***
Кас же, поначалу не замечая никакого подвоха, и вправду успокоился, но обвинять его за наивность, наверное, не столь логично, правильнее сделать замечание Люциферу за его успехи в довольно подлом и не совсем обязательном обмане близких людей. Впрочем, он получит за это неплохую взбучку и без того. - Ну, как тебе чесночный хлеб-то? - интересуется блондин после небольшой паузы, оценивая ситуацию и прикидывая, что можно сделать с происходящим дальше. В ответ Кас улыбается, улыбается искренне, чисто, так, что не стоит давать никаких комментариев, но нужно отметить, что в этой улыбке отображается его успокоение и радость по поводу того, что он ошибся в своих подозрениях, а Люцифер - просто великолепный друг, который при этом готовит шикарные вкусные вещи. Всё это Кастиэль хочет озвучить вслух, но для начала просто одаривает блондина улыбкой, а тот, в свою очередь, всё сразу же понимает. - Это самое лучшее, что я ел за последнее время, - честно признаётся парень, подкрепляя свои эмоции словами и озвучивая мысль, которая очень давно крутится в его голове. - Значит, я могу посоревноваться с твоей мамой в готовке? - в свою очередь, мягко усмехается Люцифер. - Мне легче признать, что каждый из вас силён в приготовлении определённых блюд, - уклончиво оповещает Кас, потому что и вправду не может да и не хочет сильно выделять кого-то в выборе между по-настоящему близкими для него и родными людьми. - Ладно, а Джону-то я дам фору? - шутливо интересуется блондин, очень хорошо ощущая, как разговор снова переходит в обыкновенную, непринуждённую манеру. И никаких стен. Кастиэль в тот момент чувствует то же самое. - Не забывай, что мой папа тоже не последний человек в кулинарном мастерстве, - подмечает он. - Хорошо-хорошо, я согласен быть мастером только по части чесночного хлеба, - смеётся блондин. - Иными словами согласиться на дружескую ничью, - поддакивает Кас активно, словно забыв, что ещё пару минут назад их разговор выглядел не так уж и беззаботно. - Что тоже является отличной перспективой, - вторит блондин, но только в очередной раз за день противоречит своим словам. Ведь о какой дружеской ничье может идти речь, если дальше ему снова хочется прыгнуть выше головы и показать свое явное превосходство и такое бестолковое для подобной ситуации лидерство? Пожалуй, уместнее даже назвать это лжелидерством, как потом признает этот факт и сам Люцифер. Кастиэль же просто кивает на последние слова друга. Чесночный хлеб не заканчивается так быстро, как какао. - Может, тебе ещё налить? - услужливо интересуется блондин, наблюдая, как Кас запивает маленькими глотками явно для того, чтобы сэкономить напиток. - Люцифер, - Кас бросает на него выразительный взгляд, а тот, в свою очередь, мысленно подмечает для себя в какой уже раз, что не видел ни у кого таких больших и печальных, но при этом красивых и ясных глаз (кстати, отчасти эта чистейшая на первый взгляд мысль оказывается здесь неуместна, потому что вызывает не такие уж и хорошие помыслы). - Что? - забавно морщась, откликается блондин. - Я со вчерашнего дня только и делаю, что ем, - не то чтобы жалуется, но и не совсем радостно подмечает Кастиэль. - Поправочка, ты ешь и говоришь со мной, - говорит на это Люцифер. - А отсюда следует вывод: обмен-то равноценный! - добавляет он и, сорвав с губ Каса очередную улыбку, аккуратно забирает у него кружку и отправляется делать ему новую порцию какао.***
