Уже не Безымянный.

Спустя три дня. Изменений я в лагере не заметил, про ограбление склада никто не говорил, скорее всего, списав на криворукого интенданта. Бладвин и Шакал вернулись к работе, а я продолжал делать вид, что их не существует. Следовало, наконец, выполнить поручение Торуса. Пройдя к рынку, я нашел вора, мирно беседующего с каким-то призраком. — Эй, новенький! — окликнул меня вор. — Я Мордраг! Я продаю разные товары по низкой цене. — Тебе стоит поработать над торговым слоганом. Я, Князь! — ответил я. — Пришел тебя предупредить. — О чем? — спросил он, когда мы отошли от торговой площади. — От тебя хочет избавиться добрая половина стражников. Говорят, ты украл у них что-то. — И ты пришел меня убить? — с ехидной ухмылкой спросил он. — Если бы я хотел тебя убить, стал бы я тебя предупреждать? Не знаю, что ты такое натворил, но, поверь мне, если ты не покинешь лагерь в ближайшее время, тебя убьют. — Спасибо за помощь парень, — уже серьезно ответил Мордраг. — Пожалуй, и правда, я здесь засиделся. Что ты хочешь за своевременную информацию? — Купи у меня эти стальные заготовки по приемлемой цене? — Хэх! Так это ты ограбил старину Хуно, — улыбнулся вор. — Знаешь, а пойдем со мной? Такие люди как ты нужны Новому лагерю. Только там ты можешь себя считать по-настоящему свободным. А здесь ты просто горбатишься на Гомеза. Ну, а что до стали, так и быть, куплю. Почему-то я даже не удивился, когда он мне отсчитал восемьсот кусков руды. — Приятно иметь дело с умным человеком, — убрал я кошель в рюкзак. — Взаимно. Ну, так что? Пойдем? — Веди! По пути можешь рассказать про новый лагерь. Пройдя южные ворота, мы повернули направо, пустырь достаточно быстро сменился лесом, а тропинка петляла. — Новый лагерь это единственное место для людей, которые думают о будущем. Пока Гомез и Гуру слоняются по колонии без дела, наш лагерь работает над тем, чтобы уничтожить барьер. У нас своя шахта, где мы добываем руду, которую передаем нашим магам. Когда они накопят ее в достаточном количестве она пойдет на уничтожение барьера. Встреченных по пути хищников Мордраг играючи отправлял к Белиару. — Дашь пару уроков стрельбы? — Тебе лучше обратиться в Волку или Кавалорну, оба по пути, — едва успел он договорить, как на дорогу выскочил волк и прыгнул на меня. Я едва успел выставить перед собой «Меч страха», на который и нанизал себя зверь. Под весом туши я выпустил меч из рук и волк мертвым грузом рухнул на землю. — Хорошая реакция, — похвалил вор. — Хотя обычно на волков ходят с луком. — Был бы лук, ходил бы с ним, — ответил я и принялся свежевать тушу. — Странно, навыки охотника есть, а лука нет. Это как же тебя угораздило потерять лук? — Да не было у меня лука, я здесь меньше недели. — А-а-а, — протянул он. — Тогда понятно. Впереди лачуга Кавалорна, можешь у него купить. Действительно, через пару десятков метров мы вышли к небольшой поляне с охотничьим домом. Подойдя поближе, я рассмотрел смуглого маленького человека с большим луком стреляющего в установленную неподалеку мишень. Почти все стрелы попадали в центральный круг мишени. — Привет Мордраг! — поздоровался с вором охотник. — Кто это с тобой? — Новенький. Назвался Князем. Смышленый парень. Лук бедняге не подгонишь? — А ты тоже охотник? — спросил Кавалорн. — Увлекался этим делом у себя на родине. — Браконьер! — довольно улыбнулся призрак. — Что ж, у меня лучшие луки в старом лагере, если не во всей колонии. Могу еще подтянуть твои навыки стрельбы и подкрадывания. Вручив мне лук всадника и присев с Мордрагом на лавочку, Кавалорн давал мне советы, указывая на мои промахи, как в стрельбе, так и в стойке. Мордраг в отличие от охотника ехидства не сдерживал. Часа через четыре, имея уже представление о правильном позиционировании ступни при подкрадывании к жертве и более легко давшиеся мне, в виду земного опыта, местные премудрости стрельбы из лука, решил присоединиться к сидящим. — Неплохо, парень, — одобрительно хмыкнул охотник. — Ходишь ты пока как горный тролль, но из лука стрелять умеешь, хотя и техника у тебя странная. Тренируйся в подкрадывании почаще. Это отличный навык для того, кто готов пробраться к кому-нибудь в дом и устроить хозяину сюрприз. При этих словах Кавалорна я вспомнил о Бладвине и Шакале. Сюрприз я уже устроил. Похоже, что мои мысли столь четко отразились на моем лице, так как охотник приподнял бровь, а Мордраг заржал. — Так это ты побывал у Шакала и Бладвина? — прыснул вор. — Я этого не утверждаю, — ответил я. — Но и не отрицаешь, — продолжил призрак. — Мордраг, поделись информацией, я тоже не откажусь посмеяться. Спустя минут десять пересказа событий в Старом лагере. Кавалорн помрачнел. — Если они узнают, у тебя будут проблемы. — А как они это докажут? — спросил я. — Они стражники, ты пока никто и звать тебя никак, даром что Князь, — ответил вор. — Ну не думаю, что вы двое об этом будете трепаться. А те двое до правды самостоятельно не дойдут. Ограбить то меня пытались три стражника, а пострадали только двое. Подозреваю, что они в курсе попыток друг друга пробраться ко мне в дом. На лицо логическая нестыковка, в глазах обычного человека отметающая мою кандидатуру как злоумышленника. — Странно ты говоришь, — почесал свой затылок вор. — Ты дворянин? — Нет. — Не верю, — сказали они оба. — Да мне фиолетово, верите вы или нет. Так что не сдадите? Или думать, как вам организовывать отравление несколькими килограммами стали? Жить то хочется, все-таки. — Я тебя не сдам, — улыбнулся моей нехитрой шутке Кавалорн. — Мой голос мало чего значит в лагере, но Диего ко мне прислушается. Передашь потом ему мою записку с рекомендацией на обратном пути. — Я тоже не сдам, — ответил вор. — Я стражников ненавижу. Придурки и жополизы все, ну, кроме Торуса. Кавалорн, а ты так уверен, что он вернется в Старый лагерь? — А какая разница к кому он присоединится? Судя по его поведению, он бы вообще наплевал на условности. — Я вообще-то еще здесь, — процедил я. — Ваши условности и фракции нужны лишь для отчета начальству. Давно заметил, что обычным заключенным на принадлежность к какому-нибудь лагерю плевать. — Это да, — ответил призрак. — Все держат наготове запасной план, если придется сваливать из их лагеря. Все у кого есть голова на плечах. — Запомню. Через минут пять я и Мордраг продолжили путь. Следуя тропинке, мы практически вышли из леса и наткнулись на еще одну хижину рядом с небольшим холмом. В ней жил охотник Айдан из Нового лагеря. Предупредив нас о возможных стаях зверья по пути в лагерь, сам он побрел к Кавалорну. Действительно для обычных людей эти деления на лагеря ничего не значат. Наверно эти двое и охотятся вместе. Выйдя на протянутый между двумя холмами подвесной мост, мы наткнулись на стаю падальщиков. Рука уже сжимает лук, вторая вытягивает из колчана стрелу и в первого падальщика летит гостинец. Расправившись с пятеркой дистанционно, от