Гедонист

Король эльфов плавно вышел из озера. Его тело, чуть светящееся перламутровой белизной в темноте ночи, вспыхивало тысячами капелек, медленно стекавшими по нежной коже. Он откинул за плечи тяжелые от влаги волосы и на какое-то время задержался над озером, любуясь своим отражением. Не отрывая взгляда, Трандуил провел рукой по точеной шее, к которой прилипла потемневшая от воды прядь, по груди, по животу, где начиналась золотистая дорожка волос... Он улыбнулся, ощутив знакомый трепет возбуждения - еще слабый, неясный, всего лишь его отзвук. Отойдя от берега, король облачился в свои роскошные одежды, сверкающие самоцветами, ласкающие его тело шелком, и вновь взглянул на свое отражение. Нежно-зеленый цвет красиво оттенял золото волос, каждая деталь отделки была тщательно выверена. И пусть тот, ради кого Трандуил пришел сюда лунной ночью, не обратит никакого внимания на красоту одежд прежде, чем сорвать их, - для самого короля было важно выглядеть идеально. Трандуил опустился на расстеленный на поляне плащ, приготовившись к томительному ожиданию. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул упоительный запах ночи, чувствуя, как его охватывает сладкое волнение... Эльф прислушивался к тишине, в которой слышались только шелест листвы и плеск воды в озере, надеясь услышать шаги того, к кому он так спешил сегодня, покинув дворец и углубившись в лес в полном одиночестве. С каждым месяцем Трандуилу все труднее и труднее избавиться от стражи: Леголас начал что-то подозревать и всякий раз пытался навязаться отцу в попутчики. При воспоминании о сыне раздражение заглушило в короле возбуждение; он открыл глаза и принялся с досадой рвать нежные травинки. Мальчишка становится все больше и больше похожим на свою мать - этакий святоша, блюститель высокой эльфийской нравственности, он еще не смел в открытую обвинять короля, но всем своим видом показывал, как ему претит вечный праздник, царящий во дворце. Чтобы отвлечься от воспоминания о несносном мальчишке, Трандуил перевел взгляд на озеро и некоторое время следил за игрой воды. Помнится, вот так же задорно вспыхивали зеленые глаза юного хоббита, который когда-то весьма забавлял короля своим озорством и наивной пылкостью... Гремя ведром, хоббит вошел в королевскую опочивальню. Трандуил, недовольный, что кто-то нарушил его послеполуденный сон, открыл глаза и нахмурился; но, увидев своего нового слугу, чуть улыбнулся, заинтересованный. Хоббит тем временем плеснул воду из ведра на пол, умело обхватил швабру крепенькими ручками и принялся драить пол, смешно насупившись от старания. Трандуил лениво перевернулся на живот, придвинул к себе вазу с фруктами и оторвал от тяжелой грозди одну виноградину; некоторое время он вертел ее в пальцах, а потом положил в рот и надавил языком, ощутив, как фонтанчик сока ударил в нёбо. Хоббитенок теперь мыл пол рядом с ложем, и перед лицом Трандуила то и дело мелькала его аппетитная попка, обтянутая темно-зеленой тканью штанов. Только сейчас король заметил, что хоббит принарядился ради него, и даже пах духами - должно быть, одолжил у эльфов, с которыми он целыми днями резвился. Время от времени мальчишка поднимал взгляд на короля, лукаво блестя глазами, будто бы интересовался, какое впечатление он произвел. Но Трандуил не торопился подзывать слугу, находя забавным то, как хоббит наивно старается понравиться ему. Мордочка хоббитенка трогательно раскраснелась - то ли от работы, то ли от пристального взгляда короля... Наконец Трандуилу наскучило наблюдать за слугой; он притянул хоббитенка к себе, и тот бесцеремонно плюхнулся на постель рядом с королем, пропыхтев: - Устал, - и тут же взглянул на Трандуила своими бесстыжими глазами, отчего это простое "устал" прозвучало, как нечто невообразимо эротичное. - Тогда надо отдохнуть, - Трандуил вновь потянулся к вазе, взял из нее персик и вложил его в руку хоббиту. Тот с аппетитом принялся его есть, слизывая стекающий по пальцам сок; а Трандуил смотрел на него и думал о том, что