Панцироносица. Секрет Резидента. Книга вторая

10 Сашка Еслик чувствовал себя самым несчастным человеком на свете. А началась полоса несчастий с появления на пороге словесницы Яковлевой, пожелавшей увидеть его родителей. В течение часа женщина, не скрывая ни одной детали, просвещала семейную пару о бесчинствах, что творил в стенах школы их непутёвый сынуля - протаскивал в корпус пиво и дорогие сигареты целыми блоками, давал волю языку, не стыдясь ни малышек-первоклашек, ни педагогов со стажем, учил ребят младше себя курить, лез к ним с предложениями непристойного и откровенно развратного свойства, приносил в школу порножурналы и давал их юным отроковицам из седьмых и шестых классов... В самый разгар обсуждения изволил явиться брат Илька, задумавший по случаю выходных навестить родителей - словом, Сашка понял, что его дела очень плохи, а потому ему ничего не оставалось, как тихо сидеть в комнате, словно таракан в щёлке, и изображать занятость на ниве заданных уроков. Яковлева закончила свой длинный рассказ перечислением эпизодов, когда Еслик учинял жестокие расправы над теми, кто не мог постоять за себя, и перед уходом сказала: - К успеваемости вашего сына претензий ни у кого нет... пока нет, но хочу предупредить - если ничего не изменится - желательно в лучшую сторону, дело пойдёт в другие инстанции. Какие - думаю, догадываетесь... На этой ноте разговор окончился, и зловещая гостья удалилась восвояси. Еслик же и в самом деле чувствовал себя виноватым, но не от того, что ему было стыдно за перечисленные выше поступки. Он не послушался Йог-Сотота, который призывал его к осторожности и уже не раз помогал избежать множества ошибок, грозивших увесистым уголовным делом, а то и расправой на месте преступления. Еслик взял привычку гадить в обворованных квартирах. Делал он это на коврах, на диванах, на столах, покрытых скатертями, а однажды придумал нагадить на приготовленный к чьему-то дню рождения торт. Йог-Сотот назвал его кретином и добавил, что без его прогрессорских наставлений Еслик и вовсе пошёл бы на первую кражу без перчаток... - Я ведь тебе говорил, - разорялся Прогрессор, - что в каждой хате нужно оставлять разные следы разгрома, чтобы все думали на разных воров? А ты что сделал? Что и говорить - в своих претензиях Йог-Сотот был прав, и Еслику пришлось отказаться от столь любимого им замарывания чужих жилищ. По ночам он ходил по собственной транспортной сети, наведываясь то в один район, то в другой, и развлекался на всю катушку - поджигал лифты и чужие двери, бил стёкла, бросал в канализационные стояки всякую дрянь, отчего те засорялись и затопляли квартиры, перерезал телефонные провода... Йог-Сотот то и дело подсказывал свежую пакостную идею для своего скучающего питомца, в тысячный раз повторяя свои нотации об осторожности. К слову сказать, появление Еслика в каком-либо доме и столь же стремительное исчезновение очень походило, если смотреть со стороны, на телепортацию, и если он орудовал в Братеевском районе, то у следящих за Хлоей Пи контрразведчиков начиналась горячая ночка, ибо они не знали, кого именно видят на своих экранах. Особенно нервничал полковник Приставкин - порой он склонялся к мысли провести силовой захват словесницы. Но дать ход такой операции он не мог по многим причинам - прежде всего от незнания верхней планки возможностей ведомого объекта, ибо окажись Хлоя Пи лидером панцироносиц, то в случае провала вряд ли представился бы случай ещё раз выйти на её след... К слову сказать, сами панцироносицы тоже ни разу не видели Еслика в деле - а всё благодаря бдительности Йог-Сотота. Прогрессор временами позволял себе напомнить, что главным действующим лицом в дуэте явлется он, а не сотрудничающий с ним человек... Например, ему не нравилось, что Еслик тянет с выполнением очередного поручения по раскладке поломанных мобильников в жилых домах. Он заговорил об этом незадолго до визита словесницы, на что парнишка лишь рукой махнул и сказал: - Да ладно тебе, успеется ещё... - Не ладно, а сделай всё этим же вечером, - потребовал Прогрессор, - твоё время - это твоё время, но и у меня есть куча своих дел. Прежде всего меня волнует то, что мы можем сделать в паре... и ещё мне не нравится твоя затея с письмом в редакцию "Окон". Что ты забыл там? Думаешь, они горят желанием тебя снимать? - Ну Макс же обещал замолвить словечко... у него есть связи, и всё такое... - Вот что, голубчик, брось страдать хернёй. Никто твоё письмо читать не будет. Лучше выполни этим вечером свою часть работы. Разложи мобильники - и после развлекайся сколько влезет, а не то... - А то что? - нагло осведомился Еслик. - Запамятовал, как я все твои пятёрки превратил в двойки? Ну ладно, я могу и что-нибудь покруче сварганить... И Прогрессор "сварганил покруче". Через час после этого разговора пришла словесница, а следом за ней неизвестно зачем притащился Илька. Чего этому остолопу дома не сиделось - непонятно, но, выслушав грамматичкин отчёт, он после недолгого раздумья отправился в комнату к непутёвому брату. К моменту Илькиного появления Сашка уже понимал, что ему не миновать громов и молний, но "громы-молнии" - это было очень мягко сказано. Он даже не представлял, что произойдёт после того, как Илька подойдёт к столу. - Усердно занимаешься... братик? - молодой человек с минуту изучал парнишку тяжёлым взглядом, затем резко протянул руку и вырвал из-под его локтей тетрадь с эротическими(а точнее, сексопатологическими)фантазиями, которая была заблаговременно, но ненадёжно укрыта дневником. Сашка сидел ни жив ни мёртв от страха. Илька раскрыл тетрадь, несколько минут изучал её содержимое, затем влепил брату оплеуху, да такую, что тот слетел со стула на пол и откатился к стене. Проморгавшись, он увидел, как Илька старательно, не упуская ни одного листа, рвёт тетрадь на мелкие кусочки. Закончив с этим и швырнув ворох драной бумаги на пол, он принялся ломать диски с компьютерными играми, обломки которых так же полетели на пол. - Короче, маркиз де Сад недоделанный, - объявил Илька, - если я узнаю, что развлекуха-веселуха волнует тебя в большей степени, чем учёба, или что ты снова устраиваешь в школе чудеса, о которых я только что слышал - то я буду регулярно приезжать и как следует тебя пинать. Ясно? Он содрал со стен все плакаты со звёздами эстрады и героями американских боевиков, после недолгих поисков нашёл и порвал все не относящиеся к развитию кругозора и повышению образования книги и журналы, затем оторвал от компьютера мышь с клавиатурой и со всей силы хряснул эти приспособления об пол. - Для того, чтобы закончить школу на отлично - Интернет не обязателен. Хватит и районной бибилиотеки, - сказал он, - а теперь неси мусорное ведро и собирай всё это, - он поворошил ботинком драные плакаты, припечатал каблуком лицо Кирилла Толмацкого(он же Децл) и усмехнулся. - Надо же - треплет тут ещё родителям нервы... не такой он, видите ли, как все. А смотрит и слушает всё то же говно, что и все... Сашка сидел на полу, обливаясь слезами, и никак не мог решиться встать. Илька решил, что брат, как обычно, показывает характер, надеясь свою строптивость выдать за мужество, а потому, недолго думая, схватил его за ухо, швырнул на кровать и наотмашь влепил ещё с десяток хороших подзатыльников