных воспоминаниях. Затем перед глазами всплыла чета Долгопупсов, ведь у них в тот же год, что и у Поттеров, родился сын. Поразмыслив, она понимает, что мальчик по имени Гарри и стал тем самым выжившим в схватке с Темным Лордом. — Вы хотите сказать, что это тот самый ребенок? — изумленно посмотрела на него, поправляя нервно волосы. — Тот самый. Заклятье матери защитило его. Теперь он поступает к нам в Хогвартс. Искреннее удивление четко вырисовывалось на тонких чертах, делая их по-детски милыми, что тут же замечает Северус Снейп, бросив в ее сторону вопросительный взгляд. — Профессор, — загадочно протягивает Северус, оставаясь с директором наедине, — почему вы поставили условие мисс Реддл, касательно ее Патронуса? — Северус, — поднял на него свои маленькие глаза, облаченные в очки, — я думал, ты должен знать настолько элементарные вещи, — неодобрительно покачал головой Альбус. — Есть общее убеждение в том, что тёмный волшебник не способен вызвать Патронуса, так как он находится на тёмной стороне вместе с дементорами. — Эта девчонка не способна на интриги, она сама жертва. Глупо само предположение о том, что она может исполнять волю Темного Лорда, — решил с умничать Снейп. — Да, я тоже так думаю, но все же стоило проверить, — улыбнулся Дамблдор, раскрывая перед собой толстую книгу и садясь у самого камина.***
Первого сентября 1991 года в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс прибыли новые первокурсники. Маленькие чародеи и чародейки, для которых все было в новинку. Во время каникул профессора во всю готовились к принятию учеников, а особенно тех, кто прибывает впервые. Ведь им предстоит провести в этом месте достаточно большой отрезок жизни, будучи вдали от родных и близких. В одиннадцать утра по Лондонскому времени поезд с детьми отправляется с платформы 9¾, находящейся на вокзале Кингс-Кросс. Поздно вечером поезд только прибывал на станцию у школы. Встречающие преподаватели рассаживали первокурсников по лодкам, тем самым устраивая незабываемое путешествие в мир волшебства, которое запомнится на всю жизнь. Двери большого зала распахиваются, и старшекурсники занимают свои места первыми, пропуская поднимающихся малышей. Каждый с нетерпением ждал, когда же их ряды пополнят новые студенты. Большущее пространство с высоченными потолками, с которых, словно звезды на небе, ярко горели свечи. Длинные протяжные столы с такими же длинными скамейками делили помещение на четыре равные части. Над каждым факультетом висел свой герб с девизом. — А вы помните, как сюда впервые поступили? Маргери с интересом смотрела на то, как профессор Макгонагалл уверенно надевает шляпы на детей, но чей-то дурацкий вопрос отвлекает от просмотра такого великолепного зрелища. Обернувшись, она видит, что по правую руку от нее сидит новый профессор ЗОТИ. Квиринус Квиррелл. — Это было примерно так же. Спустя годы ничего не меняется, — улыбается она, приближаясь к нему. Зал бурно аплодирует, встречая нового ученика. — Невилл Долгопупс, — провозглашает Минерва. Маленький пухлый мальчик с неуверенным видом взбирается на стул, высокая и худощавая мадам накидывает ему на голову Распределяющую Шляпу, которая без особых колебаний воскликнула: — Гриффиндор! Гриффиндорцы радостно начали кричать, оглушая все остальные факультеты. — Гермиона Грейнджер. — Гриффиндор! — А какой факультет был у вас? — продолжает отвлекать от просмотра мисс Реддл. — А какой дадите? — хлопая в ладоши, смеется. — Думаю, такого здесь нет, — улыбается ей в ответ, заставляя задуматься. — Драко Малфой, — читая список, четко проговаривает профессор. Белесый мальчишка с зализанными волосами гордо присаживается на стул, смотря на зал с издевкой. Макгонагалл не успевает одеть Шляпу, как та морщится и выплевывает: — Слизерин! Гордый и напыщенный, он направляется к своему столу, который радостно его встречает. Мальчик был однозначно доволен, так как его друзья сразу же