Ты был первым, кого я не оттолкнула, потому что я хотела, чтобы ты остался.
________________________________ * Главу рекомендую читать под песню Димы Карташова — Хрустальная.Вчера
Оксана какое-то время пыталась переварить информацию, полученную от Кирилла. Шмелёв был рядом, сидел на краю скамейки и выпускал кольца дыма, которые постепенно рассеивались в свете ночного фонаря. Он напоминал Сурковой загадочного персонажа американских сериалов. Общую картину портила лишь стоявшая рядом дамская сумочка, оставленная его коллегой. Сама Суркова казалась себе глупой девочкой, восхищенно смотрящей на главного героя. Кирилл всё рассказал ей, утаив лишь некоторые детали. Он решил, что девчонка заслуживала правды — в конце концов, она не чужая для парней. Шмелёву тоже хотелось с кем-то говорить, как делилась со всеми Котовская. Конечно, он общался со Стасом, но все разговоры касались рабочих моментов. Он перекидывался парой фраз с Матвиенко и Позовым, импровизаторы, конечно, пытались изобразить дружелюбие, но Шмелёв чувствовал их неприязнь. Каждый день Кирилла Шмелёва заканчивался одинаково — он возвращался в свою одинокую комнату никому ненужный. Всем было наплевать на него. А Кириллу просто тоже хотелось быть героем в чьих-то глазах. Ему тоже хотелось немного восхищения в чужих глазах. В Оксане он почувствовал родную душу. Она тоже была никому нужна. Она тоже была чужой на празднике жизни. И Кириллу захотелось, чтобы в этот вечер стало меньше хотя бы на одну парочку несчастных. Суркова долго молчала. Она даже не спрашивала, почему Кирилл ей всё рассказал. Её больше заботило, почему всё это время парни скрывали это от неё. Как они могли? Это было, действительно, обидно. Первым ударом для девушки стала новость, что «Импровизация» возобновила свои гастроли. Причем она узнала не от Стаса или кого-то из парней, а из новостей, чисто случайно наткнулась на публикацию с афишей в Инстаграм. На самом деле девушка рассчитывала, что её примут обратно в команду, когда позвонил Арсений и пригласил её на день рождения. Каково же было её удивление, когда она узнала, что опоздавшие брат и сестра Соколовы теперь сопровождали парней в гастрольном туре. Её парней. Оксана за этот год похудела. Ей было уже невыносимо постоянно находиться в четырех стенах квартиры, пока её Леша пропадал на работе. И теперь она узнала, что и своим парням, своей семье, она больше не нужна. Это было уже слишком. Но Оксане было мало. Она пошла себя добивать. Зачем-то призналась в своих чувствах Антону. Она ведь сразу знала, что ничем хорошим это не закончится, но где-то там, в глубине её души продолжала жить маленькая девочка с огромными серо-голубыми глазами, которая надеялась на чудо. Но чудо случается лишь, когда ты ребенок. Когда ты взрослая девушка, из списка очередников на сказку тебя вычеркивают. Уезжала домой Оксана с тяжёлым сердцем. Она понимала, что теперь она всё окончательно потеряла. Она осталась одна. Говорить вчера с Антоном ей не хотелось, приходить на его день рождения тем более. Но Суркова переступила через себя. Работа в «Импровизации» для неё всегда была наркотиком, а от наркозависимости так просто не избавишься. Ты будешь возвращаться снова и снова, обещая себе, что это последний раз. Последний раз ты запускаешь иглу себе под кожу. Оксана знала — ей «Импровизацию» давно ввели внутривенно. — Давно знаешь ребят, да? — Суркова не заметила, как Шмелёв оказался рядом. Она смущённо улыбнулась, когда он робко коснулся её руки, чтобы удостовериться, что она не замёрзла. — Достаточно давно, чтобы влюбиться в Шастуна, да? — хмыкнул Кирилл, и на его лице появилась усмешка. Оксане хотелось отдёрнуть свою руку, но она отчего-то продолжала смотреть в тёмные глаза парня, сидевшего рядом. Его красоту не мог испортить даже маленький шрам над бровью. — Не переживай, — по-свойски махнул рукой Шмелёв, — у меня с Котовской та же ерунда, — грустно усмехнулся он, пытаясь согреть холодные руки девушки. — Я сразу заметила, что она тебе нравится, — напомнила Суркова, гордо вскинув голову. Шмелёв улыбнулся. Детская дерзость Оксаны ему нравилась. — Это, наверное, уже больше привычка, — Кирилл продолжал вываливать на свою случайную собеседницу признания одно за другим. — Когда ты находишься рядом с человеком двадцать четыре часа в сутки, ты волей-неволей начинаешь испытывать к нему какие-то чувства. Особенно, если этому человеку удалось кардинально поменять твою жизнь, — уклончиво добавил Шмелёв, посмотрев перед собой. — Синдром бездомного пса. — Что? — не поняла Суркова, не сводя глаз с красивых губ Кирилла. — Миллионы людей каждые два дня сталкиваются с бездомными собаками. Каждый четвертый из них, например, — Шмелёв смутился, понимая, что Оксана его внимательно слушала, а в статистике он, в отличие от Котовской, не