у него никогда не было любовников, понимавших во вкусной еде. Вон как уплетает - не то, что жеманные эльфы, которые всегда вежливо отказывались от угощения... Трандуил облизнулся, глядя на измазанный соком рот хоббита - пухлый, чувственный, влажный, в который, наверное, так хорошо будет... Его мысли прервал мальчишка: - Я сказал, что иду мыть полы в королевской опочивальне, - он доел персик и теперь с причмокиванием обсасывал косточку. - Попросил у Ласлина ведро и швабру... Так что никто ничего не заподозрит, - хоббит посмотрел на Трандуила, явно гордясь своей хитростью. - Ты мой умница, - похвалил король, посмеиваясь про себя. Он повернул к себе личико хоббита и осторожно коснулся губами его мокрых от сока губ, пробуя его на вкус - мальчик пах персиком, солнцем, кухней, где он вертелся все свое свободное время, и совсем немного - свежим потом... Трандуил слизнул первый вкус и теперь углубил поцелуй, покусывая нежные губы, играя с язычком хоббита; на миг мальчик напрягся, но не подал виду, что испугался, и уже в следующее же мгновение пылко и неумело отвечал на поцелуй. Король прижимал его к себе, чувствуя, какой он разгоряченный, по-детски нежный и в то же время - крепенький, совсем не такой, как хрупкие эльфийские юноши, которые были у Трандуила прежде. В нем совсем не было той обреченной покорности, с которой отдавались королю его прежние любовники... И его голос тоже был другим - низким, грубоватым, гулким, что было так удивительно в сочетании с его возрастом и маленьким ростом. К изумлению Трандуила, хоббит вдруг сгреб короля в охапку и по-хозяйски повалил на постель; мальчишка уже освоился и целовал его страстно и требовательно. "Вот ведь наглец", - со смехом подумал Трандуил, позволяя хоббитенку стянуть с себя сорочку и чувствуя, как горячие руки шарят по его телу. Приглашая хоббита к себе, король полагал, что ограничится поцелуями; но сейчас, когда юношеский жар слуги начал передаваться и ему, Трандуил решил, что не может упустить такой шанс. - У меня есть для тебя подарок, - сказал король прерывисто, с трудом восстанавливая дыхание. - Да, давеча вы говорили про подарок, - подтвердил хоббит; он даже и не пытался скрыть, что пришел в королевскую опочивальню ради обещанного подарка, и Трандуил нашел эту наивную наглость необычайно прелестной. Он легко спихнул с себя хоббитенка, взял с прикроватного столика ремень и принялся вправлять его в петли на штанах мальчишки. - Красивый, - прошептал тот, наблюдая, как тонкие пальцы короля застегивают пряжку. - Спасибо... - хоббит выдохнул это слово так, будто благодарил Трандуила за спасение его жизни. Король усмехнулся и, не удержавшись, провел рукой по бугру, натянувшему штаны мальчика. Хоббитенок весь вспыхнул, вскочил с постели и схватился за швабру. - Я сейчас... Мне надо домыть пол, - объяснил он, отчаянно краснея. Трандуил вновь подивился тому, как в одном юноше может сочетаться такая страстность со стыдливостью, и со снисходительной улыбкой стал смотреть, как хоббит усердно орудует своей шваброй, тщетно пытаясь скрыть возбуждение. "Тот, кто понимает в хорошей еде, понимает и в хорошем сексе", - уже в который раз подумал Трандуил. Хоббит мыл пол проворно и умело; в этом юноше было столько энергии молодости... быстротечной молодости, и именно это составляло его главную ценность. Дождавшись, когда хоббит подойдет ближе, король отобрал у него швабру и вновь поцеловал, смакуя его вкус, а потом заставил его встать на колени. Трандуил хотел было объяснить, что он должен делать, но хоббит перебил его, смущенно опустив глазки: - Я знаю... Эльфы рассказывали мне про такие штуки, - и он неловко, но решительно обхватил рукой член Трандуила и сразу глубоко взял его в рот. Король ощутил, как его охватывает возбуждение, которого он уже давно не испытывал; он схватил хоббитенка за волосы, вынуждая его взять член еще глубже, и тихо застонал от наслаждения. Ласки мальчика были неумелыми, но его сосредоточенная мордашка, красная, как маков цвет, была такой