FAKE LOVE

      Я смотрю на только что вошедшего парня.       Тэхён переоделся в свою одежду для выступления, и я не могла этого не заметить. На нём кожаная обувь с заклёпками, черные штаны, облегающие его накаченные ноги и распахнутая куртка, надетая поверх белой рубашки. Она заправлена в штаны и расстегнута практически наполовину, поэтому на его рельефную мужскую грудь открывается весьма соблазнительный вид. Так бы я обязательно подумала, если бы не была так озабочена этой «маленькой» неприятностью.       Я оглядываю Тэхёна с ног до головы, пока обдумываю, что же ему могло понадобиться здесь и, в конце концов, когда он задерживает взгляд на платье у меня в руках, я цокаю и, крепче сжав вещь, иду к мусорному ведру, куда кидаю ошметки испорченного платья.       — У меня нет настроения разговаривать. — говорю я, пока хватаю свою сумочку и направляюсь к выходу.       Мне необходимо успеть съездить в отель за платьем, иначе всё это выльется в катастрофу. Я не могу позволить себе выйти на сцену и опозориться на весь Инчхон.       Не знаю, кто мог это сделать, но я так просто этого не оставлю! Это не нелепая случайность, о которой я могу забыть. А самое ужасное, что время беспощадно бежит вперед. Осталось всего ничего до концерта, а я, как дура, вынуждена лететь в отель. При самом удачном раскладе я успею к началу, а если же нет – боюсь, что это будет моё самое большое фиаско в жизни.       — Постой…       Тэхён хватает меня за руку и разворачивает к себе, когда я собиралась выйти из этой чертовой гримерки. Так он пробудил во мне весьма адекватную реакцию – я начинаю злиться.       Я вырываю руку и злобно смотрю на него.       — Мы можем поругаться и в другое время, Тэхён! А сейчас у меня нет на это времени!!! — я срываюсь на крик и вылетаю из комнаты.       Я молюсь про себя, чтобы успеть к назначенному времени.       Кажется, мой преподаватель по физкультуре гордился бы мной, потому что я бежала по коридорам с такой скоростью, которой мог бы позавидовать любой бегун.       Я слышу, как кто-то окрикивает меня, но у меня нет времени даже на то, чтобы обернуться.       Мне повезло, что такси приехало достаточно быстро и за каких-то десять минут довезло меня до места нашего пребывания. Только вот, хочу сказать, что меня ждал не очень приятный сюрприз. В сумочке не оказалось ключ-карты от номера.       — Нет, нет, нет!!! — кажется, я чувствую, как напряжение внутри меня растёт. — Черт, да где же ты?! — я быстрыми беспокойными движениями перекладываю всё с одного угла на другой. Ну, мало ли не увидела.       Я вытряхнула буквально всё из сумки, но ключа нигде не было. И я была уже готова, как маленький ребёнок впасть в истерику и кататься по полу, пока у меня не возникла идея сходить на ресепшн и попросить одну из работниц открыть мне номер.       — Извините, но мы не можем открыть вам номер. Для этого нужен паспорт жильца, на который оформлены апартаменты. Мы сверим всё и только тогда сможем вам помочь. — она, по правилам хорошего тона, улыбается мне, а мне так хочется разнести здесь всё к чертовой матери!       Крепче сжав ремешок сумки, я тяжело вздыхаю.       Всё.       Это конец.       — Нам оповестить мистера Чона? — спрашивает у меня девушка в момент, когда я уже полностью отчаялась.       Я отрицательно мотаю головой. Беспокоить Хосока не было нужды. Сегодня он должен блистать на сцене вместе с остальными, а допустить, чтобы ребят ждал провал я не могу.       Время на часах уже близится к моему краху.       Осталось двадцать минут.       Пятнадцать.       Десять.       Я, уже не питая надежды, открываю дверь гримерки. В ней по-прежнему никого не было. Только вот, последнее, что я ожидала увидеть – красивый черный бумажный пакет на столике, где лежала моя косметика и бейдж. На пакет был приклеен стикер, на котором было написано до боли знакомым почерком: «Для Юн Хоа».       