Широко зевнув, но не от сильной усталости, а от слишком уж утомительного ожидания в сложившейся на дороге пробке, Джон потирает глаз и, посмотрев в сторону Мэри, сдавливает руль немного сильнее обычного. - Я вообще не понимаю, зачем Дин это всё делает. Шутит так над Касом, ставит его в эти нелепые ситуации. Оба же взрослые люди, а ведут себя... Ещё эта загадочная история с поцелуем. Вот я не помню, чтобы что-то подобное вытворял, тем более в их возрасте! - высказывается он. - Надо же, неужели едем? - последнюю реплику он бросает уже в сторону дороги. Мэри выглядит довольно невозмутимо, молча выслушивая мужчину, но на самом деле радуется, что Джон быстро отвлекается от этой темы. У неё, безусловно, есть мысли и размышления на этот счёт, но она оставит их при себе и точно не будет озвучивать в присутствии мужа. Оказывается, и от пробок на дорогах может быть польза.***
Попытка незаметно есть чесночный хлеб без напитка проваливается моментально. Люцифер мигом разворачивается к Кастиэлю и даёт понять, что его "миссия" провалена. - Всухомятку значит едим? - с наигранной строгостью интересуется он. - Если серьезно, - начинает Кас, даже не растерявшись в этот раз и приподняв кусочек хлеба с блюда, указывая им Люциферу, - из-за того, что я один раз поем хлеб, не запив его какой-либо жидкостью, вряд ли вообще что-то может случиться. В противном бы случае, что было бы со всеми людьми? - Со всеми людьми, - повторяет блондин медленно, словно пробуя эти слова на вкус. - А ничего бы не было! - вдруг беспечно выдает он. - Какое мне до них дело? Не все же люди мне близки в конце концов, - добавляет он и возвращается к приготовлению какао. - Ты не хочешь со мной спорить и так отвечаешь, потому что знаешь, что только что перегнул палку и у тебя нет аргументов, чтобы опровергнуть данный факт, - чрезмерно заумным тоном произносит Кас и, словно в доказательство своей правоты, съедает с чрезмерно выраженным аппетитом очередной кусочек чесночного хлеба. Блондин улыбается, теперь, когда Кастиэль позволяет себе шутки подобного рода, он уверен, что суровая гроза проходит мимо их безоблачных отношений. - И всё-таки вот твоё какао, - буднично сообщает Люцифер, ставя кружку перед другом. - Спасибо, - благодарно кивает тот. - Только вот чесночный хлеб в меня уже не лезет. Люцифер искоса смотрит на Каса. - Ты секунду назад уплетал его с таким желанием, что можно было подумать, будто ты не ел неделю, - подмечает он, прекрасно зная, что Кастиэль просто шутил. Кас же смотрит на блондина взглядом, показывающим, что всё было слишком очевидно для понимания. Блондин же ничего не говорит на этот счёт, мысленно лишь усмехаясь тому, что Кастиэль в попытке пошутить над ним, сам же и проиграл, решив, что его действия действительно восприняли серьёзно. - Но если честно, то я правда больше не съем, - говорит он. - Так что угощайся, ведь ты не только для меня это приготовил, - парень аккуратно двигает тарелку в сторону блондина. Люциферу очень хочется сказать обратное, но он решает, что действовать нужно не так навязчиво, а более в юмористической форме. - Давай я тебе это тоже с собой упакую, а сам себе оставлю пару кусочков, - заговорщицким тоном предлагает он и, не дав Касу опомниться и что-либо сделать, по-быстрому всё завёртывает. - Ты готовил и старался, чтобы оставить себе только два маленьких кусочка, - изрекает наконец Кастиэль, наблюдая за тем, сколько себе оставил блондин. - Ты не представляешь себе, как мне сейчас стыдно. - Ка-а-с, - протягивает Люцифер недовольно. - Зная тебя, прекрасно представляю, поэтому успокойся и молча пей уже своё какао, - добавляет он. Кастиэль сначала слушается и отпивает из кружки, но, подумав, всё же решается озвучить ещё одну мысль, которая не даёт ему покоя. - Мне также стыдно будет за то, что я тебе сейчас скажу, - начинает он неуверенно, но, встретив дружелюбный взгляд, решает продолжить. - Прости, что фокусирую внимание на подобной мелочи, но ты собираешься ходить с этими усами