пожали ему руку, приглашая к себе. Маргери с содроганием смотрела на факультет Слизерина, вспоминая первые в ее адрес слова: «Кто твои родители, маленькая девочка?». Картины давно минувших дней, от которых веяло холодом и притягательной тьмой, застали врасплох, заставляя почувствовать напряжение во всем теле. — Гарри Поттер, — с удивлением в голосе прочитала Минерва, оглядывая толпу первокурсников. Все вокруг смолкло, все взоры направились именно на того низенького мальчугана в круглых очках, который неторопливо подходил к решающему месту. Упавшая на его голову Шляпа начала томно молчать. Она думала. Она сопротивлялась. Если все остальные быстро рассаживались по местам, то именно этот Поттер тянул время больше остальных. — Что происходит? — взволнованно спросила Реддл, как бы обращаясь к профессорам вокруг. — Кажется, Шляпа не может определиться: Гриффиндор или Слизерин, — бросил ей Квирелл. — Знаете, — повернулась она к нему очень встревоженная, — я до сих пор не могу понять, почему я оказалась в Слизерине. Иногда меня мучают вопросы на эту тему. — Гриффиндор, — наконец выкрикивает Распределяющая Шляпа. Радостный мальчишка вскакивает со стула и бежит к растрепанной девочке и рыжему мальчику, обнимая их с особой радостью и трепетом. Он всего-то недавно с ними повстречался, но уже обзавелся союзниками и поддержкой. Его воспринимали как мальчика-звезду. Овациями Гриффиндорцев озарился весь большущий зал, когда оказалось, что Гарри Поттер вступает в ряды гордых львов. «Почему он вообще должен быть в Слизерине?», — возмутилась, подпирая подбородок.***
Ярким солнечным утром двери кабинета распахиваются, и ученики с интересом смотрят на вошедшую фигуру, которая быстрыми шагами направляется в самое начало аудитории. — Здравствуйте, дети. Меня зовут Маргери Реддл, я буду вашим профессором в области магловедения, — обращается она, смотря на мальчиков и девочек, которые, раскрыв рот смотрят на нее. Странное чувство охватило ее, когда не увидела в своем классе Мальчика-Который-Выжил. Зато знакомые блондинистые волосы, передающиеся в клане Малфоев, пестрили с первой парты. Тогда поразмыслив еще, она пришла к выводу, что такой предмет нужен только тем ученикам, которые никогда не жили в мире маглов и в принципе не имеют о нем представления. Зато рыжеволосый друг Поттера уже был на уроке, складывая что-то из бумаги. Большие глаза Долгопупса были направлены прямо на преподавателя и внимали каждому ее слову. Так же она удивилась, насколько много оказалось студентов из факультета Слизерин, наверное, это по той причине, что среди них всегда подавляющее большинство — чистокровные волшебники, в основном не имеющие представления о жизни маглов. Год начался стремительно, но уже в первые две недели факультет Гриффиндор успел набрать больше всего баллов, что вызвало огромное негодование у педагогического состава и остальных факультетов. Альбус Дамблдор всячески приписывал заслуги своим «любимчикам», маскируя свое предвзятое отношение к Слизерину. Что до остальных факультетов, то складывалось впечатление, будто бы их и вовсе не существует. В большом зале за каждой последующей трапезой Альбус поднимал бокал в честь львов, найдя даже в их манере есть особо важные для привлечения внимания вещи, например, сегодня отличился Рон Уизли, который научился наконец-то пользоваться ножом. А взять высокомерную выскочку Гермиону Грейнджер, которой якобы и приписывают все заслуги факультета, на этот раз она отличилась особо правильной осанкой среди всего Хогвартса. Преподавательский состав дружно поперхнулся, но сделал вид, что так и должно быть. — На что ставить будете, мисс Реддл? — выруливает из-за угла мадам Трюк, уткнувшись в длинный листок. Она тут же оглядела от испуга пустой и длинный коридор, все еще переживая, что кто-то может их застукать за запрещенными азартными играми. Жалела свои деньги, на самом деле вообще не желая вступать в эту