В пакете было воздушное нежно-голубое платье с ажурной вышивкой и практически прозрачными длинными рукавами. Под платьем была и обувь. Лодочки на невысоком каблуке, соблазнительно поблёскивающие под лучами света.       Я прикладываю платье к себе и смотрюсь в зеркало. Оно идеально подходит мне, даже размер мой указан, чему я сначала удивилась. Однако как только я вспоминаю про визит Тэхёна, мне становится понятным почему мне показался знакомым почерк. Всё это потому что я видела его уже однажды. К тому же, он видел, как я выбросила платье.       Через отражение в зеркале, я посмотрела в то самое место. Мне показалось странным, что кусок подола выглядывал из мусорного ведра. Я подошла поближе и увидела там ещё и свои туфли, возле которых рядом валялось мелкое стекло и небольшая белая карточка. В ней я узнала ключ-карту от номера. Аккуратно смахнув осколки с карты, я беру её в руку. Меня словно бьёт током, когда я сиюминутно вспоминаю, что у меня вообще-то мало времени.       У меня всего ничего, чтобы надеть платье и подправить прическу и макияж, но в итоге я всё же успела к самому началу. Когда я подошла за кулисы, где уже столпился народ, ведущие только-только выходили на сцену под яркие звуки фанфар. Я стояла практически позади всей толпы. Привстав на носочки, я старалась поймать взглядом Тэхёна или хотя бы кого-нибудь из ребят, но все, кого я смогла увидеть – это ребята из моей группы.       — Сегодня очень значимый день для всех нас! — доносился до меня голос со сцены. — Надеемся, что эти полтора часа подарят вам хоть каплю счастья! А ты как считаешь, Хёри?       — Я на это надеюсь!       Я по-прежнему осматриваюсь вокруг и в какой-то момент нахожу знакомую шевелюру на другом конце тесного для такого количества людей помещения.       Это точно был Тэхён! Я помню его красную бандану, я просто не могла ошибиться.       Хочу двинуться в его сторону, но ведущие объясняют наш выход, и как бы я не хотела, теперь я не могу подойти к нему. Я какое-то время стою на месте и смотрю на Тэхёна, пока все продвигаются в сторону сцены и, словно ручеёк, огибают меня с обоих сторон. Когда я уже была готова двинуться с места, лицо Тэхёна поворачивается ко мне. Мы смотрим друг на друга, и я почему-то улыбаюсь ему, хотя изначально не планировала этого делать, а потом одна из моих одногруппниц окрикивает меня и тянет за руку.       Я выхожу на сцену. В глаза мне бьют софиты. Я иду по сцене ослеплённая светом, пока мои глаза не привыкают к освещению. Я чувствую лёгкое головокружение. Остановившись возле инструмента, вместе с остальными делаю поклон. Со сцены зал кажется таким тёмным и далёким, что я не могу разглядеть ни одного лица. Да и хочу ли я разглядывать эти лица? С каждым мигом, пока мой взгляд бегает по залу, дрожь в руках усиливается. Мне хочется совладать с этим волнением, но это не так уж просто. Что там говорят психологи? Чтобы ушло волнение – нужно протрястись? Кажется, этот совет был создан явно не для меня.       К тому моменту, когда нужно было начинать, мои руки окончательно похолодели и отказывались двигаться. И, честно говоря, я чертовски испугалась того, что не смогу сыграть всё правильно или звук, который я буду извлекать – будет дрожать под моими трясущимися руками. В тот момент я подумала: да ладно тебе! Ты же столько раз играла эту партию, чего ты боишься? Но каждую минуту моего пребывания за инструментом, страх только овладевал мной. Кажется, всё были в недоумении, почему я не начинаю игру, но, оказывается, я ещё та трусиха. Смотрю на свои зависшие руки над клавишами и ничего не могу сделать с собой.       Неожиданно за кулисами медленно начинают пробиваться аплодисменты. Я поднимаю взгляд на тех, кто всё ещё стоит и ждёт своего выступления и в какой-то момент встречаюсь взглядом с ребятами. Тэхён что-то громко говорит другим, высоко занеся руки над головой и хлопая в ладоши, они тоже начинают хлопать. Вскоре весь зал охватывает волнение. Все хлопают, а у меня появляется глубокое чувство благодарности к Тэхёну.       