Темнота - это ключ к тебе

      Рефиус, после того как отпустил ночную гостью, поглядывал время от времени на черную бархатную коробку, исписанную рунами. Для тех, кто имел честь заходить в его кабинет, она являлась магнитом для притяжения. Что-то в ней такое было загадочное и манящее, словно они были героями сказок, где предметы были волшебными и таили в себе то, что хотелось раскрыть, потрогать в руках, а ещё лучше обладать этим.       Только вот эта шкатулка если и была как из сказок, то больше напоминала ящик Пандоры для всего магического мира. Она являла собой венец погибели для магов Британии. Для Рефиуса же сама коробка ничего не значила, только раздражала своим существованием. Её нахождение перед глазами являлось насмешкой всему его роду за одну ошибку, которую никто, даже сам лорд своего рода, не признавал. Ибо тот позор, который не смогли забыть предки и потомки Бэдшотов, тянулся с начала основания рода и школы Хогвартс, которую он хотел уничтожить. Но разве интересно просто взять и стереть с лица земли эту школу и ее обителей? Конечно же нет. Хотелось наблюдать как магический мир Британии не просто деградирует, а уничтожает сам себя. И Альбус прекрасно справлялся со своей задачей на протяжении многих лет, наивно веря в то, что сможет оживить свою сестру, которую убил из-за своих амбиций.       Рефиусу было смешно от мечтаний Альбуса, но это был его хороший ферзь на доске, в которого он много вложил, удачно контролируя с помощью своей родовой магии. А Дамлбдор, как щенок, следовал за ним, пытаясь плести свои интриги себе во благо. Лорд хотел его убрать с доски после получения чаши, на поиски которой он потратил много лет, всё ближе и ближе подбираясь к потомкам рода Слизерин. К сожалению, все силы и время, что он потратил на то, чтобы обработать семью Поттеров и конкретно девчонку из Обретённых, оказались наполовину бессмысленными из-за сюрприза, который он совсем не ожидал получить.       С одной стороны он получал кровь Обретённой для ритуалов и ослабления проклятия, что было важно для поддержания заклинания марионетки. Это, конечно, было ослабленной версией действия чаши, но с другой стороны предсказание Трелони помогло обернуть ситуацию в свои руки, чтобы в будущем использовать Марволо, который не желал сдаваться и идти на поводу, в отличие от остальных. Если бы не было ребёнка Обретённой и Поттера, то пришлось бы ещё больше времени тратить на обработку Реддла и выяснения где чаша, и промывать тому мозги, чтобы тот принёс ему в зубах семейную реликвию.       Но получилось всё как нельзя лучше, пока на горизонте не появился Северус, что открыло ещё один виток событий, что Гарри Поттер вовсе не Поттер и не имеет отношения к этому роду, что расстраивало и усложняло такой простой план для Рефиуса. Северус слетел с крючка Альбуса, являясь тёмной лошадкой и проблемной переменной, перевернув всё с ног на голову. Идеальный план, чтобы мальчик сам принёс им чашу после смерти Марволо, провалился. Ведь именно Гарри Поттер стал той самой переменной, что позволила избавиться от Реддла, который мог повлиять на план мужчины, не только усложнив, но и поставив его под угрозу, в завершающей фазе. Слишком был влиятелен среди аристократов Реддл, как наследник рода Слизерин и слишком горд, чтобы прогнуться под таких, как Бэдшот. Рефиус тогда пожертвовал в угоду своего гнева половиной своих рабов, наблюдая как они убивают друг друга, заражённые проклятьем. Это хоть немного помогло сбавить обороты гнева, чтобы многолетний план не разрушился из-за желания убить моментально тёмного лорда и ребёнка, лишая себя семейной реликвии и того, из-за чего весь план и создавался. Мести.       Альбинос подошёл к коробке, расписанной рунами и капнув своей кровью, перед этим разрезав ладонь ножом, подождал пока руны ярко вспыхнут и раздастся щелчок, знаменуя о том, что защита снята и можно её открыть. Чуть дрожащими руками, уже сняв перчатки, он дотрагивается до деревянной поверхности, слегка истертой от времени, пережитой многих Бэдшотов, приподнимает крышку, затаив дыхание.       Столько проблем появилось из-за предмета, что должен там находиться, столько крови пролито и столько слёз вылито, что не сосчитать в одном поколении. Но именно эта реликвия и являлась основой для рода, именно эта вещь была доказательством того, что Бэдшоты перестали быть простыми торговцами и являлись аристократическим родом. Именно тот предмет, который и был источником силы для семьи сейчас находился неизвестно где, и только потомки Слизерина могут найти его и добровольно отдать. Чёртовы условия Салазара, который явно не намеревался из принципа передавать отобранную реликвию Бэдшотам.       