The darkness in your soul

От постельного белья тянет порошковой отдушкой, кажется, этот запах называется «Альпийский луг» или как-то так, но меня, если честно, не волнует то, каким порошком пользуется моя мать во время стирки — как по мне, неважно, чем пахнет, лишь бы пятна отстирывало. Странные у меня в голове мысли с утра. Я лениво потягиваюсь и приоткрываю глаза, шторы задернуты, и солнечный свет не спешит травмировать мою сетчатку, но на сумрак в комнате я все-равно жмурюсь. Где-то внизу слышен шум возни, тянет запахом жареных яиц и бекона, где-то внизу шкварчит и плюется горячим маслом сковородка. Такое спокойное и умиротворенное утро, и я не на полу, не в спальнике, а на своей мягкой, чистой кровати. Большего и желать не стоит, жизнь у меня явно удалась во всех планах. Отвлекшись от своих мыслей, я прислушиваюсь, и из всех шумов забивающихся мне в уши, вылавливаю один — звук мягких шажков, приближающихся к моей двери. Я уже знаю, кто мой утренний гость еще до того, как раздается деликатное постукивание в дверь и звучание родного голоса. - Джейсон, милый, я понимаю, что ты устал после перелета, но завтрак уже готов. Мы ждем тебя, - у моей матери добрый и певучий голос, с годами его звучание не меняется, и меня это радует. Я протираю пальцами глаза и, улыбнувшись, поднимаюсь на ноги. Сначала ответить маме, чтобы обозначить то, что я ее услышал, после привести себя в порядок и одеться, и после всех этих традиционных утренних обрядов можно и вниз спуститься, чтобы забить урчащий желудок. По лестнице я спускаюсь, перепрыгивая через две ступеньки, остается надеяться, что отчим этого не увидит, он всегда ругал нас и пророчил, что «еще раз, и вас с переломанными руками и ногами придется везти в травмпункт». Спустившись на первый этаж без происшествий, я вхожу на кухню, киваю отчиму, который погружен в чтение утренней газеты и приобнимаю мать за плечи, после чего усаживаюсь за стол и приступаю к трапезе. Если честно, мне нравятся такие моменты, в такие мгновения я чувствую себя абсолютно нормальным ребенком в типичной американской семье, и мне кажется, что так будет каждый день: сначала завтрак, потом подстричь лужайку, потом выгулять собаку (которую еще надо завести) и так далее. Когда подобные моционы в твоей жизни — редкость, невольно начинаешь их ценить. Мысли в голове вертятся лениво и неспешно, накладываются одна на другую, и я, погруженный в эти бытовые раздумья, невольно пропускаю тот момент, когда открывается входная дверь и в проеме появляется загоревший, нагруженный рюкзаком и удочкой Райли. С ним я еще не виделся, потому что он с друзьями отъезжал за город на рыбалку, да и мой брат ничего не знал о том, что я приехал. Заприметив меня, уже встающего из-за стола, братец спешно ставит удочку в угол, скидывает рюкзак и, едва ли не путаясь в ногах, несется ко мне — пара секунд на крепкие объятия, приветствие и все такое. Да, мне чертовски нравятся все эти семейные душевные моменты. Переодевшись и вымыв руки, Райли присоединяется к нам и взахлеб рассказывает о своем небольшом приключении на озере, о том, как они соревновались и он победил, выудив больше всех рыбы, о том, как ночью к ним в палатку пробрался енот, и все они жутко перепугались. Он рассказывает, прерываясь только на то, чтобы съесть кусок яичницы или отпить из чашки, и рассказывает интересно. Только сейчас я понимаю, как я соскучился по всей моей семье, а ведь дома меня не было около двух месяцев, а может быть и меньше. А потом они интересуются у меня, где я был и что делал, и я рассказываю липовую историю про то, что все это время я работал в фирме, которая находится