Трудно быть асом. Часть вторая "Король Рудбара"

Ахтунг! НС-17, сомнительное согласие       Я стояла посреди личных покоев короля Рудабара и смотрела на серое море, простирающееся до самого горизонта, краешек которого был виден за окном.       Потеряв счет времени, я не знала, какой сейчас день или час дня. Вся моя жизнь разделилась на «до» и «после». Кажется, прошло две недели с той ужасной ночи, но я не была точно в этом уверена.       Стоило мне лишь закрыть глаза, как я снова видела застывшую боль и решимость в глазах Локи, голубое зарево над ночным лесом, чувствовала на себе цепкие руки Полоза, затаскивающего меня в повозку ванов…       «Это мой выбор… Нам не уйти живыми отсюда, кто-то должен их задержать».       Эти слова крутились у меня в голове как заведенная пластинка.       Кто-то должен был задержать погоню, и Локи решил, что это будет он… В чем-то я понимала, что это было правильное и вынужденное решение мужчины, решившего любой ценой достичь поставленной цели, но душа продолжала стонать от невосполнимой потери.       Мне и команде наемников удалось благополучно попасть в Рудбар. Отъехав подальше, Даган забрал из моих дрожащих рук кристалл связи, потому что к тому времени я ничего не соображала от слез. Все мое существо стремилось вернуться туда, на поляну, обратно к любимому мужчине, и разделить с ним его трагическую участь.       Полоз и Абасс меня уговаривали, что Локи сделал все правильно, главное — доставить предмет заказа в Рудбард, и вообще — глупо было соваться туда, откуда точно не унесешь ноги.       Но они не понимали меня. Мне было плевать, что там ждала верная смерть. Там был Локи, один на один со сведущими из Ванахейма, и мое место, как ученицы и преданной спутницы, было рядом с ним.       Над пологой горой ночное небо осветилось ярким голубым заревым, низкий гул, перерастая в рокот, пронеся по ущелью, отдаваясь страшным эхом от скал.       А потом наступила тишина, такая давящая, гнетущая…       Я села на землю и закрыла лицо ладонями. Мне казалось, что это все какой-то кошмарный сон. Я с трудом воспринимала прилет воздушного судна, спешную погрузку на него и прибытие в Рудбард.       Амбросиус ждал нас в гавани для воздушных судов. Магистр открыл рот, чтобы задать очевидный вопрос, но, увидев измученную и зареванную меня, едва держащуюся на ногах, промолчал.       Ответ был и так ясен.       На следующий день я вместе с магистром занялась переправкой кондитора в Асгард, открывая тропы в безмирье прямо во дворе гильдии, подальше от любопытных глаз горожан.       Вместе с металлом в Асгард были отправлены и все необходимые документы, как наказывал Локи.       Магистр рассчитался с наемниками от имени Его Величества, потом отправил на место ночного боя группу сведущих, но те вернулись с пустыми руками. Как и отряд альвов, которых направил новый король Фэйруна Тхалимон Первый на помощь Локи, которому без особого труда удалось взять власть в столице светлых альвов. Поговаривают, что большая часть благородных, устав от глупостей Аркуэнона и его враждебной политики по отношению к Асгарду, присягнула новому королю без лишних вопросов.       Но ни та, ни другая поисковая команды ничего не нашли на месте магического боя в горном ущелье. Ни останков тел, ни следов оставшихся в живых. Ничего. Только выжженная поляна и покореженные деревья, вырванные с корнем, словно там взорвался тротиловый заряд.       Еще через пару дней в Рудбард заявился Тор. Золотой принц поведал, что Врата Радужного моста в Асгарде восстановлены, асы праздновали победу. Но узнав страшную новость о Локи, он сразу прибыл сюда, чтобы на месте узнать подробности и помочь. Громовержец долго не мог понять, как такое могло случиться? Тор хмурился, обкусывал губы, но не верил… И решил лично отправиться на поиски пропавшего брата.       