Панцироносица. Секрет Резидента. Книга вторая

2 Сашка Еслик находился в квартире совершенно один, когда в его комнате раздался Голос. Шёл обычный, ничем не примечательный августовский день. Родители, взяв отгул, отправились на Украину навестить дальних родственников, Илька, старший брат, уже несколько лет жил самостоятельно где-то на другом конце Москвы, в Ростокино, демонстрируя свою заботу лишь визитами по субботам и редкими телефонными звонками, и пятнадцатилетний парнишка был фактически предоставлен самому себе, благо что забот у него было не так уж и много. Городская квартира не требует к себе чрезмерного внимания, а разогреть полуфабрикат в микроволновке - пара пустяков... Сашка положительно не знал, куда себя деть. Проснулся он ближе к полудню. Долго валялся в постели, созерцая потолок. Включил было телевизор, но ничего интересного там не увидел - сплошные общественно-аналитические передачи и документалистика. Где-то в три пополудни обычно начиналось какое-то ток-шоу с Элиной Николаевой - сутью передачи парнишка не интересовался; ему нравилось получать удовольствие от созерцания голых лодыжек молодой женщины... уж очень удачно она на стуле размещалась, но сегодня, как нарочно, передачу сняли с эфира. Всякая муть о недавней волне пожаров и катастроф его абсолютно не интересовала - невелика важность, в Москве тоже, порой, перебои с трамваями случаются... Испробовав все способы убийства пустого времени, Сашка впал в депрессию и обессиленно рухнул в кресло. Он считал себя крайне невезучим по жизни человеком. По его представлениям, полоса невезения настигла его в тот момент, когда он пошёл в школу, и длилась она все девять лет его учёбы. Начать хотя бы с того, что он был далеко не самым крепким учеником и крайне плохо дрался - и это лишь полбеды, ибо с пятого класса у него начались проблемы с математикой, в шестом классе - с физикой, в восьмом - с химией... Выше двойки по сим предметам он получить не мог, а четвертные и годовые тройки ставились ему(равно как и всем ему подобным)лишь для чистой статистики. Защищаться от нападок хулиганья и тех, кто этому хулиганью прислуживает, он не умел, а потому к девятому классу превратился во всеобщее посмешище - во всяком случае, он был уверен, что во всём районе нет ни одного сверстника или сверстницы, которые бы не потешались над ним. Кто знает, отчего он вырос столь безответным... скорее всего, причина этого крылась в отце. Отец Сашки за двадцать с лишним лет семейной жизни так и не сумел состояться в качестве полноценного главы семьи и ни разу не сумел дать жене достойную отповедь, если та начинала демонстрировать характер и желание командовать. А сын... что же, недаром в старину говорили, что каждый сын есть обнажённая тайна своего отца. В тринадцать лет Сашка начал курить. Никакой острой необходимости в курении у него, строго говоря, не было - было лишь одно желание - чтобы сверстники начали его уважать, но... сколь бы ни были дороги потребляемые им сигареты, никто не стал уважать его больше, чем прежде. Даже, кажется, напротив - стали презирать ещё больше. Тогда же он впервые попробовал пиво - но и это не помогло ему стать более мужественным. А ещё несколько лет - с седьмого по девятый класс - Сашка пребывал в нелепой уверенности, что мужество и уважение к себе можно заработать отличным знанием матерной и уголовной лексики. И конечно же, его надеждам не суждено было сбыться - он по-прежнему числился "главпридурком девятьсот девяносто восьмой средне-образовательной". Когда Сашка перешёл в девятый класс, то родители, убедившись в полной необучаемости сына, полностью перестали интересоваться - чем живёт и дышит парнишка. Они надеялись лишь на то, что в один прекрасный день несносный сынуля окажется в армии или ПТУ, а затем и вовсе свалит из дому куда подальше вместе со своими загадочно-неразрешимыми проблемами. Оно