***
— Вероятно, ты мог бы воспользоваться магией, вместо того, чтобы стоять у плиты, — отметил вошедший на кухню Гидеон, глядя как отец методично помешивает соус. — Я люблю готовить, — не отвлекаясь от своего занятия ответил Голд, — это очень медитативно, успокаивает. Но если тебе не терпится, я конечно могу воспользоваться магией, — он с улыбкой взглянул на сына. — Я подожду, раз это тебя успокаивает, — заверил его тот. — Вряд ли сегодняшнее путешествие в мир снов далось тебе легко. — Ну, в общем, да, — согласился Голд, — но тем приятнее вернуться домой, к своей жизни, — он обернулся к королеве, которая стояла позади него, обнимая его со спины, положив голову ему на плечо, и поцеловал её в нос. — Начинаешь ценить её ещё больше, прокатившись по волнам воспоминаний. — Не отвлекайся от мидий, — улыбнулась Регина. — Ты, кстати, можешь и сам попробовать воспользоваться магией, — обратилась она к сыну, — сконцентрируйся на том, что ты хочешь, представь, как это появляется у тебя в руке, или на столе перед тобой. Примерно так, — она сделала пасс рукой и извлекла из воздуха бокал вина. — Держи, — она вручила его мужу. — Это мне или в соус? — уточнил он. — Как хочешь, — чуть пожала плечами королева. — Я бы добавила в соус, мне кажется его там маловато. Но я не берусь тебя учить, — мягко усмехнулась она. — Может и маловато, — он влил вино в котелок с мидиями. — И нам с тобой не повредит, — он провёл рукой над столешницей, создавая ещё два бокала вина. — Это не так сложно, главное чётко представлять себе свою цель, — прокомментировал он, взглянув на сына, затем отпил глоток из одного бокала и передал его жене. — Лафит шестьдесят второго года. — Неплохо, — кивнула королева. — Попробуй, — снова обратилась она к сыну, — интересно же, насколько развиты твои врождённые способности. Гидеон ненадолго задумался и провёл рукой над столом, материализуя там гамбургер. — О, смотрите-ка, получилось, — удивился он. — Ну нет, не ешь это, — Регина щёлкнула пальцами, рассеивая бургер. — Ещё пять минут, и будут готовы мидии, гребешки, сибас уже готов наверное, — она оторвалась от мужа и подошла к духовке. — Я и не собирался, — заверил её сын, — я планировал сандвич с индейкой, но, видимо, подсознание и голод оказались сильнее. — Ладно, не плачь, — она вынула противень с рыбой и оглядела её, приподняв фольгу, — всё уже готово. — А ты быстро осваиваешься в мире магии, — отметил Голд, снимая с плиты котелок с мидиями. — Пожалуй, стоит притормозить, — Гидеон встал и направился к шкафу с посудой. — Надо сказать, это довольно быстро затягивает, а мне не хотелось бы поменять в итоге Вашингтон на Сторибрук, — он расставил на столе тарелки и положил себе половник мидий. — Пап, невероятно вкусно, — отметил он, через некоторое время, разломив очередного моллюска и зачерпнув раковиной густой соус. — У папы всё всегда вкусно, — улыбнулась королева, присаживаясь за стол с бокалом вина. — Чего тебе положить? — поинтересовался Голд, нарезая сибаса. — Мне — ничего, — отмахнулась от него Регина, — я не ем так поздно. — Ну начинается, — вздохнул её муж. — Съешь кусок рыбы хотя бы. Или вон гребешка. Ничего не случится из-за того, что ты его съела не в шесть, а в десять вечера. Что ты сегодня вообще ела? Сто грамм мяса с сельдереем? Давай, один кусочек, — он подцепил моллюска в сливочном соусе из сковородки, стоящей на столе, и поднёс королеве. — И потом немножко рыбки, может пару мидий, и я буду за тебя спокоен. — Ладно, — сдалась королева, вдыхая аромат соуса, — но всего понемногу. — Понемногу, — согласился Голд. — Хочешь ещё Лафита? — Тоже немного, — кивнула она, подвигая к нему бокал, и он, движением руки, снова наполнил его вином. После ужина, Гидеон отправился спать, а его родители остались на кухне. — Спасибо за ужин, — улыбнулась королева, собирая со стола посуду. — Было очень вкусно, и всегда приятно смотреть как ты готовишь. — Оставь это всё, — он обвёл рукой стол, — для этого тут есть магия. — Я помою, — отмахнулась от него Регина. — Знаешь, это тоже очень медитативное занятие, очень расслабляет. — А ты ещё до сих пор не расслабилась? — заинтересовался Голд. — Смотри, как всё хорошо получилось, какой у нас прекрасный мальчик. Все наши опасения были напрасны. — Пожалуй, — согласилась королева, намыливая тарелки. — Посмотри, какой он уже взрослый. Он понял нас практически без слов. Ты ожидал, что так может быть? — Нет, — он обнял её со спины, глядя через её плечо на бегущую воду. — Я думал, что нам придётся потратить гораздо больше времени на объяснения. И, возможно кстати, что это всё ещё нас ждёт. Сейчас он немного шокирован всем произошедшим, не исключено, что потом у него появятся вопросы. Завтра, или через неделю. А, может, и нет. Он действительно уникальный мальчик в магическом мире, ему доступны знания, недоступные нам с тобой. Хотя, он и в обычном мире совсем не обычный. Как и все наши дети. Ты очень