Но и тут отец Рефиуса подсуетился перед смертью, будучи за рубежом, с помощью подчиненных и марионеток постепенно стирал историю, и истреблял тех, кто имел хоть какие-нибудь записи того времени, когда произошел конфликт между семьями. Этот ход помог исчезнуть истории о семьи Бэдшота и обещания Салазара, что никто из его потомков добровольно не отдаст реликвию. Только вот… Никто не подозревал, что семья альбиноса выживет и начнет свой план, неспеша, подготавливая почву для мести и обладанием чашей, способной решить судьбу миллионов магов.       Рефиус посмотрел на пустующее место, где еще сохранилась форма чаши и поджал губы.       — Скоро всё закончится и чаша будет у меня. Как бы они не защищали мальчишку, он окажется в моих руках и в таком случае у Марволо не останется выбора, кроме как отдать мне чашу добровольно. Конечно, это не такой изящный план, как я планировал, но сейчас это не имеет значения. Скоро все вспомнят и узнают историю Салазара и то как этот род падёт окончательно, — шепчет мужчина, ласково поглаживая замшевую ткань с ностальгией в глазах.       Скоро то из-за чего он страдал, испытывая каждый день неимоверные боли, то что он пережил в детстве — станет неважным и отомщённым. На самом деле, Рефиус точно не знал почему именно он продолжал дело своих предков. Действительно ли потому что испытывал общность и важность мести. Или его личной мотивацией было исцеление от проклятья Слизерина, которое по сей день заставляет его засыпать с кляпом во рту и привязыванием к кровати, чтобы не искалечить себя, с желанием разорвать свою плоть, снять кожу, чтобы освободиться от зуда и боли, сводящего его с ума с самого рождения. Или истинная причина в том, что он хотел отомстить всем счастливым, не знающим о его мучениях людям, которые жили себе припеваючи, пока он ребёнком скитался по миру, избиваемый своим родственником, сходящим с ума на волне боли и отчаяния.       Пока обычные маги жили с родителями, постигали азы магии, играли друг с другом, обучались через игры, Рефиус боялся выходить днём из дома, чтобы не испытывать боль и не быть убитым даже от обычного толчка. Из-за того, что был очень слаб при дневном свете, что сказалось и на его конституции тела и выносливости. Он мог хоть что-то делать в тотальной темноте, лишаясь обычных радостей и даже не понимая за что он наказан, пока в его совершеннолетие ему не объяснили для чего его обучали интригам, магии и родовым техникам, заставляя повторять и заучивать всё до изнеможения и потери сознания.       Сначала он думал, что эта болезнь и есть особенности организма. Что становление сильным в ночное время суток — является его особенной чертой, выделяющей его от остальных. Но вскоре, когда Марк, спасший ребёнка пояснил ему, что всё чего сейчас лишён являлось заслугой британских магов, в частности определённых лиц. То, что они не могли остановиться на одном месте более года тоже их заслуга. То, что Рефиус был так слаб днём, словно сквиб и по ночам вместе с силой приходила боль к костях и коже тоже заслуга британских магов. Вот тогда-то, мальчик, желающей обычной жизни, первой любви, тепла и защиты пообещал себе, что сделает всё, что угодно, чтобы лишить всех людишек возможности быть счастливыми.       Рефиус, будучи мальчиком лет десяти, постоянно плакал и получал тумаки от родственника, который был беспощаден к ребёнку. Младший Бэдшот не понимал за что всё это свалилось на его голову, ведь он даже не выбирал себе этот путь страданий и мести. Разве он многого хотел? Как говорил Марк: слишком много и смысл его жизни в том, чтобы завершить месть и именно поэтому он проходил через мучения, ограничения и унижения. Каждый день ему твердили о том, что он ничтожество, не способное даже отомстить и начать жизнь по новой без боли и слабости.       И каждый день своей жизни полной боли и испытаний он работал над собой, холя и лелея свою ненависть к жизни и магам в целом, прилагая все усилия для того, чтобы получить чашу и признание старшего Бэдшота. Но с каждым годом он понимал, что отец сошёл с ума, вымещая свою ненависть и боль на нём и в какой-то момент Рефиус убил его, ни капли не жалея об этом, осознавая, что наконец-то ощутил свободу. Мнимую, лживую, сменивший одну клетку на другую побольше размером и с удобствами.       