Двое лгут, когда вместе

Утром она проснулась одна. От ее вчерашнего разговора с Драко не осталось и следа, только отпечаток на подушке и налокотники с перчатками на столе у окна свидетельствовали об их ночных посиделках. Гермиона поспешно собралась и направилась на занятия, ругая себя за то, что забыла запастись перьями и чернилами в Хогсмиде. Занятия проходили в радостной и шутливой атмосфере, и ей показалось, что о вчерашнем инциденте все словно забыли. Только Рон время от времени бросал на нее заинтересованные взгляды, которые Гермиона всеми силами игнорировала. Вчера, когда она пыталась объяснить свою связь с Малфоем, Рон практически ничего не сказал. Это пугало больше, чем тысяча вопросов и чтение нотаций. На занятиях Гермионе пришла в голову мысль вести себя так, словно между ней и Драко ничего не случилось, чтобы не вызывать подозрения у окружающих. Гарри оказался на удивление тихим. Он всего один раз задержался на ней взглядом дольше положенного, словно о чем-то думал, но, в целом, все как будто игнорировали вчерашний инцидент. На Трансфигурации директор МакГонагалл не сводила с нее глаз. Гермиона не знала, ждала ли от нее директор каких-то слов, но сразу по окончании урока она собрала портфель и вышла из класса. По дороге в Большой зал Панси Паркинсон остановилась посредине коридора и оглядела ее с ног до головы. Ощущение было не из приятных, но она заставила себя пройти мимо и проигнорировать ее взгляд. После откровений Драко, Гермиона считала, что Панси и так натерпелась от него. Не так-то просто выносить каждый божий день Драко Малфоя с его раздутым эго. Накладывая в тарелку еду, Гермиона старалась не смотреть в дальний конец Большого зала, но она чувствовала, что за ней наблюдает пара ненавистных серых глаз. — Кажется, Малфой не сводит с тебя взгляд, — по правую сторону от нее зашептала Джинни. Гермиона обернулась по сторонам в надежде, что кроме нее никто не слышал. Все вокруг поглощали свой обед и выглядели абсолютно безразличными к секретам двух подруг. — Джинни, прекрати. — Я держалась целый день. Гарри попросил нас не упоминать при тебе Малфоя, но я думаю, что это он скорее сделал для себя. Ты бы видела его после того, как ушла. Он только то и делал, что говорил о нем. Я уже начала сомневаться, не Малфой ли его родственная душа. Гермиона прикрылась стаканом сока и захихикала. "Так вот почему все так странно себя вели". — Ну же, посмотри на него. Гермиона хотела на него посмотреть. Брови нахмурены. Руки в замке. Уверенный взгляд смотрел на нее через столы. Она поерзала на месте, чувствуя себя не совсем комфортно. Панси вилась вокруг руки Драко, точно настоящая змея. Одна часть Гермионы ужасно сочувствовала ей, ведь со стороны было видно, что это не актерская игра. Она в него влюблена. Но вторая сторона жутко ревновала, писала на листике всевозможные проклятия и с громким хохотом сжигала его. Неожиданно Панси наклонилась через руку Драко и поцеловала его, приводя Гермиону в холодное бешенство. — Я наелась, — она оставила тарелку, набитую едой, и спешно покинула помещение под крики Джинни. Остаток вечера Гермиона провела за чтением, заканчивая литературу для досуга и начиная читать вторую, которую не планировала. Иметь свободное для чтения время — это то, чего ей так долго не хватало. Она ощущала, что возвращалась к своему прежнему «я». Когда время приблизилось к четырем, она отложила книгу в сторону, и в этот момент в дверь ее комнаты постучали. От волнения сердце подпрыгнуло к горлу, в животе все скрутило, а пальцы похолодели. Малфой. Она не видела его целый