совершенно в другой стране. Рассказываю, что я хороший работник, и что меня быстро повысили, и что я был настолько занят постройкой лучшей жизни для себя, что забывал даже весточку прислать. На самом деле я лгу, во-первых, потому, что я вынужден врать, во-вторых, потому, что лгать у меня получается весьма удачно. - Джейсон, ты вроде говорил, что нашел себе девушку и даже собираешься на ней жениться. Может, покажешь ее нам? – как бы, между прочим, интересуется отчим, даже не отрываясь от чтения газеты. Мама довольно улыбается, а Райли искренне радуется за меня, похлопывает по плечу и беззлобно шутит, вроде: «ну что, братишка, отдаешься в добровольное рабство?». На самом деле Райли даже не понимает насколько он прав, но дело далеко не в этом. - Конечно, само собой, она приедет сегодня вечером, и я познакомлю вас. Уверяю, она вам понравится, она замечательная, - я улыбаюсь улыбкой влюбленного идиота и чуть закатываю глаза, как человек мечтательный, который в мыслях видит любовь всей своей жизни. Да, все-таки ложь временами дело благое, особенно когда ты умеешь ей пользоваться. - Как замечательно. Значит, мне надо приготовить ужин! Джейсон, милый, ты уже такой взрослый, мне так не хочется отпускать тебя в этот злой взрослый мир, ох, - мама вскакивает из-за стола как ужаленная, и я готов поклясться, что сначала она соберется, а потом начнет погонять отчима, чтобы он отвез ее в супермаркет. Я снисходительно улыбаюсь матери, и даже не думаю перечить ее словам, это все-равно не имеет никакого смысла, она всегда будет видеть во мне своего маленького сына, сколько бы лет мне не было. - Ну, ты вообще молодец, братец, все у тебя схвачено. Надо с ребятами встретиться, рассказать им, - предлагает Райли, и я киваю головой, да, с друзьями встретиться надо, но не сейчас, сейчас у меня есть занятие поважнее. Извинившись перед Райли и попросив его собрать всех в каком-нибудь кафе или баре, я клятвенно обещаю вернуться часа через два-три и, прихватив с собой увесистый черный кейс, отправляюсь на встречу с заказчиком.

* * *

- Добрый день, мисс Финиган, прошу простить мне мое опоздание, - переступая порог кабинета, я улыбаюсь как можно более мило. Мисс Финиган, это Джулия Финиган, профессор и археолог, изучающая древности азиатских стран, больше всего внимания она уделяет Японии, и в данный момент она пишет диссертацию. Профессор мечтает получить когда-нибудь премию и мировое признание (ну или хотя бы вызвать жуткую зависть у своих коллег), и искренне надеется на то, что Япония слишком велика, чтобы изучить ее полностью. Эта дама весьма представительной внешности, имеет связи среди достопочтенных и успешных людей, а так же сотрудничает с несколькими музеями. В общем и целом, она для меня идеальный, обеспеченный и приятнейший заказчик, к тому же чистый на руку. - Господь простит нас всех, мистер Броди, но если вы оправдаете мои ожидания я готова молиться за прощение вашей души до конца своих дней. Если вы, конечно, верите в Бога, - тонкие губы женщины трогает улыбка, аккуратными ногтями она отбивает ровный ритм по крышке стола. Есть в этой женщине что-то обаятельное, но опасное. Мне кажется, что ей бы подошла политика, но я не собираюсь советовать ей что-либо, это вне моей компетенции. На ее вопрос я отрицательно мотаю головой, бога в моей жизни уже нет. - Я верю в Удачу, мисс Финиган. Ну, знаете — Фортуна. Говорят, что эта дама весьма капризна, но мне удалось найти с ней общий язык, - я говорю без доли серьезности, стараюсь свести все в шутку, лишь бы не нагнетать атмосферу. Опустив кейс на поверхность стола, я аккуратно расстегиваю крепежи и откидываю