игру, но так уж сложилось, что интерес брал свое, а наличие тебя в педагогическом коллективе к чему-то, да обязывало. — Один галлеон, не больше, — протягивает она лохматой женщине монетку, хитро улыбаясь. Та тут же делает метку на своем листе, выхватывая золотую, бросая ее в отдельный мешок. — Вы как всегда, ну хоть бы разок два галлеона кинули, — возмутилась. — А на какой факультет? — торопливо смотрит она в записи. На самом деле ей бы хотелось отдать свой голос Когтеврану, потому что эти студенты отличались острым умом и трудолюбием, особым уважением к учебе и преподавателям. Работать с ними было одно удовольствие, не то что с остальными. Домашняя работа делалась чуть ли не на годы вперед и всегда безупречно и без нареканий. Как-то Филиус Флитвик удивил всех профессоров, когда сообщил, что застал своих студентов делающих уроки коллективно при том, что было свободное время, но тем не менее, они заперлись в Башне Когтеврана и давились умными мыслями. — Гриффиндор, — с иронией говорит Маргери. — Эх, — протянула она, — надо что-то с этим делать, а то все теперь ставят на этот Гриффиндор, уже заведомо зная, кто выиграет. Нет бы с душой на кого-то поставить, — отмахивается Трюк, — а вам всем лишь бы деньги. — Не поняла, — округлила глаза Реддл, заглядывая в записи Роланды. Каково же было ее удивление, когда она увидела, что больше половины преподавателей поставили на Гриффиндор, отчаявшись выбирать душой. Томно вздыхает, а на лице проступает сильнейшее недовольство, смешанное с усталостью. — Ладно, ставь на Когтевран! — уверенно провозгласила Реддл, следя за тем, как мадам вырисовывает около ее фамилии плюсик под столбиком «Когтевран». Не упуская из виду фамилии других профессоров, любопытно окинула всех взглядом, из того, что ей удалось увидеть: Минерва Макгонагалл — Гриффиндор — 4 галлеона; Помона Стебль — Пуффендуй 1 галлеон; Роланда Трюк — Слизерин 3 галлеона; Рубеус Хагрид — Гриффиндор — 2 сикля; Аврора Синистра — Гриффиндор — 2 галлеона; Филиус Флитвик — Гриффиндор — 5 галлеонов; Сивилла Трелони — Гриффиндор — 6 галлеонов; Северус Снейп — Слизерин — 3 галлеона; Квиринус Квиррелл — Слизерин — 3 галлеона; Аргус Филч — Слизерин — 5 сиклей. — Ах! — воскликнула, начиная смеяться. — Ну раз Треллони поставила на Гриффиндор, то тут уже ясно, кого ждет победа в этом году! Мадам Трюк сначала неодобрительно на нее посмотрела, а потом резко изменилась в лице, приподнимая брови и выпучивая глаза. Женщина таращилась на свою собеседницу, распахнув рот от удивления, тут же зачеркивая что-то в бумажке, затем громко расхохоталась, пихнув Маргери в плечо, как бы выражая благодарность. Она быстро удалилась, видимо, чтобы опросить остальных, оставляя мисс Реддл в недоумении. Первокурсники, словно голодные собаки, накинулись на различные кружки и факультативы, что были в Хогвартсе. Сборная по Квиддичу уже с радостью набирала себе команду первошей, которые более-менее научились летать на метле. К сожалению, после неудачного полета Невилла Долгопупса на метле его долго отказывались брать, невзирая на его гневные выступы и приступы истерик. Зато Гарри Поттер был одним из самых желанных в команду, как-то проходя по Залу Славы, паренек увидел знакомую фамилию. Не долго думая, он понял, что его отец был отличным игроком. Полный уверенности и гордости за отца, он с особым рвением просится в команду. С его лица не сходило счастье как минимум дня три после, так уж он был доволен собой. Белобрысый отпрыск Малфоев отличался своей пронырливостью и умением маневрировать везде и всегда, абсолютно в любой ситуации. В нем чувствовался не только сильный и богатый мальчик, но еще и чересчур избалованный папенькин сынок. Его желание опередить славу Поттера выливалось в усиленные издевательства над последним, но очкастого ничего не берет. Гарри окружали Рон и Гермиона, ставшие ему самыми верными соратниками. Казалось, что эта дружба на века. Славная