***
— Если вы все же передумаете убивать себя, подходите завтра к десяти на набережную Кони-Айленд. Я буду ждать. Макс Колфилд — девушка-социопат. По крайней мере, в глазах Рэйчел Эмбер. Она сказала мне приятные слова и предложила встречу, я надеялась получить от нее поддержку. Она практически подвела меня к суициду. Макс Колфилд склонна к манипуляциям. На первом разговоре она притворялась стеснительной и ранимой девчонкой. Она практически не проявляет эмоций. Она никем и ни в чем не заинтересована, одержима лишь целью разворошить осиное гнездо этих сраных киношников, с которыми она не может быть как-то связана. Макс Колфилд лицемерна, безэмпатийна и гонима одними своими желаниями. Она сказала, что из-за меня ее сестра покончила с собой. И самое главное — Макс Колфилд умела лгать.***
Рэйчел Эмбер не привыкла быть жертвой или средством достижения цели в руках других людей. Кукловодом во всех сценариях обычно становилась она. Она руководила положением дел, а не пыталась в них разобраться. Она расставляла фигуры на шахматной доске, а не становилась одной из них. Тем не менее, при всех ударах по ее и так уже побитому эго, Эмбер подобный расклад не раздражал. Он ее пугал. И не столько сам расклад, сколько персона, которая его создала. Не самый приятный для актрисы привет из прошлого в виде обвинения в смерти человека, хоть это обвинение и было больше похоже на обычную констатацию фактов, чем на характерные для стандартного обвинения агрессивные нападки; проверка на готовность актрисы покончить с жизнью; последующий упрек в ее сторону по причине нежелания как-либо биться за восстановление своего имени и репутации и, наконец, побуждение к участию в этой публичной битве — если на основе первых двух составляющих произошедшего события можно было выстроить логическую последовательность хода мыслей этой девушки, то на последних двух эта последовательность обрывалась. Макс Колфилд испытывала неприязнь к Рэйчел Эмбер за то, что актриса игнорированием звонков и сообщений в социальной сети подтолкнула ее сестру к суициду, но в то же время Колфилд предложила Рэйчел помочь выбраться из тупика, придумав план, который должен был изменить текущее положение скандала с участием актрисы в ее пользу — это был явный парадокс. Его разрешением Эмбер и занялась вечером того же дня. Она вылезла из ванной, оставив столовый нож лежать на кафельном полу, вытерлась, оделась, принялась просматривать все свои переписки на Фэйбсуке, куда несколько дней не решалась заходить из-за публичной травли, проверила почту, которую не читала по тем же причинам, нашла информацию об учениках, проходивших в академии Блэквелл обучение четыре года назад, в частности, сведения, связанные с сестрой Макс Колфилд Амандой, о пожаре в тот год, случившемся из-за воспламенения химикатов, о количестве погибших в нем. Новостные статьи с сайтов самой академии, Аркадии Бэй и штата Орегон, c крупнейших новостных изданий Америки, разборы причин инцидента — Эмбер старалась отсмотреть всю имеющуюся в свободном доступе информацию о пожаре в Блэквелле и о сестре Макс Колфилд, чтобы найти подтверждение или опровержение слов оной. По итогу изучения большей части статей и фотографий с сайтов, а также сведений об учащихся академии Блэквелл, Эмбер в стремлении получить понимание произошедших событий, совсем недавних и четырёхлетней давности, получила совершенно обратный результат. По итогу, история Макс Колфилд о пожаре становилась ложью, колодой полностью подтасованных фактов об этом событии. Как и история о ее сестре. Это...невозможно. Как и сама Макс Колфилд.***
