***
Темнело. Солнце садилось за горизонт, освещая своими затухающими багровыми лучами западный небосвод. Народу у захваченной больницы становилось всё больше и больше, но пока от террористов не поступало никаких вестей или запросов, а отпускать заложников, даже детей, они не собирались. Полчаса назад к больнице подъехала инкассаторская машина, которая привезла требуемую сумму. Инкассатор, без оружия, в одном лишь бронежилете, принёс тяжёлые сумки с деньгами, которые он положил на крыльцо, и тут же отошёл назад. Выглянувший из-за двери боевик тут же схватил их, и вернулся обратно. Долгое ожидание было связано с тем, что террористы пересчитывали деньги, дабы убедиться, что это не подделка и им принесли требуемую сумму. На всякий случай милицейские машины сопровождения уже были готовы. И наконец, спустя ещё час началось активное движение. Три армейских Уралау заднего двора, на которых, тут же затарахтели своими дизельными двигателями, и из больницы быстрой вереницей начали выбегать вооружённые люди. Некоторые вели с собой заложников, которых они тут же грубо закидывали в грузовики и сами залезали. Последними вышли особо здоровенные, под два метра ростом, террористы, которые на своей спине несли те самые сумки с деньгами, а в руках — ПКМы. Всё это происходило под пристальным наблюдением снайперов и спецназовцев, которые были уже готовы открыть огонь по противнику, и лишь ждали соответствующий приказ. Однако, он не поступил. — Освободите им дорогу, — приказал Зайцев. БТР, который преграждал путь у ворот больницы, отъехал в сторону, пропуская грузовики. Тут же под сопровождение их взяли два милицейских, желто-синих Мерседес W123, которые световыми и звуковыми синалами расчищали перед ними дорогу. Толпы обеспокоенные граждан ломанулись к больнице, которые за эти несколько часов буквально извели себя ожиданием того, что случилось с их захваченными родственниками. Спецназу и кордонам милиции с огромным трудом удалось удержать толпу, а некоторым пришлось применить оружие, сделав предупредительный в воздух. — Все успокойтесь! — приказал Зайцев толпе, — Никому не ломиться. Здание возможно заминировано! Это подействовало отрезвляюще на людей, которые заметно успокоились, услышав такую новость. Но окончательно её подтвердили прибывшие сапёры, которые сказали, что боевики, уходя, сделали целую сеть взрывных устройств, которые, при деактивации одного, приводили к подрыву остальные.На разминирование уйдёт не один час, и поэтому к больнице начали стягиваться пожарные расчёты и отряды скорой помощи, чтобы освободить заложников через окна.***
Практически весь Советский Союз узнал о произошедшем в Москве теракте. Были мобилизованы и предупреждены наряды дорожно-постовых служб, которые должны были через каждые двести километров сменять друг друга. А по маршруту следования этого конвоя заправочные станции и кафе должны были взяться под усиленную охрану сотрудниками милиции. Конвой выехал из Москвы только в четыре часа утра. Несмотря на наличие сопровождения, движение по забитым улицам вечернего города было очень медленным. На дворе был вечер буднего дня, так что многие проспекты и улицы погрязли в пробках возвращающихся с работы машин москвичей. Вдобавок, они останавливались на дозаправку, и милиционеры, под пристальным контролем вооружённых боевиков, заправляли баки грузовиков дизельным топливом. Так что МКАД остался за их спинами только тогда, когда стрелки часов показали три ночи. — Вроде только по две машины сопровождения, — с сильным, кавказским акцентом в голосе, сказал один из боевиков, отодвинув в сторону край брезента, и глядя на замыкающий мерседес, — Можешь развязать их. Другой, достав нож, перерезал верёвки заложников, и снял скотч, освобождая им рот. — С возвращением, братья, — поприветствовал их первый. — Асаламалейкум, брат, — тот, что был в медицинском халате и со стетоскопом, ответил ему, разминая затёкшие руки, — Видит Аллах, это было воистину гениально и умно. Русские точно не узнают, что мы их провели вокруг носа. Террористы подошли к захвату заложников очень продуманно и тщательно. Тот, что был в медицинском халате, устроился за несколько дней до совершения теракта в больницу терапевтом, и зарисовал подробный план здания. Двое попали как пациенты за сутки до захвата, и ещё двое — исполняли роль посетителей по записи. Эти люди были вне подозрений для органов госбезопасности, имели привычную славянскую внешность, и хорошо втирались в доверие. Поэтому командир и решил их использовать. Русские действительно не догадывались, что везут не заложников, а подельников боевиков, которые были с ними заодно. — Мы там установили много взрывных устройств. На окнах, дверях, в коридорах. Взрыв, или разминирование одного вызовет цепную реакцию, и взорвёт все остальные. Русским придётся как следует подумать головой, чтобы распутать эту цепь. На два-три дня это точно займёт их. — Будем надеяться на это. Да поможет нам Аллах в этом справедливом деле, — ответил ему недодоктор.***
— Чёрт. Вот это туман, — сказал милиционер, когда внезапно на землю начал опускаться густой, словно само облако, туман, и видимость резко снизилась, — Включи противотуманные. — Уже включил, — ответил второй, — Видишь, дальше двух метров вообще ничего не видно. — Надо снизить скорость. А то ещё врежемся во что-нибудь. Предупреди Васильева. — Ладно, — водитель начал притормаживать, и, потянувшись за рацией, вышел на связь, — Второй, это Первый, снижаем скорость. На дороге туман, видимость нулевая. — Хорошо, — ответил ему второй экипаж. Вернувшись к наблюдению за дорогой, милиционерам спустя двадцать секунд сзади начали мигать фарами. — Скажи этому Носорогу, чтобы тоже снижал скорость, — не отвлекаясь от дороги, сказал милиционер. — Сейчас, — второй повернулся назад, но от увиденного у него буквально чуть не выкатились глаза из орбит, — Тормози! — Что случилось? — Тормози, блять, тормози!!! — заорал он. «Мерин» дал по тормозам, отчего в него чуть не влетел второй, который и светил ему фарами. Милиционеры тут же выскочили из машины, и двинулись ко второй машине. — Где блять грузовики, сука??? — истошно орал второй. — Я, блять, откуда знаю? — ответил ему другой, — Мы шли на положенной дистанции и скорости, и не отпускали их. Но этот ебаный туман настолько стал густым, что когда он немного рассеялся, мы только вас и увидели. Они вас и обогнали, уроды! — Никто нас, блядь, не обгонял! Вы их потеряли! Они свернули куда-то! — Куда тут блять свернёшь? Это шоссе с рельсами безопасности! На этом месте до съезда километров двадцать! Тут даже просёлочных дорог нету! — Куда они тогда могли деться? — Откуда я знаю? — Идиоты! Нам за такое, блять, такое устроят, — милиционер вернулся к машине и взял рацию, — Это машина сопровождения! У нас ЧП! Грузовики пропали, повторяю, грузовики пропали! Объявляйте их в розыск!***
Сидящие в грузовиках террористы тоже увидели неладное, когда сгустившийся вокруг них туман полностью скрыл сопровождающие машины милиции. А когда он немного рассеялся, то водители и командир с удивлением отметили, что сейчас они двигались не по широкому московскому шоссе, а по обычной, однополосной дороге со встречным движением, а машин сопровождения вокруг них не было. — Остановиться! — громко приказал Гехадов. «Уралы» ударили по тормозам, отчего у них завизжали покрышки. Ничего не понимающие боевики начали выглядывать из фургона, пока из передней машины не вылез Джохан с автоматом в руках. — Всем занять позиции! Вот тут боевики спохватились, начали торопливо выпрыгивать на землю, и занимать позиции вокруг машин, вскинув своё оружие. Командир тоже нацелил свой автомат куда-то вдаль, укрывшись за огромным капотом «Урала». — Что случилось, уважаемый? — тихо спросил его один из наёмников в арафатке, который от остальных отличался камуфляжем «флектарн» и хорошей разгрузкой. — Русские пропали! Похоже они прознали о фальшивых заложниках и завели нас в ловушку, — сквозь зубы тихо прошипел Джохан. Боевики продолжали стоять у машин со вскинутым оружием. Однако, прошло пять минут, десять, но больше ничего не происходило. А тем временем туман окончательно рассеялся, открывая красивые виды на поля, зеленые леса, и линию ЛЭП, которая шла недалеко от неё, и светилась под лучами утреннего солнца. Не выдержав, Гехадов подозвал к себе двух снайперов. — Разведайте местность на наличие (3) шурави… — Будет сделано, — чуть склонив голову, они бесшумно, словно тени, отделились от основной группы, сошли с дороги в высокую и густую траву, которая была им буквально по пояс, и через пару минут скрылись в небольшом лесу. Разведка вернулась лишь спустя час, когда подуставшие боевики припарковали грузовики к обочине, и половина из них залезла в кузов, стараясь не мелькать оружием и не привлекать к себе внимание, хотя за этот час ни одна машина не появилась на дороге. — Почему так долго? — потребовал объяснений Джохан. — Извините, уважаемый, — ответил один из снайперов, — Мы разведали местность по периметру три километра. Русских мы не обнаружили, и возможной засады тоже. Но есть тут кое-что… — Что именно? — Детский лагерь. Без охраны. Можно остановиться там. Лагерь не заброшен, мы это проверили. Гехадов задумался. — Можно сказать, что добыча сама идёт к нам в руки… — К чему вы клоните, уважаемый? — обратился к нему араб. — Русские хотели нас проучить, за то, что мы сделали в Москве, но совершили ошибку. Я ошибок не прощаю, и хочу им преподать урок, чтобы они знали, с кем связались. Они нас недооценили — и очень сильно об этом пожалеют. — То есть, вы хотите… — предположил наёмник. — Именно. Мы захватим этот лагерь, и возьмём заложников. Раз у них нашлись деньги на тех, найдутся и на этих. К тому же, сейчас нам нужно прикрытие. Если русские прознали о фальшивых заложниках, то сейчас мы для них — мишень в открытом поле. — Это воистину гениально! — одобрил его замысел араб. — На всё воля Аллаха. И сегодня он нам благоволит… По местам! — приказал Гехадов, садясь в кабину, — Аслан, покажешь дорогу до этого лагеря.***