крышку, с улыбкой краем глаза наблюдая за отразившимся на лице женщины нетерпением, она явно прилагает большие усилия к тому, чтобы не подскочить на ноги сей момент. В конце концов, когда я отступаю на шаг, дав Джулии возможность посмотреть на «товар», женщина благодарно кивает и заглядывает в кейс. В ее глазах собираются слезы радости, которые она поспешно смахивает, а после смотрит на меня. - Знаете, мистер Броди, вы принесли мне не просто «консервную банку», как вы это назвали, вы принесли мне Легенду, о которой среди нашего круга людей ходят мифы и сказки. Точнее, стоит сказать, ходили, потому что, как только я определю подлинность этой вещи, все эти мифы и сказки станут самой настоящей реальностью, - она улыбается и, бережно обняв шлем ладонями, поднимает его на уровень своего лица, смотрит в темные прорези глазниц. А я думаю о том, какими странными и разными бывают люди: кто-то холит свое оружие, кто-то относится к древностям, как к родным детям, кто-то не может прожить и дня без приключений. У всех свои странности, и я считаю, что это замечательно. - Экспертиза займет около часа или двух, я не могу сказать вам точно. Вы можете подождать, или же можете отправиться по своим делам, и я вам позвоню, - говорит профессор, увлеченная наблюдением за шлемом. Я говорю, что терпения мне не занимать, и я подожду в ближайшем кафе, а после ухожу, оставив эту женщину с ее «призом». Звонок на моем телефоне раздается спустя полтора часа, голос профессора радостен как никогда, она явно довольна собой и тем, что не отклонила мое предложение, и приглашает вернуться в ее кабинет. Выслушав краткую справку о том, что данный шлем — это подлинное произведение кузнечного «искусства» эпохи Мейдзи, и что его историческая ценность неоценима, я покачиваю головой с видом заинтересованного, хотя больше всего меня интересует чек, который Джулия выписывает прямо при мне. Около семи миллионов за одну только железку и какой-то объем процентов, которые будут поступать на мой счет в течение какого-то времени, кажутся мне достаточной компенсацией за все злоключения, которые происходили с нами в течение прошедших двух месяцев. Распрощавшись с профессором и пожелав ей дальнейших карьерных успехов, я спешу на встречу с друзьями. Второй час дня встретил меня теплом и безоблачным небом, прекрасная погода для прогулок в парке, но, увы, точкой моего назначения является ближайший бар, в котором мне предстоит просидеть до вечера за разговорами с друзьями и стаканом с чем-нибудь не особенно спиртосодержащим (я помню про ужин с родителями, а заявиться на него пьяным в дрова будет не очень вежливо с моей стороны). Друзья встречают меня объятиями и улыбками, и я уверен, что Райли уже в красках рассказал им мою липовую историю. Не поверить в эту сказку может разве что чертов Кит, который в свое время привел меня в лапы к Уокеру, неосознанно конечно, он тогда и сам не знал, куда меня посылает, но это не так уж и важно. Рамси делает заинтересованный вид, даже вопросы задает, но смотрит все-равно с беззлобной насмешкой, мол: «да-да, конечно, так я в это и поверил», выдавать меня он явно не намерен. На весть о том, что скоро я собираюсь жениться, все реагируют неоднозначно, кто-то искренне радуется, кто-то принимается травить шутки про жизнь в браке, а кое-кто даже расстроился и, можно сказать, раздражился — Лиза. Конечно, жаль ее, но, что поделать, жизнь вообще жестокая штука. В баре мы просидели до семи, и стоит сказать, что хорошо провели время, мы бы сидели и дальше, но мне нужно было выезжать в аэропорт за своей благоверной, так что с друзьями на радостной ноте пришлось распрощаться.

