Теория струн

Должно быть, странно говорить что-то, совершенно об этом не задумываясь. Вот – свежий, отчаянный ветер бьёт в приоткрытые окна, вот осыпаются первые листья – такого же цвета, как волосы девушки, сидящей ближе всего к кафедре, вот скрипит мел по доске…Скрипит – постойте-ка! – в его руках! Конспект забыт на столе: Феанор начинал всегда строго по написанному, а затем, объясняя, принимался импровизировать. На его лекциях уснуть было невозможно: если не тема доклада, то бурная жестикуляция лектора будила всех – и продолжала держать в напряжении всю пару. Гуманитарии почти завидовали технарям – их преподаватели были по большей части серьезными, благообразными дамочками, от голосов которых легче было умереть, чем воспламениться: Феанор же ударял именно на воспламенение – среди его студентов не было ни одного, кто бы не знал досконально все формулы, которые применялись в его излюбленной теме; гуманитариев же преподаватель ядерной физики неприкрыто презирал и не упускал возможности ввернуть слово поострее насчёт их полной непригодности к жизни. - Ещё вопросы? – Феанор повернулся к аудитории, испачканными в меле пальцами откидывая волосы со лба. Заметив вскинутую руку девушки с первой парты, сощурился. – Хорошо. Тогда можете быть все свободны. - Я хотела вас спросить, - девушка, решительно положив ладонь на кафедру, прямо взглянула ему в глаза, – по поводу теории струн… - О струнах, Галадриэль, вы вполне можете спросить у вашего брата Финрода – он своей игрой на гитаре покорил все сердца… - устало попытался отшутиться Феанор, но девушка нахмурилась, и пришлось отвечать всерьёз. – В прошлый раз мы с вами остановились на том, что открытие ландшафта теории струн сильно изменит идею того, что человек существует именно в такой Вселенной, в которой его существование возможно… - Я помню, - проговорила Галадриэль, кладя на стол вторую ладонь. – Можно принести вам работу на эту тему? – я сделала пару выводов… - У вас диплом на носу, Галадриэль, вам надо о петлевой квантовой гравитации писать, а не о струнах! – вдруг вспылил Феанор, яростно стирая написанное с доски. – Вы тратите время на теории, которые вам сейчас не помогут для достижения цели! А ваша цель – диплом – разве нет? - Вы правы, - уже в дверях она, обернувшись, произнесла последнюю фразу, и лицо осветилось улыбкой. – Но работу я вам принесу завтра… До свидания! В золоте её отброшенных за спину волос играют блики яблочно-спелого солнца; тепло дрожит на шторах аудитории, и от жары не спасает даже легкий ветерок… Феанор запирает дверь в кабинет изнутри, свешивается с подоконника в густую листву, чиркает зажигалкой и с наслаждением закуривает. Внизу, на лавочке, под окном аудитории, в которой на подоконнике уютно устроился Феанор, сидят трое: Галадриэль с конспектом на коленях, рядом с ней – её старший брат, филолог-литературовед Финрод и темноволосая тихая девушка с историко-политологического факультета – Аредэль. Они тихо обсуждают что-то, но отдельные обрывки разговора всё же хорошо слышны: - Новый преподаватель на вашем факультете? А профессор Эстэ как же? - Она уходит на пенсию – не знаю, кого нам дадут, - этот сильный звучный голос принадлежит той самой тихой девушке, Аредэли, которая кажется воплощением добра и гармонии. – Говорят, уже выбрали кого-то, Тургон уже ходил к ректору… - И что Манвэ сказал? - Сказал, что мы можем не беспокоиться, нам наконец-то дадут преподавателя-мужчину… Финрод хмыкает, насмешливо и одновременно ласково поглядывая на Аредэль: - Вчера о тебе спрашивал Эол… - Не надо, Финрод! – поспешно проговаривает Галадриэль, поднимаясь со скамейки. – Пойдёмте, мне кажется, уже третья пара должна начаться… Феанор с сожалением закрывает окно, роняя окурок в подпаленную осенью листву, открывает дверь в аудиторию и встаёт у доски…