и понятно - кому понравится, если забитый-зашуганный ребёнок постоянно винит тебя во всех своих неудачах и совершенно не собирается учиться? В семье Еслика никто не знал о простых вещах, известных прогрессивному и цивилизованному человечеству с незапамятных времён - например, что выстроить счастье можно, лишь соизмеряясь в своих делах с голосом совести, а не с голосом моды или общества. Или что достойная непостыдная жизнь завоёвывается путём постоянной борьбы с болью и собственными страхами... Так уж сложилось, что Сашка с малолетства не знал меры ни в чём - ежели смотреть мультики, то по четыре часа в день, если играть в "денди" или на компьютере - то до ночи, бросая бестолковую забаву лишь с криками, плачем и рукоприкладством. Потому и неудивительно, что он пристрастился к табаку и пивному суррогату, ибо внутренне уже был готов к этому. Имелись у него и другие, более любопытные привязанности... Одна из них заключалась в созерцании голых девичьих лодыжек. Эта привязанность не была слишком уж обременительной(если не считать того, что она приобрела в его сознании свойства наркотика) и не требовала какой-то особой подготовки. Например, минувшей весной его угораздило пробраться на задние ряды в классе, и обзор с сих рядов был просто превосходен. В поле его зрения находились самые разные пары лодыжек - то Норки Бикбовой, или Кирки Беляковой, или Эммочки Мокрецовой, а иной раз - все они одновременно... Ещё Сашке очень нравилось просматривать эпизоды из фильмов, содержащие в себе сцены с горением заживо. Современные технологии позволяли вырезать эти эпизоды из фильмов и скомпиллировать в один файл, что Сашка и сделал. Эпизодов было тринадцать, и все они располагались с учётом некой одному ему ведомой градации, сложившейся в соответствии с глубиной и остротой ощущений, получаемых от воплей и метаний охваченных пламенем людей. Ещё ему нравилось мечтать о сверхспособностях - телекинезе, пирокинезе, невидимости, телепатии и многом другом. Он мог часами воображать - сколько бы он награбил, наворовал и скольким бы людям отомстил, если бы владел хотя бы десятой частью того, о чём мечтал. Это была настолько большая и громоздкая тема, что описывать её пришлось бы очень долго... но, как будет видно в дальнейшем, она стала краеугольным камнем того недолгого остатка жизни, что был отведён парнишке. А ещё Сашка любил истязать животных, будь то котята, щенята, птички или рептилии... Он мог без особого сожаления развести костёр прямо на муравейнике(иной раз садоводы и огородники делают такое, но никак не забавы ради, но ради защиты посадок от тех, кто бережёт и охраняет ненасытную тлю; им и в голову не приходит при этом воображать, что они сжигают родной город или школу). В деревне во время каникул ему вдруг взбрела в голову фантазия - истязать самого маленького и слабенького утёнка в выводке, отчего тот вскорости издох. А вот собака, которой он как-то в июле намазал под хвостом бензином и поджёг, вышла ему боком - она оказалась совсем не бездомной, даже породистой(сорвался пёсик с цепи и решил побегать на воле), и дело обернулось отцовским гневом(не будь затронут семейный бюджет - никто и не подумал бы пенять Сашке за учинённое зверство), выразившемся в ультимативном требовании закончить два класса старшей школы... Последним в списке Сашкиных пристрастий было нечто такое, что он скрывал всеми доступными средствами. Без лишних подробностей скажем следующее - ему нравилось в отсутствие родителей наряжаться в женскую одежду и воображать себя девушкой... Трудно сказать - каким могло бы сложиться Сашкино будущее. Ясно лишь одно - оно было застлано непроницаемым туманом, за которым скрывалась громада айсбергов... и не факт, что он смог бы пережить столкновение с ними без серьёзных для себя последствий. ...