…Знаешь, что я делала, когда тебя не было, — встречалась со своим бывшим любовником. Он обещал мне показать свою новую квартиру и дать опробовать в ней подоконники. И я надела свои перчатки красные, хотя он умолял меня о чулках. Ты знаешь, милый, ты знаешь, милый, знаешь, что я делала, когда тебя не было? Знаешь, что я…
Я спела песню. К нам подтянулись сестрички и некоторые подпевали на припеве. Мужики были в шоке. Шел просто идеально подхватывал мою песню и нужный ритм. — Шура, ты классно поёшь, юи! — похвалил меня брюнет. — А ты зашибенски играешь! — улыбнулась я тому. — Кстати, Нишина, у тебя ахуенный голос! — восхищенно воскликнула я и получила подзатыльник. — За что?! — Не матерись, йои! — хмыкнул батя. — БЭЭ! — высунула я язык. Мы пришвартовались. Я спустилась по трапу на пристань и потянулась. Хорошо как… Теперь я понимаю, почему пираты так хотели на землю… после качки земля — словно глоток свежего воздуха… Я сняла сандали и села на пристань, свесив ноги в воду. Ляпота~… — Ну как ощущения? — рядом сел дядька Ракуё. — Невъебенно! — расслабленно протянула я и получила подзатыльник. — За что?! — Приказ старпома, — пожал плечами дядька. Я на это только обречённо выдохнула. — Кстати! — я подпрыгнула, встала на доски, чуть не упав, и надела сандали. — ХОЧУ ШМОТКИ!!! — закричала я. В голову прилетел маленький, но увесистый мешочек. — АЙ! — Денюшки! — Наконец! — расхохотались Татчи с дядькой. Я показала фак Татчи. — Ну точно копия Миры… или Марко? — Стоп! — не догнала я. — Не поняла… — Мне не объяснили. — Ладно, хер с вами. Дядька! — на меня посмотрел Ракуё. — Идёшь со мной! — я схватила дядьку за руку и стартанула в сторону города. — Ты хоть знаешь, куда идти? — остановил меня дядька Ракуё. — Здесь есть бутики, где одеваются металлисты? — Ты металлистка? — подавился воздухом дядька. — Ну точно копия Марко… — откашлявшись протянул мужчина. Я показала рок-козу и взмахнула своими волосами, что еле доставали уровнем до губ. — Металл! — Бля~дь… — обречённо выдохнул комдив. — Стоп! — Что? — Папа — металлист? — Он твою маму на металл подсадил… — Хехе! — хитро прищурилась я. — Ладно, так здесь есть такие бутики? — А как же? — пожал плечами дядька. — Ну так веди! Дядька Ракуё привёл меня в местный бутик, где всё для себя может найти металлист. — Добрый день! — нас встретила красноволосая девушка с чёрными кошачьими ушками. Она была одета в чёрную майку, косуху, перчатки с вырезанными костяшками и пальцами, латексные обтягивающие штаны и берцы. Все уши проколоты вдоль и поперёк. Жуёт жвачку, чавкая, из-за чего можно увидеть клыки. — Чем могу помочь? — Драсть! — сделала я шаг к ней. — Мне нужна косуха, перчатки с вырезами, берцы, чёрные джинсы и шорты, колготки и футболка в толстую сетку, — перечислила я. — Сейчас всё будет! — она ушла в сторону одежды. — Можешь посидеть пока на диване! — крикнула она мне. Я села на красный кожаный диван. Рядом стоит столик с журналами. Я открыла один из журналов. Оказывается в этом магазине можно проколоть пирсинг! Хочу индастриал! Через десять минут девушка принесла всё перечисленное. — Пройди за мной, — она привела к примерочной и дала мне всю одежду. Я надела капронки в огромную сетку, топ в такую же поверх лифа и чёрные джинсовые шорты с рваными дырками. Чёрные берцы, что мне были до середины голени, так ещё и с шипами. Здесь две косухи: одна без шипов, вторая с шипами. Надела с шипами. Перчатки как у девушки, только с металлическими кнопками. Замечательно! Я вышла на свет божий. Девушка восторженно подпрыгнула, хлопая в ладошки, а дядька подавился кофе. — Ты сюда пришла одеваться или раздеваться? — Ну дядя! — фыркнула я. — А у вас можно проколоть индастриал? — Конечно, пройди за мной! — воодушевилась девушка. — Я этим занимаюсь, — она провела меня за дверь в соседний салон. — Какой? — она показала три индастриала. Один был чёрный, второй синий, третий обычный серебристый и ничем не примечательный. — Серебристый, — кивнула я. — Ок! — она убрала два. — Садись, — я села на кресло. — Правое, левое? — Правое, — в правом ухе почувствовалась ещё терпимая боль. А почему именно