хорошо их воспитала. — Я? — Регина обернулась к мужу. — Ты не участвовал? — Я их только баловал всё время, — улыбнулся Голд, — а ты вложила в них свой стержень, свой аристократизм. Тот, который позволил тебе в девятнадцать лет стать полноправной королевой, которую никто не смел ослушаться, ещё до того, как ты овладела магией. И это не про замок, не про титул, и даже не про осанку, — усмехнулся он, — хотя она и важна. Они взрослые. Они совсем не те золотые дети богатых родителей, которых можно было бы ожидать в нашей ситуации. И я за всех за них спокоен. Я знаю, что бы ни случилось со мной, они не пропадут. — Мне кажется, ты недооцениваешь свой вклад, — улыбнулась она. — Но, в любом случае, приятно, что Гидеон такой, какой он есть. Да, и в обычном мире он нас радует, но то, как он проявил себя сегодня, узнавая свою и нашу историю в мире снов… мы совсем не зря поехали в Сторибрук, и мы действительно вырастили прекрасного сына, — она обняла его за шею и поцеловала, долго и нежно. — Знаешь, у нас всё ещё есть целая ночь в Сторибруке, — он усадил её на столешницу, удерживая за бёдра. — Почему бы нам не воспользоваться этим случаем? — Что ты хочешь сказать? — хитро улыбнулась Регина. — Что дома так уже не получится, — он прошёлся поцелуями по её шее, вниз, от уха к ключице, — и надо пользоваться моментом. — Да, вроде, и дома всё неплохо, — она обвила его ногами, — разве нет? — Неплохо и хорошо — это немного разные вещи, — возразил он, поглаживая её бедро, затем легко поднял её на руки. — Пошли, — шепнул он жене. — Вообще-то, я всё ещё могу ходить сама, — рассмеялась королева. — Да, — согласился Голд, — а я вот уже не могу взять тебя на руки, дома, в Нью-Йорке. Можно я хотя бы тут это сделаю? — Ты уверен, что завтра, когда магия закончится, ты об этом не пожалеешь? — спросила Регина. — Может и пожалею, — чуть пожал плечами её муж, — но это будет завтра, а не сегодня, — добавил он, направляясь с женой на руках к лестнице, по дороге набрасывая заклинание фальшивой внешности, на глазах молодея и превращаясь в мужчину средних лет. — Это ещё зачем? — королева чуть отстранилась от мужа, оглядывая его гладкое подтянутое лицо. — Так всем нам будет приятнее, — ответил он, снова прижимая её к себе. Едва закрыв дверь спальни, он прижал жену к стене, нетерпеливо целуя её в шею, вжимаясь в неё всем телом. Одной рукой удерживая её на весу, второй он скользнул под юбку и начал осторожно массировать её клитор, довольно скоро с удовольствием почувствовав её влагу. Он проник в неё двумя пальцами и, зачерпнув немного этой влаги, поднёс руку к лицу вдыхая её запах. — Регина, — выдохнул он, растягивая между пальцами прозрачную паутинку, любуясь ею. — Не останавливайся, — прошептала она, целуя мужа. Поцеловав её в ответ, он вернул руку на место, снова проникая в неё пальцами. — Нет, так будет слишком быстро, — спустя минуту, он немного отстранился от жены, чуть поглаживая сквозь брюки напряжённый член, выравнивая дыхание. — Пошли в постель. Уложив Регину на кровать, он навис над ней, и принялся снова целовать её в шею, очень медленно, растягивая удовольствие, втягивая в себя её запах. Не спеша продвигаясь ниже, расстёгивая пуговицы на её блузке, прокладывая дорожку из поцелуев по каждому открывающемуся сантиметру её кожи. Добравшись до юбки, он чуть помедлил, скользя руками по её бёдрам, уткнувшись носом в тонкую ткань между ними, чуть прикусывая её. — Как же я хочу тебя, — прошептал он, наконец стягивая с неё юбку. Он прошёлся поцелуями по её животу, вниз, к промежности, ненадолго замер, зарывшись носом в её волосы, и со стоном проник в неё языком, вылизывая её. — Румпель, — Регина выгнулась навстречу ему и, опустив руку на его плечо, потянула его к себе. — Я хочу тебя здесь, со мной. — Ещё немного, — пробормотал он, с трудом оторвавшись от своего занятия, — пожалуйста. После чего заскользил губами по её бёдрам, то и дело слегка прикусывая кожу, одновременно массируя её икры. — Боже, какие у тебя ноги, — выдохнул он, сжимая её тонкие щиколотки. — Румпель, пожалуйста, — простонала королева, — я не могу больше ждать. — Я здесь, — он щелчком пальцев избавил себя от одежды и поднялся обратно к её шее и губам, глядя на неё затуманенным взглядом. — Наконец-то, — она хотела повернуть его на спину и сесть сверху, но он удержал её. — Даже не думай, — прошептал он ей на ухо, целуя его, — сегодня сверху буду только я. И это вообще единственная поза, на которую ты можешь сегодня рассчитывать, извини малыш. — Нельзя сказать, что я жалуюсь, — довольно улыбнулась королева, обвивая его ногами. Он чуть помедлил, прижавшись к ней бёдрами, снова вдыхая запах её кожи, и наконец вошёл в неё. Сначала двигаясь внутри очень медленно, растягивая этот момент, постанывая от нетерпения, но вскоре, сорвавшись, он резко нарастил темп, вколачиваясь в неё, беспорядочно целуя её во все места, куда мог дотянуться, втягивая в себя