Его депрессия улетучилась в один момент, как только он вспомнил о многочисленных предметах женского гардероба, принесённых откуда-то матерью. Одним прыжком он ворвался в шифоньер и извлёк оттуда дорожную сумку. Он переоблачился в брючную пару бежевого цвета с кружевными полупрозрачными врезками и принялся напяливать босоножки, когда случилось нечто в высшей степени странное. - Вот это да, - раздался Голос, - как травести, конечно, полная бездарность, но смотрится мило... В трёх комнатах есликовской квартиры по определению не могло быть посторонних. Сашка был один-одинёшенек... но кому же принадлежал сей голос? Может, ему просто показалось? - Молодой человек, - снова раздался Голос, - ты не на ту ногу босоножку надеваешь. Еслик так и застыл посреди комнаты в нелепой позе, с неналезшей на ногу босоножкой. Ему стало страшно. - Кто здесь? - пролепетал он. - Уже лучше, - ответил Голос, - потрудись-ка пройти к креслу и сесть. Когда одна нога на шпильке - сам понимаешь, стоять неудобно... Сашка на автомате исполнил просьбу. Он сумел определить источник звука - он находился в тумбочке, в том самом ящике, где хранился непригодный для использования электронный хлам вроде старых зарядных устройств, порванной гарнитуры для телефонов, поломанных мышек от компьютера... - Вот теперь можно разговаривать, - одобрительно заметил Голос. - Кто это? - растерянно молвил Еслик, - это прикол какой-то, да? - Нисколечко. Всё очень серьёзно. Не бойся меня. Я - Прогрессор. Существо высшего порядка. Я друг всякому несчастному человеку и я могу сделать тебя счастливым... Сашка хоть и чувствовал страх, но всё же прислушался к голосу более внимательно. Голос как голос - скорее машинный, нежели человеческий, без всяких эмоций, хотя в нём прослеживались какие-то интонации... - Прогрессор? - сказал Еслик, - это имя, что ли, такое? - Как сказать, - ответил Голос, - моё имя... думаю, ты уже встречал его. Я - Йог-Сотот. Звучит знакомо, не так ли? Сашка задумался. Кажется, так звали героя из какого-то арканоида, в который он игрался на одном из школьных компьютеров... - А я - Сашка, - пролепетал он, - но... что ты делаешь здесь, в тумбочке? Зачем? - Я пришёл за одной вещью, которую ты согласился мне отдать, - ответил Голос. - Я? Отдать? - Помнишь о лике вечности, что ты обещал вручить в моё распоряжение? - напомнил Голос, - переход на второй уровень игры? - А, это... - протянул Еслик, - да бери на здоровье, мне-то чё... а я думал... На несколько секунд в комнате повисла тишина. - Индюк тоже думал, - с задумчивыми нотками молвил невидимый собеседник, - что, впрочем, не помогло ему избежать кастрюли с супом... - Что? - промямлил парнишка. - Не обращай внимания... Александр Сергеевич. Итак, перейдём к делу. Ты завещал мне лик своей вечности, стало быть, я твой должник... и в обмен на твоё послушание я соглашусь разрешить множество непростых проблем, которые, как я вижу, давно терзают тебя... например, твоя учёба в десятом классе. Ты её не осилишь - и я помогу тебе окончить этот учебный год с отличием... Сашка сидел словно поленом оглушённый. Кто с ним говорит? Может, всё это - дурацкий розыгрыш, после которого обычно просят улыбнуться и напоминают о скрытой камере? - Далее, - продолжал собеседник, - я помогу тебе разделаться со всеми, кто когда-либо издевался над тобой. Сделаю так, что ты не будешь нуждаться в деньгах на выпивку и сигареты. Найду тебе друзей, в компании которых ты приобретёшь непререкаемый авторитет. Согласись, что ты мечтал об этом? Ведь правда же - мечтал? Я даю всё это тем, кто служит моим интересам... - Да как? - изумился Сашка, - ты... дашь? Да не бывает такого! Не верю! - Постараюсь сделать так, чтобы ты поверил, - возразил Голос, - для начала - переоденься в своё родное, не то случится беда. Сашка, поразмыслив, решил, что с него не убудет, если он выполнит сие несложное требование, избавился от сшитого на девушку костюма и переодевшись, сел в