пополам с пощёчинами. - Нечего тут из себя оскорблённую добродетель строить, - сказал он, потирая нывшие кисти и ладони, - всё равно мученик из тебя - как из коровы балерина. За что страдать-то вознамерился? - за писанину о сожжённой жопе? За игрульки? За плакатик этого чмошника с дреддами? Нет бы сходить за ведёрком и с лёгким сердцем всё собрать и выкинуть... Крыть было нечем - Илькиных рук, скрутивших не один десяток буйных хулиганов и юных митингующих идиотов, воображающих себя революционерами(молодой человек служил на одной из московских баз ОМОНа), Сашка боялся ещё больше, чем всей Братеевской уличной шпаны, а потому был вынужден собрать остатки своего смысла жизни в непрезентабельную хозяйственную ёмкость. Но и после того, как ведро было опрокинуто в мусоропровод, Илька не думал оставлять Сашку в покое. - Сейчас мы с тобой обойдём поквартирно всех тех ребят, коих ты обидел, - сказал грозный молодой человек, волоча парнишку вниз по лестнице, - и ты попросишь у них прощения, чтобы мне и бате с матушкой не было стыдно людям в глаза смотреть. Я понимаю - ты у нас пизданутый на все извилины, но вот я себя таковым покамест не ощущаю... Путешествие с улицы на улицу, из дома в дом, из квартиры в квартиру длилось почти два часа, в течение которых Еслик-младший весь изошёл слезами и соплями, то и дело норовя вырваться и убежать, но Илька был наготове и за малейшее неповиновение нещадно отвешивал ему один подзатыльник за другим. Уже дома, когда он лежал на диване, кляня всё на свете и мечтая сделаться большим и сильным с одной лишь целью - переубивать всех, кто стал свидетелем его позора - Йог-Сотот ехидным голоском напомнил о себе: - Ну что? Убедился, что мне лучше не перечить? Еслик понял, что деваться ему некуда, и когда в доме все заснули, отправился выполнять данное Прогрессором поручение. А по его выполнении он до трёх пополуночи ковырялся под трубой мусоропровода в заплёванном контейнере, собирая кусочки своей заветной тетрадочки... Хлоя сидела за своим столом в учительской и проверяла тетради. Десятый-Б, девятый-А, десятый-А. Оценки, ошибки... Работа не мешала ей следить за обстановкой в местах, расположенных вне школьных стен, и она знала, что сейчас в её квартиру проник посторонний человек. Этот человек не был контрразведчиком. Он вообще не имел отношения к правоохрнительным службам, зато имел две судимости и провёл в отдалённых местах почти шестнадцать лет. Восемь классов образования не помешали ему сделать криминальную карьеру - по сути, сейчас он держал под своим контролем всю преступность в Братеево. Что ему было нужно в квартире Хлои? Вряд ли он вошёл туда с целью грабежа. Он сидел в передней и дожидался возвращения хозяйки... хочет побеседовать? Скорее всего. А раз так, то он может и подождать, пока она разберётся с орфографией и пунктуацией своих учеников. Словесница встала, прошлась вдоль окон, разминая затёкшую спину. Она вспомнила о выволочке, устроенной Сашке Еслику его старшим братом. Что и говорить - Илья Сергеевич поступил крайне жестоко, но... "А вообще, с какой стати я должна жалеть землян, особенно всякое земное отребье? - подумала женщина, - у меня и без них хватает забот, и моё сочувствие не безгранично... но, с другой стороны, я не такая уж и каменная, какой хочу казаться... и всё-таки..." Хлоя едва не заговорила вслух, но вовремя прикусила язык. В учительской стоял микрофон, и об этом следовало помнить постоянно... "Рая... - вспомнила она, - она даже не представляет - насколько она оказалась права, когда я попросила её заключения о есликовской писанине... неужто этот хлипкий малыш и в самом деле может быть настолько опасен? Он меня ненавидит, и одновременно сходит по мне с ума, это факт. Но мне нужно не это... мне нужна какая-то деталь, зацепившись за которую я либо размотаю иную сторону его жизни - как это произошло в случае с Баженовым - либо установлю его непричастность к странным событиям... и успокоюсь. Волна подросткового травматизма... что же такое опять затевается? Не знаю... что-то похуже, чем все инкопы Кинзи..." В три пополудни Хлоя вышла из школы и не спеша зашагала через дворы к дому. Человек - смотрящий или кем он там является на местном криминальном жаргоне - всё ещё сидел в кресле лицом к входной двери. Она вынула ключи. Щёлкнул замок. Незваный гость предусмотрительно закрыл за собой дверь, надеясь усыпить бдительность жертвы. "Если бы он знал хоть сотую долю правды..." - усмехнулась про себя Хлоя, переступая через порог и старательно делая вид, что покамест не замечает чужого присутствия. Лишь скинув туфли и повесив пальто, она наконец подняла глаза на человека во всём чёрном, старательно изображая недоумение. - Гурам Ашотович? - подняла брови словесница, - неужели я утром забыла закрыть дверь... что же вы сидите в темноте? - она повернула выключатель. - Я не помню, - глаза Гурама Ашотовича за стёклами очков зловеще сверкнули, - чтобы вам меня кто-то представлял. - Так ведь вас весь район знает, - Хлоя присела на краешек дивана, - я так понимаю, что войти без спроса в чужую квартиру вас побудили достаточно серьёзные основания? - Притом весьма серьёзные, - важно кивнул криминальный босс, - я постараюсь говорить откровенно... насколько это возможно... сэкономим время и мне, и вам. Я, быть может, немного напугал вас своим присутствием, но... как я заметил, вы частенько отсутствуете дома, поэтому... ну да ладно. Гость снял чёрную, под цвет пальто, шляпу, потёр лысину и продолжил: - Не хотелось бы вас расстраивать, Александра Антоновна, но вы влипли так, что вам не позавидуешь. Сейчас любой бомж-туберкулёзник с Курского вокзала в тысячу раз счастливее, чем вы... - И что послужило причиной моего... влипания? - Вы ведь знаете, что некоторые хорошо нам знакомые люди минувшим летом были убиты? Ваш коллега Владимир Иванович... помните такого? Некий майор Сентябов... ну да Бог с ними. А вот, скажем, Рустам Зинурович... его вы знаете? Этот столь всем нужный и уважаемый человек изволил своим лбом наткнуться на пулю... - И что же, - усмехнулась Хлоя, - вы хотите сказать, что я имею какое-то отношение ко всему этому? Словеснице не требовалось напрягать ум, чтобы понять суть претензий, выставленных ей воротилами столичного преступного мира. Их претензии она видала, что называется, в гробу. А вот что вынесут из этой беседы прослушивающие квартиру контрразведчики - этот вопрос имел сейчас первостепенную важность. Гурам Ашотович может сколь угодно разоряться в красноречии и завуалированных угрозах - Хлое лишь достаточно с той же любезностью включать дурочку... - Конечно нет, - благожелательным тоном ответил гость, - в этом деле вы нисколько не замешаны, но... трагическая гибель Рустама Зинуровича повлекла за собой крупные финансовые убытки. А поскольку виновные в его гибели не установлены, то вся полнота ответственности лежит на том, кто послужил первоисточником всех бед... то есть - на вас. - Поясните, пожалуйста, - попросила Хлоя. - Видите ли, вы позволили себе слишком многое. Вы начали проводить какие-то нелепые общественные слушания, подняли народ на протест, зачем-то пошли в прокуратуру, хотя никто не просил вас этого делать и всё то, против чего вы боролись, никак не затрагивало ваше благополучие... и вот мы имеем