еще трех мы отбивались мечами. Шест был сложен в рюкзак еще до выхода. Пока Мордраг потрошил тушки, я подошел к стоящему рядом с мостом сундуку. Глянь-ка, прям как в игре. Сундук посреди дороги и никто даже не заморачивается его открыть. Поковыряв замок отмычкой, достал из него листок бумаги с надписью. «Обладателю ключа к моему сундуку! Поздравляю с приобретением драгоценнейшей в жизни каждого разумного человека вещи — здорового скептицизма. В дальнейшем вас обмануть станет куда сложнее, и вы не выложите за «кота в мешке» столько руды. Искренне ваш, Странник.» Положив письмо назад в сундук, и улыбнувшись юмористу, я обратился к вору. — Слышь? А кто такой Странник? — Уже никто, — вздохнул вор. — Этого шутника повесили пару недель назад. — За что? — Да разводил лохов на руду. Когда лохов стало много они его и повесили. А руду так и не нашли. Не пропадать же добру здесь подумал я и сложил сундук в рюкзак. Подумал, что случится при такой манипуляции, но ничего необычного для этого мира не произошло. Сундук упокоился в рюкзаке, как и любая другая вещь, но на том месте, где он стоял, нашлось углубление с кожаным мешочком, содержащим сорок шесть кусков руды. — Оригинал был ваш Странник, — задумчиво протянул я. — Прикинь! Он спрятал руду на самом видном месте, под сундуком-разводкой для лохов. — Извращенное чувство юмора было у парня, — улыбнулся Мордраг. — Так вот что значили его слова, что ключ от крышки сундука с рудой. Использовать сундук как крышку… Тропинка нас вывела на открытую местность между скалами, слева от которой было небольшое озеро. Мысленно прикинул протяженность скалы и приблизительное месторасположение пещеры с тайной лабораторией бандитов, сделал заметку в памяти, чтобы посетить их ночью. Живность в окрестностях озера была выведена под корень, а значит, нарваться на дикого ящера как в игре мне не светит, что и радует. Дойдя до заграждения между двух скал, мы остановились. — Ну, вот мы и пришли. За этим проходом начинается Новый лагерь. Держи это кольцо, это твой пропуск к Ларсу, предводителю воров этого лагеря. К наемникам и магам можешь не торопиться, все равно не пустят. — А ты что будешь делать? — Пойду в бар. Если буду нужен, я там. Руды я насобирал достаточно, поэтому в старый лагерь возвращаться не буду. Бывай! А мне и здесь побегать придется, завязки на нужных людей Нового лагеря не помешают. Особенно, если Гомез и в этот раз решит убить магов огня. Хоть я и попробую спасти Старую шахту от затопления, но неизвестно, что взбредет в голову этому снобу в дальнейшем. *** А стражники прохода и здесь полные укурки. Стоят в белом мареве дыма от косяков и по сторонам не смотрят. — Как дела? — спросил я у одного из стражников. — Плохо, — с грустью вздохнул тот, — у меня кончилось курево. — Но у тебя же в руке косяк? — Правда? — перевел взгляд на свою руку вор. — А и правда. Спасибо парень, вот держи десять кусков руды. — Эмм… — после недолгой паузы выдал я глубокомысленно. — Спасибо! И как их лагерь еще стоит, с такими то охранниками? Пройдя ворота, я попал на рисовые поля, на которых трудилось несколько дюжин людей. То ли климат и почва этого мира настолько благоприятны для роста растений, то ли я просто ничего не понимаю в выращивании риса, но у них шел чуть ли не постоянный сбор урожая. Подозреваю, что здесь постарались маги воды. Нужно будет спросить, как они добились такого результата, чтобы побеги плодоносили чуть ли не каждый день, мне бы гоблинские ягоды так выращивать, как эти ребята рис. В Старом лагере, кого-бы я не спросил, все намеренно хаяли Новый. Только выйдя в лес и повстречавшись с Кавалорном понял, что ребята просто боялись, что их сдадут стражникам за подстрекательство. Вот интересно, здесь тоже будет так же весело или попроще. За дорогой не заметил, как уже наступил вечер, и работники начинали уходить с полей. Значит с Лордом и его «собачками» познакомлюсь лишь на обратном пути. Что ж, лишние нервные клетки сберегу, тоже не плохо. Пройдя мимо полей и стоящих неподалеку складов вышел на тянущуюся между двух близлежащих скал тропинку. Странный у этого острова ландшафт: сочетание скал, лесов, полей, холмов и долин в самых причудливых вариантах. — Ты, наверное, хочешь пройти? — спросил меня стражник у второго форпоста. — А ты против? — поинтересовался я. — Нет. Но здесь тебе не старый лагерь с его стражниками на каждом углу. Здесь каждый сам за себя, и только мы наемники держимся все вместе. Просто предупреждаю заранее, чтобы потом не бежал к нам жаловаться, если огребешь от кого-нибудь. Меня, кстати, зовут Ярвис. — Князь, — в который раз представился я. — То есть, согласно твоим заверениям, любого поднявшего на меня руку я могу отправлять к лекарю или прямо к Белиару? — Только к лекарю! — улыбнулся стражник. — Убийства здесь не поощряются. Хотя, хиловат ты для таких подвигов. Получив еще массу полезных новичку, но уже известных мне еще по игре сведений о наемниках, ворах, магах, генерале Ли и, даже Ларсе, я, наконец, покинул говорливого стражника. — Значит, говоришь, у лагеря руды хватит, даже, чтобы купить королеву, — подумал я. — Похоже здесь еще не все в курсе, что она мертва, странно. — В смысле мертва? — спросил меня стоящий у дамбы, преграждающей озеро, человек. — Королева мертва? — Да… — ответил я, похоже, что мыслил я вслух. — И король крайне тем фактом опечален, аж настолько, что ему снесло крышу и он шлет за барьер всех подряд, даже чьи преступления на пожизненное здесь заключение не тянут. Меня, кстати, Князем зовут. — Я Гомер, строитель. Слышь, парень, помоги, а? Ты ведь хочешь вступить в наш лагерь? — Чем? — Похоже, что у нас на озере завелся шныг. Я обнаружил следы когтей на камнях и балках плотины. Если так дальше пойдет, то она просто рухнет. Если ты поможешь мне, то я замолвлю за тебя словечко перед остальными. — А чего наемников не попросишь? — Да их или воров просить о чем-то, все равно, что просить о чем-то магов. Пофыркают, голову почешут и пошлют в задницу. Уже раз сто просил. Но они скорее позволят дамбе обрушиться и затопить к хренам склад с единственным нашим источником продовольствия, помимо охоты, чем лишний раз поднимут со скамьи свою задницу. — А хоть приблизительное местоположение шныга можешь назвать? — окинув весьма крупное озеро взглядом, спросил я. — И, шныг тварь опасная, знаешь ли. Одним добрым словом ты не отделаешься. — Могу предложить тебе лишнюю пару штанов рудокопа, а то на твои обноски без сожаления смотреть трудно. — Хорошо. — Шныг скорее всего находится на другой стороне озера. Туда практически никто не ходит. Отлично, наш Гомер, хоть и не Симпсон, избавил меня от надобности переться хрен знает сколько километров по горной тропе к их шахте и последующего развода на эти же штаны тамошнего инженера-старателя. Только как шныга то убивать? Из лука? А-а, точно у меня же есть арбалет. Подожду пока