кресло. - И чё теперь? - с усмешкой спросил он... и в тот же момент услышал, как распахнулась входная дверь. Таинственный голос не ошибся. Сашка только сейчас вспомнил, что забыл защёлкнуть замок после того, как вынес мусор, и если бы соседские девчонки, у которых на кухне кончилась соль, увидели его в женских одеждах... Одним словом, трудно было представить, как бы ему пришлось жить после такого позора. - Слушай, как тебя там... - заговорил он, выпроводив наконец девчонок на лестницу, - Йог-Сотот, что ли? Ты где прячешься? - Здесь, - ответил Голос из тумбочки, - где же мне ещё быть? Теперь ты понял, насколько я могу быть полезен? Я увидел то, что могло произойти, и своевременно тебя предупредил. Только представь, какой хохот подняли бы эти две дурёхи... вот так-то, Александр свет Сергеевич... - И это... ты ещё что-то можешь? - Я многое могу. - И даже решить вопрос с деньгами? - Конечно. - И с оценками? - Запросто. Еслик призадумался и после минутного колебания спросил: - Кто же ты такой? Инопланетянин? - Не совсем. Я живу в ином математическом измерении, в котором ты не сможешь существовать, ибо ты в математическом смысле слишком просто устроен. Ваш мир для меня - открытая книга, и мне очень многое в нём доступно. В каком-то смысле я вездесущ и всеведущ... - И... ты так и будешь разговаривать из ящика? - Открой и вынь меня. Еслик не без содрогания выдвинул ящик. У него перед глазами возникла картина - истошно вопящий Фрэнк, разрываемый цепями Пинхэда. Что если сейчас из тумбочки вылетит что-то похожее на эти цепи? - Возьми телефон, - раздался Голос. Парнишка взял в руки старую поломанную модель "Мотороллы". Мобильник валялся в ящике уже год или полтора, в нём не было SIM-карты и отсутствовала батарейка... - Я здесь, - сказал Голос, - сижу в этом телефоне. Я - энергетическая форма жизни и могу подчинить себе любой электротехнический прибор - хоть телефон, хоть калькулятор, хоть генераторный зал Саяно-Шушенской гидростанции. - Круто! - восторженно воскликнул Еслик. Конечно, было странным то, что телефон при столь громких звуках голоса не вибрировал - он казался и впрямь ожившим, но... кто знает этих инопланетян? Они могли уйти в научном развитии столь далеко, что их наука мало чем отличается от волшебства... - Так вот, - сказал Голос, - обращаться со мной можно предельно просто. Ты будешь носить меня с собой. Чтобы нас не услышали, ты будешь держать меня в ладони, и мой голос будет звучать в твоей голове. Разговаривать при этом ты будешь мысленно... не так это просто, но ничего, привыкнешь, зато я смогу тебе подсказывать на уроках. Не бойся меня потерять - я вернусь к тебе в любом случае, при первой же возможности. Итак... если мой пример с соседскими девочками покамест тебя не убедил, то что бы ты ещё хотел увидеть? - Ты говорил про деньги... - робко напомнил Сашка. - С этим всё просто. Пойди в гараж своего пропавшего дяди. Пробей зубилом дырку в цементной пробке на трубе под крышей - второй трубе от задней стенки. Там ты найдёшь заначку размером в пятьдесят тысяч рубликов. - Чё, в натуре они там будут? - оторопел Сашка, - без гонева? - Я никогда не ошибаюсь, мой мальчик, - в интонациях Голоса мелькнула насмешка. - Хорошо... а как ты можешь расправиться с теми, кто до меня докапывается? - Экран телефона будет отражать твои мысли о расправе над неугодным человеком. При встрече с ним вынь телефон и скажи два слова - "Сотот ферлеп". Когда экран покажет приемлемый вариант расправы - просто нажми кнопку "ОК". - Так просто? - растерялся Еслик. - И ещё, - продолжал Голос, - если кто-то отберёт у тебя телефон - я убегу от воришки назад к тебе, но - если ты в момент моего нахождения в чужих руках скажешь другие два слова - "Велиал тагес", то я убью того, кто осмелился меня взять без твоего позволения. - Да ну? - Еслик сел, и не окажись под ним стул - он приземлился