*Какаши*
Промозглое утро било дождем по окну. Какаши рассуждал, что будет делать дальше. «Я должен проверить, на что способна эта девочка. Может, ей устроить ту же проверку, что я делаю с другими?» — смотря в окно и по чуть-чуть отпивая из кружки чай, думал Хатаке. «Да, но... обычно я так делаю, чтобы проверить командную работу. О какой команде тут может идти речь...? Нужно придумать что-нибудь другое». В его голове назревала дилемма. Ему хотелось проверить её способности в бою, но сделать это до того, как они пойдут на миссию. «Хм... Что же делать?» Капли дождевой воды медленно стекали по стеклу со стороны улицы. Ливень закончился настолько быстро, что Какаши даже не успел допить зеленый чай с мятой. На улице только-только начинало светать, все это можно объяснить осенью. Пожелтевшие листья лежали на тротуаре, какие-то из них были с красным оттенком, какие-то с зеленым. «Кто-нибудь здесь вообще убирается?» — внутренний зануда требовал полного порядка. Какаши не любил беспорядок ни в мыслях, ни в квартирах, ни на улице. Везде должно быть все в своем порядке, без хаоса. Мужчина стоял в махровом халате с такой кислой миной, что её можно было добавить в чай вместо лимона для любителей концентрированной кислоты. Также кисло он наконец-то отставил пустую фарфоровую чашку на стол, но, спохватившись, тут же отнёс её в раковину и помыл. «Все должно быть чисто», — если бы существовала десятибальная шкала занудства, то у Какаши было бы заслуженное 10 из 10. Мужчина прошелся по коридору и свернул в ванную комнату. Скинув с натруженных плеч халат, он повесил его на крючок. Хатаке чувствовал себя комфортно, когда его движения ничто не сковывало. Потянув рельефную руку и перехватив другой её за локоть, Какаши дождался хруста и проделал тот же трюк с другой. Он удовлетворенно вздохнул, и его лицо приобрело расслабленные черты, но в ту же секунду сменилось снова на скучную мину. Мужчина подошел к большому зеркалу и оперся на столешницу, отчего его лопатки свелись, очерчивая безупречные ромбовидные мышцы. Он взлохматил волосы, посмотрел на свое отражение немного исподлобья и на его губах скользнула ехидная улыбка. Про себя джонин подумал, что он хорош, но где-то очень глубоко, так как был слишком серьезным для подобных глупостей. Только человек с таким правильным самолюбием может относиться к другим сдержанно и иногда холодно, а в ответ получать нескрываемое обожание. С более-менее самодостаточными людьми это не проходило, но его все равно уважали в деревне, даже если внешне это никак не выказывали. Поначалу ему нравилось чувствовать свое превосходство над другими и развиваться как гениальный шиноби, но с годами ценности поменялись, и он стал больше предпочитать командную работу, где можно было делигировать свои обязанности на других и тем самым работать эффективнее. А вскоре ему понравилось просто сваливать на кого-нибудь плевую работу, но, где от него требовалась ответственность, он не ленился. Для Какаши друзья или просто товарищи встали на первое место, перевешивая личные амбиции, которых становилось все меньше и меньше, и чувство долга перед деревней. К своим 27 годам он добился многого и в карьерном плане ему было уже практически нечего желать, поэтому он просто держал свою планку и ни в коем случае её не понижал. Правда, детское желание повыпендриваться иногда проскальзывало в его поведении. Это можно было отчетливо проследить, когда Гай бросал ему вызов, и Какаши старался изо всех сил показать, что он лучше, и не упасть в грязь лицом. Сколько бы Хатаке ни отмахивался от Гая, но все равно соглашался посоревноваться. Иной человек уже давно бы отдал лидерство