Вилос - Красная глава. Фанатское продолжение. 2-ая часть.

Снова утро. Снова музыка. Снова «снова». Люсьену начинает казаться, что он с Шигу уже вечность. Наверное, сказывается общее состояние. Постоянно в движении, непонимание целей, однообразные дни, разбавленные пылью и кровью, страх потерять не то что старого себя, а уже нового, боязнь того, что он либо не успеет, либо наоборот, успеет. Утро встретило жёлтым грязным небом, наполненное дымчатыми коричнево-серыми облаками. Вилос белый, чистый, гладкий, на него даже можно смотреть без рези в глазах... Ветер ударил сбоку, заложил уши и выбивая мелодию флейты из головы, да тут же резко оборвался. Своим уходом он оглушил, мир на миг погрузился в тишину, и как сквозь каменные стены, стал проникать звук. Удар, удар, удар… как барабан, что задаёт ритм, по горам Рибенка разносится марш тысячной армии. Шыц-шыц-шыц-шыц. Эхо отлетает от вековых скал, разносясь по просторам, вещая о неизбежном. Шигу идёт. Идёт уверенно, стремительно, она ведома одной единственной и неповторимой. Та, чьи имена ввергают в ужас и ненависть, они многочисленны, что даже хозяйка начинает их путать. Та, чьё присутствие окутывает страхом и яростью, чей голос склоняет непокорных и воодушевляет верных. Перед кой мир – всего лишь препятствие. И сейчас, Она стремится к очередному препятствию, что на её пути… - Люсьен? Человек отшатнулся, будто перед собой увидел ядовитого зверя, глубоко вздохнул, словно до этого не дышал. Протёр глаза и повернулся на голос. Зин. - Ты чего тут? Рейн уже ушла далеко вперёд, а ты всё стоишь. – Талаксиец подался вперёд. – Всё хорошо? Калькато осмотрелся. Армия сергалов, возросшая в несколько раз, входит в лес, оставляя разграбленные и сожжённые деревни, а он всё стоит на небольшой поляне, куда вышел ещё до начала похода. Вспомнил, как мимо прошла Великая, как проводил её взглядом, но от чего-то не смог пойти следом. На плечо легла когтистая рука. - Да, – отозвался колдун. – Да, всё нормально. Просто, задумался. - Идём. И так их не догонишь, так ещё почти в конце колонны оказались. Ваффен и иноземец пошли сбоку от войска. Тропинка, уходящая в лес, узкая, и телегам пришлось снизить скорость, так что отставшие без труда обгоняют замедленное шествие. - Ты же теряешь память, – начал волкочеловек, – и потому записываешь каждый день. Может… не моё это дело, но мне интересны твои ощущения. - Поясни. - Каково это? Ты просыпаешься, и не можешь вспомнить прошлого, будь то далёкое, или вчерашнее? Что ты испытываешь? Люсьен задумался. Сегодня он не обнаружил провалов, а записи оказались понятными, так что вспомнил прошлые дни. Какие ещё помнит. - Это… сложно объяснить. – Проходя мимо телеги, заметил сергальчика, тыкающий палкой в еле живого реоновца в клетке. Бедолага почти испустил дух, но нудное тыканье, похоже, не даёт душе окончательно отправиться в иной мир. - Люсьен! – кто-то окликнул, и это оказался улыбающийся Хуор. – Зу-хо! - И тебе… зухо, – растерянно ответил он, и когда сергал остался за спиной, тихо смеющийся Зин заговорил: - Необычный сергал, да? Подобных ему я больше не встречал. Сергалы любят сражаться, в эти моменты они достигают пика удовольствия, как во время спаривания, потому-то наткнутся на сергала «несолдата», а особенно среди северян – то ещё везение. А Хуор обожает эту войну так, как никто не обожает. Предан ею всем сердцем. Фанатик. Побратим войны, как он любит говорить. - Заметно. От чего он так ей предан? Собеседник понизил тон: - Говорят, он лишился возлюбленной. После этого к нему пришёл Зесс и сказал, мол, она здесь, в нашем мире, и будет здесь, пока он будет убивать, пока его кровь будет смешиваться с кровью врага. Неизвестно, что хотел этим сказать посланник духов, но после этого он жаждет сражений. Да и подход ко всему этому