был силен, — так или иначе принимает участие в жизни этого пса — погладит, вынесет ему коробку из-под давно купленного телевизора, она уже который год пылится на стенке, покормит его, в конце концов. Кто-то может даже взять его к себе домой. Собака помнит своего добродетеля, она узнает его из толпы. Она знает, что он хороший, что он не причинит ей боль. Правда, сам добрый самаритянин может забыть о своём поступке. Может, просто в тот день в хорошем настроении был, — грустно улыбнулся Кирилл, и тонкие пальцы Оксаны сжали его ладони. — Вы с ней встречались, да? — тихо поинтересовалась Суркова. — Да, — кивнул Шмелёв. Он выпрямился, когда Оксана поёжилась, и поправил её шарф, прикрыв девушке покрасневший от холодного апрельского ветра нос. — Но оказалось, что роль приятеля мне удаётся гораздо лучше, — улыбнулся он, подмигнув девушке, и щёлкнул по спрятанному носу пальцем. — Антон на меня даже как на девушку никогда не смотрел, — из-за шарфа послышался голос девушки, и Кирилл улыбнулся. — Для него я всегда была близкой подругой, что-то вроде младшей сестры, — пожала плечами Суркова. В принципе она могла достать из кармана свои теплые перчатки, но прикосновения Шмелёва ей были приятны, хоть и заставляли её щеки пылать. — Ты знаешь, мне нравятся американские мелодрамы. Те, в которых парень в один прекрасный момент замечает, что нравится своей подруге детства, и они целуются под красивую закадровую музыку. Красивая сказка там, где и должна быть. На экране телевизора, в жизни всё совсем по-другому. Что? — смутилась Суркова, когда Кирилл начал улыбаться. — Так странно. Ты говоришь об Антоне, хотя сама замужем за другим человеком. — Лёша? Он хороший, — сгорая от стыда, произнесла Оксана. — Возможно, он даже когда-то был влюблён в меня. С ним хорошо, он всегда поддержит, выслушает. Он был всегда рядом. Просто… — Просто из хороших парней получаются отличные друзья, а любят девушки тех, кому они совсем не нужны, — договорил за неё Кирилл. — Я знаю. — Да, наверное, — улыбнулась Оксана. — А рецепт идеального парня, который в меру плохой и хороший, пока никто не придумал. — Поверь, рецепт идеальной девушки утратили ещё в каменном веке. Ну, в том самом, где девушку можно было ударить дубиной по голове, и она в тебя влюблялась, — глупо пошутил Кирилл, но Суркова всё равно улыбнулась. — Можно я у тебя спрошу? — Да, конечно, — Оксана попыталась скрыть своё напряжение за очередной улыбкой, но её сердце бешено колотилось каждый раз, когда Шмелёв говорил с ней. — Как видишь, я могу быть вполне себе общительной собеседницей. — Ты же не ушла со мной от безысходности? В том плане ты же не пошла со мной, чтобы козёл Антон всё понял, кого он потерял и сошёл с ума в клубе от ревности. Заметь, в собственный день рождения, — отметил Кирилл, и на губах Оксаны снова появилась улыбка. Оксана Суркова — солнечная девушка, состоящая из улыбок. Кирилла не покидала эта мысль с того момента, как они вдвоём, в тайне от всех, покинули клуб. Улыбка необычайно шла этой хрупкой девушке. Шмелёв знал, что для каждого, кто хоть на минуту позволил исчезнуть улыбке с этого милого личика, в аду есть свой персональный котел. — Что? — возмутилась запоздало девушка, понимая, что слишком долго смотрела в карие глаза Шмелёва. — Нет, конечно, — покачала она головой, будто сбрасывала с себя все обвинения, которые только что услышала от Кирилла. — А почему ты со мной пошла? Он издевался, Оксана знала это наверняка. Склонил голову набок и смотрел на неё из-под своих пушистых ресниц, не моргая. Он необыкновенный. Вёл себя, показывая, что весь словно открытая книга, а сам на самом деле не был так уж и прост. И ведь знал, что в этом его привлекательность. И пользовался этим, зараза. А от улыбки его ноги-то трясутся, Суркова. Давно с тобой такого не было. — Вообще-то это некрасиво заставлять девушку первой признаваться в симпатии, — Оксана опустила вниз свои глаза, ощутив, как пальцы Кирилла коснулись её запястья. — А рассказывать на первом свидании про свои чувства к другу детства красиво, значит? — засмеялся Шмелёв. — У нас, значит, свидание? Возмущение у Сурковой вышло немного скромным, Кирилл всё ещё немного пугал её. В этой его таинственности было своё очарование, которое буквально магнитом притягивало Оксану к нему. По-другому, наверное, нельзя объяснить, почему последние двадцать минут их руки не расцеплялись. — Разумеется, — самоуверенно заявил Кирилл. — Мы с тобой уже столько времени греем руки друг друга, что все влюбленные парочки мира завидуют нам, — он будто бы читал её мысли. — Кстати, хочу отметить, что наше свидание мне нравится гораздо больше, чем день рождения Шаста. Он её проверял. Оксана это прекрасно понимала. Шмелёв хотел увидеть её реакцию на упоминание Антона, но Суркова стойко выдержала. Образ Шастуна