день, если не брать в счет обед в Большом зале. Стараясь не сорваться на бег, она подошла к двери и, прежде чем настежь ее распахнуть, поправила футболку. Перед ней стоял Теодор Нотт в белой навыпуск рубашке с закатанными по локоть рукавами и черных отглаженных брюках. Гермиона опустила взгляд на его верхнюю расстегнутую пуговицу, а потом поднялась к лицу. Тео выглядел… великолепно, непринужденно, сексуально. У Гермионы пересохло во рту. Она с трудом узнала его. — Привет! — почти прокричал он. Она и сама не поняла, как оказалась в его объятиях. Сердце взволнованно забилось о ребра, а в ушах оглушительно зашумела кровь. Он крепко прижимал ее к себе, и Гермионе едва оставалось сил, чтобы дышать. — Привет, — прохрипела она. Тео отпустил ее и сделал шаг назад. Гермионе захотелось закрыть перед ним дверь и спрятаться, но она только отступила в сторону, приглашая его в комнату. — Как ты попал сюда? — Может, я не говорил, но у меня в семье все обладают невероятным обаянием. Даже ваш портрет не устоял, — самодовольно ответил Тео. Гермиона едва удержалась, чтобы не закатить глаза. — Ты серьезно? — Нет, конечно же. Если бы в Хогвартсе можно было проникнуть в любую дверь, то зачем создавать пароли? Меня впустил Малфой. Он как раз выходил, когда я… — Он был в комнате? — Гермиона не могла поверить, что Драко избегал ее целый день, а потом просто впустил Тео, не выдвинув при этом ей никакие обвинения. — Что-то не так? — Нет, все отлично. Просто… просто я жду, когда зайдут Гарри и Рон, чтобы помочь мне отнести вещи. — Разве для этого не изобрели левитационные чары? — Я не всегда пользуюсь магией, — Гермиона захлопнула дверь и обошла комнату, чувствуя себя совершенно неловко. — Так, зачем ты пришел? — Хотел пригласить тебя пройтись. За обедом ты выглядела не совсем хорошо, и я подумал, что немного свежего воздуха тебе не помешает. — Я плохо спала, — соврала она. Гермиона вздрогнула, вспоминая о его прикосновениях. — Дай мне пару минут. Я переоденусь. Тео вышел с довольной улыбкой, и она неохотно стала натягивать мантию. Слишком много внимания в последнее время он пытался уделить ей. Гермионе нравилось проводить с ним вечера, делиться воспоминаниями и просто слушать, о чем он говорит. Но его становилось много. Слишком много. И чем дальше она оттягивала с выбором, тем сложнее становилось. Тео не собирался сдаваться, а ей меньше всего хотелось, чтобы за нее боролись, как в рыцарские времена. Гермиона улыбнулась собственным мыслям, плотнее затягивая шарф, и, когда она выходила из комнаты, Тео заинтересованно разглядывал перчатки Малфоя. — Он обычно оставляет форму в раздевалке. — Да? — попыталась изобразить удивление Гермиона. — Он вчера уснул в гостиной. Может, тренировка была слишком сложной или ему в очередной раз не удалось поймать снитч и он расстроенным вернулся обратно. Ей стоило заткнуться. Тео только улыбнулся и направился к выходу. Она последовала за ним. — Гермиона, — Тео повернулся в ее сторону и заглянул в глаза, — не хочу тебе надоедать, но считаю, что имею право знать… Гермиона догадалась, о чем он собирался спросить, поэтому легко сжала его предплечье, будто успокаивая. — Все хорошо. Я думала об этом, но не могу дать точный ответ. Это не так легко, как кажется. Мне не хочется делать больно тебе или Малфою. — Я понимаю, — он легко улыбнулся, — но рано или поздно тебе нужно сделать выбор. Гермиона поморщилась, напрочь отказываясь представлять, как откажет одному из парней. Ей никогда прежде не доводилось так много времени уделять сердечным делам. Учеба и книги — это то, что занимало