Где просыпается желание быть слабой, там начинаются отношения. С кем оживает это чувство, тот зовётся мужчиной.
С того дня, когда мы с Эйсом начали встречаться, прошёл месяц. Никто до сих пор об этом не знает. Кроме одной огро~мной такой усатой личности. Этот хитрый взгляд. Либо только догадывается. Либо уже догадался. От стариков хрен что скроешь! Особенно от проницательного Деда. С его стеклянными намёками-подъёбами, а-ля *Эйс, сынок, не выспался? Всю ночь, наверное, целовались… А с кем? Ни с внучкой моей ли? * Ох… Я выражение лица Эйса никогда не забуду… Интересно представить своё… В дрожь бросает. Я проснулась в объятиях Эйса. Лежали мы в непонятной даже мне позе. Напоминает детскую игру «Бабушка, бабушка, распутай нас!» И, недавно я кое-что осознала… Вот есть люди уютные, как дом. Обнимаешь их и понимаешь: я дома. К этим людям относится не только Эйс. В этот список входит также батя, дядюшка Виста, дядька Ракуё, Татчи и Дед. Их обнимать так приятно. А ещё приятней, когда они обнимают тебя… Эйс сопит у меня над макушкой. Потянулась всем телом. Эйс прижал к себе и лёг на спину таким образом, чтобы я лежала на нём. Лицом к лицу. Слегка зажмурился и открыл глаза. — Утро, Цветочек… — вполголоса прошептал Эйс, нежно улыбаясь. До сих пор не поняла, почему Цветочек, но он уже месяц меня так называет. Естественно, когда мы наедине. — Утра, Солнце… — такая же улыбка в ответ. Вообще, так называют меня Татчи с папой и дядюшкой Вистой, но Эйсу это прозвище больше подходит… он светится, как солнце, а веснушки напоминают о небесном светиле. Однажды назвала его Небесным Светилом. Дурочкой обозвал. И просил, чтобы так больше не называла. У него ассоциации с церковью. А с тем, что мы делаем наедине, давно бы на исповедь сходить. Но хуй там плавал. Никуда никто не пойдёт. — Как спалось? — Прекрасно… ты как? — Также… — поцеловала я Эйса в подбородок. — Эйс… — Да? — поцеловали меня в нос, в губы, тихонько перешли на шею… — Хочется трёх вещёй… — вытянула я шею так, чтобы было удобней целовать. — Каких? — Тебя, сейчас и очень… На это мне ответили лишь поцелуями в шею… Резким движением нависли сверху… Поцелуй сбоку в подбородок, невесомый поцелуй в губы, щёки, глаза, лоб… Он словно собирает пазл самыми нежными поцелуями… Потянулась к Эйсу и поцеловала… Так страстно, что в груди разгорается огонь… Только от одних прикосновений губ парня… Слегка обветренные… Таю… Словно айсберг, в который врезался Титаник… От моих губ оторвались, поцеловали в лоб и встали с меня, натягивая шорты с ботинками. — Эйс! — воскликнула я, подскочив с подушки и сев на свою филейную часть тела. — Да, Цветочек? — посмотрел на меня через плечо Портгас, улыбаясь своей солнечной улыбкой. — Да ты совсем оборзел! — буркнула я и надулась, отвернувшись от Портгосятины. — Цветочек, — серьёзно начал Эйс, повернувшись ко мне корпусом, и, взяв меня за подбородок и повернув к себе, не менее серьёзно посмотрел в глаза. — Я знаю, ты считаешь, что готова ко всему, но я так не считаю. Для меня ты ещё маленький цветок. Лишними действиями я боюсь тебе оборвать все твои лепестки или вовсе вырвать с корнем. Я боюсь причинить тебе просто дискомфорт, не говоря уже и о боли. — я резко обняла Эйса. — Солнце… Я тебя так люблю… — ещё крепче обняла. — Я тебя тоже… безумно… Пойдём на камбуз? — Угу… Мы встали и подошли к двери. Эйс первым выглянул в коридор. — Никого. Мы вместе вышли и двинулись на камбуз. Эйс открыл дверь камбуза и пропустил меня вперёд. Взглядом отыскала хорошее местечко, где можно сесть. Татч с дядюшкой Вистой. Эйс пошёл за порциями, а я подсела к комдивам. — Утречка, дядюшка, командир! — улыбнулась я, сев рядом с пятым напротив четвёртого. — И тебе не хворать, Солнце! — улыбнулся