троица уже возымела свою популярность в узких кругах. Старшеклассники пялились на проходящего в круглых очках мальчика, пытаясь разглядеть его шрам из-под темной непослушной челки. — Здравствуйте, мисс Реддл, — воскликнул мальчик, оглядывая ее длинное белое платье, тут же исчезая из виду. Когда наконец в Хогвартсе должен проходить долгожданный первый матч по квиддичу, ребята были слегка не в себе. Любая тема в разговоре сводилась в спор, кто же сегодня победит: Гриффиндор или Слизерин. Таким образом, пока дети занимались, на поле для Квиддича уже вовсю шли подготовки к состязаниям. Большие длинные шатры огибали овальное продолговатое поле, на котором с двух сторон было несколько колец разного размера. Трибуны делились на четыре факультета. В сегодняшнем состязании должны бороться львы и змеи, тем самым Пуффендуй и Когтевран должны готовиться к собственной битве за первенство, чтобы в финале встретились два победителя, сделав решающий ход конем. Занимать высокие трибуны было дозволено лишь учителям, тогда как ученики рассаживались на низких, которые вмещали в себя порядком больше человек. Прижавшись почти вплотную к стене, придавленная мадам Стебль с одной стороны и с другой Трилони — не очень-то удобно приходилось. Оголтелая толпа преподавателей волновалась в сто раз больше, словно впервые наблюдают за происходящим. Роланда надевает свои защитные очки и дает команду старта, летая по всему полю и контролируя процесс игры. Юный Поттер, которому каким-то чудом посчастливилось попасть в сборную Гриффиндора, и это несмотря на его неподходящий возраст. Взлетая друг напротив друга, красные и зеленые перекинулись агрессивными взглядами. Симпатичный и самый амбициозный парень Гриффиндора, носивший значок капитана, тут же метнулся к кольцам, готовясь оборонять их любой ценой. Слизеринцы тут же начали подрезать и делать коллективные подставы, выбрасывая одного за другим игроков вражеской команды. Свисток мадам Трюк уже разрывается от сигналов о нечестной игре, но даже дисквалификация не помогает. Вновь прибывшие Слизеринцы продолжают начатое. Двое крупных парней на метлах прижимают с двух сторон крупную Гриффиндорку, не давая ей выбраться из назойливой хватки. Всего момент, и зеленые отлетают наверх, не оставляя девочке выбора, как только если врезаться в трибуну с глухим треском. И снова штрафное очко. С бешеной скоростью парень со змеиной символикой приближается к вратам Гриффиндора, швыряя в кольцо тяжелый мяч. Он летит прямо в цель, вот-вот — и гол будет забит, но внезапно появляется капитан команды Оливер Вуд и резко отшвыривает вражеский мяч в сторону, смиряя оппонента довольной физиономией. На этом моменте Маргери вскакивает от радости, продолжая свои искренние овации, поддерживаемая педагогами со стороны. Она тут же с ужасом представляет себя в самом эпицентре тех бешеных событий, которые творятся прямо сейчас на поле и с ужасом перестает хлопать, тихо присаживаясь на место. «Да, я бы полетела с поля первая, куда уж мне…», — с иронией думает, смотря на бойких барышень, которые рассекают на метлах в погоне, — «Интересно, а Том тоже играл в Квиддич? Исключено! Он посчитал бы это глупой тратой времени и сил». Долгая борьба все никак не могла прийти к окончательному финалу, пока щуплый Гарри Поттер в какой-то момент не заставляет все трибуны встать и замереть от страха и ожидания. Его маленькие ножки неуверенно встают прямо на несущееся основание метлы. Одно неправильное движение — и он свалится прямо вниз, свернув себе шею. С высоты трибун не было видно, за чем мальчик гонится, но было бы логично предположить, что он настигает крылатый мячик. Делая рывок вперед — рухнул на землю, благо она находилась всего в паре метров. Кубарем покатившись, он падает, свернувшись в калачик, затем гордо поднимается, держа что-то блестящее в руке. Тогда всем сразу становится понятно, что факультет львов сегодня одерживает победу над змеями. Удивленная толпа, кругом восседавшая, окольцовывавшая поле, в момент взвизгивает продолжительными аплодисментами. Поттер радостно глазеет, оборачиваясь вокруг себя, как бы показывая всем свою добычу. После грандиозной и честной победы Гриффиндорцы поднимают ловца на руки, подкидывая несколько раз над собой, выкрикивая его имя.***
