*Какаши*
Мышцы рук потряхивало, по коже скользил солёный пот, забирал налипшую грязь и опускал под тяжестью гравитации вниз. Задняя часть шеи, как и бицепсы с икрами, горели от перенапряжения, зато сердце наконец-то принялось замедлять бешеный ритм. Дыхание вырывалось через мелкие просветы зубов, стиснутых, чтобы скрыть оскалом усталость и желание сдаться. Стоя в планке, мало о чём думаешь. В целом, отсчитываешь секунды до конца, пока мельком стреляешь глазками на секундомер. Какаши взял за правило заканчивать тренировки стойкой в планке. Его взгляд упёрся в точку между локтями — в приятное мятное татами. Воздух в спортзале был застоялым. Так пахнет всякая спортивная рухлядь: от тренажеров, матов и мячей до паров пота всех, кто удостаивал зал своим присутствием. В панорамные окна на границе с высоким потолком пробивался рассеянный белый свет, в котором в темпе вальса кружились крошечные частицы пыли. Чуткий слух уловил приближающиеся шаги до того, как те замерли в нерешительности за дверью, которая, помедля, заскрипела, оповещая о незваном госте. Если бы не наличие двух здоровых ног, догадка Хатаке пала на Гая. Мужчина приподнял подбородок, исподлобья глянув на вход в спортзал, и его сердце предательски ёкнуло. Он издал тоскливый и короткий стон, утыкаясь взглядом обратно в точку между локтей. — Ты уже заканчиваешь? — вопрос был задан с плохо скрываемой обидой. — Да. — Я ведь просила позвать меня, когда ты надумаешь тренироваться. — Ты сама пришла. — Я пришла, потому что заподозрила неладное, — на пол бухнула спортивная сумка, к нему зашагали. В тишине зала любой звук отдавался легким эхом. — Почему ты меня не позвал? — прозвучало совсем вблизи. — Забыл, — Какаши упрямо сверлил зрачками участок на полу, перестав вести внутренний отсчёт времени. — Забыл? — передразнили его. — Да, такое случается, когда много дел. — Что-то не припомню, чтобы мне передавали составить для тебя протокол миссий. Мне кажется, тебе ничего не поручали уже как месяц. Эта фраза заставила мужчину обратить любопытство на собеседницу. — В каком смысле — составить протокол? Девушка едко хмыкнула, не скрывая негодования. — Моя новая работа — помогать Цунаде-сама. — Я не знал, — его голова вновь приникла к полу, на лбу рассыпались тонкие серые нити волос. — Потому что ты меня не спрашивал, чем я занимаюсь. — Мм… — Так как для этого надо разговаривать, Какаши. — Я не по части общения. Девушка проглотила ком обиды и, намеренно ли или по чистой случайности, дождалась, когда часики запищат, оповещая о том, что тренировка окончена. Хатаке опустил колени на пол, съёжился, чтобы потянуть задубевшие мышцы спины, и поднялся на ноги, сразу встречаясь с голым взглядом голубо-карего осуждения. — Что? — Зачем ты так со мной? — она моргнула, и на мгновение ему показалось, что на веках блеснула влага. Чистая выдумка его внутреннего чувства вины. Бывшая подчиненная абсолютно не виновата в том, что ему некомфортно находиться к ней слишком близко. Издалека сойдёт. Он делает это ради её блага, но в первую очередь всё-таки — своего. — Зачем как? — косит под дурачка. — Я тебя чем-то оскорбила? — Ерунда. Я не обидчивый, — мужчина схватил со скамьи белый полотенчик и принялся обтирать шею и лицо. — Тогда в чём дело? — Ты знаешь меня лучше, чем знают мои друзья, — увидев, что ему хотят пылко возразить, Какаши продолжил: — не спорь, пожалуйста, Аюри. Я понимаю, о чём говорю. — Да нет же, я совсем тебя не понимаю! Её нетерпеливый вскрик раздался по залу громом. С тех пор, как они с Тензо урегулировали свой конфликт и вновь сошлись, Аюри набралась храбрости и теперь обращалась к нему исключительно на ты. Хотя, смешно представить, каких-то месяца два назад запиналась, краснела, заикалась и путалась в обращениях к нему, словно нерадивая ученица. Это открытие разогнало гневливый жар в