бы на пол. - Но помни, - предостерёг Голос, - в ряде случаев я не смогу действовать так, как ты хочешь. Никогда не давай меня в руки тех, кто выбрал ценности слабаков и слюнтяев, особенно тех, кто внимает каждому слову разодетых в золото бородатых дураков, воображающих себя святошами. И никогда не подноси меня к зданиям, на крышах которых стоят купола с крестами, иначе мы с тобой рискуем распрощаться навсегда, а мне очень не хотелось бы такого исхода... Последних слов Еслик уже не слышал. Перед его мысленным взором поплыли занимательные картины. Если только таинственный Голос не вешает ему лапшу на уши... если только он способен хотя бы на сотую долю обещанного, то... Все, кто издевался над ним - пинал его сумку с учебниками, заставлял стоять на парте и кукарекать(а так же ползать, изображая автомобиль), называл опущеным лохом, забирал шапку и играл ею в "собачку", гонял по коридору в качестве мячика его ботинок, тыкал в лицо непристойными жестами, осыпал бранью, проезжая мимо на велосипеде и оставаясь вне досягаемости - все они даже не представляют, что их ждёт. Он вспомнил о Сашке Белякове - том самом, что посмел отказать ему в просьбе сходить за сигаретами и даже плюнул на штаны. Вспомнил и его сестру - Кирку. Ту самую, что в отместку за братишку высыпала ему за воротник содержимое пепельницы. Вот с ней-то он рассчитается с величайшим удовольствием... Дело оставалось за малым - проверить возможности Прогрессора Йог-Сотота на практике. Николай Николаевич Приставкин некоторое время разглядывал прошедшего в его кабинет гостя - высокого, плотно сложенного человека в тёмно синем костюме, с совершенно лысой головой и жёстким лицом турецкого янычара. - Рад видеть вас в нашем Большом доме, Геннадий Тимурович, - сказал Приставкин, выходя из-за стола, - не хотите с дороги кофе, или минералки? Спиртного не предлагаю, да и не держу... - Кофе, - кивнул советник президента, - не важно какой. На ваше одобрение. Советник и контрразведчик какое-то время сидели, пристально изучая друг друга. - Я приехал не для того, чтобы отчитывать вас или высказывать претензии, - начал Геннадий Тимурович, - вам досталось крайне необычное дело, и если вы его провалите - я пойму и приму это... - Я уже давно готов к отставке, или... - полковник Приставкин сделал многозначительную паузу, - но мы ведь собираемся обсуждать не кабачки с картошкой, что я буду выращивать. Насколько я понял, вы получили какие-то данные по каналам ВКР МО? Что же это? Советник извлёк из кейса небольшую папку и вручил её полковнику. Изучение бумаг и отснятых фотографий заняло почти час. Геннадий Тимурович не торопил собеседника, давая тому время для анализа данных. Контрразведчик должен был проникнуться изученным и сделать выводы лично, без подсазок... - Стало быть, они опять засветились, - тихо произнёс полковник, - но... зачем им это? - Трудно сказать, - пожал плечами советник, - лично я воспринимаю этот инцидент как сигнал, посланный именно нам. Панцироносица продемонстрировала свои возможности - это раз. И дала понять, что не видит угрозы с нашей стороны... или, если угодно, со стороны Земли - это два... Принесённая папка содержала в себе материалы расследования об убийстве девяносто восьми человек. Расправа имела место в глухом, почти непосещаемом горном районе на грузино-абхазской границе. Все жертвы неизвестного злоумышленника находились в федеральном либо международном розыске из-за совершённых в разное время тяжких - в том числе и воинских - преступлений, и все они собрались в одном и том же регионе Кавказа отнюдь не из желания совершить турпоход или заняться альпинизмом. Согласно выводам военных аналитиков, они планировали осуществить проникновение на территорию Абхазии, а в их базовом лагере были обнаружены образцы аппаратуры, которую не отыскать ни в магазине бытовой электроники, ни даже на чёрном