* * *

Встретив даму своего сердца в аэропорту, я сообщил матушке об этом, после чего поймал такси. Всю дорогу до дома мы тихо, чтобы водителю не было слышно, обсуждали кое-какие мелочи, трогательно взявшись за руки. Со стороны мы были похожи на людей, которых любовь окрылила. - Сэмми, как ты добралась, милая, никаких проблем? – заправив выбившуюся из прически девушки белокурую прядку ей за ушко, поинтересовался я, мягко улыбаясь. - Что ты, милый, все прекрасно, никаких проблем. Да и какие проблемы могут быть в бизнес классе? Сервис замечательный, еда вкусная, салон ухоженный. У меня от перелета остались только светлые воспоминания. Кстати, милый, наш общий знакомый передавал тебе привет, - говорит она и целует меня в щеку, я усмехаюсь на последнюю фразу и покачиваю головой. Кто бы сомневался. Справляться о делах «нашего общего знакомого» я не стал, мне пока что не до этого, к тому же, как оказалось, мы уже почти приехали. Выбравшись из машины и обойдя ее, я открыл дверь перед Самантой и помог ей выбраться. После забрал из машины ее небольшой багаж и, подставив девушке свой локоть, повел ее к входной двери. Мама даже не стала дожидаться, пока я позвоню в дверь, выбежала, как только нас увидела. Чуть ли не слезно поприветствовав нас, она поторопила нас пройти внутрь, где за столом нас уже ждали. Отложив сумку девушки в сторону, я помог ей снять пальто, а после и сам снял верхнюю одежду. Нельзя сказать, что Саманта была девушкой завидной красоты, но и серенькой мышкой ее назвать тоже было бы кощунственно. Как ни странно, а ее особенностью была простота. Она была красива и без дорогих украшений и шикарных платьев, даже сейчас, сидя в длинном свитере и лосинах она выглядела очаровательно. Мне очень нравились ее светлые, мягкие волосы, платинового цвета, лежащие на плечах легкими волнами. И особенно мне запали в душу ее разноцветные глаза, один из которых был зеленым, а другой коричневым. Она до сих пор несколько смущалась, когда разговоры заходили об ее глазах, потому что, с ее слов, из-за этого ее часто дразнили в детстве. Сначала мы больше ели, нежели говорили, а потом все изменилось. Мама, явно готовившая вопросы еще с самого утра, начала сыпать ими словно из Рога Изобилия, заставляя Сэмми то сдержанно посмеиваться, то смущаться, то чуть хмуриться — но мамы на то и мамы. Отчим изредка включался в разговор и сидел за столом скорее для вида, нежели из искреннего желания, но его тоже можно понять, он никогда не любил шумные компании. Обстановку сглаживал Райли, который просто шутил и попутно рассказывал смешные и нелепые истории про меня, заставляя меня то краснеть, то отмахиваться от него, и прятать свое лицо за ладонями. В общем, ужин удался на славу, мама одобрила мой выбор, и в целом Саманта ей полюбилась за ее скромность, сдержанность, порядочность и еще хотя бы потому, что девушка вызвалась помогать матушке с уборкой, да и наверняка с глазу на глаз они тоже побеседовали на всякие девичьи темы. Теперь, разобравшись со всеми формальностями, мы все разбрелись спать, не смотря на ранее время, как ни как, а завтра днем у меня назначен рейс до Бангкока, до которого мне нужно будет решить еще несколько дел и встретиться кое с кем.