то, что имеем. Вслед за вами и другие правдолюбцы подняли головы, начался сыр-бор, затем нарисовались трупы... - Гурам Ашотович встал и прошёлся по передней, - теперь вы понимаете, какая нехорошая бяка с вами приключилась? Смерть Сидоренко повлекла за собой многомиллионные убытки, и проведённое расследование показало, что источником потерь являетесь вы. - Я что-то не совсем понимаю... кто проводил расследование и как именно я повинна в упомянутых вами убытках? - Расследование проведено очень уважаемыми людьми... - Я могу с ними встретиться? - Это совершенно излишне. А что касается вашей вины, то вы виноваты тем, что после ваших заявлений о якобы имевшихся случаях подкупа некоторые очень большие люди заимели крупные неприятности, а убитый Сидоренко и вовсе был золотой жилой... из-за вас мы потеряли дойную корову, и что нам остаётся делать, кроме как истребовать с вас компенсацию, издержки и взнос за моральный ущерб? - Понятно, - кивнула Хлоя, - а если я после вашего ухода обращусь куда следует? - Вас никто не будет слушать, - снисходительно улыбнулся гость, - даже если вы пойдёте к Руслану Павловичу - он вам тоже не сможет помочь. Увы... даже десяток Русланов Павловичей не в состоянии предотвратить то, что УЖЕ случается... между прочим - а откуда у вас информация о том, кто кому и сколько занёс? И ещё... мне не совсем понятно ваше рвение и упорство в условиях, когда за вами никто не стоит. Под какими людьми вы ходите? Правильный ответ - ни под какими. С органами вы не связаны, тем более вы слишком молоды для работы под прикрытием... в конце октября вам будет только двадцать пять. В чём секрет вашего стремления остановить голыми ручками разогнавшийся локомотив? Не поделитесь? Хлоя могла лишь порадоваться тому, что сейчас её лицо находится вне сектора обзора скрытой камеры. Разговор принял нежелательный и опасный поворот. Как следовало отвечать - чтобы и Гурам Ашотович поубавил в своих намерениях, и госбезопасники остались без ничего? - У меня только один союзник - совесть, - ответила она, - знаю, в материальном плане это ничего не объясняет, но это так. - Хм... - Гурам Ашотович явно пребывал в затруднении. Совести он определённо не имел - сама природа его ремесла не располагала к её наличию. - Я вот что хочу сказать, - лицо словесницы посуровело, а в её глазах Гурам Ашотович на долю секунды увидел что-то такое, что заставило его в буквальном смысле похолодеть от страха, - следует быть осторожным, когда заплываешь в полосу тумана - там иногда айсберги встречаются. Причём такие, что не объедешь... а теперь... - Хлоя поднялась на ноги, и её дальнейшие слова прервал звонок в дверь. - Ну что вы, - улыбнулся криминальный босс, - я уже ухожу... даже дам вам время на раздумье... Гурам Ашотович несколько поспешно ретировался к двери, а за ней стоял и дожидался ответа не кто иной, как Борис Аронович Штольман. - Здравствуйте, Гурам Ашотович, - умильно улыбаясь, залепетал директор ДК, он же председатель родительского комитета 998-й школы, - какими судьбами, как здоровьице? Он стрелял глазами то на словесницу, то на её гостя, силясь сообразить - кто из них минуту назад являлся голодным удавом, а кто - безропотным кроликом. Что же до Гурама Ашотовича, то он удостоил пожилого еврея таким взглядом, будто увидел перед собой запаршивевшего орангутанга... - Проходите, Борис Аронович, - посторонилась словесница, закрывая дверь, - чем обязана? - Да я, собственно, буквально на минуту, - засуетился представитель "избранной" части землян, - хотел попросить вас о маленьком одолжении... Новый гость повесил на дверную ручку сложенный зонт и с некоторым опасением, будто боясь сесть на колючку, разместился на диване, зыркая глазами туда и сюда, словно надеялся увидеть какие-нибудь подозрительные или запрещённые к хранению предметы, или высматривая - что можно незаметно стащить. - Понимаете, - Борис Аронович отказался от предложенной чашки кофе и сразу, как говорится, взял быка за рога, - мы так старались ради вас, и вот теперь, когда, начиная с начала учебного года, вы вновь преподаёте, то, полагаю, общество может рассчитывать на ответную услугу с вашей стороны? - А в чём вы видите мою... услугу? - уточнила Хлоя. Ей вспомнилась муха, заявившая, что "мы пахали", имея в виду себя и запряжённого вола. Борис Аронович как раз и был такой мухой - он ни разу не упустил случая потрепаться на тему восстановления Хлои на работе - мол-де это случилось благодаря его неустанным трудам... и находились люди, которые в это верили. - Дело в том, что один из лучших учеников нашей школы... в общем, он будет участвовать в программе "Окна", и мы, пользуясь этим случаем, хотим подправить пошатнувшуюся репутацию нашего учебного заведения... - Речь идёт, если не ошибаюсь, об Александре Еслике, - кивнула Хлоя, - но я не совсем понимаю степень моего участия в этом деле... - Сущие пустяки, Александра Антоновна, - засиял Борис Аронович, - со дня на день мы ожидаем корреспондента из одноимённой с программой газеты, которая готовит материал об одном скандальном происшествии, имевшем место в школе... - А оно было на самом деле, или?.. - подняла брови словесница. - Или, - махнул рукой гость, - речь пойдёт о взаимных чувствах четырнадцатилетней девочки и пятидесятилетнего физрука... нет-нет, не нашего Константина Ивановича, а совсем другого, пусть даже несуществующего, который не только воспылал любовью к малышке, но и по совместительству оказался Такседо Маском... примерно так... - Стоп... - подняла руки Хлоя, - к чему весь этот цирк и при чём здесь я? - Понимаете, - замялся гость, - эта заметка привлечёт внимание многих уважаемых людей к нашей школе, которые и с ремонтом помогут, и, в случае чего, на жизнь подкинут... в обмен на некоторые услуги, понимаете? Сами ведь знаете, какая нынче зарплата у педагога. А вы дадите газете интервью с вашей фотографией. Там вы должны будете сказать... ну, что вы всецело на стороне этой мифической влюблённой парочки... когда у вас спросят про Диму Нагиева - а спросят непременно! - вы должны сказать, что он такой гламурный, что он такая секси, и всё такое... ну это же такие пустяки, право слово... мы вправе надеяться на ваше чувство благодарности за... - словесница встала, и Борис Аронович замолк, так и не договорив. - Как вы предпочитаете уйти отсюда - из окошка или кувырком по лестнице? - Но простите... - залепетал Борис Аронович, - вы что, хотите сказать... ведь мы старались ради вас... я имею в виду... так вы что, не заинтересованы в финансовой стороне? И ваш семинар... Договорить он не успел - Хлоя открыла дверь, и гость с приданным в его спину ускорением вылетел на площадку, запнулся о забытое уборщицей ведро с грязной водой, и издав изумлённое хрюканье, растянулся ничком в тёмно-серой луже. - Ваш зонтик, - женщина выкинула вслед забытый второпях предмет гардероба и захлопнула дверь. Оставшись в одиночестве, Хлоя прошла в гостиную и со вздохом облегчения опустилась в кресло. Что происходит вокруг? - спрашивала она себя, припоминая все странные события со времени своего повторного пробуждения. Ей казалось - кто-то невидимый, с огромными полномочиями, стягивает вокруг неё и её воспитанниц петлю, терпеливо ожидая - когда же дичь займёт удобную для поимки позицию... Её не