Очередную встречу с Рэйчел Колфилд назначила в месте, находящимся примерно в четырех десятках километров от каморки актрисы, вынуждая ту преодолевать еще большее расстояние по городу ради личной беседы с ней. Предложи она такое место в ходе их первого телефонного разговора — и получила бы от Эмбер отказ. Возможно. И все-таки какого хрена так далеко? — пронеслось у нее в голове, которая уже довольно длительное время не обретала покой, то обрабатывая информацию извне, то обрабатывая наркоту с виски и коньяком. Вчерашнее худи и джинсы, смартфон, ключи и деньги на такси — и вот Рэйчел Эмбер в семь утра снова преодолевает пару лестничных пролетов в подъезде своего дома и выходит навстречу жестокому внешнему миру. Хм, кажется, я начинаю чувствовать себя более уверенно на людях, — сделала актриса вывод, пройдя десять метров по не особо оживленной улице Бронкса. Это вполне можно было считать достижением, но только в рамках отшельничества Эмбер. Направляясь в сторону дороги, по которой передвигалась подавляющая часть местного транспорта, она словила заинтересованный взгляд смугловатого тинейджера в мешковатой синей куртке со скейтбордом. А, нет, нифига не увереннее. Лёгкая дрожь, бегающие по тротуару глаза и желание ускорить шаг — все это вновь охватило тело Эмбер. Твою мать, малой, перестань на меня пялиться. Рэйчел двинулась быстрее в сторону улицы, на угле которой она вчера споймала такси. Периодически оборачиваясь, она замечала, как остановившийся паренек продолжал странно на нее посматривать. Он точно принял меня сейчас за торчка. Занервничав ещё сильнее, Эмбер шмыгнула носом и вытерла у ноздрей остатки чего-бы-там-ни-было. Тех же соплей. — О, снова вы. На водительском сиденье, в салоне немного пропахшего сигаретным дымом такси, остановленного Эмбер в том же более-менее людном месте, снова сидел иранец средних лет, в той же черной жилетке поверх клетчатой рубашки. — Здравствуйте, — неохотно поприветствовала его актриса и, отвернувшись к окну, все же решила задать один интересующий ее вопрос. — Вы что, каждый день подбираете людей в этом месте? А может его просто заслали ко мне папарацци, чтобы выведать мой адрес? — внезапно подала голос паранойя девушки. — Да, Бронкс не такой людный по сравнению с остальными районами города, — пожал плечами водитель, выезжая на дорогу. — Куда сегодня направляемся? — Кони-Айленд, поближе к набережной. Едва уловив на себе взгляд очередного прохожего с улицы, Эмбер повернула голову в сторону другого окна. — Далековато, конечно, — несколько неутешительно констатировал таксист, видимо, не рассчитывая с самого утра делать беспрерывный заезд на несколько десятков километров. Он посмотрел на Эмбер в зеркало заднего вида в салоне. — Неважно выглядите, мисс. О, благодарю за комплимент. Она уже и не помнила, когда последний раз смотрелась в зеркало. Возможно, только когда состригала свои волосы. Что до ответа водителю, Рэйчел не хотелось сейчас думать над отмазками, поэтому она пустила в ход честность. — Я пятый день сижу на мескалине с крэком. Преимущественно на первом. И пью крепкое спиртное, в основном, виски. Ну давай, скажи, почему такая привлекательная девушка, как я, губит свое здоровье. Но и тут ожидания Эмбер потерпели крах. — А, понятно. Такой простой и равнодушный ответ смог немного оживить пассивно наблюдающую за дорогой актрису. Чего, блин? Отвернувшись от окна, Эмбер с нахмуренным взглядом посмотрела на таксиста. Либо он счёл мои слова шуткой, либо я далеко не первый наркоман, которого он подвозит. В любом случае, нравоучений он, к счастью для Рэйчел, давать ей не стал. — Не возражаете, если я включу радио? — спросил иранец, уже держа руку на регуляторе громкости. Эмбер, убрав хмурое выражение лица, пожала плечами. — Да нет, пожалуйста. Облегченно выдохнув, актриса продолжать беседу не стала. Водитель в свою очередь возражать такому резкому окончанию диалога не собирался и молча продолжил ехать. Пускай думает, что у меня специфическое чувство юмора. — И снова отвернулась к окну. В ходе наблюдения за движением толпы на улицах утреннего Бронкса, на пятом по счету непроизвольном опускании век, Рэйчел словила себя на мысли, что ее, наконец, впервые за последние несколько дней, начало клонить в сон. Получается, у меня все-таки нет никакой бессонницы? Это была основная имеющаяся у нее версия, почему она не могла в последнее время нормально поспать ночью. Но, видимо, дело было не в ней. Дело было в чем-то другом. Откинув голову на спинку сиденья и умиротворенно закрыв глаза, Эмбер уже примерно через полминуты провалилась в забытье.***