шныг заснет, и продырявлю ему голову. Сказано–сделано. Обогнув озеро по кривой и, мысленно, отметив свое место ночевки в простеньком бревенчатом бараке с соломенными лежанками, я наткнулся на этого представителя местной фауны. Помесь гиббона с крокодилом, килограмм сто с лишним веса, шныг внушал шок и трепет. Интересно, а когда я увижу мракориса, не придется ли мне штаны рудокопа менять на подгузник? Вытащив арбалет и снарядив его болтом «восхитительного» местного кузнечного гения, я подкрался к мирно посапывающему зверю на дистанцию полета болта и всадил оный ему в глазницу. Повезло, убил с первого выстрела. Хоть и имел как резерв уже обнаженный меч, но признаюсь честно, при выстреле душа ушла в пятки. Сняв со зверя шкуру и вырвав ему когти, решил на всякий случай отрезать и голову, как доказательство, а то вдруг Гомер будет прикидываться Симпсоном и откажется выдавать обещанное. Кожевенным делом я на Земле тоже увлекался, может смогу сварганить себе сапоги из шныга? Это может и не крокодил, но кожа прочная и толстая. Для штанов, пожалуй, она слишком толстая, но для косухи или сапог, думаю, сгодится. Найти бы еще, чем ее обработать. Дубление кожи корой я проделывал и раньше, но нужен котел, а такую махину в рюкзак не запихнешь, слишком широк, чтобы влезть в проем. — Уже вернулся? — удивился строитель. — Шныг убит! Гони штаны! — улыбнулся я. — А доказательства? Я вытащил шкуру, когти и голову твари. — Мало? — поехидничал я. — Оставшееся от шныга тащи сам, на той стороне озера лежит. Я бы его разделал на филе, но мне говорили, что шныги не съедобны. — Держи штаны парень, — вручил мне обновку Гомер. — Ты даже не представляешь, как нам помог. А голову продать не хочешь? — Бери. — Вот двадцать кусков руды. Повешу в доме. — Слышь, а не знаешь, где я могу купить дубильные вещества для кожи? — Спроси Волка, думаю, за эти когти он тебе их просто подарит. — Спасибо. — Не за что! Бывай парень. Вот и думай после этого, кто кому больше помог, я ему или он мне. Переоделся в обновку прямо там и побрел уже в сторону бараков. Ночь набирала свои обороты, а я уже успел перезнакомиться с местным угнетенным пролетариатом. Крайне малое количество фермером работало здесь добровольно. Большая часть была запугана до смерти Лордом, Лэфти и его дружками. Познакомился с бывшим кузнецом Горацио и двумя налогонеплательщиками Поком и Руфусом. Последнего вообще здесь держали чуть ли не на положении раба. Даже сейчас в окрестностях бродил один из подручных Лорда. — Если вам здесь так плохо, — вещал я с набитым ртом, вгрызаясь в окорок, — Почему не сбежите куда-нибудь? К сектантам или в Старый лагерь? — А как мы это сделаем? — спросил меня Руфус. — Я уже пытался, так мне Лэфти так ребра пересчитал своей булавой, что пришлось, целую неделю мучиться от боли, а крестьянам тайком меня подкармливать. Да и куда мне идти? В Старом лагере та-же кабала, только вместо работы в поле, буду махать киркой в шахте, а у сектантов рискую лишиться разума. — Весело, что же получается, даже если я вам помогу сбежать, то бежать толком некуда? — Лучше бы ты устроил взбучку Лорду с сотоварищами, — протянул Горацио. — Да хиловат ты, не сможешь. — И что бы эта взбучка дала? К вам бы относились лучше? — скептически спросил я. — Да на вас же первых бы они и отыгрались за унижение. — Признаюсь, не думал с этой стороны. — Не позорь нашу братию, а то и так про нас говорят, что кузнецы «не куя не понимают». — А ты что, тоже кузнец? — Был до того как попал сюда, друг Горацио. Только не будем говорить на эту тему, а то, узнав, как куют у вас здесь коллеги из Старого лагеря, хочется их окунуть в чан с водой. — А чего так? — все же спросил он. — Да со сталью работать не умеют, точнее, умеют, но посредственно. Будто всю жизнь они работали исключительно с магическим железом. — Да так оно и есть, в принципе, — ответил кузнец. — Обычно в сталь, при плавлении, добавляют немного магической руды, чтобы потом было проще работать. Но в колонии так не делают, поэтому и оружие у них выходит дрянное. А там, откуда ты родом, по-другому? — У нас там нет магической руды, вообще. Наши кузнецы научились работать со сталью на более глубоком уровне понимания дела. — Это где же такая страна? — вдруг спросили все трое. — За южными островами! — привычно соврал я. — Россией зовется. — Чудны дела твои Иннос. — Пок возвел очи к небесам. — А как по твоему нужно ковать меч из стали? — спросил Горацио. — Если вкратце, то… — я вздохнул. — Сначала плавится железо, с добавлением определенного процента углерода, потом формируется слиток стали. При правильном плавлении он почти не содержит ненужных примесей. Далее, сталь нагревается в горне и куется меч, тут процесс идентичен вашему. Далее, клинок проходит несколько циклов нормализации, это когда металл нагревают и дают остыть самому. Потом, ему задают предварительную заточку и полировку. Позже, клинок нагревают снова и погружают в воду, масло или соленой раствор, зависит от оборудования, типа стали и предпочтения кузнеца. После, клинок нагревают до температуры, когда он становится невосприимчив к магниту. Насколько знаю, магниты у вас есть. Потом клинок остывает на воздухе или в печи. И только после всего этого ему можно задать финальную заточку, отполировать и присобачить к нему рукоять. Некоторое время все трое фермеров сидели в легком оцепенении, видимо, пытаясь переварить сказанное. Судя по выражению их лиц, полностью понять смысл моей небольшой речи смог только Горацио. — Ты дворянин?! — полуутвердительно-полувопросительно произнес кузнец. — Нет! — в который уже раз ответил я. — Не обижайся Князь, но я тебе не верю. — поведал мне Руфус. — Не поверите, но, вопрос про дворянство мне задают часто. Я всегда на него отвечаю честно, — пожал я плечами. — И мне никогда не верят. Интересно, почему меня все окружающие считают дворянином. Князь, это просто мое прозвище, а не титул. Я даже не знаю, есть ли у вас в Миртане такой титул. — Был, до восхода Робара первого на престол, — вспомнил Горацио. — А не верим мы тебе потому, что говоришь как дворянин. С расстановкой и непонятными словечками. — Ну, уж извините. Издержки воспитания и обучения. — О том и речь, — продолжил Пок. — Ты ведь и грамоте обучен, небось? — Свободно говорю и пишу еще на трех языках, помимо миртанского. Только смысл в этих знаниях, если здесь они бесполезны. Странно, но только сейчас я отчетливо понял, что уже несколько дней говорю совсем не на русском, и местные письма спокойно читаю, хотя они выглядят как какие-то закорючки, а не буквы. Видимо, остатки памяти Безымянного дают о себе знать. Жаль, что других его знаний не осталось, мог бы не мучиться бытовыми вопросами, к примеру, есть ли в этом мире картошка или какой обычный тариф в борделе. — Так ты знаешь четыре языка? Четыре? — заикаясь, спросил Руфус. — Это где же «не дворянина» научили четырем языкам? — В