Синяя Борода 2.0

Пока она с небывалым энтузиазмом налегала на фаршированных куропаток – от несостоявшейся голодовки аппетит разыгрался зверский – мужчины обсуждали предстоящую на заре охоту. Она было уж обрадовалась, что её изящная коварная стратегия сработала – на неё никто сегодня не обращал особого внимания – как поймала на себе тяжелый недружелюбный взгляд будущего мужа. Поперхнувшись от неожиданности, она протянула руку за кубком с вином, старательно делая вид, что не заметила обращённых на неё глаз. Арборское золотое поможет ей взять себя в руки, а ещё на него можно будет списать румянец, так некстати вспыхнувший на её щеках. С чего бы это ей, право, смущаться. В её первоначальном плане был пункт, в котором значилось, что противник должен быть повержен. Однако этот огромный верзила не только не был разочарован, но и всем своим свирепым видом выражал какую-то мрачную заинтересованность происходящим. Она потупила взгляд, обещая себе больше не смотреть в сторону Синей Бороды, и тут же, не удержавшись, посмотрела. Он ловко перехватил её взгляд, и она могла бы поклясться всеми богами сразу, что в его бороде (кстати сказать, совершенно обычного человеческого цвета) притаилась оскорбительно язвительная ухмылка. Он смеялся над ней! Над своей несчастной будущей женой-сливой! Да как только он посмел насмехаться над своей будущей леди-женой! Это невозможно было стерпеть, и она решила принять этот вызов и не разрывать взгляда до тех пор, пока этот отвратительный грубиян и невежа первый с позором не отведет своих глаз в сторону. – Верите ли вы, что у женщин есть душа? – похоже, десница короля неплохо набрался, раз позволил себе обратиться с подобным вопросом к сестре короля и невесте Синей Бороды. – Я совершенно этим не интересуюсь, – машинально ответила она, запив свой скоропалительный ответ ещё одним глотком золотого. Все её шпильки сегодня предназначались только одному человеку. Прямо сейчас она держала его под прицелом своих голубых глаз и не намеревалась тратить запал на то, чтобы ставить на место ещё и зарвавшегося коротышку. – Это прелестно, милое дитя. Я тоже считаю, что женщине вполне достаточно её прекрасного тела, – похоже, он не понял, что она не намерена продолжать эту странную беседу. – Философ из вас так себе, уважаемый десница. Перестали бы вы болтать пустяки и налили бы мне ещё немного вина, – повела она плечом, пытаясь отмахнуться от собеседника, как от назойливой полуденной мухи, и не сводя при этом глаз с ненавистного суженого. – Не увлекайтесь вином, дитя, – по заплетающейся речи можно было предположить, что правая рука короля действительно хорошо выпил, – оно крепче, чем вам кажется. Она оставила без ответа мудрый совет десницы, а тот в свою очередь прекратил попытки продолжать разговор. Зато Синяя Борода, ухмыляясь уже совершенно явственно, неожиданно кивнул ей. Затем в приветственном жесте приподнял свой бокал, чтобы уже в следующую секунду осушить его. Этот тост он посвятил ей. «За мою невесту!» – он так сказал. Она не слышала голоса, но явственно видела, как шевелились его губы, произнося эти мерзкие слова, что были предназначены только ей одной, и не замедлила покраснеть. Этот негодяй открыто над ней издевался, и она едва удержалась, чтобы не бросить в него первым, что попадётся под руку. Не разрывать зрительный контакт становилось всё тяжелее. Она была взбешена и хотела отомстить за насмешки. Ярость маленькими отбойными молоточками стучала в висках, подбивая её совершить какую-нибудь импульсивную глупость. Однако остатками разума она понимала, что должна сохранять хладнокровие, не теряя лица. Нельзя позорить своего брата и короля. Пусть он и отдаёт её за чудовище, нельзя подрывать его авторитет своими глупыми выходками. Еда больше не лезла в горло, а вино почему-то стало вдруг отвратительным на вкус. Даже мысли о пирожных, которые вот-вот должны были быть поданы, не грели больше душу. Скорее бы уже ужин закончился, и её отпустили восвояси. Её ждут в свои объятия взбитая в облако перина, гора подушек и легчайшие пуховые одеяла. Она выспится как следует и уже завтра утром на трезвую свежую голову выдумает, чем бы ещё задеть этого самонадеянного мужлана, что так бесстыже метит ей в мужья. Эти мысли подействовали на неё довольно успокаивающе, и она сама не заметила, как увлеклась разглядыванием лица суженого: аристократично высокие скулы, серые глаза, а ещё ему совершенно определённо идёт борода. И король был прав – шрам, в самом деле, не так уж и ужасен. А мать говорила, что шрамы украшают мужчин. От такого мужчины получатся красивые сильные дети. Вот только она не пойдёт за него, каким бы знатным, богатым или преданным короне он ни был. – Мой король, я прошу прощения и дозволения мне теперь покинуть пир. Моя головная боль вернулась, – она проиграла бой, но не войну, посмотрев на брата. – Я хотела бы удалиться. Мужчины за столом прекратили беседы и поднялись, и вдруг надтреснутым колоколом в тишине прогремел голос Синей Бороды: – Если мой король позволит, после нашей охоты я хотел бы пригласить мою невесту на прогулку. Полагаю, нам с моей будущей супругой необходимо познакомиться поближе. Захмелевшему и оттого особенно щедрому на эмоции королю эта идея пришлась по душе, и он, прежде чем милостиво позволить сестре удалиться, благословил счастливых наречённых на бессчетное количество романтических прогулок.