Тонкие пальцы с трудом перебирали гитарные струны, извлекая из них музыкальные звуки. Виктор тяжело дышал, отрицательно кивал головой, понимая, что гитара ему даётся не так легко, как фортепиано, а сидящая рядом Мику внимательно следила за всем этим. — Да ну, блин, не получается у меня, — не выдержав, ответил Хрусталёв, — Лучше на фортепиано буду дальше играть. — Но нельзя всё же время играть на одном и том же инструменте. Ведь надо развиваться и в других направлениях тоже. К тому же, ты сам захотел научиться играть на гитаре. И у тебя очень хорошо получается. Просто тебе надо отдохнуть… — Возможно, ты права, — вздохнул Хруст, — Надо попробовать ещё раз. Солнечные лучи уже вовсю проникали к музыкальный кружок, падая на музыкальные инструменты. Сна у двух пионеров не было ни в одном глазу — настолько сильно они увлеклись музыкой, что для них ночь пролетела незаметно. Дав себе и своим пальцам немного отдохнуть, он потянулся к грифу, чтобы подтянуть, как ему казалось, ослабленную струну. Дзиньк! Не выдержав натяжения, струна лопнула, отчего её конец закрутился у грифа. Мику тяжело вздохнула, и встала на ноги. — Я схожу за струнами. — Нет, давай я сам, — виновато ответил Хрусталёв, — Всё-таки я её порвал. — Ну, хорошо, — согласилась немного удивлённая Хатсунэ, — Они где-то в кладовке лежат. Передав гитару пионерке, юноша ушёл в кладовку, глазами ища гитарные струны, которые всё никак не находились. — Так где они? — он уже собирался перерыть здесь всё, как вдруг он услышал резкий удар в дверь, отчего она чуть не слетела с петель, чей-то чужой, грубый мужской голос, и вскрик Мику. Девочка была ошарашена, увидев незваного гостя на пороге своего музыкального клуба. Взрослый высокий мужчина восточной внешности, в грязных, засаленных армейских штанах и широкой рубахе, с платком на голове, и автоматом в руках, он крикнул что-то нечленораздельное. Она ничего не поняла и испуганно попятилась назад, уткнувшись спиной в рояль. А тем временем злые глаза этого самозванца ещё и хитро прищурились, а сам он недобро ухмыльнулся, глядя на испуганную девушку в пионерской форме. Он оглянулся по сторонам, и, убедившись, что свидетелей больше нет, шагнул вперед, и с угрожающим видом направился на пионерку, опустив автомат, который свободно повис на нём. Нутром почувствовав, что он хочет сделать, испуганная пионерка лишь успела выкрикнуть, прежде чем он сократил расстояние, и сильно прижал её к крышке фортепиано. — Нет, не надо, — на её глазах тут же выступили слёзы, а она сама вздрогнула, почувствовав его грязную руку на своей ножке, которая начала лезть всё выше и выше. Но тут глаза незнакомца, которые до это похабно смотрели на неё, внезапно округлились, он захрипел и отпустил Мику. Тяжело дыша, девушка отважилась посмотреть вперёд, и увидела, что напавшего на неё вооруженного мужчину хладнокровно и цинично душил гитарной струной Виктор, который сжал губы и напряг руки, пока неизвестный, стоя на коленях, тщетно пытался пальцами ослабить давление на трахею, отчаянно хрипя и пуская слюни. Но с каждой секундой жизнь покидала его тело, а напоследок Хруст ещё ударил коленом по спине и сильнее дёрнул струны вверх. Хатсунэ невольно дёрнулась и сжалась, послышался небольшой хруст шейных позвонков, и тело вооруженного мужчины обмякло и безвольно уткнулось в пол. — Готов, — быстро снимая с него автомат Калашникова и расстегнув разгрузку, Хрусталёв посмотрел на девушку, — Ты в порядке? — Д-да, — трясясь от страха ответила Мику, — К-к-кто э-э-это? — Боевик, дух, террорист. По национальности вроде грузин… — Террорист? — повторила девушка. — Да. Я спрячу тело, — быстро нацепив разгрузку и автомат, Хруст подхватил бездыханное тело, и утащил его в кладовку, завалив его хламом, а затем, вернувшись назад, осторожно подошёл к огромному окну, с которого открывался вид на весь лагерь. — Чёрт, — только и вырвалось у него при виде это картины. — Что там? — тихо прошептала Хатсунэ, подойдя к нему. — Весь… Весь лагерь захватили… Раз, два, три, десять — Хруст был в шоке, увидев талибов здесь, в этом самом месте, — Откуда они тут? — Н-не знаю… — Чёрт. Надо уходить. Давай за мной, — схватив девушку за руку, он повёл её обратно в кладовую, где было ещё одно окно, которое выходило на лес. Не обращая внимание на труп, спецназовец открыл окно и спрыгнул на землю. — Давай, я ловлю, — тихо прошептал он, дабы их никто не услышал. Доверившись ему, Мику спрыгнула на его руки. И, уже вместе с ней, кустами, перебежками от дерева к дереву, они добрались до забора. Тут он тоже помог ей перелезть. Перебежав дорогу, Хруст увел за собой Мику в небольшой лесок, в котором он спрятал всё своё оружие неделю назад.***
Давно Док не курил. Вообще, это была вредная привычка, особенно для снайпера. Запах табака и дым сигареты мог демаскировать позицию опытного стрелка. Именно по сизому дыму в Грозном, во время Первой Чеченской Войны, российский снайпер Володя-Якут выследил и убил Абубакара — опытного и очень опасного снайпера «чехов», который прошёл Абхазию и Карабах. Погубила его тогда привычка курить анашу. Но сейчас было другое время, да и другой мир. На улице был не Грозный, а лагерь «Совёнок», а обстановка вокруг была такой умиротворяющей, что казалось, будто в этом мире не существовало самого понятия войны. Поэтому, спустя долгое время, Вова решил попробовать закурить хотя бы одну сигарету. Первые попытки хоть и вызвали приступ кашля, но затем он вошёл во вкус, и дальше курил без проблем. Табачный дым ударил в голову. Мысли после короткого сна пришли в порядок, и не так сильно путались, а прохладный воздух и яркое солнце приятно бодрили тело. Лена пока спала в своей кровати, после вчерашнего вечера. Отчего-то мысли о Лене заставляли улыбаться капитана, который уже для себя давно понял, что никуда он не денется от этой странной, и даже немного опасной, но тем не менее красивой девушки, которая во многих аспектах была наивна, как ребёнок. — Эх, дурочка ты моя, — невольно вырвалось у него, а боковым зрением он заметил какое-то движение на улице. Он сначала не хотел было обращать на это внимание, да только на дворе было шесть утра. А кроме него и ребят из его отряда, больше никто в такую рань не мог проснуться. Док пригляделся повнимательнее. И обомлел, увидев на улице талибов. Шагая по улице, их с каждой секундой становилось всё больше и больше. Они бесцеремонно, по одному заходили в домики, выносили ударом ноги двери, вытаскивали ещё сонных пионеров. Слышались крики, которые тут же прервал сильный гул, разлетевшийся по всей округе. Боевики ещё не дошли до домика Лены, поэтому Док тут же присел, выбросил сигарету в траву, и быстро вернулся в домик, будя Лену. — Лена, Лен, вставай быстрее, — он сильно тряс её за плечи, отчего она, недовольно застонав, с трудом открыла глаза. — Вова? — Удивлённо спросила она. — Что случилось? — Быстрее вставай, — торопил её Вяземский, кинув ей одежду, — Лагерь захватили. — Что? Кто захватил? Когда? — не поняла она, но всё же начала торопливо собираться. Пока Вова искал глазами оружие для обороны, пожалев, что не взял с собой нож или пистолет, на крыльце послышались шаги. Тихонова замерла, уставившись на дверь. Вяземский только успел спрятаться за ней, как она открылась, и на пороге появился чечен. Огромная чёрная борода украшала его лицо, которая шла аж до самой груди. У него, как и у остальных, был большой платок на голове. Чёрные армейские ботинки, такие же штаны и кофта, поверх которой висел разгрузка-лифчик песчаного цвета, на бедре у него висела кобура с торчащей оттуда рукояткой американской «Беретты», а в руках — складной Автомат Калашникова. Лена ахнула, когда террорист шагнул к ней со вскинутым оружием, и успела закрыть от страха глаза. Но спустя секунду она услышала хруст шейных позвонков, и грузное мужское тело упало на пол. Открыв глаза, она увидела, как Док с серьёзным выражением лица забирает у него автомат, снимает разгрузку и кобуру, надевает это всё на себя, и чуть оттягивает затвор, убеждаясь, что патрон дослан в патронник, а затем ногой закатил тело под её кровать. — Уходим, — не дав ей даже толком ничего сказать, он взял её за руку, и потащил к окну. Открыв его, спецназовец посмотрел по сторонам, и, убедившись, что в лесополосе и вокруг больше никого не было, он спрыгнул на землю, и повлёк за собой ошарашенную пионерку, которая лишь успела задать один вопрос, пока капитан вёл её за собой. — Кто эти люди? — Потом объясню,- процедил сквозь зубы Док.***
Тяжелее всех дался подъём Урманову и Двачевской. Поддатые, с похмелья, они не услышали странное движение на улице и даже звук снесённых ворот их не разбудил. Но террорист, который ломился к ним в дом, оказался вежливым, поэтому сначала решил постучать по ней прикладом. — Чёрт, да кто там ломится? — встал с кровати полуголый Якут, — Шесть утра на дворе! Но стоило ему только открыть дверь, как в его грудь уткнулся ствол автомата, а дух, который был примерно ростом с Яшу, шагнул в комнату, толкнув спецназовца вперёд. — Никому не двигаться! Это захват! — проорал он на весь домик. — Что за… — проснулась Алиса, но тут ж заорала, увидев постороннего вооружённого мужчину в своем домике. Старлей поднял руки, как бы давая захватчику понять, что он сдаётся. — Спокойно, спокойно, мы сдаёмся. Тихо, только без лишних глупостей. — Ты мне зубы не заговаривай, сопляк, — огрызнулся на него в ответ дух, — Выходите на улицу, только без глупостей. — Конечно. Только дай девушке одеться. А то она совсем голая… — предложил Урманов. Боевик немного замялся, глядя на испуганную рыжую, которая спряталась под одеялом. — Хорошо. Даю вам минуту. Пошевеливайтесь… Это подстегнуло Алису, которая, торопливо выпрыгнула из-под одеяла, потянулась к одежде. Террорист немного отвлёкся, пытаясь украдкой посмотреть на обнажённую грудь девушки. Это и позволило начать действовать Урманову. — Эй, — окликнул он «духа». Он посмотрел на него, и тут же получил мощный удар в лицо. Рука, которой он сжимал рукоятку автомата, тут же разжалась, и, Якут, подхватив оружие, тут же завёл его за спину боевику, отчего оружейный ремень обвился вокруг его шеи. Тот лишь начал хрипеть, выпучив глаза, чувствуя, как он начал сжимать трахею, а ноги оторвались от пола, ибо спецназовец положил его тело на свою спину, и начал подниматься. Поболтав и похрипев секунд сорок, «дух» обмяк и обвис. Подержав его ещё секунд десять, Урманов отпустил уже мёртвое тело, и снял с него всё оружие и экипировку, которую он тут же надел на себя. И всё это на глазах ошарашенной Алисы, на глазах которой Яша только что убил человека. — Чего стоишь? Собирайся быстрее, «чехи» лагерь захватили. Надо уходить, пока они ничего не поняли… — Урманов поспешил спрятать тело в шкаф, и шагнул к окну, — Быстрее, быстрее… Ошарашенная от всего этого Двачевская лишь молча подчинилась Урманову, который тут же повёл её за собой. У них был самый опасный, и сложный маршрут побега. Домик рыжих находился практически в самом центре захваченного лагеря. Снайперу пришлось применить все свои умения и навыки, чтобы провести себя и Алису через террористов домами. Несколько раз они чуть не попались, но Якут вовремя прятал её и себя за каким-нибудь подвернувшимся укрытием. Так продолжалось до тех пор, пока лагерь не остался позади, а эти двое не перелезли через забор, скрываясь в лесу. Сегодня у них двоих явно стало больше седых волос на голове.***