Питере! — я с грустью вздохнул. — Ты же говорил что из России? — Россия это страна, а Санкт-Петербург — город. — А что такое Питер? — Это сокращение от Санкт-Петербург. — Ты меня запутал. Ладно, если не хочешь, можешь не говорить. — Слышь, «не дворянин»? — подошел ко мне прогуливающийся неподалеку вор, видимо услышавший наш разговор. — А на лютне ты играть умеешь? — На гитаре умею, на лютне не пробовал. А сколько на вашей лютне струн и какой строй? — Струн шесть, а второе слово не понял. Так, что сыграешь? — Попробую, коли не шутишь, — пожал я плечами. — Тащи. — Точно дворянин, — уже на ходу буркнул вор направившись в сторону бара. — Кажется завтра выходной, — просветлел лицом, Руфус. — Это почему? — удивился я, по игре такого я не помнил. — Так сейчас будет пьянка, — просветил меня Пок. — Ты только что подписался быть менестрелем. — Береги печень, музыкант, — хихикнул Горацио, — а я пойду спать. Вокруг костра собралась внушительная компания, человек в тридцать воров и к ним присоединилось еще и несколько наемников, в одном из которых я опознал Горна. — Держи парень! — наемник протянул мне лютню и наполнил мой кубок пивом. — Спасибо! Я Князь! — представился я. Поручкавшись с Горном, Сайфером, Силасом, Джереми, Сеньяном, Мордрагом, Волком и еще кучей народу, которые были подозрительно рады меня видеть, я принялся настраивать инструмент. Эта лютня от гитары отличалась лишь декой в форме слезы и более коротким грифом. Позже мне объяснили, что музыку они слышат всего лишь чуть чаще, чем бывают с женщиной, а учитывая, что все женщины колонии либо у рудных баронов в наложницах, либо у сектантов, происходит это, мягко говоря, крайне редко. Похоже, что все музыканты остались в Старом лагере. Играю я, стоит признаться, довольно посредственно, но песен знаю много, некоторые, можно переиначить на манер этого мира. — Ну, давай, Князь! Не томи! — буркнул Горн. Я присел на камень у костра, проверил звучание инструмента и заиграл. Сначала пару веселых про пирушки и застолья, в этом «Тролль гнет ель» были мастаки, пипл, как говорится, хавал и просил еще. Потом спел несколько песен «Мельницы» и «Тэм Гринхилл». Пел про странствия, золото, войну и женщин. Почти к полуночи к костру подтягивалось все больше и больше народу. Вернее не так, новый народ приходил, а старый, тот, что в хлам пьяный, на бровях полз домой. Я и не заметил, как к костру подошел тот, к кому я собирался отправиться утром. — А про воров и наемников спеть сможешь? — спросил меня вор. — Могу, — ответил я. Почему-то именно эта песня переводилась на миртанский практически дословно, да еще и в рифму. Нам наплевать на то, что думают другие про нас, На гнев богов мы просто машем рукой! Ты нынче платишь — ну так что же, Мы с тобою сейчас, А завтра с нами будет кто-то другой. Путем интриги, морем крови мы стремимся туда, Где чье-то золото призывно блестит; Из низких истин нам дороже Только эта одна: Кто больше платит — тот в войне победит! Мы вне закона — что ж такого? — Мы везде и нигде; Мы словно тени на дорогах, Мы — круги на воде; И наш девиз предельно ясен скоро станет тебе: «Предай их всех, останься верен себе!» Мы постигаем хитрость света, где случайно живем; Мы вероломны так, что даже честны: Плати — и мы твою победу В дар тебе принесем, А не заплатишь — не избудешь вины! Мы продаем свои клинки тому, кто звоном монет Пленяет душу, соблазняя наш слух, Но мы убьем того, кто скажет, будто клан Брэган Д’Эрт Похож на свору подворотенных шлюх! Да, мы бандиты и бродяги, Как злословит молва; Мы попадаем в передряги, Помня эти слова: Смотри вперед и не сдавайся ты на милость судьбе, Предай их всех, останься верен себе. — Ну как? — Предай их всех, останься верен себе. Хороший девиз. Я Ларес. — Князь! Приятно познакомиться, кстати, я должен был отдать тебе вот это, но было поздно, и думал прийти завтра. Но раз уж ты сам пришел, вот, — я передал лидеру воров перстень. — Откуда? — спросил Ларес. — Да вон то тело, что валяется под кустом, дало, — указал я на Мордрага. Похоже, я слегка увлекся с игрой, так как вокруг из более или менее трезвых был только я, Ларес и Горн. Силен мужик, ведь с самого начала пиво глушил кружками, ох силен. — Поговорим? — поинтересовался вор. — А я не помешаю? — спросил здоровяк. — Ничуть, — ответил Ларес. — Если бы не эта пьянка, я бы послал тебя обратно к Мордрагу, чтоб он нашел кого-нибудь для отправки в Старый лагерь. Мы должны быть в курсе всех событий там. Но, раз уж ты успел перезнакомиться со всем лагерем за один вечер, сам думаю, подберешь нужного человека. — Думаю, Сайфер подойдет, — сказал я, а про себя добавил: — Странно, а в игре он хотел послать кого-то к сектантам. — С чего такая уверенность? — Да птичка мне напела, что он уже разводил на траву сектантов на болоте. А чтобы спереть у них траву, когда они со свежей головой и больше всего хотят курнуть, нужно иметь определенные навыки. Скорее всего, как шпик он тоже сгодится. — Это кого ты шпиком назвал? — буркнул валяющийся неподалеку вор. — Вот! — протянул я. — Притворился спящим, чтобы подслушать. А ведь даже мы его не заподозрили. Идеальный шпион. Ларс рассмеялся, после чего высказал свое напутствие Сайферу. — Может, ты еще и траву сможешь у Баала Исидро забрать? — Это такой лысый мужик в юбке с татуировками на лице? Который раньше сидел в трактире? — Как это раньше сидел, — вздрогнул вор. — Куда он делся? — Да вот на расстоянии двух лежащих тел от тебя валяется и о своем Спящем думает. Он и к костру пришел навеселе, а воры с выпивкой не жадничали, вот и он в ауте. Ларс подошел к нему и парой практически неуловимых движений вытащил из его карманов все содержимое. — Однако! — уважительно присвистнул я. — Красиво работаешь. Действительно, лучший вор Миртаны. — Откуда ты это знаешь? — Об этом не знает только глухой, — хохотнул Горн. — А парень свой, Ларс. Я бы его на твоем месте принял. — Погодите с принятием, — я выразительно посмотрел на, удивившуюся моей реплике, парочку. — Пойдем, отойдем и я вам все объясню. Не знаю, что во мне взыграло наглость, алкоголь или нежелание действовать по сценарию игры, но я им о себе рассказал в ту ночь все, умолчал только про магические способности. Как ни странно, они мне поверили. — Послезнание говоришь? — спросил Ларс. — Сомневаюсь, что ты врешь, но твои слова можно легко проверить. — Горн подкрутил свой ус. — Как? — Нужен маг хотя бы третьего круга. Он тебя прочтет как книгу, соврать ты не сможешь, — продолжил здоровяк. — Позовешь Мильтена? — спросил я. — Не удивляйся, знаю я про твоих друзей, про всех трех. Или правильней сказать, четырех? — Можно и четырех, — ответил вор, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Горн, подумай, как заключенный, попавший сюда всего несколько дней назад, может столько знать о лагере, о нас и о ситуации в колонии в целом. — Думать работа Диего! — буркнул