все свободное время. Теперь же ей приходилось решать вопрос чуть ли не вселенской важности — она должна разрушить жизнь одному человеку без особых на то причин и без права выбора. — Я не хочу этого делать, но мне кажется, чем дольше я оттягиваю, тем становится сложнее. Тео остановил ее легким движением, придерживая за локти. Его зеленые глаза выражали понимание, и ей захотелось вывалить на его плечи все то, что не давало нормально спать по ночам. — Тебя никто не торопит. В любом случае я не собираюсь прыгать вокруг тебя и умолять, чтобы ты выбрала меня. Право остается только за тобой. Но ты должна помнить, что Малфой сильный, он справится, у него есть цель, к которой он будет идти несмотря ни на что. Тео играл не по правилам. Так же, как и Драко, но его методы были куда проще, в отличие от Малфоя, который определенно точно знал, за какие ниточки дергать. Гермиона улыбнулась, скрестив руки на груди. — Ладно, ты меня раскусила, — он засмеялся глубоким голосом, которого Гермиона раньше не слышала. По ее телу пробежала волна мурашек, и она неосознанно вздрогнула, — я пытался тебя убедить. — О, у тебя практически получилось, — она отступила на шаг, сбрасывая руки Тео. Он едва заметно улыбнулся уголком рта и продолжил идти по коридору широким шагом. Гермиона семенила следом, стараясь усердно игнорировать то приятное тепло, что разлилось по ее телу от его прикосновений и смеха. — У меня есть к тебе предложение, — Тео обернулся через плечо и опять улыбнулся, но на этот раз по-хитрому. — Какое? — Вечеринка для пар. Если я не ошибаюсь, она сейчас в самом разгаре. Мы могли бы сходить вместе, ну, как пара, знаешь ли… С одной стороны, Гермиона всеми фибрами своей души не желала идти на вечеринку, где скорее всего все будут выглядеть счастливо, но с другой, она обещала себе и Джинни получше узнать Тео и не делать поспешных выводов. Все же вечеринка звучала лучше, чем то, что она планировала. Ничего. — Ну же, я не буду в тебя заливать алкоголь, пока ты сама не попросишь, — он игриво подмигнул ей и сложил руки на груди в ожидании ответа. — Не знаю… — Решайся, будет весело. — Ты уже ходил? — Всего один раз, когда Астория меня попросила. — Астория Гринграсс? — удивилась Гермиона. Она и представить не могла, что у Теодора была девушка. Да, он красив, умен и пользовался неплохой популярностью, но она никогда не видела его в обществе девушек, чего не скажешь о Блейзе Забини. — Да, — он неловко провел рукой по волосам, — мы были вместе одно время, когда думали, что созданы друг для друга. — Я не знала об этом… — Не бери в голову. — А как… как ты узнал, что она не… не твоя родственная душа? — Астория разгадала сон*, — Гермионе показалось, что Тео не нравилось делиться воспоминаниями, и она решила не лезть не в свое дело. Возможно, между ними произошло что-то посерьезнее, о чем Тео предпочел бы забыть, но он продолжил: — Все получилось само собой. Мы все сидели на этой чертовой вечеринке для пар, когда вдруг вошел Забини и приветливо похлопал Малфоя по плечу. Астория тут же отдернула свою руку и бросилась за ним, и я пошел следом, чтобы не привлекать лишнего внимания. Она всегда хорошо общалась с Забини, считала его лучшим другом. Это вроде как для тебя Гарри… Гермиона с трудом представляла себя и Гарри как пару. Она с малых лет видела в нем только друга, не более, и мысль, что все могло повернуться иначе, что ее родственной душой мог стать лучший друг, — приводила в замешательство. Тео медленно двинулся вперед. Гермиона не могла сказать точно, какие эмоции испытывала по отношению к слизеринцу, но он