очень интересовало - что скажет людям выкупавшийся в грязной воде Борис Аронович. По району о ней и без того ходило много разных слухов, один другого нелепее, большую часть которых она сама же и распространила. Она обмылась под душем, пустив на себя самую холодную воду, просушила волосы, облачилась в халат... и в дверь снова позвонили. - Нисколько не удивлюсь, если за дверью окажется какой-нибудь Шура... или Серёжа Пенкин, - проворчала она, выходя в переднюю. Но за дверью стояла Кира. Хлоя вдруг подумала о бдительном оке полковника Приставкина - наверняка он уже несколько недель ломает голову над вопросом: почему объект его внимания сразу бросает все свои дела, стоит лишь Кире Беляковой переступить порог. Словесница угостила девушку чаем с конфетами, и та, чему-то улыбнувшись, спросила: - Интересно, почему Борис Аронович вышел из вашего подъезда насквозь мокрый, и вдобавок от него несло половой тряпкой, которую год не меняли? - Не знаю, - усмехнулась Хлоя, - я почему-то думаю, что это его типичный запах... а говоря по правде, я к нему не принюхивалась. Принцесса и её Регент тихо рассмеялись. Кира своими глазами видела уборщицу, ругавшуюся из-за опрокинутого ведра, и догадывалась, что без словесницы тут явно не обошлось... - Идём, - Хлоя встала и тронула Киру за локоть, - прогуляемся немного. У тебя достаточно времени? Панцироносицы собрались и вышли на Борисовские Пруды к автобусной остановке. Кира следила за словесницей, ожидая её знака, свидетельствующего о том, что опасность позади и можно свободно говорить на любые темы. А пока такого знака не было, они говорили обо всём и ни о чём - прежде всего о сугубо школьных делах, не вдаваясь в излишние подробности, либо наполня беседу долгим обсуждением каких-либо нейтральных деталей. К слову сказать, Хлоя временами сильно осложняла работу контрразведчикам. Она не носила с собой мобильник, а если он при ней и был, то только в защитном чехле или в теле - это исключало подслушку и пеленг. Иногда ей удавалось избавиться и от прицепленных к одежде "жучков" - она отправляла помеченные вещи в стирку или химчистку. Её почтовые ящики в Интернете были почти пусты, а фонотека госбезопасников пополнялась долгими записями телефонной болтовни о новых моделях одежды, о звёздах эстрады, о сексе и прочих видах отношений... Остальные панцироносицы действовали почти так же. Санкций на установку наблюдения за ними вроде бы до сих пор не было, но никто не мог быть уверенным, что кто-то из ФСБ сочтёт санкции прокурора необязательными. А пока, сидя в автобусе рядом со словесницей, Кира не спеша делилась своими простыми повседневными заботами. Она решила на пятёрку все задания в контрольной по геометрии, с Норкой видится реже, чем раньше, ибо у той появились новые подруги из числа недавно поступивших учениц, вынужденных переселиться в Россию из разорённого Казахстана, к тому же Норка тоже основательно взялась за ум - ей больше не хотелось отставать по точным наукам. Эммочка исправно снабжает Киру научно-популярной литературой, и недавно она прочла несколько исследований о древних цивилизациях Земли... - Ты, Кира, не хочешь выучить казахский язык? - спросила Хлоя, - тогда Норкиным подружкам будет легче подружиться и с тобой... чем плохо, если количество друзей возрастёт вдвое? - Ну... не знаю пока, - улыбнулась Кира, и без того знавшая, помимо русского, ещё пять языков(разве что не каждый из них мог бы пригодиться на Земле). - У моего дорогого братика проблемы в школе начались, - погрустнела она и отвернувшись к окну, начала разглядывать встречные машины. - И? - У них в классе тоже есть новые ученики, - продолжила Кира, - и один из них никому не пришёлся по вкусу. Невысокий, обидчивый, и вдобавок толстый. Его все называют Жирным Нытиком... и вот, мой Шурик на прошлой неделе вступился за него - и огрёб за это по шее. Трое на одного, встретили после уроков на аллее, вот... - Да, - покачала головой словесница, - прямо беда с детьми. И что я нахожу самым поразительным - если в травле принимает участие почти весь класс, то никто из педагогов даже не пытается противостоять им. Проще всё свалить на одного... - Как бы вы поступили? - Одно из двух - либо дала бы несчастливцу парочку рекомендаций по вышибанию зубов, либо... наказала весь класс. Ты ведь знаешь меня. Количество наказуемых меня нисколько не остановит, но тут ситуация более чем странная. Даже новый директор не отправит на комиссию ПДН двадцать одного ученика из тридцати трёх, что учатся в классе... дело получится громкое, последствия далеко аукнутся... так что остаётся первый вариант. - Там, в Заборье, - вспомнила Кира, - Шурик-таки сумел с этим... Ширшовым управиться. Ну, который сидел по забором и пожарников иголкой тыкал... Они вышли на остановке Метро Каширская, спустились на аллею и не спеша побрели к Вишнёвому саду. Хлоя какое-то время разглядывала мокрый асфальт с прилипшими к нему побуревшими листьями, и сказала: - Меня всегда завораживала смена сезонов. Весна, осень... расцвет, цветение... и медленное умирание. Я приехала сюда в марте, и мне было очень интересно наблюдать за ручейками... отыскивать на берегах места, где вода стекает в реки. Интересно было наблюдать за ледоходом... Краем глаза Кира заметила, как пальцы словесницы сложились в условное обозначение - "опасности нет", - и спросила: - Что вам больше всего понравилось в Москве? Кремль, или?.. - Минин и Пожарский, - ответила Хлоя, - когда я впервые увидела их, всё вокруг было в инее и туманной дымке. Они очень выразительно выглядят именно тогда, когда на них осел иней... и чтобы вокруг был туман. - А у нас и на Ванахеме - круглый год либо весна, либо лето, - Кира легко перешла с русского языка на диалект Бихла - планеты, расположенной в двухстах семидесяти пяти световых годах от Мидгарда. Сей диалект был хорош тем, что на Земле ему не существовало аналогов, на основании которых можно было в минимальные сроки составить словарь. Панцироносицы долго сравнивали Землю и Мидгард. Эти планеты были как будто похожи, но имелись и некоторые существенные различия. Например, на Мидгарде - каким девушки его помнили - было всего лишь около сотни телеканалов, а не несколько десятков тысяч. Телевещание шло 11 часов в сутки(если учесть при этом охват по каждому часовому поясу), столько же работали и радиостанции. Города на Мидгарде выстроены из мегалитов, а не геополимеров, и они, в сравнении с земными аналогами, удивительно тихие, ибо там нет транспорта на двигателях внутреннего сгорания. Нет там и индустрии развлечений - всех этих гигантских парков по типу Диснейленда и его миниатюрных копий. Совершенно иной Интернет - оттуда ничего нельзя скачать бесплатно, нет анонимной регистрации, а вся информация распределена по уровням доступа и профессиональной компетенции(на Земле такого нет - картины расчленения трупов и групповых изнасилований доступны любому дошкольнику). - Посмотрела я на Землю, - говорила Хлоя, - и решила - пациент скорее мёртв, чем жив. И знаешь, Кира, что меня удивило больше всего? - М-м? - Непоколебимая, порой до озверения, убеждённость входящего в силу поколения землян в том, что научные достижения и постоянно обновляющаяся среда обитания отменяют самые элементарные законы человеческой природы, по