здоровяк. — Моя работа топором махать. — Тупым воякой можешь не прикидываться, — обратился я к воину. — Тебе не идет. Ладно, если не веришь, могу кое-что добавить к сказанному. Если я бы у тебя спросил, где мне переночевать, ты бы послал меня набить морду вору по имени Шрайк, так как он рожей не вышел, чтобы жить рядом с наемниками. Забавно было наблюдать, как белеет лицо здоровяка, а глаза становятся большими как блюдца. — Получается, что ты знаешь будущее? — спросил Горн. — Нет, — ответил я. — Только варианты событий, которые были в играх. Ну, те, что помню. Хоть они, по большей части совпадают с действительностью, но есть и отличия. В этом мире, к примеру, стражник Нек остался жив, а не кормит крысокротов. Я даже не знаю, что будет, если Старая шахта не уйдет под воду, найдется ли у Гомеза другой повод для нападения на вас и убийства магов огня. Одно я знаю наверняка. Нужно присоединиться официально к одному из трех лагерей, а потом найти Ксардаса. Он ключевая фигура в разрушении барьера. — А план магов воды, что, не сработает? — Их план основан на неверных предпосылках. Они думают, что барьер просто случайно разросся таким большим и что его можно уничтожить обычными методами. Знаю точно, что без уничтожения Спящего ничего не выйдет. Архидемон просто не даст барьеру рухнуть. — Нужно спасать Лестера, — выдал свой вердикт Горн. — А он меня послушает? — Он маг третьего круга, как и Мильтен, должен отличить ложь от правды. — Ты не понял мой вопрос. Я не спросил, поверит ли он мне. Послушает ли он меня? Вот в чем вопрос. Хоть он и не фанатик, насколько я помню, но все же, гуру над ним поработали серьезно. Может мои слова посчитать ересью и наброситься. — Скажешь ему при мне, не набросится, а вообще, надо бы собраться всем впятером вместе. Судя по оговорке Горна, Лареса он все же в близкие друзья не записывает, а вор особо и не набивается. — Спасать мир предоставлю вам, — подтвердил мою догадку глава воров. — Обсуждайте, планируйте. Я помогу, чем смогу, но в пекло не полезу. Можешь и дальше отыгрывать роль новичка Гомезовца, когда надоест или все пойдет к Белиару, будь уверен, что в наших рядах тебе найдется место. Я рассказал Ларесу о тайном проходе в Новую шахту, через которую в игре Гомезовцы пробрались для захвата. В качестве встречной услуги он мне подарил пару зелий ловкости, которые я выпил прямо там. В то время как зелье силы укрепляло мышцы тела, зелья ловкости влияло на связки, суставы и сухожилия, придавая движениям легкость. Тут же меня огорошили довольно неприятной новостью. Оказывается, у любого тела есть предел физического развития, и только резерв магической энергии и здоровья может расти вечно. А это значит, что упиваться зельем на гоблинских ягодах я могу хоть вечность, но выше потолка не прыгну. Но так как я этого потолка еще не достиг, от экспериментов отказываться не стоит. — Ребята, — обратился я к ним. — У меня небольшая просьба. — Какая? — спросил здоровяк. — Подсобите с алхимической лабораторией? Есть здесь неподалеку пещера, там три дезертира из вашего лагеря, а их оборудование мне бы очень пригодилось. Их лидера зовут Джако. Услышав трехэтажную конструкцию от обычно спокойного и невозмутимого вора, я подавился вином, которым меня столь «своевременно» угостили. — Убью, порву, уничтожу, отдам троллю на поругание, — взбеленился вор. — Он тебе настолько насолил? Чем? — Не стоит тебе об этом знать! — ухмыльнулся Горн. — Пусть хоть у него от тебя секреты останутся. Все же история с Шрайком его задела, вот и злорадствует, что я чего-то не знаю. — Так! — рявкнул Ларес. — Ты сейчас же отведешь меня к этой собаке, чтобы я ему лично жопу на лоскуты настрогал. — Так точно! — к собственному удивлению отрапортовал я, да еще и встав по стойке «смирно». Вышли мы втроем из лагеря, прошли рисовые поля, повернув направо, отправились вдоль скалы. В первой пещере обнаружилась здоровенная ящерица, на свою глупость, кинувшаяся на Горна с шипением. То, что я увидел далее меня удивило похлеще пубертатного периода. Горн голыми руками порвал ящеру пасть, а ящерка-то размером с Земного крокодила. После, он выпил зелья лечения, чтобы подлатать прокушенные ладони и, как ни в чем небывало, пошел дальше. М-да, его я во врагах иметь бы не хотел. Дойдя до пещеры-лаборатории, мы остановились и переглянулись. Ларес показал что-то жестом, но я лишь покачал головой в непонимании. Он махнул на меня рукой и прокрался в пещеру. Я услышал два булькающих звука и звук удара тупым предметом обо что-то твердое. — Заходите! — позвал нас вор. — Двое готовы! Третий связан. Горн, Князь, вытряхните их из доспехов и скиньте в озеро, пусть шныги порадуются. Мы подчинились. Я вообще-то человек не из пугливых, но находится в данный момент с Ларесом было страшнее, чем подкрадываться к спящему шныгу с арбалетом. Пока мы с Горном занимались грязной работой, со стороны пещеры доносились крики. — Теперь я знаю, где Квентин! — смывая с рук кровь, Ларес пытался взять себя в руки. — Эта падаль соорудила убежище рядом с ущельем тролля. Безумец, но хитрый. Никто в здравом уме бы его там не искал. — Квентин? — спросил я. — А он разве не из вашей группы, которая нападает на караваны? — Ты и про него знал? — взгляд вора был страшен. — Не кипятись, я больше во вторую часть «Готики» играл, про дела до рушения барьера помню хуже, — затараторил я. — Да помню какого-то Квентина, он и его люди нападают на любого кто к его базе подойдет. Но я думал, что нападениями руководишь ты. — Думал он, — Ларес выругался. — Я эти его нападения пытаюсь предотвратить уже хрен знает какой год. Квентин дезертир с нашим лагерем никак не связан. Мало того, что его художества нам приписывают, так он еще и добычей не делится. Ладно, не тушуйся. Я успел тут пораскинуть мозгами и пришел к интересным мыслям. Мозгами он пораскинул уж точно, только не своими. Зайдя в пещеру, мог лицезреть результат допроса. Стыдно признаться, но меня вырвало. Описывать эту картину, пожалуй, не буду, но впечатлило на всю оставшуюся жизнь. — Так что я понял… — продолжил вор. — Твое предсказание насчет нападения Гомеза на нашу шахту. Ему косвенно могли послужить Квентин и его шайка. Думаю с Гомезом можно договориться. Пора строить деловые отношения, а не просто грабить караваны. Ну, или грабить не так часто, прикрываясь дезертирами. А пока, в знак примирения пошлем тебя с сумкой голов этих грабителей караванов. — А может ну их, — сплюнул Горн. — Я ведь тоже раньше работал с Квентином. — Мы тогда находились в состоянии войны, Горн. С тебя спросу нет, а вот к Квентину, который после войны ушел в самоволку, накопились вопросы не только у меня, но и у Ли. Кажется, мне предстоит участвовать в разборке между Новым лагерем и Старым-Новым лагерем, простите за тавтологию. Свою собственную лабораторию в итоге я получил крайне кровавым путем, но все же получил. И доски столов и перегонные