фанатичному спортсмену, посчитав это недостойным его хлопот, но Какаши не мог просто так сдать позиции, если уже вступил в гонку, это поддерживало его тело в тонусе. Он подставил свое лицо прохладным струям воды и стоял так, пока не понял окончательно, что проснулся. Какаши выключил душ, старательно намыливая голову и растягивая приятный момент. Пена стекала с его рук и капала на пол с локтей, какая-то медленно сползала по скулам на оголенный торс и расходилась в разные стороны, встречая преграды в виде косых мышц и аккуратных кубиков. Какаши не имел телосложения, которое бы позволяло нарастить огромную мышечную массу. Он был для этого сухощав, но всё дышало в нём силой и здоровьем. Через некоторое время мужчина вышел из ванной, обернутый в одно полотенце. Тело еще было влажным, поэтому ему стало немного прохладно в своей квартире. Какаши медленно посмотрел на часы и издал звук, похожий на разочарование. «Уже 10... Я хотел выйти пораньше». Хоть мужчина и понимал, что опаздывать нехорошо, но всё равно не мог отказать себе в удовольствии расслабиться. Сегодня ему не нужно было никуда спешить, но Какаши твёрдо для себя решил, что обязан пойти к Аюри и провести оценивающую её способности тренировку, поэтому хотел встать пораньше. Проснуться вовремя у него получилось, но вот созерцание погоды в окне и бодрящий тело душ отнимали уйму времени. Хатаке же не виноват, что он такой нерасторопный или все же виноват? Какаши наконец-таки принялся одеваться, не спеша натягивая водолазку, которая была чуть плотнее, чем летняя, и штаны, дополнением к его обычному боевому наряду служил темно-серый шарф, который с потрохами выдавал в нем скучную натуру. Будто и не было с утра нахально улыбавшегося молодого мужчины, в коридорном зеркале отражалась лишь постная физиономия. Какаши решил пройти к Аюри через Академию и по дороге встретил Ируку. Ему на секунду показалось, что он был чем-то озадачен и выглядел в целом грустно. Подойдя ближе, Какаши поднял руку и поздоровался в своей немного лениво-тягучей манере. — Здравствуйте, Какаши-сан, — буркнул Ирука. — Что-то случилось? — он сел рядом на лавочку, широко расставив ноги и положив одну на коленку. — Да так, ничего, — отвел глаза Ирука, грустно поставив локти на коленки и сложив вместе ладони. — Мм... Ну как знаешь, — ему было очень тяжело поднять пятую точку, ведь он так удобно сел, но, когда Какаши наконец-то собрался подняться, Ирука вдруг спросил. — Какаши-сан, вам когда-нибудь отказывали женщины? — Эээ... — «да, отказывали». В основном, они считали его хмурым чудаком, а если доводилось с кем-нибудь поближе познакомиться, то от него сразу уходили, узнав о его нераздельной любви к романтической литературе и паталогической неспособности уделять внимание кому-то кроме себя и своей работы, но Какаши лишь ответил: — Обычно нет. Но мне сейчас не до этого. Миссии, понимаешь, — он улыбнулся одними глазами. — Да... — Тебе отказали? — он по-дружески его понимал, поэтому решил поддержать разговор и узнать, что случилось. — Не то что бы. Я сам, если честно, не понял. Она так часто приходила на площадку и уходила, как только я приходил с детьми. Такая трудолюбивая, работает как часы, блондинка... — мечтательно протянул он, а потом помрачнел. — Но пару дней назад мы все-таки заговорили, и я предложил ей встретиться вечером и... — Она отказала? — Нет, согласилась, но так и не пришла. Все факты были на лицо: во-первых, она сразу уходила с площадки, как только Ирука на неё приходил — плохой знак; во-вторых, ей очевидно не хотелось с ним встречаться, но при этом она не смогла сказать нет, так как боялась его обидеть; в-третьих, она, судя