— Что нам теперь делать? — тихо спросила Славяна, когда они со Славой шли по лесу. — Пока не знаю, — ответил ей Кобрин, — Их там очень много… — А что…что будет с остальными? — не унималась девушка. — Не знаю. Но будем надеяться, что всё обойдётся. И события в (4) Кизляре и Первомайском не повторятся здесь. — Что? — не поняла она. — Неважно… Они ещё некоторое время тихо шли по лесу, пока наконец старший прапорщик не нашёл свой схрон с оружием. Смахнув руками прошлогодние листья и ветки, Змей достал завёрнутый в ткань автомат, винтовку и разгрузочный жилет. — От…откуда у тебя оружие? — тихо спросила Славя. — Неважно… — сухо ответил ей спецназовец, надевая на себя разгрузку. — Нет, это важно. Откуда я знаю, может быть ты заодно с теми, кто захватил наш лагерь… — не отставала блондинка. — Что? — нахмурился Змей, — Ты думаешь я позвал этих уродов? — Н-ну, я не знаю, — она немного замялась от прямо поставленного вопроса Славы, — Просто, откуда у тебя всё это? К тому моменту Кобрин уже надел разгрузку, наушники с микрофоном для радиосвязи с остальными, накинул на спину переданную ему радиостанцию, которую он тут же включил, и повесил за спину, также убрал мешающийся ему в данном случае АКС-74, и, вооружившись своим «Винторезом», посмотрел на помощницу вожатой, что не отводила от него взгляда, и явно ждала ответа на поставленные вопросы. Тяжело вздохнув, и, понимая, что другого варианта убедить девушку в том, что он на её стороне у него нету, он похлопал себя по карманам, и, нащупав своё служебное удостоверение, протянул его Славе. — Думаю это объяснит, кто я такой на самом деле, — он отвёл взгляд, и сильнее нахмурился. Ясенева осторожно открыла корочки, и тихо прочитала про себя.Министерство Обороны СССР
Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба Вооружённых Сил Советского Союза Старший прапорщик Кобрин Вячеслав Николаевич
Печать и подпись начальника Главного Разведывательного Управления она толком не разобрала, лишь увидела чёрно-белое фото Славы в строгой, военной форме, с соответствующими погонами старшего прапорщика. Но, пока она изучала удостоверение, Змей услышал какие-то посторонние звуки недалеко от себя. Он тут же спрятал Славю за дерево, и снял предохранитель с винтовки. И действительно, с каждой секундой шаги слышались всё отчётливее и отчётливей. Вот, под чьими-то ногами предательски хрустнула ветка, послышался тихий девичий голос, а Слава, который осторожно выглянул из-за дерева, приметил этих незваных гостей, и опустил ствол оружия. — Док, это Змей, не стреляй… Вскинувший в этот момент спецназовец автомат чуть было не нажал на спуск, но вовремя остановился, услышав знакомый голос своего товарища. — Ну ты напугал конечно, — капитан отпустил оружие, встречая вышедших к нему Славу и Славю. Шёл он конечно не один. За ним хвостиком увязалась напуганная Лена, которая постоянно прижималась к Доку, чуть было не вскрикнула, услышав в внезапный голос рядом, но успокоилась, увидев знакомых людей. Славя тут же подбежала к Лене. — А что, ты тоже… — обратилась она к Вяземскому. — Что я тоже? — не понял он. — Да, — заместо него ответил Змей, согласно кивнув головой, — Он заместитель командира и по совместительству второй снайпер в отряде. — Она уже знает, кто мы на самом деле? — спросил Док. — Да. — Что? — не поняла Тихонова. Владимир немного замялся ответом. — Лен, ты только не принимай всё близко к сердцу, хорошо, — глядя в её зелёные глаза сказал он, — Уж так получилось, что я, Слава, и остальные мои друзья, с которыми я приехал — мы все спецназовцы из военной разведки. Удостоверения у меня с собой нет — осталось в доме. Так что поверь мне на слово, пожалуйста. — Он не врёт, — подтвердила Ясенева, — Я видела удостоверение Славы. Они действительно… Из спецназа… — Ладно, девушки, вы пока отдохните, хорошо? Нам нужно обсудить план дальнейших действий… Отойдя на шаг, спецназовцы осмотрелись по сторонам, и, убедившись, что никого из чужих рядом нет, перешли на полушёпот. — Ну, что скажешь, Док? — спросил Змей. — А что я скажу? — ответил он, — Мы имеем стандартную террористическую акцию с захватом заложников. — Это ясно. А «Чехи» тут откуда? — Я откуда знаю. Может у них тут Чеченская война на десять лет раньше началась… — Понятно. Что делать будем? — По-хорошему — надо предупредить соответствующие органы. Да вот только связи у нас нету. — Это все, кто вырвался? — Насколько я знаю, да. Мы только вас и встретили. Что с остальными — я не знаю… Радиостанцию включил? — Да. — Если кто из наших и вырвался, то он точно выйдет в эфир… — А с ними-то что делать? — Змей указал на девушек. — Уведём в безопасное место. А там будем действовать по обстоятельствам.— Славя, — подозвал к себе пионерку Кобрин, — Поблизости есть какой-нибудь населённый пункт с телефонной связью? — Не знаю, — честно ответила она. — Чёрт. Это значительно осложняет нам задачу. Мы в полной изоляции от внешнего мира. А если они ещё догадаются, что у них пропало, как минимум двое… Боюсь даже представить, что они сделают с заложниками… Внезапно Змей услышал тихий стук из наушников, и тихий голос Якута. — Есть кто на связи? — Это Змей. Якут, ты где находишься? — Недалеко от вас, судя по всему. Что с остальными? — Док тоже на связи. — Хруст тоже тут, — внезапно вклинился в радиоэфир Виктор. — О, а ты где пропадал? — спросил Вяземский. — Держал радиомолчание. Мало ли, вдруг эти нас тут прослушивают… — Где Клим? — Пока на связь не выходил. К слову, его схрон нетронут, — замялся Яша, — Надеюсь с ним всё в порядке. — Тоже на это надеюсь. Нам нужно всем собраться в одном месте. Правда с нами гражданские, и их надо где-то укрыть, пока всё это идёт… — Предлагаю собраться в старом корпусе. Он находится в паре километрах от лагеря. Думаю, чичи про него не знают. А если и знают, то особой ценности он не представляет для них. Док, ты знаешь, где он находится? — Знаю. — Отлично. Я держу туда путь. Заберите Хруста по дороге, и двигайте по зелёнке ко мне. Я вас встречу. — Понял тебя, конец связи, — прервал радиопереговор Док, и, обратился к рядом стоящим девушкам, — Выдвигаемся. Хруст, мы через пару минут на тебя выйдем. Приготовься. — Понял, — ответил Хрусталев.***
— Ч-что это было? Ты можешь толком объяснить что происходит? — истерила Двачевская прямо над ухом старшего лейтенанта, который лишь отмахнулся от её вопроса, тащя на себе три автомата, три разгрузки, и один «Винторез», — Откуда у тебя оружие? — Не вопи, — приказал ей Урманов, — Ещё не хватало, чтобы тебя услышали в лагере. У нас и так ситуация — полная жопа. Алиса нахмурилась, поджала губы, но подчинилась, закрыв свой рот. Тем более, что они в данный момент времени делали крюк вокруг лагеря, и хоть до него было примерно два километра, в «зеленке» вполне могли находиться боевики. Поэтому Урманов, вооружившись винтовкой, шёл впереди, внимательно прислушиваясь и глядел по сторонам, дабы не наткнуться на боевиков. К счастью, в лесу боевиков не было. Расредоточившись по лагерю, они не стали контролировать лесополосу вокруг «Совёнка», что давало возможность маневрировать спецназовцам. И, спустя несколько минут, Якут с пионеркой вышли к старому корпусу. Не задерживаясь на открытом месте, он повёл девушку внутрь, скрываясь с ней в тени старого здания. Быстро поднявшись по обветшалой лестнице на второй этаж, старший лейтенант зашёл в комнату, которая выходила прямо на старую, заросшую травой просёлочную дорогу, откуда с минуту на минуту должны придти остальные члены его отряда. Якут свалил всё снаряжение на покрытый пылью стол, сбросил разгрузки, и стал смотреть из окна на улицу, изредка тарабаня пальцами по деревянному прикладу «Винтореза». — Так может быть ты всё же объяснишь мне, — решив, что сейчас лучший момент для разговора, начала Алиса, — Что вообще происходит. Понимая, что от ответа уйти уже не получится, как раньше, Яша тихо сплюнул, и, взглянув на Двачевскую, выложил всё как есть. — Лагерь захватили террористы. Судя по внешнему виду — это боевики, из стран Ближнего и Среднего Востока, а также Кавказа. — Что им надо… Что им надо от нас? — не унималась рыжая. — Не знаю. Возможно, они взяли вас в заложники, чтобы просто получить за вас выкуп, или с помощью этой акции они продвигают свои идеи и решения. На них это похоже. Помню, в Будённовске, они захватили целый город, и требовали прекратить военные действия в Чечне… — Не слышала об этом никогда… — И, надеюсь, что здесь это не повторится… Алиса немного задумалась. — Тогда… Откуда у тебя оружие? — По долгу службы приходится с ним бегать… — То есть? — не поняла рыжая. Якут взглянул на неё. — Я из спецназа ГРУ. Можешь мне не верить, но когда всё это закончится, я покажу тебе своё служебное удостоверение. Оно у меня в домике осталось. — ГРУ? — Главное разведывательное управление, — расшифровал аббревиатуру Урманов, — О, вижу. Идут. Алиса дёрнула голову к оконному проёму, и увидела приближающихся к ним уже знакомых пионеров, а также Славяну, Лену и Мику. Также, не задерживаясь на улице, они зашли в корпус. — Якут, ты тут? — тихо спросил Док. — Тут я, тут, — ответил он. Все шестеро тут же поднялись на второй этаж, и вскоре заполнили всю комнату. — Девочки, посидите пока в сторонке, ладно? — он указал на старый, продавленный диван, — Только тихо, не привлекайте к себе внимание. — Хорошо, — согласно кивнула Славя, которая забрала девушек с собой. — Хух, ну что, — Вяземский таже положил автоматы на стол, — Клим так и не появился? — Нет, — Урманов отрицательно покивав головой. — Ладно. Пока обойдёмся без него. Змей, контроль, — приказал капитан. — Есть, — Слава прислонился к оконной стене, контролируя улицу и подходы к корпусу. — Хруст, распотроши пока разгрузки и оружие. Нужно понять, что у нас в данной ситуации по боекомплекту. — Сделаю, — прапорщик начал открывать подсумки, и доставать тяжёлые, набитые патронами магазины, которые он тут же начал складывать на стол. — Ну, что делать будем? — спросил Яша. — Не знаю, — ответил Вова, — По-хорошему, надо вызвать милицию. А лучше сразу «Альфу», «Вымпел» и «Омон». Контртеррористическая деятельность и освобождение заложников — это их профиль. У нас немного другой спектр задач. — Это в идеале. Но сейчас у нас нет связи. Мы отрезаны от внешнего мира. И…мы уже успели наломать дров. Как минимум четверых мы уже убрали. — Троих, — вмешался Змей. — Не важно. Если они заметят пропажу своих людей… — То казнят заложников. Знаю. Но таким темпом они вырежут весь лагерь… — Лучше их конечно не злить. Но у меня есть план. — Риски? — Огромные. Но если всё пройдёт гладко, то никто из заложников не пострадает… — Говори… — В-общем, вчера Клим показал мне схему этих тоннелей, в которых мы на днях блуждали. Так вот, это целая сеть. И несколько выходов находятся на территории лагеря. У памятника Генды есть ещё вентиляционная шахта. Думаю, что они соберут заложников в одном месте, чтобы их было легче контролировать.Либо это будет столовая, либо площадь, либо административный корпус. Больше мест, где такую толпу можно держать, нету. А на футбольное поле или к пляжу они их вряд ли выведут. Чуть что паника — разбегутся. В этом случае здания и площадь легче контролировать. — Логично. Но, даже если нам удастся освободить и увести заложников тоннелями, то что нам делать дальше. — Вот тут в игру вступает Змей. Он останется здесь, и перехватит автобусы. Их нужно перехватить во чтобы то ни стало. Если они подъедут к воротам лагеря, то духи их захватят. И тогда всё… Конец. Но если всё получится, то он их перенаправит сюда… — А здесь находится один из выходов, — просёк задумку Дока Якут, — То есть мы уведём заложников прямо из-под их носа, не сделав ни одного выстрела! — Думаю, что пострелять всё равно придётся. В-любом случае, другого плана у нас сейчас нету, так что придётся работать по этому. Ответственность беру на себя. — Тогда как мы незаметно в лагерь попадём? — спросил Урманов — Придётся нарядиться и устроить небольшой маскарад… — Прямо как тогда, в Афганистане с самолётом (4)? — Да, прямо как тогда… — Мне нравится. Когда начинаем? — Прямо сейчас. Хруст, что по боекомплекту? — Ну, короче, на нас четверых, если не считать патроны к «Винторезу», целых семь автоматов, но наши с подствольниками. Магазинов — двадцать восемь штук. То есть семь на каждого. — Негусто. Но пойдёт, — шагнув к столу, спецназовцы начали расфасовывать магазины по подсумкам. Закончив эти недолгие приготовления, Вяземский обратился ко всем. — Думаю тут всем ясна поставленная задача. Змей, ты останешься здесь. На тебе — охрана девчонок, и перехват транспорта. Он появится через три часа, но возможно подъедет раньше. Так что будь начеку. — Принято, — согласно кивнул головой Кобрин. Напоследок капитан посмотрел на Лену, тяжело вздохнул, отводя взгляд в сторону, и быстро спустился по ступенькам вниз, присоединившись к остальными, и группа спецназовцев, в форме пионеров, с полными разгрузками магазинов, вскинув оружие, тут же скрылась в густой, лесной траве, взяв направление на лагерь «Совёнок».***
