Grapefruit skin

Когда Сэхун открыл глаза, вторая половина постели пустовала, он, не без сожаления, прокрутил в памяти события прошлой ночи, чёрт, он явно переусердствовал… На белых простынях виднелись засохшие капли крови, одежда на полу была разорвана, а в памяти прокручивались резкие, жёсткие толчки, рваные стони и жалобное «Хватит!» его малыша… Сэ стало стыдно за то, что позволил всему этому случится, за то, что не смог сдержать ярость, за то, что сознательно причинил боль самому любимому человеку… Эмоции вышли из-под контроля, когда он представил своего Бэкки в объятиях Чанёля, представил, как тот принимал ласки рэпера, как сладко постанывал под ним, тихо обращаясь к нему по имени… Сэ вспоминал, как после жаркого секса его мальчик, который до сих пор смущался после занятий любовью, мог обмотаться с ног до головы тёплым одеялом, лёжа у него под боком, в ответ на что он лишь молча любовался вспотевшим лицом своего Бэкки, поправляя его влажную челку… Как же теперь Сэхуну было невыносимо больно понимать, что на его месте был кто-то другой. Впопыхах, натягивая спортивные штаны, он взял, лежавший ранее на прикроватной тумбе, айфон, и, начал набирать Бэкхёна, он боялся того, куда в таком состоянии мог деться старший, переживал, чтобы из-за произошедшего он не натворил глупостей, его пугало, что его малыш не простит ему, не простит пощёчины, не простит причинённого вреда… Гудки шли, но никто не отвечал, прислушиваясь, Сэ услышал звук вибрации, он, блуждая по комнате, начал искать его источник. Взгляд айдола остановился на, небрежно брошенный им на пол, вчера, пиджак Бёна. С правого кармана пиджака он извлек, до сих пор вибрирующий от собственного звонка, айфон Бэка. Чёрт, куда он мог деться, даже не взяв телефон? Да и потрёпанная одежда продолжала покоиться на полу. - Отдай телефон, - перед ним, на пороге ванной комнаты, внезапно появился Бэкхён, на нём были слегка великоватые ему пижамные штаны, принадлежащие Сэ, он смотрел отстранённо, холодно. - Бэкхён, я хотел бы изв… - но Бэк прервал айдола, махнув рукой, и сам начав говорить:  — За что ты просишь прощения? Я сам пришёл к тебе, прося себя трахнуть. Я сам виноват, - он выхватил свой айфон и Сэхун заметил всё последствия прошедшей ночи… Яркие отметины на шее, свежие синяки от грубо и властно впивающихся в бледную кожу, пальцев Сэ, отекшие от слёз глаза, такой холодный, такой чужой взгляд, и всему этому виной был только один человек - он сам. - Чёрт, что же я натворил… - он непроизвольно потянулся пальцем к немного опухшей губе Бэкхёна, которую ещё недавно так яро и небрежно покусывал, не натыкаясь на протест, но Бэк в ответ лишь испуганно отпрянул:  — Мне нужно идти, - он медленно поплёлся в сторону разбросанной одежды, но только успев наклониться, чтобы её поднять, он резко накрыл ладонью свой рот, сдерживая подкатывающую рвоту, и, настолько быстро, насколько это позволяла адски саднящая задница, вновь шуганул в сторону ванной комнаты. Утро Бэкхёна было ужасным, почти сразу вырубившись после беспощадного жёсткого секса, он даже сквозь сон чувствовал дикую боль в заднице, в пояснице, в сердце… С приходом рассвета, он еле оторвал тяжелую голову от подушки, головная боль просто уничтожала, Бён, с последних сил, перекочевал в ванную, где около получаса айдол провёл в уединении с унитазом, ведь весь безрассудно выпитый им вчера алкоголь упорно просился наружу. Сейчас его снова беспощадно рвало, голова раскалывалась от этого с ещё большей силой, но хуже всего было то, что Сэхун проснулся и видел его таким… Жалким. Обнимая унитаз, он слышал как тот слева от него набирает воды в стакан и достаёт какие-то таблетки из рюкзака. Сэхун моет руки, но не вытирает их полотенцем, он