Асгард выслал еще одну спасительную группу на место ночного боя. На этот раз туда отправились члены гильдии Сведущих из столицы асов совместно с Аристархом и часть гвардейцев Рудбара. По словам капитана последних, поисковый отряд прочесал все ущелье вдоль и поперек, переворачивая каждый камень, заглядывая в каждую расщелину. Спасатели даже прошли вдоль горной реки, но не нашли никаких следов аса. Ни останков, ни нагрудного знака короля, ни именного перстня Его Величества — ничего.       Локи объявили пропавшим без вести.       Городской совет Рудбара известил о дате заседания, на котором должна была быть решена дальнейшая судьба королевской власти в городе аланов. Наместник был полон решимости снова взять власть в руки, Сибилла ибн Саббаха уже вовсю готовилась к переезду в королевский дворец.       Все эти новости мне рассказывал Амбросиус, который часто приходил проведывать меня, но я слушала его вполуха.       Практически целыми днями я проводила в своих покоях, пытаясь укрыться от той страшной правды, которая преследовала меня повсюду.       Я не могла ходить по дворцу, по городу, все и везде мне напоминало о короле. Я что-то ела, пила, пыталась спать, но постоянно ловила себя на мысли, что это делаю уже не я, а мое тело, которое просто по старой памяти знает, что нужно делать и как.       С утратой Локи внутри будто умерла какая-то часть самой меня.       Злая тоска и грусть не покидали меня ни на минуту, но слезы-спасительницы не спешили появляться на глазах, чтобы дать выход моей боли. Где-то на краю сознания я понимала, что это очень плохой признак, но помочь самой себе не могла.       Я никогда больше не увижу Локи…       От этой мысли становилось еще хуже.       Погода словно соответствовала моему состоянию. В Рудбард пришла поздняя осень, которая была дождливой и холодной. Небо затянулось серыми облаками, из-за чего море перестало быть синим и красивым. Хотя, возможно, это я иначе воспринимала мир. Все теперь вокруг стало казаться смазанными, какими-то неярким. Я не жила, а существовала.       Днем по большей части шел дождь, который либо только начинался, слегка накрапывая, либо уже заканчивался. К полудню холодный ветер с гор разгонял осеннюю дремоту, но только для того, чтобы прогнать по небу свинцовые, тяжелые тучи и снова наградить землю опостылевшим дождем.       Личный камердинер короля Хруг, который стал теперь моей нянькой, говорил, что скоро пойдет снег, а в ночь ударят первые морозы.       Но я только пожимала плечами, мне было все равно. Зима, осень, лето… Какая теперь разница?       Так было и сейчас, я просто стояла и смотрела на безликое море, почти слившееся с серым и унылым небом.       Я только что вышла из ванной, но не чувствовала холода после теплой воды и не спешила одеваться, оставаясь в тонкой длинной рубашке. По спине разметались распущенные волосы.       За дверями послышался голос магистра гильдии. Он кому-то что-то втолковывал, но я только прикрыла глаза, мотая головой.       Не надо, никого не надо! Уходите все прочь! Я хочу быть одна со своим горем. А злодейка-память не щадила меня и подсовывала все новые и новые картинки из прошлого…       Локи, везде был Локи. Я впустила его в свою жизнь, и совсем скоро он стал самым родным, самым важным человеком для меня, как и родители.       Но я снова одна, все мои близкие ушли от меня.       Я вышла на балкон, не сводя глаз с моря.       Перила были мокрые и скользкие от накрапывающего дождика.       Я снова одна…       Где-то внизу шумело море, набегая на прибрежные камни. Такое ласковое, такое манящее.       Я перегнулась через перила, глядя на морскую пену. Волны накатывали одна за другой, разбиваясь и поднимая столпы брызг.       Так близко, так красиво, что я поддалась вперед.       «Что ты делаешь, ненормальная?!» — зашипела ётунша, но я будто не слышала её.       Я протянула руку. Мне стало казаться, что еще немного — и коснусь прибоя.       — Ты совсем сдурела?! — чьи-то руки схватили меня в тот момент, когда я едва не полетела вниз с высоты.       