дядюшка. — А где же Эйс? Не опустошает там мой холодильник? — спросил Татчи. — За порциями пошёл. — ответила я с лёгкой улыбкой. — Утро доброе! — подсел ко мне Эйс, подав мою тарелку обычных пончиков с шоколадной глазурью, поверх которой сахарная пудра. Татчи постарался… Портгас себе взял как обычно. Мясцо. Эйс ел неаккуратно, поэтому в уголке его губ было слегка грязно. Я не сдержалась. Привстала и облизнула уголок губ, который только что был в масле. Чуть вытерла большим пальцем. Всё! Принялась уплетать свой завтрак. Два комдива смотрят на нас так, будто мы инопланетяне… — Что? — спросила я, откусывая очередной пончик. — Колитесь. Как давно. — спросил Татчи. Мы с Эйсом переглянулись, мол ответить не ответить? — Ты про что? — решила начать я. — Только не говорите, что по-дружески! — ухмыльнулся дядюшка Виста. — А что? — спросил Эйс. Тянем до последнего. — Ясно всё с вами… — тяжело вздохнул Татчи. — Что именно? — спросила я, съев третий пончик. — Саш, — позвал меня Эйс. — Что? — спросила я. Мне на щеку легла рука. Большим пальцем он вытер один уголок губ, а ко второму потянулся своими губами и аккуратно слизал, после прильнув к моим губам. Я ответила на пылкий поцелуй. Это продолжалось бы долго, но тут послышалось, как совсем рядом разбилась кружка. Мы остановились, не отрываясь от любимых губ, посмотрев в ту сторону. Через стол от нас стоял батя с ахуевшим лицом. Мы отрываемся друг от друга. Осматриваемся. Три комдива и ещё два ближайших стола смотрят на нас. Посмотрела на Эйса. Тот смотрит на троицу, мол что не так? Я раскраснелась как рак. Посмотрела на папу. Тот закатил глаза и упал на пол. И не встает. — Папа! — подскочила я и упала на колени рядом с папой. — Папа! Очнись! БАТЯ! — крикнула я. POV Марко Открываю глаза. Вижу над собой Шуру, Татча, Висту и Эйса. А у первой ещё и слёзы на глазах. Слегка приподнялся на локтях, хватаясь одной рукой за голову, ибо кольнуло. Причём сильно. И почему у Фениксов нервные клетки не восстанавливаются так же быстро, как и тело? — Бать! — меня резко обняли тонкие руки. — ЗАДУШИШЬ! — прошипел я. — Ой! Прости! — меня выпустили из объятий. Татчи помог подняться на ноги. — Наконец-то, йои. — лишь выдал я, посмотрев на конопатого с лохматой. Сел рядом с коком. Рядом со мной сел Виста. Напротив парочка. — И как давно, йои? — Ну… — потрепала свои волосы Шура на затылке, отводя взгляд и краснея. — Месяц. — спокойно ответил Портгас, доедая свой завтрак. — МЕСЯЦ?! — воскликнул Татч, подпрыгнув на месте. — Почему-то мне казалось, что всего пару дней… — это он пробурчал, слегка отвернувшись и надув щёки, явно показывая свою обиду. — Так вот ты к чему клонил своё «Ясно всё с вами!» — воскликнула Шура, краснея пуще прежнего. — Нашёлся тут Брежнев! — и хоть раз бы понять вот эти её шуточки! Через двадцать минут за столом остались только я с Татчем. За дверью на палубу мельтешили пираты. Мы спокойно сидели. Вдруг, оглядываясь по сторонам, но забыв про дверь камбуза, Эйс посадил мою дочь на фальшборт и подошёл ближе, поцеловав. Кок подавился своим кофе. Всё бы ничего, да вот уже минут десять так! Прямо над душой! — Марко, как думаешь, чего не хватает молодому поколению? — Пиздюлей. Пиздюлей не хватает молодому поколению. — ответил я, отпив свой кофе. — Короче, это так оставлять нельзя! Развели тут прелюдию! Когда они будут порознь, я иду к Портгасу разговаривать, а ты к Шуре. — Ага, йои. И как ты это себе представляешь? Доченька, надо поговорить, хватит сосаться с Эйсом на каждом углу и так долго, вы двое вызываете у большинства, проходящих мимо вас, стояки, йои. — Примерно так. — кивнул шевелюристый. Блядь. Еще не шевелюристый. — Ахренеть. Надеюсь, Эйс в том плане здравомыслящий… Не хватало нам на корабле