Разные судьбы

Автор ловит тапки. У автора больная голова - потому ему ничего не страшно. ООС зашкаливает и пугает, впрочем, как и отсутствие смысла=)) Но лучше мне точно не написать, а потому, пока опять же голова больная, автор осмелел настолько, что выставляет сие делоXD ______________________________________________ Хината замирает. Неджи чувствует, что девушка особо не жаждет общения с Казекаге, и хочет вмешаться, чтобы под каким-либо благовидным предлогом увести кузину подальше от леса, как Хината обращается к Гааре: - Разумеется, - тихо, но ровно, однако Неджи чувствует ее беспокойство, и оно быстрыми электрическими импульсами передается и ему. С собственным волнением Хьюга уже давно научился справляться, оставаясь бесстрастным даже в самой сложной ситуации, но он ничего не мог с собой поделать, когда дело касалось Хинаты. - Неджи-нии-сан, - девушка смотрит на него, в призрачном, но на удивление ярком свете луны ее глаза кажутся почти белыми, впрочем, как и его, - прошу помоги Ко... Он бы, возможно, и возразил: у Неджи не было никакого желания оставлять Хинату наедине с Казекаге, будь тот хоть сто раз другом Наруто или просто достойным человеком, коим себя показал только что – но он понимает, что не может ослушаться, слишком много лишнего сегодня себе позволил... - Хорошо, Хината-сама, - Неджи быстро кланяется девушке, едва заметно кивает Гааре, и, активировав бъякуган, устремляется к Ко. Правда, это не помешает ему следить за разговором, чтобы в нужный момент вновь броситься на помощь к кузине. Пусть она о том и не просила. Наверное, со стороны это можно было бы принять за свидание: юноша и девушка в безлюдном месте. Лунная ночь, стрекот цикад и молчание, неловко застывшее в воздухе. Может, еще и поэтому Хинате настолько неловко? Но отказать в просьбе Казекаге она не могла. Дело касается не только лично ее, но и Конохи, и Суны. И наверняка Гаару, стоящего в нескольких шагах от нее, здесь держат те же самые причины. - Я прошу прощения за шиноби моего Селения, - Гаара сдержанно кланяется Хинате. Впрочем, сохраняя при том чувство собственного достоинства, словно бы не он извиняется за недостойное поведение одного из своих подчиненных, а сам принимает извинения. - Заверяю, такого больше не повторится, - его словам веришь безоговорочно, и Хинате даже становится жаль Кейго – недавняя выходка с рук ему точно не сойдет. Слишком многое поставлено на кон, любая мелочь может стать камнем преткновения. Хината отстраненно кивает. Она не может заставить себя даже посмотреть на Казекаге. - Я благодарен, что не оставили без внимания мою просьбу, Хьюга-сан, - Гаара вежлив и держит дистанцию, но Хината чувствует, что к ней присматриваются, словно пытаются разглядеть, что скрывается за внешней оболочкой. Как любые едва знакомые люди собирают друг друга по крупинкам: по словам, жестам, интонациям – так будут собирать и ее, складывая свое мнение о ней из, казалось бы, мелочей. И Хината, понимая важность ситуации, боится сделать что-то не так, инстинктивно обхватывает локоть тонкими пальцами другой руки и смотрит... куда угодно, только не на Гаару. Они никогда толком не общались, может, когда-то и перекинулись парой формальных приветственных фраз, не более. - Скажите, Хьюга-сан, - Гаара продолжает, и Хината внимательно ловит каждое его слово, чувствуя, что сейчас прозвучит вопрос, ради которого Казекаге и попросил ее о разговоре, - каково ваше отношение к решению старейшин? Девушка вздрагивает и теперь уже не может не поднять глаз на Гаару, чтобы встретиться с ним взглядом. Сердце замирает, пропуская удар, и ухает куда-то вниз. И дело не только в том, что она ожидала любого вопроса, кроме того, как она сама относится к своей участи, но и в чем-то другом, что понять девушка пока не в силах. - Я сделаю все, что от меня зависит... – почти шепчет она. Скорее чувствует, чем замечает некоторое недоумение Казекаге. Наверное, она мысленно горько усмехается, думает, какая