по всему, так и не появилась на виду после того случая. — Что вы можете посоветовать, Какаши-сан? — с небольшим отчаянием спросил у него Ирука. Действительно, а что в таких случаях делать? Смириться и искать для себя другой вариант. — Может быть, у неё были неотложные дела, поэтому не пришла. Кто знает. Ирука тяжело вздохнул. — Наверно. После таких разговоров он чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому поспешил удалиться. — Ну, мне пора. Не отчаивайся, я верю, что ты еще с ней встретишься, и у вас все будет хорошо, — в скобочках нет. — Пока, Какаши-сан, — кажется, ему удалось его приободрить. Ирука тоже поднялся с лавки и пошел в Академию. Какаши все-таки дошел до квартиры Аюри. Он скромно постучался и ждал, пока ему откроют. Но ему не открыли и спустя 2 минуты, 5 минут, сколько бы он ни стучался. «Нужно подарить ей звонок». Какаши аккуратно надавил на ручку и обнаружил, что дверь открыта. «Проходной двор». Войдя в квартиру, ему показалось, что она стала ещё более грязной. Он косо посмотрел на пакет с мусором, стоящий в проходе, явно забытый, и прошел к её комнате. Какаши убедился, что на ручке не висит бюстгальтер, после чего приоткрыл дверь. Перед ним нарисовалась картина: юная дева лежала на кровати, нога свесилась на пол, а лицо было впечатано в подушку. «Она там часом не задохнулась?» — с опаской подумал Какаши. Розовый халат не закрывал её стройные и закалённые тренировками ноги. Аюри могла бы сойти за довольно привлекательную девушку, если бы не вскинула голову. Кажется, складки подушки сыграли свою злую роль, отпечатавшись на её лице, это придавало ей грозный вид. Так как Аюри находилась на самом краю, то вместо того, чтобы резко вскочить на ноги, она сделала пару неуверенных попыток сохранить равновесие и плюхнулась лицом прямо на небольшой розовый с длинными ворсинками коврик. «Мягкая посадка, а может он тут специально лежит?» — Аай, — жалобно протянула Аюри. Она поставила ладони на пол и подняла своё тело, заставив его сесть. Аюри потерла ушибленный нос рукой и с недовольством уставилась на того, кто помешал ей спать. — Нельзя же так пугать, — в какой-то момент до неё начало доходить, что что-то тут не так. — А что ты тут делаешь, и как ты прошёл сюда без ключей? «А где твой вежливый тон?» — подумал он, но вслух сказал: — Пора на тренировку. А дверь была открыта, я и зашёл. Аюри на него смотрела и, кажется, не понимала, что она могла себе позволить в разговоре с ним, а что нет. «Ну же, быстрей, выдай хоть что-нибудь». Через вечность немного туповатое выражение лица сменилось на злое, но, поумерив пыл, сделалось спокойным. «Правильный выбор». — Хорошо, Какаши-сан, — девушка отвела взгляд в сторону, потом покраснела, как помидор. — Выйдите, пожалуйста. Мне нужно переодеться. — Ох, да, — Какаши быстро удалился, прикрыв за собой дверь. Он уже сто раз пожалел, что заранее не договорился с ней встретиться, а то неловко так приходить. Мужчина молча разглядывал тесные апартаменты, в которых из красивого был только туалетный столик. Это было странным, но в этой квартире уютным казался даже бардак и полное несочетание мебели — мистика какая-то. «Судя по всему она не сильно расстроилась новости о том, что больше не состоит в Анбу, раз целыми днями бездельничает и спит до обеда. Нужно с ней построже, а то совсем отучится работать». Он не заметил, как тень скользнула в ванну, а потом выбежала при всем параде. — Я готова. Её голос вывел Какаши из оцепенения. — Пойдем. По дороге Аюри еще раз сто зевнула, но никак не смотрела в сторону Какаши, куда угодно, только не на него. Когда они выходили за пределы Конохи, Котетсу и Изуми аж шеи