— Во, вижу их, — постучав по микрофону, сказал Якут, лёжа в кустах с «Винторезом» в руках, прильнув к прицелу ПСО-1-1, через который он наблюдал за всем лагерем как на ладони, — Да, ты был прав, Док. Они согнали их к площади. Все духи там же. Так что можно работать. — Понял тебя, — из-за кустов на корточках вышел Вова, который, добравшись до домика Лены, открыл окно, и ловко залез внутрь, оставшись незамеченным. Положив автомат на кровать и сняв с себя разгрузочный жилет, он достал убитого боевика из-под кровати, с которого он тут же начал снимать одежду. Не испытывая чувства какого-то отвращения, он спокойно надел на себя эти вещи, отлично понимая, что это всё нужно для дела и спасения заложников, убрал тело обратно под кровать, одел трофейную разгрузку и спрятал гарнитуру под платком, когда на связь вдруг вышел Якут. — Док, забери мои вещи в домике. — Ладно, — ответил он, скрывая лицо за платком, и нахмурился, чтобы более естественно походить на убитого им боевика. Закончив эти приготовления, Вяземский вышел уже через двери, и двинулся в сторону своего домика, забрав оттуда рюкзаки с одеждой, оружием и «алтынами». На выходе встретившись с переодетым Урмановым, который тоже более-менее походил на террориста, Док передал ему рюкзак, которые они тут же закинули на плечи, и двинулись в сторону площади. По пути их догнал Хруст, который заранее предупредил о своем появлении сзади. И уже втроём они направились к площади Генды. — Смотри, они их уводят, — заметил Виктор, когда приблизившись, они заметили, как террористы начали уводить заложников, — Кажись они их в административный корпус гонят. — Вижу, — процедил сквозь зубы Вова, — Давай за мной. Догнав эту колонну, и пристроившись к ней сзади, взяв за руки каких-то пионеров, они пошли вместе с ними. И действительно, боевики уводили ребят в здание административного корпуса, и сами скрывались от лучей яркого солнца, которое с каждой минутой начало греть всё сильнее и сильнее. Поднявшись вместе с заложниками по ступенькам, и войдя в двухэтажное здание администрации, которое состояло в основном из кабинетов, и довольно большого конференц-зала, куда захватчики сгоняли ребят, спецназовцы неузнанными прошли вместе с ними, стараясь не смотреть никому в глаза. Правда на них косо посмотрел наёмник во флектарновых штанах, но тут же перевёл взгляд на «духа», который находился рядом с ним. — Никого не впускать и не выпускать. По всякой мелочи нас не беспокоить, и к нам не заходить, — отдавал он приказы, — Господин Гехадов хочет немного отдохнуть. — Слушаюсь, уважаемый, — послушно кивнул головой «дух» и поспешил спуститься по ступенькам остальным, дабы передать волю своего командира остальным. Наёмник закрыл за ним дверь, и, указав на Дока, приказал ему грубым голосом. — Ты — охранять… — и, не дождавшись от него ответа, поднялся по ступенькам, зайдя в один из кабинетов. — «Ага, счас, размечтался» — подумал Док, и, взглянув на пришедшего к нему Якута и Хруста, молча кивнул головой, указав на занавески, чтобы по периметру всего корпуса они были закрыты, и дал добро на ликвидацию. Спецназ заметил, что не считая их, в административном корпусе находилось ещё семь человек — эдакая «элита» отряда боевиков. Кроме самого командира и его заместителя, тут находились два здоровенных чеченца с пулемётами, которые охраняли заложников в зале, снайперская пара из двух арабов, и радист, который в данный момент сидел в кабинете директора лагеря вместе с Гехадовым и наёмником. Остальные боевики расположились на улице. Получив добро на зачистку, парни, как бы невзначай начали закрывать занавески, затемняя помещение, и скрывая от любопытных глаз всё то, что будет происходить дальше. Никто из боевиков не обратил на это внимание. Каждый из них был занят своим делом, и даже не догадывались о том, что происходит. Арабы так вообще расслабились. Сев на корточки, они достали по косяку с анашей, которые тут же раскурили, пуская кольца сизого дыма и облегчённо вздыхая. Марихуана ударила им в голову и расслабила их тела, отчего они соображали куда медленнее, а время для них будто совсем остановилось. За этим делом их и застал Хруст. Тут же послышался хруст свёрнутых шейных позвонков, и два снайпера уткнулись в пол, так и не сообразив, что их убило, продолжая держать в руках тлеющие косяки. Док открыл дверь в конференц-зал, и постучал по плечу рядом стоящего чеченца. Тот вопросительно взглянул на него, а капитан, указав на него и его товарища, молча поманил их за собой, якобы что-то случилось. Те между собой переглянулись, вопросительно пожали плечами, но всё же покинули свои посты, выйдя за дверь, которая тут же закрылась. Вскоре за ней послышалась тихая возня, на которую тут же обратил внимание пришедший в себя от удара приклада в голову Платов, оказавший неудачное сопротивление. Однако спустя двадцать секунд всё прекратилось, и один из боевиков невозмутимо зашёл внутрь, глазами что-то, или кого-то ища. И тут Клим почувствовал дружеское похлопывание по плечу, а верёвки, которые связывали его руки за спиной, кто-то начал разрезать. Вопросительно обернувшись, он увидел того самого террориста, что зашёл секундой ранее сюда. Но, он был немного мал для него, а глаза казались ему чересчур знакомыми. Но стоило их взглядам встретиться, как боевик мигнул левым глазом, и Клим тут же признал в нём Дока. Осознание того, что его ребята тут, не бросили его, и, нестандартно мысля, так далеко забрались, Клим усмехнулся, понимая, что не ошибся в своих ребятах, когда он их взял к себе группу. — Успокой тут всех, — тихо шепнул ему Вяземский, — Счас мы тут кое-что доделаем, и освободим вас. Положив ему на руки Беретту, Док поспешил выйти из зала, а Платов, на удивление остальных поднялся на ноги, и подошёл к морально подавленной Ольге Дмитриевне, которая недосчиталась восемь человек из своего отряда… — Клим, — опешила пионервожатая, увидев перед собой вступившегося за неё пионера, которого боевики чуть не избили. — Тихо, Ольга Дмитриевна. Всё в порядке. Мои ребята сейчас освободят вас. Предупредите остальных, и по возможности успокойте их. За пропавших девушек не беспокойтесь. Раз мои парни здесь, то с ними всё в порядке. Пока в конференц-зале стояла гробовая тишина, а пионеры шёпотом передавали друг другу, что захвативших их террористов перебили, Док, Хруст и Якут, убрав окровавленные тела чеченцев в туалет, без стука зашли в кабинет директора, где расположился полевой командир талибов. — Да когда появится эта связь? — сердился Джохан, — Русская шлюха с зелёными глазами сказала, что здесь нет телефона. И связи тоже. Куда и кому мы будем предъявлять свои требования??? — он осёкся, увидев на пороге талибов, — Эй, кто вам разрешил сюда входить? — Извините, уважаемый, но у нас срочный визит к вам, — ответил ему Док, обнажая своё лицо. Тут же Хруст нанёс мощный удар ножом ничего не понимающему наёмнику аккурат в грудную клетку, достав до сердца, отчего тот согнулся, широко раскрыл глаза и рот, и тут же умер. Гехадов был сломлен ударом колена в пах, и сокрушающим ударом сцепленных рук капитана по спине, отчего он тут же рухнул на пол. Радист хотел было рыпнуться за оставленным автоматом, но его попытку тут же прервал Урманов, вскинув свой АКС-74. — Рыпнешься — убью. — Х-х-хорошо, — согласно закивал головой он, поднимая свои руки. — Это тебе привет от российского спецназа, собака, — остервенело ударил сокрушённого Джохана Док, — За то, что лагерь захватил, на невинных руку поднял. Убить бы тебя, суку такую, да ты пока ещё нам живой нужен, — подхватив брошенную Хрусталёвым веревку, спецназовец завязал командиру руки и ноги, а из тряпок сделал кляп, которым он тут же закрыл ему рот. Также поступил с пленённым боевиком и Урманов.***
— Не шумите только, хорошо? Все освобождённые пионеры сейчас всё ещё находились в конференц-зале. Подавленные, измученные, и напуганные, они с радостью встретили освободивших их пионеров, но предупреждённые вожатыми о том, что основная масса захватчиков ещё находится на улице, вели себя тихо, даже не отваживаясь встать на ноги и создать хоть мало-мальский шум, чтобы не привлекать к себе внимание. Клим сидел на полу, давая Виоле возможность перевязать ему голову, и лишь тихо шипел, когда каждый моток бинта больно сдавливал пробитое место. Хруст тут же взял ПКМ в руки, и из пары стульев соорудил огневую точку, и теперь ствол оружия смотрел в сторону ничего не подозревающих «бармалеев», которые продолжали шастать по лагерю. Якут прихватил себе трофейные СВДшки убитых арабов, которые были старательно обмотаны клейкой лентой камуфляжного цвета, и также занял другую часть здания. Док тем временем решил проверить подвал корпуса, и найти дверь, что по схеме вела к тоннелям, и его уже не было около тридцати минут. К слову спецназовцы переоделись обратно в свои горные штурмовые костюмы, надели «Алтыны», и уже разительно отличались от захвативших лагерь боевиков. — Уж так получилось, Ольга Дмитриевна, что мы вам не всё рассказали… — виновато сказал Клим, протянув ей своё служебное удостоверение, которое Виктор с трудом вытащил из домика вожатой вместе с другими вещами спецназовца. Вожатая поначалу не поняла, к чему клонил Платов, хотя, по их слаженным и хладнокровным действиям она поняла, что это непростые ребята, но взяла его в руки, и открыв его, женщина прочитала:Министерство Обороны СССР Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба Вооружённых Сил Советского Союза Майор Платов Климентий Владимирович