потихоньку рассеивался, стираясь из сердца Оксаны, где прочно провёл не один год своей жизни. Его зелёные глаза постепенно меняли свой цвет, превращаясь в карие, а силуэт сменялся другим, не менее симпатичным, пусть и ниже ростом. — Ты очень красивая, — с придыханием в голосе отметил Кирилл. Он протянул руку и убрал выбившуюся светлую прядь за ухо, обжигая своим прикосновением щеку девушки. — Прости, — извинился он, ощутив, как Оксана напряглась от их контакта. Шмелёв хотел убрать свою руку, но девушка неожиданно накрыла её своей ладонью. — Нет, не надо. Всё хорошо, — пробормотала Суркова чуть слышно, прикрыв глаза от той теплоты, которая постепенно заполняла всё её тело. — Как-то слишком хорошо, что даже не верится в это. — Ты замёрзла, — покачал головой Шмелёв, проведя большим пальцем по щеке девушки, когда она отпустила его руку. — Совсем чуть-чуть, — заверила его Оксана, не открывая своих глаз, позволив этим ощущениям убаюкать её. — Ну, нет, так дело не пойдет, — решительно произнёс Кирилл. — Не хватало мне ещё, чтобы ты на нашем первом свидании замёрзла. Пойдём, — Шмелёв встал со скамейки, схватив со скамейку сумку Жени, и Оксана обиженно надула губы из-за разорванного контакта, — найдём какое-нибудь кафе и выпьем немного кофе. Вставай, — приказал парень, но Оксана не двигалась с места. — Оксана, пойдём, — попросил он девушку, оттянув карманы своей куртки. — Мне нравится, — Суркова щурилась как мартовский кот, и Кирилл залюбовался девушкой. — Что тебе нравится? — поинтересовался он, перекатываясь на подошве своих ботинок. — Как звучит моё имя, когда его произносишь ты. Оксана чувствовала себя глупой влюблённой девочкой, но этот парень проникал в неё так, как никотин проникал в лёгкие. Постепенно, а потом заполоняет всё собой, заставляя таять льды, которые давно прочно поселились внутри Сурковой. — Ты же вся продрогла, глупышка, — Кирилл присел перед ней на корточки и положил руки на её колени. От этой девочки исходил такой нежный солнечный свет. Как его можно было не разглядеть! — Не хочу в кафе, — Оксана совсем по-детски замотала головой, а на лице Кирилла снова заиграла улыбка. — Мне нравится с тобой здесь, когда мы одни. — Я, конечно, всё понимаю, — парень покачал головой, и Суркова обрадовалась своей победе — ей удалось смутить его. — Но даже моё внеземное обаяние не стоит таких жертв, — он снова взял её руки в свои и согрел их горячим дыханием. — Идём? — Кирилл выпрямился и потянул Оксану за собой, заставив подняться. — Куда? — спросила Суркова. Ей было неважно куда. Она готова была пойти за этим парнем хоть на край света. Так странно и так глупо. Идти на край света за парнем, которого видела всего пару раз в своей жизни. — Ты мне доверяешь? — Шмелёв развернулся на девушку. Оксана резко остановилась и посмотрела в его глаза. Цветной радужки почти не было видно, глаза Кирилла затянула бездна.Оксана этой бездны не боялась. Оксану бездна манила. Суркова лишь кивнула в ответ. — Отлично, — обрадовался Шмелёв. — Сейчас поймаем такси, заедем в одно место и поедем… — он смутился, — домой, наверное, — пожал он неуверенно плечами, разговаривая, как показалось девушке, с самим собой. — К кому домой? — удивилась Оксана, почувствовав, как внутри всё перевернулось — неужели он хочет поскорее от неё избавиться? Какая же она глупая. — Ну, видимо, к нам домой, — хмыкнул Кирилл, продолжив тащить Суркову к проезжей части. У Оксаны голова пошла кругом. К нам домой. Этот парень удивлял её с каждой минутой всё больше и больше. У Сурковой уже был дом в Воронеже, во всяком случае, так она считала. В этом доме её ждали родители и младшая сестра. Последнее время она часто торчала в родном городе, оставалась ночевать у родителей, потому что знала, что в её квартире с Лёшей она опять останется одна. Но одна мысль о том, что она могла делить крышу над головой с Кириллом заставляла её сердце биться чаще. Оксана ведь хотела этого. Предложи он ей сейчас выйти за него замуж, она бы точно согласилась. А ведь Оксане так несвойственна спонтанность. Оксана же любила всё планировать. — Стой, — её ногти впились в запястье Кирилла, и он вопросительно повернулся на девушку, кинув быстрый взгляд на упущенную машину такси. — Что такое? — забеспокоился парень, заметив, как дрожали губы этой солнечной девушки. — Если ты передумала, мы поймаем тебе такси, и я всё равно провожу тебя до дома, — быстро пробормотал Шмелёв, и Оксана увидела, как испуганно всколыхнулась бездна в этих красивых глазах. — Нет, просто… Договаривать Оксана не стала, она сделала шаг вперед, привстала на носочки и потянулась к губам Кирилла, прикрыв глаза. Почувствовав руки парня на своей талии, Суркова опять ощутила это волшебное тепло, которое заставляло её таять в объятиях этого таинственного, но такого манящего