четвёртого ребёнка, у которого отец с матерью сами ещё дети, и, вдобавок, если дела хуже пойдут, с отбитой психикой. Я имел ввиду птицу с отбитой психикой. — добавил последнее кок. Я на него бросил недовольный взгляд. Тот заржал. конец POV Марко Мда~ Не думала я, что разговор с отцом будет таким занудным и скучным. Вышла на палубу. Опаньки! Вот и Эйс. Парень вышел из камбуза с каким-то уставшим выражением лица. Я подошла к нему. — Татч давал советы и расспрашивал про наши отношения… — устало зевнул Эйс. — Ещё бы чуть-чуть и заснул… — Ко мне с тем же батька пришёл. — тяжело выдохнула я. — О чём именно спрашивал? — С чего начались отношения?.. …Не было ли у нас первого кекса?.. — начала перечислять я. — Тоже самое… ещё и советы давал… — Эйс сел на пол у фальшборта и начал засыпать. Я села рядом и положила его голову на свои ляжки. Тот засопел, обняв одну мою ляху. Я принялась перебирать его чёрные волнистые пряди. Никому не отдам… — Вот те раз… — послышался басовый голос. Я посмотрела в ту сторону. Рядом непринуждённо стоял Дед, сложив руки на груди. — Что, Дедушка? — вопросительно посмотрела я на Дедушку. — Вечером разбуди его, если не проснётся, и дуйте вместе на палубу. — ухмыльнулся Дед и ушёл восвояси.Спустя семь часов…
— Эйс! — тихо позвала я всё еще спящего парня. — Вставай! Солнце, подъём! — Мм… — замычал Эйс, мило поморщившись. — Солнышко, вставай давай! — позвала я Эйса. Эйс сел, сонно потирая глаза. — Нас двоих Деда на палубу звал. — Что-то серьёзное? — промычал Эйс, приходя в себя. — Не знаю, — пожала я плечами. — Запрыгивай! — улыбнулся Эйс, встав и слегка присев, чтобы я запрыгнула ему на спину, что я, собственно, и сделала. Эйс вышел на палубу и подошёл к Дедовскому креслу, держа меня под коленками. Чой-то уж очень хитро на нас смотрит этот старикан… — Татч! Сынко! Тащи бухло! — приказал уже поддатый Дед. — Теперь у нас на корабле прекрасная пара! Эйс громко рассмеялся, а я икнула и, раскрасневшись, упала лицом в мужское плечо… Ну да блян! — НА ГОРИЗОНТЕ ФЛАГМАН ДОЗОРА С СОБАЧЬЕЙ МОРДОЙ! — крикнул юнга с марса. — ГАРП БЕЛЫМ ФЛАЖКОМ МАШЕТ! — мышцы Эйса заметно напряглись. — Гарп?! — удивлённо подняла я глаза, спрыгивая с Эйса и подбегая к фальшборту. — Вот пёс! — рассмеялась я. Флагман приближался всё ближе к нам. — Спустить якорь! — приказал Белоус. Дедовский корабль встал рядом с нами на якорь. Между кораблями поставили трап. Дед встал на лестницу носа корабля. Я стартанула в его сторону и с визгом «ДЕДА!» прыгнула на него с объятиями. — АХАХАХА! — рассмеялся Гарп, обнимая меня одной рукой. Многие от такого челюсть уронили. Например, Лиз с Крис. — Ну что, как дела, внучка? — ЭЙ! — завопил Эйс. — СЛЫШЬ, СТАРИК, ЧЁ ТУТ ЗАБЫЛ?! Я слезла с Гарпа и подошла к Эйсу. Взяла его обеими ладонями за щёки. — Эйс! Пей спокойно и не парься! — запричитала я. — Позже расскажу. — я обернулась и увидела белобрысую макушку. — СЭЭЭМ! — побежала я по трапу на корабль Дозора и прыгнула на спину матросу. — Шур! — воскликнул парень, подхватив меня под коленками. — А ты выросла! — Ты тоже не молодеешь! — улыбнулась я. — Пошли к нам на корабль! — Полетели? — Полетели! Парень побежал, а я раскинула руки в стороны, а-ля самолёт. Почувствовалась убийственная аура. Я посмотрела в ту сторону. Эйс. Злой. Страшно… Сэм тоже почувствовал. Остановился. Посмотрел на Эйса. — Злой… — протянул Дозорный. — Ревнует… — протянула я. — Ревнует? — Ага… — сглотнула я. Парень подошёл к командиру. — Возвращаю на базу. — Сэм передал меня на руки Эйсу. Эйс зло посмотрел на Дозорного. Шла незримая война. — Эйс… — позвала я того. — Давай ты сейчас возьмёшь кружку рома и будешь пить… смеяться… песни петь… — тот спустил меня на пол. Пусковой механизм запущен. Кулаки