рынке... - Руководили всем этим сбродом трое человек, имеющих в прошлом любопытные контакты с представителями ЦРУ, - пояснил Геннадий Тимурович, - один-единственный иномерник расправился с ними и их мальчиками в течение нескольких минут. И как расправился... - Я вижу, - кивнул Николай Николаевич, разглядывая разрезанные пополам тела, отсечённые руки и ноги, срезанные головы и сквозные, нанесённые непонятно чем, идеально круглые ранения разного диаметра. - И вот теперь я хочу понять - что именно он хотел донести до нас? Зачем ему это? В каком-то роде он избавил нас от множества печалей, ибо шайтан знает, что эти скоты могли натворить... но, если этот иномерник такой сильный и продвинутый - почему он не хочет просто прийти и поговорить? Ведь он однажды разговаривал с вами, так? - Разговаривал... - с досадой поморщился полковник, - да только что толку... думаю, обстоятельства вынудили его к этому. В данных им сведениях нам решительно не за что зацепиться. - Мы многого не понимаем, - согласился Геннадий Тимурович, - этот Кинзи... с какой целью его послали на Землю? И, самое интересное - кто и как положил конец его бесчинствам? Сплошные тайны... да и этот ваш пленный с Ванахема... - Простой солдатик, - сказал полковник, - по ряду многих вопросов он абсолютно некомпетентен. Если не считать странных фотороботов, то больше никакой существенной помощи в поимке панцироносиц он оказать не сможет. - Как вы думаете, - спросил советник, - могут ли панцироносицы находиться в составленном вашими людьми списке иномерников? - Как знать... - пожал плечами полковник, - там около полсотни людей, и список регулярно пополняется. Ванахемец всё ещё делится воспоминаниями... - Кора Ардер сильно похожа на мою внучку, - сказал вдруг советник и надолго погрузился в раздумья. Николай Николаевич с облегчением вздохнул. Как хорошо, что советник первым заговорил об этом странном сходстве... В сем случае и ему, полковнику, нет смысла держать при себе некоторые догадки. - Это может показаться странным, - начал он, - но, когда я иной раз встречаю дочку одного журналиста, что живёт этажом выше меня, то мне кажется, что она - точная копия Церены Сегнуссен. - Это которая... - оживился советник, - вы имеете в виду Киру? Любопытно... и самое интересное то, что Рая и Кира очень дружны между собой... - Но это ведь глупости... они же дети. - Да, но совпадение есть, и... впрочем, везде есть двойники. Да и где - если даже допустить реальность этой глупости - они смогли бы прятать свою броню и телепортер? "Резонный вопрос, - подумал полковник, - хорошо, что он про Хлою Пи не вспомнил. Или вспомнил, но держит всё при себе?" - Мы подняли архивы, - сказал он, - и нашли материалы расследования странных смертей нескольких офицеров КГБ, погибших пятнадцать лет назад. - И? - поднял брови советник. - Если верить ванахемцу, они погибли в тот самый день, когда на территории СНМ погибли клоны. Сгнили живьём. Превратились в слизь, оставив лишь скелеты... - То есть, уже с давних времён освоившие технологию клонирования иномерники внедряют своих людей в наши спецслужбы, - заключил Геннадий Тимурович, - и ещё одно совпадение - в тот же день в подземелье Петры погибла королева Серенити и её дочь... та самая Церена. - А ещё этим летом, в разных городах Земли, в один и тот же день сгнило живьём около полутора сотен якобы людей, - напомнил полковник, - что всё это может значить, Геннадий Тимурович? - О дивный новый мир... - покачал головой советник, - он уже не за горами. Вот что это значит. Знаете, что я вам скажу... у нас есть прецедент. Панцироносица разговаривала с вами. Значит, разговор - надеюсь, более детальный - может состояться снова. Уверен - не знаю, почему - что однажды он состоится. В чём бы ни был уверен Геннадий Тимурович, полковнику ясно было одно - дивный новый мир действительно не за горами, и состоит он