открылся ей. Рассказал то, о чем, скорее всего, мало кто знал. — Забини все отрицал, — добавил после небольшой паузы Тео, — словно не хотел принимать правду. Он кричал, что это бред, что ей показалось, что он каждый раз похлопывает Малфоя по плечу при встрече, но Астория попыталась доказать, что именно это видела во сне. Все произошло так быстро, что я даже не понял, в каком моменте она его поцеловала. На браслете Забини так ничего и не изменилось. Тогда он закричал, что они даже не были друзьями. Кажется, именно это ее убило. — Почему он так сделал? — шепотом поинтересовалась Гермиона. Тео пожал плечами и шумно выдохнул. — Не знаю. Но когда я должен был быть рядом — мы расстались. — Она тебе нравилась, — заключила Гермиона. Тео медленно повернулся к ней. Его глаза были полуприкрыты. Он кивнул, подтверждая слова Гермионы. — Мы можем любить другого человека, не нашу родственную душу. Это не запрещено, просто все словно помешались на своих вторых половинках. Связь с родственной душой делает отношения сильнее, прочнее, в них больше страсти, но может быть страсть, если нет желания, верно? Гермиона задумалась, была ли между ними страсть. Они целовались всего один раз, но ничего подобного тому, что она ощущала с Малфоем, Гермиона не испытывала. Тео выглядел уставшим, словно возвращение в прошлое отняло у него все силы. Они шли рука об руку, и она то и дело поглядывала в его сторону. — Тео… — Гермиона вдруг остановила его за руку. Он вопросительно посмотрел на нее, и она, поднявшись на цыпочки, притянула его к себе и мимолетно поцеловала в губы. — Ты сделала это из-за жалости? — в его голосе не слышалась злость, скорее удивление. Тео ждал ответа, но что сказать ему она не знала. Это получилось неожиданно. Он вдруг откинул голову назад и громко засмеялся. — Мерлин, Гермиона, если бы я знал, что ты будешь целовать меня из жалости, я бы приходил к тебе каждый раз, когда мне хотелось поплакаться в жилетку. — Я… Прости, ты выглядел таким несчастным. — Это было давно. Но теперь у меня есть ты, и тебе придется отрабатывать свою несдержанность. — Отрабатывать? — кажется, она покраснела от макушки до пят. — Да, ты обязана пойти на вечеринку для пар. — Но… — Решено. Теодор взял Гермиону за руку и без особого усилия потащил следом за собой в подземелья. Гермиона никогда прежде не была в гостиной Пуффендуя, и эта идея казалась ей неправильной. К тому же ее маггловская толстовка и джинсы не подходили под стиль вечеринки, но Теодора это, кажется, не заботило. Он шел так быстро, таща ее за собой, что она едва успевала, переходя на бег, чтобы не спикировать носом в пол. Как много там было людей? Нужно ли было получить приглашение? Насколько долгой окажется вечеринка? Успеют ли они до отбоя? Все эти вопросы нескончаемым потоком проносились у нее в голове, пока они не оказались напротив двери. — Ты уверен, что это… — Хорошая идея? — закончил за нее фразу Тео и широко улыбнулся своей невероятной улыбкой из арсенала Ноттов. — Конечно уверен. Он трижды постучал в дверь, потом дважды по бочке и наконец еще один раз по двери. Гермиона инстинктивно зажмурилась, представляя, как на нее из-за неправильного пароля выльется поток уксуса. Но ничего такого не случилось, и в следующее мгновение перед ними открылась дверь и солнечный свет ослепил глаза Гермионы. — Они поменяли пароль только на один вечер, чтобы желающие могли попасть, — объяснил Теодор и кивнул ей, приглашая войти первой, и она неуверенно перешагнула порог. Школьников внутри оказалось больше, чем Гермиона предполагала. Все они сидели рядом, обнимаясь