кубы с пробирками, ретортами и прочей стеклотарой перекочевали в мой рюкзак, где и дожидались очередной вылазки к моему тайнику у Старого лагеря. *** Через пару дней, пока Ларес перетирал с генералом Ли, я пробежался по Новому лагерю. Никогда бы не подумал, что буду подрабатывать торговцем наркотой. Впрочем, в этом мире на нее запретов нет, да и глупо о таком задумываться, по сути, сидя в тюрьме. Забавным казалось то, что Баал Каган, который и попросил меня ему помочь в сим «благородном деле», не требовал оплаты за косяки, называя их пробниками. Да, вот, у местных, похоже, выработался рефлекс: «тебе протянули косяк — дай десять кусков руды». Вот и насобирал я немного чаевых за помощь. Баал был вполне доволен и выдал мне в награду косяк для одного из гуру на болоте, без которого «болезный» со мной и разговаривать бы не стал. Впрочем, ради этого я и бегал по лагерю. Лишний Гуру в знакомых не бывает. Памятуя о разговоре с Гомером, я решил заскочить к Волку. — Привет! — подошел я к сидящему за прилавком вору. — Ты Волк? — И тебе привет, — улыбнулся он. — Да, это я. Хочешь что-то купить или продать? — Да, вот, слышал о тебе от Гомера. Он говорил, что ты мастер в обработке шкур и неплохо подкован в изготовлении одежды и доспехов. — Да, это так. Хочешь заказать что-то особенное? — Угу. У меня тут есть шкура шныга. Думал, ты сможешь сварганить из нее сапоги. Также есть и когти этой твари. Могу отдать, если не в уплату, то за скидку. — Интересненнько. Согласен. Снимем с тебя мерки, и пойду работать. Еще чего-нибудь схожее придумаешь, иди сразу же ко мне. Люблю необычные заказы. — Вообще-то, есть у меня одна идейка, — начал просвещать я кожевника. — Смотря на ваши доспехи, возникла идея по их улучшению. Я может и недавно в Колонии, но о прочности панцирей ползунов уже наслышан. — Да, сам уже думал о подобном. Ты ведь не о тех мелких ползунках, которые прячутся в шахте Гомеза… — А что? Ползунов-воинов там разве нет? — Есть, но в нашей шахте их больше. У Гомеза больше мелких бродит. Храмовники из Болотного лагеря там их почти повыбивали. Только эти психи готовы с ними связываться. Панцири ползунов-воинов почти невозможно пробить. Их не берет никакое оружие. Если ты принесешь мне хоть один такой панцирь, я постараюсь сделать из него доспех. — Как добывать эти пластины с панцирей ползунов? — Довольно просто. Спинные пластины скрепляются с основным панцирем только по краям. Их можно срезать, использовав очень острый нож. — Я понял! Посмотрим, смогу ли я найти эти пластины. И ты ничего не потребуешь взамен? — Ну, не совсем… Ну, с тебя не потребую. Если у меня получится сделать доспех из этих пластин, то я быстро… сильно… — в глазах Волка появился блеск наживы. — А, ладно, забудь об этом! В общем, договорились мы быстро. Послезнание — великая вещь. Сапоги он обещал сварганить за день, с чем я и согласился заняться, заплатив ему охотничьими трофеями. Позже тем днем, я воочию увидел генерала Ли. Высокий поджарый человек с бледной кожей и короткой стрижкой. На фоне Горна и своего телохранителя Орика, генерал попросту терялся. Но, учитывая особенности этого мира, впечатление могло быть обманчивым. Слабый задохлик руководить этими мордоворотами не может по определению. Здесь не воля, с ее бюрократией, законами и чинопочитанием. Здесь балом правит меч, топор и булава. Поговорив как с самим генералом, так и с его людьми, я узнал, что Ли не просто хороший боец, а чуть ли не самый лучший во всей колонии, по силе сравнимый разве что с Кор Ангаром из лагеря на болоте. Одни слова Ли чего только стоят… — А ведь когда-то я вел совсем другую жизнь, — поведал мне Ли, когда удалось прерваться на перекур. — Я был одним из лучших генералов королевства. Только представь, всю свою жизнь я боролся за его свободу. Знать не принимала меня, но король прислушивался к моим советам. — И что же случилось? — поинтересовался я. — Вельможи считали, что я представляю угрозу их грязным интригам. Я недооценивал их коварства, — он машинально схватил рукоять меча до скрипа кожаного переплёта рукояти. — Они не побоялись убить королеву ради победы надо мной. В этом бессмысленном убийстве обвинили меня. У короля Робара не осталось иного выбора. Мои заслуги перед королевством спасли меня от смерти. Но у меня забрали свободу. — Сомневаюсь, что такой человек как ты спустит это им с рук, — подумал я, но пересилил себя, чтобы не ляпнуть это вслух. — Когда-нибудь я вырвусь отсюда, — спокойным и уверенным тоном произнес генерал, будто это какой-то пустяк. — Вот тогда они за все поплатятся. Я должен им отомстить. С каким взглядом об этом рассказывал Ли, просто не передать словами. Одно я из его речи уяснил точно. Если, а вернее когда он отсюда выберется, Миртане придется искать себе нового короля и новых придворных. Под руководством Ли и Лареса был собран отряд в шестьдесят человек. Больше, как я понял, брать с собой было рискованно, Гомезовцы могли бы их принять за группу вторжения, ведь наш путь пролегал рядом со Старой шахтой. Вышли мы за ворота лагеря и, развернувшись направо, двинулись в сторону прилегающего к Старой шахте леса, за которым и находилось ущелье тролля. Необычное чувство, когда путешествуешь крупным отрядом. Обычно шарахаешься от стай животных, прячешься, а тут, словно паровой каток прешь напрямик, шутя, снося попадающиеся на пути стаи волков, кровавых мух и глорхов, это такие маленькие тираннозаврики, с пять метров в длину, если учитывать хвост. — Кажется, нам в ту сторону, — указал я направо, когда мы вышли на развилку. — Налево только черные гоблины и тролль. — Джако тоже говорил, при развилке направо, — при словах Лареса, я вспомнил колоритную пещеру и поежился. Великим боем дальнейшие события назвать язык не поворачивается, скорее уж быстрым захватом. Торлоф и Орик, два Нордмарца, прокрались к вышкам наблюдателей и шустро свернули тем шеи, далее уже поработал Ли. Оценив месторасположение дезертиров, и поняв, что их лагерь по сути своей находится в тупиковом углу скального прохода, он решил особо не заморачиваться и использовать магические свитки. Так как магов у нас не было, кроме меня, а про это я пока никому не рассказывал, даже Горну, свитки использовало несколько человек, поочередно меняясь и заливая тупик заклинанием молнии. Канонада была знатная, магия четвертого круга рулит, однозначно. Далее шла работа, от которой меня вывернуло, ну и не только меня. Оказалось что не один я с такой тонкой душевной организацией, что при виде отрезания человеческих голов, меня мутит. Головы сложили в отдельный мешок, который впоследствии перекочевал в мой рюкзак. К нему прилагалось письмо от начальников Нового Лагеря Гомезу. В нем говорилось о поддержании мирных отношений между лагерями и сотрудничестве. Блин, точно средневековье: «Давай дружить! Вот тебе голова твоего врага.». М-да, весело живем, ничего не скажешь. Ну, хоть