— Министерство обороны СССР? — переспросил Клим, ибо он отчётливо помнил, что у него было написано «Министерство Обороны Российской Федерации». — Тут так написано, — ответила Оля, — И фотография тут тоже ваша. — Понятно… В общем, так получилось, что мы, то есть моя группа, мы — спецназ военной разведки. Да, освобождение заложников это мягко говоря, не наш профиль, но в данном случае мы не могли смотреть на всё это, поэтому решили провести спасательную операцию и освободить вас. Говорю сразу — о нападении боевиков мы ничего не знали, поэтому никакую информацию мы не утаиваем, и вашими жизнями мы бы не стали рисковать… — Я верю вам, Климентий, — заверила его вожатая, — Но что вы собираетесь делать дальше? — Мы будем вас вытаскивать отсюда… Док, то есть Владимир, сейчас пытается найти вход в тоннели по схеме, которую я вам показывал три дня назад. Если все получится, то по ним мы уйдём в сторону старого корпуса, к которому Слава перехватит автобусы… — А если что-то пойдёт не так, и мы не сможем попасть в тоннели, то что тогда? — спросила Ольга. Климентий осёкся, не зная, что ответить на это, ибо об этом он даже как-то не подумал. Но тут в зал зашёл Док, который сразу доложил ему — Всё в порядке. Доступ к тоннелям есть. Конечно дверь была спрятана за кирпичной стеной, и мне пришлось попотеть, чтобы сначала найти, а потом ещё и разобрать её. — Маршрут проверил? — тут же спросил Клим. — Да. Дошёл до того обвала, что вёл в шахты, а потом вернулся обратно. Так что можно выдвигаться прямо сейчас… — Рано ещё, — майор посмотрел на часы, — Ещё два часа до прибытия автобусов. Подожди пока пару минут, я соображу, что нам дальше делать… Виолетта Цереновна, вы всё? — Да, — ответила ему медсестра, — Подлатала тебя, как смогла. Точно голова не болит и рвоты нет? А то ты мог получить сотрясение мозга... — Нет, всё в порядке. Голова болит, но это терпимо. Спасибо, — оперевшись на автомат, Клим поднялся на ноги, и, сделав несколько шагов, опустился рядом с Лилиным. — Ты как, в порядке? — поинтересовался он у товарища. — Да, вполне. И не такая стрессовая ситуация у меня была. — Слушай, мне нужна будет твоя помощь. Даже не мне, а всем нам… — Слушаю, — с готовностью ответил Игорь. — Скажи, тут поблизости есть населённые пункты с телефонной связью? — Конечно есть. — Знаешь до них дорогу? — А то. — Твой отец ещё работает в КГБ? — Да, — удивлённо протянул пионер, — А откуда ты… — Неважно, просто знаю. По долгу службы знать надо. В-общем, такая у нас сейчас сложная ситуация, что только ты можешь помочь нам. Надо вызвать сюда всех. Милицию, спецназ, военных — в общем, чтобы все узнали, что тут происходит. А то у нас тут такая изоляция, что пока надеяться мы можем лишь на себя. — Я понял твой замысел. И я конечно же согласен помочь. — Славно. Я знал, что на тебя можно положиться… — Платов улыбнулся. — Да брось ты. Думаю каждый на моём месте согласился бы. — Вот, держи на всякий случай, — он протянул Игорю Беретту, — Надеюсь, тебе не придётся применять её. Док сопроводит тебя до старого корпуса. Там находится Змей и девочки. Стартанёшь от него. И постарайся сделать всё быстро. Как только дозвонишься до остального мира, и до отца в частности, то направляйся обратно к старому корпусу. На всё у тебя два часа. — Уложусь быстрее, — заверил его Игорь. — Док, — подозвал он своего напарника, — Сопроводи по тоннелю до старого корпуса, и двигай обратно. — Хорошо, — кивнул капитан, — Игорь, давай за мной… — Ольга Дмитриевна, — обратился к ней Клим, — Скажите всем, чтобы через час они были готовы… Скоро мы будем уходить отсюда… — Хорошо, — ответила вожатая, — Ребята, слушайте… — Надеюсь, что всё пройдёт без проблем, — Платов постучал по микрофону, — Змей, это Клим. Через пятнадцать минут встреть Дока и Лилина у выхода из тоннеля. — Принято, — ответил ему Слава.***
Получив необходимые целеуказания, Кобрин вернулся к своему дежурству у оконного проёма, стараясь не смотреть на тихо сидящих девушек, в частности на Славяну. Почему? Он боялся увидеть в её бездонно-голубых глазах разочарование, и осуждение, ведь он скрыл от неё, кем является на самом деле. И, хоть Ясенева поверила ему, Змей чувствовал этот неприятный осадок какой-то обиды с её стороны, и поэтому, за всё время, что они провели тут, старший прапорщик не взглянул на них, предпочитая смотреть на улицу сквозь сетку прицела «Винтореза». Наконец, спустя десять минут створка открылась, и на поверхность вылез Лилин. Змей встретил его у выхода, протянув ему руку. — Как вы тут? — спросил он у снайпера. — Пока нормально. Лучше скажи, как там остальные в лагере, и как всё прошло. — С ними всё в порядке. Твои ребята провели уникальную и рисковую спасательную операцию, и под видом террористов зачистили административный корпус. «Духи» даже до сих пор не в курсе, что заложники освобождены, а их полевой командир пленён. — Ясно. Ладно, давай, беги. Время сейчас работает против нас. — Хорошо, — согласно кивнул головой Игорь, и, выйдя из лагеря, тут же перебежал открытую местность, скрываясь в густых кустах малины, чтобы найти среди них ту самую, заветную тропинку, которую он протопал, бегая в соседнюю деревню.***
Для Александра Лилина, начальника отдела КГБ, которое было расположено в Волгино, начало рабочего дня началось с неприятной новости. Захватившие вчера московскую больницу боевики пропали под Москвой. Уже объявили всесоюзный розыск, а отделы органов правопорядка, комитетов государственных служб и армейские части уже получили соответствующие разнарядки и ориентировки и были переведены в повышенный режим боеготовности. — Понятно, можешь быть свободен, — приказал он своему подчинённому, который и принёс официальный приказ из Москвы вместе с ориентировкой террористов ему в кабинет, и начал читать, когда в кабинете раздался звонок одного из трёх телефонов, стоящих на его дубовом столе. — Слушаю, — безэмоционально и на автомате ответил в трубку кгбшник, но тут же его лицо заметно оживилось, — Игорь? Сынок, ты чего звонишь, и откуда? Разве ты не сегодня вечером должен был приехать? — на всякий случай он посмотрел на часы, которые показывали только полдевятого утра. — Пап, послушай меня пожалуйста. И поверь мне. Наш лагерь захватили… — Как захватили? Кто захватил? Ты в порядке? — заметно начал беспокоиться Лилин-старший. — Со мной всё нормально. Я успел убежать от них… — Так, откуда ты звонишь? Я сейчас же вышлю машину… — Тут недалеко от лагеря деревня есть. Но пап, речь сейчас не обо мне идёт. Они удерживают остальных пионеров в лагере. Точнее, удерживали. Тут откуда-то появился спецназ военной разведки. Они освободили заложников, но их заблокировали в административном корпусе… — Что ещё за спецназ военной разведки? И, можешь поподробнее описать этих террористов. — Их около пятидесяти человек. Приехали к нам на трёх армейских «Уралах». Я услышал фамилию только одного. — Гехадов. — Что? — не поверил своим ушам Александр, который опять начал перечитывать ориентировку, информацию которой в точности повторил его сын, — Ты в этом уверен? — Всё, пап, больше не могу говорить, деньги на исходе, — и связь с ним тут же прервалась, а вместо неё пошли длинные гудки. Лилин-младший, который положил телефонную трубку на место, через секунду поднял её вновь, и опять набрал номер, правда уже на этот раз состоящий из знакомых всем двух цифр. — Алло, Волгинское отделение милиции? У нас террористический захват пионерского лагеря «Совёнок». Пришлите сюда хоть кого-нибудь. Да, до связи, — и, положив трубку на место, Лилин поприветствовал проходящую рядом бабушку, которая гнала перед собой корову, и, не задерживаясь, тут же двинулся обратно.***
— Алло, Женя, привет, — быстро набрал номер кгбшник, — Да, давно как-то я тебе звонил. — Давненько. Саня, давненько. Настолько давно, что я уже стал командиром авиационного полка. А ты даже не поздравил меня, — с усмешкой упрекнул его Женя. — Извини, дела, дела. Мы тоже в КГБ без дела не сидим. Но то, что ты стал командиром авиационного полка я узнал об этом в первую очередь. — Ну ещё бы ты об этом не узнал, — продолжал он упрекать его, — Ладно, чего звонил. — Ты ориентировку получил сегодня? — Да, только что принесли. И блин, как можно было упустить грузовики с двумя взводами отпетых головорезов! Они там в Москве что, совсем того? Будто у меня совсем дел нету. И надо же было такому совпасть, что у меня и проверка из Министерства Обороны, и лётно-тактические учения вертолётов, и ещё роту «Вымпела» ко мне перебросили, которую в Чечню отправили — всё в один день. — Об этом я и хотел поговорить. Не могли бы твои (5)"Крокодилы» слетать до лагеря и разведать его? — Не понял, а зачем? — Мне только что звонил мой сын. И он в точности пересказал мне наизусть ориентировку, что якобы боевики под командованием Гехадова захватили пионерский лагерь с заложниками. Ещё обмолвился о каком-то спецназе военной разведки, который освободил их, но с заложниками попал в окружение. — А твой сын случайно не брешит? Откуда в наших краях объявился Гехадов? Он что, на реактивном бомбардировщике вместе со своей ватагой летел, чтобы оказаться здесь? Тут до Москвы несколько тысяч километров. — Нет, своему сыну я верю, как себе. К тому же, откуда он в точности узнал количество боевиков, и кто ими командует? Даже у СМИ нету этой информации, а этот пионерский лагерь находится в такой глуши, что там даже телефона и телевидения нет. И спрашивается, откуда он это узнал? — Не знаю, — пробубнил Евгений. — К тому же, это может быть и не тот Гехадов. В Чечне сейчас очень неспокойно. Вполне возможно, что это какой-нибудь другой человек, который вдохновился подвигом Джохана, и решил со своими повторить его схему… — Ну, предположим. А если информация не подтвердится? — А если она подтвердится, но мы её не проверим? Знали о том, что происходит в лагере, о том, что нам неоднократно поступала информация, но игнорировали всё это. Нас тогда обвинят в халатности, или ещё хуже, в содействии террористам. К тому же, это у тебя всё под носом происходит. И я не прошу тебя направить к нему всю свою воздушную эскадрилью. Просто направь к нему пару вертолётов и всё. В трубке повисло молчание. — Ладно, я направлю к нему два вертолёта для разведки. — Отлично. Если что — ответственность беру на себя. Будут допрашивать — скажешь, что действовал по запросу КГБ… — Но смотри, Лилин. Если информация не подтвердится, и моё начальство узнает, что я нарушил утверждённый план полётов — меня даже твои корочки КГБшника не спасут. К слову, с тебя грузинский коньяк, — закончил разговор командир отдельного авиаполка полковник Евгений Ерёмин, и, взял служебный телефон, — Соедини меня с командиром вертолётного полка.***