груди. «Значит, больше не стесняешься меня? Потому что открыла мир интимности между мужчиной и женщиной?» Ух как его это злило. Всклокоченный монстр в солнечном сплетении рвано метал хвостом из стороны в сторону, поэтому, залпом выдув бутылку воды, попутно уронив несколько капель на белоснежную майку, Какаши наклонился за сумкой с вещами и засобирался уйти, мягко обогнув девушку дугой. Она не должна видеть его в неуравновешенном состоянии. — Я не в настроении тренироваться с компанией, прости. — Мы с тобой столько лет ходили на миссии, и ни разу такого не было, — Риюдзаки кинула обвинение в спину, отчего он повернулся, так как уходить именно таким образом было верхом неприличия. — Дело не в тебе, Аюри, — ему вновь фыркнули. — Я хочу побыть один. — Ты всегда один, Какаши. Ты на меня точно обиделся, даже в глаза не смотришь. Застигнутый врасплох, Хатаке медленно поднял голову и доказал ей, что она не права. Он ненавидел смотреть на неё. Не потому, что Аюри уродлива или выглядит болезненно, нет, наоборот, — прекрасно и беззаботно, как никогда прежде. Девушка слегка поправилась, кожа приобрела здоровый бело-розовый оттенок, а в движениях появилось нечто новое и еле уловимое. Кошачья грация. В двадцать люди меняются каждый день. В тридцать — мир устаканивается, и уже тяжко сдвинуть человека с привычных паттернов поведения. — Я не боюсь тебя, я не обижен, со мной всё в порядке. — Правда? Какаши кивнул. Аюри задумчиво вглядывалась в собеседника, решая, доверять или нет, затем они распрощались.*Аюри*
Лениво потягиваясь в кровати, Аюри перевернулась на другой бок и одним точным движением отключила бесючий будильник. С кухни заманчиво слышался запах съестного. — Будешь блинчики? — позвал Тензо, перекрикивая шкварчение сковородки. — Да. Проверив время — семь утра, Аюри резво вскочила с кровати, подозрительно для раннего часа, быстро почистила зубы, причесалась, надела спортивный костюм, состоящий из чёрного короткого топа с леггинсами, и вбежала в кухню. — Спасибо, — поблагодарила Аюри за протянутую тарелку и поцеловала шеф-повара в щёку. Они вместе сели за стол, на котором уже мирно дымились две чашки кофе. Тензо, одетый в форму, обсмотрел свою девушку с ног до головы и неуверенно спросил: — А куда ты собираешься? — Тренироваться. — Так рано? — его бровь приподнялась с подозрением. — Хочу успеть до работы. — Ну хорошо. Аюри не хотелось врать Тензо, однако из неловкости та побоялась сказать, что бежит в спортзал не по причине неуёмной потребности шиноби быть в форме (даже если сидишь в комфортабельном офисе), а из личной эгоистичной причины — застать Хатаке Какаши одного. Ввиду застенчивости Аюри не знала, кого попросить её тренировать, а из относительно свободных по времени людей, владеющих тайдзюцу, оставался только Копирующий ниндзя. Тензо занят с утра до вечера. Тем более по вечерам они… занимаются другими тренировками. Аюри лукаво улыбнулась собственным мыслям. Заметив перемену, Тензо положил поверх тыльной стороны ладони руку и с нежностью погладил гладкую кожу, прикрывающую узелок вен. — Не задерживайся сегодня, я приду пораньше. — У тебя появилась замена? — Я убедил Цунаде-сама, что нуждаюсь в отдыхе. Поэтому мне дали несколько дней. — Неужели? — удивлённо пробормотала Аюри, попутно запихивая последний блин в рот и запивая подостывшим кофе. — Как? — Ну… — Тензо застенчиво почесал затылок. Скулы покрылись чахоточным румянцем. — До Пятой дошли слухи о нас, и мне дали символический отпуск. Думал, что не придётся тебе рассказывать, но я не хочу врать. Девушке стало стыдно. То есть ей не стыдно недоговаривать, а ему тяжело даже слегка приврать? Ох… — И я знаю, откуда растут ноги у подобных слухов… — кусочек блина встал поперёк горла. Аюри смочила гортань, которую тут же оцарапали мягкие края блина. — Какаши? — Он всё ещё докладывает обо