от какао вечно? - аккуратно интересуется Кас, почему-то испытывая странное чувство к этому, казалось бы, совсем невинному явлению: ему это причиняет легкий дискомфорт и даже, пожалуй, по неизвестным причинам небольшое раздражение. Не воспользоваться данной, неловко брошенной репликой Люцифер просто не может: соблазн крайне велик. - Если они тебя так сильно нервируют, то ты мог бы сам помочь мне от них избавиться и не париться, - абсолютно спокойно предлагает он. Кастиэль моментально становится мрачнее тучи. Возможно, внешне это не так сильно проявляется, но внутренне его сердце словно падает вниз и больно ударяется о жёсткую поверхность действительности. Но он хочет верить, что ему снова показалось и решает уточнить. - Интересно же, каким образом? Я не понимаю, - спрашивает он, стараясь не выдавать возникшего напряжения и показывая лишь своё любопытство. - Ну-у, - Люцифер протягивает, принимая в данную секунду решение: отшутиться так, чтобы уйти в другую сторону, что вполне легко ещё можно сделать при желании; или пойти прямиком и посмотреть, что будет. - А чтобы ты сделал с Дином в подобной ситуации? - спрашивает всё-таки он и, встретившись с разочарованным взглядом Каса, который уже не может сдерживать свои чувства, тихо добавляет: - Да шучу я, успокойся, - он поспешно стирает "усы" рукой, исподтишка посмотрев на друга, словно нашкодивший ребёнок. - Несмешная шутка, Люцифер, - слишком серьёзно произносит Кас, и блондин очень хорошо чувствует, как он всё испортил за пару секунд. - Я знаю, - сухо соглашается блондин. - Извини. Но Кастиэль, в свою очередь, принимает решение поставить все точки над "i", так как не хочет, чтобы шутки в данном русле имели место быть вообще. Ему как минимум неприятно, хотя он по-прежнему надеется, что Люцифер просто неуместно и неудачно пошутил, но, с другой стороны, зачем ему было это делать, если он видел, что Касу неприятна эта тема? В любом случае парень думает, что нет смысла оставлять это просто так: вдруг блондин опять захочет отпустить реплику на этот счёт, а учитывая уровень их доверия и близости, который Кастиэль отчаянно пытается сохранить несмотря ни на что, будет правильным рассказать ему обо всех своих намерениях и мыслях на этот счёт, но так, чтобы не особо задевать их отношения, а отнести всё к отношениям его и Дина. - Совсем не играет роль, что бы я сделал, будь это Дин. Мы ведь говорили о ситуации с тобой, а не с Дином, который здесь вообще не при чём, - подумав, наконец вкрадчиво говорит Кас. Люцифер чувствует, что ещё немного и его прижмут к стене. - Да понял я, - просто не спорит он, но внезапно что-то подмывает его задать глупейший вопрос в сложившейся ситуации. - Хотя погоди, чем я хуже Дина? - блондин говорит это явно раньше, чем думает о последствиях, которые могут после таких слов порвать, придавить его всей своей тяжестью. - Я совсем не понимаю подобных вопросов, - сообщает Кас в свою очередь, несмотря на то, что с сожалением мысленно признаёт, что его подозрения сейчас только подтверждаются, и появляется осознание, что всё совсем не так радужно, как ему практически успело показаться. - Ты друг мне, лучший и самый близкий друг, но почему наш уровень отношений пришёл к тому, что нам приходится это обсуждать? Я ведь всё сказал насчёт Дина, разве нет? Ночью я дал понять, что всё изменилось, - уверенно произносит он, отчеканивая каждое слово. - Если всё действительно изменилось после того поцелуя, то что же ты планируешь со всем этим делать дальше? - спрашивает Люцифер, во-первых, потому что ему правда важен сейчас ответ Каса, а, во-вторых, таким образом он словно пытается изобразить вид, что все эти слова и шутки - очередная и более глубокая попытка