или держась за руки в кругу напротив камина, одеты в свою повседневную одежду, отчего Гермиона хотела запрыгать на месте. Она не будет белой вороной. Некоторые весело смеялись, некоторые целовались, словно они в комнате одни, и Гермиона тут же поспешила отвести взгляд, наблюдала за интимной картиной, не предназначенной для чужих глаз. Рука Тео осторожно легла ей на плечо, и он ближе притянул ее к себе, одарил теплой улыбкой, от которой в груди приятно заныло. Зажженный камин освещал комнату кровавым светом. От этого гостиная становилась очень теплой, а вазоны с цветами, что вились под потолком через всю гостиную, время от времени задевали макушки учеников и играли с их волосами. — Гермиона! — радостный крик Джинни вывел ее из транса, подруга на невероятной скорости бросилась ей навстречу, крепко обнимая и прижимая к себе, словно они не виделись все лето. — Ты пришла! И не одна! — Это же вечеринка для пар. Я не могла прийти одна. — И правда, — Джинни весело захохотала и бросила изучающий взгляд на Тео, а потом опять на нее, и в ее глазах она прочитала: «Раздень его сейчас же!» — Мне не составило большого труда уговорить ее, — он приподнял уголок рта и вскинул брови вверх. Джинни захихикала, приглашая их занять свободные места. — Мы как раз собирались поиграть в «Покажи и угадай», так что вы, ребята, вовремя, — Джинни повела их, одарив таким взглядом, что внутри Гермионы все зашевелилось в плохом предчувствии. Панси Паркинсон сидела на коленях Драко. Тот что-то шептал ей, и она игриво шлепнула его по плечу. Он прижался щекой к ее щеке, и внутри Гермионы поднялось неприятное ощущение. Ладонь Тео сильнее сжала ее предплечье, и она накрыла его руку своей, благодаря за понимание. Он видел то же, что и она. — Ну же, Гермиона, или вы решили простоять там вечность? Казалось, услышав ее имя, Драко вздрогнул. Глаза Малфоя встретились с ее, и он вздохнул. Его лицо заметно напряглось, когда она с Тео прошла мимо Гарри и Джинни и села у его ног, словно нарочно. Словно вокруг не было пустых мест. Она не хотела видеть его лицо и довольную улыбку Паркинсон, когда он в очередной раз скажет ей какую-то пошлость и она ближе прижмет его к себе. Джинни перевела на нее сочувствующий взгляд, стоило ей заметить, как низко упали ее настроение и самооценка при виде Малфоя и Паркинсон. Она хотела просто развернуться и уйти из этой комнаты. Красивый напольный желтый ковер с длинным ворсом принял ее с распростертыми объятиями. Гермионе стоило немалых усилий собраться с духом, чтобы не повернуться и не плюнуть в физиономию того-кто-оказался-полным-придурком. Она могла наблюдать за ним в отражении графина с цветами и заметила, что с закрытыми глазами он пытался сделать вид, что абсолютно расслаблен. Но его подбородок был поднят вверх, и она спиной чувствовала — от него исходило напряжение, как от сжатой пружины. — Правила все знают? — кажется, словно это не гриффиндорцы, а пуффендуйцы были в гостях, потому как Джинни целиком и полностью взяла на себя всю инициативу. Кто-то открыл сливочное пиво и передал несколько кружек в их сторону. Тео протянул ей выпивку, и Гермиона кивнула в знак благодарности, почувствовав, как нога Малфоя легко пнула ее в бок. Она проигнорировала его жест. — Кто не знает — объясняю: один человек из пары загадывает слово, а второй пытается его показать всем другим с помощью палочки. Пара, которая загадывает, должна потом показать свое слово или словосочетание, а угадавшие выходят следующими. Но запомните, должно быть весело и неожиданно. Надеюсь, у всех палочки при себе? — Моя палочка