в правое? Да потому что в левом у меня уже есть три серьги, в то время как в правом только одна. — Всё готово, много не трогай и обрабатывай вот этим три раза в день, — она дала мне флакончик с жидкостью. — Спасибо огромное! — обняла я девушку. — Меня Шурой звать, тебя? — Лиз, — улыбнулась она. — Кстати, сегодня будет фестиваль у металлистов, приходи к семи вечера ко мне, вместе пойдём! — Не знаю, если батя отпустит, — пожала я плечами. — Он скорее с тобой пойдет, йои, — вспомни, как говорится, говно — вот и оно. — Папа? — вскинула я бровь. — Я думал, что ты оденешься, а не разденешься… — выдохнул батя. — И сейчас никто не скажет: «Ну точно копия Миры»? — Тут лучше промолчать… — заржал дядька, похлопав папу по плечу. — Яблочко от яблони недалеко упало! — смеялся дядька. — Так твой отец — Марко-сан? — удивилась Лиз. — Хуже жизни не придумаешь, да? — выдохнула я и получила подзатыльник. — Я же любя! — Я тоже любя, йои, — по-доброму ухмыльнулся отец, потрепав волосы. Я взяла остальную одежду, что мне дала Лиз и понесла на кассу, за которой стоял парень. — С тебя пять тысяч белли, — он сложил всю одежду в пакеты. — Пойдёшь сегодня на фест? — Естественно! — хмыкнула я. — Как звать? — Алекс, тебя? — Шура, — расплатилась я. — Можно жвачку? — Мне протянули жвачку. — Спасибо огромное! — помахав, я вышла из бутика. — Так! Я чой-то юмора не поняла! Я сама должна нести все пакеты? Кто из нас троих один из самых ужасных пиратов Нового Мира? — Такими темпами этим «ужасным пиратом» скоро станешь ты, — хмыкнул дядька. Я остановилась, повернулась к мужчинам и начала пристально на них смотреть, они непонимающе смотрели на меня. В итоге взяли пакеты. — У тебя внушение такое, что аж по спине мурашки, — пробурчал дядька. — Ну явно же твоя дочь. — А вы сомневались? — вскинула я бровь, посмотрев через плечо. — До поры до времени. — хмыкнул Ракуё. Хм! Мы пришли на корабль. Все с шоком в глазах посмотрели на меня. — Плюй на моду и погоду, слушай рок, цени свободу! — сложила я пальцы в рок-козу. Из каюты показался Шел в косухе, чёрных байкерских штанах и в шипованых берцах, так ещё и волосы взъерошил и лаком побрызгал. — Ты сегодня пойдёшь на фест? — сзади послышался голос Нишины. Я повернулась к ней и прихуела… кончики волос покрашены в красный, косуха, под ней один только лиф, латексные штаны, берцы и перчатки с вырезанными пальцами. — Шел? Нишина? — искренне удивилась я. — Тогда к семи часам надо будет подойти к Лиз и Крису, потом уже на фест! — захлопнула я в ладоши. — Татчи, ЖРАТЬ! — вспомнила я манеру Николая Воронина. — Возьми да приготовь! — выкрикнул из кухни кок. И это добренький комдив пиратов Белоуса? Нормально ваще? Я зашла на камбуз и приготовила себе булочки с кунжутом и чай. На всё ушло у меня час с половиной. За булочками потянулась рука. Я хлопнула по ней. — «Возьми да приготовь!» — процитировала я Татчи обидчиво. Я села за стол. Меня обняли со спины за плечи. — Статья 135 УК РФ. За совершение развратных действий над ребёнком не достигшим шестнадцатилетнего возраста срок от 3 до 8 лет лишения свободы. — Что? — не понял юмора Татчи. — Тебя ожидает восемь лет колонии строгого режима, — отпила я чай. — Шура! Я извиниться хотел! — буркнул кок. Эта ситуация напомнила мне скандал с Шурыгиной. Особенно имя, которое в сокрощение походит на фамилию той дуры. — Извинения приняты, — кивнула я. Меня потормошили по волосам. На камбуз зашли Нишина, Шел и Дедушка. — Плюй на моду и погоду! — начали они. — Слушай рок, цени свободу! — кивнула я. — О! А давайте сделаем это своим приветствующим жестом! — Гура-ра-ра-ра! — засмеялся Дед и переключился на папу, которых хрен знает когда зашёл на камбуз, так ещё в чёрных штанах как у Шела, в берцах и чёрной рубахе. — Есть информация по тому новичку? — Команда Зевса засела на севере от города. Также была отправлена разведка из пяти парней Нэко, но они уже не возвращаются третий день, йои. — стал серьёзным папа. — Больше ничего. — На фестивале будьте на чеку, — предупредил Дедушка. — Знаем, — кивнули Шел, папа и Нишина. Через час мы двинулись в город, в тот бутик. Некоторые уже