которым люди жили не одну тысячу лет. Оно думает - если есть навороченный мобильник, тысяча телеканалов, ужин в микроволновке - стало быть, и совесть с целомудрием больше не нужны. Что примечательно - у нас дома на многих планетах молодёжь в канун прихода Прогрессоров рассуждала почти так же. - А самое интересное, - заметила Кира, - почему-то каждый алкоголик, наркоман или педик твёрдо уверены, что все вокруг мечтают стать на них похожими, но боятся признаться... - Между прочим, - сказала майор Пи, - объём поступления наркотиков из Афганистана нисколько не упал, несмотря на массовую гибель подвижного состава и повсеместную нехватку топлива. - Правильно, - хихикнула Кира, - кому-то на Руси всегда жить хорошо... На одной из боковых аллей девушка осведомилась насчёт удобного для переброски места, и словесница повела её к Дьякову Городищу. Убедившись, что их никто не видит, панцироносицы перенеслись за Уральский хребет, на достаточно большой, поросший молодыми осинками остров на Иртыше, в полутора сотнях километров от Ханты-Мансийска. Они побродили по берегу и немного посидели на куче сухой травы, глядя на серую гладь протоки и возвышающуюся вдали стену соснового бора. Хлоя не торопила девушку, понимая, что Кира молчала потому, что предмет её беспокойства был тяжёл для обсуждения, или же она просто стеснялась о чём-то спросить... - Мы никогда не сможем вернуться, - тихо сказала Кира, - я в этом уверена. - Почему? - Тангойт-2 погиб, - девушка шмыгнула носом, - погибнут и другие... - Что? - Хлоя внимательно посмтрела на принцессу, - откуда ты знаешь? И... как? - Крокианцы сожгли его. Я видела это, когда умирала, но только недавно сумела всё сопоставить, и... они передали импульс в ядро... Майор Пи напрягла память, извлекая из неё всё, что касалось Тангойта-2, крокианцев и переданного в ядро импульса. И сделанные ею выводы по силе своей значимости оказались сродни рухнувшей плотине, сдерживавшей миллионы тонн воды. Откуда бы Кира ни черпала информацию, итог был един - с пятидесятипроцентной вероятностью затерявшиеся панцироносицы, вернувшись на территорию СНМ, обнаружат вместо населённых планет безжизненные шары из лавы и шлака. Не будет ни Мидгарда, ни Ванахема, ни Нифлхема, ни Ацтлана... Когда-то давно, ещё в те годы, когда учёные Мидгарда научились извлекать электричество из недр планеты, кто-то выступил с предложением запустить в верхние слои атмосферы Асгарда станцию-энергоизвлекатель, которая будет по мере необходимости брать энергию газового гиганта и направлять её в ядерные части непригодных для заселения лун. Проект забраковали из-за высокой степени риска - ибо станция могла передать энергии больше, чем требуется, а это означало перегрев ядра и как минимум - высокую тектоническую активность, если не взрыв всей планеты и последующей дестабилизации спутниковой системы... О проекте забыли на много сотен лет. Впрочем, если Кира не ошиблась, забыли о нём не все. Нечеловеческие разумные расы тоже иной раз страдают манией убивать себе подобных... а неподобных - тем более. И им тоже хочется заполучить какую-нибудь супер-бабахалку, которая поможет выиграть войну ещё до её начала. Крок - планета-океан, полностью покрытая водой. Расположена почти на самом краю галактического диска, в девяти с лишком тысячах световых лет от Мидгарда. Вода и атмосфера Крока для человека не пригодны, но этот мир населён иной формой жизни - существами, похожими на дикую помесь крокодила с кальмаром. Принято считать, что в космос крокианцы вышли намного позже других рас, хотя об их научно-техническом развитии известно очень мало - как, впрочем, и о прочих сферах деятельности. Известно, что приемлемый диапазон параметров среды для нормальной жизнедеятельности крокианцев очень узок. Не всякая планета подходит им для заселения - прежде всего их интересуют миры с сильной гравитацией и с максимально большой площадью водной поверхности, относящиеся к классу "супер-земель". Тангойт-2 как раз и был пригодной для них планетой, и никто не обратил бы на неё внимания, если бы не жадность воротил большого бизнеса из СНМ, задумавших избавить планету от богатых залежей урана и тория. И если крокианцы осмелились собрать в системе Тангойт энергоизвлекатель и уничтожить спорный мир вместе с несколькими миллионами человек... Это было сигналом для человечества - смотрите и бойтесь, у нас есть план по полному истреблению вашего вида и средства для его реализации. И пусть даже не люди повинны во многих преступлениях, творящихся вооружёнными силами планет Союза - это ничего не меняло. Люди, пусть и жалкая горстка таковых, вызвали к жизни паразитов в абсолюте - Прогрессоров, позволили им жить рядом с собой, и миллиарды жителей Союза дорого заплатят за это. А самым худшим было то, что новое оружие крокианцев действовало на огромном расстоянии. Радиус орбиты Тангойта-2 равнялся 163-м миллионам километров. Энергоизвлектель должен находиться вблизи звезды, где-то между сорока и пятьюдесятью миллионами километров от хромосферы. И именно энергия родной звезды, переданная в ядро планеты, выжгла её от центра и до поверхности. Эмоции схлынули, и Хлоя попыталась обдумать ситуацию трезво. Если Союз всё ещё существует - то кто защитит его планеты? Она перебрала все миры, лидирующие в области освоения галактики и сведущие по части боевых действий в космосе. Вспомнила тех, кто был призван атаковать чужие планетные системы, и тех, кто был призван защищать их от вторжений... Она вспомнила Джона Рубеуса. Это, простите, "оно" будет защищать интересы человечества? Даже не смешно... тут впору расплакаться. Какие-то шаги против Крока мог бы предпринять Ацтлан... во всяком случае, он был единственной планетой, на которую Ванахем, как ни пытался, так и не доставил свою демократию, хотя её и несли туда четыре миллиона солдат ВКС. Но не донесли - ацтеки более чем хорошо оборонялись даже по меркам Мидгарда. - Вы ведь знаете, - сказала Кира, - я перебираю архивы, кое-что мне Слава рассказал, что-то я сама поняла... - Ты ещё что-то узнала? - уточнила Хлоя. - Ванахем собирал данные о недрах Мидгарда. Им были нужны исследования о глубине залегания зоны Ридли-Гийсота, о толщине её активного слоя и выработке в нём статического заряда, а так же о водяных карманах в зоне залегания пластогранитов. Слава говорил, что военные намеревались пробивать в поверхности планет дыры, через которые наружу вырвались бы фонтаны кипятка или ядовитых газов... это называлось "проект УП"... - Убийца планет, - кивнула словесница, - прости, Кира, но теперь я ещё меньше верю в наше возвращение. Пока мы отыщем способ - как это сделать, Союз либо исчезнет в ходе вторжения извне, или погубит себя сам, без чьей-либо помощи... - Вам не за что просить прощения. Я уже почти смирилась с тем, что... - Кира напрягла память, пытаясь выудить из неё ещё что-то, - я недавно читала отчёты о исследовании марсианских недр. В них говорилось о состоянии зоны Ридли-Гийсота. Её там уже нет - она сплавилась после падения астероида, а потом у Марса пропало магнитное поле... - Венера тоже погибла от этого же, - вспомнила Хлоя, - но там нет следов падения достаточно больших астероидов. Думаешь, против этой планеты был применён энергоизвлекатель? - В Солнечной системе ничего похожего