Точную информацию о месте встречи Макс Колфилд не дала Рэйчел и в этот раз, но и звонить Эмбер по этому поводу она почему-то не стала. Та, накинув капюшон на выходе из такси и держа в руках смартфон, поднялась по ступенькам к набережной из деревянных досок. Людей тут было немного, что обрадовало Эмбер, которую, однако, ее собственная социофобия уже изрядно достала. В пяти метрах от лестницы тусовалась уличная шпана на скейтах, состоящая как из белых, так и черных парней. Эмбер уже хотела набрать номер Колфилд, как обнаружила за этой молодежью, на перилах у спуска к пляжу, знакомую по прическе персону, на которой сегодня вместо худи была темная джинсовая куртка. Разблокировав экран смартфона, Рэйчел взглянула на время. 9:42. Как она умудряется оказываться на месте назначения к моему приезду до назначенного времени? Решив опустить данный вопрос ввиду наличия у нее более значимых, Рэйчел положила телефон в карман джинс и, обойдя группу парней на скейтах у скамеек, направилась в сторону Макс Колфилд. — Назови мне хотя бы одну вескую причину, нафига нужно было звать меня сюда, — вместо приветствия накинулась актриса на девчонку, которая снова на что-то отвлекалась. Пока Колфилд думала, или делала вид, что думала, над ответом для Эмбер, та подошла поближе и заметила в руках у нее два камня, красного и синего оттенков, которые она с задумчивым видом легонько ударяла заостренными концами друг об друга. — Мне просто нравится посещать новые места в Нью-Йорке, — подала вскоре голос девушка. — Я переехала сюда относительно недавно и ещё не успела изучить большую часть этого мегаполиса. Потому и решила позвать вас именно в это место. — Она кивнула Рэйчел на место справа от себя. — Не стойте, присаживайтесь. Больше смахивает на вескую причину для нее, чем для меня. Решив повременить с теми вопросами, с которыми она твердо решила разобраться сегодня, Эмбер перелезла через перила и уселась рядом с Колфилд. Под их ногами лежал песчаный берег, усланный большими камнями, находящимися на расстоянии примерно в два-три метра друг от друга. — Что ж, загадочный гений, — с недружественным сарказмом обратилась к девушке Рэйчел, повернув к ней голову, — какой у тебя план моей ответки Голливуду? Ударив камни друг об друга в последний раз, Макс откинула их в сторону берега и, положив руки на стальные перила, посмотрела на Эмбер. — Вы обыграете на публике жертву домогательств со стороны тех, кто решил вас скомпрометировать. ...А, чего? Рэйчел пару раз непонимающе моргнула и сделала вид, что чего-то не расслышала или не так поняла Колфилд. Однако Макс повторяться, что-то исправлять в своей фразе или говорить, что это была шутка, не стала, поэтому Эмбер, приняв тот факт, что та говорила на полном серьезе, не смогла удержаться от смеха. — Колфилд, ты, блядь, серьезно? — Актриса переставала верить в наличие каких-либо здравых мыслей в голове этой девчонки. — Ты действительно считаешь, что я могу так легко перевести стрелки с себя на них при наличии фотографий на их э-мейлах и переписок с ними? Типа «Дамы и господа, это не я шлюха, это они насильники!» — так что ли? Взгляд Макс в сторону Эмбер в очередной раз намекал на ограниченность той в понимании того, что хотела донести до нее она. — Нет, рассказы о домогательствах с их стороны вы выставите в масс-медиа как причину своих действий, а не как оправдание им, — принялась объяснять она поверхностно рассматривающей ситуацию Эмбер. — Придумайте историю, как вас пытался изнасиловать какой-нибудь режиссер. В крайнем случае, привлеките людей со стороны. — Со стороны? — Актриса непонимающе вскинула бровь. Сейчас бы с моей репутацией договариваться с кем-либо из голливудских персон. — Актрис, к которым действительно приставал кто-то из тех, с кем у вас был роман, — снова донесла до Рэйчел свою мысль Макс. — Не все же, работая с этими мужчинами, прыгали к ним в постель. Сжав зубы, актриса посильнее схватилась за