посворачивали, разглядывая их вместе. «Неужели я настолько не успешен в любовных делах, что каждый раз, когда меня видят с особью женского пола, то таращатся как ненормальные...» — ему ненароком вспомнилась нежная Ханаре, с которой он прогуливался по Конохе. Его генины тогда преследовали их повсюду, настолько им было интересно, что с личной жизнью у их учителя. «Эх... Где же она сейчас?» — сердце томно кольнуло, когда он представил перед собой робкую, но воинственную в бою Ханаре. Увы, но ему пришлось её отпустить. Пройдя достаточное расстояние от Конохи, Какаши остановился и приготовился объяснять задание. Но его выражение лица красноречивей говорило, насколько ему было лень. А вообще, кто его поймет. — Сейчас я проверю твои способности. Тебе нужно будет сразиться с моими нинкенами и схватить свиток на спине Паккуна, после чего найти меня и отобрать это, — в его правой руке что-то зазвенело и преобрело форму бубенца на веревочке. К этому времени от сонного выражения на лице Аюри не осталось и следа, оно было строгим и готовым к любым препятствиям. Но увидев звенящую штуковину в его пальцах, её бровь поползла вверх, а губы скривились. — Что-то не так? — джонин кинул на неё безразличный взгляд. Девушка сделала вид попроще. — Всё хорошо. Какаши посмотрел на наручные часы и прикинул время. Ему было обидно, что он не встал ещё раньше, так как на часах уже было 11 утра. — У тебя есть время до 12. — А сколько сейчас? — 11:05. Аюри сдержала возмущённый вид и выждала паузу. Мужчина посмотрел на эту детскую заколку, убиравшую со лба слишком длинную чёлку, завязанные в низкий хвост волосы, и со вздохом сказал: — Ну хорошо, до 12:30. Какаши призвал нинкенов. Когда дым рассеялся, перед ними предстало множество собак, но не обычных. — Привет, Какаши, — поздоровался от лица всех всё тот же Паккун. — Привет. У вас есть задание. Вам нужно будет сразиться с Аюри, — с этими словами он указал на девушку рукой, — и не дать ей отобрать свиток, — мужчина завязал на спине мопса свёрток. — Если проиграет, Паккун, прийди ко мне и доложи. Всё ясно, ребята? — Да, — ответили ему хором нинкены. На лице Аюри была смесь брезгливости и возмущения, она всё-таки не смогла это сдержать. — Ну что, — с улыбкой и прикрыв веки, сказал Какаши. — Удачи, — в дымке сверкнул его глаз, и он исчез.*Аюри*
Аюри с нескрываемым презрением наблюдала за собаками. Хоть они и являлись нинкенами, то есть разумными существами с человеческой речью и способностями ниндзя, но они прежде всего животные. Так рассудила про себя Аюри. Как и с Тензо, с Какаши приходилось сдерживать свои эмоции, чтобы не компромитировать себя, нужно было быть паинькой и не обзывать нинкенов по чём зря. Девушка со смирением выдавливала из себя вежливость даже если ей хотелось взорваться нелицеприятными комментариями. «Все любят недотрог, а что самое главное, от них ничего не ждут, по крайней мере, ножа в спину. Потому что недотроги ассоциируются с девственной чистотой и наивностью — качествами, которыми обязана обладать добродетельная дурочка» — тут девушка мысленно обидела саму себя, поскольку сколько Аюри себя помнила, она всегда была такой: не способной на зло, на ненависть и агрессию — такая символическая принцесса в башне, которая только и умеет ждать спасения и освобождения от злых и порочных реалий этого мира. Но знаете, если даже самого несмышленого ребёнка ежедневно обучать естественным наукам и тыкать его носом в учебники, то он всё равно чему-то да научится. Не бывает так, чтобы жизненные уроки проходили мимо абсолютно бесследно. — Ну что, начнём, — произнёс Паккун, Аюри отвлеклась от своих мыслей и не сразу обратила