Час Земли

Берлин. 8:27 p.m. Байльшмидт громко и пафосно откашливается в кулак. - Добрый вечер, дамы и господа! Приветствую всех вас на публичном чтении мемуаров Великого Пруссии. Здесь вы получите уникальную возможность ознакомиться с биографией такого... - Германия-сан, что мы здесь делаем? - Я хотел обсудить с тобой некоторые спорные нюансы во вчерашнем отчете. Прости, я не знал, что у Гилберта здесь вечеринка. - Запад, в тысячный раз повторяю: это не вечеринка! - Родерих, пошли отсюда, а? - Увы, но я выложил за этот концерт тридцать евро... - Молчать! Пруссия уже вконец рассержен. Он швыряет в сторону неблагодарной публики на диване один из своих дневников, тот, который побольше. Он попадает в лоб Японии, тот теряет сознание, падая на подушки. - Пруссия, имей совесть! - Ах ты..! - Заткнитесь и получайте удовольствие. Кто не будет получать удовольствие, тот будет выдворен вон. Деньги не возвращаем. Я продолжаю. Германия пытается тем временем привести в чувство бездыханного Японию. - Итак, все началось в те далекие времена, когда благодатные земли Европы еще не познали могущественного Величия, перебиваясь крупицами величия ничтожного и недосто... Повсюду гаснет свет. - Наши молитвы услышаны! - Заткнись, Австрия! - Сам замолчи, piefke! Лизхен! Лизхен, где ты? - Я здесь, дорогой. Людвиг, у вас с проводкой что-то не так или... - Немецкая проводка - самая надежная проводка в мире. - Где я? - Япония очнулся! Германия на ощупь ищет лицо Хонды, чтобы услужливо помахать над ним распахнутым дневником Пруссии, но промахивается и попадает прямо по лицу Эдельштайна. Тот вскрикивает от боли и хватается за ушибленный нос. - И все-таки, что со светом? - спрашивает Венгрия в темноту. - Сегодня Час Земли,- сообщает Кику. - Что? - В Час Земли каждый год в один из мартовских вечеров по всему миру отключают электроэнергию. Это очень красиво, Венгрия-сан. - Что в этом красивого? Я теперь не смогу дочитать свои мемуары. И вообще, это звучит как: "по всему миру выключают газ - что за прелесть" или "по всему миру выключают воду - просто волшебно". Странные у вас всех представления о красоте. Великий не одобряет. Германия тем временем пытается привести в порядок нос Австрии. Слышен грохот и стоны. Это Людвиг с Родерихом опрокинулись через спинку дивана. Венгрия обеспокоенно мечется из стороны в сторону в поисках источника звука. - У вас там все в порядке? Людвиг высовывает голову из-за дивана, все еще не в силах отойти от шока. Из-за сильного стресса он, по обыкновению, начинает раздавать приказы направо и налево: - Все под контролем! Сохраняйте спокойствие! Гилберт, слезь со стола! Немедленно! - Ты чего орешь? - Выполнять, солдат! - О, ты имеешь в виду мой великолепный пьедестал для публичных выступлений? - Я имею в виду стол, который ты будешь отдраивать, когда дадут свет. Слезай! Только осторожно, не то... - Аааа! Воплю Пруссии вторит женский визг. - Аааа! Убери лицо от моей груди! - Спасибо за мягкую посадку, Лизхен. Резкий хохот прерывается звуком пощечины. - Что у вас там происходит, позвольте узнать! - подает голос Родерих из-за дивана. - Ничего, дорогой, я справляюсь. 9:02 p.m. Несколько минут присутствующие в гостиной приходят в себя. Когда из кухни доносится звон разбитой посуды, все вздрагивают и прислушиваются. - Смотрите! - ахает Венгрия, хотя отлично понимает, что это почти невозможно. Остальные четверо оборачиваются к двери, чтобы увидеть нечто белое, заплывающее в комнату. Несмотря на роль ужаснувшейся публики, все приседают пониже, выглядывая из-за дивана, и начинают беспардонно перешептываться. - Призрак... - Точно. Призрак рыцаря Тевтонского ордена... - Что за чушь? - Ну, он же в белом. - Призраки от природы белые, Пруссия-сан. - А ты не умничай тут! - Помолчи, Гилберт. Я вообще сомневаюсь, что это привидение. Призраки не кашляют. - И не шмыгают носом. - Что это за хрень торчит у него из голо... - Вокруг него странное облако. Фигура замирает и глядит по сторонам, жалобно сопя. Затем открывает рот и еще более жалобно произносит: - Гермаааниияяяя. Никто во мраке не замечает, как бледнеет немец. Венгрия драматично охает, Австрия ахает, Япония зажмуривается, а Пруссия хватает брата за шкирку и легонько трясет. - Прости, но он пришел за тобой. Я тебя очень любил. На этих словах альбинос с чувством целует Людвига в губы и толкает через спинку кушетки к белой фигуре с воплем "вот он! вот твоя жертва! Убей его и уходи, чудище!". Вместо сбора кровавого урожая фигура смотрит в темноте себе под ноги, куда, по всей вероятности, приземлился Германия, и громко чихает. Белую оболочку, оказавшуюся мукой, сдувает с лица. - Гермааания...я готовил пасту, но вдруг стало темно...я рассыпал мукууу...и испачкал твою куухню...- на последних словах белая с ног до головы фигура, оказавшаяся итальянцем, начинает горестно рыдать. - Италия, перестань...все хорошо,- немец пытается встать. Шорох, злобное "эй, да не по головам же" Пруссии, шаги. Венгрия бросается к Феличиано, переступая Людвига, и заключает его в нежные объятия. - Так...Гилберт. Это что вообще было? - А что...а что такое? Пруссия прячется от поднявшегося с пола Германии в глубине гостиной, надеясь, что во мраке его не найдут. Немец медленно, но уверено следует на голос. - Я видел такую штуку в одном реалити-шоу. Пожертвовать одним ради спасения остальных. Странно, что ты не знаешь такой элементарщины, Запад. Ээ, Запад? Что ты делаешь? Положи мой дневник! Что ты... 9:25 p.m. - Уа, я голодный. - Потерпите, Италия-сан. Скоро включат электричество. Свет от фонарика падает на обездвиженное тело на ковре. Сдавленное мычание. - Может развязать его? - Пусть полежит. - Людвиг, может хотя бы вытащить бумагу у него изо рта? - Nein. - Это же восхитительно, Лизхен. Молчание Пруссии - просто симфония для моих ушей. *Пифке (нем. Piefke), сокращённо Пиф (Pief) — прозвище, которым жители Австрии и особенно Вены называют жителей части Германии, в настоящее время так называют преимущественно туристов из Германии. В самой Германии это прозвище применяется как шутливое обозначение хвастуна или воображалы.Прозвище обычно касается жителей районов бывшей Пруссии к северу от Майна, особенно носителей северного, берлинского, бранденбургского и вестфальского диалектов. К стереотипам, приписываемым «пифке» относят шум, грубость, бесчувственность, негибкость, кулинарная безвкусица, непонимание австрийской культуры и традиции, а также обозначение австрийской литературы как немецкой.