— «Чайку-311» вызывает База! — послышался в наушниках голос диспетчера у пилота боевого вертолёта Ми-24 с тактическим номером «75» на борту. — Это «Чайка-311», на связи! — подправив микрофон, ответил он. — Ваше местоположение и текущая задача? — Квадрат 112-116! Курс — северо-восток! Отрабатываем манёвры работы в паре с бортом «74» с позывным «Чайка-312»! — Вам только что поступил приказ о смене курса полётов от командира авиационного полка. Направляйтесь к квадрату 42-15 по улитке 6! Также меняется ваша текущая задача на разведку местности! — Но ведь этот квадрат находится в запретной зоне полётов! — возразил пилот. — Не могу ничего знать по этому поводу! Вам приказано направиться именно в этот квадрат! — Вас понял. Направляюсь в указанный квадрат! — пилот перешёл на другую частоту, связавшись с соседним вертолётом, — Слышал, Саня?! — Да, слышал! — подтвердил 74-й борт, — Это вроде территория пионерского лагеря, насколько я помню! — Именно! Но что там такое произошло, что мы летим в эту запретную зону полётов?! — Не знаю! Может сменили сценарий учений?! — Нет! Мы сейчас нарушаем план полётов! Но по приказу командира полка! Явно что-то непростое… Ладно, давай за мной, я ведущий! — крикнул пилот, и два «Крокодила» начали синхронно поворачивать в левую сторону, накренившись в бок, — «Чайка-311» и «Чайка-312» взяли курс на заданный квадрат!***
— Итак, товарищи бойцы! — крикнул перед всем строем высокий и статный мужчина в камуфляжной форме «Серый Камыш», — Как вы знаете, сегодня мы выбрались на учения. Кроме физической сдачи нормативов, у нас также будут стрельбы с боевыми патронами! Поэтому, напоминаю вам о соблюдении правил техники безопасности при обращении с оружием… Стоящий перед ним взвод был в том же самом камуфляже, что и он. На каждом из них был бронежилет с магазинными подсумками, на головах — шлема СТШ-81, в камуфляжной расцветке. Почти все из них были вооружены автоматами, в основном АКМСами, под калибр 7,62 и АКСами-74 под 5,45, за исключением снайпера с СВД, и пулемётчика с РПК. Мужчина, который стоял перед ними, вместо бронежилета носил разгрузку, на голове был натянут чёрный берет, а на груди висела АКС-74у. По выкладке и экипировке можно было понять, что это были бойцы ОМОНа, выбравшиеся на плановые учения за город на территорию заброшенной военной части. Кроме их взвода, было ещё несколько групп из соседних районов области, так что общая численность милиционеров особого назначения приближалась к восьмидесяти человекам. Транспортом тоже не обделили, и кроме «ЗиЛков» на каждый отряд был выделен БТР-70, который начали постепенно списывать в армии, заменяя его новыми восьмидесятками, поэтому ими смогли оснастить большую часть отрядов ОМОНа. Но инструктаж перед учениями только что прервал прибывший полковник — один из судий учений, который, тяжело дыша и запыхаясь, объявил перед всеми. — Учения отменяются! Только что поступило сообщение о захвате террористами пионерского лагеря! Командир нахмурился. — Что за лагерь? — Не знаю. «Совёнок» вроде бы… Всем подразделениям приказано прибыть к нему. Хмурость тут же сменилась беспокойством, его зелёные, как у кошки, глаза, забегали по сторонам, но он тут же взял себя в руки, и отдал приказ: — По машинам! Взводы рассыпались, и ринулись к своим машинам. Все в одночасье позабыли про учение, и уже через минуту ОМОНовцы расположились на и в бронетранспортёрах, и колонна БТР-ов, меся землю своими огромными шинами, двинулась по направлению к лагерю. — Гони, что есть мочи, — сказал выглянувшему из бронетранспортёра механику-водителю. Тот согласно кивнул головой в ответ. — Что случилось? Я ещё никогда не видел командира таким обеспокоенным, — спросил один из новеньких бойцов самого старого и опытного, который пытался закрутить самокрутку, но сильно нервничал, отчего махорка постоянно рассыпалась. — Ай, иди ты, — скинул он клочок бумаги с травой, и ответил на вопрос, — У нашего капитана там, в лагере, дочка осталась. Леной её зовут. Вот и подорвался он.***
— Все готовы? — тихо спросил Клим у Ольги Дмитриевны. — Да, — согласно кивнула она головой, — Я всех предупредила. Мы готовы. — Хруст, Якут, что у вас? — Всё спокойно. «Бармалеи» ходят рядом, но к нам пока не суются, — ответили ему рассредоточенные по корпусу спецназовцы, — Можем начинать… — Думаю, да, — взглянув на стрелки часов, которые перевалили за девять часов утра, сказал майор, — Можем идти… — А как же вы? — спросила Ольга. — Мы прикроем ваш отход. Если всё будет тихо, то мы двинемся следом за вами, так что о нас не беспокойтесь. С вами пойдёт Док, он и выведет вас к старому корпусу, — заверил её Платов, — Док, ты готов? — Готов, — ответил ему капитан. Вяземский выглядел устрашающе. Взяв второй трофейный пулемёт на руки, он также прихватил с собой рюкзак с парочкой (6) «Мух», а автомат повесил за спину. — Тяжёлая, дурында конечно, — прокомментировал он, — Надеюсь я его не применю. — Возьми, на всякий случай. Лишним не будет. — Так, ребята, — обратился Вова к остальным пионерам, — Идёте за мной шаг в шаг. Никуда не сворачивать, самим не тормозить, меня не обгонять. Так как фонариков у нас всего ничего, то светите дорогу и остальным. Вести себя в подземельях тихо, орать, ныть, кричать не надо. Постоянно контролируйте, чтобы ваш сосед был рядом. Потеряетесь — это уже ваша проблема. Искать вас в этих лабиринтах я не собираюсь. Как минимум потому что у меня на это нет времени. Всем всё ясно? Пионеры и вожатые одобрительно кивнули головой. — Хорошо. Тогда тихо, по-одному, идите за мной… Возглавив эту колонну, Док начал спускаться со второго этажа в подвал. Ребята, по одному, тихо, поджав губы, и стараясь не шуметь, двинулись за ним следом. — Змей, это Клим, — вызвал Платов Кобрина. — На связи. — Я направил пионеров по подземному туннелю. Через минут сорок они должны выйти к тебе. — Понял. — Лилин вернулся? — Пока нет. — Ладно. Не забывай — на тебе транспорт. — Не забуду. — Добро. Закончив радиопереговоры, Клим взглянул на задержавшуюся Ольгу Дмитриевну. — Берегите себя, — только и успела сказать она на прощание. — Обязательно, — майор утвердительно кивнул головой в след уходящей женщине.***
Долгие минуты ожидания, и вот, спустя полчаса, когда Док с освобождёнными заложниками подходили к старому корпусу, вернулся чуть запыхавшийся Лилин. — Быстро ты, — не поворачивая головы, сказал Змей, когда тот забежал к нему на этаж. — Старался, — ответил он. — Вызвал? — Да. Позвонил отцу и в милицию. Уж батя поднимет кого надо. — Отлично, — Змей встал на ноги, и, взглянул на стрелки часов, — Так, мне нужно идти. Надо перехватить автобусы. Через десять минут должен подойти Док с пионерами. Встреть их у выхода из тоннелей, и скажи, чтобы они находились тут, и не выходили на улицу. — Хорошо. — Пока меня не будет, ты за главного. Потом тебя заменит Вяземский. Даже спрашивать не буду, итак знаю, что этим ты умеешь пользоваться, — он протянул ему АКС-74у и один магазин, — На всякий случай. — Понял, — Игорь без лишних вопросов взял оружие, убрав пластмассовый магазин в широкий карман своих шорт. Слава посмотрел на измученных от долгого ожидания девочек, которые всё это время сидели на кровати, тяжело вздохнул, когда его взгляд упал на Славяну, но всё же отважился подойти к ним, и протянул им флягу с водой. — Пейте. А мне нужно идти. Я постараюсь вернуться как можно скорее. И мы обязательно уедем отсюда, — заверил он девушек, — Держитесь, ещё немного осталось. От такого короткого диалога Змею стало гораздо легче на душе, поэтому, вскинув свой «Винторез», он быстро спустился по ступеням на первый этаж, вышел на улицу, и бегом направился по просёлочной дороге.***
Три красно-белых «Икаруса» двигались по дороге в сторону пионерского лагеря «Совёнок». Этот маршрут водители знали хорошо, ведь каждый год, раз в две недели, они увозили одну смену пионеров, а на следующий день привозили другую. Поэтому они шли согласно графику, не спеша, и по всем расчётам должны были прибыть к лагерю ровно в десять утра. Но сегодня им не суждено было добраться до него. За несколько километров до него, кто-то резко выбежал из кустов, и перегородил им дорогу собой. Водитель головного автобуса едва успел среагировать и дать по тормозам. Хоть они и двигались не спеша, но «Икарусы» уже набрали довольно приличную скорость, поэтому автобус завизжал своей резиной, и пятнадцатитонный автобус умудрился остановиться в считанном метре от самоубийцы. Водитель от такого резкого торможения чуть ли не всем телом лёг на руль, а задние автобусы чудом не влетели в него, разъехавшись в разные стороны, отчего они заняли всю дорогу, выскочив на встречную полосу. — Ёкарный бабай! — на эмоциях вскрикнул водитель, мужчина средних лет, с седыми волосами и такими же усами, которые явно стали ещё седее, — Куда ты бежишь! Ты совсем головой не думаешь?! Вот молодёжь пошла! Ух, я тебе сейчас устрою, паршивец… Из-за переполняющей его его злобы он не сразу разглядел его, но когда открыл двери, и спрыгнул на дорогу, то увидел у него штурмовой шлем, горный штурмовой костюм, и (8) странное оружие, которое было похоже на короткую СВД. И это заметно охладило пыл рассерженного водителя. А между тем к нему подбежали другие. — Что случилось, Иваныч? Ты чего так резко тормознул? — спросили они, и тут же уставились на Змея. — Спецназ военной разведки! Лагерь захвачен террористами! — Что? Как захвачен? Ты верно, брешешь, малой, — усомнился в его словах водитель, который получше разглядел юношу. Вместо ответа тот отпустил ствол винтовки ниже, и сделал выстрел. «Винторез» хоть и сделал тихий, но хорошо слышный на близком расстоянии хлопок выстрела дозвуковым патроном. Пуля попала в зеркало заднего вида автобуса, расколотив его на куски, а водители сильно струхнули. — У меня сейчас нету времени ни шутить с вами, ни врать вам. Но факт есть факт — лагерь захватили террористы, и до недавнего времени удерживали в нём его обитателей в качестве заложников. Мы их освободили, но не можем эвакуировать такое большое количество людей. Кобрин протянул им своё удостоверение. — Можете проверить мою ксиву, и убедиться, что я вам не вру. Мужики открыли удостоверение, и склонились над ним. — Вроде настоящая… Министерство Обороны СССР… — Но даже если так, то что нам делать? — спросил его Иваныч. — Нам нужна ваша помощь. Только вы можете увезти нас отсюда. Пионеры сейчас находятся у старого корпуса. Так как мы провели скрытую атаку, то большая часть боевиков не догадывается, что здесь происходит, и что заложников они уже не охраняют. Поэтому надо поторопиться, но сделать всё как можно тише, не привлекая к себе внимание. Водители переглянулись между собой. — Ну, раз всё так вышло, то конечно поможем, — озвучил единогласное решение Иваныч, — Садись, сынок, покажешь дорогу. Спецназовец согласно кивнул головой и забрался вместе с Иванычем в автобус. Амортизаторы зашипели, и колонна, урча двигателями, съехала на просёлочную дорогу, которая вела прямо к старому корпусу.***