её запах, прикусывая её кожу, оставляя засосы. Когда она сжалась вокруг него, он излился в неё с отчаянным, почти болезненным стоном и вжался в неё всем телом, оставаясь внутри неё. — Регина… — он зарылся носом в её волосы, — я хочу тебя ещё. — Прямо сейчас, — рассеянно спросила королева. — Прямо сейчас. Он продолжил целовать её, чуть покачивая бёдрами, дожидаясь пока его член снова окрепнет. В какой-то момент, когда он был почти готов сорваться в прежний ритм, он выскользнул из неё и начал массировать сначала её клитор, а потом, вибрирующими движениями пальцев, чувствительную точку внутри. Пока королева не начала стонать, вжимаясь в его ладонь, и по его руке не потекла горячая жидкость, слизав которую, он снова вошёл в жену, скользя рукой по её телу, целуя её грудь, шею, ключицы. — Румпель, — простонала Регина, выгибаясь под ним дугой, сжимаясь вокруг него так сильно, что он на мгновение замер, и только когда она немного расслабилась, толкнулся в неё ещё несколько раз и со стоном рухнул рядом с ней, удерживая её за бёдра, прижимая к себе. — О боже, Регина, — выдохнул он, пытаясь выровнять дыхание. — Я люблю тебя, — она поцеловала его в губы и, вслед за этим, потёрлась носом о его нос, поглаживая его по плечам. — Так люблю тебя… люблю… — И я, — он снова чуть прикусил кожу на её шее и сразу после лизнул её. — Ты самая любимая, ты самая желанная, ты самая моя… — шептал он, скользя руками по её телу, то и дело сжимая её. — Ты моя… Я так люблю тебя… Так хочу тебя… Разве можно насытиться тобой? — он провёл рукой по её волосам, заправляя за ухо прядь. — Это нереально, — он легонько толкнулся в неё. — Давай чуть позже, — она опустила руку на его бедро. — Это ты у нас тёмный маг без возраста, а мне по-прежнему шестьдесят, мне нужна передышка, — усмехнулась она, — и немного сна. — Конечно, — он поцеловал её в висок, всё ещё не выпуская её из своих объятий. — Странно, — она оглядела свою кисть, — я не вижу на себе заклинания. Оно видно только со стороны? Никогда не обращала на это внимания. — Какого заклинания? — не понял Голд. — Фальшивой внешности, которое ты на нас набросил, — уточнила Регина. — На тебе нет этого заклинания, — он чуть качнул бёдрами, вжимаясь в неё. — То есть ты сейчас занимался сексом со мной, а не со мной двадцатилетней давности? — растерянно спросила королева. — Конечно с тобой, — он тоже немного растерялся, — зачем бы мне понадобилось это заклинание для тебя? Ты выглядишь лучше, чем когда-либо. — Да уж, лучше некуда, — усмехнулась королева. — Ты знаешь, я тоже периодически думаю, что лучше уже некуда, — кивнул Голд, разглядывая её лицо, — но проходит год-другой, и ты каким-то непостижимым образом становишься ещё красивее и ещё желаннее. — Ты немного перебарщиваешь с лестью, — заметила Регина. — Я конечно очень стараюсь оставаться той женщиной, на которой ты женился, но с годами это становится сложнее. — А как бы ты смогла стать не той женщиной на которой я женился? — удивился её муж. — Я могла бы стать в два раза толще, например, — чуть пожала плечами королева. — Прямо как я? — с иронией спросил Голд. — Ну не надо, не так уж сильно ты поправился, — возразила Регина. — Я запишу эти слова и повешу их на стену нашей столовой, в золотой рамке, — рассмеялся Голд, — чтобы они всегда были у тебя на виду. Серьёзно, Регина, ты всё время становишься только красивее, с каждым днём. Когда тебе было семнадцать, и у тебя были эти юношеские щёчки-яблочки, я думал, что ничего не может быть прекраснее их. А теперь, глядя на твои скулы, — он провёл тыльной стороной пальцев по её чуть впалой щеке, — я не понимаю, как я раньше жил без них. Я люблю каждую твою морщинку, они делают твои глаза ещё выразительнее, хотя раньше я, опять же, думал, что выразительнее уже и некуда, — он осторожно погладил уголок её глаза кончиком пальца. — Теперь, когда я вижу историю на твоём лице, меня это просто гипнотизирует, — он снова погладил её по щеке, второй рукой крепче прижимая её к себе. — У тебя совершенно волшебное лицо. Я очень люблю его, как и всю тебя. — Похоже, ты даже не очень сильно приукрашиваешь, — она сжала внутри себя его набухший член. — Лучше этого не делать, — он закрыл глаза, утыкаясь носом в её шею, — если третий раз для тебя перебор. — Возможно и нет, — улыбнулась она, снова с силой сжимая его в себе. — Но потом мы сделаем перерыв до утра. И сними с себя это дурацкое заклинание, оно никому из нас не нужно. — Идёт, — он в одно движение перевернул её снова на спину, нависая над ней.***