парня. Его губы оказались такими мягкими, что у девушки коленки затряслись, а сердце начало отбивать какой-то бешеный ритм. Щетина Шмелёва немного колола ей лицо, но Оксана продолжала прижимать парня к себе, обвив его шею руками, вдохнув аромат его дорогого парфюма. Вдыхать его аромат. Аромат настоящего мужчины. Кирилл, если честно, не знал, куда себя деть. Он так боялся обидеть эту хрупкую девушку. Боялся причинить ей боль какими-то своими действиями, до последнего оттягивая этот момент. Оксана оказалась смелее его. От неё приятно пахло ягодами, этот запах вскружил голову Шмелёву. Ему казалось, что он готов вечно стоять посреди улицы и целовать эту девушку, но в какой-то момент он коснулся губами её мягкой щеки. — Я обещаю тебе, что мы продолжим, — тихо выдохнул Шмелёв, когда Оксана, привстав на носочки, потёрлась носом о его нос. — Но сейчас нам, правда, нужно тебя согреть. — Мне уже тепло, — прошептала Суркова, имея в виду далеко не внешние показатели. Ото льдов внутри Оксаны ничего не осталось. На их месте стали расцветать цветы, распуская свои бутоны.***
Сегодня
— Доброе утро! — произнёс Кирилл, появившись на небольшой кухне корпоративной квартиры воронежского филиала, куда он ночью привёз Оксану. — Пахнет очень аппетитно, — шепнул он, обняв девушку за талию, и легонько укусил её за ухо. — Кирилл, прекращай, — легонько оттолкнула его от себя Оксана, а на её щеках поселился лёгкий румянец. — Ты рискуешь остаться без завтрака, — строго заметила она, когда руки Шмелёва забрались под её белую футболку, которую она отыскала утром в гардеробе. — В моей жизни будут ещё миллионы тысяч завтраков, — губы Кирилла скользнули по её оголённому плечу. — А утро с тобой у меня, может, одно единственное. Оксана крепче сжала в руках лопатку, которой переворачивала оладьи. В другой бы ситуации девушка, конечно, удивилась такому изобилию продуктов в холодильнике на корпоративной квартире, но её голова была забита совсем другими мыслями. Мыслями о человеке, чьи губы коснулись её шеи. — Кирилл, я не шучу, — пригрозила девушка. — Так, — Шмелёв твёрдо решил взять ситуацию в свои руки и, прижав девушку к себе, выхватил у неё лопатку и выключил огонь на плите, — если ты не поняла, то у меня на тебя другие планы, — доложил он девушке, развернув её на себя. В следующее мгновение Кирилл подхватил Суркову на руки, закинув её к себе на плечо. Оксана взвизгнула, но вырываться не спешила. Наоборот, громко смеялась, пока Шмелёв крепко держал её, направившись в спальню. — Я не хочу, — серьезно произнесла Оксана, когда Кирилл завис над ней. На лице парня отразилось недоумение, и он не спешил её поцеловать. — Не хочу, чтобы это утро было единственным нашим утром, — добавила девушка. — Мы с тобой что-нибудь придумаем, — пообещал Шмелёв, проведя рукой по щеке девушки. — Я могу поговорить со Стасом, вдруг он возьмёт меня обратно, — предложила Оксана, когда Кирилл опустился рядом с ней на подушку. Суркова тут же разместилась на его груди. — Это вряд ли. Шеминов не хочет рисковать своими людьми. Он обязательно соберёт всю команду, когда будет твёрдо уверен, что больше никому не будет угрожать опасность. — Ты думаешь, что всё настолько серьёзно? — спросила Оксана, перебирая тонкими пальчиками по груди Кирилла. — Парни, действительно, в опасности? Шмелёв какое-то время молчал и задумчиво водил пальцами по спине девушки. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего, и Сурковой даже стало страшно. Она приподнялась со своего места и зависла над Кириллом, пытаясь вернуть его к действительности. — Я не знаю. Я знаю не больше, чем ты, Стас или кто-либо ещё из парней. Не больше Котовской. У нас даже нет предположений, — Шмелёв пожал плечами, стараясь не смотреть в глаза Оксаны. Суркова совсем не знала этого парня, но понимала, что такой расклад событий ему не нравился. — Я, если честно, надеялся, что мы быстро разберёмся с этим. У тебя есть на сегодня какие-нибудь планы? Девушка поняла, что Кирилл не хотел разговаривать о работе. Ей вообще казалось, что он уже жалел, что сболтнул ей лишнего. Но она была ему благодарна. Он признался ей в том, о чём не решились рассказать ей её друзья. — Нет. Вечером зайду к родителям, нужно с сестрой посидеть. После этого я абсолютно свободна. — Мы после обеда с парнями встречаемся в кафе, нужно будет обсудить их подготовку к концерту, — Оксана легла обратно на грудь парня, и Кирилл почти сразу обнял её, прижав к себе. — Котовская, скорее всего, теперь захочет вернуться, так что нас ждёт весьма неприятный разговор с нашим коллегой. Тот ещё мутный тип, — Шмелёв искривил лицо гримасой, и Оксана снова улыбнулась. — Ты тоже тот ещё мутный тип, Кирилл Шмелёв, — отметила девушка. — А ты очень красивая, Оксана Суркова, — нежно произнёс парень, потянувшись к девушке. Он