внимание на говорившего мопса, который, кстати, уже уселся на спину слишком огромного мастифа цвета темного шоколада. Она брезгливо посмотрела, как у того стекает слюна из пасти, и представила, что ей придется к нему прикасаться. «Фуу...». Собаки резко рассредоточились. Аюри решила не терять времени и кинулась к Паккуну: «Нужно узнать, какая у них сила, но я сомневаюсь, что они очень опасные, поэтому нападу в открытую». — Искусство псов-ниндзя: Танец пылевого облака! — прокричал Паккун, и все собаки начали что-то рыть в земле. Аюри невесомо приземлилась носком обуви на морщинистую морду большого мастифа и оттолкнулась, чтобы облокотиться о спину Паккуна и сорвать свиток. Всё резко заволокло облаком пыли, ничего не было видно. Аюри так и пролетела над Паккуном и приземлилась сзади на землю. «Ни черта не видно». Аюри навострила слух, но нинкены, к её сожалению, двигались тихо. Куноичи молча сложила печати, вдохнула грудью побольше воздуха, стараясь не закашляться от песчинок, и выдохнула пламенем, при этом вертясь вокруг своей оси. Она услышала где-то поблизости собачий лязг. Подпрыгнув высоко в воздухе над дымом и пылью, Аюри выпустила серию сюрикенов в сторону, откуда доносился звук. Девушка услышала только, как одно за другим острие входило в мягкую землю. Откуда-то снизу в полёте, выпрыгивая из дыма, её прикусила собака средних размеров серого цвета и с неприятным хохолком на голове. Аюри прочувствовала, как зубцы входят в её лодыжку, и от боли зажмурила глаза. Она упала на спину, и в неё сразу вцепились остальные псы, дырявя одежду. Девушка только успела услышать, как расходятся швы в разные стороны. «Ну всё, сволочи, вы меня разозлили!» — на месте Аюри образовалась дымка, а нинкены сжимали вместо куноичи бревно. «Техника замены — классная штука». Лодыжка неприятно саднила, что привело Аюри в крайнюю степень ярости: «Чтобы какие-то шавки!». Она уселась на ветке дерева, укромно спрятавшись в листве. Перед её взором раскинулось 8 ненавистных собак. Раньше ей было все равно до животных, но теперь куноичи однозначно уверена, что ненавидит псов, абсолютно любых. «Вдох, выдох» — чтобы успокоить свой злобный тремор, Аюри прибегала к дыхательной технике. «Всё. Соберись!» Девушка судорожно думала, как быстро отнять свиток, потому что уже ненавидела каждую лишнюю минуту, проведённую с ними. — Ты спряталась? Может быть, мне пойти к Какаши и сказать, что она сдалась, как вы думаете, ребята? — Паккун в издевательской форме обсуждал бой с другими псами. — Да, иди. Она, похоже, не выйдет, — болтнул нинкен похожий на дворнягу с очками на глазах. Но на Аюри уже не действовали издёвки, она полностью успокоилась и выровняла дыхание. «Нельзя эмоциям позволять брать верх». Куноичи внезапно выпрыгнула из укрытия, попутно отбивая нападавших собак ногами. В следующий раз, когда очередной нинкен решил укусить её за руку, он лишь пристыженно пискнул, лязгнув зубами по металлу. Аюри победоносно вскинула кулак, который покрывал металл стального цвета. — Что это? — с нескрываемым интересом в голосе спросил Паккун, но вопрос был больше риторическим. — Эффективное средство, чтобы заткнуть вам пасти, — злобно зыркнула Аюри, в её глазах играл опасный азарт человека, сорвавшего куш. В следующую секунду псы опять накинулись на неё, но их зубы встретили препятствие в виде стали, которая к тому моменту уже полностью обволакивала её тело. Девушка ударила ладонью по сонной артерии первой попавшейся собаке, сразу вырубая локтём другую. И наконец-то со всей ненавистью ударила прямой ногой в другого нинкена, отправляя его в нокаут. Оставалось только 5 собак, одна из которых была как 20 