Насмешка умирающей улыбки

Спокойная протяжная музыка кантри, которой поневоле хочется подпевать, своими нотами прекрасно уносила сознание в тихое и красивое место. Рассудок слегка плыл, затуманенный ароматом белых цветов, что аккуратно лежали на полу. Прикрыв глаза и позволив музыке в сочетании с одурманивающим ароматом цветов наполнить себя полностью, Хелен наслаждалась этим расслабляющим моментом. Это было нужно её нервной системе как глоток свежего воздуха. Двигая ногой в такт песне, девушка улыбалась. Затишье перед бурей? Возможно, но лучше довольствоваться тем, что есть сейчас. — Если покаемся… прямо сразу, нас ведь не тронут? Да? — в голосе мужчины явно слышался страх. — Нет, будет только хуже. — ответила женщина. Голоса «счастливчиков» заставили Хелен открыть глаза. Прямо перед ней на стенке небольшого фургона чёрной краской был нарисован большой крест, походящий на звезду. Вся эта беззаботность разбилась на миллион осколков о тяжёлые грани суровой реальности. Глубоко вздохнув, девушка медленно перевела взгляд на вооружённого сектанта. Мужчина с неким презрением в глазах изучал своих пленников, при этом крепко вцепившись в свою винтовку. Потрёпанный свитер, на груди которого нарисован крест, был местами порванный и запачканный, к сожалению, Хелен догадалась, что это были за пятна. Они утверждают, что спасают людей, но при этом их путь залит кровью, и после этого они надеяться на что-то светлое? — Покаяние без боли невозможно. Ты провозгласишь свой грех, потом пронесёшь его на теле, а потом Иоанн очистит тебя. Это так прекрасно. — подал голос сектант, всматриваясь в глаза мужчины. — Больные ублюдки. — процедила женщина. Сектант моментально переменился в лице. Резкий удар прикладом не вырубил грешницу, но оставил в области виска небольшую ссадину. Если бы не закрытые двери фургона, то она явно бы вылетела в суровые объятия жёсткой каменистой почвы. Перепачканные в крови и пыли, кровоподтёки на коже, порванные одежды и растрёпанные волосы — в этом фургоне один дресс-код. Но один мужчина выделялся из общей картины. Он молча наблюдал за всеми, иногда сжимая свои кулаки до белых костяшек, но держался, стараясь не влезать в конфликт. Его одежда была лишь слегка испачкана, в то время как кожа — чистая, ни единого шрама, даже царапинки, сразу можно было понять, что он не местный. Многого не видел и многого не знал. Хелен, забыв о приличии, в упор смотрела на него, изучая взглядом и подмечая особые черты. — Прикуси язык, женщина. Скоро придёт ваш черёд и Иоанн очистит вас, вы будете благодарны ему, вы будете любить его и почитать. — вещал сектант, осматривая пленников. — Любить и почитать? — тот молчаливый парень хмыкнул. — Я остановлю вашу секту. Богом клянусь. Сектант в мгновение ока вышел из себя. Когда он замахнулся прикладом винтовки, Хелен успела заметить на его предплечье жуткие буквы, чьи контуры были рваными, будто их вырезали, они образовывали слово «anger» — гнев. Это его грех? «После Иоанн очистит тебя. Это так прекрасно» — невольно вспомнила Хелен недавно сказанные слова. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать - в какое дерьмо она вляпалась. Конечно, она много чего слышала о семействе Сид, но как обычно бывает, рассказчики любят преувеличивать, но, видимо тут, совсем другой случай. Драка между сектантом и молчаливым с каждой секундой становилась всё жёстче. Хелен пришлось вжаться в стенку фургона, чтобы её не задели. Удивительно. У сектанта винтовка, у пленников руки скованы наручниками, но молчаливый одерживает вверх. Гнев, он был одержим гневом, поэтому пленнику удаётся побеждать. Не успела девушка и глазом моргнуть, как грешник прижал сектанта к стенке машины, его же винтовкой давя на горло. Инстинкт самосохранения сработал незамедлительно. Хелен с грацией дикой кошки прошмыгнула между кричащих людей, подобралась к двери и замахнулась руками, чтобы разбить стекло. Оглушающий грохот вперемешку с визгом шин заставил всех замереть. Громогласный взрыв поблизости напрочь лишил девушку слуха, сильно дезориентировав. Взрывной волной грузовик перевернуло, а вместе с ним и его пассажиров. Действие весьма не из приятных - Хелен ощущала себя вещью, брошенной в стиральную машинку. Перед её глазами мелькали осколки стекла, одурманивающие своим ароматом цветы и перекошенные болью лица. Всё закончилось также резко, как и началось: сильно ударившись головой, девушка потеряла сознание, упав в общую массу обездвиженных тел. — Не вступай с ними в союз… — вещал грубоватый мужской голос, отдаваясь эхом в сознании. Резкие шорохи и гневные слова слились воедино. Не успела девушка сообразить что к чему, как вдруг раздался оглушающий выстрел. — И не щади их. Последние слова словно кислота разъедали сознание, плотно отпечатываясь на подкорке черепа, глубоко оседая в памяти. Жуткий скрип двери фургона стал сигналом для сознания Хелен, девушка из последних сил попыталась подать знак, что она жива, но её сил хватило лишь на то, чтобы резво вздрогнуть пальцами руки. Мужчины, занятые диалогом не заметили этот жест. Протяжно выдохнув, девушка видела как несколько расплывчатых фигур постепенно растворялись