мне Цунаде. Странно, что он пытается убедить меня в обратном. — То есть? — Да так, я с ним пересеклась недавно, и он не был в курсе, на какой должности я сейчас работаю. Если он за мной следит, то должен знать. Тензо весело профырчал и отпил из чашки. — Держу пари, он правда не знает, где ты работаешь, потому что это не входит в обязанности слежки, когда ты пропадаешь с утра до вечера в Резиденции, полной опытных шиноби деревни Листа. — В слежке важно всё, — несогласно заявила Аюри, встретив при этом ироничный и снисходительный взгляд своего парня. — Ты ведь знаешь Какаши — он лишнюю работу делать не собирается. И… он тебе достаточно доверяет, поэтому не ждёт подвоха. — Это противоречит кодексу шиноби. Миссия — это всё. — Люди — это всё для Хатаке Какаши. — Хм, — Аюри невесело ухмыльнулась и встала из-за стола. — Выходит, я его совсем не знаю. Тензо набрал в лёгкие воздух, готовый прокомментировать, но отчего-то так и застыл, не произнеся ни слова.*Какаши*
Какаши неспешна шёл к тренировочному залу, находу делая планы на грядующий день. «Надо сходить за бенто, купить мандаринов, может, пиво на вечер, рыбку, запереться дома и читать «Приди-приди рай». Он чувствовал себя счастливым ровно до того момента, как не переступил порог зала. Его надоедливое протеже сидело на мате и потягивало ноги. Заметив его, Аюри сладко улыбнулась и помахала, а потом подскочила вверх. — Опаздываешь. Как обычно. — Мы не договаривались о встрече. — Разве это важно? — А с чего ты взяла, что я приду сюда именно в это время? — Ты предсказуемый, Какаши, — презрительно фыркнула девушка и потянулась корпусом к носкам. — Ты тренируешься, идёшь в магазин, скрываешься от Гая, идёшь домой, готовишь, ешь, прибираешься, и на вечер читаешь. Иногда идёшь в парк или встречаешься с друзьями, хотя не так уж и часто, — она вскинулась вверх, красная от прилившей крови к щекам, и поставила финальную точку: — Может быть, мне подарить тебе новые извращенские книжки для разнообразия? Свои ты прочитал до дыр. — То есть ты неравнодушна ко мне, Аюри? — недоумевая, зачем он это сказал, Хатаке хитро прищурился. — Нет! — взвизгнула Аюри, подпрыгнула и в прыжке сделала полный круг. Зарумянились ли щёчки из-за смущения или всё ещё красные от наклонов, понять было сложно. — Я всего-то спросила у Гая! И тебя легко найти, Какаши! Не надо было становиться героем войны… — И то верно… Ладно, ты, я так понимаю, от меня не отстанешь? — Нет. — Тогда ты знаешь, чем начинаются тренировки, — заметил Какаши, разминая плечи круговыми движениями. — Я уже сделала пробежку и слегка размялась. — Не верю тому, чего не вижу, Аюри. Сама хотела — беги двадцать пять кругов. — А ты? — А я буду считать. — Ленивый… — буркнула себе под нос, пока ноги несли её по краю поля. — Тридцать кругов. Он был почти уверен, что Аюри состроила уродскую гримасу, глядя вперёд, но ему не довелось её узреть. Он глупо улыбался, провожая её взглядом, затем осёкся, опасливо осмотрелся по сторонам и продолжил лёгкую разминку. Вскоре мужчина присоединился к пробежке. Тренировка проходила в обычном формате, разве что чуть в более неловком из-за Риюдзаки. Она отчего-то много улыбалась, словно физические нагрузки поднимали той настроение. Шиноби глубоко задумался, стараясь не косить взглядом на обтянутые синтетикой ягодицы, как последний извращенец, поэтому очень сосредоточенно сверлил взглядом точку напротив и параллельно тянул ногу на скамейке. — Ниже, — насмешливым тоном произнесли у него над ухом и надавили на плечи. Хатаке запыхтел. — Я знаю, ты сможешь. Тонкие пальцы впились в его кости до ломоты. — Не надо, я сам. — Сам ты себя пожалеешь, поэтому я помогу, — с этими словами она уже ощутимее надавила сверху, заставив его скрипнуть зубами. Отпустив руки от скамьи, из-за чего он потерял равновесие, Какаши опустил ладони на её и