у него свой. Не такой, как у всех, даже не как у Рейн. Люсьен вспомнил то утро на башне, слова сергала: «У меня нет выбора, мне должно это нравиться. Иначе я не понравлюсь ей». «Вот как. Он что-то ищет во всём этом. Или...» - Но, правда это, или нет – мне не известно. – Рассказчик резко сменил тему. – Так что насчёт моего вопроса? Мечник вернулся к мыслям, что хотел озвучить: - Когда я просыпаюсь в беспамятстве, в голове только одна мысль. Дневник. Моё сознание выработало простой алгоритм. Утро – чтение. Вечер – запись. Похоже, именно это и может ещё спасти меня от самого себя и от той напасти, что пытается меня уничтожить. – Посмотрел на Зина. Тот не сводит внимательного взгляда, изредка смотря на дорогу. – Я не успеваю осознать, что новый день для меня как новая жизнь. Читая, обрывки воспоминаний возвращаются, и я снова Люсьен Калькато, стремящийся собрать объекты и спасти Тали. Они вошли в лес. Кажется, уже прошли половину строя, ещё столько же, и они нагонят Сильвес. С боку раздался голос сергала: - Зин, не привычно видеть тебя здесь. - Ты как разговариваешь, Рик? – повысил тон талаксиец. – Забыл, кто перед тобой?! - Га-у. Прошу прощения. – Едва видная улыбка в миг слетела с лейтенанта. Из глубины раздался смешок. – Эй! – огрызнулся он на это. – Ещё раз услышу, отправлю тащить повозки! - Так и живём, – пробурчал Зин, уйдя вперёд. – Каждый сергал на счету, даже тупоголовые и наглые. - Рик сильный и талантливый боец, – заметил колдун. Волкочеловек одарил неоднозначным взглядом. Толи осуждая, толи соглашаясь. - Ну да. Он с самого начала правления Рейн. Можно сказать, второй, кто вступил в её ряды. - Так понимаю, первым был ты. Кивок в ответ. - Да. Потом Лиерик, там Йодур, Клорат, и остальные. Нахватался этот сергал приёмов и умений, быстро впитывая те зверства, что устраивает генерал. Он всецело подражает ей, и будь его ум чуть выше, из него вышел бы отличный командир. А так, – он пожал плечами, щёлкнул челюстью, – Рик держится на своём характере, но он же и не даёт ему развиваться дальше. Заметили Джериса, что-то говорящий другому сергалу. Проходя мимо, он посмотрел на человека и с издевкой сказал: - Удачи, мешок костей и тайн! «И тебе не сдохнуть», – огрызнулся в мыслях Калькато. Он знает этого сергала меньше суток, а тот уже успел надоесть. Талаксиец заметил его взгляд. - Джерис не тот сергал, с которым комфортно. Он как Рик, только умнее и кровожаднее. Мой совет, будь с ним аккуратен, репутация у него не из приятных, особенно среди Реоно. Очередная на пути телега с бочками сильно качнулась на яме, с них слетел сергальчик. Отряхнув шерсть, тихо пробубнив что-то, он поспешил вернуться на место. Наконец, они догнали вождя. Рейн услышала их, повернула голову и сказала: - Вас словно духи забрали. Что-то произошло? - Великая, – Калькато поприветствовал её, – прошу простить, мысли поглотили меня. А Зин лишь проследил, чтобы я не отстал. - Не нужно просить прощения. – Отвернулась, продолжив говорить смотря вперёд. – Ха-са лу-эши, я понимаю, наш мир всё никак не может тебя принять. Твоё сознание борется, отнимая у тебя энергию и силы. «Как у неё это получается? – сокрушается он, смотря на её профиль. – Она видит меня насквозь, всё ощущает, как на себе. Если кому-то надо рассказывать о себе, то Рейн, скорее, расскажет о тебе больше, чем ты сам». - Надеюсь, ты отдохнул. - Да, Великая. Позвольте… снова марш-бросок? - День и ночь отделяют нас от Ровьенгура. «Намёк ясен». - Если нам повезёт, то утром мы увидим его стены. Часть армии ушла раньше нас, сергалы Клората и Кадда очистят путь от последних деревень между нами и городом, а значит, никаких незапланированных остановок, мы пройдём быстро и гладко. Ку-ва. Колонна ускорилась, Люсьен и Зин перешли на лёгкий бег, и потому какое-то время шли