Сейчас же, на шахматную доску выйдет Трелони, задача которой теперь заманить в Хогвартс Марволо и Гарри Поттера. В планах Рефиуса было заполучить ребёнка и манипулировать воскресшим Реддлом, заставив того достать чашу и закончить свой план.       По информации, полученной от Карла и остальных, Бэдшот узнал, что мальчик слеп, а значит беззащитен как котёнок, которого можно утопить или легко манипулировать. Жаль только, что его кровь не подойдет для ослабления проклятия так как оба родителя являлись магами. Рефиус посмотрел в окно, опустив взгляд вниз во внутренний двор, где к столбу была привязана женщина средних лет, уже отдавшая часть своей крови. Сегодня альбинос проведет ритуал с этой кровью, готовясь к гипотетической встрече с Марволо, не особо надеясь на то, что Трелони справится со своей задачей.       Тем временем, пока Рефиус проводил ритуал с кровью Обретённой, Марволо и остальные отдыхали после ритуалов и умерщвления Геллерта, Сивилла Трелони сидела в своей комнатушке в башне школы, выпивая стакан за стаканом крепкого огневиски. Она рассматривала свои старые записи, которые вела с семьдесят шестого года, погружаясь в прошлое, с которого всё и началось.       Считала ли она себя виновной в том, что события сложились именно таким образом? Нет. В этом мире выживали только те, кто умел приспосабливаться, прогнуться под обстоятельства или прогнуть под себя, если есть возможность. Но Сивилла никогда не признавалась в том, что давно, очень давно польстилась на речи Рефиуса, став его самой преданной слугой. Она презрительно кривила свои тонкие губы, когда видела Северуса, отрицая, что не особо от него отличалась, ведь она прекрасно знала ради чего вообще согласилась на эти сделки с Милордом. Ради своего выживания, а не ради какой-то бесполезной любви к женщине, которая была уже давно марионеткой в руках светлого мага. Северус отдал свою жизнь и свои цели женщине от которой было мало толку, да и зачем ему было спасать этого ребёнка? Потомок Пифии была тем самым человеком, что присылала письма Снейпу с предложением того, чтобы он выдал мальчика и жил себе счастливо дальше, забыв об этой, ненужной для него, войне. О том, что после этого он бы умер, естественно она не говорила. Ещё чего. Ведь её задача была сделать так, чтобы мальчишка оказался в руках Рефиуса.       Не так давно пришло письмо от Марволо, который напомнил о себе, как о человеке, которому она должна своей спасённой жизнью. Сивилла была очень удивлена, что тому удалось выбраться с того света и остаться полноценным магом, с учётом того, какие ритуалы проводил Альбус, чтобы перекрыть кислород Реддлу.       И это после того как Гарри Поттеру даже легенду с нуля придумали, пожертвовав марионеткой Лили, которую ясновидящая ненавидела ещё со школьной скамьи за свою целеустремленность. Пустышку Джеймса она презирала за свою незаслуженную удачу. Этот идиот даже не понимал насколько ему повезло, родившись в богатой и влиятельной семье. То, какие перспективы потерял Джеймс для прекрасного будущего, уничтожая свою собственную семью с помощью яда под руководством Дамблдора, не просто не сопротивляясь, а активно помогая.       Она прекрасно помнила, что произошло в тот день, когда Милорд приказал ей изменить свою внешность и поведение, буквально создавая личность с нуля, пообещав, что в конце её миссии, она не только вернется к собственной личности, но и будет богата и получит титул аристократа. И в её руках будет сосредоточена власть и возможности о которых она мечтала с детства и которых она была лишена из-за того, что её капризный дар от прародительницы почти не работал. Другие аристократы и маги всегда презирали и насмехались над Трелони, указывая место среди бесправных маглорождённых, напоминая каждый раз насколько она бесполезна, как потомок ясновидящих, являясь самой слабой. В первые десять лет родственники вообще сомневались есть ли у неё дар, пока она не наткнулась на Милорда, который взял её под своё крыло, лепя из девчонки-подростка шпиона покруче чем Северус. По крайней мере цели девочки были конкретными, и она была на стороне сильнейшего и красивого, не ставя под сомнение авторитет обворожительного мужчины.       