***
— Тебе должно быть все равно, как ты играешь. Ты — Малфой, и твой долг — продолжать мое дело, как я продолжил дело своего отца, а он своего отца. — Но это не то, чем я хочу заниматься. — Кого это волнует, сын мой? Его. Это волновало его. Ему не все равно. С тех самых пор, как отец выразил свое недовольство, а он впервые в жизни нашел в себе силы ответить, этот разговор не давал Драко покоя. Квиддич — вот что ему нужно. С того злополучного дня, когда Гарри Поттер стал самым юным ловцом, он места себе не находил и захлебывался завистью каждый раз, когда золотой мальчик побеждал. Неважно, сколько Драко тренировался, неважно, сколько раз ломал руки и ноги, — он всегда был вторым, третьим, четвертым, но не первым. Сколько бы он ни старался, этого было недостаточно. Драко чувствовал себя слабым и ничтожным после каждого матча с Гриффиндором. И единственное, что ему оставалось, — мечтать и представлять себя на месте Поттера. Поэтому желание поступить в университет затмевало все остальное. Он должен доказать всем. Должен доказать отцу, но в первую очередь — себе. Доказать себе, что он может измениться и жить другой жизнью. Малфой научился сдерживать эмоции после того, как осознал, что совершил. Не по своей воле, но совершил. Это страшно. Осознание съедало его душу день за днем, но нельзя ничего вернуть назад. Он просыпался каждый день и каждый день вступал на новый круг ада. Его личного ада. Он потерял всю надежду на новое будущее, но тренировки вновь и вновь возвращали к жизни. Даже сейчас, когда он измотался и отдал все силы, в теле помимо слабости ощущалась небывалая легкость. Это то, чем он жил. И это то, что ему нужно. Еще больше тренировок — и он добьется своего. Впереди замелькали красно-оранжевые силуэты игроков Гриффиндора. С того момента, как Поттер стал наставником, он чуть ли не до смерти гонял свою команду. Ужасно признавать, но он отличный капитан. Его рыжая подружка всем телом прижималась к Поттеру и зарывалась пальцами в волосы, притягивая к себе. — Снимите комнату в Хогсмиде, — бросил Драко, проходя мимо. Мерзкие сладкие парочки. Куда ни плюнь — один другому засовывает язык в глотку. Его уже вовсю воротило от этого. Но больше всего бесило, что волшебников, мечтающих об этом, еще больше. — Как тренировка, Малфой? — Грейнджер появилась из ниоткуда и убежала, не дождавшись ответа. Она входила в категорию «у меня нет пары, но я хочу быть как они». Наивная дурочка. Драко вполне мог считать Грейнджер нормальной, если бы не ее розовые мечты о принце на белом коне. Он раньше и подумать не мог, что у подружки Поттера девчачьи мозги. Грейнджер что-то прошептала рыжей подруге, и они вместе скрылись за дверью. То, как странно она оглядывалась по сторонам, не давало Драко покоя. Желание узнать еще одну тайну Грейнджер ослепило его, и, выругавшись, он направился за ними. В душевой пока еще никого не было, и, приоткрыв дверь, он мог отчетливо слышать их разговор. — Он не тот, — говорила Грейнджер. Снова ее расстроенный голос. Как в тот раз, когда она призналась Уизли о ее братце. — С чего ты взяла? — Он прикасался ко мне. — Гермиона! — завопила рыжая, и ее голос отбился от стен. — Нет, за руку! Он взял меня за руку. — Это ваше первое касание? — Да. Ничего, понимаешь? Ничего не произошло. Я ничего не почувствовала, — Грейнджер тяжело выдохнула. — Ты уверена? — тишина. Очевидно, да. — И что теперь? — Мне нужна твоя помощь, — Грейнджер выдержала паузу, — помоги мне найти этого слизеринца, иначе я с ума сойду. — Не думаю, что это хорошая идея. Он сам тебя найдет, вы должны оба это почувствовать, когда придет нужный момент, понимаешь? — Джин, пожалуйста. Если это не Теодор Нотт, то я сдаюсь. Приближающиеся в его сторону шаги моментально сбросили с Малфоя оцепенение. — Вот ты где, — похлопал его по плечу Блейз. — Я тебя повсюду ищу. Думал, что ты решил еще позаниматься. «Будь