Между ударом и надеждой

Вейдер вышел из каюты сына, оставив мальчишку наедине с его эмоциями. Как выяснилось, в собственных покоях его уже ждали. Голубоватое свечение озарило кабинет, преобразовываясь в знакомую фигуру Оби-Вана Кеноби, человека, которого он недавно убил. Вейдер жалел о его смерти, он поторопился. В свете последних событий Кеноби должен был мучиться очень долго. — Что, пришел убедить теперь меня, что Люк не мой сын? — с сарказмом поинтересовался лорд. Оби-Ван удивленно воззрился на ученика. Джедай надеялся повстречать совсем другого Скайуокера. — Он сын Энакина, — возразил Кеноби. — То есть ты считаешь, что я не Энакин? — переспросил Вейдер, усмехнувшись. — Энакин был поглощен Темной стороной. На этой фразе захотелось откровенно рассмеяться. Что вообще знали джедаи о Темной стороне? Впрочем, Кеноби скорее всего просто оправдывал этим свои поступки. — Или же, Оби-Ван, ты просто никогда не знал настоящего Энакина Скайуокера, — такое простое замечание, которое он уже давно хотел сказать. — Впрочем, ты и не заметил, когда перестал быть моим учителем. Не заметил, что я не простил тебе смерть матери, как и не мог спокойно смотреть на развал Республики, так что ученика ты потерял на несколько лет раньше, чем думал. И там, на Незримой длани, когда я спас тебе жизнь, я уже был учеником Палпатина. — Ты присоединился к ситху и... — начал Кеноби. — А джедаи хотели уничтожить ситха, несмотря на то что он был законно избранным правителем, и взять под контроль Сенат. Ты думаешь, я не знал, какой приказ был дан всем джедаям и падаванам? Приказ, вложенный с младенчества, — убить ситхов. Впрочем, Совет всего лишь хотел, чтобы Палпатин отрекся от власти, когда еще не было известно о его одаренности. Разговор, который так и не состоялся на Мустафаре, скорее всего, произойдет здесь. Кеноби понадобилось восемнадцать лет, чтобы начать интересоваться причинами поступков бывшего ученика. — Ты предал Орден... — не отступался Оби-Ван. — Который хотел покинуть, но вы сами меня не отпустили. А джедаи предали Республику, — парировал ситх. Он не знал, зачем ему этот бессмысленный спор. Может быть, хотя бы для того, чтобы спустя столько лет расставить все точки по местам. — Ты предал меня. — А ты меня не предал, когда притащил на наше сражение мою беременную жену? Я говорил тебе, что не хочу с тобой сражаться, и предлагал остаться верным государству. Ты же оставил меня умирать, сгорая заживо, даже не подарив гуманную смерть. — Ты вообще не должен был жениться! — возмутился джедай. — Детей ведь заводить тоже нельзя, не так ли? Именно поэтому ты считал себя вправе использовать моего сына? — спросил Вейдер тихо. Его ярость достигла своего апогея. — Он не твой, — тут же возразил Кеноби. — Напротив, Кеноби, он мой, и я чувствую его в Силе. Он мой ребенок. Когда моя жена была беременна им, я уже знал, что ребенок будет одаренным. Возможно, поэтому ты убил его мать, не так ли? Падме никогда не отдала бы своего ребенка. Женщины уже давно не умирают при родах, Кеноби, но если воздействовать Силой, никто ведь ничего не поймет. Вейдер сверлил взглядом полупрозрачный призрак. Он точно поторопился с его смертью. — Я не мог допустить, чтобы он достался ситхам. — То есть я должен тебя поблагодарить за то, что ты не угробил Люка вместе с матерью? — поинтересовался Вейдер, сжимая кулаки. — Я любил Падме, а ты даже не представляешь, что это такое. Впрочем, ваш план был совсем в другом — настроить Люка против Империи и меня. Смерть Ларсов ведь на твоей совести. — Я обязан был защитить мальчика. — От собственных опекунов? У тебя очень интересное понятие о защите. Хотя, что значит для тебя смерть двух человек, лишь бы Империя не узнала о Люке! Подойти к Ларсам было несложно, они тебя знали. Пара ударов мечом — и проблема решена, и вот у тебя есть готовый ученик, не обремененный привязанностями. Потом ты сжег ферму, чтобы Люк не смог понять, чем именно были убиты его опекуны, а также с помощью майнд-трика изготовил поддельный отчет для Империи. Я ничего не забыл? — Я это сделал, чтобы он не попал к тебе. — И что, по-твоему, я мог сделать плохого собственному сыну? Отправил бы его к террористам? Ах да, еще помог бы взорвать станцию, на борту которой находились тысячи человек, и совсем забыл бы предупредить о последствиях? Мальчишка ведь прочувствовал каждую смерть на себе, он не умел закрываться. Ты и специально решил учить его гораздо позднее, чтобы легче было им управлять, так как в свое время не справился с его отцом. — К чему весь этот разговор? — спросил призрак. — Просто пытаюсь понять, кого вы потом отправите убить Люка. Вы же теперь не можете его использовать и отлично понимаете, что со временем мальчик может стать угрозой. А правило: кто не с нами — тот против нас, принадлежит не только ситхам. — Как будто Палпатин не считает его угрозой! — То есть вы хотели, чтобы он так посчитал. Ты когда-то говорил мне, что джедаи не мстят. Это ведь Йода, не так ли? И весь план принадлежит именно ему? Призрак моментально исчез. Вейдер улыбнулся под маской. Что ж, это тоже маленькая своеобразная месть. Но она слишком уж маленькая. Магистр Йода, глава почти исчезнувшего Ордена, опасный противник... Опыт и мастерство. Да уж, еще та комбинация против неопытного наивного юнца. Конечно, у Йоды за прошедшее время мог появиться ученик, но однозначно надо найти магистра, дабы избежать фатальной встречи сына и старого джедая. Несмотря на позднее время, пришел запрос от Учителя. Император никогда не мог надолго оставаться в стороне. — Как твои успехи, друг мой? — "Исполнитель" скоро будет у Корусанта. Все под контролем, Мастер. — Ты уверен? Мальчик может оказаться полным сюрпризов. — Учитель, Люку ведь ничего не грозило, не так ли? — Станция стала своеобразной ценой за то, что мы вовремя его нашли. — И Вам было нужно, чтобы я понял... — А тебе сейчас нужно, чтобы понял он. — Мой сын будет со мной. — Ты не забыл, как тебя предавали? Вейдер дернулся. Ему совсем не хотелось вспоминать прошлое. Но оно упорно возвращалось к нему вместе с былой болью. — В конце концов, Оби-Ван предал твоего сына. — Больше, чем вы думаете, Мастер. Больше, чем вы думаете...