Его жестокость и прагматизм, с которым он не считался с жизнями людей, она оправдывала тем, что это крайняя мера для достижения цели. Можно сказать, что после того как она узнала его биографию, которую он ей рассказал, юная гадалка ощущала с ним родство и некую связь. Ведь им тоже пренебрегали в своё время и всё чего он хочет — это справедливости и мести роду Слизерин из-за насмешек и тяжб судьбы. Сивилла была свято уверена, что кара и гнев Бэдшота не коснётся девушки, ведь они одинаковые, их судьбы слишком похожи. Можно сказать, что Трелони была влюблена в собственного Милорда и ради него носила маску с другим лицом, делая вид, что на стороне Реддла и его жалкой компании, которым было суждено умереть от рук её хозяина.       Женщина, взглянув на своё отражение лишь хмыкает. Свою, хоть не яркую, весьма обычную внешность, она всё же ценит, так как Рефиус просит приходить в своём настоящем облике.       Благодаря своему имиджу странной и бесполезной учительницы, никто не мог даже предположить, что вместо виски она пьёт, искажающее внешность, зелье, вот уже двенадцать лет. И после всех учебных дел, отправлялась на разведку, расширяя влияние Рефиуса, уверенная, что лучше неё этого никто не сделает.       Несколько дней прошло в приготовлениях к приезду Марволо и его свиты, с условием, что он снова решил заявить о себе на политической арене судя по письму, которое ей пришло заранее. Она уже осознала, что скорее всего Марволо не будет под своим именем действовать, помня как мыслит этот хитрый змей.       Поэтому, сейчас она поправив свою лохматую шевелюру, выпила еще зелья для надёжности, встав у входа в Хогвартс вместе с остальными педагогами, встречая делегацию во главе Малфоя и Долорес Амбридж. Это был тот самый контраст от которого не получалось улыбаться любезно или искренне. Сивилла как и остальные преподаватели прятали за отстраненной маской вежливости кривые оскалы, так как им не нравилась ни Долорес ни Малфой. Вот уж кто привлекал внимание так это, блондин с золотистыми волосами и холодными глазами в чёрном смокинге, и что самое примечательное, он не был одет в мантию, в отличии от того же Малфоя и других магов, пришедших вместе с делегацией.       Немногим было известно, что этот загадочный мужчина является, появившимся недавно в Британии последним официально принятым потомком рода Принц. После этих слухов все с жалостью смотрели на Северуса, который ходил ещё более уставшим, более злым, когда новость разлетелась как адское пламя среди его коллег. Ни для никого не было секретом, что Снейп был непризнанным потомком рода известных зельеваров. И насколько должно быть было унизительно узнать, что были другие претенденты на род, да и ещё с наследником в придачу, которого прячут. Весь педагогический состав в виду своих обязанностей уже были в курсе, что ребёнок поступит в Хогвартс в этом году.       Слухи ходили различные, и несмотря на консервативность общества: посудачить и посплетничать любили абсолютно все. Общество было зациклено на самом себе, мало обращая внимание на внешний мир за границей Британских островов, и изнывало от скуки. Поэтому Трелони было абсолютно не сложно следить за слухами, пробираясь на светские рауты со своей настоящей внешностью, выуживая из болтливых аристократок и маглорождённых баронесс последние слухи.       Рядом с Малфоем по правую руку шёл мужчина выше его на голову, и судя по осанке и ленивому блуждающему взгляду, был аристократом. Так как он единственный был незнаком Сивилле из всех, и по реакциям, остальным коллегам он тоже неизвестен. Пришла к выводу, что это был Лорд Принц. Только была одна деталь, которая её смущала… Внешность имел не характерные для рода блондинистые волосы, собранные в низком хвосте, обвязанные черной лентой и голубые глаза. Это вообще не имело общего с предками рода Принц, где все были знамениты смоляными блестящими волосами и мужественными, но резкими чертами лица. Общего не было ничего, пожалуй, кроме надменного выражения лица. Многие сначала опешили, не понимая, ослышались ли все присутствующие, когда услышали обращение Люциуса к этому мужчине:       — Лорд Принц, мы прибыли в школу Хогвартс, где будет обучаться ваш наследник, и когда-то учились ваши предки, — наступила тишина. Маги пытались осознать, что сейчас они услышали и беспомощно переглядывались между собой, в поисках ответов. Лишь шелест одежды и шёпот с дальних рядов прошёлся, создавая напряжённую атмосферу, которую казалось бы не замечали ни Малфой, ни гость, ни делегация.       — Вы рекомендовали мне это место, как самое лучшее в Британии, — скучающим взглядом обвел блондин встречающих гостей и замок позади них. Выглядел он даже более впечатляющим, чем Малфой в пик своей высокомерности в обычном режиме. Сейчас самый благородный и яркий представитель аристократии смотрелся, как бледная моль на фоне хищной бабочки махаон. Вокруг Лорда Принца витала атмосфера величия, достойная короля. Все поголовно ощущали силу мага, подавляющую многих. Сомнения испарились, когда Лорд Принц как бы невзначай поправил галстук и свой фрак. Не заметить знаменитые реликвии рода Принца было сложно. Они привлекали внимание своим блеском и тем как от них исходила знаменитая магия рода. Колючая, неприятная и властная. Знаменитое кольцо Максвеллиана Принца, отражало лучи солнца, что редко выглядывало из облаков. Кольцо было явным подтверждением, что нынешний Лорд благословлён своими предками и был достоин своего статуса. Типичный стиль одежды, с рунами, которое имели право носить только члены рода Принц и гильдии зельеваров.       — Вы правы, это мои слова, — склоняет голову Малфой, пряча хитрую улыбку, показывая всем, что достиг высокого расположения у важной птицы высокого полёта. Минерва на это лишь закатила глаза, Флитвик фыркнул в свои усы, приглаживая бороду. Сивилла острым взглядом, который скрывался за большими окулярами, сканировала странного мужчину, который ей был и знаком и не знаком одновременно. Но одно движение расставило все на свои места. То, как маг поправил волосы, словно убирает пряди, мешающие видеть мир. Так часто делал Марволо, когда имел короткие волосы, но длинную чёлку, откидывая её назад или же вбок. Да и его скользящий взгляд, который как бы невзначай остановился на женщине тоже сказал о многом. Сомнений нет, это был действительно именно он. — Мой сын обучается в этой школе, поэтому проблем никаких не должно возникнуть, — и тут Малфой смотрит на Сивиллу и Долорес весьма проникновенным взглядом. Первая лишь опустила взгляд в кивке, вторая же лишь поморщилась, но взгляд не отвела, считая это личным вызовом.       В целом, Долорес и Малфой сейчас были на одной стороне, поэтому ей приходилось терпеть этого завравшегося бывшего пожирателя, делая вид, что всё в порядке. Амбридж прибыла вместе с коллегами и попечительским советом для выбора нового директора, а также, чтобы своими глазами узреть загадочного Лорда, который явно будет иметь сильное влияние. Министр дал ей задание расположить мага, живущего до этого на другом континенте, к власти. Было меньше проблем в будущем и больше рычагов на высокомерных магов, которые думают, что с ними будут считаться только из-за их родословной. Корнелиус Фадж хоть и являлся потомственным магом, но делал упор больше на магглорожденных так как их всё больше и больше рождалось, перевешивая количеством породистых. Очень часто Фадж сравнивал местных магов со скакунами на аукционе, презрительно кривясь, пока никто не видит, а потом трусливо оглядывался не услышал ли кто его слова. Такова натура была старого волшебника, потирающего лысину на затылке. Амбридж всегда ненавидела в нём эту черту, понимая, что старик сдаёт позиции и ему пора на покой. И, конечно же, она видела себя на его месте более подходящей кандидатурой.       И сейчас, когда к ней пришёл сам Малфой и предложил выгодное предложение, она не стала отказываться, подумав, что неплохо было бы и холёного мага использовать в своих целях. А уж после она найдёт способ или приструнить его или же убрать, всё зависело от того, как Люциус сможет среагировать на обстоятельства. Ну и самое главное — насколько он будет полезен в дальнейшем.       — Что ж, довольно медлить, у меня ещё достаточно дел. Вы хотели показать мне школу, а так же показать работу попечительского совета, — низкий голос был насмешливым с лёгким казалось бы весельем, но никто не обманывался. Можно было услышать нотки раздражения. Мимолётные, но заставляющие передернуть плечи многих, кто был ближе к мужчине. Даже Малфоя пробрало с этого, настолько, что он забыл, что перед ним был не незнакомый лорд, а его сюзерен и друг, с которым они заранее всё обговорили.       