Меня с силой рванули подальше от перил. Все поплыло перед глазами, я потеряла равновесие, падая назад. Мой спаситель не смог удержать меня, и мы оба полетели на каменный пол.       — Тысяча ётунов!        Теперь стало понятно, что это был Полоз. Я лежала на нем сверху, парень морщился от боли и потирал затылок. Очевидно, он неплохо приложился об пол.       Я сползла с него и села прямо тут же, подниматься сил не было.       — Анна, посмотри на меня, — вор пытался привлечь мое внимание.       — Уходи, — тихо проговорила я.       — Ну, да как же! Чтобы ты вниз сиганула!       Я пожала плечами и промолчала. Мне было все равно. Не сейчас, так позже.       — Слушай, так нельзя. Мы все проходим через утрату родных, так устроена наша жизнь, но нужно жить дальше.       — Зачем? — я так и не удостоила вора взглядом.       — А зачем ты живешь? — ответил Полоз вопросом на вопрос.       Теперь я не знала ответа.       — Ты через столько прошла, Анна, чтобы теперь вот так легко сдасться? Нужно бороться. Вспомни, что сказал тебе Локи — «просто живи».       — Ты не знаешь, ничего не знаешь.       Я посмотрела на вора измученным взглядом. Как он может быть таким недальновидным?       — Да знаю я, — вор отмахнулся от меня, как от мухи.       — Нет! — я вцепилась в его руку. Меня стала пробирать дрожь от негодования, хваленый самоконтроль испарился как вода на солнцепеке. — Что ты можешь понимать в моем состоянии?! Что, Полоз? Ты не терял близких, одного за другим…       Вор приблизил лицо ко мне, заглядывая в глаза.       — А что ты знаешь обо мне, Анна? — задиристо прошептал парень.       Я видела, как отражается в его глазах серое небо, как просвечивается сквозь белую, почти мраморную кожу синий виток сосуда на виске, как смешно взлохмачены курчавые волосы на макушке…       А ведь он действительно прав. Я ничего не знала о нем, только скупые факты из биографии, которые представил Амбросиус. Сын наложницы богатого алана, отец неизвестен, учился в приходской школе, первая кража, гильдия…       Даже сейчас я не была точно уверена, что могла верно понять его. Полоз сильно изменился с момента нашей первой встречи. На месте юнца появился молодой, уверенный и привлекательный мужчина с душой актера и авантюриста. Задранный нос, уверенный взгляд и приподнятые уголки губ — давай угадай, что у меня на уме. Комедиант, прекрасно знающий свою роль. Не хватало только яркого грима, что-нибудь в карточной теме — бубен на один глаз и дальше по щеке цепочка из масти черва, трефа, пика.       Но что ему от меня нужно?       Я сделала попытку встать, однако меня удержали.       Теперь уже не я крепко держала вора за руку, а это он вцепился в меня мертвой хваткой.       — Пусти.       Парень замотал головой, нагловато улыбаясь.       — Да пусти же!       — Зачем? — вор прищурился. Ясно, он мне не доверяет.       — Ты делаешь мне больно, Полоз, — я использовала последний козырь в нашей психологической схватке, где счет был не в мою пользу.       Никакой реакции. Как раздевал глазами, так и продолжает. Уверенный в себе молодой засранец.       Я снова пыталась освободиться, но Полоз резко притянул меня к себе. Я практически ткнулась носом в его щеку, вдыхая запах парня. Такой знакомый, родной… Или это мне уже кругом мерещиться Локи?       — Что ты делаешь?! — меня возмутило его поведение. Что он себе позволяет? Откуда эта бравада?       — Однажды ты мне сказала, что если бы не любила Локи, то ни за чтобы меня не отпустила, — пробормотал вор, поворачиваясь ко мне. Я была очень близко к нему, ощущала его рваное дыхание у себя на губах.       Мне хотелось что-то возразить Полозу, но не получалось. Все навыки психотерапевта исчезли, как будто я никогда и не владели ими. Ему удалось выбить меня из колеи, а сложившая ситуация только была ему на руку.       — Я знаю, что ты любишь его. Но я буду рядом, Анна, теперь я всегда буду с тобой, — горячий шепот заставил меня закрыть глаза. В ответ по телу пробежала волна мурашек.       