идут в сторону главной площади. Кто-то ворчливо закрывает окна. Хехе. Мы зашли в бутик. На двери висела табличка «закрыто», но это нас не остановило. Внутри был полумрак. — Плюй на моду и погоду! — начала я. — Слушай рок, цени свободу! — сидел на диване Крис и настраивал гитару, показав нам рок-козу. — О! Шура! — ко мне подскочила Лиз. — Познакомишь? — Это Шел — бард пиратов Белой Бороды. Это Нишина — медсестра, ну, а с моим отцом ты уже знакома. А это Лиз и Крис! — Кстати, она и Крис были накрашены: обведенные глаза, накрашены брови, чёрные губы. — Давайте я вас накрашу! — восхитилась девушка. — Шоб и нет? — пожала я плечами и села на кресло перед зеркалом. Меня развернули и начали красить. После лица перешли к ногтям, которые стали чёрного цвета. — Ну как? — меня развернули к зеркалу. Я увидела чёрные брови, подведённые глаза, тёмно-бордовые губы и все это на бледноватой коже. — Ахуенно! — и получила подзатыльник. — Ай! — я посмотрела на папу. Глаза сильно подведены, кожа бледноватая, брови выделены. — Ахуенно~ — завораживающе протянула я. — Шура, йои! — Что? — искренне не понимала я. — Я без мата, как на войне без автомата! — начала возражать моя возмущённая персона. — Так мы идём? — перед нами встали накрашенные Шел с Нишиной. Кстати, Шел взял с собой гитару. — Идём, — кивнули Крис с Лиз. Мы пришли на главную площадь. По ушам бил тяжёлый металл. Мы пробрались ближе к сцене, на которой выступал синеволосый парень-нэко и пел во всё горло. — КРИС! — позвала я нового знакомого. Услышал. — ЗНАЕШЬ ПЕСНЮ WARRIORS OF THE WORLD? — ДА, — закивал головой Крис. — ТОГДА ДАВАЙ ИСПОЛНИМ! — ОК! — кивнул парень, взял меня за руку и потащил за сцену, где было не так громко. — Тогда мы следующие. Тот парень спел и мы забрались на сцену. Я встала в центр, Крис подготовил гитару, к нам поднялись Лиз и Шел. Девушка села за барабаны, а парень подготовил свою гитару. Я начала петь. На второй половине припева мне подпевала девушка с парнями, а вместе с ними и вся площадь. Это было что-то!Brothers everywhere Raise your hands into the air We're warriors Warriors of the world Like thunder from the sky Sworn to fight and die We're warriors Warriors of the world!
Я закончила петь, все восторженно заревели в голос. Не знала, что они знают эту песню… вдруг все подозрительно затихли. На виске почувствовала что-то холодное. Будто дуло пистолета. — Не рыпайся! — прошептал у меня над ухом резкий голос. На шее почувствовался укус и сквозь меня словно сильный разряд тока прошёлся. А дальше всё как в тумане…***
Я открыла глаза, по которым ударил противный свет. Рядом неприятно что-то пикает. Запах медикаментов. Что случилось? Надо мной нависли какие-то тени. Над глазами по очереди засветилось что-то. Будто фонарик. После я смогла разглядеть Хашиму-сан и какого-то мужчину. — Как себя чувствуешь? — спросил мужик. — Жить можно, кто вы? — прохрипела я. — Эдди — главврач пиратов Белоуса. — представился мужчина. — Мы до сих пор на острове? — Нет, мы уже неделю, как отплыли, — ответила Хашима-сан, что-то записав в… медкарте? — ШУРА!!! — послышался знакомый голос за дверью, из которой секундой позже выскочили Шел, Нишина, Татчи, Харута, и… Крис с Лиз?! Они же горожане острова Аошима… — Ребят? — прохрипела я, присев на койке. — Что случилось? — Юрий Молния с помощью своей силы сделал из тебя марионетку! — обняли меня Лиз с Нишиной. Эдди-сан с Хашимой-сан оставили нас. — Давайте теперь по порядку, — откашлявшись сказала я. — Это началось, когда ты закончила петь, — начал Крис. — За твоей спиной встал Юрий Молния. Он что-то прошептал и укусил в шею. По всему телу прошёлся разряд молнии. Лиз запустила в Юрия ножи, но они прошли на сквозь. Нишина побежала в сторону корабля, пока Марко-сан бился с Юрием и с тобой… — Со мной? — Не поняла я. — Ну так слушай! — шикнул Татчи. — Так вот. Юрий сделал из тебя свою марионетку, Марко-сан сражался с Юрием и с тобой, но позже пришёл Отец. И он… — Думаю, дальше не стоит рассказывать, йои, — на пороге в лазарет встал папа. — Ну, паап! — выпятила я нижнюю губу. — Ладно, пошлите, — сказал Татчи и все вышли. Папа подошел к койке и сел на неё, обняв меня. — Папа? — меня выпустили из объятий и потрепали по макушке. — Будь осторожней, йои, — улыбнулся папа. — Угу, — кивнула я и обняла папу. — Спасибо за то, что вы все есть у меня! — прошептала я в папино плечо.***