отнюдь не из молочных рек, на кисельных берегах которых стоят пряничные домики. Сравнительно недавно Земле грозило массированное вторжение извне, и земляне ничего - ну, или почти ничего - не смогли противопоставить агрессору. Каким-то образом вторжение было остановлено таинственным отрядом панцироносиц. Кто они - неизвестно, их конечные цели и мотивы действий - тайна за семью печатями. - У нас есть ниточка, - сказал он, - ненадёжная, но всё же... - Излагайте. - Землетрясение в Антарктиде сопровождалось вспышкой, наблюдаемой из Австралии, Новой Зеландии, Аргентины... это было похоже на ядерный взрыв большой мощности. Эпицентр подземных толков пришёлся на долину Спокойствия. Как только окончится полярная ночь, туда следует послать разведгруппу. База этого Кинзи вполне могла находиться где-то там. Вряд ли мы найдём что-то стоящее, но попробовать стоит. - Там будут крутиться конкуренты... - нахмурился Геннадий Тимурович, - но идея хорошая. Попробуем. - Вы ведь читали рассказы нашего ванахемца? Вы верите в те чудеса, о которых он рассказывал? - А поточнее? - Инфертехнология. Если верить ему на слово, то дисколёт, который разбился в Орске, поднимался в воздух после совершения ритуального убийства. И другой дисколёт, тот, что был найден группой Прапетько на Камчатке, на реке Сторож... вы ведь понимаете, что эти машины никаким образом не могли летать? Это стеклянные болванки, пусть даже и очень дорогостоящие? - Знаете... - советник откинулся в кресле и сложил руки, будто ему внезапно стало холодно, - когда я увидел труп, на лице которого не было ни носа, ни глаз, ни рта, то... признаюсь честно, я всю жизнь считал себя атеистом, но теперь чувствую, что моя картина Мироздания трещит по швам. Может, всё это действительно так, как говорят священные предания, и падшие ангелы действительно существуют, но... - И разве не странно, что по всему миру падали и разбивались самолёты, в то время как наш воздушный флот почти не понёс потерь? Может, если бы мы додумались освящать станции и тяго-подвижной состав, то волна террора на нашей территории не была бы столь сильной? - Увы, - советник развёл руками, - мы опоздали. Недаром говорят, что шайтан побеждает лишь потому, что заставил людей забыть о своём существовании. И если нас действительно атаковали воплощённые демоны, то все эти миллионы погибших - наша плата за глупость и беспечность. Может, лет через сто или тысячу мы вновь поумнеем... если не вымрем до этого. Оптимистичное заявление. Полковник чувствовал - не то что какие-то сто лет - даже десять будут настоящим подарком, ибо то, что случилось однажды, может повториться снова. Некто или нечто протоптало на Землю дорожку, и вряд ли она заросла настолько, чтобы кто-то любопытный не попытался посмотреть - куда она ведёт. Советник и контрразведчик ещё долго обсуждали интересующий их панцироносный отряд и всё, что имело к нему хоть какое-то отношение. Николай Николаевич никак не мог выкинуть из головы факты странного сходства Киры Беляковой с Цереной Сегнуссен, а её подружки Раяны - с особо опасной террористкой Корой Ардер... "Но это нелепо, - думал он, - где они могут прятать свою вторую шкуру, да ещё и телепортер? Если эти вещи не будут обнаружены при них - стало быть, либо я сошёл с ума, либо... либо что? Получаю неправильную информацию? Всюду сплошной туман. Но... Геннадий Тимурович неспроста первым заговорил о Коре Ардер. Он что-то подозревает... и будет более пристально следить за внучкой. Попросит кого-то из своих людей прояснить ситуацию, или наймёт человека со стороны. Ясно лишь одно - перед предполагаемыми панцироносицами оружием лучше не бряцать и ордерами на арест и обыск не трясти. Умея телепортироваться, они своих солдат откуда угодно выдернут, хоть из Большого дома, хоть с Лефортово, хоть из Лэнгли. Чего доброго, и Кремль подорвут, если сочтут это необходимым..."