Я судорожно вздохнула, но со стороны это больше походило на всхлип.       Нет, это неправильно!       Я снова стала вырываться.       — Пусти меня, я буду кричать.       Полоз послушался, но вскочил с пола, поднимая меня следом за собой.       — Кричи, — равнодушно кинул парень. Он потянул меня с балкона в комнату, а я проследила глазами примерную траекторию его движений.       Какого черта он делает?! Причем тут кровать?       Хуже всего было то, что сейчас у меня не получилось использовать дар. Последний раз я пила Иггдрасиль довольно давно, и в результате перерыва у меня установилась своего рода «блокада» на магию, как объяснила Лагрея. Нечто похожее было и у Локи в больнице. Но он был более опытным колдуном и смог быстро решить проблему. Я же получила дар без году неделя и теперь просто не смогла ничего сделать, не хватало концентрации, о которой мне постоянно долдонил Локи. Если бы я его послушалась в свое время…       — Как ты можешь?! — я распалялась не на шутку, чувствуя, что ноги сами скользят по каменному полу, и рано или поздно у вора получиться дотянуть меня до ложа. — У тебя есть совесть, Полоз? Так нельзя, это неправильно, мы не можем…       Шнурок повернулся ко мне. Я видела, как пылает на его щеках лихорадочный румянец, как подернулись влажной поволокой глаза…       — Не правильно, говоришь? — тихо начал вор.— А кидаться с балкона — это нормально? А терять тех, кто дорог?!       Полоз дернул пряжку ремня на брюках, не сводя с меня жадных горящих глаз.       Вжик — и ремень был уже в руках парня. Он взмахнул им, как кнутом.       — А жить, зная, что обречен любить только одну женщину на свете, но она не твоя — это правильно?!       Полоз рванул с себя рубашку, кидая ту ненужной тряпкой в сторону. Мой взгляд сам по себе скользнул по худощавому телу, плоскому животу, дорожке темных волосы, идущих за пояс штанов. Я неловко передернула плечами — не плохо сложен, ничего не скажешь, но что за стриптиз?!       — Что тогда можно, Анна, ответить? Сбросить груз с души и начать все с нуля — это тоже неправильно?       Я не успела ничего сказать, как вор кинул меня на кровать, тут же наваливаясь на меня сверху.       Я закричала и попыталась сбросить с себя Полоза, запоздало понимая, что могла бы лягнуть его ногой.       Но дворец словно вымер, никто не зашел в мои покои проверить, что сейчас происходит. Я была один на один с молодым парнем, который оказался гораздо сильнее меня, несмотря на кажущуюся тщедушность.       — Будешь хорошей девочкой, Анна? — я чувствовала, как бешено стучит сердце вора, как упирается в живот стоящий колом член. Полоз был возбужден и уже мало что соображал.       Я едва не зарычала от негодования, понимая, что мое тело начинает предавать меня вслед за этим парнем; соски уже затвердели, сладкое томление между ног нарастало с каждой минутой.       — Да пошел ты! — с надрывом выплюнула я.       Полоз хрипло рассмеялся.       — Знал, что ты так ответишь.       От его низкого, обволакивающего шепота веяло абсолютной уверенностью в своей победе.       Вор навалился на меня всем телом, подтягивая мои руки вверх. Я с ужасом почувствовала, как запястья стягивает кожаный плотный ремень.       — Ты не посмеешь, Шнурок! Нет, только не силой…       Вор явно не ожидал от меня такого заявления. Он даже замер на секунду, тяжело дыша от моих попыток освободиться.       — Силой?! — между бровей пролегла озабоченная складка. — А зачем? — проговорил вор тихо, затем наклонился и выдохнул мне в губы: — Ты сама уже хочешь. Разве нет?       Полоз впился в мои губы властным и требовательным поцелуем, как припадает к источнику жаждущий напиться путник после перехода через пустыню. Наша борьба с Полозом только пошла ему на руку, задравшаяся одежда давала ему полный доступ. Движения парня распаляли меня еще больше. Но сквозь вяжущую пелену возбуждения я чувствовала, что моя боль начала отступать, мне становилось легче, хотя совесть кричала, что это неправильно, недопустимо…       Я попыталась пошевелить руками, но поняла, что просто не могу ничего сделать — запястья были крепко связаны, вдобавок ко всему Полоз умудрился привязать меня к столбику балдахина, что был над кроватью.       