в пространстве. Оглушающая тишина давила на слуховой аппарат, вызывая страх. Почувствовав неимоверную тяжесть Хелен противилась, кое-как пытаясь выползти из перевёрнутого фургона, но силы со стремительной скоростью покидали её. Мгновение, и она потеряла сознание. Мирное потрескивание постепенно становилось громче, подступало всё ближе. Тепло, оно укутывало в свои нежные объятия, вынуждая и дальше держать глаза закрытыми. Тело девушки обмякло, не обращая внимания на покалывающую боль в области спины и ног. Слабые нотки горелого доносятся до сознания Хелен. Её голова в мгновение ока стала неимоверно тяжёлой, и девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы приподняться на локтях. Обернувшись, Хелен замерла, не в силах противиться этой красоте: языки пламени медленно переливались в танце, завораживая своими очертаниями. Склонив голову набок, девушка только и могла, как наблюдать за этим завораживающим действом. Свет пламени приятно переливался в беспросветной тьме, а тёмный дым своим плотным полотном размывал пространство, фокусируя взгляд лишь на плавном огненном танце. На эту немую картину, будто повторяющую одно и тоже действие, можно было смотреть вечно. Огонь медленно подступал ближе, грозясь поглотить всё, что было у него на пути, но Хелен не заботило это. Огонь. Может, лучше не противиться этой прекрасной завораживающей силе? Остаться, позволив этой красоте поглотить себя полностью? Нет, она помнит, как горел её младший брат. Его крики, его запах. От нахлынувших воспоминаний Хелен почувствовала подступающий к горлу ком, а из глаз неконтролируемым ручейком потекли слёзы, но из-за высокой температуры они быстро высыхали, слегка обжигая нежную кожу. Сжав кулаки, девушка резко вскочила на ноги и тут же пожалела об этом, влетев в плотный слой чёрного дыма, что моментально стал заполнять её изнутри. Сильный кашель не давал сосредоточиться, а слёзы щипали глаза, но Хелен не знала: это было из-за едкого дыма или же из-за красочных воспоминаний. Заметив некий спасительный просвет сквозь эту плотную пелену, девушка, опираясь одной рукой о стенки фургона, стала медленно, но уверенно продвигаться к выходу. Звуки грохота заставили вздрогнуть. Стоило девушке повернуться, как пламя, будто получило едкую жидкость, стремительно стало подступать к ней, мгновенно поглощая всё на своём пути. Больший ужас Хелен получила от наблюдения, как горят тела так недавно живых людей. Жуткие воспоминания прошлой жизни, будто кассета старой плёнки стали мелькать перед глазами. Но больший страх вызвал запах горелого мяса, который закрадывался в самые закрытые чертоги её сознания, вызывая приступ рвоты, из-за чего у Хелен складывалось ощущения полного погружения, будто время отмотали назад. Паника. Страх за свою жизнь, страх перед кровопролитными воспоминаниями, она не была готова к такому. Она захлёбывалась едким дымом, впитывая в себя запах гари, который въедался в лёгкие и вызывал жжение. Прикрыв лицо рукой, Хелен попыталась открыть дверь старого фургона, но та не поддавалась. Покорёженный металл был неисправен, и чтобы выбраться, этих усилий было недостаточно. Хелен понимала это, но здраво мыслить в данной ситуации было выше её сил, страх уже глубоко закрался внутрь неё. Очередной грохот отрезвил девушку. Помирать в этом затхлом сектантском фургоне она не намерена - не сегодня. Собравшись с мыслями, Хелен немного отошла от двери, спиной подступив слишком близко к разрастающемуся пламени. Рывком она преодолела столь короткое расстояние и ударила ногой по сломанной двери. Безрезультатно. Грубо ругнувшись, девушка и не собиралась сдаваться. Очередная попытка не увенчалась успехом. Хелен чувствовала, как едкий чёрный дым и запах гари душили своей железной хваткой, перекрывая доступ кислорода, из-за чего силы слишком быстро покидали её. Сжав кулаки, девушка попыталась снова. Оглушающий скрежет металла и резкие порывы свежего ледяного воздуха, казались ей чем-то фантастическим, будто это было не взаправду. Но жёсткие объятия каменистой почвы вернули ей трезвость рассудка. Почувствовав характерный вкус железа на своём языке, Хелен отдалённо начинала понимать, что произошло. Собрав остатки сил, девушка еле как встала на ноги. Всепоглощающая тьма не давала ей осмотреться, её глаза ещё не успели привыкнуть к такой ночи, до сих пор ослеплённые ярким светом огня. Не успела она опомниться, как прозвучал всепоглощающий взрыв. Её крохотное тельце буквально снесло ударной волной прямиком в глубокий овраг. Перекатываясь, получая жёсткие удары о камни и хлёсткие порезы от веток, девушка, иногда вскрикивая, скатывалась вниз, не в силах остановиться, подняв собой огромный ком пыли, что медленно разрастался в высоту. Всё больше новых порезов и кровяных синяков появлялось на её коже. Жуткая боль, что волнами проходилась по её телу, свист хлёстких веток, гулкий звук камней и взъерошенная песчаная почва сопровождали её до тех пор, пока Хелен с силой не влетела в массивный булыжник и не ударилась головой об его край. Звуки пропали. Ощущения пропали. Она пропала. Единственное, что она успела запомнить, это отдалённый протяжный волчий вой.