* * *

Утро встретило меня солнечным светом, шумом с первого этажа и Самантой, которая мирно спала у меня под боком, ну просто идеалистическая картинка идеальной семьи. Я невольно улыбнулся и тронул девушку за плечо, будя ее, моя благоверная приоткрыла глаза, буркнула что-то неразборчивое из серии «еще пять минут» и, окончательно стащив с меня одеяло, завернулась в него с головой. Решив не тормошить ее дальше, я вновь совершил утренний моцион из серии «умыться-одеться» и спустился вниз, где застал только Райли. Родители уехали на работу и оставили для меня записку, в которой желали мне удачной дороги и счастливой совместной жизни, потому что попрощаться со мной самолично они не успеют. Не беда, надеюсь, с ними я еще увижусь. Поприветствовав брата, который торопливо доедал свой завтрак, потому что он тоже должен был в ближайшее время отчалить на работу, я принялся неспешно сооружать завтрак для себя и дамы своего сердца, попутно обдумывая план действий. Мне нужно было разве что обзвонить друзей, попрощаться с ними, обналичить в банке часть денег и потом, прихватив с собой Сэмми, отправляться в Бангкок. Выполнив намеченный мной план действий, в итоге я оказался сидящим в калифорнийском аэропорту, в ожидании своего рейса и кое-чего еще — встречи с «кое-кем», кто никак не появлялся в поле моего зрения. Сэмми принесла кофе и картошку из ближайшего кафетерия, я мог бы назвать ее «дешевой», если бы не цены в аэропортах, которые всегда были задранными до победного. Пережевывая картошку и запивая ее кофе, я мрачно наблюдал за взлетной полосой, по которой периодически проносились боинги и самолеты поменьше. - Ну и где он? – рокочущим от раздражения голосом поинтересовался я у девушки, но та лишь равнодушно пожала плечами и слизала с пальцев соль. От напускной стеснительности и милости не осталось и следа — Саманта вольготно расположилась на скамье, которую мы с ней оккупировали, и даже не думала озираться по сторонам, все ее внимание было сосредоточенно на кофе и еде. На самом деле Сэм — это не так давно примеченная Ваасом девица, которая покорила так называемую «карьерную лестницу пиратства» убойными темпами и уже скоро вошла в доверие не только у Монтенегро, но и у всех остальной нашей братии. Баба, что говорится, огонь — и в горящий дом влезет, и коня остановит, и медведя оседлает. - Черт его знает, где он. Это же он — ему вечно на все насрать, кроме его проблем. А ты не мути воду, он не маленький мальчик, найдется, раз уж на то пошло. Или изволишь бегать по аэропорту с воплями? – девушка посмотрела на меня с насмешкой, но я только отмахнулся от нее, вот еще чего, еще бы предложила мне обратиться в бюро поиска, чтобы объявить о пропаже. Спустя час, когда подошло время нашей регистрации, личность искомая нами так и не появилась. Махнув на все рукой, я пошел в сторону стойки регистрации; действительно не маленький — найдется. Мы прошли в самолет и заняли свои места, предварительно закинув свою ручную кладь на полки, я откинулся на кресле и прикрыл глаза, искренне надеясь выспаться за время перелета, но не тут то было — стоило мне закрыть глаза, как в начале салона раздались звуки возни и до боли знакомой мне ругани. - Амиго, мне похуй, у меня билет, так что отъебись, окей? – Ваас, как и обычно появлялся с шумом и спецэффектами, я закатил глаза и фыркнул, Саманта оторвалась от созерцания вида за иллюминатором и хмыкнула. Монтенегро пробившись через бортпроводников, уселся по правую руку от меня и швырнул свою сумку куда-то под кресло. - Здорова, Белоснежка. Привет, Сэм. Как прошел семейный ужин? Кстати, Сэмми скинула мне фотку, как ты спишь. Ебать я ржал, чувак, ну это просто нереально, - переборов в себе желание придушить пирата на месте, я шикнул на него и, поморщившись, тоже уставился в иллюминатор. - Ну ладно тебе, не бесись, нормально все. Ты мне лучше расскажи, куда ты каску дел? – я достал из кошелька чек на кругленькую сумму и отдал его в руки Вааса. Пират присвистнул и убрал бумажку в карман своих штанов, мне эти деньги ни к чему, а вот он найдет не такое уж и достойное, но все-таки применение этим деньгам. - Отлично сработал, Броди, как только доберемся до нашего «рая» — отпразднуем. Крис писал, что они отвоевали уже шестую базу. Парни-то у нас действуют в убойных темпах. Славно, отладим поставку оружия, оборот наркотиков, захватим побольше туристов, и будет просто ахуенно. Вот там все просто, не то, что в этой злоебучей Америке. На Рук хотя бы никакой конституции нет, и никто мне мозги ебать не будет, так что все у нас будет заебись. Да, Джейсон? – я кивнул головой и усмехнулся. Несомненно, впереди нас ожидает еще много работы, дел и приключений, но мы свое однозначно получим.