Проснувшись утром, королева первым делом увидела мужа, который смотрел на неё, облокотившись на руку. — Доброе утро, — улыбнулась она, потянувшись, чтобы поцеловать его. — Доброе, — он ответил на её поцелуй. — Ты не спал? — поинтересовалась Регина. — Тёмные не спят, — он провёл рукой по её волосам. — Но у меня было интересное занятие, я смотрел как ты спишь. — Увлекательное зрелище? — усмехнулась она. — Очень, — улыбнулся Голд. — Я помню, мы собирались продолжить утром то, что начали вчера вечером, — она подвинулась ближе к нему, обнимая его за пояс. — Не стоит, — он чуть отодвинулся от неё. — Нам и вчера не стоило этого делать. — Почему? — растерялась Регина. — Что-то не так? — Потому что когда изменения происходят постепенно, медленно, день за днём — успеваешь привыкать к ним и почти их не замечаешь. Но стоит отойти в сторону и посмотреть… — он замолчал. — О чём ты вообще? — не поняла королева. — Каково тебе жить со стариком? — он внимательно посмотрел на жену. — Наверное тоже уже довольно привычно. Было. До этой ночи. А что будет сегодня, когда мы вернёмся домой? После того, как мы отошли в сторону и посмотрели. И каково тебе будет вернуться к нашей обычной жизни? К своему старому, вечно усталому мужу. — А как тебе живётся со старухой? — она приподнялась на локтях и прислонилась к спинке кровати. — Я ведь тоже совсем не помолодела за последние двадцать лет. Но тебе, вроде, всё нравится, если я правильно тебя поняла сегодня ночью. — Да ну о чём ты говоришь, — едва заметно поморщился Голд, — ты до сих пор ходишь в зал пять раз в неделю. Ничего не изменилось. — Ну, а ты до сих пор туда не ходишь, тоже ничего не изменилось, — пожала плечами Регина. — Видимо, стоило начать, — заметил он, не глядя на жену, — ещё тогда, после той аварии. Ты сказала вчера, что ты очень стараешься оставаться той женщиной, на которой я женился. Но, знаешь, я уже совсем не тот мужчина, за которого ты вышла замуж. Всё, о чём мы с тобой говорили тогда, после аварии, все мои страхи давно уже потихоньку воплотились в жизнь. Слабость перестала быть временной. — Ну, ты до сих пор можешь сам завязывать шнурки, — попыталась пошутить Регина. — Помню, тебя это особенно расстраивало тогда, что ты не мог зашнуровать ботинки, потому что тебе было больно наклоняться первое время после травмы. — Это уже не надолго, — без тени улыбки кивнул Голд. — А знаешь, — королева положила руку ему на плечо, — твой заржавевший навык: быть вечно виноватым и каким-то не таким, после визита в мир снов, к бывшим жёнам, заблестел как новенький. Так что, видимо, всю эту бессонную ночь ты пытался найти причину, по которой ты можешь быть виноват передо мной, и почему ты теперь какой-то не такой. И, наверное, уже почти отчаялся, но вот, наконец, появилась идея: ты виноват в том, что стареешь. Бинго! Только вот со мной это не работает, — вздохнула она, похлопав его по плечу, — извини. Я вышла за тебя замуж потому что ты именно тот человек, который мне нужен. И это не изменилось, и не изменится. Мне нравится жить с тобой, мне нравится быть твоей женой, это то, что делает меня счастливой. — Но это уже не та жизнь, которая была у нас раньше, — возразил Голд. — Не знаю, — она подвинулась ближе к мужу, обняв его, — я, видимо, и на расстоянии не очень хорошо вижу разницу. И, знаешь, говоря о физической форме, когда я выходила за тебя замуж, ты не мог ходить без трости. Так что в этом аспекте нашей жизни у нас явный прогресс. — Ну, я уже больше лежу, чем хожу, — он тоже обнял жену, устраивая её у себя на плече. — Это потому, что ты ленишься, — она положила голову ему на грудь, — тут тоже ничего не изменилось. Но не сказать, что я жалуюсь. Когда я выходила за тебя замуж, я смутно предполагала, что ты вряд ли станешь звездой спорта однажды. — Ты вообще никогда не жалуешься, — заметил Голд. — Это твоя супер-сила. — Может, это потому, что мне не на что жаловаться? — она подняла голову и посмотрела на мужа. — Я люблю тебя. Мне нравится жить с тобой: сегодня так же, как и двадцать лет назад. Ты — это всё, что мне нужно для счастья. И мне по-прежнему всё равно, можешь ли ты завязывать шнурки, — усмехнулась она, — за двадцать лет мнение тоже не поменялось. Просто прими это как факт: теперь ты именно тот, кто нужен твоей жене. Вчера, сегодня, завтра и всегда. Это никогда не изменится, ладно? Ты всегда был, есть и будешь достаточно хорош для меня. Я буду любить тебя, даже если ты сойдёшь с ума, как Трентон, — подумав, добавила она. — Послушай только, что он несёт в своих интервью в последнее время. А он ведь моложе тебя. Так что у тебя всё совсем не так плохо, как ты придумываешь. — Нет, я стараюсь избегать прослушивания его блестящих политических речей, — вскинул брови её муж, — и тебе не советую в них вслушиваться. Говард и правда сильно сдал в последнее время, — добавил он после небольшой паузы, — это очень грустно, на самом деле. У него всегда был такой блестящий ум, хорошая хватка. Сейчас уже становится не так легко и приятно с ним работать, он становится немного своеобразным. — Но Джессика всё равно его любит, заметь это, — она потянулась и поцеловала его. — Хватит уже этих рефлексий, пора собираться домой. — Пора, — он поцеловал её в ответ. — Что ты хочешь на завтрак? — Тебя, для начала, — улыбнулась королева, усаживаясь на его бёдра.***