проклят, Забини». — Нет. — Тогда что ты здесь забыл? — Искал одного человека, — мулат постарался заглянуть в проем, но Драко захлопнул дверь, чтобы испугать гриффиндорок. Позор, если его застукают за подглядыванием Грейнджер и Уизли. — Идем, есть дело. Мне нужна помощь с обязанностями старосты. Какой бы ни была старуха, Малфой был рад назначению. Рекомендации ему не помешают, это факт, но заниматься благоустройством Хогвартса и воспитанием учеников он не мог. Дополнительные обязанности значительно сокращали время на тренировки и подготовку. Тест по Истории магии, вытягивающий все соки, уже через неделю, и ему нужно больше готовиться. Терпение и труд все перетрут, говорила мать, и он ей верил. Для занятий с Гермионой Грейнджер необходимо много терпения, чтобы случайно не произнести непростительное. Труд поможет ему добиться цели, и тогда он сбежит от ненавистного дома и станет первым Малфоем, изменившим все.***
Когда Драко вошел в кабинет, ему в глаза тут же бросилась одиноко сидящая Грейнджер. Поттер и Уизли заняли места через одну парту. — Она такая ненасытная, — говорил рыжий шрамоголовому несомненно для того, чтобы позлить Гермиону, и у него прекрасно получалось. Она вся скукожилась и делала вид, что разговор ей совсем не интересен. — Ей постоянно хочется еще. Она дьяволица, Гарри. Это точно. Единственное, что радовало Малфоя, — Уизли не оставался со своей новой подружкой в гостиной. Свой публичный дом он уносил в комнату. Глупое, появившееся из ниоткуда чувство жалости к грязнокровке заставило его мозги полностью отключиться. Вспоминая ее слезы и содрогающиеся плечи, под удивленными взглядами учеников Драко направился к среднему ряду мимо своего места. После того, как сел за парту рядом с Грейнджер, он оглянулся назад: осуждающие взгляды слизеринцев и непонимающие — гриффиндорцев. Клоуны. — Забыл, где твое место? — спросила Грейнджер с не меньшим удивлением и страхом во взгляде. — Это История магии, если ты забыла, — он подмигнул Гермионе, в ответ она скривила рожицу и показала язык. — А говорят, что ты умнейшая волшебница столетия. — Она фыркнула и отодвинула свой стул подальше. Драко улыбался подобно идиоту, довольный ее реакцией. Малфой знал, что это рискованный шаг, и предполагал, что одна половина посчитает его болваном, а другая — придурком. Единственный, кто пожмет плечами и поймет всю ситуацию, — Блейз. Драко обернулся через плечо и встретился с наблюдающим за ним взглядом друга. — Она — мой репетитор, — скорее сказал для себя. Вчера его чуть не поймали за подглядыванием, а сегодня он на глазах у всех сел рядом с Грейнджер, когда вокруг полным полно свободных мест. — Что за фокусы, Малфой? — поинтересовалась соседка по парте. — Разве тебе не нравится злить своего дружка? — Драко слегка нагнулся к ней и начал полушепотом: — Смотри, он сейчас взорвется. Гермиона подняла осторожный взгляд на Уизли, и губы расплылись в победной улыбке. — Да я чертов Купидон, Грейнджер. Будешь мне должна. — Еще чего, — она откинулась на спинку и стала перебирать пальцами перо. Ох уж эти женские нервы. В класс влетел Бинс. Сказать о том, что он в отличном расположении духа, значит ничего не сказать. Малфою казалось, что Грейнджер скучно ведет лекции, но сегодня старикашка убедил его в обратном. В целом лекция прошла неплохо. Каждый раз, когда он двигался на своем месте, Грейнджер вздрагивала, и каждый раз, когда она беспокойно поправляла подол юбки, Драко насмешливо улыбался. Как бы он хотел, чтобы ее ноги не торчали сейчас из под этой коротенькой юбчонки. Они отвлекали его. — Чего тебе? — У тебя всегда были такие ноги? — она вновь передернула плечами в стиле «ты меня достал» и попыталась отвернуться, чтобы он не заметил ее улыбку. Ничего не получилось. — Не знаю, Малфой. Я с ними родилась и никогда не замечала. — Ну да. Это для Нотта? — он старался говорить как можно тише, но смех, который