— Ох, да какая же эта дурында всё-таки тяжёлая, — первое, что сказал Док, открыв крышку люка, положив пулемёт на пол. Тут его уже встретил Лилин, протянув ему свою ладонь. От помощи Вяземский не стал отказываться. — Вова! — услышав родной голос, вскрикнула Лена, которая тут же подскочила к нему, и чуть не сшибла с ног, повиснув у него на шее, — Вова, Вов, ты вернулся! — Воу, — немного опешил от такого капитан, но обнял девушку в ответ, дабы успокоить её, — Конечно вернулся, моя принцесса. Ты как, в порядке? — Да, — ответила она, чуть дрожа, — Я…я волновалась за тебя. Места себе не находила все эти два часа… — Но вот видишь, всё обошлось. Мы освободили всех пионеров, и привели их сюда. Скоро Змей вернётся с автобусами, и мы все вместе уедем отсюда, и забудем этот кошмар, как страшный сон. Лучше давай поможем подняться остальным, — предложил ей Владимир. — Да, ты прав. Надо помочь остальным, — согласилась фиолетоволосая, и слезла с его шеи. Но только она отпустила его, как со стороны лагеря вдруг раздалась бешенная и громкая канонада выстрелов. Лена, и все те, кто уже успел выбраться, практически замерли на месте, с тревогой посмотрев в ту сторону, откуда звучали выстрелы. Но больше всех забеспокоился Вяземский, который тут же вышел на связь с командиром. — Что у вас случилось?! — Этот бармалей от нас сбежал! — перекрикивая работающий пулемёт Хруста, заорал Якут, — Перерезал верёвки, и в окно! Но это не так страшно! Страшно, что он слышал весь наш разговор, и знает весь наш план. Мы как можем отвлекаем противника на себя, но он уже направил к вам своих боевиков! Приготовьтесь! — Понял! — ответил ему Док. — Где Змей? — Без понятия. Направился за транспортом, и пока не вернулся! — Чёрт! Готовьтесь, короче! Нас тут самих так прижали, что мы двинуться не можем! — Держитесь там! — крикнул напоследок Док и обратился к остальным, — Всем сидеть тут, никому не высовываться! Когда приедет транспорт, садитесь, и уезжайте! Я отвлеку боевиков на себя! — Вова, — тихо прошептала Лена, которая опять почувствовала, как Вяземский покидает её, ринувшись к нему, но суровый капитан, будто не заметив Тихонову, подхватил пулемёт, и тут же вышел на улицу. Как раз в этот момент из-за леса выехали автобусы, которые остановились у корпуса. Створчатые двери тут же открылись, и оттуда выскочил не менее обеспокоенный Кобрин, который ещё издалека услышал звуки перестрелки. — Что произошло? — подбежал он к спецназовцу. — Командир умудрился сбежать, и поставить на уши весь лагерь. Теперь в нашу сторону движется крупный отряд боевиков. Надо организовать оборону, пока будем прикрывать эвакуацию гражданских. Так, займи позицию на втором этаже, и работай с винтовки. Но перед этим поставь пару растяжек со стороны лагеря. Подпустим духов поближе, и положим их. На открытой местности они от нас никуда не денутся, — приказал ему Док, протянув гранатомёт. — Понял, — прапорщик взял его в руки. И тут, к звукам стрельбы присоединился ещё один. Гул вертолётных лопастей, который становился всё громче и громче, а спустя минуту прямо над ними пролетели два «Крокодила». — Наконец-то! Кавалерия пожаловала. Счас-то они их и размажут. — Рано радуешься, — а вот Вяземский был настроен не так радостно, как его напарник, — Они не заряжены. Скорее всего их послали сюда для разведки… Все быстро в автобусы! — это уже пионерам крикнул он, — Быстрей-быстрей-быстрей!***
— Видел народ в квадрате 40-16 по улитке 2?! — спросил пилот 74-го вертолёта у своего соседа. — Видел! — утвердительно ответил он, — Так, приближаемся… Штурман, ты видишь что-нибудь?! — Да! Ох бля! — не стесняясь в выражениях лица ответил ему штурман-оператор, который в данный момент наблюдал за тем, что происходило сейчас в лагере, — Да там целый Афганистан! Наблюдаю множество людей, около двадцати человек! Они с кем-то ведут бой! — Я даже отсюда слышу автоматные очереди! — добавил пилот 75-го вертолёта, — База, это «Чайка-311», в указанном вами квадрате наблюдаю огневой контакт неизвестных групп! И тут же по кабине вертолёта защёлкали пули, словно ливень по куску железа, а одна из них даже умудрилась пробить бронированное стекло, оставив в нём небольшую дырку. — Блять! — заорал пилот, — Это «Чайка-311», нас только что обстреляли с земли! — Немедленно уходите оттуда! — приказал диспетчер, переключившись на командира полка, — Товарищ командир! 74-й и 75-й борт обстреляны с земли. Они подтверждают присутствие противника в данном квадрате, который ведёт с кем-то бой! — Твою мать, — сплюнул Ерёмин, — Объявляй общую тревогу! Отмени взлёт второй и третьей эскадрильи! И вызови ко мне командира «Вымпела»! — полковник тут же взялся за телефон, быстро набрав чей-то номер, — Алло, Тихонов! Поднимай блять своих ребят, и блокируй район в радиусе десяти километров от квадрата 42-15! С какого перепугу, блять?! Да пока ты, блять, сидел и дрочил в своём гарнизоне, у тебя под носом террористы лагерь захватили, и только что обстреляли мою вертушку, защитник ты хуев! Да, немедленно, и прямо сейчас! И нет, блять, это не учебная тревога и не тренировка! Да, до связи! Когда он закончил разговор с командиром соседней военной части, к нему подошёл Савицкий. — Что происходит? Почему на базе общая тревога? И зачем вы вызвали меня? — У нас ЧП. Боевики захватили лагерь с заложниками, а мои вертолёты только что обстреляли. Если верить информации, то это тот самый Гехадов, который пропал сегодня в Подмосковье. — Гехадов? А как он здесь оказался? — опешил полковник Савицкий, — Отсюда до Москвы несколько тысяч километров! — Я не ебу, как и откуда! — выходил из себя Ерёмин, — У меня сегодня не день, а пиздец какой-то! И самое паршивое, что на подконтрольной мне территории разгуливает банда боевиков, которая устроила тут свой Афганистан, захватывает заложников, и стреляет по моим вертолётам, как по уткам! Так что мне сейчас совершенно наплевать, Гехадов это, или какой-то левый человек! У меня сейчас только одно желание — сравнять этот лагерь, который для меня всегда был огромной занозой в заднице, вместе с боевиками в придачу! — Можете конкретнее объяснить, что требуется от нас, — в отличии от Евгения, командир «Вымпела» был спокоен и сдержан. — Короче, — немного успокоившись, ответил он, — Бери своих ребят и к вертушкам. Вторая и третья эскадрилья состоят из четырёх Ми-24 и такого же количества Ми-8 соответственно. Я отменил им вылеты, поэтому даю тебе возможность собраться. Сколько тебе нужно времени? — За десять минут управимся. — Отлично. Зайди к топографистам, возьми карты этого лагеря. Ну, а дальше сам. Я лишь даю тебе вертушки, да организую воздушное наблюдение. Вроде уничтожение террористов и освобождение заложников — это ваша задача? — И не только. — Хорошо. Район вокруг лагеря оцепит армейский антитеррор соседней военной части, так что сосредоточьтесь на самом лагере. — Хорошо. Разрешите идти? — Иди, — Ерёмин обратился к диспетчеру, — Прикажи 74-му и 75-му борту организовать наблюдение у лагеря, но так, чтобы они не попали под огонь опять. — Понял, — ответил он, — «Чайку-311 и Чайку-312» вызывает База…***
Топот шагов сквозь густую траву становился всё громче и громче. Боевики, прознавшие о том, что их вокруг пальца обвёл таинственный русский спецназ, были сейчас вне себя от злости, поэтому бежали что есть силы, подгоняя друг друга неумолимо приближаясь к остаткам старого корпуса пионерского лагеря. Вскоре они увидели просвет между деревьями. Ускорившись, группа террористов выбежала на опушку леса. До старого корпуса осталось около двухсот метров. Уже отсюда «бармалеи» увидели тот самый корпус, три автобуса и пионеров, которые спешно в них садились. — Не дайте им возможность уехать, — на арабском приказал один из боевиков, взяв на себя роль командира, — Заложников берём живыми. Будут оказывать сопротивление — убить на месте! Аллах Акбар! — Аллах Акбар!!! — крикнула ему в ответ толпа, ринувшись к лагерю. И тут же под их ногами прозвучали хлопки гранат, которые, вскинув вверх столб земли, рассеяли вокруг себя множество смертельных осколков. Кое-кто из боевиков завопил, получив ранение осколком, одному из них взрывом оторвало ногу, отчего он упал на землю, истекая кровью. Но беда, как известно, не приходит одна… — Пожаловали? — прошипел Док, закрывая лицо забралом «Алтына», и, вскинув свой пулемёт, открыл ураганный огонь на подавление по боевикам, которые напоролись на их растяжки. Его огневая позиция была на уровне земли, и представляла собой небольшую яму, которую спецназовец тут же укрепил двумя поленьями, остатками кирпичной кладки, и даже успел замаскировать её, отчего выскочившие боевики не увидели пулемётное гнездо. Взрыв гранат и шквальный пулемётный огонь поубавили пыл у боевиков, когда они напоролись на ловушку спецназовцев. Понеся потери, они уже не стремились бежать вперёд, а пытались отступить и перегруппироваться. Но Вяземский так кучно и метко стрелял, что тем пришлось срочно искать спасение в траве, упав в неё лицом, и пытаясь уползти под свистящими над головой пулями. Ряды атакующих стремительно редели. Пытаясь всеми силами уползти из этого ада, террористы всё равно несли потери. Спрятавшийся в развалинах старого корпуса Змей ловко выщёлкивал извивающихся, словно червяки, «духов», убивая и добивая их выстрелами из бесшумного «Винтореза», благодаря чему до сих пор остался незамеченным. — На, сука, получай! — про себя прошипел капитан, продолжая опустошать цинковый магазин пулемёта, — Будете знать, с кем связались! Наконец, щелкнув, пулемёт замолчал, пуская из канала ствола белый дым. И, стоило ему только примолкнуть, как в сторону Владимира полетели пули. Видимо всё-таки несколько человек умудрилось выжить в этой мясорубке, добравшись до деревьев, заняв которые они тут же обнаружили огневую точку Дока, и начали стрелять по ней. — Что, вам мало этого? — сам себя спросил Вяземский, взяв в руки тубус гранатомёта, сквозь бронированное стекло заметив откуда по нему ведётся огонь, — (9)Ну тогда держите, подарок! Граната тут же вырвалась из трубы, направившись в сторону уцелевших боевиков. Взрыв! И дерево, в которое прилетела граната, тут же разорвалось в щепки и упало на землю. Стрельба тут же стихла. — Змей, кинь им добивающий! — крикнул Док. — Сейчас, — вскинув тубус и прицелившись, Слава отправил следующую реактивную гранату из «Мухи» в то самое место, куда ранее выстрелил Вова. Последний взрыв разлетелся по округе, а затем всё стихло. Лишь звуки тарахтящих двигателей автобусов, которые стояли позади и принимали последних пионеров, звуки стрельбы в лагере, да гул лопастей пары вертолётов, которые пролетели над ними полчаса назад и попали под шкальный огонь боевиков, были на фоне. Спецназовцы осматривали поле битвы, которое было усеяно кровавыми трупами «духов», дабы убедиться, что больше никто в живых не остался. Прошло пять минут, но каких-либо движений на опушке ими замечено не было. Спустя ещё минуту Док отдал приказ по рации: — Снимаемся, здесь вроде всё… Он подхватил свой автомат на руки, поднял забрало шлема, и, выбравшись из ямы, в последний раз повернулся в сторону побоища… Тишину тут же прервал резкий, словно удар хлыста, хлопок выстрела. Успокоившиеся пионеры опять взвизгнули, прижав головы к коленям. В последний миг Змей заметил движение у опушки. Недобитый боевик с СКС, после своего выстрела пытался сбежать. — Сука, — стиснув от злости зубы, Кобрин вскинул «Винторез». Выпущенная короткая очередь нашла