не нашли, но... становится страшно от мысли, что по всей Земле и её окрестностям валяется так много допотопного смертоносного наследия. Хотя что теперь говорить... - махнула рукой Кира, - скажите, а ваши дела как? - Восстанавливаем стартовую шахту на базе, - и Хлоя посвятила девушку в ход работ по расчистке взорванного тоннеля для космолёта. Дело продвигалось медленно, но майор Пи не теряла надежды залатать повреждённые участки в ближайшие пару недель. - Между прочим, - сказала она, - когда ты сегодня пришла, я хотела начать ругаться... Кира, с трудом сдерживая смех, выслушала рассказ о визите Гурама Ашотовича, затем - Бориса Ароновича и их нелепых претензиях. - И что вы будете делать? - отсмеявшись, спросила она. - Ничего. Если контрразведка заинтересована в том, чтобы я осталась жива и здорова, то они найдут способ отвадить от меня этого... - Хлоя скривилась, будто проглотила луковицу, - так сказать, авторитета. А Бориса Ароновича я задавлю и в одиночку. У меня есть доказательства, что он крепко проворовался, и к тому же изменяет жене, и последнее известие очень сильно не понравится её влиятельным родичам, так что Израиля нашему Боре не видать как своих ушей... и вообще, Кира - почему председателем родительского комитета стал этот дегенерат, а не нормальный человек - твой папа, к примеру? - Папа сильно загружен работой, - пояснила Кира, - да, и вот что я сегодня утром от него узнала... Она рассказала то немногое, что сумела запомнить - в частности, о трёх диких и нелепых убийствах, имевших место в Уссурийске, Мариинске и Кирове. Во всех трёх эпизодах жертвами оказались новорожденные младенцы трёх дней отроду, и убиты они были уколами в слуховые проходы, нанесёнными то ли гвоздём, то ли отвёрткой... - Кошмар какой, - заметила Хлоя, - но неудивительно. Когда грядут глобальные перемены - люди в их преддверии теряют последние остатки разума, так что... - И Эмка в эти выходные была какая-то странная, - продолжала Кира, - я думала, это из-за Гриши... - Вы ходили его провожать? - Да. Он по приезде разок позвонить успел... уже оттуда, из Моздока. А ещё к Эмке Райка приходила, тоже вся какая-то не своя. Как меня увидели - тут же бросили шушукаться, и делали вид, что всё как обычно... Хлоя поднялась на ноги и позвала Киру за собой. Они обошли остров с обеих сторон, зашли в заросли ивняка и вышли на высокое открытое место. Здесь находилась небольшая, выстроенная из принесённых разливами брёвен, избушка. Кому она принадлежала и когда была построена - девушки не знали. Жильё пребывало в запустелом состоянии, и уже не годилось ни для проживания, ни для разового ночлега. - Надо будет постараться восстановить здесь всё, - заметила майор Пи, - печку сложить, дровишек принести, и прочее... знаешь, Кира, мне очень понравилось печное тепло. Оно совсем не такое, как от батареи или обогревателя. Особенно если есть где лечь - то сразу в тело проникает, до самых малых косточек... - Вы много в ледяной воде возились, особенно там, в Петре, - заметила Кира, - может, подхватили ревматизм? - Пока ещё нет, но лежать и греться мне понравилось. И спится хорошо... - Хлоя потрогала остатки кованой дверной петли на косяке, - ты ведь знаешь, что информация о землянах была доступна лишь горстке спецов, кои очень не любили делиться всем увиденным с посторонними? А ведь множеству наших соотечественников было бы интересно взглянуть на свою альтернативную родину. Увидеть хотя бы старый дом твоей бабушки, что в Заборье... со всей его довоенной обстановкой. - А почему вы в первые дни опасались автомобилей и поездов? - поинтересовалась Кира, - ведь наш уровень развития таков, что... - Тут не в уровне развития дело, а в самих людях. Там, дома, когда я ещё будучи школьницей садилась впервые в самолёт, я прекрасно знала - что будет происходить и к чему мне готовиться, и тем не менее мне было страшно, когда земля исчезала где-то внизу... а со второго раза все страхи забываются. - Да, - вынуждена была признать Кира, - мне тоже было боязно в самолёте. Как же страшно должно быть космодесантникам, когда их выкидывают в космос без страховки... - Жуть, - ответила Хлоя, - если представится возможность - пробовать не советую. Мало кто способен спокойно пережить это. Плачут, визжат, делают в штаны, писаются, иногда блюют в гермошлемы... это нормальная реакция, но если по прошествии пяти минут новобранец не возьмёт себя в руки и не начнёт связно мыслить и говорить - космодесантником ему не бывать, равно как и пилотом на авианосце... и космопилотом вообще. Кстати, ты читала в архиве, что конечной целью военных было совместить "Панцирь" с боевым скафандром ВКС? - Читала, - улыбнулась Кира, - это был бы панцироносец версии 2-0. Такой мог бы в одиночку разнести всю группу армий "Центр", а пускать поезда под откос он мог бы голыми руками, без тротила... Хлоя вдруг вспомнила свою недавнюю вылазку на Кавказ, в ходе которой погибла вся "потешная армия" Гиви Комаридзе - "законного президента" Абхазской республики. Майор Пи не только опробовала свои возможности на людях, но и преподнесла им несколько уроков, о которых они, скорее всего, даже не подумали. Например, она переместила проводки мин-растяжек, и в результате спасающийся бегством противник подорвался на своих же игрушках. Были и другие военные хитрости, но главной своей целью Хлоя поставила предоставленную одному из коммандос возможность спасения. Сему малопривлекательному субъекту было даже позволено увидеть того, кто атаковал его лагерь - во всяком случае, ему было что рассказать военному атташе посольства США - или куда он там ещё мог побежать... - Скажи-ка, Кира, - поинтересовалась Хлоя, - правду ли говорят, что ты иногда ездишь в центр и раздаёшь там у метро рекламные бумажки? - Раздаю, - вздохнула девушка, - иногда получается немного заработать. - Зачем? Если тебе на что-то нужно, то... - Нет, и не просите, - замахала руками Кира, - это не мне нужно, а... Хлоя, почуяв отчаянный протест, решила не настаивать. Конечно же, Кира тратит заработанные деньги не на себя, а на Мирослава. К слову сказать, её родители тоже заметили, что дочь имеет собственные деньги и время от времени уезжает в ЦВКГ с полной сумкой различной снеди. Заметили - и тихо порадовались и про себя, и между собой. Мирослав же как-то предложил Кире при случае воспользоваться его собственными сбережениями, на что девушка бурно возразила, что не возьмёт оттуда ни рубля. Во-первых, после волны террора многие товары оказались в дефиците и сильно выросли в цене, а во-вторых - на что тогда они будут строить свой дом в Дроздово, если невзначай сломается какой-нибудь инструмент или будут нужны стройматериалы? Парень больше не заикался о своих сбережениях, и тоже тихо порадовался - не сколько из-за сохранности денег, сколько из-за того, что Кира, пусть она ещё и маленькая, старалась видеть перспективу... Панцироносицы побрели прочь от избушки, к небольшой рощице чёрных тополей, когда их неожиданно вызвала Эммочка. Умная ученица выглядела растерянной и явно не знала - как начать разговор. Хлоя подогрела чай на кухне их общей квартиры, и вскоре девушки, взяв по чашке горячего напитка, разместились на круглом диванчике, ожидая, когда Эммочка наконец начнёт говорить. - Случилось так, - начала