вот-вот вырвется наружу из-за ее глупого выражения лица, невозможно было сдержать без особых усилий. — Уж точно не для тебя. — Тогда расстегни пару пуговок на блузке, и он потеряет голову. Бинс пролетел мимо них и повернул к ряду слизеринцев. Драко не слышал ничего из того, что рассказывал профессор, слишком был увлечен беседой с Грейнджер. — А если распустить волосы, то получится идеальный образ бунтарки. — Только не говори, что я причина твоих грязных фантазий. Спать не смогу спокойно. — Наш диалог напоминает разговор героев дрянной порнухи, — Грейнджер прыснула смехом и перевела на Драко взгляд. Они привлекали слишком много внимания. Гермиона не напоминала несчастную влюбленную со своими довольными большими глазами. После услышанного вчера разговора с Джинни он выстроил идеальный план с прекрасной стратегией. И он, и Гермиона Грейнджер останутся довольны. Это как взаимовыгода без лишних обязательств.***
После окончания урока Малфой собрал вещи и побежал следом за Грейнджер. Она шла так, словно сам Салазар ее подгонял — спокойными размашистыми шагами, сжимая в руках учебники. — Грейнджер, — с трудом он догнал ее. — Стой. Но она не остановилась. — Чего тебе еще? — Поговорить нужно. — Ты знаешь, что преследование считается незаконным? — У меня есть для тебя выгодное предложение, — не сдавался Драко. Он отпихнул одного из учеников, попытавшегося нагло пропихнуться между ними. Гриффиндорка шла все так же быстро, с высоко поднятой головой. Прищурившись, она посмотрела на него и тут же отвернулась. — Например? — она постаралась вложить в голос как можно больше холода, чтобы показать безразличие к разговору. Драко усмехнулся, разгадав план. — Я помогу тебе найти того самого слизеринца. — Какого же? — Твою родственную душонку, — она оцепенела, но быстро совладала с собой, поправляя упавшие на глаза пряди волос. — С чего взял, что это слизеринец? — Я слышал твой разговор с младшей Уизли. Ты, кажется, выглядела очень расстроенной. Тео не оправдал твоих ожиданий, — Драко заметил недобрый блеск в ее глазах. Только слез не хватало. Второго раза он не переживет. — Что за предложение? — Гермиона испугалась, что он посчитает ее уязвимой из-за их маленького секрета. — Взамен ты будешь жить в Башне старост целый месяц. — Ни за что, — в тон ему ответила Гермиона, сжимая челюсть. Гермиона все еще помнила времена, когда Драко Малфой не был неотъемлемой частью ее жизни. Тогда не нужно было выслушивать его дерзкие заявления и любоваться наглой ухмылкой. — Я читаю тебя, как открытую книгу, Грейнджер. Ты хочешь узнать своего избранника. — Что тебе даст мое проживание в Башне? — она бросила на него заинтересованный взгляд, и Драко нахмурился. — Скажем так: если мне придется выбирать, то я выберу меньшее из зол, — ответ ее абсолютно не устроил, и Гермиона немедля ответила: — Нет. Мне хватает твоего назойливого внимания на уроках. Драко напрягся лишь чуть-чуть, переживая, чтобы Грейнджер этого не заметила. — Я не буду водить Паркинсон, — не сдавался он. Драко представлял, насколько трудно ему придется. Подумать только, он уже второй раз за ней бегал. — Я предлагаю тебе сделку. — А почему я должна о чем-то с тобой договариваться? — девушка наконец остановилась и повернулась к нему лицом, скрещивая руки на груди. Он ухмыльнулся, будто ожидал этого вопроса. Мерлин, как же она хороша в своем высокомерии. — Мне выгодно с тобой жить, потому что: а — мне нужно больше времени, чтобы заниматься, и б — это позабавит меня. Его глаза дважды прошлись по ней от макушки до пят, и она покраснела под его оценивающим взглядом. И в то же время появилось желание врезать ему по яйцам. Драко был уверен: вот-вот — и она проглотит наживку. — Мне казалось, ты любишь вызовы. Всего лишь месяц, Грейнджер, и никакой близости, пока ты сама не попросишь, — поиграл бровями Малфой. Как же она хотела стереть наглую улыбку с его