I'll follow you into the dark

То, что в школе заколдованы окна, Альбус понял не сразу. Ему не спалось. Устав ворочаться в постели с книгой, он спустился в гостиную, чтобы глотнуть немного свежего воздуха. Толкнув оконную раму — та легко поддалась и беззвучно скользнула в сторону, — Альбус прищурился от ослепившего его солнца. На улице было морозно и тихо. Из башни открывался прекрасный вид на белое полотно земли, уходящее далеко за горизонт, и украшенное бесцветными деревьями и камнями. Шёл третий час утра, в камине сонно потрескивали угли. Альбус плотнее закутался в халат и облокотился на подоконник, разглядывая окрестности. Вдруг он заметил какое-то движение у озера. Длинная тень отделилась от дерева и побежала по берегу в сторону замка. Приглядевшись, Альбус с удивлением узнал в приближающейся фигуре Геллерта. Одетый в майку и штаны, он непринуждённо наматывал круги вокруг озера, будто делал это сотни раз и ничего странного в столь ранних пробежках нет. Альбус поёжился и решил вернуться в кровать. Геллерта он больше не видел — его место пустовало во время завтрака, занятий с Дурмстрангом сегодня не было. Альбус отказался идти на обед и вместо этого отправился на прогулку, прихватив с собой книгу по трансфигурации из местной библиотеки, недочитанную ночью. Ветер пробирался под мантию и беспощадно теребил гриффиндорский шарф, в который Альбус зарывался носом. За несколько часов погода не изменилась — солнце ослепляло, но не грело, было по-прежнему зябко и очень тихо, словно здесь не водилось никаких птиц и вовсе. Альбус осторожно спустился к озеру с голубой водой и оглянулся на замок. Холодный, неприступный камень стен не сочетался с округлыми башнями, напоминающими леденцы из «Сладкого королевства». Почти все студенты были в столовой, и Альбус мог беспрепятственно изучить территорию — залежи гальки, снега и сломанных веток. Мелкие камни, которыми был усыпан берег, хрустели под ботинками, и звук этот оглушал. Он был один на краю земли, куда никому и в голову не придёт забраться. Лишь одному из нескольких миллионов магглов удастся пересечь эти льдины, но зачем? Что можно найти в этой снежной неприступной пустыне? Альбус остановился и ещё раз посмотрел назад. Он думал про Ариану. Она любила снег и каждую зиму они с Аберфортом катали её на санях по деревне. После переезда в Годрикову впадину от этого пришлось отказаться — мать настойчиво прятала девочку от чужих глаз и не позволяла сыновьям брать её на прогулки средь бела дня. Решение нашла сама Ариана — однажды она перенесла их троих в заснеженные поля где-то в Шотландии, и они долго барахтались в сугробах, катались по холмам и лепили снеговиков, позабыв обо всех заботах. С тех пор это стало её спасением. Она зажмуривалась и мгновение спустя оказывалась там, где ей больше всего хотелось быть в данный момент. Она часто брала Альбуса к берегу Северного моря. Он соорудил из плоских камней что-то вроде скамьи, на которой они молча сидели и смотрели на волны. Ариана держала его ладонь и, кажется, была счастлива. Альбус опустился на колени и снял перчатку, чтобы коснуться глади озера. — Странно, правда? Он вздрогнул и мысленно выругался на излюбленную привычку некоторых незаметно подкрадываться сзади, но остался сидеть, окунув ладонь целиком. Вода была тёплой, однако пар от глади озера не поднимался. — Это гейзер. Никогда не знаешь, что можно найти среди гор. Альбус посмотрел на облепленные снегом сапоги, которые поравнялись с самой кромкой воды, и поднялся. Намочить руку было далеко не самой лучшей идеей, и он бездумно вытер её о край мантии. — Здесь очень красиво. Ты знаешь, как далеко мы на севере? — Очень далеко, за полярным кругом. Дурмстранг помешан на секретности, никто не должен знать, где находится школа, даже ученики. Как по мне — глупости, что от этого толку. Хочешь пирог? Посмотрев, наконец, на Геллерта, Альбус