помочь разобраться ему в его отношениях с Дином. Но даже Кастиэля больше провести не удаётся: теперь он видит всё в другом свете, потому что интерес блондина в этом вопросе чрезмерно очевиден. Более того, Кас сразу же замечает мысленно, что поведение Люцифера сейчас очень уж похоже на попытку снова всё перевести в иное русло, так что избежать серьёзных реплик совсем не получается. - Я сегодня же поговорю с ним обо всём. Благодаря твоей неизмеримой помощи и поддержке в данном вопросе я очень многое понял, правда, - честно признается Кастиэль. - Но только вот чего ты хочешь добиться своим поведением, шутя, намекая и говоря на эту тему и дальше? Ты ведь лучше меня знаешь, как я к этому отношусь. После таких слов Каса блондин точно понимает: шутки закончились и перспектив в ближайшей жизни не предвидится. - Ничего не хочу добиться, решительно ничего, - отвечает он поспешно. - Ты ведь знаешь, что я скверно шучу, не более. - В любом случае ты один из самых близких людей для меня, и поэтому я хочу тебе сказать, что после всего случившегося я окончательно всё для себя решил. И я бы не смог ничего этого сделать без твоей помощи. Спасибо, - искренне благодарит друга Кастиэль, но при этом старается вложить в эти слова ещё один смысл: смысл, о котором они оба знают, но который Касу по-прежнему не хочется озвучивать вслух. - Пожалуйста, - просто говорит он. - Я всегда рад тебе помочь, ты же знаешь. - Знаю, - не сомневаясь, соглашается Кас. - И очень это ценю. Теперь уже молчаливо кивает Люцифер. Бесспорно, они вместе во всём разобрались, но только сохранили ли уровень доверия и прежние отношения? Не совсем понятно, но блондин чётко осознает две вещи: 1) Он никогда не видел Кастиэля таким серьёзным и уверенным в своих намерениях; 2) Он никогда не чувствовал себя таким идиотом.***
Люциферу после роковой оплошности (теперь он именует это так) и действительно "тёмных парусов" очень хочется самому завести дневник или кому-нибудь высказаться. Касу он, соответственно, излить душу не может, без того сказал ему очень много, а сидя с Габриэлем на каком-то бревне в лесной глуши, как-то становится полегче. Тем более, что у парня тоже есть проблемы в отношениях. Правда, блондин не озвучивает вообще всех своих мыслей, которые напрочь разрывают его сознание, поэтому он хмуро докуривает очередную сигарету, разбавляя это пока второй по счёту бутылкой пива. И, конечно же, компанией Гейба, который, в свою очередь, многого не требует: слушает, наблюдает, рассказывает сам и не лезет, позволяя молчанию затянуться на минут пятнадцать, а потом резко прекратиться. Так парни и сидят уже больше часа, в абсолютно комфортной и удобной для них обстановке. Люцифер думает о том, что позволил себе опуститься хуже некуда, самое страшное, что сделал это в глазах Каса. Да, тот ему ничего подобного никогда не скажет, скорее всего, но всё слишком уж очевидно: блондин расклеился и дал слабину. Казалось бы, упорствовал, боролся, не сдавался, да только в результате на свет вышел какой-то нелепый флирт, бессмысленные ухаживания и неудобства, причинённые близкому человеку, которых ему и так хватает за счёт Дина Винчестера. Блондин не представляет, что ждёт его в отношениях с Кастиэлем дальше, но с горечью уверен в том, что как раньше уже не будет, что самое страшное - только по его вине. Ведь сейчас, переосмысливая случившееся, он чётко видит, что Кас отчаянно пытался его сдержать, остановить, зацепиться за обломки его рассудка. А он, как последний дурак, напирал дальше, пребывая в каком-то помутнении сознания, да только разве это оправдание? И оправданием также не является то, что Люцифер позволил себе подобное один раз в жизни. Он не должен был позволять