I'll follow you into the dark

— Красивый свитер, — Альбус мягко рассмеялся, поймав смущённый взгляд Геллерта. Они занимались на улице и под строгим контролем преподавателя искали в сугробах под светом голубых огней крошечный цветок, необходимый для зелья. Геллерт поправил высунувшийся рукав вязаного алого свитера с узором и фыркнул. — Хочешь, подарю? Моя… матушка владеет ателье и в свободное время вяжет. В нашем городе эти вещи считаются одними из лучших по качеству. И стилю – не понимаю, почему. Альбус наклонился поближе и будто невзначай тронул пальцы Геллерта в перчатках. Тот без интереса разглядывал примятое и влажное растение, выкопанное без помощи магии — чтобы не повредить цветок. — Спасибо, что поделился, Геллерт. Это очень важно для меня. Она… — Да, она делает это своими руками. Геллерт поднялся и запустил в небо столп красных искр. — Моя мама тоже. Альбус остался сидеть на корточках. Неужели Геллерт стыдился собственной матери за то, что она — маггл? Он отказывался верить в это, не после ситуации с Нильсом несколько лет назад, когда Геллерт оказался единственным, кто помог мальчику-полукровке. — Я тут подумал… Ты когда-нибудь бывал в Англии? — После школы я планировал поехать в Лондон, — Геллерт с радостью ухватился за новую тему. — Не хочешь заехать к нам в гости? Мы живём на юго-западе, в Годриковой… — Впадине? — Геллерт удивлённо вскинул голову. Его пальцы были наполовину погружены в ледяную землю — растение необходимо было вытащить вместе с корнями и переложить на поддон. — Да, в Годриковой впадине. Ты там бывал? — Там уже лет сто как живёт моя тётка, Батильда Бэгшот. Альбус неожиданно рассмеялся. Заметив приближающегося преподавателя, он сунул Геллерту дощечку. — Мы соседи. И я не раз слышал истории про её племянника, который учится где-то на севере. Но это совершенно вылетело у меня из головы. Кто бы мог подумать! Геллерт пожал плечами, будто не придал этому совпадению никакого значения. Альбус давно раскусил его — в глубине души Геллерт был взволнован не меньше. Рассказывать новости Элфиасу он почему-то не стал. Тот жил на севере и ни разу не приезжал к Альбусу на каникулы — из-за Арианы дом Дамблдоров был навсегда закрыт от гостей и посторонних глаз высокой изгородью и вежливыми отказами. Альбус снова и снова возвращался мыслями к грядущему лету. Начался 1899 год — суровая полярная ночь предвещала опасное финальное испытание и лишь сильнее разжигала желание Альбуса вернуться в относительное тепло деревушки на юге Англии. К матери и сестре, которые обязательно испекут его любимый пирог и наберут ягод и цветов к возвращению любимого сына и брата. Он скучал даже по Аберфорту — насупившемуся и угрюмому, следящему за старшим братом с преувеличенным подозрением. Ему хотелось показать Геллерту места, уже ставшие родными — старые улочки, ферму, принадлежащую семье магглов, хозяин которой варил лучшую травяную настойку в округе, маленький лес, выходящий к озеру, где Альбус любил коротать время за книгами. Геллерт остановился бы у своей родственницы, и они обменивались бы совами по ночам, чтобы, когда все уснут, вместе исчезнуть в темноте улицы. — Тебе пришла записка. Из раздумий Альбуса вывел голос Элфиаса — они вновь сидели вместе в общей гостиной и занимались, будто между ними не было глупых ссор и обид, пускай и прощённых. Альбус как раз заканчивал своё эссе для летней конференции в Египте. Так ли важна эта конференция, если в Годрикову впадину приедет Геллерт? Альбус рассеянно улыбнулся и развернул самый обычный пергамент, на котором нарочито крупными буквами было выведено: «Встретимся на тренировочном поле после ужина. Приходи один, иначе мне конец». Никакой подписи. Опять. Альбус бросил записку на стол и потянулся. Его уже утомили все эти заговоры, предупреждения и анонимные послания, злые слухи и сурового вида студенты, готовые в любой момент ужалить