свою цель. «Чех» вскрикнул, и упал на землю, больше с неё не поднимаясь, — Это готов, Док. Ты в порядке? Но привычного ответа от капитана не последовало. Змей забеспокоился, невольно догадавшись, что случилось. — Док, ответь. Док! Чёрт! — покинув свою снайперскую позицию, спецназовец ринулся к позиции напарника. — Что случилось? Ответь, Змей! — закричал Платов. Вяземский отчётливо услышал этот выстрел, будто он раздался совсем рядом. А потом… Разум заполонила боль. Горячая и жгучая, она буквально сжигала его тело изнутри. Тело ослабло, силы резко покинули его, и он упал на спину, уткнувшись взглядом в голубое, чистое небо. Голоса и звуки вдруг стали совершенно далёкими и глухими, будто его резко поместили за бетонную стену. Даже слова Славы, которые он слышал из наушников, доходили с такой тишиной, будто он кричал ему с другого конца огромного поля. Дышать ещё было можно, но каждый вздох давался ему с трудом, а во рту появился неприятный металлический привкус. — «Чёрт, ранило…» — промелькнула у него мысль, когда он увидел склонившееся над ним обеспокоенное лицо напарника. — Док триста! Пуля попала ему в живот! — закричал в микрофон Змей, — Лилин! Помоги! Из последнего автобуса выбежал Игорь с болтающимся за спиной автоматом. Услышав мольбу о помощи, он тут же ринулся к ним. — Помоги мне дотащить его до автобуса! — попросил Слава, — Бери его за ноги! — Что произошло? — спросил он. — Ранен в живот! Надо быстрее уходить отсюда! — Змей, за Дока теперь ты! — вышел на связь Платов, — Едь вместе с остальными, и позаботься о нём! — А вы как?! — Прорвёмся, духи заметно снизили свою активность, когда потеряли больше половины своих людей! Так что уходите, как можно скорее! — Понял! — ответил снайпер, подхватив своего раненого товарища. Лена изначально почувствовала что-то неладное, когда после выстрела ребята не вернулись обратно. Внутри у неё будто что-то щёлкнуло, сердце стало биться чаще, а разум был поглощён страхом. Страхом не за себя, а за того человека, которого полюбила за эту короткую, как миг, неделю в этом лагере. Она глубоко дышала, и вот-вот была готова сорваться в истерику, когда минуты шли за минутой, а Владимир всё не возвращался и не возвращался. От боли она закрыла глаза. Наконец, послышались шоркающие шаги, и в автобус начали заходить люди. Тихонова открыла глаза, чтобы увидеть его, своего возлюбленного, ринуться к нему через весь автобус, не обращая внимание на других, обнять его, и уткнуться в его плечо, и больше никогда не отпускать. И она увидела его. Тяжело раненого и обездвиженного, со струйкой крови, что стекала с уголка его губ, его положил в проход. Худшее её предположение сбылось. — Неееет!!!!!! — истошно заорала она, срываясь в истерику. Грубо оттолкнув Алису, она подбежала к лежащему телу Вяземского в проходе, уже обливаясь вся слезами, — Вова!!! Нет, Вова!!! За что!!! За что!!! — Успокойся, Лена! Возьми себя в руки и лучше помоги мне! — приказала строгим голосом Виолетта, которая уже склонилась над ним, расстёгивая пуговицы куртки, пропитавшаяся кровью, — Он ещё живой. Подложи ему что-нибудь под голову, чтобы он не задохнулся кровью! — Правда? — дрожа и сорванным от истерики голосом спросила у неё Тихонова,- Л-л-ладно, я помогу, помогу вам. Я не дам ему умереть! Она села на пол и положив голову раненого себе на колени, чуть наклонив в бок. На происходящее вокруг Док никак не реагировал, смотря лишь в одну точку своими пустыми глазами, и только с каждым приступом кашля он извергал всё больше и больше крови, которая стекала вниз по подбородку за шиворот. — Вова, ты меня слышишь? Вова, Вовочка, прошу, скажи хоть слово. Умоляю, — Тихонова опять начала реветь, а её слёзы начали стекать на его лицо. — У него шоковое состояние, — заключила Виола, обратившись к Змею, — Ему нужна срочная медицинская помощь. Я смогу лишь остановить кровотечение и дать физраствор. Но пуля у него всё ещё в организме, поэтому ему необходимо хирургическое вмешательство, причём как можно скорее. — Понял, — ответил ей Слава, — Отец, заводи мотор. Пора ехать. Только аккуратнее, мой товарищ ранен… — Хорошо, сынок… Ой-ёй-ёй-ёй, что делается… — сказал Иваныч, который за эти полчаса пережил столько, сколько не пережил за всю свою жизнь, а его волосы определённо стали полностью седыми. И сердечко начинало пошаливать.***
Спустя полчаса… Перехлёст лопастей становился всё громче и громче. Восемь вертолётов, подлетев к лагерю, тут же разделились. Одна часть решила использовать дорогу в качестве взлетно-посадочной полосы вторая приземлялась в открытом поле. Едва шасси касалось твёрдой поверхности, как боковые дверцы открывались, и на землю один за другим начали спрыгивать вооружённые бойцы в полной экипировке. Параллельно с вертолётами, к лагерю подъехала колонна БТРов, которая остановилась недалеко от вертушек. Сидящий на броне головной машины капитан тут же спрыгнул на землю, двинувшись к вертолётам. Оттуда, ему навстречу вышел Савицкий с несколькими своими ребятами. — Капитан Тихонов. Волгинский ОМОН, — представился омоновец первый. — Полковник Савицкий. Спецназ «Вымпел», — ответил он ему. — Вы здесь главный? — Да, я руковожу операцией по штурму лагеря. — Прошу включить меня и мой отряд в состав штурмовой группы. Полковник оценивающе посмотрел сначала на капитана, потом на его людей, и ответил на его просьбу. — БТРы — это хорошо… Ладно, капитан, так уж и быть. Зайдёшь со своими ребятами со стороны ворот. Я тогда перераспределю людей, и зайду со стороны севера и востока. Место встречи наших отрядов — вот эта площадь — развернув карту, полковник обвёл карандашом указанное место, — Скажи своим людям, чтобы переключились на нашу частоту. — Сделаю, — заверил его Тихонов. — Хорошо. Свяжись с вертушками, пусть прояснят нам информацию, — обратился к радисту Савицкий. — Сейчас, — он начал настраивать оборудование, — «Чайка-311», доложите ситуацию! — Это «Это Чайка-311», докладываю. Уже в течение пятнадцати минут в лагере отсутствует какая-либо активность. На улице находятся множество трупов и следов недавней перестрелки. — Что с заложниками? — Пока нет информации. — Притихли, что-ли? — задумался Савицкий, — В любом случае бдительность не стоит снижать. А то мне тут уже доложили о каком-то отряде спецназа военной разведки, действующем в этом лагере. Ладно, через пять минут начинам штурм. Всем подразделениям приготовиться… БТР, урча дизельными двигателями, медленно заехал через снесённые Уралом железный забор. За ним тут же двинулись ОМОНовцы, которые, пройдя через ворота, тут же растягивались в шеренгу. С севера и востока плотным кольцом всё ближе и ближе подходили к площади бойцы «Витязя». И чем ближе они подходили к ней, тем больше становилось следов недавней, жестокой перестрелки. Горящая от попадания гранаты кабина «Урала», за которой распластались два мёртвых боевика. Недалеко лежал другой террорист, половина черепной коробки которого отсутствовала напрочь, а остатки содержимого растеклись по брусчатке — явно работа опытного, и хорошо обученного снайпера. Четвёртый больше напоминал окровавленный дуршлаг — попал под шквальный огонь пулемёта. Пятый лежал с пробитой подключичной артерией — умер спустя несколько минут от кровотечения. И, чем дальше, тем больше было трупов, пока отряды ОМОНа и «Вымпела» не сомкнули кольцо у административного корпуса. Вот здесь была просто огромная гора тел — видимо таинственные незнакомцы, которые открыли огонь, и положили большую часть боевиков здесь. Корпусу тоже нехило досталось — он был весь усеян пулевыми отверстиями, окна выбиты, а расстрелянная дверь ещё чудом держалась на петлях. Штурмующим осталось только проверить это здание, как на удивление всех присутствующих дверь сама открылась, и на на крыльцо вышли потрёпанные, уставшие…парни, совсем ещё мальчишки, в горных штурмовых костюмах, которыми оснащали только отряды спецназа, штурмовыми шлемами «Алтын», и с оружием в руках. Удивились, но в прицел автоматов всё же взяли. — Оружие на землю! На землю, я сказал! — крикнул кто-то из «Вымпеловцев». Ребята подчинились, и опустившись на колени, положили оружие. Тут же выбежавший из строя отряд спецназа грубо скрутил их, прижав их к земле. — Проверьте их, — приказал Савицкий своим людям. — Товарищ полковник, вас вызывают, — вдруг подскочил к нему радист. — Кто это? — Начальник Генерального Штаба. Командир «Вымпела» тихо прокашлялся, взял наушники с микрофоном в руки, и ответил. — Это Савицкий. Штурм прошёл удачно, потерь с нашей стороны нет. Да, уничтожены. Пока неизвестно, мы их не нашли. Да, да тут. Удостоверения? Сейчас, — он принял из рук бойцы служебные удостоверения задержанных, открыв которые он вчитался в их фамилии, — Да. Майор Платов. Выходит это его группа. Их трое. Где ещё двое не могу знать. Да. Ваши ребята? — он вопросительно уставился на них, — Есть. Конец связи. Отдав наушники с микрофоном радисту, он вздохнул, продолжая держать в руках служебные удостоверения. — Отпустите их. И верните им оружие… Немного опешившие от такого расклада бойцы всё же подчинились, подняли и освободили задержанных бойцов, которым они тут же передали их оружие. — Считайте, что ваша личность подтверждена, ребята, — Савицкий вернул им удостоверения, — Майор Платов, — он задержал внимание на нём, — Для майора вы слишком молодо выглядите, как и для спецназовца ГРУ в целом? Вас там что, уже с детского сада в армию забирают? — Если понадобится, то и до рождения заберут, — нашёл место для своего сарказма Климентий. — Дерзишь… Это хорошо, — усмехнулся полковник, оглядев весь лагерь, — Хорошо вы тут поработали? — Это ещё не всё. Другая половина направилась к старому корпусу, но их положили мои ребята. Правда, не так гладко, как мы. У меня заместителя серьёзно ранили… — Где заложники? — встрял в разговор Тихонов. — Мы их успели освободить и эвакуировать. Ваши вертолёты точно должны были заметить три автобуса у старого корпуса, — лаконично и сдержанно ответил ему Платов, — Раненый Капитан Вяземский находится вместе с ними, и они уже как минут тридцать едут обратно в райцентр. — Там вроде должен стоять армейский антитеррор, — сказал полковник, — Свяжись с ними, и скажи, чтобы они их не задерживали, а взяли в сопровождение до города… — Хорошо, — ответил радист. — Ну что, думаю тут всё, — обратился Савицкий к Платову и Тихонову, — Я пока ещё тут побуду со своими ребятами, проверим тут всё как следует, потом вызову криминалистов. Тут уже их работа начнётся… Мда, морг явно сегодня будет переполнен… Капитан, подбросишь их до Волгино? Омоновец скептически посмотрел на трёх мальчишек, которые годились ему в сыновья, до сих пор не веря в то, что они положили столько народу, но потом ответил: — Ладно, довезу. Давайте за мной, — махнул он рукой в сторону БТРа… — «Хм, а интересно, как они смогли отсюда вывести всех заложников, если тут было такое побоище? — крепко задумался полковник, взглянув на мёртвое тело Джохана, — А главное — как ты тут оказался, бармалей?» Продолжение следует…</footnote></footnote>