Звучит первая нота.       Зал наполняется музыкой.       Я играю всё до самой последней ноты, и всё думаю насчет того, что сегодня сделал для меня Тэхён. Платье. Поддержка. Это стоит того, чтобы быть благодарной.       Когда зал снова аплодирует, я облегченно вздыхаю и дарю зрителям свою улыбку, полную облегчения от того, что всё закончилось.       Конечно же, как только мы оказываемся за кулисами, преподаватель ловит меня и начинает отчитывать. Все те эмоции, которые я испытывала за последний час мешаются в одну кучу, и я из последних сил держусь, чтобы не разрыдаться.       — Я не понимаю, что творится в твоей голове, Хоа! Если ты стоишь на первом плане из-за своих способностей – это не повод, чтобы зазнаваться! — отчитывает меня наш руководитель.       — Я понимаю. — тихо говорю я, потупив взгляд в пол. — Прошу прощения. — я делаю поклон в знак извинения.       Не мне винить его за все грубые слова в своей адрес, ведь я прекрасно понимаю, что чуть не облажалась.       Махнув на меня рукой, он уходит.       Проходящая мимо меня Ли Ён Су, похлопала меня по плечу и мягко улыбнулась мне:       — Не переживай! Ты отлично справилась. Просто переволновалась перед выступлением, со всеми бывает.       Честно говоря, не хочу сейчас ни с кем разговаривать, поэтому я лишь киваю ей в ответ и смущенно улыбаюсь.       Почти все музыканты уходят и я, обхватив себя руками, будто стою на морозе, медленно шагаю в сторону узкого коридора, ведущего к выходу. Я почти пересекаю коридор, когда слышу, как меня окликают.       Резко обернувшись, я вижу одногруппника. Светловолосый юноша в костюме со скрипкой в руках подходит ко мне, улыбается и весело говорит:       — Пошли, косячница!       Я усмехаюсь.       — Что? Сильно расстроилась?       — Да так… — говорю я, натянув фальшивую улыбку на лицо. — Идём! Я хочу уже поскорей попасть в тишину.

***

      Желание поскорей оказаться подальше отсюда оказывается настолько сильным, что я почти что сразу после того, как переодеваюсь – покидаю здание.       В ожидании такси я стою на улице. Все мои мысли заняты сегодняшним днём, рядом нелепых препятствий и ошибок. Я думаю о выступлении, о чёртовом платье и ещё немного о тех словах, которые были мне сказаны за кулисами преподавателем о том, что я вроде как зазналась.       И я удивлена, что, погруженная в свои мысли, я услышала резкий голос позади себя:       — Решила сбежать? — громкий, серьёзный голос только подтвердил мою мысль о том, что это был никто иной, как Ким Тэхён.       — Как ты нашел меня?       — Не важно. Ты не ответила на вопрос.       Я молчу. Бегаю взглядом по его нахмурившемуся лицу и в итоге спрашиваю:       — То платье… это ты купил его?       — А что?       Тэхён делает шаг ко мне.       — Почему? — тут же спрашиваю я.       — Считай, что это моё извинение.       Я смотрю на человека, который сегодня невероятно выручил меня, вселил уверенность; потом перевожу взгляд на только что подъехавшее такси.       — Хорошо, — говорю я.       — Я надеялся, что ты останешься, чтобы посмотреть наше выступление. Жаль, что ты ушла.       — Прости. Сегодня был трудный день, я хочу быстрее вернуться в отель. Знаю, мы собирались сегодня поужинать вместе со всеми, но я… не сегодня, в общем. Я поеду в отель.       Он ничего не отвечает мне. Молча смотрит на то, как я сажусь в машину, захлопываю дверь и уезжаю.       Кажется, я полностью изнеможена. Единственное, что мне хочется сделать – запереться в комнате и никого не видеть. Побыть наедине со своими мыслями. Но всё, что происходит по моему возвращению – всё внутри меня снова переворачивается. Кажется, меня словно пропустили через мясорубку, когда я увидела, как все мои вещи были разбросаны по комнате и испорчены также, как и моё платье.