закрепил поцелуй на её макушке, заставив девушку прищуриться от этого милого проявления чувств. — Как ты думаешь, Женя сегодня ночевала у Антона? — поинтересовалась Оксана, когда Кирилл устремил свой взгляд в потолок. — Просто… — Просто ты бы хотела, чтобы Шастун был счастлив, это нормально, — девушка не переставала удивляться тому, как Шмелёву удавалось читать её мысли. — Ты знаешь, эти двое друг друга стоят, если честно. Я всегда считал, что Котовская одна такая несносная, но потом я познакомился с Шастом. И я понял, что таких у нас на Земле двое. Оксана кивнула. Она уткнулась носом в шею Кирилла и просто наслаждалась моментом. Ей не хотелось даже ничего говорить, не хотелось что-то обсуждать. Первый раз в жизни ей не нужно было оправдываться за свой поступок. Здесь рядом с Кириллом она, наконец, могла стать самой собой и не переживать, что кто-то её осудит. Оксана никогда не любила безбашенных затей. Кирилл стал её исключением. Девушка не сразу поняла, что Шмелёв изучал её. Его рука давно уже скользнула по её спине, и теперь Кирилл переплетал пальцы их правых рук, наблюдая за результатом своего творения. Оксана видела, что взгляд парня устремлён на безымянный палец, на котором был виден след от загара, оставленный обручальным кольцом. Кольцо, кстати, покоилось в сумке Сурковой. Без него и дышалось легче. — Мы что-нибудь придумаем. Я тебе обещаю. Оксана смотрела американские мелодрамы. Оксана знала, что у таких пар, как она с Кириллом, не бывает будущего. Но Суркова верила парню, которого знала всего несколько дней. — Оксан, — позвал он её, выпрямившись в кровати. Потревоженная Оксана встала следом и посмотрела на парня, — я должен тебя спросить. Конечно, меньше всего я хотел бы впутывать в наши отношения работу, но… — парень смутился, — я должен. Ты сама понимаешь, это касается безопасности твоих друзей. — Да, конечно, — девушка села в кровати, подобрав под себя ноги. Светлые волосы рассыпались по её плечам, и Кирилл невольно улыбнулся. — Как ты считаешь, у парней есть враги? Может быть, общие? Ты все-таки хорошо знаешь Антона, Стаса и Диму, есть ли люди, которые могли желать им зла? — Я присоединилась к команде позже всех. Антон позвал меня к ним администратором. Я следила за порядком на концертах, отвечала за фотосессии. Мне казалось, что их все любят. Ты считаешь, что это кто-то из окружения ребят? — ужаснулась девушка. — Понятия не имею. Я сначала думал на Шастуна, — по Кириллу было видно, что ему совсем не хотелось обсуждать работу, но на его плечах лежала ответственность. — Все думали на Шастуна. Но Котовская думает, что это слишком банально. Оксана кивнула. Эта Женя ей совсем не нравилась. Было ли дело в том, что Котовская была связана с двумя парнями, которые заняли важное место в жизни Сурковой, она не знала. Но Женя ей не нравилась. — Иди ко мне, — поманил её к себе Кирилл. Оксана подалась вперед к парню, усаживаясь на него сверху. Она первой поцеловала его. Ей нравились эти маленькие победы над этим парнем. Но Шмелёв был не так-то прост, стоило Сурковой немного расслабиться, как Кирилл схватил её и резко перевернул, зависнув над ней. — Достаточно того, что ты была сверху прошлой ночью, — зацокал языком Шмелёв, вогнав Оксану в краску. Смущенная Суркова ему нравилась. Так ему ещё больше хотелось её поцеловать. Он наклонился к ней и коснулся губами её губ. На них ещё остался вкус кофе, который пила Оксана, пока пыталась приготовить завтрак для них двоих. Руки Кирилла скользнули под футболку девушки, и она поддалась вперёд. Оксана ничего не могла поделать с этими ощущениями — её будто магнитом тянуло к этому парню раз за разом. Она позволяла ему стягивать с неё футболку и целовать её тело. Всё, что она могла делать, это выгибаться ему навстречу и запускать пальцы в его волосы, выдыхая его имя. — Кирилл, ты слышал? — Оксана открыла глаза, когда в комнате послышалось гудение. Она перевела взгляд на парня и улыбнулась. Вид у Шмелёва был нашкодивший — он как раз распускал бант на коротких домашних шортах Оксаны, которые тоже отыскались в шкафу — да, видимо, эту корпоративную квартиру использовали для личных целей. Парень посмотрел по сторонам, пытаясь найти источник звука. Понимая, что по-другому не получится, расстроенный Кирилл поднялся с кровати и отправился на поиски. Оксана подобрала под себя ноги и прикрылась одеялом. — А ты не помнишь, — голова Шмелёва появилась в дверном проёме, — где я вчера оставил брюки? — он задумчиво почесал свою макушку. Оксане нравился потрепанный вид этого парня. И она снова смутилась, когда воспоминания прошлой ночи всплыли в её голове. Кирилл прислонился виском к двери и продолжал бессовестно любоваться ей. — Скорее всего, на кухне, — предположила Оксана, когда картина воспоминаний стала четкой. — Точно, мы же планировали