молча. Но исследователя мучают некоторые вопросы, так что, пока есть время… - Великая… а Реоно знает... о легенде и проклятии… которые вы пытаетесь уничтожить? - Не уверена. - Но будь… вы… генералом Реоно, попытались бы… выбить… Шигу? Рейн странно посмотрела на него. Люсьену показалось, что он задал плохой вопрос. - Только то, что ты гость нашего мира и важная особь, я закрою глаза на столь неаккуратные вопросы. Ха-са, Шигу и Реоно отмечены кровью и слезами, но только ей развеять их. Ни Реоно, никому другому. – Глаза её заблестели, а речь стала грубой. – Проклятие лежит на нашем роде, из-за него мы вечно проливаем кровь, но только мне и Шигу дано стереть эту печать войны. Уничтожив Реоно, ха-са, я освобожу сергалов от тсу-гу-ру. - Прошу прощения, – поспешил извиниться он. Слегка поклонился, но так, чтобы не упасть на бегу. Сергала медлила с ответом. - У-га. Прощаю. Несколько раз появлялись разведчики с докладами. Вечером вышли к уцелевшей захваченной деревне, где их ждал один из отрядов зачистки. Мечнику показалось, что он где-то уже это видел, причём, не так давно. На ночь не останавливались, сергалы прошли оставленные земли, темп их возрос. Этот переход в постоянном беге сильно вымотал Калькато, и сколько бы он не терпел, но начавшиеся слишком частые спотыкания и отдышки, похоже, надоели уже самой Сильвес. - Путник, иди в телегу. Если ты рухнешь, поднимать и ждать тебя никто не будет. - Спасибо… Резко отстал от вожака. Дождался первой повозки и взобрался в неё. Среди бочек спят три сергальчика, так что, стараясь никого не задеть, устроился поудобнее и, под раскачивание, провалился в сон… - Колдун. Он резко поднял и опустил веки. Свет светила вдарил по глазам. - Колдун, Великая ждёт. Люсьен понял, что повозка не трясётся, а значит, армия встала. Сложил все факты, выявил для себя картину: добрались. Поднялся, сонно протирая глаза. Сергалы и талаксийцы расселись на обочине в ожидании дальнейших действий. Тот, кто его разбудил, судя по всему, уже ушёл. «Так, не стоит задерживаться, коль сама Рейн ждёт меня». – Накинув сумку, спрыгнул и последовал вперёд колонны. Попавшийся на пути Зин кивнул и намекнул, чтобы не медлил, повёл его дальше, выводя к ожидающей сергале. «Вот кто точно не любит, когда приказы генерала не выполняются, или выполняются плохо», – подумал он и, отогнав остатки сна, твёрдым голосом поприветствовал сергалу: - Великая! – закрыл левый глаз. - Путник, подойди. Она провела его в густые красные заросли, прошли далеко в глубь, где через десяток километров от границы леса предстал Ровьенгур. Шигу встали на лесистом пригорке, с такого расстояния видны фермы, а за ними жёлтые стены и башни, за которыми торчат непонятные шпили и колонны. Даже отсюда город поражает масштабом, хотябы потому, что до этого Люсьен не видел города больше, чем Астна. «Огромное место. Внушает уважения и уверенности в его надёжности. Значит, для Шигу это будет очень серьёзным препятствием. И, конечно, для меня тоже. – Посмотрел на Рейн, в её глаза. – Однако, её это, похоже, только раззадоривает».

***

Меньше лиги отделяет Ровьенгур от леса, на краю которого засели преследователи. Как и ранее, прячась в зарослях асидиана (высокая красная трава, больше похожая на коралловые образования), они ждут, когда разразится битва. - Мне кажется, они пришли, – тихо сказал Реклатс. Зеральт отвёл от глаза трубу и посмотрел на собрата. - Не знаю. Никого не видно. - Не важно. Чувствуешь? – Он выдержал паузу, вслушиваясь в звенящую тишину. – Тихо. Даже город замолчал. Он тоже чувствует. Черношёрстный вытащил меч, провёл взглядом по золотистой грани. Свет отражаемого Вилоса блеснул в глазах, и воин, каким-то странным и далёким голосом, сказал: - Запомни эти дни. После них всё закончится, но что именно – покажет время.