Everything was beautiful and nothing hurts

— Нет, ты не сбежишь в этот раз, — шепчет Каин. Сжимает руку Люцифера, пытается поймать его взгляд. Что можно увидеть в глазах Дьявола, встретившегося со своим самым главным, затаенным, забитым в самый дальний уголок сердца, страхом? Что можно увидеть в глазах ангела, потерявшего крылья? Грешник не уверен, что хочет знать ответ. Он гладит Люци по щеке, пытается поправить топорщащийся воротник больничной сорочки, прикасается к бинтам, опоясывающим шею. Он чувствует, как Люцифер ускользает, просачивается сквозь его пальцы. Проваливается в сон. — Он устал, — бесцветно говорит Майкл, неслышно подошедший сзади. — Мы все устали, парень. Мы все устали. Езжай домой, поспи, ладно? — Туда? Каин, я не думаю, что… — Точно, — мужчина растирает глаза. — Дай подумать… Над баром есть пентхаус, там еще есть над чем поработать, но переночевать можно. Майк дергано кивает, берет ключи из протянутой руки. — Папа будет в порядке, да ведь? — Да. Теперь все будет хорошо. Все будет… Каин и сам не знает, кого хочет убедить в этом. — Езжай, ладно? Скажи Мэйз, чтобы она… — Чтобы она что, пастух? Появившаяся в дверях палаты демоница выглядит разбитой. С размазанной тушью, мокрыми глазами и встрепанными волосами, впервые в своей жизни, она выглядит почти как человек. — Ты сказал, что позаботишься о нем, — хрипит она. — Ты сказал, что теперь я не нужна. Ты так сказал!!! Она пригвождает Каина к стене и приставляет нож к его горлу. — Прости. Я знаю. — Я даже убить тебя не могу, ублюдок! — втыкает нож в стену у его лица. — Ты обещал! Обещал! Каин закрывает глаза. Прижимает к себе сотрясающуюся в рыданиях демоницу. Шепчет какую-то бессмыслицу, гладит ее по голове. Глаз не открывает. На его веках внутри теперь навсегда выжжена та сцена, которую Майкл застал дома: беспомощно раскинувший руки Люцифер, лежащий на полу, и Михаил, облизывающий его щеку. Снимающий с него брюки. И крылья, варварски срезанные, окровавленные, изломанные, заваленные коллекцией камней Грешника. Сам Каин опоздал, безнадежно, бесконечно опоздал. Эту сцену, как и то, что произошло дальше, Майкл выгравировал на его подкорке, передал ему одним прикосновением пальцев. *** Люцифер просыпается медленно, словно выплывает из плохого, вязкого сна, который поначалу и не назовешь кошмаром. Но чем дольше находишься в нем, тем острее осознаешь неправильность происходящего. Увидев Каина, он пытается его позвать, но из горла вырывается только сипение. Этого достаточно Грешнику, чтобы проснуться. Он чуть ли не падает со стула, на котором задремал, подходит к кровати на непослушных, ватных ногах. — Люци? — Я не могу говорить, — говорит Дьявол одними губами. — Да? И не остается ничего. Только звенящая, оглушающая тишина.