выпить чаю и согреться, но придумали более интересный способ, — щёлкнул пальцами Шмелёв, а гудение, на секунду замолкшее, возобновилось. — Кстати, мне так больше понравилось согреваться, — подмигнул Кирилл, исчезнув за дверным косяком. И, кстати, очень вовремя, потому что Суркова еле сдерживалась, чтобы не запустить в него подушкой. Шмелёв прошлёпал босыми ногами на кухню — брюки обнаружились за небольшим диваном. Кирилл даже удивился — и как они вчера с Оксаной вообще умудрились на нем разместиться. Порывшись в карманах своих брюк, парень достал телефон и был весьма поражен — на экране определился номер Шастуна. — Да, Шаст, привет! — произнёс Кирилл слишком бодро, поймав себя на мысли, что сегодня он готов любить весь мир, так что с выходом на улицу стоит повременить — он же может задушить своей нежностью всех прохожих. — И давно это вы с Антоном закадычные друзья? — прозвучал знакомый голос в трубке, и Шмелёв закатил глаза — кто бы сомневался, чтобы Антон сам позвонил Кириллу, в стране должен случиться апокалипсис. — Больно бодро ты его приветствуешь, — отметила Женька. — Почему ты звонишь с телефона Антона? — поинтересовался Кирилл, желая сменить тему разговора. Он вернулся в комнату, дав Оксане знак, что лишний раз рта сейчас открывать не стоило — Женька же с него потом живым не слезет. — Я оставила сумку с телефоном у тебя, алло, — Шмелёв всегда знал, что первым просыпался сарказм, а потом уже его коллега. — Да, я отметил у тебя эту странную привычку, — Кирилл нарочно решил зевнуть, чтобы Котовская от него отстала. Для пущей убедительности он даже сладко потянулся под любопытный взгляд Оксаны. — Ты не помнишь, куда мы дели вчера сумку Женьки? — поинтересовался он у девушки, прикрыв динамик и отдаляя телефон как можно дальше. — Что-то ты больно довольный, — конечно, никто не мог провести Евгению Котовскую, она же слишком умная. Кирилл снова закатил глаза, пока Оксана натягивала на себя футболку. — Не скажу, что ты в депрессии. — Может, она в прихожей? — прошептала Суркова. Она столкнулась взглядом с Кириллом, замерев на месте, как будто у Жени где-то там мог быть датчик движения. Шмелёв пожал плечами — Котовская сама виновата, нужно таскать свои сумки с собой. — Я так понимаю, что ты сейчас не в гостинице? — аккуратно поинтересовалась Женька. Кирилл услышал, как она поцеловала кого-то и чем-то загремела — по-видимому, завтракала. Оксана снова появилась в поле его зрения уже с сумочкой Женьки, и Шмелёв кивнул ей. — В течение двух часов вернёшься? — Я постараюсь, — на самом деле Кирилл был обижен на Котовскую хотя бы за то, что из-за её звонка Суркова успела натянуть обратно футболку и опять ушла на кухню, где зашумела сковородой. — Ты сама доберёшься? — сменил он гнев на милость. — Кошелёк твой так-то тоже у меня, — перешёл он на шёпот, не желая лишних расспросов от Оксаны. — Да, я думаю, я смогу одолжить немного налички у кое-кого, — хмыкнула Женька, и Кирилл снова услышал, как она кого-то поцеловала. Ну, как кого-то? Кирилл же видел определивший номер. — Вернёшь натурой, — усмехнулся парень. По ту сторону трубки послышались какие-то смешки — Кирилл понял, что Шастун его шутку оценил. — Кирилл, катись к чертям! — подала голос подруга. — Через два часа в гостинице, — отрезала она, и Шмелёв услышал короткие гудки. — Вы с ней очень близки, — проговорила Оксана, когда Кирилл, кинув свой телефон на кровать, побрёл за девушкой на кухню. Его руки опустились на талию Сурковой, а подбородок уткнулся ей в плечо. — Колючий, — заканючила девушка, ощутив щетину Шмелёва на своей нежной коже. — Прости, — извинился брюнет, оставив короткий поцелуй на мягком плече девушки. Оксана была готова поклясться, что будь там сейчас какой-нибудь шрам, этот ласковый поцелуй в два счета бы его залечил. — За всё это время роднее её у меня никогда не было, — признался Кирилл, заметив, как лопатка дрогнула в руках у Сурковой. — Что бы она ни сделала, я всегда буду её любить… как брат, — добавил парень неуверенно. — Разве у вас с Антоном не то же самое? — Шмелёв убрал свои руки и прижался к кухонной тумбе, изучив профиль Оксаны, которая после слов парня стала будто бы ниже на пару сантиметров. Оксана ревновала. Она понимала, что это ненормально. Но она ревновала Кирилла. Парня, с которым её связывала всего одна ночь. В её голове не укладывалось, что у него мог быть кто-то ближе неё. Головой она понимала, что у каждого человека существовало своё персональное «до», но сердце бешено билось, когда она слышала заботу в голосе Кирилла, говорившего о Жене. Он необыкновенный человек. Таких просто не существует. Оксанино «до» вчера просто рассыпалось в его объятиях. — Не совсем, — девушка покачала головой, догадавшись, что Шмелёв ждал, когда она ему ответит. Для него её ответ был важен — она