заметил, что тот прижимал к груди большой бумажный пакет, доверху набитый едой, и что-то жевал, смешно щурясь на солнце. — Спасибо, — отказываться Альбус не стал и вытащил пирожок наугад. — Пойдём, я тебе кое-что покажу. Они зашагали дальше по берегу, тепло выпечки приятно согревало изнутри и даже ветер перестал казаться таким колючим. — Неужели никому неинтересно раскрыть все эти секреты? Если бы я учился здесь, то обязательно составил какую-то карту. — Многим просто нет до этого дела. Куда привезли, там и живут, хотя недовольных хватает — то им холодно, то им светло, то им темно. Будто бы в других местах все только и делают, что резвятся босиком на траве и загорают, — Геллерт скривился и вытащил из-за пазухи бутылку тыквенного сока. — Правда, жалуются в основном первокурсники, потом привыкают. Альбус тоже сделал глоток. Обогнув озеро, они шли по узкой тропинке куда-то в сторону гор. — Ты совсем не похож на них, — протянул Альбус и тут же добавил: — Уверен, ты успел всё исследовать. — Я знаю здесь каждый уголок, — Геллерт улыбнулся. Альбусу показалось, что в его голосе мелькнули нотки гордости. — Тут бывают магглы? Геллерт кивнул. — Иногда, в основном охотники и китобои у берегов. Но пару лет назад здесь высадилась экспедиция каких-то учёных, решивших составить карту и пересечь горы. Я наткнулся на них во время прогулки. — Надеюсь, они тебя не заметили и преподавателям не пришлось стирать их память? — К счастью, нет. Думаю, появление подростка без шапки, пары шкур и оружия вызвало бы у них шок. Они рассмеялись. Припасы успели истощиться, и Альбус спрятал руки в карманы, жалея, что взял с собой книгу. Читать её в таких суровых условиях было просто-напросто невозможно. — Из-за заколдованных окон я не сразу понял, что здесь так рано светлеет. У нас заколдован потолок, выглядит невероятно. Будто сидишь под открытым небом. Очень впечатляет. — Ты сошёл бы с ума без этих окон. — Я был близок, когда выглянул в три утра на улицу, — Альбус немного помолчал и всё же добавил: — Кстати, я тебя видел. Геллерт неопределённо пожал плечами и коротко посмотрел в его сторону. — Я же говорил, что тут можно сойти с ума, — он криво улыбнулся и ускорил шаг. Альбус поспешил за ним, но Геллерт вдруг преградил ему путь рукой. Он глубоко вдохнул и едва не выронил книгу. Льдины, такие ослепительные в лучах высокого солнца, были увиты синими дорожками, разрастающимися в тёмный, кобальтовый океан. Там, уходя корнями под воду, цвели огромные ледники, напоминающие спящих медведей. — Смотри внимательно, — шепнул Геллерт. На одной из крупных льдин, лениво развалившись под чистым небом, лежали тюлени. Вдоль берега, где каким-то чудом сохранилась трава и мох, сидели птицы, ища что-то в земле. — Я никогда не… Альбус не договорил. Из воды вырвался фонтан, и голубой кит, перевернувшись в воздухе, скрылся в глубине. — Ровно в двенадцать. Геллерт повернул к нему голову, и Альбус понял, что от неожиданности схватился за его предплечье. — У замка часто бродят олени и порой заглядывают белые медведи. Поверь мне, за год ты увидишь здесь столько чудес, что не захочешь возвращаться домой. Альбус улыбался. Он любил чудеса. *** — Тебе пришло письмо. Я покормил Альфреда и отправил его в совятню. Элфиас сидел за столом в окружении учебников и с хмурым видом гипнотизировал пергамент. Альбус сел напротив. — Спасибо, — он мягко улыбнулся, взяв лежащий рядом конверт, от которого пахло цветами. Даже долгое путешествие и ледяные ветра не смогли лишить бумагу нежного аромата. У Арианы был прямой, красивый почерк. Она всегда старалась изо всех сил, уделяя внимание любой мелочи, и могла по несколько часов выравнивать одну клумбу или переделывать рисунок, на котором случайно поставила кляксу. Но иногда, допустив ошибку, Ариана начинала плакать и задыхаться, из-за чего в комнате тряслись предметы и чёрные всполохи принимались крушить всё