всегда со мной, Уизли, — со всех сторон послышался смех, и Гермиона, прикрывшись кружкой, тихо захихикала. — Без обид, Поттер, — добавил Захария Смит. Гермиона посмотрела на Сьюзен Боунс и не сдержала улыбки, когда он наклонился и легко поцеловал ее в лоб. Она тут же перевела взгляд на вазу — Малфой смотрел ей прямо в затылок, все так же прижимаясь к щеке Паркинсон. Тео возился рядом, перебрасываясь фразами с Гойлом и его парой — Ромильдой Вейн. Мерлин, Гермиона никогда бы в жизни не подумала, что эту несчастную ждет связанная жизнь с Гойлом. Мысленно пожелав ей удачи, она опять переключила свое внимание на Джинни. Она громко спорила с девочкой из Когтеврана, кто пойдет первым, как неожиданно голос, от которого у нее по спине пробежал табун мурашек, тихо произнес возле уха: — Забыл сказать, что стащил у эльфов для тебя сахар в кубиках.

***

Грейнджер стояла посреди гостиной, переминаясь с ноги на ногу и покусывая нижнюю губу. На нее смотрели все присутствующие, ведь это означало, что она открыто заявила о своей связи с Теодором Ноттом. — Она с Ноттом? — удивленно спросила Панси, таращась на Грейнджер во все глаза. — Не знаю, — Драко отвернулся, за раз выпивая содержимое кружки, отчего голова пошла кругом. В тот же миг на него обрушились события последней недели, и Драко закрыл глаза, представляя на коленях Гермиону, а не Панс. Он не знал, почему согласился пойти с ней на эту глупую вечеринку для третьекурсников, но отчетливо осознавал, что слишком устал за последнее время и ему нужно было расслабиться. Отвлечься. Кто же знал, что Нотт притащит сюда свою и ее задницы. Чертов Блейз во всем виноват. — Я не знала, что Тео у нас по гриффиндоркам пошел. Грязные юбки его раньше не интересовали. И когда это они успели… Драко видел, как усердно Гермиона пыталась отвести взгляд, но постоянно задерживалась на по-хозяйски разместившихся на его шее руках Паркинсон и ее коленках. — Это так странно. Я считала, что она с рыжим Уизли… — Хватит о них. Мы пришли отдыхать, а не говорить о гриффиндорцах, — шепнул ей на ухо Драко. Он давно не уделял Панс времени, отчего она злилась и не говорила с ним. Ее общество не утруждало, но он за месяц смог отвыкнуть от ее назойливости и бессмысленной болтовни. Гермиона сидела рядом с креслом у него в ногах, и от этого щемило в груди. Драко был уверен, что Гермиона Грейнджер не наведается на вечеринку для пар, особенно с Ноттом, который как назло сидел к ней так близко, что мог отчетливо слышать биение ее сердца. И каждый раз, когда Гермиона смеялась над очередным глупым загаданным словом, то чуть откидывалась назад, задевая его, Драко, кисть волосами. И от этого он пьянел больше, чем от сливочного пива. Панси удобно сидела у него на коленях и рассказывала о том, как скучала по нему прежнему. Драко ничего не отвечал. В поле его зрения была только макушка Грейнджер. Игра шла своим чередом, пары каждый раз менялись, и спустя несколько минут Гермиона наконец решила принять участие. Вот только она все никак не желала убраться с его колен. Это раздражало. Его брала злость, что она пришла с ним, каждый раз наклонялась к нему, чтобы что-то сказать, и Драко машинально напрягал все локаторы. Скрестив ноги по-турецки, она расслабленно сидела с полупустой кружкой сливочного пива и просила добавки, а Теодор, как настоящий галантный джентльмен, протягивал ей свою кружку, и она делала щедрый глоток. Драко сжимал кулаки. Неосознанно, но сжимал, и Панси замечала это. Щурилась, злилась, но ничего не говорила. Гермиона вновь засмеялась над тупыми и неловкими движениями