— Как спалось? — поинтересовался Голд, когда Гидеон спустился к завтраку на кухню. — Отлично, — улыбнулся тот. — Как в детстве. — Надо было использовать купол тишины, вместо заклинания фальшивой внешности, — заметила Регина, покосившись на мужа. — Я не жалуюсь, — заверил её сын. — Это способность у тебя от мамы, — усмехнулся Голд, наливая ему кофе. — Вы, кстати, уже видели мисс Свон? — поинтересовался Гидеон, присаживаясь за стол рядом с отцом. — Пока нет, а где мы должны были её видеть? — заинтересовалась королева. — Она сидит в машине около нашего дома, — он кивнул в сторону улицы, — с какой-то ещё женщиной. И с биноклем, — усмехнулся он. — Ну, надо сходить поздороваться, — развеселился Голд. — Потом поздороваемся, когда будем уезжать. Вряд ли мы не застанем её на месте к тому времени, — заметила Регина, переворачивая омлет в сковородке. — Это точно, — согласился её муж. — Как твои впечатления от мира снов и твоих магических способностей сегодня? — обратился он к сыну. — Какие-то новые мысли на этот счёт? — Мысль всё та же: надо быстрее возвращаться домой, чтобы не привыкать к этому, — он отпил глоток кофе, — пока моя жизнь в Вашингтоне, с Джуди, всё ещё интереснее моих способностей. И теперь, пожалуй, я ещё больше восхищаюсь тобой. Ты и раньше был для меня какой-то недостижимой высотой, без знаний об этом мире. Но теперь я знаю от чего ты смог отказаться, а я ведь только начал пробовать свои магические силы. Я провёл с ними один день, а не триста лет. — Возможно, за триста лет они бы тебе надоели, — отметил Голд. — Возможно, — согласился Гидеон. — А, возможно, я не смог бы с ними расстаться уже никогда, ни ради чего. Это затягивает. — Затягивает, — кивнул его отец, — но ты всё равно хочешь вернуться к Джуди. Потому что любовь — самая сильная магия из всех. — Ну в вашем случае точно. Спасибо, мамуль, — он улыбнулся королеве, которая поставила перед ним тарелку с омлетом. — И в мире без магии ты остался всесильным тёмным магом, скажем честно. Твоя сила уже давно изменила тебя, ты уже не тот человек, которым был до того, как стать Тёмным. А магия маминой любви дала тебе уверенность в себе. Ты построил империю, зная, что она верит в тебя. Сколько сейчас золотых рудников у «Золотой королевы»? Штук тридцать? — Нет, меньше, — вскинул брови Голд. — Тридцать, возможно, будет в следующем году, если я смогу получить рудники в Висконсине и Дакоте. Не самые популярные места, но золота там достаточно. — Вот она, настоящая страсть, — усмехнулась Регина, поглаживая мужа по плечам. — Смотри, как заблестели твои глаза. — Тебя я всё равно люблю больше, — он запрокинул голову глядя на жену. — Даже больше, чем сделки. — Это приятно, — она склонилась к нему и поцеловала его в губы. Закончив завтрак, они собрали вещи и все вместе вышли из дома, который Голд снова запечатал магией. — Доброе утро мисс Свон, — он помахал блондинке в жёлтом «жуке» неподалёку от их дома. — И вам доброе утро, мадам новый мэр! — добавил он, всматриваясь в сидящую рядом с Эммой Белоснежку. — Знаете, вам стоило бы быть осторожнее, подглядывая с биноклем в окно моей спальни, — усмехнулся он. — Я уже далеко не в том возрасте, чтобы вы могли получить удовольствие от увиденного. Надеюсь, кстати, что вы хорошо прогулялись, мисс Свон, — добавил он, убирая сумки в багажник своей машины. — Вы правда думаете, что вы можете меня запугать подобным образом? — Эмма вышла из машины. — Я сразу предупредила, что я буду постоянно наблюдать за вами. Как шериф этого города, и как спасительница. — Повторяетесь, мисс Свон, — вздохнул Голд. — Мы ещё вчера, вроде, выяснили, что ни у кого из нас нет цели вас запугивать, просто хотелось бы избежать вашего приятного общества. — Это на самом деле так, — вступил в разговор Гидеон. — И, честно говоря, мама очень долго терпела, прежде чем отправила вас… куда она вас там отправила… — Твою мать зовут Белль Френч, если ты до сих пор не в курсе, — с нажимом произнесла Эмма, — и она сидит в тюрьме. — Ну, мисс Френч довольно условно можно назвать моей матерью, — пожал плечами Гидеон. — Я бы скорее использовал тут термин «гестационная няня». Впрочем, и эту обязанность ей не пришлось исполнять слишком долго. Всего пара месяцев, и она, наконец, смогла избавиться от меня, конечно же исключительно во имя любви ко мне. — И что ещё они тебе рассказали о твоей матери? — продолжила Эмма. — Помимо того, что она якобы избавилась от тебя. Она не бросала тебя, она хотела тебя защитить. Пыталась вернуть тебя, когда поняла, что это не удалось, и они, — она кивнула в сторону Голдов, — всё-таки забрали тебя. — Ну ещё бы, — усмехнулся Гидеон. — Кто же ожидал, что эта выходка окажется последней, после которой отец уедет и бросит её, и она останется одна, коротать дни в трюме Веселого Роджера. Я бы тоже удивился на её месте. Она столько лет вытирала об него ноги, а он всё так безропотно терпел. И, вдруг, игрушка