— Что вы здесь делаете? — вздрогнула мисс Реддл, когда увидела человека с сиреневым тюрбаном у себя в аудитории. — О, п-просит-те, — начал заставший врасплох маг отходить назад, — п-понимаете, п-поганые ученики засунули куда-то свои п-проверенные контрольные работы, — начал оправдываться он. Маргери знала, что сегодня урока не будет, так как должен был состояться еще один очередной матч, только теперь между Гриффиндорцами и Когтевранцами, так как Пуффендуй с треском проиграл синим. Решила, что на этот раз не пойдет на игру, а сядет и проверит наконец-то контрольные работы, которые лежат уже два дня. Ведь то эти контрольные, то игры, то соревнования. И везде ты обязан быть, но при этом и не забывать о своих должностных обязанностях. Но сегодняшнее утро застало врасплох, ведь кто-то роется в ее бумагах под дурацким предлогом. Ничего не сказав этому странному мужчине, она просто показывает пальцем на дверь, намекая на желание, чтобы тотчас покинул аудиторию. — Вы не идете на игру? — решил отвлечь ее своим разговором. — Слизерин проиграл, на что там еще смотреть? — недовольно взглянула ему в глаза. — Быть в Слизерине — уже победа, — улыбается он, видя, как меняется ее лицо. Поспешно он удаляется из кабинета, оставляя на ее лице неприкрытый вопрос и недоумение. «Но эти слова я ведь уже где-то слышала!». «Постойте-ка», — посмотрела она в свое отражение в зеркале в полный рост, — «в свой первый приход, еще до начала учебного года, он заикался как испуганный. Но потом мы беседовали абсолютно нормально. Это было первого сентября. Почему я не заметила? Почему я заметила только сейчас?». Странный профессор не доработал даже до конца учебного года, как вдруг куда-то испарился, оставляя после себя лишь воспоминания с привкусом горечи. Вспоминая об этом, начинало першить в горле, будто что-то застряло. Профессор Дамблдор никак не комментировал эту ситуацию, а остальных словно это не касалось. И жизнь приняла обычные краски. Мадам Трюк снова собирала деньги, Северус продолжал говорить гадости всем, кому хотел, тогда как замдиректора всегда говорила лишь приятные и теплые вещи. Она была не скупа на искреннюю благодарность и не жалела себя в труде, порой могло пройти много времени, а она совсем не ложилась. Однажды поймав Макгонагалл на рабочем месте, трое самых борзых и наглых ребят из Гриффиндора застали уставшую женщину, пытаясь в чем-то сознаться. Но как раз в эту же секунду прибегает и четвертый белобрысый смутьян. В итоге всех наказали, приказав в сопровождении Рубеуса Хагрида на ночь глядя отправиться в запретный лес, из-за того что якобы где-то рыщет раненый единорог. Что произошло с ребятами дальше история умалчивает, только по школе разнеслись слухи, мол, на жизнь Гарри Поттера покушался сам Темный Лорд, дальше байки обросли более интересными сплетнями. Казалось, эта тема не сходила с уст учеников еще долгие недели спустя. Зеленый от злости Малфой утверждал, что струсивший Поттер убежал с места, где якобы встретился с Волан-де-Мортом. Но Гарри в то же время утверждал, что это Драко сбежал как трус, а зло спугнула выбежавшая собака Хагрида. После этого походы в Запретный лес были под строжайшем запретом. Люциус Малфой устроил разнос Дамблдору, поясняя это тем, что данное поведение не педагогично и подвергает опасности детей. Маргери до сих пор помнит испуганные и взбалмошные глаза Гарри, который обсуждал с членами своего факультета нападение в лесу: — И что же было дальше? — с интересом спросил Джордж, подпирая брата-близнеца. — Да я плохо помню, — потер он затылок, — разве что