перила. Провоцируешь меня ударить тебя по лицу, Колфилд? Несмотря на важный вид Макс, Рэйчел до сих пор пыталась понять, действительно ли та раскрывала перед ней настоящий план или это был бред, подаваемый ею не всерьез. Оправдать свою доступность психологической травмой после домогательств, а если не выйдет, заглушить свой скандал посредством создания новых? — Обдумав эти варианты, Рэйчел саркастично фыркнула, с абсолютным нежеланием следовать подобному плану. — Да ну нахрен, она реально думает, что какой-то из этих вариантов сработает? Люди моим выдумкам не поверят, а из голливудских актрис на контакт со мной никто не пойдет. Решив, что Колфилд ничего более дельного не предложит, актриса перешла к тому, насчет чего хотела поговорить она. — Хорошо, я подумаю над твоими идеями, но сперва ответь мне на несколько вопросов. Склонив голову набок, Макс с недоверием посмотрела на Рэйчел. Она явно поняла, что та восприняла ее идеи за полную несуразицу, однако, несмотря на это, на просьбу актрисы она ответила утвердительно. — Задавайте. Отвернувшись от нее, Макс устремила взгляд в сторону залива. Эмбер очередное отвлечение внимания девушки на объект их окружения предсказуемо разозлило, как бы она ни старалась смириться с этой привычкой девушки. — Сперва твоя сестра, Аманда, — начала Рэйчел, внимательно наблюдая за реакцией Колфилд на ее слова. — На Фэйсбуке я не нашла ни следа хотя бы одного сообщения от нее. Более того, она отсутствует в списке учеников Блэквелла. За любой год с момента его открытия. Ни следа существования этого человека. Эмбер неожиданно для себя напряглась. Тогда почему я ее помню? Может, ее звали как-то по другому? — Вот как? — Макс не стала опровергать слова Эмбер или давать им объяснение. Она ждала, когда та расскажет все полностью. — Что-то ещё? По ожиданию девушки у Рэйчел создалось впечатление, что та хотела услышать от нее что-то конкретное. — Пожар, Колфилд, гребанный пожар, — Эмбер подвинулась поближе к Макс. — Он практически не нанес какого-либо урона основному зданию Блэквелла, сгорел лишь кабинет химии, а... — Я вам ничего и не рассказывала про пожар в академии, — прервав Рэйчел, отметила Колфилд. — Я рассказала вам лишь о причине смерти моей сестры. То, что вы спасли ее из горящего кабинета, и большой масштаб возгорания — это ваша интерпретация произошедшего. Стоп...нет, я не... — Я не хотела бросать ее там! Я не убивала ее! — рыдая в кресле напротив, объясняла Рэйчел на сеансе своему психотерапевту. — Да, Рэйчел, все верно: пламя не распространилось дальше кабинета химии, пожар удалось своевременно потушить. В каком-то смысле. — Колфилд наконец отвлеклась от волн у берега залива и повернулась к Эмбер, пребывавший в отсутствии какого-либо понимания того отрывка из ее воспоминаний, который только что пронесся перед ее глазами. — Никто в нем не успел погибнуть... Кроме одного человека. — ...кроме одного человека, доставленного в больницу с ожогами, несовместимыми с жизнью. Преподавателя химии, которого не было в момент появления огня в кабинете, сразу же уволили из академии, а суд обязал его выплатить семье погибшего денежную компенсацию в размере тридцати тысяч долларов. Ректор не смог выдержать шквала общественной критики по поводу погибшего в его академии учащегося и подал заявление на увольнение по собственному желанию. Но вы ведь все это и без меня уже знаете. Теперь знаю. Теперь... Она просто хотела забрать сумку с чем-то очень важным для себя. — Вчера, Рэйчел, на встрече в парке я задала вам вопрос: когда вы в последний раз испытывали вину по какой-либо причине? — Макс наклонилась возле Эмбер и положила свою руку на плечо актрисе. — Понимаю, что сейчас не лучшее время, чтобы ждать на него ответ. Но, раз уж вам не нравятся мои идеи по поводу разрешения вашей проблемы, я дам вам еще немного времени подумать над ним. Колфилд резко толкает Эмбер вперед, и та, парализованная осознанием ложности собственных воспоминаний, соскользнув с перил, падает вниз, ударяясь у самой поверхности пляжа головой о камень.