чувствовала это. — Когда Антон попал в аварию, ему некоторое время предстояло провести в больнице. К нему очень долго не пускали, потому что он никого не хотел видеть, но потом тетя Майя попросила его поговорить хоть с кем-нибудь. По нелепой случайности «кем-нибудь» оказалась я. Знаешь, я с самого первого дня в красках себе представляла наш разговор, — Оксана убрала огонь, но её взгляд был устремлен на плиту с приготовленным завтраком. Кирилл не дыша слушал её. — Представляла, как благодаря мне Антон вернётся к жизни, начнёт снова улыбаться… — в ее глазах появились слёзы. Шмелёв протянул руку и осторожно утёр одну дорожку, скользнувшую по нежной щеке девушки. — А вместо этого он накричал на меня, сказал, что видеть меня не хочет, попросил уйти. И я ушла, — Оксана отвернулась, сделав вид, что ей срочно нужно поставить тарелки на стол. Кирилл молча следил за её движениями. — На дне рождения у Арса твоя Женя сделала мне замечание, что я не общалась всё это время с парнями. Я чуть ли от стыда не сгорела. Представляешь, меня не хотел видеть только Антон, а я отказалась от общения со всеми разом. Я оправдывала себя тем, что всем нам нужно время, что скоро мы все будем снова вместе. Но потом я поняла, что всё равно не смогу. Я не смогу как прежде работать с ними, зная, что Шаст не желает меня видеть. — Но ты всё равно обиделась, когда узнала, что ребята возобновили гастроли, а Стас тебе об этом не сказал? — усмехнулся Кирилл, и на лице Оксаны появилась пародия на улыбку. — Девушки, — развел руками парень. Он занял своё место за столом, разместившись напротив Сурковой. — У Женьки погиб парень, — произнёс Кирилл, наблюдая, как Оксана ковыряла вилкой свой завтрак. Он не стал вникать в подробности, боясь, что упоминание в контексте Шастуна и Котовской, могло причинить девушке боль. — Мы все пытались до неё достучаться, давали ей выговориться. Я очень давно знаю Женьку, знаю, что она не любит сочувствия или жалости. Но так или иначе я всё равно совершал ошибку и жалел её, успокаивал. И после очередного такого нашего разговора по душам, я узнал, что она попыталась вскрыть себе вены, — девушка подняла глаза на Кирилла и захлопала ресницами, приоткрыв рот. Она не могла поверить, что они со Шмелёвым сейчас говорят об одной и той же девушке. — Да, ей просто стало скучно. Она просто захотела показать всем, что если бы ей было тяжело, она бы сделала вот так, — Кирилл, поджав губы, развёл руками. — Я таскался к ней в палату каждый день, сидел в жутко неудобном кресле и пытался разговорить её, пока она пилила взглядом потолок и не замечала меня. С тобой Антон, по крайней мере, разговаривал, для Котовской я был пустым местом, всего лишь ненужная деталь в интерьере, которая зудит и зудит, зудит и зудит, — он улыбнулся, и Оксана улыбнулась в ответ. — Я, как и ты, на что-то глупо надеялся, приходя туда каждый день. Мне кажется, что мы с тобой смотрели в детстве одни и те же мелодрамы. — Но ты не сдался? — подсказала девушка. — Не сдался, — согласился Кирилл. — И вытащил её, вернул в управление, познакомил с парнями, — как-то нервно усмехнулся Шмелёв. — И встретил тебя, — он посмотрел на Оксану, которая робко подняла на него свои глаза. — Быть может, в этом заключалась наша миссия? — смущенно улыбнулся Шмелёв. — Быть может, в этом наша с тобой награда? — он протянул свою руку и накрыл своей ладонью маленькую ручку Сурковой, мягко сжав её. Оксана не дыша смотрела в эти карие глаза. Вчера ей эта бездна казалась страшной, но продолжала её манить. Сейчас она знала, что там внутри спокойно, там внутри безопасно. — Давай попробуем? — неуверенно попросил её Кирилл. — Давай попробуем, — почти сразу ответила Оксана. Она встала из-за стола и разместилась на коленях парня. Закрыв глаза, она наощупь нашла его губы, которые всего лишь за одну ночь стали такими родными, какими не были ни одни губы на свете. Он целовал её медленно, нежно, смакуя каждое движение, но настойчиво. Кирилл хотел, чтобы Оксана принадлежала только ему. И она принадлежала. Сейчас в эту минуту она его. Его ладонь, почти не касаясь, скользнула под её футболкой. С каждым новым прикосновением внутри Оксаны что-то заживало и обретало второе дыхание. — Так странно, — думала Оксана. — Мечтала о счастье с одним человеком, а нашла его с абсолютно другим, чужим и незнакомым. А ведь он совсем не чужой. Оксане кажется, что она знала его всю жизнь. Она даже начинала думать, что видела его когда-то во сне. Что тот образ её рыцаря, в котором она видела Антона, на самом деле был срисован с другого человека. Того, который сейчас её целовал. Кирилл подхватил Суркову на руки и, крепко держа, направился вместе с ней в спальню. От этих крепких и горячих объятий Оксане хотелось растаять подобно снегу, но он не позволял. Он был здесь рядом, напоминая, что