запрещённым заклинанием. — Что-то серьёзное? Альбус махнул рукой, предлагая Элфиасу самому узнать содержимое и ответить на свой вопрос. Сейчас его ничего не волновало — он просто хотел, чтобы полярная ночь закончилась и началось лето. Лето, которое он проведёт вместе с Геллертом. *** На тренировочное поле Альбуса привело любопытство. Он сразу узнал почерк: точно таким же кто-то заманил Элфиаса в лес, что обошлось ему переломом ноги. На этот раз неизвестный был менее осторожен, и это не могло не заинтересовать. Что он задумал? Неужели хочет вызвать Альбуса на дуэль и спровоцировать новое наказание или, того хуже, ранить самого Альбуса? Всё это казалось нелепым. Отчего-то Альбус был уверен, что Нильс и его компания не имеют к этому никакого отношения. Сославшись на необходимость заглянуть в библиотеку, Альбус выскользнул из замка и, укрытый полярной ночью, незамеченным добрался до пустого поля. При его приближении замигали фонари — и всё вокруг залил густой, тёплый свет. Альбус сжал рукоять палочки. Сердце глухо стучало в груди — никаких посторонних звуков, даже ветра. — Альбус Дамблдор? Он обернулся на приятный и дрогнувший голос. Перед ним, кутаясь в голубое пальто, стояла невысокого роста девушка. Её щёки горели — не то от смущения, не то от холода, в глазах стояли слёзы. — Это я, — пальцы разжались сами собой и выпустили палочку, которая послушно скользнула обратно во внутренний карман мантии. Альбус не чувствовал никакой угрозы — лишь отчаяние. — Меня зовут Адели, я… Я хочу извиниться. Она вздрогнула от громкого звука — над ними, ухнув, пролетел филин. — За что, Адели? Она быстрым движением утёрла нос и вдруг рассмеялась. — Это было так глупо с моей стороны, я всего лишь хотела… познакомиться с тобой, Альбус, — казалось, она покраснела ещё сильнее. — Но так получилось, что записку прочитал твой друг. Альбусу захотелось расхохотаться, но он продолжал смотреть на Адели со спокойным, понимающим участием. Она не представляла для него — и кого-либо ещё — никакой угрозы. — Я очень испугалась, когда узнала, что именно произошло. Поэтому я молчала. Она опять вздрогнула, на этот раз от порыва ветра, и обхватила себя руками. — Тут очень холодно, может, вернёмся? Я хотела признаться без лишних глаз, но все мои идеи обречены на провал, — Адели принялась переминаться с ноги на ногу. Альбус, чуть помедлив, снял свою мантию и накинул ей на плечи. Мороз безжалостно жалил кожу под тонкими рукавами рубашки. В отличие от Геллерта Альбус не привык к такой погоде. — Я не держу на тебя зла, Адели. Спасибо, что всё мне рассказала, — он положил ладонь ей на плечо и направил в сторону замка. Спотыкаясь, они забежали внутрь. Отдав Альбусу его мантию, Адели спросила: — Мы… можем остаться друзьями, правда? — Конечно. Тебе нечего стесняться, я всегда рад поболтать, — Альбус улыбнулся и потряс её узкую, ледяную ладонь. — Нам нужно выпить чаю. Не хочешь составить мне компанию? Адели была только рада. Грея пальцы обжигающей чашкой, Альбус вполуха слушал сбивчивую историю Адели, которая ужасно расстроилась из-за Элфиаса и даже присылала ему сладости в больничное крыло. Заверив, что всё в порядке — это было правдой, — Альбус пожелал ей спокойной ночи и поспешил в спальни. Геллерт уже спал, вытянувшись на боку. Погасив лампу, Альбус свернулся под одеялом и вскоре уснул, согретый пуховым одеялом и услужливо подложенной домовиками грелкой. Он не слышал, как Геллерт, всё это время лежавший в одной позе без сна, выскользнул из постели и спустился вниз, чтобы поговорить с двумя всезнающими воронами, которые случайно пролетали мимо Альбуса и Адели, когда те мило беседовали за чашечкой чая. *** За завтраком Альбус пересказал случившееся Элфиасу и Геллерту — последний явно не слушал, отвлекаясь на разговор с кем-то из однокурсников. — Элфиас, пожалуйста, не пытайся с ней поругаться. Она искренне раскаивается и