Трелони же, идя по пустынным коридорам вместе со всеми, крепко задумалась. Она не могла понять каким образом Марволо получил регалии рода Принц и мог носить их, ведь даже если Северус был не против помочь в этом деле — магию не обманешь. Да и, откуда у самого зельевара доступ к регалиям? Не может же она ошибаться и тот, кто представился Лордом Принц является им на самом деле и не обманка. Или её наблюдения ошибочны и это истинный поток. Ведь было бы весьма глупо с такой нетипичной внешностью делать вид, что Реддл — это Принц. Если уж обманывать всех то нужно хотя бы изменить внешность под стандарты рода. Сивилла начала сомневаться в ситуации, так как такие недальновидные вещи совсем не в духе Марволо. Тем более, что она была уверена, что Северус как был Снейпом без принятия в род, так им и остался. Он бы ей сказал, ведь они в одной команде. Трелони ничем не могла себя выдать, она была в этом полностью уверена.       Она исправно делилась информацией об Альбусе, сторонилась на первый взгляд всего того, что могло ее скомпрометировать. Если уж Дамблдор не замечал, что она агент Рефиуса то что говорить о таких, как Северус и остальные? Их знакомство и дальнейшее сотрудничество было настолько продумано и идеально на взгляд женщины, что она продолжала сверлить спину Лорда в сомнениях и тревоге, как же ей поступить дальше.       Марволо, который всегда был чувствителен к взглядам, конечно же ощущал что с его соратницей что-то не так, но не мог понять в чём дело. Он ощущал какой-то подвох и несостыковку в её поведении, но списывал это на то, что она всё ещё в шоке и не знала, что тело, которое он имеет сейчас магически выращенное и теперь является его настоящим. Более того, по приказу Реддла никто, кроме самого близкого круга не был в курсе о том, что он жив и его внешность. Мужчина всё же понимал риски обнаружения врагом и хотел иметь хоть какое-то преимущество. И, чтобы не подставить под удар ясновидящую, ей не было сообщено таких деталей и спустя столько лет он впервые с ней связался как того требовала ситуация.       Люциус же в это время тихим голосом обговаривал детали проведения собрания с остальными и Долорес. Оба понимали, что в первое собрание кандидата они не найдут, это вам не Дурмстранг. Там всё было понятно с самого начала, ведь защитить международный институт было особо некому из-за их отстранённой ото всех политической позиции. Хогвартс был же иной площадкой. На этой школе была закручена политика всей Британии и она являлась главным местом основных событий на острове, задавая тон всему магическому государству.       Вопреки тому, что у магов было своё министерство, оно мало участвовало в глобальных вопросах являясь формальным элементом управления, без права лезть в личную жизнь аристократов. Условием их вмешательства было совершение правонарушений, где уже вступает в силу законы острова.       Ни Фаджа, ни Долорес ни других министерских — это не устраивало. Фактически они были лишены большей части власти, напоминая беспомощное сообщество клоунов. Они не имели права даже наказывать за проступки аристократическое общество, так как все вопросы вне юрисдикции министерства, решался через внутренние собрания палаты Лордов. Члены палаты и являлись настоящими хозяевами магической части Британии, отодвигая на задний план закон. И, конечно же, это устраивало только палату и аристократов, что вверяли им свою жизнь, зная, что всегда можно договориться. Огромная автономная коалиция. И цель Фаджа и предыдущих министров была именно в ослаблении влияния священных семей, которые являлись авторитетом для основной массы жителей Туманного Альбиона.       К сожалению, министерство не участвовало в большинстве процессов, не имея сильных рычагов давления на магов. Амбициозную Долорес это не устраивало и сейчас, в такой критический момент, когда предстояло выбрать кандидата на пост директора, она решила воспользоваться шансом. Ей кровь из носу нужно было поставить своего человека, чтобы изнутри влиять на политику школы и на всё магическое общество. В идеале, она собиралась предложить свою кандидатуру, ссылаясь на то, что училась в этой школе, имела образование педагога. Более того, у неё имелись прекрасные идеи для реорганизации школы в лучшую сторону для будущего всех магов своей страны. В общем, она собиралась всем запудрить мозги с помощью Люциуса и Принца, ведь именно благодаря ей, наследник рода Принц попадёт в школу без магической записи, а также выдвинуты некоторые привилегии для семьи Малфоев. Долорес казалось это весьма приятным бонусом, особенно из-за статуса Люциуса, как бывшего пожирателя с плохой репутацией и ограничениями, которые были наложены ещё с семьдесят девятого года.       