Я одела лиф, топ и колготки в огромную сетку, шорты и берцы, на плечи накинула свой любимый плед. Вышла на палубу. В своём кресле сидит Деда. Вся палуба заполнена пиратами, которые выпивают ром. Нет. Они не бухают. Это так, чтобы расслабиться. — С выздоровлением, Шура! — улыбнулся мне Дедушка Ус и протянул руку. — Спасибо, — улыбнулась я в ответ и села на руку, позже оказалась на колене. Даже так всё видно, будто я на вершине горы, хотя я уверена, что на плече ещё круче! Я обмоталась пледом так, чтобы не мешался и попыталась забраться по огромной накаченной груди на плечо. Дедушка помог мне забраться рукой. Да, на плече определённо лучше… поправила плед. — Дедушка, — позвала я Старика. — Да? — отпил тот рому. — Ты собрал замечательную команду… — улыбнулась я. — Шура, помнишь, ты стихотворение рассказывала после последней пьянки? — я посмотрела на Нишину, которая сейчас была в розовом халатике и леопардовых ботфордах. — Ну и? — Расскажешь полностью, йои? — Папа сел на подлокотник в позу лотоса. Я только вздохнула, прокашлялась, и начала. — Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спаленная пожаром, Французу отдана? Ведь были ж схватки боевые, Да, говорят, еще какие! Недаром помнит вся Россия Про день Бородина! — Да, были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри — не вы! Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля… Не будь на то господня воля, Не отдали б Москвы! Мы долго молча отступали, Досадно было, боя ждали, Ворчали старики: «Что ж мы? на зимние квартиры? Не смеют, что ли, командиры Чужие изорвать мундиры О русские штыки?» И вот нашли большое поле: Есть разгуляться где на воле! Построили редут. У наших ушки на макушке! Чуть утро осветило пушки И леса синие верхушки — Французы тут как тут. Забил заряд я в пушку туго И думал: угощу я друга! Постой-ка, брат мусью! Что тут хитрить, пожалуй к бою; Уж мы пойдем ломить стеною, Уж постоим мы головою За родину свою! Два дня мы были в перестрелке. Что толку в этакой безделке? Мы ждали третий день. Повсюду стали слышны речи: «Пора добраться до картечи!» И вот на поле грозной сечи Ночная пала тень. Прилег вздремнуть я у лафета, И слышно было до рассвета, Как ликовал француз. Но тих был наш бивак открытый: Кто кивер чистил весь избитый, Кто штык точил, ворча сердито, Кусая длинный ус. И только небо засветилось, Все шумно вдруг зашевелилось, Сверкнул за строем строй. Полковник наш рожден был хватом: Слуга царю, отец солдатам… Да, жаль его: сражен булатом, Он спит в земле сырой. И молвил он, сверкнув очами: «Ребята! не Москва ль за нами? Умремте же под Москвой, Как наши братья умирали!» И умереть мы обещали, И клятву верности сдержали Мы в Бородинский бой. Ну ж был денек! Сквозь дым летучий Французы двинулись, как тучи, И всё на наш редут. Уланы с пестрыми значками, Драгуны с конскими хвостами, Все промелькнули перед нами, Все побывали тут. Вам не видать таких сражений!.. Носились знамена, как тени, В дыму огонь блестел, Звучал булат, картечь визжала, Рука бойцов колоть устала, И ядрам пролетать мешала Гора кровавых тел. Изведал враг в тот день немало, Что значит русский бой удалый, Наш рукопашный бой!.. Земля тряслась — как наши груди, Смешались в кучу кони, люди, И залпы тысячи орудий Слились в протяжный вой… Вот смерклось. Были все готовы Заутра бой затеять новый И до конца стоять… Вот затрещали барабаны — И отступили бусурманы. Тогда считать мы стали раны, Товарищей считать. Да, были люди в наше время, Могучее, лихое племя: Богатыри — не вы. Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля. Когда б на то не божья воля, Не отдали б Москвы! После первых двух куплетов меня слушали все. В полной тишине. Капец. Мне бы сейчас училка по литературе твёрдый пятак поставила… Я до этого ни разу нормально не могла рассказать стих Лермонтова… Ахренеть!Продолжение следует…