готова помочь с лекарствами. Адели сказала, что во Франции у неё есть очень хороший лекарь. — Если этот лекарь сможет избавить меня от хромоты и постоянных болей — ладно. Но я не ты, Альбус, я не могу так легко прощать тех, кто причиняет мне вред. Геллерт, сидевший напротив, издал непонятный звук в свою чашку с кофе. — Что? — грубо бросил Элфиас. — По-твоему в том, что ты решил прогуляться в незнакомом лесу, виновата Адели? — Я не «гулял» бы в лесу, если бы не она! — Ты мог бы ждать в одном месте, но зачем-то пошёл дальше и провалился по своей же вине. — Я не.... — Элфиас побагровел от злости и сжал булочку так, что та рассыпалась в крошки. — Геллерт, — Альбус пнул его под столом, — пожалуйста, хватит. Я согласен, что Адели виновата только косвенно, поэтому и прошу с ней не ругаться. Она сделала всё, что в её силах, чтобы загладить свою вину. — Прекрасно, — Элфиас резко поднялся и чуть не запнулся о скамью. — Я всегда во всём виноват. Кто же ещё. — Не веди себя как болван, — Геллерт как ни в чём не бывало отправил в рот кусок тыквенного пирога, лениво взглянув на Элфиаса снизу вверх. Неразборчиво буркнув что-то несомненно обидное, Элфиас сел обратно и уткнулся в свою тарелку. — Вам обязательно ссориться? — спросил Альбус. Он старался не принимать ни одну из сторон, но в данной ситуации вынужден был согласиться с Геллертом: Адели действительно не была виновата в том, что ветки, скрывшие вход в пещеру, сломались под ногами Элфиаса. — Конечно, это ведь в моей крови, — Геллерт хохотнул. — Лезть куда не просят, ты имеешь в виду? — Не обижайся, Элфиас, но факты есть факты. Ты просто толстый. Элфиас открыл было рот, чтобы возразить, но неожиданно рассмеялся — вслед за Альбусом, не сумевшим сдержать смех. Проходящая мимо Адели помахала Альбусу рукой и смущённо улыбнулась остальным. Элфиас кивнул в ответ, окончательно растаяв под её взволнованным взглядом. — Кажется, кто-то влюбился, — шепнул Геллерт куда-то в сторону, заставив Элфиаса покраснеть до ушей. — А вот это я с тобой обсуждать точно не буду. Увидимся после уроков, — Элфиас поспешно вылез из-за стола и поспешил к выходу, вслед за Адели. — Спасибо, что не стал с ним ссориться и увёл всё в шутку. Я очень ценю это. Геллерт пожал плечами. Занятий сегодня не было — вместо них Альбус планировал доделать доклад для предстоящей конференции. И хотя его мысли то и дело возвращались к приятному времяпрепровождению в Годриковой впадине с Геллертом, ему не хотелось бросать мечту отправиться в кругосветное путешествие с лучшим другом. Ведь, в конце концов, у них не было никакого договора насчёт спутников. Листая увесистый том, Альбус клевал носом. Он предпочёл бы провести очередной холодный день в постели, укутавшись с головой в мягкое одеяло, но вместо этого прозябал в библиотеке — почти в гордом одиночестве, если не считать библиотекаря и огромного кота, который лениво вылизывался под искусственными лучами солнца. Этот кот чем-то напоминал Геллерта — белый, с внимательными жёлтыми глазами, он совершенно безразлично наблюдал за всем происходящим и помахивал хвостом, выказывая своё неудовольствие. — Эй-эй! Альбус буквально подскочил на стуле от взрыва, раздавшегося откуда-то из коридора. Следом послышались крики, свист и топот десятка ног. Он бросился к выходу, опередив тучного библиотекаря. Выбежав в коридор, Альбус едва успел увернуться от оглушающего заклинания. — Бомбарда! Альбус почувствовал, как угрожающе затряслись вековые стены. — Если в твои планы входит разгромить всю школу — поздравляю, ты близок к этому! Альбус пытался найти голос — он несомненно принадлежал Геллерту. Мимо пролетело ещё несколько заклинаний, они врезались друг в друга и отскочили в разные стороны. Выставив перед собой щит, Альбус выбрался из своего укрытия. Геллерт стоял в самом эпицентре, окружённый сгустками какой-то магии и пылью, покрывшей его с головы