сломалась. Конечно ей хотелось всё починить. — А ты, как я погляжу, достойный сын своего отца, — неприязненно заметила Свон. — Надеюсь на это, — спокойно ответил парень. — Она пыталась вернуть тебя, — она выделила последнее слово. — И ты правда считаешь, что твоя мать справедливо оказалась в тюрьме из-за этого? — Во-первых, я был бы вам признателен, если бы вы перестали постоянно употреблять слово «мать» в отношении мисс Френч, — терпеливо начал Гидеон, — это неприятно ни мне, ни моей маме, которая стоит сейчас рядом с нами. Что же касается попыток мисс Френч, то они просто смехотворны. Знаете, Нью-Йорк — это ведь совсем не Сторибрук. Это реальный мир, с реальными законами, судебной властью. В котором есть законные пути получения опеки над ребёнком. Это трудно, долго, нудно, но это возможно, если очень хочешь. Скажем честно, мисс Френч вообще не пыталась получить опеку законным путём. — Конечно пыталась! — возразила Эмма. — Но мы проиграли суд, потому что твой отец… — Мисс Свон, — остановил её Гидеон, — вчера вечером я запросил материалы того дела в судебном архиве. Это доступно через интернет. Я прочёл и её исковое заявление, и протокол судебного заседания, и все дополнительные материалы. И даже не будучи юристом, я мог бы сказать, что это не попытка, а полный фарс. С тем же успехом я сейчас могу методом считалочки выбрать любой дом в округе и заявиться к ним с заявлением, что я отец их детей, а потом с этим же заявлением пойти в суд и там потребовать генетическую экспертизу. Да, у меня нет ни одного документа, подтверждающего, что я отец. Нет ни одного надёжного свидетеля. Но почему бы и нет? Родителей вызывают в суд, они приносят все документы: паспорта, свидетельства о рождении, выписки из медкарты матери… — Которые они подделали, — перебила его Свон, — а потом подкупили судью. — Знаете, это очень серьёзные обвинения, шериф, — он оглядел Эмму, — и если вы не можете их доказать, то лучше промолчать, во избежании дальнейших судебных разбирательств, уже лично с вами. Но мы отклонились от темы. Вы с мисс Френч приехали в Нью-Йорк без единого документа, который мог бы подтвердить, что она вообще кого-то когда-то рожала. И совершенно не озаботились их получением для предоставления в суд. Не знаю, как обстоит дело с документацией в Сторибруке, есть ли возможность оформить тут документы, которые имеют силу за его пределами. Но она, по крайней мере, могла бы пойти к гинекологу в Нью-Йорке, он бы её осмотрел и выдал заключение о том, что она недавно родила ребёнка. Плюс ваши показания, и у суда, возможно, появились бы сомнения. Понятно, что мисс Френч немного… своеобразная, и ей вряд ли пришли бы в голову такие незначительные детали, как какая-то там доказательная база. Но вы, насколько я понял, работали в службе судебных приставов в Нью-Йорке, вы не могли не понимать что этот фарс ни к чему не приведёт. Поначалу, меня это очень удивило, так же как и то, что у неё не было адвоката в таком сложном деле. — А мне всё больше нравится наш малыш, — улыбнулась королева, прислоняясь к мужу. — Тише, — он обнял её за талию, — я хочу дослушать. — У неё не было денег на адвоката, — тем временем, продолжала мисс Свон. — Именно так, — кивнул Гидеон. — Собственно, у неё не было денег ни на что. На её месте, я бы начал с поиска работы и жилья. Ну, если бы конечно хотел получить опеку над своим ребёнком. Ведь совершенно очевидно, что безработной женщине, живущей в корабельном трюме совместно с каким-то мутным типом, не отдадут опеку. Даже если бы она доказала, что она мать. Максимум, на что она могла бы рассчитывать, это встречи со мной раз в месяц, на час, в присутствии отца. Она же потребовала единоличной опеки. Это абсурд. И вы её поддержали в этих абсурдных требованиях, хотя вы-то точно понимали, что она ничего не получит. Но вы, за время жизни в Сторибруке, так привыкли к тому, что вы… как вы там сказали… «единственный закон и единственная власть»? Что вы решили и в Нью-Йорке действовать так же. Вы ведь герой, спасительница. Вы решаете судьбу чужих детей, прямо как ваши родители в своё время. Так что вы решили не морочить себе голову всякой ерундой, подали иск для галочки «мы пытались», и отправились героически отбирать ребёнка у чудовища. И то, что все оказались в тюрьме, исключительно ваша личная вина. Не нужно перекладывать её на моего отца. Который, к тому же, помог лично вам освободиться на десять лет раньше срока. Да и условия содержания мисс Френч гораздо лучше трюма пиратского корабля, скажем честно. Опять же, я вчера поинтересовался. У неё отдельная камера, есть собственная ванная, она может выбирать меню, посещать библиотеку. И это тоже благодаря отцу. — Серьёзно? — королева обернулась к мужу. — Регина, потом, — он быстро поцеловал её в висок, — не сейчас. — Ладно, — кивнула она, снова прислоняясь к нему спиной. — Мы с вами закончили, мисс Свон? Или вы хотели бы обсудить ещё