лица. — Не захочу. — Все еще веришь в глупые родственные души? — А ты разве нет? — ее брови от удивления поднялись вверх, и Гермиона тут же выдохнула, осознавая, что Малфой все еще без пары. Он просто встречался с Паркинсон. Спал и встречался. Понимание накрыло мгновенно. Теперь и Драко Малфой попадал под ее потенциальную родственную душу. — Это бред для отчаявшихся в жизни. У меня в планах спорт и только, и ни одна девчонка не встанет у меня на пути. Поэтому мне нужно как можно больше заниматься Историей магии, и в этом поможешь ты. Я не могу позволить глупому старикашке рушить мои планы на жизнь. У меня осталась ровно неделя, чтобы подтянуть предмет. Помоги мне, Грейнджер, и я найду твоего слизеринского неудачника и, если потребуется, куплю ему смокинг на ваше свидание. Просто помоги мне. Драко говорил слишком убедительно и искренне, что Гермиона не могла не поверить ему. Слышать такие речи от вечно молчаливого парня с глупыми язвительными замечаниями было необычно. Да, он прав, она любила принимать вызовы. — Мне нужно подумать. — Я тебе не предложение руки и сердца делаю. — Сейчас это одно и то же. Ты хочешь, чтобы я тебя месяц терпела, — говорила она тихо. — Два часа. — Сутки. — Это много! — Или мой ответ «нет». — Восемь часов, — торговался Драко. — Десять. — По рукам, — зашипел он.***
— Гиппогриф его раздери! Она думала о предложении целый вечер: когда говорила с друзьями, на ужине, в библиотеке и даже перед сном. Месяц жизни с Малфоем под одной крышей сведет с ума. Это недопустимо! Она знала, что готова на любую сделку, лишь бы бедное сердце наконец-то угомонило сумасшедшее биение. Но то, что предложил Малфой, ни в какие рамки не лезло. Он стер границы и разрушил то, что выстраивалось между ними годами. Но Джинни отказалась помочь, Гарри и Рон ни за что не должны узнать ее секрет, попросить о помощи больше некого. Гермионе казалось, что она сходит с ума, или это проявлялись первые признаки паранойи. Да, она могла быть счастливой с Роном и желанной с Теодором. Но никто из них не мог вызвать у нее те чувства, на которые способен предназначенный ей человек. И она хотела сполна насладиться настоящей любовью, почувствовать себя желанной и любимой. Каждая девушка мечтала о таком. Глядя на Джинни и Гарри, Гермиона ощущала, как на душе становилось тепло, а в самых далеких уголках разжигалась зависть. Чем она хуже? Она что, не девушка, в конце концов? Переезд к Малфою ничего не решит. Она как и раньше будет ходить на занятия, общаться с друзьями и заниматься с ним репетиторством. Переезд всего лишь формальность. Даже если так, МакГонагалл не позволит, а любые изменения порядка за ее спиной повлекут страшные последствия. Малфой прав. Это всего лишь сделка. Сделка ради взаимной выгоды. Самым ужасным испытанием окажется совместная ванная комната. Как мыться в том месте, где полностью голым стоял Малфой и обнаженной будет стоять она? Немыслимо! Сердце учащенно забилось. Как же Гермиона хотела, чтобы они с Драко Малфоем никогда не встречались. В следующий раз, прежде чем писать тесты на отлично, она сто раз подумает: стоят ли ее нервы хороших оценок? Да, черт бы его! Она чувствовала себя паршиво. — Ужасный год. Ужасный год. Вместо того, чтобы учиться и самосовершенствоваться, она страдала из-за несчастной любви. В такие моменты начинаешь думать о том, как здорово родиться маглом. Гермиона обвела браслет, касаясь единственного круга. Уже тогда она понимала, что первой метки не избежать. Если оглядываться назад, можно учиться на своих ошибках, найти новые уроки жизни и вынести из них мораль. Гермиона знала, что всегда добивалась своего и шла к назначенной цели. Ее так учили. Она так привыкла. И сейчас, анализируя все, девушка могла с уверенностью сказать, что мир клином не сошелся на одном чувстве, но сошелся на одном человеке, и кто бы он ни был, ей нужно его отыскать. Малфой поможет.