сильно сжались. И мои тоже. — ЭЙС, ТВОЮ ДИВИЗИЮ! — зарычала я, дав тому по башне. Вся палуба разразилась громким смехом. Целый час мы сидели в кругу и выпивали. Ну… я выпивала, а остальные пили. Сидели мы все у фальшборта. Папа с Изо успели занять коробки, а остальные уселись на полу. Ну… кроме меня. Я на скрещенных в позе лотоса ногах Эйса. — Эйс-кун! — позвал Эйса капитан. — Ты чой это носом клюёшь от рома, а не от девушки? Палуба разразилась громким смехом. Я раскраснелась и наклонилась, пряча лицо в ладонях. Эйс спрятал лицо в моей макушке. К нам подсел Гарп. Эйс сказал, что скоро вернётся, и ушёл. С дедушкой мы разговорились хорошо. Даже некогда хмурый Изо вставлял словечки. — Короче говоря, внучка, благосло… — Стой. Ща, погодь. Зазноба моя куда-то ухуячила. Без него никак. — остановила я дедушку. — Мама Ус! — послышался у кресла Деды Эйсовый голос. — Мне послышалось, йои, или он сказал «Мама»? — сглотнул громко папа. — А чой это ты ром вместо шампанского пьёшь?! Где всё шампанское?! Так ведь неинтересно! — Дед грозно посмотрел на Эйса. — Ой что сейчас будет… — тихо и злобно посмеивался Изо. Папа на это только зафейспамил, а Татчи с медсёстрами громко рассмеялись. Белоус недобро зыркнул на двоих в лице Эйса и Харуты (второй был за компанию с первым). Кок с девушками рассмеялись пуще прежнего. — Ой пизде~ц… — протянул батька. Дед подозвал пальцем Нишину, что-то ей тихо сказав. Девушка подозвала остальных, и толпа медсестёр увела этих двоих куда-то в преисподню… — А в чём дело-то? — посмотрела я на папу. — Они нашли на Отца компромат. Он там на фотках спит. Накрашенный. С накрученными усами. — Ебать… — протянула я. Лишь Гарп тихо посмеивался с этого. Походу, теперь и у Сенгоку на Деду компромат будет… правда со слов, но всё же… — Народ! Готово! — послышался девичий голос. Мы посмотрели в ту сторону. Там были Эйс с Харутой в халатиках розовеньких, профессионально замейкапены и в БОТФОРТАХ! В ЛЕОПАРДОВЫХ!!! Всю палубу затрясло от громкого смеха. — Эй! Брюнеточка! Иди ко мне! — свистнула я — Благословлять нас сейчас будут! — Тот зло фыркнул и ушёл восвояси. Харута не успел. Девочки поймали его. Мы решили сыграть в карты. К нам присоединились Нишина с Синди и Салли. Гарп ушёл к Дедушке. Через пару минут Эйс вернулся в своих шортах. Оби~жен! — Солнце моё! Не дуйся! — отбила мою карту Синди. Сейчас решающий ход. — Вот сейчас выиграю и… блядь. Сука. Ну давай. Загадывай! — Пошли со мной! — кивнула девушка, встав с пола. Я пошла за ней в сторону женских кают. Мы прошли в каюту и закрылись. — У нас же с тобой бельё одинакового размера? — начала примеряться Синди. — А что? — подозрительно протянула я. — Вот! — она вытащила из шкафа красное матовое, словно помада Изо, нижнее бельё. — Надеваешь это, сверху пальто, выходишь на капитанский мостик за креслом Отца, чуть в сторону, чтобы тебя было заметно всем, сбрасываешь пальто и танцуешь стрип-пластику! Громко и нежно напевая что-нибудь подходящее из своего репертуара! — БЛЯ~! — протянула я. — Меня же с потрохами съедят… Особенно Эйс. Он сегодня и так весь день какой-то злой. Ладно. Давай. — я взяла кружевное красное бельё и переоделась. Синди дала пальто. — Слушай, может, оставишь себе бельё? — Типа — на память?! — вскинула я бровь. — На память или просто — сама решай, — пожала плечами девушка. — О! Ещё кое-что! Умеешь на каблуках ходить? — Ну, а как же?! — нахмурилась я, предвкушая представление. Во всех смыслах. — Тогда вот! — она протянула матовые красные каблуки на шпильках. — Эйсову дивизию~ — протянула я, надевая каблуки. — Ой! Идея! — она выбежала из каюты и вернулась уже с Шелом, который, завидев меня во всей красе, покраснел и предвкушал нечто. — Шел, сможешь подыграть ей музычку? Которую она захочет? — Да. — кивнул парень. Я наиграла ему на гитаре мелодию и набила на ней же ритм. Спела припев. — Запомнил? — Да. — кивнул парень. Мы вышли на капитанский мостик. Он находится за Дедовским креслом. Чуть вправо от кресла, чтобы меня все видели. — НАРОД! ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ТОЛЬКО СЕГОДНЯ! ТАКОГО БОЛЬШЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ! — закричала Синди. Мои ноги на ширине плеч. Заиграла музыка. Я сбросила пальто. Шел запел. Я начала эротишшшшно двигаться. Ну… мне так казалось, будто я эротично двигаюсь. Почему-то уверена, что нет. — Эта девочка танцует, но как бы не со мной. Увезите меня пьяным, пьяного домой. Я не хочу вас больше видеть. Вы меня достали. Я разденусь, буду бегать. Фейсконтроль меня не палит. Все твои грязные пальмы. Рядышком с тобой. Эта девочка дурман. Я с тобою буду пьян, я с тобою наркоман. Это все было обман. Моя девочка дурман, моя девочка дурман, моя девочка дурман. Я с тобою буду пьян. Эта девочка дурман, я с тобою буду пьян, я с тобою наркоман. Это все было обман. Моя девочка дурман, моя девочка дурман. Моя девочка дурман, я с тобою буду пьян… — плавно закончил Шел, как и я. Осмотрелась вокруг. Гробовая тишина давит. Все так пялятся на меня… Посмотрела на Эйса. Ебать… рот открыт, глаза расширены, рука, в которой, походу, недавно была кружка рома, так и застыла. — Народ? — подала я голос. — Всё в порядке? Эйс нахмурился, встав с места, и пошёл в мою сторону. Я попятилась назад. Он забрался на капитанский мостик, взял пальто, накинул на меня и закинул меня на своё плечо, направляясь в сторону каюты. Он спустился и зашёл. Закрыл дверь. Кинул меня на кровать. Открыл дверцы шкафа. Нарыл там мои джинсы с бордовой кофтой. Подошёл ко мне и начал одевать меня. — С-Солнце? — вопросительно и подозрительно я посмотрела на Эйса. Он натягивал на меня джинсы. — Эйс? Ты сильно обиделся? — на глаза уже наворачивались слёзы. Он не ответил, лишь надел на меня кофту. — Эйс! Ответь! — всё стало размыто из-за слёз. — Она ещё спрашивает, сильно ли я обиделся! Да я в бешенстве! — рычал себе под нос парень. — Ещё раз подобное произойдёт — так просто не отделаешься! — грозно посмотрел на меня Эйс. — У-угу… — кивнула я. Из глаз потекли слёзы. — И что мне с тобой делать? — тяжело выдохнул Эйс, сев передо мной на корточки. — Простить? Обнять? П-поцеловать? — С последним лучше не рисковать… — хмыкнул Эйс. — Иначе точно не сдержусь… — Я уж думала, что ты сейчас меня изнасилуешь… — слабо улыбнулась я. — Еле сдерживаюсь, но знаешь… — посмотрел мне в глаза Портгас. — Девушке нужна забота. Прежде, чем расстегивать её платье, нужно уметь застёгивать ей пальто… Я тебя безумно люблю… и не хочу потерять… — Докажи. — Ради тебя я пойду на что угодно. — Лизни свою шею. — он потянулся к моей шее и лизнул. По телу пробежались мурашки. — Я говорила не мою, а свою! Дурак… — Ну так ты же моя девочка, а, значит, каждый твой дюйм тела принадлежит мне. — ухмыльнулся Эйс. — Солнце, пообещай мне, — посмотрела я в бездонные шоколадные глаза. — Да? — Обещай не ревновать и не сомневаться во мне. Если я с тобой, значит, мне больше никто не нужен. — Обещаю. А теперь ложись спать. — Э?.. Тогда зачем ты меня одел? — Чтобы не сорваться. — Стоп. А ты?! — А что я? — Я что, одна буду спать?! — С чего ты взяла? — Эйс! — Да? — ухмылялся он. Я лишь буркнула мат себе под нос и легла к стенке, отвернувшись спиной к Эйсу. — Цветочек обиделся! — умилялся Портгас. Лёг рядом. Я развернулась к нему и крепко прижалась. Он меня ещё крепче обнял.Храни их, Бог, любимых мной до боли, От тяжких бед И горестных утрат! Дай им здоровья И счастливой доли. Мне это будет лучшей из наград…
Продолжение следует…