тихо подходит к, сидящему на коленях и всё ещё прижимающемуся вымотанным телом к унитазу, Бэкхёну, и, очень бережно, начинает поглаживать лицо последнего, мокрыми и холодными, от воды, руками, также загребая назад непослушную мешающую чёлку. Бэк замученно поднимает на него свои глаза, ему так стыдно за то, что именно Сэхун свидетель его теперешнего состояния, но тот, лишь, нежно, и как-то грустно, смотрит в ответ, а дальше тянется за приготовленными водой и таблеткой, оставшимися на умывальнике. - Вот, выпей, тебе полегчает, это от похмелья, - Сэ смотрел заботливо, но очень тревожно, его тяготила собственная вина, ему было больно из-за страдавшего Бэка. - Спасибо… - старший неловко принял помощь Сэ, и, жадными, собственническими глотками пил прохладную воду. Открыв глаза, он видел как напряжённо и зажато потупил свой взгляд Сэ, явно хотевший что-то сказать или спросить, терявшись в догадках, а стоит ли, боясь, что этим только всё усугубит, но всё-таки младший произнёс:  — Бэк, я должен знать, всё ли у тебя в порядке ТАМ, я… Просто я… Ну там кровь… и я подумал… - Всё нормально, я в порядке, — тихо прервал растерявшегося Сэхуна старший, опустив голову. Сэ плавно продолжал поглаживать мокрыми руками его лицо, про себя немного радуюсь тому, что вчерашняя пощечина не оставила от себя никакого следа, разве что глубоко осела в его совести и памяти… Сэ придвинулся ближе, и, мягким банным полотенцем, накрыл плечи уже дрожавшего Бэка, при этом, посмелев настолько, что начал ласково накрывать своими розовыми губами каждый отпечатанный его руками синяк на любимой коже, что до сих пор хранила в себе нотки грейпфрута, только теперь они были вперемешку с запахом алкоголя, жаркого секса и отчаяния… Бэк не отталкивал, он наслаждался тем, как Сэ безмолвно вымаливал прощение за каждый оставленный им след боли. - Я не спал с Чанёлем, я вообще ни с кем не спал, -Бэкхён почувствовал, как родные губы на миг оторвались от его холодной кожи, — я соврал тебе. - О, Бэкки…- почувствовав в одночасье и облегчённость, что никакой измены не было, и, ещё большее чувство вины за подаренную им «ночь страсти», Сэхун просто не знал куда деваться, — Прости, прошу, прости меня, малыш… - Сэ сейчас больше всего хотелось вернуть время вспять, исправить всё, не допустить того, что случилось, но увы, это было невозможно. - Скажи, ты ещё любишь меня? - Бэк уже буквально карабкался на колени к младшему, очень по-детски, будто умоляюще, смотря тому в глаза. - Больше жизни, детка. Я не хочу и не могу делить тебя с кем-то… - Сэхун смотрел на Бэка, не имея сил оторваться, он так скучал по близости этого небольшего тела, по прикосновениям этих тонких рук, по шаловливости своего малыша, по его нежности, принадлежащей только ему одному. - Тогда не дели. Нам никто не нужен. Только ты и я. Поцелуй меня, — Бэкки, ловко устроившись на бёдрах Сэ, смотрел на последнего в упор, он послушно дожидался, каким будет решение младшего, и тот не медлил, Сэхун нежно и аккуратно взял кругленькое личико в свои ладони, и, медленно, потянулся за таким сладким и долгожданным для обоих парней поцелуем, не обделив при этом маленький любимый носик, легко и невесомо поцеловав и его. Сидя на холодном гостиничном кафеле, но тепло прижавшись друг к другу, они ещё очень долго целовались, запах грейпфрута, так по-домашнему, хоть и едва уловимо, витал в воздухе. Сейчас они не расскажут никому. Сейчас они будут беречь своё тихое счастье. Сейчас они просто будут любить, не признаваясь никому, потому что им никто и не нужен. Возможно, мир, когда-нибудь, в скором, или же в далеком будущем, сможет принять и простить им их любовь. Да, когда-нибудь это обязательно случится. Когда-нибудь потом. Не сейчас.