Поттера, свободно откинулась назад и легла ему на колени. И Драко не понимал, что с ним творилось, когда он осторожно и несмело касался ее каштановых кудрей. Она замерла. Никто не видел, даже Паркинсон, как он вплетал руку в пряди и бережно пропускал их сквозь пальцы. Он был пьян. И четко осознавал это. Но Грейнджер злилась, и это видно по ее натянутой, как струна, спине. Она пришла на чертову вечеринку с чертовым Теодором Ноттом и делала вид, что все хорошо. Драко казалось, что в любой момент Гермиона должна подпрыгнуть и завопить, но она лишь ерзала и ближе прислонялась к его коленям спиной. — Это квиддич? — донеслось со стороны. — Футбол! — закричала Ханна Аббот. Драко поморщился, не понимая, что такое «футбол». И тут Гермиона завопила: «Лакросс!» — и Поттер показал ей палец вверх. — Это нечестно! Многие не знают ваших маггловских игр! На что Поттер лишь пожал плечами и сел обратно к рыжей подружке. Гермиона снова смеялась, слишком много за этот вечер, и снова отклонилась к нему, что рука Драко невольно коснулась ее кудрей. И от этого простого движения у Драко закружилась голова и зашумело в голове. Просто потому, что Грейнджер так близко. Ощущение ее губ на своих губах до сих пор не прошло, и не дай Мерлин Паркинсон об этом узнает. Он мог бы ее поцеловать, мог бы перебить навязчивый вкус, но это уничтожит Грейнджер. — Твоя очередь, — шепнул ей Нотт, и она улыбнулась ему своей самой доброй улыбкой. — Но я даже не знаю, что показать. Расстояние между ней и Теодором сократилось, он слишком близко наклонился к ее уху и произнес что-то такое, от чего она поморщила нос. — У тебя получится, я знаю, — его рука оказалась у нее на коленке, и Драко напрягся всем телом, готовый в любое мгновение броситься на ублюдка и оторвать ему клешни. — Что с тобой? — Паркинсон придвинулась слишком близко к его плечу, и он отвернулся, лишь бы не встречаться с ней взглядом. — Ничего. — Он очень надеялся, что его голос по-прежнему спокойный и ровный. — Сейчас посмеемся, — продолжила Панс, отпивая с кружки, — Грейнджер на поле. Прежде чем начать, Гермиона бросила умоляющий взгляд на рыжую подружку, но та лишь пожала плечами и шепотом пожелала удачи, и Драко мог поклясться, что слышал, как фыркнула Паркинсон. Гермиона стояла еще какое-то время, пока, наконец, не достала из кармана мантии палочку и не принялась выводить в воздухе узоры. Ей понадобилось две попытки, чтобы показать хотя бы что-то, похожее на то, что загадал ей проклятый Нотт. На его лице появилась довольная улыбка, стоило Гермионе вывести нечто похожее на губы. Урод. Драко сжал подлокотник и постарался сосредоточиться на прикосновениях Панси, а не на предстоящем поцелуе Гермионы и Теодора. Идиотская игра. Малфой мысленно закатил глаза, стоило Гермионе нарисовать веник и летающие вокруг сердечки. Что за черт? — Поцелуи во время уборки? — донеслось со стороны. Гермиона отрицательно покачала головой. — Любимая уборка? — предположил Поттер, и Драко подавил смешок. Кто на самом деле любит убирать? Кроме Грейнджер, конечно. У них в Башне всегда было убрано: книги и перья лежали на своих местах, в камине горел огонь. Грейнджер создала уют, и, как бы ужасно это ни было признавать, но ему нравилось. — Что может быть со шваброй и губами? — Поцелуй от чистого сердца?! — завопила Ромильда. — Да! Сердце Драко упало, кажется, в желудок. — Какой ужас, — завыла Панси. — Предлагаю оставить эту скучнейшую в мире вечеринку и заняться более интересным делом. Она обвела ногтем контур его лица и запустила длинные пальцы в волосы. — Ты сама меня сюда притащила. Наслаждайся. Гермиона