себе такого поведения вообще. Вообще и никогда, теперь блондин прекрасно понимает, что он натворил. Конечно, зная Каса и его натуру, тот, скорее всего, даже и не злился, смог понять, принять, простить. Но он верил ему, искренне верил и до последнего надеялся, что ошибается в своих подозрениях. Верил в его искренние, чистые и дружеские помыслы. А сколько было шансов у Люцифера не дать Касу подозревать вообще и вернуться в отправную точку? Ничего не произнося вслух при всём этом потоке мыслей, блондин лишь мотает головой и отпивает пива, сделав глубокую затяжку. Габриэль же размеренно посасывает леденец, сочувствующе поглядывая на друга. Он в общем-то знаком с ситуацией, а масштаб оценить не так-то трудно. - У меня с Сэмми тоже не совсем всё гладко, - сообщает он как бы между прочим. - Тоже сложно сдерживать порывы? - спрашивает Люцифер. - Зря иронизируешь, - слегка прикусывает нижнюю губу Гейб, не то чтобы выражая обиду, но давая понять, что ему неприятно. - Это не так уж и просто, учитывая, что я вижусь с ним наедине очень часто, учитывая то, что он уже не совсем ребёнок по факту и учитывая факт того, что мы встречаемся и у нас отношения. - Так зачем тебе тогда сохранять чистоту духовных помыслов Сэма? - не понимает блондин. - Потому что для меня он всегда останется моим ребёнком, - поясняет с грустью Гейб. - Своих детей вы завести всегда успеете, - фыркает Люцифер, заставив товарища закатить глаза. - Мне вон тоже сдерживать себя было не особо просто. - Но вы, в отличие от нас, не встречаетесь, у вас нет различных компрометирующих ситуаций, - оповещает Габриэль. - Ночёвки и времени после неё было вполне достаточно для создания таких ситуаций, - не соглашается блондин. - А до статуса отношений-то не дотягивает, - подмечает Гейб. - А вот это верно, - задумчиво соглашается блондин. - В моём случае и один срыв сродни преступлению перед доверием Каса. - Ну, а я просто хочу, чтобы Сэм действительно вырос и смог сделать осознанный выбор, - пожимает плечами Габриэль. - В моём случае выбор Каса был слишком уж очевиден, поэтому мой огрех и вовсе непростителен. Я должен был предугадать, что всё так и будет. И не рыпаться, - ругает себя блондин, доставая очередную сигарету. - Ну-ну, перестань, - пытается ободрить его Гейб. - Все ошибаются, не ты первый, не ты последний. - Так и дьявола оправдать можно! - говорит на это Люцифер. - А ты у нас кто? - интересуется Габриэль. - Твоя правда, - с ухмылкой разделяет его мнение блондин. - Курить будешь? - Нет, если Сэмми узнает, то мне несдобровать, - мягко пытается отказаться от предложения парень. - С меня и пива хватит, - он потрясывает почти полной бутылкой перед другом. - Ага-ага, - говорит тот. - Пиво с леденцом - самая тема. - Вообще-то да, - заявляет гордо Гейб. - Не хочешь, кстати, попробовать, у меня их много, - он показывает разворот кармана, который до предела забит разноцветными леденцами. - Верю-верю, - заверяет знающий его блондин. - И нет, не хочется ничего такого. - Очень зря! - повествует Габриэль. - На настроение влияет очень положительно, я тебе скажу, но если бы я знал, что всё настолько грустно, то взял бы шоколад, на будущее предупреждай! Люцифер усмехается, всё-таки действия Фокусника умеют слегка приподнять убитое напрочь настроение. - Может, всё-таки сигаретку? - не сдается он. - Сэму скажешь, что вкусняшку ел, они ароматные, кстати говоря, с оттенком шоколада, а жвачка у меня для поглощения запаха имеется, мятная, - блондин, в свою очередь, показывает отворот своей джинсовой куртки. - Нет, ну сущий дьявол! - возмущается Габриэль и всё же берёт "дар искусителя". Определенно, дьяволы тоже поддаются соблазну. Но не каждые об этом потом жалеют.