одно я понял наверняка. Если мне придется убить человека в этом мире, рука моя не дрогнет. После того, чем я занимался последние дни, смотреть на себя как на белого и пушистого уже не получается. На обратном пути я вытащил шест, думал поупражняться перед обедом, которым меня обещал угостить Горн. Вернулся в лагерь я с небольшим запозданием, в результате которого наткнулся на Лефти. — Привет! Ты новенький здесь? Думаю, тебе не помешают новые знакомства. Не хочешь мне помочь разнести воду рабочим. — Да у меня уже пол лагеря знакомых, — отмахнулся я. Похоже этот тип не заметил как я выходил отсюда с парнями Ли. — Может все же разнесешь воду СЕЙЧАС? Ну, так что скажешь? — Сам носи свою воду, меня другие дела ждут. — С друзьями так не разговаривают! — брякнул этот олигофрен, доставая булаву. — Думаю, тебя следует научить хорошим манерам! Получил этот парень ударом шеста в зубы, в результате чего нескольких лишился. До Карима этому шкету как до луны. — Никто ни смеет нападать на моего друга! — проорал лысый толстяк и накинулся на меня со странной заточенной хренью на короткой палке. Закономерно получил и он, и еще один парень, из дружков Лефти и снова огреб очнувшийся так некстати Лефти. Попинав этих придурков, обшмонав их карманы и забрав оружие, я пошел вглубь лагеря, к нормальным людям. Ты же вроде не собирался их избивать? — вслед мне донесся вопрос Руфуса. — А выбор у меня был? — ответил я. Только было решил зайти в местный бар, как меня окликнул вышибала. — Ты куда собрался? Вход только для воров и рудокопов. — Во-первых, ты нагло врешь, — беззлобно начал я. — Во-вторых, я что не похож на рудокопа, желающего пропустить чарку самогона? — Похож, похож! — наиграно пренебрежительно фыркнул стражник. — А почему это я вру? — Если бар только для рудокопов и воров, что там делает сектант из болотного лагеря? Оставив стражника с выражением глубокомыслия на его лице, я вошел в сей храм напитков грешных душ сугрева. Пройдя мимо стойки, заглянул к местному Менделееву по имени Джереми. — Привет! Чем занят? — О! Привет менестрель! — ответил он. — Да, как обычно, варю рисовый шнапс. Пьют местные его с такой скоростью, что я едва успеваю его производить. Благодаря тебе почти весь запас вчера вышел, но я припас для тебя одну бутылку. — Спасибо! — искренне поблагодарил его я. — Только Силасу не говори, — махнул рукой он. — Жмот он. — Он бармен, жадность это часть профессии. А чистого спирта у тебя нет? — Есть, но зачем? — Настойку на лесных ягодах хочу сделать. Купив пару бутылок спирта и засыпав в них ягоды, я пошел к Горну. — Привет малыш! Как прошла охота? — Десять голов. Ты, кстати, почему не был с нами? — Ходил к Лестеру. Он передаст другим о встрече. — Ты, надеюсь, ему не все выдал? — Если ты о том, что Спящий — демон, то нет, — вздохнул Горн. — Сам скажешь. Сказал о тебе вкратце, мол, из другого мира, про нас знает почти все. Вариативно видит будущее. — Не вариативно, а варианты вижу. — Вот и Лестер меня так же поправил, — улыбнулся здоровяк. — А когда встреча? — Завтра! — Пойдем в вашу тайную пещеру в нескольких сотнях метрах от, охраняемого двумя стражниками-Гомезовцами, прохода к землям орков? — Перестань это делать! Ты не представляешь, как это жутко смотрится. — Что делать? — не понял я. — Так спокойно говорить о вещах, о которых знать никто не может, кроме тех людей, с кем ты говоришь. — А-а! Ты про послезнание? — Да. — Прости! Постараюсь тебя не шокировать. Хотя, для человека, способного порвать пасть ящеру голыми руками, понятие жуткого у тебя своеобразное. — Уж, какое есть. *** На следующий день, забежав к Волку за обновкой, мы с Горном поплелись к месту встречи. Падальщиков мы проредили еще с Мордрагом, поэтому путь к избушке Кавалорна был свободен от хищников. Но когда мы свернули в сторону столь полюбившейся ребятам пещеры, на нас напала пара глорхов. Горн размахивал своим топором как взбесившийся пропеллер, держа тираназавриков подальше от меня, пока я всаживал в их головы одну стрелу за другой, впрочем, без особого результата. — По туловищу стреляй! — прорычал здоровяк. — Голова у них как камень, не любой топор берет. Совет был дельным и уже через несколько десятков секунд глорхи скопытились. — Ты же говорил, что путь сюда безопасен, — укорил я его, складывая отрезанные головы зверей в рюкзак. — Так был раньше! — ответил запыхавшийся воин. — Еще на прошлой неделе здесь не было ни души. Пройдя тайный проход в пещере, который появился только во второй части игры мы стали ждать остальных. Первым пришел Диего и Мильтен, следом подтянулся и Лестер. — Привет Диего! — помахал я рукой. — Привет парень! — ответил латинос. — Что за байку ты наплел нашему Горну, что он решил собрать нас здесь. — Сначала официальные представление и пара рюмок самогона. Разговор нам предстоит серьезный. Как говорят на моей родине, без ста грамм не разберешь. — Александр Святославович Трубецкой, по прозвищу Князь! — представил меня Диего. — Мильтен! — сухо ответил маг. — Лестер, — миролюбиво сказал сектант. — Да прибудет с тобой Спящий, брат. Хорошее начало, ничего не скажешь. Мы расселись около бездымного костра и, как я и предложил, выпили понемногу самогона. После чего я рассказал им, как и откуда я сюда попал. В этот раз я не скрывал того факта что стал магом и, в подтверждении своих слов продемонстрировал заклинание свет, которое я, все же, довел до секундной скорости воспроизведения. — То есть, в твоем мире есть игра, на непонятном устройстве, которое ты назвал компьютером, — начал Мильтен. — И в этой игре ты управлял действием персонажа, наподобие марионетки в кукольном театре. И ты теперь попал в тело марионетки? — Нет, — ответил я. — Я попал в тело оригинала, на базе которого была основана та марионетка, другими словами этот мир столь же реален, как и тот из которого я к вам попал. Просто, история вашего мира, в моем, была представлена в виде игры. От вариантов действий главного героя, зависели последующие изменения в истории мира. Представь себе, что ты читаешь книгу, но можешь выбрать действие ее героя в той или иной ситуации. — Понятно! — ранее спесивые интонации присущие магам в его голосе поубавились. — Значит, ты знаешь, что повлечет за собой наш разговор? — вдруг неожиданно спросил Диего. — Понятие не имею! — честно ответил я. — В игре мы с вами были лучшими друзьями и мне сложно позиционировать вас как-то иначе. Но, что может повлечь за собой мои откровения неизвестно даже Аданосу, который меня сюда и закинул. Вижу, я вас до конца не убедил. — В твоих словах нет лжи, — ответили Мильтен и Лестер. — А я не до конца убежден, — нахмурился Диего. — Скажи, что-нибудь, что бы мог знать только я. — В твоем сундуке в лагере ровно сто двадцать кусков руды, пять зелий исцеления, бутылка воды, отмычка, несколько кусков жареного мяса, остальное не помню. Ты попал сюда из-за какого-то хрыча