чуть вздрогнула, широко раскрыв глаза, и посмотрела на Драко. И сам Драко тоже смотрел и молчал. Они так таращились друг на друга, что становилось уже неприлично. — Это новая песня «Ведуний», — объяснила Ромильда, заметив на себе удивленные взгляды. Гермиона первая разорвала зрительный контакт. Тео вальяжно поднялся с места и направился к ней, раскачиваясь из стороны в сторону. Драко ждал с замиранием сердца. Одна его часть кричала, чтобы он сбросил с колен Панс и врезал чертовому Нотту за его извращенные мысли, но другая велела молчать. Он не должен выдать себя, только не тогда, когда он так близок к цели. Никто не должен знать о Грейнджер, особенно его отец. Драко сидел, сцепив кулаки и зубы, всеми силами стараясь сосредоточиться на прикосновениях Панси, но никак не на том, что лицо Нотта находилось в ничтожном сантиметре от лица Гермионы. Она первая поцеловала его. Встала на носочки, хотя этого не требовалось, и обвила руками шею, ближе придвигая к себе. Драко чувствовал, как по спине бегал холодный озноб. Он резко дернул Панси на себя, бесстыдно проникая рукой под юбку, отчего она пискнула и на лице появилась довольная улыбка. — Все нормально? — уточнила она, скорее всего, заметив его напряженное лицо. — Все отлично, — Драко волновался, и от волнения его улыбка становилась еще пренебрежительнее, еще ироничнее. Но парочка никак не прекращала. Напротив, Тео углубил поцелуй, проникая языком ей в рот. Драко держался. Действительно держался до последнего, прежде чем набрать полные легкие воздуха и произнести самым ироничным тоном из своего малфоевского арсенала: — Достаточно! На вас смотреть мерзко. Мы уже все давно поняли, что Нотт не прочь засунуть свой язык в рот Грейнджер. Нотт отстранился от Гермионы и подмигнул ей. Он смотрел на нее, а она на него. Она зачем-то улыбнулась ему и отвела глаза в сторону. Ее хмурый взгляд заставил его нервничать. Видимо, ей так же тяжело, как и ему. — Достаточно игр, — резко произнес Поттер и подорвался с кресла. — Ты какого черта творишь, Малфой? Поттер двигался слишком быстро, что Драко едва успел среагировать и увильнуть, прежде чем кулак шрамоголового настигнет его. — Я ничего такого не делаю, — Драко поднялся так же быстро, и Панси спрыгнула с колен, хватая его за руку. — Мы просто отдыхаем. — Вот именно, — его желваки играли, а висок пульсировал. — Сначала я вижу тебя в Башне старост, а теперь ты… — Гарри, — Гермиона появилась перед ним словно из ниоткуда. Ее руки лежали на его плечах, и она произнесла его имя еще раз с такой нежностью, что у него остановилось сердце: — Гарри, не нужно, все смотрят. Это лишнее, правда. — Уверена? Я могу просто… не знаю, врезать ему, как в прошлый раз. — Нет, — все так же тихо произнесла она, чтобы никто больше не слышал. Все и так на них смотрели. — Я проведу тебя в Гриффиндорскую башню, — вмешался Тео. Значит, она приняла решение. Драко крепче сжал руку Панси, а потом резко дернул ее на себя, прижимаясь губами к ее губам. Его предпоследний дозволенный поцелуй. Ее губы холодные от сливочного пива, и на ее языке чувствовался хмель. Ее губы мягкие, язык двигался умело вместе с его языком. Драко чувствовал, как по его телу разливалось тепло — не такое жаркое, как с Гермионой, но ему приятно вновь ощутить прикосновения знакомых губ. Он слышал, как Гермиона вскрикнула и стала пробираться сквозь пьяную толпу. Вслед кричали Поттер и его подружка, но она отдалялась все быстрее и быстрее. И когда Паркинсон озадаченно произнесла: «Что происходит?» — он отпустил ее руку и бросился следом за Грейнджер.