какие-то вопросы? — обратился Гидеон к Эмме. — Может быть, вы хотели бы обсудить ещё судьбу вашего возлюбленного? Который, сбежав из тюрьмы, взял в заложники беременную женщину и двоих маленьких детей? Который угрожал маме убийством. Чтобы получить дом и немного денег для вас обоих. — Киллиан никогда бы… — начала Эмма. — Конечно, — перебил её Гидеон, — Киллиан никогда бы. Правда, мама могла потерять ребёнка, отец провёл ночь в реанимации после этого всего, но Киллиан никогда бы. Он конечно разрушил жизнь моего старшего брата, неоднократно пытался убить моего отца, но он никогда бы. Уверен, вы сможете меня понять, если я скажу, что я ему совсем не сочувствую. — Ты действительно такой же, как твой отец, — выдохнула Эмма. — Спасибо за комплимент, шериф, — улыбнулся он. — Ладно, как ни приятно с вами общаться, но это уже слишком затянулось, — вступил в разговор Голд. — Могу вас утешить, мисс Свон, мы уже уезжаем. Так что вы можете вернуться в участок и заняться там какой-нибудь работой, — он открыл жене дверь машины, после чего протянул сыну ключ. — Поехали, а то мы тут можем до вечера болтать с мисс Свон. — Зачем вы приезжали? — сузив глаза спросила Эмма. — Боюсь, это останется для вас загадкой, — улыбнулся Голд, садясь в машину, рядом с женой. — Берегите себя, мисс Свон, — Гидеон обошёл вокруг машины, подходя к водительской двери. — И вы тоже, — кивнул он Белоснежке. — Мои родители не единожды спасали вам жизнь, наслаждайтесь ею. Сев за руль, он плавно тронулся с места, оставив Эмму стоять на дороге. — И что же это за история про условия содержания мисс Френч? — Регина, вскинув бровь, посмотрела на мужа. — Регина, ну она всё-таки поучаствовала в появлении на свет нашего сына, — вздохнул Голд, — нужно было как-то её поблагодарить за это. К тому же, мне это ничего не стоило, Говард обо всём договорился. — Ну, это очень благородно с твоей стороны, — с иронией сказала королева. — А это очень приятно с твоей стороны, — улыбнулся он, притягивая к себе жену, — мне так нравится когда ты меня ревнуешь. Это так воодушевляет, — добавил он, поцеловав её. — Ладно, неважно, — отмахнулась она от мужа. — Достань мне аптечку. Мы скоро пересечём городскую черту, порез опять начнёт кровить, надо его заклеить. — Ты помнишь, где он был? — он открыл лючок в багажник и начал рыться в сумке в поисках аптечки. — Примерно, — пожала плечами Регина. — Ты же исцелила свой порез, — Гидеон взглянул на мать через зеркало. — Это всё не работает за пределами Сторибрука, — покачала головой она. — Как мы тебе уже и говорили: магия кончится, и всё снова проступит. Поэтому тебе и дали порулить в этот раз, по лесной дорожке на папином бентли, — с усмешкой добавила она. — И я, честно говоря, гораздо больше волнуюсь из-за плеча, потому что порез в любом случае ерунда. — Я ничего не делал с твоим плечом вчера, — Голд, порывшись в найденной аптечке, вручил жене пластырь. — Уверен? — уточнила королева, заклеивая руку. — По моим ощущениям, ты его обезболивал. — Ну, видимо, ты вчера немного увлеклась, — улыбнулся он. — Правда, Регина, я тоже знаю как работают магические исцеления. Я не стал бы этого делать. В этом случае, мы могли бы повредить его так, что тебе пришлось бы уже завтра идти к Штерну за новым, а это именно то, чего ты не хочешь делать. Так что не переживай, с твоим плечом всё нормально, ничего не случится после городской черты. И, к слову о черте, притормози перед ней, — обратился он к сыну. — Я думаю, будет лучше стереть воспоминания жителей города о нашем визите. Мы много лет не вспоминали о них, они — о нас, и лучше пусть так и остаётся. Спокойнее будем жить. — Ты можешь это сделать? Даже на расстоянии? — Гидеон взглянул на отца через зеркало. — Конечно, — кивнул тот, — это несложно. У тебя, кстати, ещё есть шанс расстаться с частью твоих воспоминаний. О твоих способностях, например. Или вообще со всеми воспоминаниями об этом месте. — Нет, пожалуй свои я все сохраню, — возразил Гидеон, — они мне нравятся. — Как скажешь, — согласился Голд. — Не пропусти черту, она уже близко. После того, как Гидеон припарковался на обочине, Голд вышел из машины, извлёк из воздуха ловец снов и сделал несколько пассов рукой над ним. Спустя минуту к нему вереницей потянулись маленькие облачка воспоминаний, одно за другим проваливаясь в ловец и исчезая в нём. Он подождал ещё немного, после того, как эта вереница закончилась, бросил ловца в багажник и вернулся в машину. — И всё? — удивлённо спросил его сын. — Теперь никто из них ничего не вспомнит? — Я сразу сказал тебе, что это несложно, — улыбнулся Голд. — Переключи пожалуйста в обычный режим, — он указал пальцем на коробку передач, которая всё ещё была в спортивном. — Ладно, — он переключил режим и, дождавшись пока машина станет выше, тронулся с места. Через минуту они уже пересекли городскую черту, и Голд, глубоко вдохнув, откинулся в кресле, прикрыв глаза и медленно