она, отставляя недопитый чай, - что все эти выходные мама находилась на ночных дежурствах, а потому я ночевала дома одна. У нас в кухне ремонт, и холодильник ненадолго перевезли ко мне в комнату... - она сделала паузу и внимательно посмотрела на подруг, - я не знаю... может, вы сочтёте это глупостью, но... в общем, вы примерно представляете, что каждый электроприбор способен как принимать радиоволны, так и отправлять их? - Да, это так, - согласилась Хлоя, - я уже поняла - ты что-то услышала? - Услышала, - кивнула Эммочка, - точно не скажу - что именно... в общем, чью-то трансляцию. Она начиналась ровно в девять вечера - сначала в субботу, потом в воскресенье, а как насчёт сегодня... пока не знаю. - То есть, твой холодильник заговорил человечьим голосом? - недоверчиво и полувосторженно уточнила Кира. - Нет, это была азбука Морзе. Если бы я не вслушивалась очень внимательно, то вообще не обратила бы внимания на эти попискивания, но в те вечера я рано легла, а потому... - Если один холодильник принял сигнал, то могут принять и другие, - заметила Хлоя, - а стало быть, есть и рабочая частота для передачи... - А что ты слышала? - спросила Кира. - Один и тот же закольцованный текст - "21 октября, Москва, объект Перерва-50, полночь, точное местонахождение электромаркера неизвестно"? - Эммочка развела руками, давая понять, что больше ей сказать нечего. Хлоя немедля взялась за ноутбук. Перерва-50 - это, несомненно, адрес, и по нему был расположен жилой семнадцатиэтажный дом - немалых габаритов, с подковообразным основанием и двором-коробкой. - Дата, время, электромаркер... - пробормотала майор Пи, - что это может означать? Готовящийся взрыв... чьё-то убийство... или ещё что-то? И что за электромаркер? - Может, сходить и посмотреть? - предложила Кира, - вдруг там в подвалах полным-полно взрывчатки? - А как бы и что-нибудь похуже, вроде контейнера с полонием или газом, - добавила Эммочка, - хотя нет... газ или полоний удобно в метро размещать, а не в одном жилом доме, пусть и очень большом... - Вот что, девочки, - Хлоя закрыла ноутбук, - что бы это ни означало, ясно лишь одно - двадцать первого октября в этом доме начнётся веселье... если это слово уместно в данной ситуации, и всему виной послужит некая вещь - электромаркер... а точнее, тот, кто его подложил. Причём он УЖЕ сделал это... ясно и ещё кое-что. Если здесь задействована некая магическая практика - то нам снова придётся столкнуться с инфертехнологиями и людьми, их использующими... Кира, вдруг что-то вспомнив, спросила: - Эмка, а о чём вы с Райкой всё время шепчетесь? У неё тоже холодильник разговаривать научился? - Нет, - ответила Эммочка, - у неё холодильник принимает совсем другие частоты. Что-то странное происходит с её птичкой... с Ужастиком. Девушки начали обзванивать подруг, и в итоге все порешили собраться на третьей базе, ближе к девяти вечера, чтобы не пропустить начало новой трансляции. Как-то неожиданно речь зашла о сегодняшних Хлоиных гостях, и Эммочка, дослушав до конца состояние дел словесницы, вдруг сказала: - А вы что, ещё ничего не знаете? - А что? - уточнила майор Пи. - Перед тем, - пояснила отличница, - как я вас вызвала, Гурам Ашотович со своими приятелями разбился на набережной. Их машина под КАМАЗ угодила... Девушки недоуменно переглянулись. Одна новость сногсшибательнее другой... Что произойдёт на Перерве, да и произойдёт ли - это, как говорится, пока вилами на воде написано, но появление на горизонте Братеевского "авторитета" и столь же внезапное его исчезновение заставляло задуматься. Хлоя склонялась к мысли, что криминальный босс убыл в иной мир стараниями полковника Приставкина, а может, после высочайшего изволения Геннадия Тимуровича. Были и иные варианты - например, в дело мог вмешаться Резидент, или кто-то из его людей... А Кира с Эммочкой думали о том, что всем им вновь предстоит череда бессонных ночей и долгие часы головной боли пополам со страхом и тяжёлыми переживаниями. Мирная жизнь постепенно подходила к концу. "Это не удивительно, - подумала Кира, - каждый инструмент - а человек в каком-то роде есть инструмент - выполняет те задачи, для которых его создавали. Дворники убирают мусор, сантехники устраняют протечки, электрики следят за тем, чтобы не было замыканий, милиция отлавливает бандитов... а что делает панцироносец?" Действительно - что? Пожалуй, у панцироносца тоже есть задача - уничтожать пародии, имитации и подделки. Инкопы были имитацией, причём, похоже, не самой сильной из всех возможных... Хлоя, по обыкновению, прибыла на базу несколько позже всех прочих. Какое-то время она задержалась на посту наблюдения - ей хотелось немного последить за развлекающимися в бассейне молодыми панцироносицами... Раздетые донага девушки плавали, ныряли, пытались поймать друг дружку под водой. То и дело слышался пронзительно-восторженный Кирин визг - Надя подхватывала её "Цепью любви" и поднимала над водой, и оставшиеся внизу подруги лишь покатывались со смеху, глядя на то, как их принцесса отчаянно извивается и по детски дрыгает ногами, желая снова оказаться в воде. Хлоя, пряча улыбку под сложенными пальцами, нерешительно взяла микрофон. "Сейчас они сильно огорчатся, когда я положу конец их вольнице, - подумала она, - хотя... как бы я хотела присоединиться к этому буйству молодости... но не могу. Кира с Эммой - мои ученицы, приходится выдерживать дистанцию..." Голос майора Пи, грянувший из динамиков, положил конец веселью, и девушки, пообсохнув и облачившись в пижамы и халатики, отправились в свои комнаты. На столике между секциями дивана стояла клетка с Раяниным питомцем - галчонком Ужастиком. Птица нисколько не волновалась из-за перемены обстановки, а когда её выпустили в комнату, даже начала шалить - перебегать от одной пары ног к другой и клевать девушек за ноготки. - Вот что я сделала, - сказала Хлоя, ставя на стол портативный передатчик, - на интересующем нас холодильнике я установила звукоусилитель и приёмный аппарат, стало быть, если в девять состоится передача - мы её услышим... Она прибавила громкость, но в эфире не было ничего, кроме закольцованной трансляции из тройки букв. - Это сигнал приводного радиомаяка в Домодедово, - сказала Эммочка, - ну, знаете, для пилотов, чтобы они на подлёте к Москве знали - в какой стороне аэропорт. А нужная нам передача передавалась отдельными сериями между этими "А-М-Н"... - Госбезопасники наверняка начали расследование, - подала голос Раяна, - если сегодня опять начнётся баловство на частоте, то они будут пытаться запеленговать сигнал. - Они это делают, - сказала Хлоя, - оказывается, уже ночью в воскресенье они облазили весь пятидесятый дом в поисках взрывчатки и электромаркера, но в итоге ушли ни с чем. А ты, Рая, - обратилась она к духовнице, - расскажи, будь добра, что такого странного случилось с твоей птичкой. Раяна покосилась на прыгающего по полу Ужастика, затем вынула из-под подушки номер "Московского Комсомольца" и протянула словеснице: - Посмотрите на выклеванные отверстия, проставьте нужные буквы и прочтите - что у вас получится. Газета пошла по рукам, и изумлённые девушки, составив фразу, вытаращили глаза на вовсю развлекающуюся птичку, пытающуюся клюнуть Надину пятку. - "Двадцать первое октября, Москва, объект