подряд. — Смотрю, ты ещё не начал эссе, — Альбус отложил письмо, решив прочитать его позже, и заглянул в учебники Элфиаса. — Скоро начну, — буркнул тот в ответ. — Что-то стряслось? — Ничего особенного. Альбус пожал плечами — Элфиас не любил делать домашнее задание и всегда расстраивался, когда приходилось тратить на «глупые» уроки время, — и достал из портфеля пару книг. В этом году их ждали выпускные экзамены — не самое подходящее время для Турнира, а Альбусу ещё предстояло написать несколько статей для министерства и научного журнала к октябрю. — На твоём месте я не стал бы общаться с Геллертом. Альбус поднял глаза. Элфиас смотрел на него с обидой. — Это ещё почему? — Потому что он опасен. Неужели тебя не волнует то, что о нём говорят? — Прости, Элфиас, но я не понимаю, к чему ты клонишь, — Альбус нахмурился. — Я видел, как вы куда-то уходили. Ты забыл, что он ранил тебя? Заметь, это сошло ему с рук. — Тебе не о чем беспокоиться, — Альбус покачал головой и снова улыбнулся уголками губ. — Я могу постоять за себя. Это всего лишь глупая царапина, всё было под контролем. Неужели нам снова необходимо это обсуждать? Он был уверен, что Элфиас дуется из-за того, что он слишком много времени стал уделять Геллерту и так мало — своему другу и курсу, за которым всё ещё должен был приглядывать как староста школы. — Где вы были? Альбус шумно вздохнул. Ему не нравился этот допрос и то, к чему он вёл. — Геллерт показывал мне окрестности. — Как мило, — Элфиас скривился. — А он не показывал тебе, как применяет непростительные заклятия к студентам? — Что за глупости? — Да так. Я поспрашивал то тут, то там, и мне рассказали очень любопытные вещи. Хочешь послушать? — Элфиас невесело рассмеялся. В его глазах затаилась злость. — Не хочу, — огрызнулся Альбус и смахнул книги обратно в портфель. — Его боится почти вся школа! А остальные поклоняются ему, пророчат ему великое будущее. Я слышал, он намеревается возвести волшебников на трон, а магглов сделать их рабами. — Элфиас, это просто смешно! Ты как мой брат, который верит всему, что ему говорят, и делает неправильные выводы, — Альбус поджал губы и отодвинул стул. — Конечно, смешно, — Элфиас покраснел от злости. — Он как-то применил Круцио к одному студенту из маггловской семьи, просто чтобы проверить, что случится. Мерлинова борода, да ни у кого его возраста не получилось бы так просто взмахнуть палочкой и наколдовать запрещённое заклинание! Элфиас говорил ужасные вещи. Он всегда любил поворчать, был довольно недружелюбен к окружающим, но никогда ещё не заходил так далеко в обвинениях. Альбус не верил своим ушам. Он сжал кулаки. — Прости, я ошибся. Ты ещё больший идиот, чем Аберфорт. Альбус резко поднялся и направился прочь из гостиной. Он общался с Элфиасом с первого курса, у них были общие планы — после школы отправиться в Грецию на конференцию и объехать весь мир в поисках знаний. Элфиас был хорошим другом и хотя его познания в определённых сферах были не так глубоки, он всё ещё был неплохим магом. Рассудительный и беспристрастный, он мечтал вершить правосудие в Визенгамоте. Но в отношении своего лучшего друга Элфиас совершенно позабыл о справедливости. *** К концу ужина Кубок переместили в центр зала. Альбус всё ещё сердился, и необходимость оставаться за столом дольше обычного только сильнее его расстроила — ему хотелось вернуться в спальню и поскорее уснуть, чтобы перестать думать о словах Элфиаса. Он практически ничего не съел и сидел со скучающим видом, ни на кого не обращая внимания. Из огня вылетел первый кусочек пергамента с именем чемпиона Шармбатона. Альбус даже не расслышал его имени — проводил высокого темноволосого старшекурсника отсутствующим взглядом и зевнул. — Чемпион Хогвартса… Альбус Дамблдор! Альбус выпрямился, едва не подавившись собственным зевком. К нему повернулись десятки любопытных голов, а сидящие неподалёку