Аюри. Оставшиеся 4 собаки-ниндзя помельче укусили за морду огромного шоколадного пса, делая его похожим на подсолнух, и тот яростно закрутился с намерением сбить девушку с ног. Искусно перепрыгнув нинкенов, Аюри выпустила цепи из своих ладоней, которые скрутили пса-гиганта. Остальные нинкены отпрыгнули в стороны от своего соратника. — Что, вы уже устали? — с чувством собственного превосходства бросила куноичи. После не сказала ни слова. — Ты ещё не отняла свиток, а хвастаешь, — со скукой произнес Паккун. Аюри была уже уверена, что они больше ничего выкинуть не смогут. Судя по всему они умели только кусаться. — Искусство собак-ниндзя: Собачий клон! — мопс отряхнул свою шерсть, и вокруг него в облаке пыли оказалось столько клонов, что у Аюри от удивления забегали глаза. «Откуда пыль?» — она боковым зрением заметила мастифа и трёх псов, но сейчас о них думать было некогда. «Наверно они специально подняли пыль, чтобы мне стало труднее, вот уроды». Тем временем много Паккунов левитировало в воздухе, их было слишком дофига. «Они мне всё равно ничего не смогут сделать» — иллюзорные копии персикового мопса не двигались и не предпринимали попытки на неё напасть, пока Аюри вырезала каждого. «Хочу создать у него впечатление, что я готова его убить, а не просто обезоружить. Пусть спрячет свой оригинал, я его обязательно вычислю». — Стихия Молнии: Удар молнии! — в ладонях Аюри появились 2 огромные сферы диаметром в метр, они зловеще наэлектризовывались, а потом испещрили воздух молниями, попадая в каждого клона и оставшихся трех псов-ниндзя. Все клоны и три дворняжки испарились, и дымка развеялась. Как и ожидала Аюри, оригинала среди них не было. Чакра девушки была практически на нуле, она тяжело дышала и заваливалась набок, поэтому Аюри убрала свое металлическое покрытие с тела. Неожиданно сзади её схватил огромный мастиф, не давая ей пошевелиться, а впереди из земли выпрыгнул Паккун с намерением врезать ей лапой. Глухой стук по лицу раздался на поляне, попутно оставляя огромный ущерб коже Аюри, еще чуть-чуть и треснула бы челюсть. Но вместо этого следом за глухим ударом лапы раздался легкий "пуф", и клон куноичи растворился в воздухе. Паккун непонимающе уставился на мастифа и почувствовал холодное железо, утыкавшееся ему в горло. — Ты проиграл, — шепнула Аюри сзади, занеся к его шее кунай. Она подняла его за свиток, мопс выскользнул из повязки и плюхнулся на землю. Он еще пару раз моргнул, сглотнул подступивший комок к горлу и повернулся к Аюри. — Когда ты успела создать теневого клона? — В самом начале, — девушка действительно его создала двадцать минут назад, когда нинкены подняли огромное облако пыли. Она еще тогда подумала, что «это отличный шанс для плана Б» — Ты победила, — Паккун невесело осмотрел своих товарищей, а точнее одного огромного пса, так как остальные испарились сразу как вырубились, и совсем без симпатии сказал: — Удачи, — и две собаки исчезли. «Когда эта здоровая псина успела высвободиться из моих цепей?» — единственный вопрос, оставшийся неразрешенным в её голове. Она посмотрела на огромный свиток в ладони с зелёным обрамлением и задумалась над тем, как ей победить Какаши. «Сначала его нужно, конечно, найти, но что я потом сделаю, если моей чакры не осталось?» — от усталости она уселась на траву и посмотрела на штанину, точнее на то, что от неё осталось: кусок черной ткани, доходящий до колена, с рваными неровными краями. «А когда-то это были цельные штаны...» — невольно девушка оглянула свою черную тренировочную куртку с такими же изодранными краями и с досадой сняла её, а потом отшвырнула, оставаясь в одной белой обтягивающей майке, которая