Люциус вообще согласился на эту аферу только из-за приказа Реддла и с тем условием, что тот встанет у власти в Министерстве и наконец-то вся грызня между двумя сторонами исчерпается, став единым целым. Что больше не будет опасений и лишних революций во благо интересов одной из сторон, где жертвами всегда становятся обычные граждане. Ещё в прошлые годы они преследовали эту цель, но всё закончилось не так успешно, как хотелось бы и многие за это заплатили своими жизнями. Сейчас политическая арена была нестабильна и могло всё, что угодно произойти и такие как Долорес: жадные и амбициозные. Такие идеально подходят для реализации плана по восхождению Реддла во главе магического общества со своими реформами, чтобы наконец закончить войну за власть. Только вот, теперь постепенно вырисовывалась странная ситуация: некий Рефиус изначально планировал захватить власть и явно влиял на деградацию магического общества. Остаётся только тот же самый вопрос — зачем.       Северус же, шедший в конце делегации лишь скрывал своё злорадство нейтральным выражением лица. То, что он не выспался из-за того, что они готовились в приезду и из-за долгого разговора с предками и проведением очередного ритуала сыграло ему руку. Он выглядел бледным, как всегда недовольным и неприступным. Сейчас его несколько раздражали сочувствующие и любопытные взгляды своих коллег и других членов попечительского совета. Сам же зельевар лишь хмыкал, никто кроме него и Марволо не знал сколько стоило им нервов, чтобы милорд смог надеть регалии, что принадлежат роду Принцев. Единственное, что по-настоящему его беспокоило так это то, что теперь Марволо считался членом их семьи, вошедший через помолвку с Габриэлем, которому даже четырнадцати нет. И второе — то, что он начал чувствовать к Люциусу, особенно после той бойни с личом.       В какой-то момент Северус испугался, что с его другом что-то случиться, например смертельное ранение или ещё что похуже, те же самые проклятья, что страшнее смерти. И тот самый страх заставил его смотреть на своего змеиного друга под другим углом. Совсем не дружеским, что Северуса и беспокоило. Он был абсолютно уверен в том, что статус друга стабилен и крепок, но теперь…       Он посмотрел в спину женщине, которая нервно грызла свои пальцы, то тряся головой, то качая, удивляясь, что из нормальной девчонки из прошло получилось это. Влияние Дамблдора и умение разрушать личности видно на лицо. Хотя они уже с Марволо и Люциусом договорились, что после собрания возьмут Трелони с собой, чтобы обследовать и вернуть девушке потерянный разум. Все таки она была их соратницей и полезным человеком в целом.       Пока каждый был в своих мыслях, они наконец дошли до кабинета директора, который теперь без её хозяина выглядел весьма пустынным и тихим: без курлыканья феникса, без тикающих часов, движущихся магических механизмов и собственно без добродушного и нравоучительного тона волшебника. Многих пробило на ностальгию, ведь все были когда-то в этом кабинете по различным причинам. Но нельзя сказать, что хоть кому-то здесь было по-настоящему жаль погибшего старика, ибо каждый подозревал или знал истинное лицо Альбуса Дамблдора. Поэтому можно было сказать, что все с облегчением выдохнули, благодаря Каркарова и союзников, которые по легенде, что состряпала Белла, смогли умертвить сумасшедшего.       Макгонагалл, у которой были права как заместителя директора, давно подготовила кабинет для переговоров, увеличив размеры кабинета и прикрыв портреты предыдущих директоров. Портрет последнего директора она и вовсе перевернула лицом в стене, накинув на него заклинание безмолвия и тишины. Хоть она и была предвзята и не совсем компетентна как педагог, но как человек, работающий с документами и коллективом — была лучшей. Поэтому, памятуя какой был характер у её работодателя, женщина решила подстраховаться. Так как из-за того, что тут собрались совершенно разные люди из противоположных лагерей, обстановка была напряжена до предела и своенравный директор с безумием лишь бы накалил обстановку, сорвав маску хрупкого мира между двумя коалициями.       Когда все расселись, заняв свои места, и начали смотреть друг на друга, Долорес на правах зачинщика собрания и важного лица, сложив руки на пергамент с приказом, сладко улыбаясь, произнесла в тишине:       — Итак, господа и дамы, собрание по поводу обсуждения кандидатов на пост директора начинается.