шрам дико заныл на моем лбу. Уже тогда бы стоило прислушаться к несчастным сплетням, которые сгущались, словно тучи над этим ребенком. В последствие оказалось, что профессор Квирелл не просто так исчез, а исполнял указы Темного Лорда в погоне за философским камнем, который благодаря удаче вытащил Поттер из зеркала желаний. А в целом, год прошел тихо и спокойно. Ставки были сделаны. Учителя с нетерпением ждали оглашения приговора, который должен был вынести Директор, расставив по местам победителей этого года. Когда Альбус вышел к трибуне в Большом зале, где пировали факультеты последний раз в этом году, дыхание замерло. За столом преподаватели начали загадочно переглядываться. Мадам Трюк с силой сжимает бокал в руках. Профессор Макгонагалл, открыв рот, смотрит на Дамблдора. Остальные заметно напряглись и слегка выступили вперед, в ожидании, чья же ставка оказалась выигрышной. Лишь Сивилла Трилони была спокойна и продолжала свою трапезу. Эта мадам любила пожрать больше всех, она даже делала вид, что слушает, правда, в этот момент ее глаза поглощали пищу, поданную на столе быстрее, чем преподносилась вилка к ее рту. — Итак, год был для кого-то тяжелым, для кого-то продуктивным и тяжелым, но я уверен, что каждый остался по своему доволен. Я хотел бы отметить, что в этом году состоялся самый интересный турнир Квиддича, за которым наблюдал с интересом не только я, но и мои коллеги, — обернулся старец через плечо на своих преподавателей. — А сейчас, как и полагается традиции, мы огласим итоги года и выясним, кто занял первенство в этой нелегкой, но честной борьбе, — после этих слов косые взгляды профессоров полетели друг на друга, ведь каждый был уверен, что господа педагоги с особой жадностью снимали баллы с неугодных им факультетов, только бы приблизить свой собственный выигрыш. — Пуффендуй: триста пятьдесят два очка, — огласил он, внимательно смотря на расстроенную толпу Пуффендуйцев, — Когтевран: четыреста двадцать шесть очков, — со стороны преподавателей нарастало негодование. Маргери с досадой опускает голову, а затем берет себя в руки и с гордостью смотрит в зал, давая понять, что это ничегошеньки не значит для нее. — Хотелось бы отметить безоговорочную победу Когтеврана в Квиддич, по этому убедительная просьба не расстраиваться, — улыбнулся Дамблдор, — в следующем году отыграетесь. Слизерин: четыреста семьдесят два очка. Профессор Снейп с досадой окинул взглядом своих студентов, с силой сжимая вилку. Казалось, бедняжка под этим напором сейчас треснет. Северус аж покрылся румянцем от недовольства. Победа была ясна с самого начала, так было всегда, ну, по крайней мере, мисс Реддл так казалось, или она просто забыла. — И с небольшим отрывом, но все же с честным, побеждает Гриффиндор, набрав в общей сумме четыреста восемьдесят два очка! — воскликнул Дамблдор, смотря как факультет львов радостно вскочил со своих мест и громко раскричался от радости. — Нельзя не сказать, что это заслуга конечно же в целом всех Гриффиндорцев, но особо отличилась мисс Грейнджер за отличную успеваемость, и, конечно же, Гарри Поттер, взявший победу в первом туре Квиддича. Внезапно Хагрид схватил рядом лежащую вилку и с силой воткнул ее в руку рядом сидящего Филиуса Флитвика, который от боли вскрикнул, с досадой вынимая острый предмет. Учителя тихо переглянулись и залились радостным смехом, не уставая при этом хлопать победителям. Даже чьи-то жалкие сикли для кого-то были большими деньгами. — Неужели Гриффиндор всегда одерживал победу? — изумилась Реддл, обращаясь к Дамблдору. Он поправил очки и изменился в лице, нотки сомнения, что задели его лицо отразились легким негодованием. — Когда учился ваш брат, то Слизерин всегда лидировал и с достаточно большим отрывом. Он мог поднять толпу на бунт. Отличный был диктатор. Но прошло то время, — улыбнулся он. — А что, Силия, много денег потеряли? — съязвил он, поглаживая белоснежную бороду.