единственная не пострадала. Аюри задумалась над тем, что делать дальше. «Нужно играть на людских слабостях, если нет другого козыря в рукаве. Какие слабости есть у Какаши?» — ей почему-то вообще ничего не приходило в голову. С какой стороны ни посмотри, везде идеальный. Тогда куноичи начала вспоминать пьяные рассказы Тензо. «Так... Что он там говорил? Какаши думает только о себе и всегда опаздывает, уже что-то, но это мне сейчас не нужно... Он всегда обижает Тензо высокомерным тоном — тоже не то. Что же ещё? Кажется, он что-то там ещё любил читать, вроде бы извращённые романы. Да, точно... Романы» — Аюри бросила ещё один взгляд на рваную штанину, и в её глазах зажглась коварная идея. «Ну-ну. Посмотрим, что выйдет, если я окажусь права».*Какаши*
Клон Какаши наблюдал за действиями Аюри всё это время из листвы. Ему пришлось скрыть свою чакру, чтобы его не обнаружили. «Стихия Молнии, хм... А это интересно. Металлический покров — такого я ещё не видел. Но мне не нравится, с какой жестокостью она била моих нинкенов» — видимо Копирующий Ниндзя забыл, какого это, когда тебя кусает собака. Какаши сидел возле небольшого водопада и размышлял над полученными данными от растворившегося клона. «Судя по записям, у Аюри небольшой запас чакры. Значит, сейчас у неё она иссякла. Можно смело говорить, что она не сможет заполучить бубенец, потому что я ещё полон сил. То, что девочка так быстро выдыхается, большая проблема, нужно найти ей решение» — Какаши глубоко ушёл в свои мысли. Время уже перекатило за 12, что не прибавляло шансов на её победу. Осеннее солнце разыгралось, мужчине стало жарко, и он снял шарф, хотя ветер всё ещё оставался холодным. Он сидел спиной к лесу на небольшом камне, разглядывая шумевшие потоки воды, и не боялся открытого нападения. Но, расслышав неясные шорохи, Какаши обернулся в сторону нарушителя спокойствия и застыл. Аюри вышла из тени деревьев, и первым, что осветило солнце, был мягкий упругий женский бюст, который еле прикрывала тонкая ткань майки с очень глубоким декольте. На секунду ему вышибло мозги, и его взгляд не поднимался выше ключиц, испытывая физическую боль при попытке его отвести. Превозмогая себя, джонин всё-таки оторвал взгляд и обнаружил, что на ней практически не было одежды: разодранные шорты (бывшие штаны), которые больше походили на трусики, чем на что-то, что должно прикрывать причинные места, и белая майка. Выше пупка он решил не смотреть, потому что знал, что залипнет. Его взгляд устремился на ноги, как мужчина уже ранее отметил про себя, они были красивыми: с узкими лодыжками, тонкими щиколотками, острыми коленками и узкими бедрами, что не совсем вписывалось в женский идеал, но к её телосложению однозначно шло. Аюри передвигалась кошачьей грациозной походкой, аккуратно ступая по траве. Какаши нашёл в себе силы и поднял голову, умышленно минуя величественные холмы, он поймал взгляд устремленных на него глаз, но в отличие от горячего тела они были холодны, как ледяной омут. Мужчина не заметил, как быстро сократилось расстояние между ними, и вот они уже дышали одним воздухом. — Какаши-сан, — сладким шепотом проворковала Аюри, тёплым дыханием обдавая мочку уха так, что против его воли мурашки поползли по лопатке и шее. Её бюст неминуемо наклонился к нему, и Какаши почувствовал, что ещё чуть-чуть и кровь пойдет носом. Тонкие пальчики уперлись в его грудь, и джонин готов был отдать всё на свете, лишь бы Аюри не услышала его бешеного сердцебиения, потому что ему было стыдно за свою реакцию. Хоть это было и невозможно услышать сквозь толщею бронежилета, но такие мысли проскользили в его голове. — Вы проиграли. В этот момент