потешной, что Трандуил почувствовал - он просто до невозможности любит этого стыдливого бесстыдника. Мальчишка по-прежнему делал вид, что ничего не происходит, что всё это - просто еще одна занятная игра; и королю, которому уже до смерти наскучили эльфы, всякий раз принимавшиеся оплакивать свою невинность, это безумно нравилось. Хоббитенок вскинул на короля глаза, в которых искрилось озорство, и Трандуил понял, что мальчишке кажется необыкновенно забавным сам факт того, что он отсасывает королю эльфов. "Хоббиты! Вам бы только резвиться и хихикать, - умиленно подумал Трандуил, наблюдая за тем, как чувственные губки мальчика скользят по стволу его члена, - Держу пари, как только мы с тобой закончим, ты побежишь на кухню рассказывать, как весело трахаться с Его Величеством...". Король легко приподнял хоббитенка, нагнул его на прикроватный столик и спустил с него штаны; взгляду Трандуила открылась упругая попка, по которой он тут же звонко шлепнул. Хоббитенок ойкнул и обиженно засопел. - Ах ты моя радость, - пропел Трандуил, целуя хоббита в горячую шейку, прикусывая губами нежные курчавые волосы. Король обмакнул пальцы в масло, в котором плавали маслины, стоявшие на столике в качестве закуски к вину, и осторожно ввел пальцы в хоббитенка. Он был такой мягкий, восхитительно тесный и горячий внутри, что Трандуилу и самому стало жарко... Вопреки ожиданиям короля, хоббит не зажался, а, наоборот, расслабился и с готовностью принял в себя оба пальца, тихонько застонав от боли. "Так, значит, твои дружки-эльфы и об этом тебе рассказали", - подумал Трандуил. Он еще раз шлепнул мальчишку по попке и продолжил вводить в него свои пальцы - теперь уже три. К своему удивлению король почувствовал, что его новый любовник тугой, но все-таки не настолько, каким должен быть. - Ты что, растягивал себя? - изумленно прошептал Трандуил. Мальчишка хотел было ответить, но вместо слов у него вырвался мучительный стон. Наконец он смог выговорить: - Да... После того, как вы позвали меня для беседы... Я решил подготовиться... Ну, и подготовился. Морковкой. - Морковкой?! - воскликнул Трандуил. Его разобрал смех; он вынул пальцы из хоббитенка, повалился на постель, корчась от хохота, и все повторял про себя это "морковкой". Перед глазами короля встала картина: хоббитенок сидит на столе на кухне и, пыхтя от старания, запихивает в себя морковь. - Ох, великие Валар, ведь расскажешь кому - не поверят, - простонал Трандуил, утирая слезы. - Ну и славный же народ эти хоббиты... - он взял со стола кувшин с вином и сделал несколько хороших глотков. Хоббитенок топтался у ложа, подтягивая штаны, и его пухлые щечки были прямо-таки пунцовыми. - Ну, что стоишь? - хохотнул Трандуил. - Живо марш на кухню за морковью! И смотри - выбери покрупнее. Юный хоббит наконец справился с пряжкой ремня, сверкнул напоследок своими веселыми зелеными глазами и вприпрыжку унесся прочь из опочивальни. "Представляю, что начнется во дворце, когда хоббитенок разболтает, для чего ему морковь, - Трандуил сладко потянулся. - Леголас будет в ярости... особенно когда узнает, что я собирался трахнуть малыша на прикроватном столике", - король, довольный собой, злорадно усмехнулся, взглянув на лакированную столешницу, на которой блестели следы сока с члена хоббитенка. Это был столик из приданого его жены. Трандуил вновь прикрыл глаза, улыбаясь своим мыслям. Юный хоббит, что так удивительно сочетал в себе стыдливость и бесстыдство, еще не раз забавлял своего короля прежде, чем наскучил ему. Сейчас хоббит служит на кухне; он возмужал, отъелся, стал тяжелым и неуклюжим, и, когда Трандуил встречает своего бывшего любовника, ему кажется странным, как его мог заводить этот грубоватый, некрасивый, крепко сбитый мужичок. Но изредка, когда хоббит вскидывает на короля свои искрящиеся лукавством глаза, Трандуил понимает, что когда-то в нем была своеобразная прелесть... Ведь у любого существа бывает время цветения. Пусть даже это не эльфийские розовые кусты, а цветущая картошка хоббита.