по имени Гербрандт, он сейчас живет в верхнем квартале Хориниса. Лицо Диего скривилось, но он качнул головой, в знак согласия со сказанным. — Единственный, про кого я здесь знаю слишком мало, так это про Лестера, — я потер подбородок. — Так зачем ты нас сюда собрал? — спросил сектант. — Узнать меня получше? — Это тоже, не без того, но нет, — начал было я. — Я хотел вам сказать пару ключевых моментов, которые здесь могут повториться, которые повторятся наверняка и которые нужно предотвратить, но один я не справлюсь. И я начал свой рассказ. Рассказал про причины и следствия затопления Старой шахты, убийство Гомезом магов огня, причины и следствия смерти Ибериона и распад братства Спящего, войну с Новым лагерем и план Ксардаса. По мере моего рассказа лица присутствующих становились все мрачнее и мрачнее. А когда я закончил рассказ тем, что меня самого завалит обломками храма, и я пролежу там несколько недель без еды и воды, поддерживаемый к жизни магией доспехов, смотрели на меня они уже совершенно по-другому. — Значит Спящий это демон, — на Лестера было жалко смотреть. — Но как же убедить в этом Ибериона. Он достойный человек и я не хочу, чтобы он погиб. — Ты принял эту новость лучше, чем я рассчитывал, — удивился я. — Думал ты кинешься на меня в приступе праведного гнева. — Я не настолько ярый последователь Спящего… Был, — с уверенностью закончил он. — За два года внутри барьера я был готов поверить во что угодно, лишь бы отсюда выбраться. А что делать с его влиянием на наше братство? — Тут может помочь Ксардас. После падения барьера он тебя привел в более-менее нормальное состояние, хоть при встрече с драконами тебя все равно мутило. — Драконы? — начал Диего. — Спящий не единственная проблема? — Размечтался! — я с грустью вздохнул. — Последующие несколько лет покой нам будет только снится. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Сначала нужно спасти Ибериона, параллельно необходимо завалить тот проход в Старой шахте, который выходит к подземному источнику. Предупредить магов огня, чтобы они приняли в случае нападения меры. — Предложения? — Ну, ритуал наше братство без Юнитора не проведет, да и слюны и яиц ползунов у нас нет, нужно постараться, чтобы их не было и впредь. Нужно завалить участок шахты, где находится матка. — Так мы предотвратим и вызов Спящего, и войну, и убийство магов, — продолжил Диего. — Но как это сделать? Просто закрыть ту часть шахты нам не дадут. — Нужно убедить в этом моих братьев по ордену, — Мильтен был не на шутку напуган. — Если мы докажем им правоту твоих слов, Князь, то они и сами завалят проход к матке. Скажут что это необходимо, Гомез не будет против. — Если ему спесь позволит, завалить часть потенциальных доходов, — уровень скептицизма в словах Диего просто зашкаливал. — И магам, поверить Князю, — вставил свои пять копеек Горн. — Ну, к лагерю мне все равно присоединяться придется. Не слишком ли я затянул с твоим заданием, Диего? — Нет, сходишь к шахте на днях, все будет нормально. — Мильтен, а ты руны телепортации делать умеешь? — задал я магу, уже несколько дней интересующий меня, вопрос. — Нет, хотя книга по их созданию есть, но ни времени на поиск компонентов, ни практики нет. — А как они вообще делаются? — Привязывается руна к пентаграмме в месте ее создания, потом перенос в него и происходит, независимо от того, сохранилась ли пентаграмма или нет. — Что для этого нужно? — Кровь мага заклинателя для заполнения узора на прорезях руны. Алхимическое зелье для пентаграммы на основе крови мага, коронного растения и перемолотого фрагмента связующей руны. Ну, и пять свечей для начала ритуала, дальше выбросы маны заклинателя. Если ты хочешь нам сделать по руне переноса сюда, то вынужден тебя огорчить, для этого нужен как минимум четвертый круг магии. — Облом, — констатировал я. — До таких высот мне пыхтеть несколько месяцев. — Месяцев? — поперхнулся маг. — Да у тебя всего первый круг. — Так посвети меня во второй, в чем проблема? Ну, или ты Лестер, раз уж ты тоже оказался магом. — Если ты не готов к принятию нового круга, ты сгоришь или рассыплешься прахом, — на лице мага появилось беспокойство. — А как определить, готов я или нет? — Сейчас… — сделал он пас рукой рядом с моей головой. — Хмм… Похоже, что для второго круга ты готов, но третий тебя точно убьет. Сколько ты уже владеешь магией? — Я же говорю, всего девять дней, — на этих словах маг выпучил глаза. — Аданос сказал, что вы просто тормозите в обучении, потому что полагаетесь на руны. При развитии навыков древней магии, обучение идет быстрее, а круги в ней не нужны, но помогают в скорости ее освоения. — В наших книгах пишется, что именно руны упрощают освоение магии и всего за несколько лет можно переступить несколько кругов магии, — удивился Мильтен. — Получается нам врали? — И да и нет, — ответил я. — Руна держит в себе слепок магического каркаса заклинания, следовательно, научится ей пользоваться проще, чем формировать тот же слепок самостоятельно. Но именно при самостоятельной работе с маной, ее резерв растет быстрее, как и скорость воспроизведения самих заклинаний. Просто ты в этом случаи прилагаешь больше усилий. — Хорошо! — согласился маг. — Властью дарованной мне Инносом, посвящаю тебя во второй круг магии. Мильтен вскинул руки, и меня окутало красное марево, впитавшееся под кожу. В тот самый момент барьер пошел рябью молний, и меня вновь окутала и синяя дымка магии Аданоса. — Получи и новые знания, жулик, — прошептал в моем сознании голос бога. — Следующий сеанс через месяц или только знания, но не раньше чем через неделю. Хочешь быстрее ищи книги. — Что это было? — хором раздался вопрос. — Это был Аданос. Добавил к новому кругу и информацию о древней магии. Сам бы он мог меня посвятить только через неделю или две, а так нашел лазейку. — Это из-за того что ты Вершитель? — спросил Лестер. — Да. Как видишь быть Вершителем не только свобода, но еще и ограничения по скорости развития. — Не критично, — усмехнулся бывший сектант. — Не скажи. Для боя со Спящим мне нужен будет шестой круг. Этот мир не игра, где его и воином и лучником прибить было можно. Валяться под развалинами несколько недель я не намерен. — Ты же говорил, что мы предотвратим его пробуждение, — в недоумении буркнул Горн. — Не факт, что мы сможем это сделать. Всегда нужен запасной план, — я задумался. — Плюс, пока его не изгнать к Белиару, барьер не разрушить. А кто его знает, может в состоянии сна он еще опасней, чем бодрствуя. Заверив меня в своей поддержке, друзья покинули место встречи. Странно, но я их действительно начал считать, не какими-то безликими порождениями немецких игровых разрабов, а именно, друзьями. Видимо в этом с Безымянным я солидарен на все сто. Да и куда бы я делся, часть его эмоций, как и моторика все же слилась с моими ощущениями на более глубоком уровне, чем я предполагал изначально.