Почувствовав движения, Шнурок оторвался от меня.       — Это чтобы ты не убежала, Анна, — пояснил вор. — Начинать жить всегда сложно, но если ты сама раздвинешь перед мной ножки, так и быть, я отвяжу тебя.       Я отчаянно замотала головой, заливаясь краской стыда. Полоз лишь с укором посмотрел на меня и подложил мне под бедра маленькую подушку.       Я хотела снова что-то сказать вору, но не успела — парень с силой развел мне ноги, и в следующее мгновение я почувствовала его язык на своей разгоряченной плоти.       Движения вора были плавными, скользящими, в чем-то даже заигрывающими. Он явно знал, что нужно делать и как. Когда только успел научиться в свои двадцать с небольшим?! У меня закружилась голова, волны удовольствия пробегали по телу, стремясь вниз.       Это было сильнее меня, я запрокинула голову и громко застонала. Последние барьеры рушились.       — Только не говори, что тебе не нравится, Анна, — тихо проговорил Полоз. — Да ты просто течешь, милая.       Я прикрыла глаза, глотая слезы. Мне было стыдно за мою реакцию, я только что потеряла одного мужчину, как уже нашла утешение в объятиях другого.       Кто я после этого, как не самая настоящая шлюха?       Но Полоз явно вознамерился добиться от меня большего.       Парень ускорил ласки языком, делая их более сильными и требовательными. Потом он настойчиво скользнул пальцами вовнутрь, заставляя меня задержать дыхание, не прекращая ласкать языком.       Я уже не слышала собственных стонов, не ощущала дрожи в согнутых коленях. Вопреки угрызениям совести, я задвигала бедрами навстречу мужчине, дарящему неземное наслаждение, пытаясь как можно сильнее прижаться к губам любовника.       Ослепительный оргазм на какое-то время лишил меня рассудка.       Я прогнулась всем телом. Казалось, что время начинает останавливаться…       Дрожь от удовольствия еще не схлынула до конца, как из-под меня бесцеремонно выдернули подушку и не дали сомкнуть колени, явно готовя для иного. Руки все также были связаны над головой, а мой любовник окинул меня таким жадным взглядом, что мое тело загудело от желания продолжать.       Полоз не стал тратить время на раздевание, он просто рванул завязки на штанах, высвобождая стоящий колом член. Как безумный, вор прошептал, что сходит с ума от желания и просто не сможет долго продержаться. От его хриплого голоса меня окатило новой волной похоти.       Медлить он не стал. Погрузившись одним голодным рывком, вор принялся вбиваться в меня, на каждый его толчок я отзывалась благодарным всхлипом.       — Красивая, — шептал Полоз в пылу страсти, — горячая, мокрая… какая же ты мокрая!       Наши стоны слились в один, дыхание перемешалось. Весь мир существовал сейчас только в этой комнате, в наших судорожных рывках, в чувствах, которые прорвались наружу бессвязным бормотанием, вскриками…       Полоз содрогнулся, захлебываясь наслаждением, я благодарно застонала.       — Живи, Анна, — хрипло прошептал он, повторяя слова Локи, — просто живи.       Шнурок рухнул рядом со мной на кровать, потом отвязал мои руки.       Парень собственнически притянул меня к себе, зарываясь лицом в мои волосы.       — Это даже лучше, чем я представлял. — Шнурок начал массировать мне запястья, ведь на тех отпечатался ремень.       Я закрыла глаза, осознавая, что дышать стало гораздо легче. Боль и тоска отступили на второе место, я больше не хотела «познакомиться» с морем поближе…       Но правильно ли все это?       «Слава потоку, теперь, кажется, я смогу спокойно поспать впервые за две недели. За тобой есть кому приглядывать», — пробурчала Лагрея и замолчала.       За окном снова зашелестел мелкий дождь.