Camorra

Тело адски горело. Бэк сквозь туман понимал, что вообще происходит. Вот его бережно поднимают на руки, далее ложат его уставшее тело на родную кроватку, долбят выключатели, ибо загорается то один, то другой свет. Где-то, сквозь шум в ушах он слышит негромкие ругательства, а затем отключается… *** В мыслях Сэ был хаос. Он находился в чужом доме, с человеком, который потерял сознание. Что делать? Как действовать? Ситуацию усложняло ещё и то, что Сэ отчётливо чуял запах течного омеги… А инстинкты, знаете ли, очень сильно давят на здравый рассудок. Этот мальчишка лежал такой беспомощный, такой миловидный, такой доступный… А своими тихими постанываниями из-за жара, он буквально загонял альфу в тупик, в тупик пылкого необузданного желания… - Чёрт, есть в этом доме ванная?! — Он шарил в поисках крана и мокрых полотенец, наконец нашёв последние, он рывком стянул с себя сковывающий движения бомбер и начал мочить, сладко пахнувшее жвачкой, фиолетовое полотенце. Альфа вернулся в спальню к, уже начавшему бредить вспотевшему, омеге. Сэ приложил на горячий лоб мокрое полотенце, после чего омежка как-то странно мугыкнул, так и не открывая глаз, и затем черноволосый начал шарить по шухлядам в поисках жаропонижающего. Лекарство он нашёл быстро, в первом же ящике стола омеги таблеток было навалом, здесь была и куча разбросанных пластинок с блокаторами. Сэ взял одну из них в руку и задумчиво прокрутил. В его мыслях было собрать всё это дерьмо к чертям и выбросить на помойку, чтобы омега перестал травить себя этой дрянью, но альфа понимал, что тот просто купит новую упаковку, да и какое он имеет вообще право, что-то приказывать этому мальчишке? Он ведь, по сути, никто ему. Сэхун швырнул капсулы обратно в ящик, захлопывая его, и присел на кровать омеги. На прикроватной тумбе уже ждал стакан воды. Альфа очень медленно, и даже с неким трепетом, острожно начал приподнимать голову Бэка, чтобы тот принял жаропонижающее, на что тот лишь недовольно мычал в ответ. - Да, вот так, маленькими глоточками, да, молодец. — В голове у Сэ была каша. Чем он вообще, чёрт возьми, занимается? Сидит в чужом доме и обхаживает малознакомого омегу, будто тот его ребёнок. Он же и в самом деле считает омег шлюхами, считает легкодоступными. Сэ был уверен, что те, постоянно, во всём и во всех ищут для себя выгоду. Почему он просто не завёл машину и не подался прочь? Мальчишку просто-напросто смогли бы найти соседи или он сам бы очнулся спустя время. Почему? Жалость? Да, пожалуй. Это просто обыкновенная человеческая жалость. Сработал человеческий фактор. Так Сэ объяснил самому себя свой поступок. Он предпочёл не искать объяснений почему же его охватила дикая ярость при виде того, как этого омегу домогались накачанные дурью придурки, почему он без задней мысли полез его защищать, почему после того, как нагрянули копы, первая его мысль была: «Чёрт, Булочка же попадётся». Альфа тогда старательно пытался разглядеть омегу среди розгаряченной толпы, ещё до того, как ДиО, которого увёз Чанёль, попросил Сэ об этом. Да, что-то в омеге несомненно притягивает альфу, тот хоть и нехотя, но давал себе в этом отчёт. Ему нравился его такой домашний уютный запах, его непримечательный, но довольно стильный вкус в одежде, и страх… В глазах мальчишки Сэ отчётливо наблюдал страх, хоть как тот и не пытался скрывать этого, Сэхун привык видеть в глазах омег восторг и вожделение когда предстоит перед ними, но Булочка боялся, скрывался, избегал. Альфа порой задавал себе этот вопрос, и ответ приходил сам собой. Из-за глупышки Эванса. Да, из-за него… Может когда-то он и поймёт, узнает, как всё тогда случилось. Сэхун предпочитал не вспоминать этот пазл из прошлого, альфа сам долго мучился от кошмаров и недосыпа, которых по своей гибели ему в подарок оставил Эванс. А Бэк напоминал ему об этом парне… Напоминал своим необоримым страхом в глазах. Страхом, который целиком и полностью являлся сам альфа. Но самое главное, что Сэ это нравилось. Дико. Омегу хотелось приручить, сделать зависимым от своей персоны. Сделать своим. Сэхун, остановив поток своих мыслей, притронулся к щекам уже спокойного и мирно спавшего омеги. Жар падает. Это хорошо. Вот только булочка вся вспотела, а тёплая одежда вся в дорожной пыли и совсем провонялось. Сэ, открыв шкаф, выудил оттуда серую просторную футболку и швырнув последнюю на кровать, начал, как можно острожнее, стягивать с омеги уличную одежду. Тот во сне воротился и что-то мычал, просил маму не одевать ему колготы, после этого, Сэ, очень тихо, не сдержавшись, засмеялся, закатывая глаза. Кожа Бэкхёна была такой белой, такой аристократичной, такой заманчивой. Запах душистого хлеба дразнил нюх, хотелось вдыхать этот аромат постоянно. Сэ любовался худым, беззащитным телом. Бэкхён, наверное, почувствовал резко появившийся холод, так как начал теснее прижиматься к кровати, закидывая на себя руки. Сэ наблюдал за ним завороженно, будто никогда раньше не видел обнаженных омег, будто это не он отымел большую половину академии. Альфа неосознанно, едва касаясь, дотронулся рукой до впалого живота омеги, поднимаясь выше, к соскам, а затем к тонкой шеё, передвигаясь к маленькому аккуратному ротику. Сэ не понимал, что делает. Просто ему так хотелось… Хотелось проверить какие на ощупь эти заманчивые губы, мягкие и податливые? Да, так и есть. Сэ незаметно для самого себя начал медленно проталкивать свой палец в рот омеги, чувствуя тесноту в джинсах, но мальчишка, всё ещё не прийдя в себя, начал кашлять, и альфу резко отдернуло.Что он творит? Сэхуна напугало собственное неконтролируемое поведение, он быстро схватив, ранее им брошенную на кровать серую футболку, начал натягивать её на Бэка, пытаясь не втягивать такой теперь блаженный для него запах выпечки. Он обвинял себя в слабости, в бессилии устоять перед влечением к ЭТОМУ омеге, в нём ведь нет ничего особенного, ни в ком из этих расспутных существ нет ничего особенного, и, Сэхун, убеждал себя в этом каждый день своей жизни. Сжав в кулаке свой бомбер, он поспешил удалится, бросив сонному омеге на прощание тихое, но уверенное: — Ты ведь не лучше любой течной шлюхи, Булочка.