Какаши перехватил её запястье и, упираясь ногой в живот, перебросил Аюри через себя. Послышался всплеск воды и легкий хлопок. Хатаке вскочил на ноги и, убедившись, что бубенец всё ещё висел на его штанах, побежал в сторону Аюри. Он оказался по пояс в воде. Девушка не спешила подниматься из водоёма и стояла, запрокинув голову вверх. Джонин резко схватил её сзади одной рукой за запястья, пригвоздив к себе, а второй держал кунай около аорты. — Я не проиграл, — Хатаке больно сжал её запястья, послышался тихий всхлип. Какаши держал голову немного отстранённо от неё, потому что ему были неприятны подобного рода издевательства над мужским родом. — Нет, Какаши-сан, проиграли, — Аюри легко качнула бедром со звенящим сопровождением. Какаши с недоумением бросил взгляд на свою ногу и наконец-то нашёл, в чём состоял подвох: ниточка на его бубенце красная, а у того, что висел у него сейчас, чёрная. Он ещё и был не завязан, а просто закреплён с помощью детской заколки. «Обвели как дурака...» Мужчина ослабил хватку и отпустил Аюри. На часах было 12:29. «По времени она уложилась». Он требовательно протянул руку за своим колокольчиком. Аюри взялась за майку, чтобы отжать с неё воду, а потом за волосы. Шиноби терпеливо ждал и рассматривал ближайшее дерево. Через минуту в его ладонь упало что-то металлическое и холодное. Какаши убрал эту вещицу и взял пальцами поддельный бубенец, поднося к лицу. При близком рассмотрении джонин нашёл несколько отличий между своим. Самое большое заключалось в том, что он не звенел. — Сама сделала? — спросил Какаши, не отрывая взгляда. — Да, Какаши-сан. — Красиво, — он вернул ей его обратно. — Ну что, ты прошла проверку. — На что? — Нуу... На умение укладываться и выполнять миссию в сроки. — За миссии обычно платят. — Это пробная. Немного погодя, мужчина заметил в Аюри отличие тоже — такое немаленькое: «А куда, собственно, делись кхм...» — грудь испарилась так же быстро, как и желание с ней работать. Проследив за его взглядом, она покраснела сильнее, чем в квартире, обхватила ладонью предплечье, смущённо закрываясь от Какаши. — От меня ещё что-нибудь требуется, Какаши-сан? — выпалила Аюри, не поднимая глаз. — Нет. Ты можешь идти. Аюри быстрым шагом ускакала в лес, сверкая пятками. «И куда делась грациозная походка и сексуальность?» — сердце предательски кольнуло, он потряс головой. «Мне нужен холодный душ».*Аюри*
Аюри бежала, не рассматривая, куда она бежит. Девушка подняла разодранную куртку в месте, где её оставила, остановившись на минуту, и продолжила свой бег в Коноху. Укутавшись с носом в куртку, она надеялась, что не выглядит в данный момент как сумасшедшая, которая бегает чуть ли не в одних трусах осенью. Аюри вбежала в главные ворота Конохи, игнорируя взгляды тех, кто был на посту. По дороге домой она решила срезать через Академию, попутно забывая, что с некоторых пор была обязана обходить это место стороной. Девушка бежала-бежала, пока не услышала, как кто-то её окликнул. «Чёрт!» — Аюри затормозила и на всех парах проехалась по асфальту, сдирая кожу с коленок и ладоней, ещё она умудрилась закровить щёку и кончик носа. Куноичи лежала пластом и только могла вымолвить: — Аай... — Аюри-сан, с вами всё в порядке? — к ней подбежал Ирука. Он поднял её и осмотрел ушибы. — Вам нужно в медпункт. — Да всё хорошо, — Аюри нервно улыбнулась. Кровь затекала в уголок рта, а щека горячо пульсировала, как и коленки, и ладони, и всё тело. — Не спорьте. — Можно на ты. — Не спорь. Ирука взял её за руку и повел в госпиталь Конохи. «О боже, если я хоть ещё раз увижу эти блёклые стены, я сама научусь медицинским дзюцу и буду лечить себя самостоятельно!»