гриффиндорцы принялись радостно распевать квиддичные кричалки. Кто-то пихнул его в плечо, заставляя подняться. Альбус как ни в чём не бывало улыбнулся и вышел в центр зала. Пожав руку директору Дурмстранга, он направился следом за первым чемпионом, и улыбка медленно сползла с его лица. В висках стучало — с каждым шагом Альбус всё отчетливее понимал, что это было неизбежно. Кого ещё должен был выбрать Кубок? Альбус прекрасно знал: никто в Школе не мог сравниться с ним в мастерстве и он прошёл отбор уже в тот момент, когда бросил своё имя в огонь. — Привет, — он кивнул одинокому юноше и протянул ладонь: — Альбус. — Винсент, — его рука была слишком нежной и холодной. — Ты из Хогвартса? Альбус кивнул. Отсюда ничего не было слышно и ему приходилось довольствоваться молчаливой компанией Винсента. Тот как раз отошёл к камину, что-то разглядывая. Элфиас больше других хотел, чтобы Альбус принял участие в Турнире и выиграл. Альбус посмеивался в ответ и говорил, что если он победит, то выигрыш они потратят вместе — на кругосветное путешествие. Сейчас Элфиас наверняка просто злится и мечтает поскорее убраться из Дурмстранга. В коридоре послышались шаги. Альбус повернул голову и с нескрываемым удивлением уставился на вошедшего. — Ты же не собирался участвовать? — Я и не участвовал, — рыкнул Геллерт. — Какой-то идиот бросил моё имя в Кубок. — Это невозможно. Альбусу вдруг стало обидно. Геллерт твердил, что Турнир — развлечение, глупость, на которую у него нет времени. А теперь стоит здесь — чемпион своей школы — и делает вид, будто он тут ни при чём. И что, если Элфиас действительно прав и Геллерт совсем не тот, кем прикидывается? — Как видишь, вполне возможно. — Мог бы просто сказать правду и не морочить мне голову. Возможно, Альбус промолчал бы, не случись той ссоры. Но обвинения, весь день крутившиеся в голове, вся горечь обиды душили его и рвались наружу. — Если тебя подставили, то ты всё равно не сможешь отказаться от участия, — Винсент, всё это время стоявший у камина, подошёл ближе. — Я знаю, — огрызнулся Геллерт. — Мы заключили контракт и дали непреложный обет. Мне придётся бегать с вами, как идиот, по всей школе и сражаться непонятно за что. — Приз достаточно... — начал было Винсент, но остановился на полуслове — Альбус предупреждающе положил ладонь ему на плечо. — Потому что ты и есть идиот, — тихо произнёс он, — раз никому не можешь довериться и всем врёшь. Неудивительно, что тебя тут никто не любит. Геллерт смерил его долгим, тяжёлым взглядом. — Тебе стоит реже слушать других и чаще — себя. Альбус поджал губы, но ничего не ответил. В комнату вошли директора — поздравить своих чемпионов и дать первые инструкции. Он слушал вполуха, краем глаза наблюдая за Геллертом, который исчез, стоило всем отвернуться. В общую спальню Альбус не вернулся. *** О письме от Арианы Альбус вспомнил около полуночи, когда полез в портфель за книгой. Конверт лежал между страниц и по-прежнему источал знакомый аромат сада. Альбус поднёс письмо к носу и закрыл глаза. «Ты мне снился, мой милый брат. Ты был нигде — в бесцветной пустоте, и мимо тебя проплывали огромные киты. Помнишь, ты показывал мне их в книгах? Они пели грустные песни, а ты всё шёл и шёл, не замечая их красоты. Я смотрела на тебя сверху и видела, как вокруг начали появляться люди. Их становилось всё больше — я испугалась, что они причинят тебе вред, но ты был добр к ним, как добр со мной, и они выстраивались следом за тобой. Ты сражался с демонами и они — преданные друзья и соратники — сражались на твоей стороне. Но потом ты вдруг остановился и повернул, оставив всех в недоумении. Ты шёл к одинокой фигуре, стоявшей на холме, и вы сплелись в одну тень, чтобы продолжить путь вместе. Думаю, скоро всё изменится. Ты найдёшь в тех далёких краях себя — то, что ты не мог найти дома. Напиши мне, чем завершатся твои поиски. Очень скучаю, твоя Ариана».