всё реально. Девушка позволила снять с неё футболку, нисколько не сопротивляясь. Она разрешила бы этому человеку всё, что он бы только захотел с ней сделать. Но Кирилл не причинит ей зла. Для него она хрустальная. С каждым новым поцелуем, остающимся на её коже, Оксана понимала, что Кирилл — её счастливый билет. Билет в страну, где она могла любить и быть любимой. Когда его губы накрыли её грудь, Суркова понимала, что подписывала договор с Сатаной, добровольно отдав свою душу, лишь бы эти моменты длились вечно. Когда между ними совсем не осталось одежды, Оксана притянула Кирилла к себе, желая стать единым целым с ним. Пусть он останется в ней навечно. Она ведь больше без него не сможет. И он остался. Нагло ворвался в её жизнь, в её тело, в её сердце. И Суркова считала, что так правильно. Так и должно быть. Кирилл никогда не любил своё имя. Но то, как оно звучала в устах Оксаны, томно, с придыханием, сводило его с ума. Кирилл понимал, что если и существует какая-то загробная жизнь, то он вряд ли попадёт в рай. После того рая, который он познал сейчас, ему не был страшен ад. Он пройдёт все семь его кругов и даже больше, добровольно. — Ещё чуть-чуть, пожалуйста, — пальцы Оксаны впились в плечо Кирилла, когда он попытался встать с кровати. — Пожалуйста, не уходи, — попросила она, глядя в его глаза. Шмелёв почти не дышал, когда смотрел в её серо-голубые глаза. Всё внутри замедляло ход, когда он смотрел в этот очаровательный водоворот, глубина которого никому неизвестна. Кирилл пытался понять, что скрывалось внутри. Так глупо и неуклюже. Что толку трогать ножкой омут, когда ныряешь с головой?* — Мне, правда, уже нужно идти, — виновато произнёс Кирилл, поддавшись вперед к девушке и поцеловав её в светлую макушку. Он погладил её по голове и нежно улыбнулся. — Я и так, между прочим, опаздываю, а Котовской вряд ли дадут ключ от номера без паспорта, — усмехнулся он. Её серо-голубые с такой верностью и преданностью смотрели на него, как никто никогда не смотрел на Кирилла. Почему я встретил тебя только сейчас? — Мы же сегодня вечером увидимся? Оксана понимала, как сильно нуждалась в этом человеке, и не хотела его отпускать. Где же ты был раньше? — Я сделаю все, что в моих силах, — пообещал Кирилл, накрыв губами её губы. Оксана обвила руками его шею, продолжив поцелуй, который парень, скорее всего, изначально планировал коротким. На губах Шмелёва появилась улыбка — ему это понравилось. — Оставишь ключ там, где мы его вчера взяли, хорошо? — он коснулся пальцем кончика её носа, и Оксана зажмурилась, как будто пряталась от солнечных лучей. Она кивнула, когда поняла, что он смотрел на неё строго, как на провинившегося ребенка. Кирилл улыбнулся, а у Оксаны перехватило дыхание. Нет, это не всерьёз, это понарошку. Не мог же человек заставлять тебе дышать и одновременно перекрывать кислород. — До вечера! — бросил Шмелёв, быстро поцеловав Суркову и поднявшись с кровати раньше, чем она успела его притянуть к себе. Одевшись, он вышел в прихожую, где быстро зашнуровал ботинки и снял с вешалки куртки. Накинув её на плечи, Шмелёв взял с полки сумку Женьки. Оценив свою довольную физиономию в зеркале, Кирилл положил ладонь на дверную ручку, когда голос Оксаны остановил его. — Кирилл, — крикнула девушка, появившись в дверном проёме. — Ты забыл, — смущённо улыбнулась она, протянув ему телефон. Шмелёв покачал головой, и Оксана опустила глаза в пол. Он догадался, что она нарочно спрятала его гаджет, чтобы он вернулся к ней. — Спасибо, — поблагодарил её парень, убрав находку в карман своей куртки. — Что-то ещё? — он игриво склонил голову на бок, продолжив жадно смотреть на девушку, которая переминалась с ноги на ногу и не решалась возвращаться. Оксана любила американские мелодрамы и знала, что в жизни всё бывает совсем не так. Но она отчего-то верила, что со Шмелёвым всё будет по-другому. В два прыжка она преодолела расстояние между ними и повисла на его плечах, вдохнув аромат его парфюма. Кирилл растерянно охнул и обнял её, уткнувшись носом в её макушку. — Кирилл, ты мне нужен, — прошептала она, зная, что он её услышит. — Возвращайся, пожалуйста. — И ты нужна мне, — произнес Кирилл, приподняв лицо девушки за подбородок и поцеловав её. — До вечера! — проговорил он, когда Оксана открыла глаза и посмотрела на него. — До вечера, — прошептала Суркова одними губами, наблюдая, как за Кириллом закрылась дверь. Она прошлёпала босыми ногами обратно в комнату и, раскинув руки, приземлилась на кровать. На лице девушки сияла улыбка. Перед глазами то и дело всплывали карие глаза Кирилла, который ещё вчера был для девушки никем. Сегодняшним утром она знала, что он для неё всё. Она мечтательно улыбнулась и растянулась в кровати. Сегодняшним утром ей первый раз не хотелось сдохнуть. Это ли не счастье?