же она жалкая... Вновь между ними возникает молчание, и воздух вокруг наполняется стрекотом цикад. Ночь тонет в своих звуках, обволакивает все вокруг темной полупрозрачной шалью. Где-то в лесу раздается глухое уханье, и с веток срывается несколько птиц. Ветер нашептывает что-то успокаивающее в кронах деревьев... - Я, наверное, никогда о том не задумывалась, - Хината слышит чей-то голос и удивленно понимает, что говорит она сама: - Но последняя война шиноби научила меня ценить мир. Говорят, что мы только живое оружие, которое должно быть лишено эмоций, но ведь это не так... Мы тоже умеем чувствовать, смеяться и плакать, радоваться и грустить. И нам также больно кого-то терять... Тогда Хинате не пришлось самой прочувствовать на себе боль от утраты горячо любимого человека: к счастью, она того избежала, но Хьюга прекрасно помнила, как тихо страдала Куренаи, похоронившая отца своего ребенка; как ожесточился Неджи, потерявший отца; каково пришлось Наруто, не знавшему своих родителей. Она прекрасно помнила боль каждого из Хьюга, что лишился близкого человека, который не вернулся с миссии или же все с той же войны. Девушка пропускала ее через себя, своим чутким сердцем понимая и переживая все то, что довелось испытать окружающим. И этой боли никому не пожелаешь. Даже врагу... - Дружба между Конохой и Суной – гарант мира. Не только для нас, но и для других Селений. Вряд ли кто посмеет навязать нам новый конфликт, а значит... Значит, можно обойтись без лишних жертв. Значит, никто не погибнет за какую-то призрачную цель... Хината замолкает, сжимая пальцы свободной руки в кулак. Она, наверное, говорит всякую чушь, но когда открываться и рассказывать то, что на душе, если не сейчас? - Потому что я сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить этот мир, - отвечает Хината со всей серьезностью. – Пускай это будет означать, что я должна выйти замуж за человека, которого даже не знала. Но... Она осекается, понимая, что говорит, глядя Гааре прямо в глаза. Он улыбается, правда, только уголками губ, но заставляет Хинату смутиться. Отчего-то эта легкая улыбка кажется ей наваждением, ибо уже через мгновение, стоит только опять осмелиться поднять взгляд на Казекаге, Гаара серьезен. Правда, смотрит теперь он не на Хинату, а на полную луну, зависшую в темном бархатном небе. - Когда-то в такие ночи, - он слегка щурится, словно пытается что-то вспомнить, - я не мог спать... Мне казалось, что нет ничего важнее этой жажды крови, которая глодала меня изнутри. Демон нашептывал мне, управлял мной, был моим проклятьем и, казалось, давал мне спасение... Я верил, что лучше и проще быть одному. Уничтожить первым, чем позволить отвергнуть себя снова. Никому не нужный «Самовлюбленный демон»,- Гаара кончиками пальцев касается татуировки на своем лбу, а Хината ловит каждое слово ставшего столь внезапным для нее откровения. - Благодаря одному человеку, я понял, как заблуждался. Думал, что нужно существовать только для себя. А потом осознал, что меня-то как раз и не было. Только демон. Наруто был таким же, но в то же время совсем другим. Это он научил меня, что ты становишься сильнее, когда защищаешь кого-то, а не только себя. Я понял, насколько бесценна каждая жизнь, что ради нее можешь пожертвовать своей, не думая, что будет с тобой... Жить ради, а не вопреки. Гаара переводит взгляд на Хинату и словно отвечает на не заданный ею вопрос: - Я понимаю, Хьюга-сан. Налетевший порыв ветра уносит его слова в ночное небо, заставляет Хинату вздрогнуть, очнувшись, словно ото сна. И в который раз они снова молчат. Правда, на этот раз молчание не давит. Хината чувствует некоторое облегчение. Как ни странно, но в ее сердце нет больше страха, холодной змеей свернувшегося внутри. Она не боится свого будущего, она верит своим словам, которые были произнесены не только для Казекаге, но и куда больше для нее самой. А еще. Она понимает, что смотрит на Гаару уже без опаски.