выдыхая. — С тобой всё нормально? — Регина осторожно дотронулась до плеча мужа. — Всё хорошо, — он чуть поморщился, удобнее устраиваясь в кресле. — Я говорила, что сегодня ты пожалеешь, что носил меня на руках, — вздохнула королева. — Это вряд ли, — возразил Голд. — Когда ещё у меня будет такой шанс? Примерно уже никогда? Я уже и в целом ни о чём не жалею, как это было утром, — он повернул голову и с улыбкой посмотрел на жену, — что бы там ни было, эта ночь была одной из самых лучших в моей жизни. Возможно, самой лучшей. — Знаете, — вклинился Гидеон, не отвлекаясь от дороги, — я чувствую, что мне сейчас нужно заткнуть уши, но, честно говоря, на такой дороге, я могу убрать с руля только одну руку. И мне немного неловко из-за этого. — Извини, малыш, — королева потянулась к сыну и погладила его по плечу, — мы больше не будем. У меня есть кодеин, — она снова подвинулась ближе к мужу, — могу тебя угостить таблеточкой, если хочешь. — Очень хочу, — кивнул он, — и от давления таблетку найди мне, пожалуйста.***
Припарковавшись около дома родителей в Карнеги-Хилле, Гидеон вышел из машины и открыв заднюю дверь, подал руку отцу. — Точно всё нормально уже? — спросил он, помогая отцу выйти из машины. — Абсолютно, — заверил его Голд. — Ты можешь уже перестать задавать этот вопрос. — Ладно, больше не буду, — улыбнулся Гидеон. Он отнёс в дом сумки, и обернулся к родителям, которые поднялись на крыльцо вслед за ним: — Если вам не нужна ещё какая-то моя помощь, я поеду. — Прямо так сразу? — растерялась королева. — Не хочешь кофе или ещё чего-нибудь? Может что-то поесть? — Мамуль, я хочу успеть на трёхчасовой поезд, — он посмотрел на часы. — Завтра уже на работу, а мне всё ещё нужно дочитать несколько дел, и в целом настроиться. Но я приеду в следующие выходные. — Серьёзно? — обрадовалась его мать. — Да, — он обнял её, — я хочу побыть с вами, если вы не против. — Конечно мы не против, — Регина обняла его за шею и, потянувшись, поцеловала в щёку. — Малыш, мы будем так рады, если ты приедешь. Мы очень скучаем по тебе. — Я тоже, — он отпустил мать и обнял отца. — Я очень люблю вас обоих. — И мы тебя, — тот обнял сына в ответ. — Ладно, надо уже бежать, — он немного отстранился от отца, доставая телефон из кармана. — Через десять минут будет автобус до вокзала. — Давай мы тебя отвезём, — предложил Голд. — А то вы, наверное, ещё на наездились за последние дни, — усмехнулся Гидеон. — Отдыхайте, — он по очереди поцеловал обоих родителей, и подхватив свою сумку с пола, направился к выходу. — Позвони, как доедешь, — окликнула его королева. — Конечно мамуль, — он обернулся в дверях. — Люблю вас. Пока! — Какой фантастический ребёнок, — Регина прислонилась к мужу, когда дверь за их сыном закрылась. — Нам с тобой очень повезло, правда, — он приобнял её за талию. — Слушай, я пойду, полежу, ладно? — он быстро поцеловал жену и направился в гостевую спальню на первом этаже, где, не разуваясь, лёг на кровать, поверх покрывала. Через некоторое время, королева, сменившая свою узкую юбку и шёлковую блузку на футболку и спортивные штаны, присела рядом с ним. — Как самочувствие на самом деле? — поинтересовалась она, снимая с него ботинки. — К слову, о шнурках, — вяло усмехнулся Голд, наблюдая за её манипуляциями. — Ну хватит уже, — картинно закатила глаза Регина. — Знаешь, когда шутка затягивается, она перестаёт быть остроумной. Принести тебе что-нибудь? — она склонилась к мужу и поцеловала его. — Себя принеси, пожалуйста, — улыбнулся он, притягивая её к себе и укладывая рядом. Повернувшись на бок, он прижал жену спиной к себе, зарывшись носом в её волосы. — Давай я тебя помассирую, — предложила Регина, — после сегодняшней ночи, тебе это явно не повредит. — Просто полежи со мной, — он поцеловал её в шею, — так хорошо, когда ты рядом. — Я и так буду рядом, — возразила королева. — Может позже, — муж погладил её по бедру, — тебе тоже надо отдохнуть с дороги, расслабься. Я бы поспал пару часов, если честно. Бессонная ночь тоже вполне явно ощущается без магии, а у меня ещё есть дела вечером. — Сегодня? — уточнила Регина. — Может, тебе стоит их отложить хотя бы до завтра? — Не получится, — покачал головой Голд. — Завтра мы переподписываем договор с Дженерал Электрик, мне нужно понимать, как я могу надавить на них, чтобы получить лучшие условия для «Золотой королевы», мне нужно встретиться сегодня с Говардом, он знает их слабые места лучше, чем я. — Есть телефон, — заметила королева. — Есть, — согласился он, — но это не телефонный разговор, так что я к нему поеду вечером. — Ладно, нет смысла с тобой спорить, — сдалась Регина. — Полежишь со мной, пока я сплю? — он поцеловал её в плечо. — Я люблю спать рядом с тобой. — Полежу, — она немного прогнулась, плотнее прижимаясь к мужу. — Да, так ещё лучше, — он сжал её бедро, снова зарываясь носом в её волосы. — Я люблю тебя, малыш. — И я тебя, — не оборачиваясь улыбнулась Регина.