Перерва-пятьдесят, полночь, точное местонахождение электромаркера неизвестно", - прочла Кира, - этот Ужастик... он что, такой умный? - Галки вообще очень умны, - ответила Раяна, - мне мама когда-то читала рассказец - как галка кидала в кувшин камушки, чтобы поднять уровень воды повыше... ещё они могут повторять слова аки попугаи, особенно самцы... но такой прогресс, - он кивнула на газету, - мне не постичь. Утром положила газетку на диван, ушла в универ, прихожу - а она расклёвана. Хотите верьте, хотите нет - но эти дырочки сделала не я сама... - Мы этого не говорили, - покачала головой Хлоя. - Тогда что могло случиться с этим летающим цыплёнком? - Стешка подставила галчонку ладошку, и тот соизволил на неё сесть - скорее из одолжения, нежели из привязанности, - с виду - милая зверушка, а по интеллекту - так прямо Михайло Ломоносов какой-то... - Я говорила Славе про этот случай, - рассказывала Раяна, - он ведь когда-то был Светоносцем... так вот, он уверен, что Прогрессоры не имеют никакой власти над безгрешными существами, то бишь зверями, птицами, насекомыми, рыбами, рептилиями... а раз так, то и этот галчонок - если он внезапно не поумнел - не мог быть взят ими под контроль. - Значит, клювом этого Ужастика двигало нечто иное? - уточнила Надя, - кто-то из небесного воинства, например? - Скорее всего. И то, что он продублировал чью-то радиотрансляцию, означает одно - на Земле появился новый враг, и его возможности таковы, что... Духовница не договорила, но подруги и без того всё поняли. Кто-то пытался предупредить их о начале некой вражеской акции, суть которой по-прежнему оставалась неизвестной. И этот "кто-то" был уверен, что именно панцироносицы с их умением и опытом смогут дать злодею(или злодеям)отпор... - И надо же такому случиться! - воскликнула Надя, - почему им вздумалось начать свои штучки именно в канун моего семнадцатилетия? Вот засранцы... Разумеется, ни одна из подруг не знала ответа на сей вопрос. - Странно всё как-то, - сказала Кира, - похоже на историю о разбойнике, сбежавшем из тюрьмы и хотевшем ускакать на лошади, но всякий раз при попытке на неё сесть он падал с другой стороны... - Зачем же так, - вмешалась Хлоя, - не всё так плохо. На сей раз мы хоть какое-то предупреждение получили... знать бы только - кто это по радио хулиганит и где он находится. А что касается дома на Перерве - то мы просто сядем возле него в засаду и посмотрим, что к чему. - А может, если я приду туда - то ничего такого и вовсе не случится, - заметила Кира, - ведь летом я развалила волшебный лабиринт... - Секундочку, - вмешалась Раяна, делая предупредительный жест, - так у нас дело не пойдёт. Лабиринт был развален, это факт, но мы не можем всякий раз в случае опасности выводить вперёд нашу Госпожу и надеяться, что всё само сгниёт и рассыплется, в то время как мы будем стоять за её спиной и поощрительно подбадривать... при такой тактике, - она коснулась Кириной руки, - мы рискуем потерять вас... вы, как Хранительница Серебряного Кристалла - самая тяжёлая и дальнобойная артиллерия. Мы, по аналогии с армией, вшестером - считая Славу - зачищаем местность, а вы ударяете с орбиты по главной цели после зачистки. Вот в таком ключе мы и должны действовать... - Да, но ведь я... - начала было Кира, но заметив жест своего Регента, замолкла на полуслове. - Мы подумаем над этим, - сказала Хлоя, - не сочтите, Госпожа, что мы намерены вас запереть и закатать в обёрточную бумагу, но в ряде случаев будет целесообразнее оградить вас от попадания в самый центр событий. Кира, выслушав это заявление, вынуждена была признать за словами Регента некую правоту, но всё равно её сердце слегка кольнуло от досады. - Я подумала, - сказала она, - а что, если эта трансляция является уловкой госбезопасников, надеющихся увидеть нас на предполагаемом месте событий? - А они оставили наблюдение за домом 50, - ответила Хлоя, - но не столь плотное, как за моей квартирой. Я для них куда ценнее, чем какая-то странная радиопередача... Стешка подогрела чай и принесла конфеты с печеньем. - Госпожа, - Раяна подсела к Кире и слегка приобняв, ткнулась лицом в её лопатку, - прошу вас - станьте такой же, как раньше, до пробуждения памяти. - Это ещё зачем? - улыбнулась Кира. - Просто сейчас вы очень умны, многое знаете, - хихикнула Раяна, - и я теряюсь - как мне вести себя с вами. А до пробуждения вы были такой забавной капризушкой-веселушкой - что Тоська Кислицына, разве что у последней на голове не было таких замечатеьных хвостиков - так, фитюльки какие-то с бантиками... и с вами было легче. - И ещё, - с важным видом напомнила Эммочка, - Тоську назвали вареником с картошкой, а нашу Госпожу - ворчливым пломбирчиком. Кира молча жевала ириску, думая о чём-то своём. Сглотнув, она подняла глаза и поинтересовалась: - А кто такая эта Тоська Кислицына? Подруги, заслышав сей вопрос, налились краской и прижали ладошки к губкам, стараясь не рассмеяться в полный голос. Одна лишь майор Пи сохраняла спокойствие и невозмутимость - она следила за часами, и когда стрелки показали ровно девять, объявила: - Итак, девочки... все готовы слушать? Поначалу из передатчика не было слышно ничего, кроме вышеупомянутых сигналов приводного радиомаяка, но уже на истечении первой минуты эфир заполнился едва слышным попискиванием морзянки. - Двадцать... - переводила Эммочка, и тут её глаза округлились, - второе октября? Но... Хлоя настолько яростно шикнула на умную ученицу, что та даже вжала голову в плечи. По окончании трансляции разобранное по словам сообщение приобрело следующий вид: "Двадцать второе октября, Москва, объекты Россошанская-1(пропуск)1, Сумской-2(пропуск)1, Нижнелихоборский третий-16(пропуск)1, Библиотечная-6, полночь, точное местонахождение электромаркеров неизвестно". Девушкам после прочтения и изучения расположенных по данным адресам объектов даже стало жарко, хотя одежды на них был самый минимум. - Четыре цели, - тихо сказала Раяна, - и каждая из них - немалых размеров. Несколько тысяч человек, которые в момент акции будут спать. Может, все эти дома взлетят на воздух из-за ракет, пущенных на сигналы электромаркеров, а власти заявят, что это террористы устроили? Ведь 11 сентября в Нью-Йорке именно так всё и сделали... - Нет, тут что-то другое, - ответила Хлоя, - дважды один и тот же трюк не пройдёт. И вообще... я не думаю, что командование Московского округа сумело бы скрыть неучтённые элементы системы РВСН, или участие в деле самолёта с крылатыми ракетами. Я бы узнала об этом. - Где четыре цели, - заметила Кира, - там будет и восемь, и шестнадцать, и тридцать две... а если они не только за Москву взялись, но и за другие города? - Думаю, в ночь с двадцать первого на двадцать второе мы всё узнаем... там, на Перерве. А сейчас, когда мы узнали всё, что хотели - пора бы и по домам. Мне как-то не до развлечений стало... Остальные девушки были точно того же мнения. Весь радостный настрой моментально пропал - как и не было. Девушки молча переодевались, Раяна между тем отловила и отправила в клетку Ужастика. Галчонок не выказывал какого-либо беспокойства и не изъявлял желания клевать буквы на газетных полосах. "Хотя чему тут удивляться, - подумала духовница, - если мы сами прослушали передачу, то ему нет нужды дублировать её..."