Was it worth...?

Тусклое полупустое помещение насквозь пропитано запахом сигаретного дыма. Мерцающие цветные огоньки под потолком отбрасывают свет на барную стойку и почти пустой кусок зала в центре с лишь парой-тройкой уже в стельку пьяных парней и девиц, танцующих под быструю, бьющую на мозги отбойным молотком музыку. В самых темных углах за столиками сидят сорокалетние, кажется даже, что приличного вида мужчины, зашедшие сюда "пропустить по стаканчику". Те, которые сейчас дрожащими руками подносят к губам уже четвертый по счету стакан дешевого виски. Те, кому некуда идти сегодня ночью. Те, кого никто не ждет и никто не ищет. Которые по окончанию рабочего дня становятся невидимками. В кошельке остатки недавно выданной зарплаты, перед глазами - кружка дешевого виски. Иногда для того, чтобы хотя бы на один вечер стать счастливым, нужно не так много. Темный угол ночного клуба. Выпивка. И одиночество. Преисполненные самой настоящей жалостью к самим себе, но не в силах изменить что-либо, эти "невидимки" приходят в сюда лишь с одной целью - хотя бы на один вечер забыть о том, кто они. И что они вообще существуют. И лишь для того, чтобы утром с мучительным похмельем подняться с кровати в одной из дешевых, таких похожих одна на другую квартир с угловатой мебелью и видом на убогий закоулок между домами. Подняться с ужасной головной болью, не помня вообще, как добрались до дома, и вновь, как послушный винтик, откинув все мысли, влиться в гигантскую машину, снова стать ее частью. Занять свое место в огромном механизме, где на смену одному винтику мгновенно найдутся еще сотня таких же. А чем я лучше или хуже их? Кем бы я ни был там, за стенами этой унылой попойки, пропитанной сигаретным дымом и фальшивым смехом молоденьких девушек с кричащим макияжем, здесь я становлюсь очередным безликим посетителем, зашедшим, чтобы забыться за парой стаканов виски и, может быть, затащить в постель в качестве приятного завершения вечера одну из уже порядком выпивших девиц анорексичного телосложения. Тех, что так пекутся о своей фигуре, что готовы убить себя голодом, лишь бы суметь обхватить пальцами свои бедра. Что я тут делаю? Перед глазами вновь возникает разъяренное лицо Хизаки. В ушах моментально словно эхом отзываются слишком прочно засевшие слова. Да уж, в паре стаканов утопить это точно не получится. Я тихо усмехаюсь про себя, заказывая в ответ на учтивый вопрос бармена еще стакан довольно дорогого виски. Бармен, кинув на меня оценивающий взгляд, понимающе кивает и отходит. Насыпав в стакан лед и влив довольно порядочное количество виски, парень отзывается, ставя передо мной стакан. - Проблемы? Я медленно поднимаю на него взгляд, беря стакан в руки, и неспешно пожимаю плечами, не удосуживая парня даже ответом. И тут же наклоняю голову, всем своим видом показывая, что на общение я точно сегодня не настроен. Потрясающе, Камиджо. Ты просто поражаешь сам себя. Пойти в ближайший захудалый бар, чтобы надраться, было твоей самой гениальной идеей за последние несколько недель. За последние пару месяцев работа над новым альбомом настолько вымотала, что я не выдержал и просто сорвался на Хизаки. Надо было предвидеть, что моего энтузиазма он явно не разделит. Хотя, надо отдать ему должное, истерики у него получаются знатные. Я даже после трех стаканов виски не могу вычленить из памяти эту последнюю сцену, когда меня, бросив предварительно в лицо нехилый букет оскорблений, выпиннули из дома, как последнего бродячего кота. Привкус обиды и горечи на губах. Вряд ли сегодня я смогу добраться до дома сам. Но думать об этом сейчас не хотелось вообще. Думать вообще о чем-либо. Руки немного дрожат, и я пытаюсь сфокусировать взгляд хоть на чем-нибудь - стоящем передо мной полупустом стакане с уже порядком подтаявшим льдом, бутылке дорогого сакэ, стоящей на одной из полок за барной стойкой, - на чем угодно. Надо ли говорить, что закончилось моя затея полнейшим провалом. Хотя за упорство я успел мысленно себя похвалить. Я немного наклоняю голову и тут же чувствую, что сделал это зря. Голова моментально идет кругом. И я прекрасно понимаю, что если я сейчас встану со стула, то вряд ли смогу удержаться на ногах. Я пьян. О, я чертовски пьян. Молодец, Камиджо. Что дальше? Когда ты даже подняться не в состоянии. Опять звонить Кисаки и порядком заплетающимся языком пытаться внятно описать то, где ты находишься, и почему именно он должен подняться с кровати в два часа ночи и лететь к тебе через пол-Токио, чтобы забрать из очередного бара или ночного клуба? Потребовать стакан воды, кажется, было удачным решением. В любом случае, стало немного легче, а голова перестала так отчаянно кружиться. Я оглядываюсь. В самом углу танцпола, перед столиком, двигает бедрами вульгарно накрашенная девица в мини-юбке под одобрительные возгласы пьяной мужской компании. Какая-то парочка за ближайшим ко мне столиком сливается в страстном поцелуе. Рука мужчины скользит по бедру девушки, оказываясь у нее под юбкой, на что та моментально отзывается, разрывая поцелуй и подаваясь к мужчине всем телом. Скривившись, я резко отворачиваюсь, возвращаясь к полупустому стакану, беря его в руку и немного поболтав полурастаявший лед. Замороженные кубики отзываются легким звоном, ударяясь о стенки стакана. Мысли медленно проясняются, а с ними и мучительное осознание того, что скоро все равно придется вернуться к Хизаки и объясняться за мою последнюю выходку. Настроение моментально падает. Все, чего мне сейчас хочется, - это уснуть и хоть ненадолго забыть о том, что я вообще существую. Камиджо, ты превращаешься в последнего алкоголика. Не самое лучшее амплуа. - Можно присоединиться? Негромкий голос за спиной заставляет вздрогнуть и обернуться. Светло-серые глаза- наверняка, линзы- вопросительно смотрят прямо на меня. Парень тут же улыбается и немного небрежным жестом проводит по светлым волосам соломенного оттенка, убирая с лица длинную прядку. Не сразу даже сообразив, что именно он сейчас сказал, я тем не менее утвердительно киваю головой. Одарив меня лучезарной улыбкой, тот быстро опускается на соседний со мной стул, заказывая у бармена какой-то не слишком крепкий коктейль. - Йо-ка, - парень поворачивается ко мне, сдувая вновь упавшую на лицо светлую прядь, и улыбается. - Юджи Камиджо... Мрачно усмехнувшись, я поднимаю на него взгляд, оценивая масштаб появившейся на горизонте помехи.