до ног. Нос был разбит, губы чернели на фоне бледного лица. Напротив, в разорванной форме, высился Нильс. Его безумная улыбка не предвещала ничего хорошего. Библиотекарь — кажется, его звали мистер Сёренсен, — скрылся из вида. Неясно откуда взявшиеся студенты, раздираемые страхом и любопытством, выглядывали из ближайших углов, перевёрнутых скамеек и других баррикад. — Меня не будет учить тот, кто эту школу позорит! — рявкнул Нильс и швырнул в Геллерта синюю молнию. Заклинания сверкали то тут, то там. На шум сбегалось всё больше студентов, слышались голоса преподавателей. Альбус отразил очередную вспышку и прижался спиной к спине Геллерта, бросив невербальное заклинание в одного из дружков Нильса, который выскользнул откуда-то из толпы и — несмотря на предупреждающий рык Нильса — попытался ударить Геллерта сзади. — Я с тобой, — зачем-то шепнул Альбус. Геллерт заполошно кивнул. — Мало того, что полукровка, так ещё и пед… Взрывное заклятие ударило Нильсу под ноги, разнеся камень на мелкие кусочки, и заставило его замолчать. — Экспеллиармус! — прогремел чей-то голос. Палочка выскользнула из рук Нильса и повисла в воздухе. Геллерт, крепко сжимающий свою палочку, не глядя и безмолвно отбил обезоруживающее заклинание. — Гриндевальд! Директор Дурмстранга явно не ожидал сопротивления со стороны своего студента — его собственная палочка упала на пол. Он, во главе с несколькими преподавателями с ужасом взирал на устроенный беспорядок. — Я требую объяснений, сейчас же. Дамблдор? — Сэр, я уверен, что произошло недоразумение… — Мантер? Нильс молчал, уставившись в раздробленный пол. Он сжимал окровавленные кулаки и тяжело дышал, явно готовый рвануть в бой, во второй раунд. — Всех троих жду в своём кабинете, остальные — по своим комнатам. Быстро! Студенты, выворачивая шеи и громко переговариваясь, нехотя побрели прочь, то и дело оглядываясь в надежде увидеть душераздирающий финал сражения. Альбус нерешительно тронул Геллерта — напряжённый как струна, он не пошевелился, — за плечо. — Не заставляйте меня повторять дважды. К ледяному голосу Исдрагескугена присоединялся хмурый взгляд Фронсака — ничего хорошего Альбус не ждал. Что, если их дисквалифицируют? Геллерт будет только рад. Точно как и Нильс. Альбусу не оставалось ничего другого — он первым сделал шаг навстречу и угрюмо поплёлся за Фронсаком в сторону кабинета директора. *** — Поверить не могу, что нас заставили наводить порядок в библиотеке! Зычный голос Нильса заглушал все остальные звуки, даже писк сотни докси и шорох летающих книг. Все трое, вооружившись доксицидом — вонючим чёрным зельем, заботливо предоставленным профессором Боджаковым, — отправились на борьбу с паразитами. Профессор зельеварения, выдав последние флаконы, открыто намекнул, что после каждый должен сварить яд взамен использованного. — Радуйся, что это не драконье дерьмо, — прогнусавил Геллерт — его сломанный нос распух. — Тебе в нём самое место, — огрызнулся Нильс. Альбус закатил глаза. Когда он вмешался в дуэль, он не догадывался, что ему придётся иметь дело с детьми. — Мерлин, прекратите эти препирательства. Чем быстрее мы разберёмся с докси, тем раньше вы разойдётесь. Альбус взмахнул палочкой, пытаясь остановить поток падающих на голову книг. Когда они только переехали в новый дом, Альбус вместе с отцом выводил докси из тяжёлых портьер, доставшихся от предыдущих хозяев. Ему тогда было всего восемь лет, и отец разрешил пару раз распылить доксицид на уже обездвиженных Иммобулюсом паразитов. В библиотеке они оказались благодаря Фронсаку. Исдрагескуген грозился своим ученикам немедленным исключением, и лишь Фронсак, знавший семью Дамблдоров не понаслышке, с трудом уговорил его смягчить наказание. Турнир вот-вот должен был закончиться, а впереди — выпускные экзамены, которые могли оказаться гораздо более серьёзным наказанием, чем исключение. Фронсак был уверен: если он назначит отработку в виде проверки работ, это не даст желаемого результата. Именно поэтому они занимались отвратительной — по словам Нильса — уборкой, которой должны заниматься домашние эльфы, а никак не чистокровные волшебники. От этой фразы Геллерт хрипло рассмеялся и тут же закашлялся, получив книгой по затылку. — Эпискеи! — Эй! Геллерт застонал и схватился от неожиданности за хрустнувший нос. — Пожалуйста, — Альбус подмигнул и направил палочку в сторону угрожающе шатающихся стеллажей. Под строгим присмотром библиотекаря они вытряхивали докси из книг и брызгали на них зельем. Нильс зевал, не удосуживаясь прикрыть рот, и постоянно ныл о несправедливости и том, что при его родственнике за дуэль их похвалили бы, а не отправили выполнять работу эльфов. При этом он то и дело косился на Сёренсена, бережно составляющего свои сокровища обратно на полку. Геллерт работал молча и хмуро. Он приловчился и очередную книгу, готовящуюся упасть ему на голову, поймал рукой — тряхнул и швырнул на пол. — Будьте осторожнее! — Сёренсен, едва успев перехватить книгу, прижал её к груди и скрылся за бесконечными рядами. Нильс хрюкнул со смеха и пнул зависшую в воздухе докси. Докси, отчаянно сражающимся за свои жизни, это явно не понравилось — ещё больше, чем доксицид. Стая стремительно уменьшалась, война уже была проиграна. Но и проиграть можно достойно. Нильс опять зевнул. Широко раскрытый рот послужил прекрасной мишенью для ловких маленьких существ. Всего одно мгновение — и Нильс с ужасом схватился за горло, не понимая, что — кто — в него попало. Альбус в тот момент находился по другую сторону стеллажа. Задыхающийся Нильс заметался по узкому проходу, налетел на Геллерта и со всего размаха ударился о высокий стеллаж. Тот, угрожающе скрипнув, завалился на бок и обрушил на Альбуса всё своё содержимое. Кто-то закричал. Сёренсен, услышав шум с другого конца зала, с трудом пробирался на звук через беснующихся докси. Нильс хрипел и отчаянно пытался отхаркнуть покрытое пыльцой существо, успевшее укусить его за язык. Альбус же просто стонал под тяжестью книг и стеллажа. Геллерт выругался: — Verdammte Scheiße! (1 — Чёрт возьми в более грубой форме) Альбус не мог пошевелиться — его волшебная палочка отлетела в сторону. Нильс кашлял где-то рядом. Альбус пытался дышать, делая попытки хотя бы сгруппироваться — и вдруг почувствовал небывалую лёгкость, будто терял сознание. Но оказалось, что шкаф медленно встал на место, книги взвились в воздух, Нильс резко замолчал. Альбус мог поклясться, что даже докси не издавали никаких звуков. Ещё мгновение — и Геллерт, спрятав палочку в кобуру, направился прочь, оглушительно громко хлопнув дверью. Последнее, что Альбус услышал, наверняка означало «безмозглые». Совершенно некстати ему захотелось, чтобы Геллерт научил его немецкому. *** Час спустя все трое с кислым видом выходили из больничного крыла. — Почему, когда что-то происходит, вы трое всегда оказываетесь рядом? — устало спросил профессор Исдрагескуген. Никто не знал, что на это ответить. Геллерт, быстро покинувший библиотеку, держал свой путь в кабинет зельеварения. Вернувшись с противоядием, он спас Нильса от асфиксии — его язык распух от яда докси до невероятных размеров. Альбус отделался лёгкими ушибами. — Спасибо, — судя по выражению лица Нильса, ему потребовалось приложить немало усилий, чтобы поблагодарить Геллерта за спасённую жизнь. Альбус, шедший между ними, попытался отшутиться: — Надеюсь, теперь вы перестанете устраивать дуэли посреди замка. Геллерт пожал плечами, Нильс махнул рукой. Альбус тяжело вздохнул. *** «Мама, я пригласил к нам в гости своего нового друга. Оказывается, Батильда — его родственница, поэтому тебе не стоит беспокоиться за Ариану — он остановится в доме Бэгшот. Думаю, она расскажет о нём больше, чем я. И только хорошее. Тёплый привет Ариане и Аберфорту. Целую, твой Альбус».