завалился на спину. Девушка по инерции упала вслед за ним и почти придавила мужчину к татами. Он злобно стрельнул на неё глазами. Аюри была в растерянности ровно одну секунду, а затем широко улыбнулась, стоя над ним на руках. — Смотри, я делаю планку. — Удобно? — вопрос был приправлен острым сарказмом. — Не очень. Он заломил локоть и подмял охнувшую девушку под себя, но таким образом, чтобы не касаться лишний раз. — А теперь? — Лучше, — съехидничала Аюри и воспользовалась запретным приёмом — пощекотала подмышки. Какаши не дёрнулся. Ну не настолько же она обнаглела за два месяца? Во девица. Поздно сообразив, что щекотка не действует на бывшего Анбу, девушка спрятала глаза куда-то вбок и стыдливо прикусила кожицу нижней губы. Какаши тяжело сглотнул, чтобы промочить иссушенное горло. — Серьезно? — А что? Я боюсь щекотки. — Правда? Девушка вздрогнула, зрачки ее расширились, когда нехорошая мысль закралась в голову. — Нет, не то, чтобы… Но было поздно. Хатаке потянулся шаловливыми пальцами к чувствительным бокам и пару раз любовно оцарапал кожу. — Ой, не надо! — она принялась под ним извиваться и сразу же прижала локти к телу. Обрубила доступ к слабым местам. — Куноичи не должна бояться какой-то там щекотки, — приговаривал он, пока тянулся к шее. Аюри придавила ухо к плечу, заключая его ладонь в плен. «Она такая… горячая», — невинно думал Хатаке, греясь о сонную артерию. — Я не железяка и боюсь щекотки. — Давай проведём тренировку по избавлению от твоей боязни? — его скулы сводило от весёлости. Почему-то ему не было так весело уже давно. Хотя они занимались ещё теми глупостями, за которые в военное время отправляли отрабатывать наказание. Благо, война позади. Впереди, конечно, много говна (куда без него?), но сейчас им прекрасно. А это самое главное. — Нет, Какаши, необязательно! Девушка выкинула руку вперёд, целясь в кадык, которую тут же перехватили. Вслед пошли ноги. Какаши пришлось повозиться и вспотеть, чтобы удержать главенство, но она всё-таки ему проиграла, когда оголила подмышки, а он их безжалостно защекотал. Мужчина в голос засмеялся, пытаясь обездвижить девушку в своих руках. Он перевернулся, закинул ее спиной к себе и сцепил их ноги в неразборчивый узел, чтобы было невозможно выкрутиться, не свернув колено. Они тяжело дышали. — Я нашёл твоё слабое место, которое мы будем тренировать. — Нет, — она осклабилась и принялась вошкаться на нём, чем привела его в замешательство. Когда девушка ни единожды потерлась ягодицами о его паховую область, мужчина в ужасе отпрянул от неё, тем самым подарив свободу. От их возни у него привстал. Хатаке постарался принять позу, в которой не был бы заметен позор, но забросил это занятие и просто притворился, что ему захотелось попить. — Это низко, — злилась Аюри. — Ты сама хотела тренировку, я тебя не уговаривал. — Меня никогда не щекотали на тренировках. — Меня тоже. — Палками били, кости ломали, доводили до изнеможения, но не щекотали. У тебя нестандартные приёмчики. — Импровизирую. — Спасибо, что не тысячелетие боли. Какаши сильно смутился, чего и добивалась Аюри. — Практикуешь приёмы из книг Джирайя-сама? — А ты хотела бы? — он сразил её же оружием, прямо посмотрев в глаза. Она отвернулась. — Там, наверное, у всех героинь грудь космических размеров. — Не маленькая. Спорить трудно. — Хм. «Обиделась. Даже забавно как-то». — Мне пора на работу, — девушка поднялась и сообщила о своём уходе. — До встречи. Не дойдя до двери пару метров, Аюри развернулась и с нервным флёром спросила: — Ты занят завтра вечером? Это застало его врасплох. В каком смысле? — Тебе надо помочь? — Нет, хочу пригласить тебя в ресторанчик поесть жареных рёбрышек, — и зачем-то быстро добавила: — по-дружески. — Я не… — Я буду ждать возле Резиденции в 7, — вместо прощания бросила она и убежала. «Понятно. Мне выбор не оставила…»